Про Астры.

Впервые она их увидела в небе. Огромные, буквально необъятные, огненные цветы распластались по ночной синеве, отбрасывая огненные блики. Огромные светящиеся шары просто распались на фрагменты, радуя глаз многочисленных студентов. Уже тогда Амили знала, что явление, увиденное ею, носило имя «фейерверк» и имело очень временный характер. Не проходило и минуты, а искры гасли и тухли на холодном воздухе, бесследно исчезая с глаз, подобно туману по утру. Да, зрелище было действительно красивым, но очень недолговечным. — Это… — демонесса растерянно заморгала, смотря на пушистые шапочки цветов, насаженные на совсем тоненький стебель. — Фей-ер-верк? Странное слово, не приспособленное для языка демона, частями вылетело изо рта Амели. В нерешительности глава студенческого совета замерла, пока Ирума, чей рост, дай Сатана, доходил девице до груди, смущенно улыбался, протягивая странные растения вперед. Цветастые махровые верхушки совсем уж походили на фейерверки. Азазель даже казалось, что это священный огонь и есть, только уменьшенный и застывший. — Нет, — Ирума отрицательно кивнул. — Это астры. Не фейерверки. Астры… Слово не менее мудрёное, состоящее из пяти букв и три из них — согласные в ряд. Амели смущенно прикусила губу и огляделась по сторонам. Кабинет, как и ожидалось, был пуст. Лишь она и Ирума были здесь, сокрытые от всего мира мощными стенами обители президента студсовета. Это внушало слабое спокойствие. Внутренне Азазель медленно умерла. Хорошенький, совершенно замечательный Ирума, сам того не подозревая, выставлял человеческую сущность напоказ, трясся очевидно земным растением с не менее очевидно земным названием перед дочерью демона, который охотится за людьми. И смешно, и грустно, и до странного волнительно. Сердце в груди беспокойно забилось. Амели ощутила ужасающий жар где-то под ребрами. — Я просто заметил как вам пришлись по душе салюты и вот, — неловко улыбаясь, Ирума протянул растения вперед, пряча взгляд. — Они очень похожи своей формой на фейерверки. На них можно смотреть долго и пахнут они приятно. Вот, попробуйте! Мальчишка в синей форме даже встал на носочки, протягивая букет. Амели вновь осмотрелась и взгляд ее уперся в окно, такое же чистое, как и дневное небо. Странная судорога прошла вдоль крепкого девичьего тела. Складывалось ощущение, словно там, за стеклом, кто-то был. Неизвестно чьи глаза пристально пялились на Амели, прожигая в той дыры. (- Азу-Азу, Краснь-Краснь начала что-то подозревать!) — Прошу прощения, — оторвавшись от созерцания цветов, Амели поспешила подойти к окну и изо всех сил задернула винно-красные шторы. — Ах, да, конечно! — Ирума засмеялся тем самым фирменным смехом, все еще сжимая цветы в руках. Лицо его озарила до неприличия широкая улыбка. — Без проблем! (- Ирума-сама!) Внутренне Амели просто не могла не заметить проступившие ямочки, возникшие на щеках внука Салливана. Определенно, улыбаясь так широко и открыто, Судзуки был невероятно симпатичным. Сердце Азазель встрепенулось в радостном, почти ликующем, ожидании. — Они красивые, — наконец, совладав с собой, произнесла президент студенческого совета. — Но тебе не стоило их сюда приносить. Чарующая улыбка стремительно увяла и цветочки словно поникли вместе с ней. Ирума уставился на пушистые головки, когда Амели поспешила пояснить: — Могут пойти слухи. Глупый, глупый дискредитирующий себя Ирума! Как же Амели хотелось покачать головой, цокнуть языком и сказать прямым, понятным текстом, что не нужно так откровенно выворачивать свою чуждую для этого мира натуру. Впрочем, стоило объяснению коснуться ушей мальчишки, как тот улыбнулся вновь. В больших глазах загорелся яркий огонек. — Не пойдут. Я шел окольными путями, Амели-сан. Собственно, вот. Амели улыбнулась, когда смущенный донельзя Судзуки всучил цветы в руки демоницы, после чего стремительно ретировался прочь, оставляя на попечение Азазель кусочек неба, взращенный в земле. Стоило найти вазу.