Purple kiss

      Знаете такое ощущение уверенности, когда идешь куда-то без толики сомнений, когда легко движешься вперед, чуть ли не с песней, готовый покорять новые вершины, а то и весь мир? Вот и Чонгуку такое чувство абсолютно не знакомо. Ну, вот потому что как? Как, ради всех божьих коровок, можно быть на все сто процентов уверенным в каждом своем шаге? Ты ведь не знаешь, что будет дальше, не можешь заглянуть в будущее и лицезреть, к чему твои действия привели! Даже если этот шаг — просто проехать на метро до работы, есть ведь доля вероятности, что поезд сломается, обрушится туннель или монстр выскочит! Жизнь она ведь отчасти хаотична, мы не можем ее предсказать и не можем быть абсолютно и во всем уверенными, даже самое простое уравнение можно решить несколькими путями! Поэтому самоуверенным и внешне непоколебимым людям Чонгук отчасти завидует. Ведь даже если они и пытаются казаться стойкими ко всему, то внутри явно их съедает нервозность, хотя контролируют они при этом себя превосходно. Настолько превосходно, насколько не получается у Чона хотя бы перестать жевать губу, пока лифт едет в пентхаус дорогой высотки в сердце Каннама.       Чонгук с Тэхеном собрались для поездки в гости довольно быстро — по меркам самого Кима, для которого три часа на сборы были обычным делом, в условии, что он честно не торопился и совсем не нервничал, потому что уже был у Паков и не раз, хорошо их знал и даже любил как свою родную семью. При этом вот Чонгук наоборот был нихрена ни в чем не уверен, его мелко трясло еще при выборе выходного наряда, который ему так тщательно подбирал Тэхен, следуя своим вкусам в большей степени. Но Чон не возражал, потому что сам понятия не имел, что можно надеть в гости на Чусок к неприлично богатой семье, живущей в пентхаусе одной из самых дорогих и роскошных высоток Каннама!? Потому и полагался полностью на вкус Тэхена, периодически нервно поправляя челку, которую впервые разделил на пробор, но все еще не был уверен — идет ему или нет? Да он вообще сейчас ни в чем не уверен, съедаемый страхом перед близящимся знакомством с «мамой» Тэхена!       Чонгук надел черные штаны довольно плотного кроя и белую рубашку с длинными рукавами, красиво обрамляющими длинные пальцы, а сверху красный пиджак, как посоветовал один француз. И, честно, выглядел Чон чертовски хорошо, величественно даже, и наряд ему нравился, но красный пиджак смущал, потому что был ярким и заметным. Чонгук не привык быть таким выделяющимся в толпе, предпочитая оставаться в тени, где было спокойнее. Поэтому отчасти Чон нервничал из-за своего внешнего вида, но лишь отчасти, потому что, глядя на Тэхена, он понимал, что такое — экстравагантно, но изысканно выглядеть.       Ким был в темно-бардовом бархатном костюме, явно сшитом на заказ, раз так идеально сидел по фигуре парня. Сорочку блондин не надел, на нем была лишь жилетка и сверху пиджак, отчего грудь была достаточно сильно обнажена, и все же не настолько, чтобы его шрам над сердцем был виден. Тэхен надел еще какое-то дорогое многослойное золотое ожерелье, закрывая вид на голую грудь, но при этом подчеркивая глубокий вырез и отсутствие сорочки — дразня внимание каждого, кто на него посмотрит. А не смотреть на него явно было выше обычных человеческих сил, роза — сильный аромат, а ее обладатель еще сильнее, завораживает собой, дурманит и сопротивляться ему невозможно и не хочется.       Чонгук от Тэхена глаз не мог отвести всю дорогу сюда, что они ехали на Мустанге. Слишком уж красивый, нереальный, божественный! Волосы вьются снова, потому что опять их не досушил, опять поленился, пробор не до конца ровный, пряди лежат друг на друге, переплетаясь немного неряшливо, но все это вкупе и превращает Тэхена в дикого обольстителя, которым он является на самом деле, каким бы милым мишкой с утра не выглядел! У него сейчас сильная аура, уверенная и выжигающая сам воздух, оставляя цвести только розы прекрасными букетами.       Чон сжимает в руках небольшую корзину, в ней подарок, который он сам купил, на свои деньги по пути к семейству Пак — хану в красивой упаковке. Отличный подарок и достаточно дорогой, включая, что эта говядина стоила всю стипендию Чонгука, а он был отличником! Но в гости с пустыми руками не ходят, и Чон это прекрасно знает, хоть в гостях и не был. Тэхен вот из закромов вытащил дорогущую бутылку вина, и не одну, в небольшую корзину упаковал пять бутылок, положил розы и упаковку хану, чтобы вручить весь этот подарок маме Чимина. Тэхен знает, что ей нравится больше всего — полный дом шумных гостей, хоть она никого и не пригласила кроме родни. Но даже всех Паков в одном доме будет достаточно, чтобы праздник прошел более чем шумно и более чем экстравагантно! Представьте в одном доме около двадцати Чиминов, катастрофа, правда?       — Успокойся, ma petite! — Ким гладит бледного и взволнованного Чонгука по щеке, тепло ему улыбаясь, пока сам парень мял в руках ручку корзины, пожелав сам ее подарить хозяйке дома. — Госпожа Пак ничем не отличается от Чимина, разве что она женщина!       Чон пытается улыбнуться, но выходит криво и все еще нервно. Цифры на панели лифта бегут все выше и выше, пентхаус приближается, а с ним и скорое знакомство, и сердечный приступ, потому что безумный орган уже ребра выламывает от нервов! И воздух прилипает к стенкам легких, мешая нормально вдохнуть, мешая хоть немного успокоиться и сосредоточиться на заучивании простой, но такой нужной фразы, которую Чонгук грозится забыть: «Здравствуйте!». Кажется, когда придет время поздороваться, он и пары слов не сможет выдавить или в обморок, вообще, грохнется! Тэхен считает эту женщину мамой, как вышло, что Чон едет знакомиться с названной мамой Кима — все еще загадка!       — Этот пиджак слишком яркий, — бормочет Чонгук, сжимая зубы.       Ким усмехается, загадочно улыбаясь:       — Госпожа Пак посчитала бы его темным, но ты сам поймешь, что я имею в виду! — Тэхен лижет алые губы, поправляя волосы. — Она любит наряжаться. Когда еду к ним в гости, даже у меня есть возможность выгулять эксцентричный наряд! — Подмигивает Чонгуку Ким, обнимая его за талию, когда лифт останавливается на этаже пентхауса. Чон бы хотел сказать Тэхену, что наряд его не эксцентричный, а откровенно соблазняющий, искушающий, но ничего не говорит, потому что голос сейчас явно даст петуха! — Расслабься! — Советует Ким, убирая пряди волос с лица Чонгука, пока сам парень нервно мнет ручку корзины в руках, действительно стараясь успокоиться, но выходит слишком плохо. Точнее, вообще, не выходит, точнее, он готовится упасть в обморок, да!       Двери лифта открываются, и Тэхен, притягивая Чона ближе к себе, следует уверенно на этаж, периодически поглаживая ладонью Гука по спине, чтобы хоть немного помочь ему расслабиться. У Чонгука вот прямое ощущение, что он идет знакомиться с родителями Тэхена, нет — просить у них благословение на помолвку, хотя о ней пока и слова не было, даже намека, они же пока только пара, присматриваются друг к другу, изучают их отношения. Но Чонгука будто к алтарю ведут, и это успокоению никак не помогает, только нервы разжигает сильнее!       На этаже только один коридор, и одна дверь, прямо перед которой стоят двое здоровенных охранников в черных костюмах с каменными лицами. Чон их почему-то опасается, ему кажется, что у них попросят приглашение или типо того, что там обычно просят показать в таких элитных местах? Но оба охранника только кланяются Тэхену, отлично зная, кто такой Ким, и открывают перед ними двери, впуская их в яркое царство света и красоты.       Чонгук с открытым ртом входит внутрь, на мгновение забывая даже о том, что хотел в обморок свалиться на пороге, трусливо сливаясь. Квартира занимала не просто один этаж полностью, а два этажа целиком! Огромные панорамные окна, светлый интерьер с золотым акцентом, аккуратные букеты роз в небольших вазах встречаются то тут, то там. Потолок в бесконечных маленьких лампочках, пол зеркальный, в нем свое собственное отражение можно увидеть! И столько свободного пространства! Столько воздуха и тепла здесь! Глаза разбегаются, не понятно на что хочется посмотреть, что хочется увидеть, ведь весь дом не отталкивающий, а какой-то до нереального уютный и даже словно родной, будто Чонгук здесь бывал уже не раз. И едой пахнет вперемешку с нежными розами, которые госпожа Пак расставляла только ради Тэхена, который эти цветы жутко обожал. И звук десятка голосов звучит пусть и пугающе для Чонгука, который здесь явно никого не знал, но очень дружелюбно, со смехом, теплом и первой ноткой, которая дает почувствовать, что такое семья.       — Сынок, ты даже меня не предупредил, что уже приехал! — Звучит высокий женский голос и яркая фурия налетает на Кима, заставляя Чона удивленно хлопать глазами и даже сделать шаг назад от неожиданности. Мама Чимина появилась, словно из-под земли, буквально мгновение назад рядом не было никого и вот она — Леди, героиня класса Черт, способность — растворять вещи в воздухе и растворяться так же самой, появляясь там, где захочет. Сила сродни открытию портала, только живого человека Леди с собой взять не может, лишь предметы и то ограниченное количество, ничего сверхтяжелого или огромного. Если бы Чонгук не забыл о приглашении Чимина, то обязательно бы разузнал, кто его мама, чтобы сейчас не стоять истуканом, глядя на героя, которого не раз видел по телевизору, и которая оказалась матушкой Пака.       Семейное сходство у них было на лицо, вот почему Чон долгое время думал, что Чимина он где-то видел, Леди была невероятно похожа на сына! Особенно глаза у них были одинаково маленькие, хитрые и задорно блестящие энергией, и губы той же формы, даже привычка поправлять волосы у них одна и та же, включая, что у Леди были густые длинные черные волосы, смотрелось это очень, кстати, даже эффектно. Мама Пака была настоящей красавицей, высокая, стройная и полная энергии зажечь, кажется, всю планету, устраивая шумный праздник!       Женщина долгое время сжимает Тэхена в своих объятиях, а когда все-таки отстраняется, Чонгук воочию понимает слова Кима о том, что его красный пиджак не такой уж и яркий по сравнению с тем, что было надето на женщине. Леди была известна среди героев своими постоянно красивыми и кокетливыми платьями, идеальной укладкой, красной помадой и высокими каблуками. Но увидеть ее воочию, одетую в горчичное приталенное платье с высоким разрезом на юбке и в леопардовых (в леопардовых, Карл!) колготках на высоких каблуках, было совсем другим уровнем понимания слова — экстравагантность. Женщина бы смотрелась смешно, если бы не чувствовала свой наряд или не умела ходить на каблуках. А со своей внутренней уверенностью и силой она в этом наряде действительно походила на дикую кошку, вышедшую то ли на охоту, то ли просто любопытно заглянувшую на огонек — этого Чон пока не понял.       — Мой Тэхен-и все хорошеет! — Воркует госпожа Пак, с яркой улыбкой разглядывая Кима, но тут же ловя взглядом застывшего Чонгука, который не знал, что ему сделать, куда себя деть и как вести вообще?!       Тэхен ближе к Чону подходит, морально пытается его поддержать, видя, как у Гука даже зрачки расширились от понимания, что сейчас стоит напротив мамы Тэхена… тьфу ты! Напротив мамы Чимина, а вот ощущалось именно так, что женщина была мамой Кима, включая, как тепло его поприветствовала и как сходу назвала его сыном. Вот и настал час просить благословение у матушки Кима… настал час знакомиться, до свадьбы еще рановато как-то!       — Мама, — Тэхен обращается к госпоже Пак, а у Чона чуть челюсть не падает на пол от одного этого слова, — это Чонгук, он мой парень!       Гук теряется даже, вздрагивает, когда видит, что Леди смотрит на него и, вообще, словно весь мир на него смотрит! Чон поспешно кланяется низко, стараясь за этот короткой промежуток времени восстановить дыхание и взять себя в руки, чтобы голос звучал хоть слабовато уверенно!       — Здравствуйте! — У Чонгука внутри все прямо колотится от страха, когда он поднимает голову, расширившимися зрачками смотря на женщину, которую Тэхен назвал «мама»! Вот, и правда, он словно знакомится с родителями Кима, а не просто пришел в гости к его другу! — Счастливого Чусока! Примите, пожалуйста, наш небольшой подарок! — У Чона даже руки трясутся, когда он протягивает с поклоном женщине корзину. Та улыбается ярче на такую милую нервозность, вдыхает аромат роз, качая головой, — Тэхен неисправим в выборе цветов. Хотя впервые выбрал вишню, впервые обратил внимание на цветок, который когда-то даже ненавидел, что для госпожи Пак значит очень многое.       Женщина принимает подарок и распахивает свободную руку, улыбаясь Чону:       — Приятно познакомиться, Чонгук! Иди сюда, маму Тэхена положено обнимать, особенно таким очаровательным гостям!       Чон тушуется, краснеет даже, но не может отказать старшей, не вежливо все это. Но в момент, когда обнимает госпожу Пак, и та его гладит по спине, отмечая, что Чимин уже раз сто рассказал ей про Чонгука, а Тэхен, «негодник», до сих пор их не познакомил, и как вообще так, она ведь его мама, Чон прямо так видит, что госпожа Пак и лучший друг Кима не просто внешне похожи, у них еще идеально схожий характер! Женщина отстраняется, но продолжает на Гука очень близко смотреть, рассматривать, даже волосы ему поправляет, заставляя все сильнее и сильнее краснеть, а сама не стесняется явно. Чона Тэхен спасает, подтаскивая его за руку к себе.       — Мама, вы смущаете его!       — Ой, да ладно! — Улыбается госпожа Пак, а в глазах у нее те самые чертята, что в глазах Чимина, когда он готовится кого-то достать! Просто так становится понятно, в кого пошел такой дикой жизнерадостностью Чимин. — Чонгук-и очень красивый, и это он должен смущать других! Накачается, набьет пару татуировок и смотри, сынок, уже ты будешь краснеть при виде него!       — Я уже! — Отвечает Тэхен, ближе подтягивая к себе Гука, у которого уши полыхают даже! Одно дело, когда подобное говорил Пак, и то смущало, дай боже, а это говорит взрослая женщина, и потому эффект намного сильнее! — Пары слов порой не могу связать!       Леди задорно улыбается, чуть ли не в ладоши хлопает, но больше решает Гука не стеснять, давая ему привыкнуть к их семье.       — Мы еще пока не начинали, муж задерживается на работе, а дядя ВонКи потерял сумку в аэропорту. — Женщина качает головой на их несносную семейку Адамс, а по-другому их просто не назвать! — Чимин на кухне, можете пройти к нему, они там, — женщина прокашливается, намеренно саркастично продолжая: — Готовят завтрак! Жаль, что я отпустила служанок, ладно, сам Чимин и будет убирать за собой! — Весело сообщает Леди, поправляя прическу Тэхена.       Ким кивает, а Чонгуку хочется поклониться, но ему этого, конечно, не дают сделать крепкие руки Элибра, прижавшие парня к себе. Они в уличной обуви идут на кухню, про разуться и речи быть не может! У Чона сердце в груди не верит, что они только что пережили, у него даже руки трясутся и ноги подкашиваются, будто он только что прошел самый страшный экзамен в своей жизни! Но экзамен этот ждет Чонгука впереди, когда они проходят за госпожой Пак в гостиную, и Чон замирает в руках Тэхена, даже его сердце падает в пятки, когда он замечает около двух десятков людей, с интересом уставившихся на гостей. Допустим, Кима они все знали, виделись с ним каждый Чусок, он уже давно член их семьи, а вот Чонгука они видят впервые, потому и угомонить свое любопытство не могут, заставляя Чона побелеть от такого внимания, крепко вжимаясь в Тэхена, прежде чем взять себя в руки и с поклоном произнести:       — Здравствуйте, меня зовут Чонгук! — А голос готовится сорваться к черту, уползая туда же, в пятки, где трусливо бьется сердце, не понимая, как они оказались в такой ситуации?! Только розы и теплая рука Тэхена, сжимающая ладонь Чона, позволяют ему все еще стоять на трясущихся ногах. — Счастливого Чусока! — Гук кланяется еще ниже, прежде чем выпрямляется, расширившимися глазами глядя на семью Пак. Здесь были и дети, и взрослые, и старики даже, одна девушка в положении с большим животом, бабушка на коляске, которая упрямо прятала под мышкой бутылку вина, периодически ее опустошая. Пара замужних девушек, которые до этого накрывали на стол, стараясь все сделать красиво и максимально идеально. Все эти люди были такими незнакомыми, богатыми, что видно было по одному их виду, и многие так невероятно похожи на Чимина, что это с толку сбивало. Не внешне, конечно, похожи, хотя что-то общее у них у всех было, в их глазах горела та же жизнерадостность, что и в Чимине, даже у бабушки на коляске явно готова была в любой момент пуститься в пляс, хотя бы вот когда допьет бутылку вина, которую ей не давали, потому что «давление», чхать она хотела на это давление!       Чонгук с первого взгляда на такую большую группу незнакомых людей теряется и боится даже, у него вон ноги трясутся, он прижимается к Тэхену, как к единственному, кого он знает, но, смотря на Паков, повторно он прямо таки понимает значение фразы «семейка Адамс», и потому теряется еще больше! Он ожидал увидеть богатых и немного высокомерных людей из дорам, которых всегда показывали по телевизору, но явно не огромную теплую семью, богатую, но абсолютно не похожую на семьи из сериалов!       — У Тэхен-и появился муж? — бабушка на коляске голос подает первая, легко поднимаясь на ноги, но бутылку прихватывая с собой, чтобы другие родственнички не отобрали. А за ней и все идут к Чонгуку, чтобы лично представиться, потискать его; все парня обнимают, улыбаются ему, кто-то в шутку спрашивает дату свадьбы и все они такие до невозможного милые и открытые, что Чон абсолютно перестает что-либо понимать, успевая только как можно скорее запомнить имена всех Паков, что с ним здороваются! Но он и половины не запоминает, если честно, пребывая в диком шоке от такого теплого приема, где эти богатые и уважаемые люди легко принимают его в свой круг, не фыркая на детдомовского ребенка!       Бабушка Пак даже отдельно Чонгука в сторону оттягивает от толпы, улыбается во весь рот, сверкая идеальной вставной челюстью, и протягивает Чону бутылку вина, неожиданно легко для старушки вытаскивая пробку, которую не каждый взрослый мужчина сможет снять!       — Выпей, сынок! — Предлагает женщина. — И расслабься, не стоит так нервничать!       Чон даже теряется, не зная, как реагировать на такое предложение. Старшему нельзя отказывать, но и выпивать вот так с порога — не лучшая идея с его плохой переносимостью алкоголя! На помощь Тэхен приходит, что все это время с улыбкой наблюдал, как семья Пак принимает Чонгука, потом сразу же здороваясь с Кимом, которого тоже не так уж и часто видели, а он для них был сыном Леди.       — Мадам, — Тэхен очаровательно улыбается бабушке, забирая у нее бутылку вина, — Чонгуку нельзя пить, он как Чимин! — Чон бы и возмутился, да только на правду не обижаются, пить ему категорически запрещено, как и Чимину.       — Такой прекрасный мальчик, совсем уже вырос! — бабушка гладит Кима по щеке морщинистой ладонью, тяжело дотягивается из-за того, что блондин высокий довольно, а она уже старенькая и низкая, но ей это совсем не мешает быть самой активной в этом доме, отбирая свою бутылку с вином обратно, собираясь ее полностью пригубить! — Даже бабушке не сказал, что мужа себе нашел! — Наигранно строго журит Тэхена, пряча бутылку с вином от одной из девушек, что пыталась ее отобрать у бабушки и раньше, но та не желала отдавать честно отвоеванное спиртное! — Теперь осталось только до свадьбы дожить!       Чонгук краснеет от этих слов, кусая губу, не замечая, как бабушка ему улыбается, да и добрая половина семейства Пак, которые ее слова слышат! Тэхен раньше не приводил на семейные праздники никого, никогда не приводил, даже Тао был знаком только с семьей Ким, но никак не Пак! Можно сказать, что даже дядя Чимина чувствовал почти родительскую гордость от того, что сын Леди, наконец, привел в дом вторую половинку, и слова бабушки Пак о свадьбе кажутся не такими уж и несбыточными!       — Тогда буду тянуть с этим как можно дольше, чтобы вы прожили еще сто, а то и все двести лет! — Тэхен обнимает старушку, даря ей легкий поцелуй в покрытую морщинами щеку. И выглядит таким счастливым, довольным и безумно радостным, что Чонгуку даже не верится, что Ким может быть таким! Он, правда, был сейчас со своей семьей, в его голубых глазах целый космос умещался, сверкая миллиардами звезд, а тьма даже не смела показываться, мирно плавая в фиолетовом спокойном море! Тэхен был счастлив, он был дома со своей семьей, и это осознание заставило Чонгука в корне пересмотреть это многогранное и порой непонятное слово — семья. Своих родителей у Чона не было, точнее они были, просто он не знал их, не знал заботы и любви, большого теплого дома с множеством родных, приехавших на один, но важный и любимый праздник. Но глядя на Тэхена, который поехал встречать Чусок не со своими родителями, а с семьей Паков, Гук неожиданно понял одну истину, которую уже может многие слышали, но понять смогут не все: семья — не всегда по крови, семья там, где тебя любят и всегда ждут.       — Не смей, негодник! — Ворчит только для вида бабушка Пак, поправляя костюм Тэхена, когда тот с улыбкой отстраняется, подтягивая к себе Чонгука, которому все еще было неловко от такого количества глаз на себе. — Я собираюсь на вашей свадьбе танцевать еще со своим новым мужем, которого найду! — Тэхен улыбается шире, явно сдерживая смех, рвущийся наружу! Да и Чонгук губу кусает, видя в старушке точную копию самого Чимина — такими яркими, жизнерадостными и активными кажется нужно родиться! — И на свадьбе второго внучка еще, — хмыкает бабушка Пак, косясь в сторону кухни, где все еще что-то готовили для подачи на стол и где был Чимин, чей смех Чонгук слышал и отсюда, — этот сорванец точно первым выйдет замуж, уже муженька привел в дом, вот прямо как ты! — Женщина улыбается Чонгуку, а тот краснеет гуще, не зная даже что сказать в ответ! Его здесь так тепло приняли, вопреки всем его переживаниям! И это было так в новинку, неожиданно, хотя невероятно приятно ко всему прочему! — Ну, иди, поздоровайся с братом! — Женщина хитро подмигивает Тэхену и тянет его слегка на себя, чтобы на ухо ему прошептать так, что слышала добрая половина родственников: — И захвати бабушке еще бутылочку вина, я знаю, что у тебя на красное идеальный вкус!       — Конечно, мадам! — Тэхен женщине кланяется с широкой улыбкой, подмигивая ей, как будто они были заговорщиками. Чонгук и сам не понимает, но улыбается на всю эту картину, потому что по-другому нельзя! Видеть Кима таким счастливым было слишком неожиданно и красиво одновременно, потому что внутренний огонь — радость жизни, наслаждение каждым прожитым мгновением — вот что делает человека поистине красивым, особенно идеальным, неповторимо прекрасным. И Чонгук просто рад увидеть Тэхена таким, не догадываясь, что сам сейчас буквально светится, хоть и краснеет от обращенных к нему глаз!       Ким переплетает плотно свои пальцы с пальцами Чона, улыбается ему и тянет на кухню, где Чон мог немного передохнуть после такого насыщенного начала дня, не догадываясь, что его конец будет еще насыщеннее, потому что в этом доме будет около двадцати Пак Чиминов, и просто представьте масштаб этой веселой катастрофы!       — Уже можешь дышать! — Звучит бархатный голос Тэхена, и Чон вдруг понимает, что, правда, не дышал все это время, нервно сжимая в своей руке ладонь Кима. Гук на блондина глаза поднимает, а тот улыбается, зараза! Весело ему! Познакомил Чона со своей мамой, со всей семьей и даже не предупредил, что у них тут чуть ли не смотрины перед свадьбой! Вот хочется порой Тэхена придушить, и это один из таких случаев! Гук, конечно, счастлив, что смог Пакам понравиться и что те его приняли, но Кима все равно хочется придушить!       — Госпожа Пак очень похожа на Чимина! — Улыбается Чонгук, уже не трясясь так, успокоившись под действием роз и огромных голубых глаз, что глядели в саму душу, позволяя расслабиться, а может даже, чуть-чуть цепляя психику своей силой, чтобы Чон перестал так сильно переживать. — И бабушка тоже, и все, кажется!       — И даже больше! — Усмехается Тэхен, качая головой. — Да ты и сам все увидишь! — Ким продолжает их путь на кухню, откуда доносилось сразу два знакомых голоса. Во-первых, конечно, сам Чимин там опять буянил, о чем-то оживленно болтал, смеялся так громко, что не помогали даже стены заглушать этот звук, и явно отлично проводил время за доставанием, а это уже во-вторых, потому что доводил Чимин Сонхуна, который отчаянно пытался защититься от нападок хена, но явно терпел поражение.       Когда Чонгук с Тэхеном входят на кухню, то Чон замечает еще и третье лицо там — Юнги. Парень спокойно стоит за столом и что-то нарезает, готовя завтрак, пока двое других «помощников» спорят до посинения о какой-то херне, забывая, что должны Мину помогать! Госпожа Пак, вообще-то, хотела сама все приготовить, так как это Чусок она предпочитала готовить на него сама, но Юнги вызвался помочь, за ним увязался и Чимин, и по итогу только Мин и готовил, взяв всю ответственность за завтрак огромной семьи на себя. Хотя дела у него шли хорошо, включая, что он уже нарезал кимчи для подачи, а три блюда из четырех уже вовсю пыхтели на плите, почти готовые. Правда, не надо думать, что Юнги здесь один кашеварил на такую огромную семью, за соседним столом две другие девушки семьи Пак — Чонгук, честно, не может вспомнить их имен, знает только, что они со стороны отчима Чимина, вроде как его племянницы, обе уже замужем, достаточно взрослые и самостоятельные, чтобы помогать на Чусок — готовили нарезку, токпокки и немного панкейков для своих детей, которых по итогу все равно под конец дня потянет на сладкое. Все старались подготовить семейный завтрак как можно скорее, и времени пока было предостаточно, чтобы все успеть, включая, что пока еще не вся семья была в сборе, некоторые ее члены опаздывали, что поварам явно было на руку. Хотя девушки все равно старались готовить поскорее, в отличие от Юнги, который явно никуда не торопился, медленно лепя манду и опуская их в горящую воду.       — Ой, мой братик! — Чимин мгновенно забывает о своем споре с Сонхуном, налетая с объятиями на Тэхена, а потом сразу и на Чонгука, шепча тому на ухо: — Если вам надо, то у меня есть и презервативы и смазка! — Чон чудом только не краснеет на этих словах и то, наверное, потому что наряд Чимина смущает похлеще его слов. Всего лишь розовая атласная рубашка, да черные штаны. Подумаешь, да, атласная рубашка!? Все было бы прилично и отлично, если бы рубашка за своей показной строгостью не была почти прозрачной, показывая и мышцы пресса и накачанные бицепсы, и темные ореолы сосков. Все, что должна была скрывать — все показывала, заставляя Чонгука судорожно не смотреть ниже подбородка Пака!       — Привет! — Чон здоровается со всеми, отводя взгляд от Чимина.       — Привет! — Сонхун улыбается, крутясь на высоком стуле за столом, пока Юнги салютует всем ножом, продолжая сосредоточенно готовить, чем вызывал много уважения не только у друзей, но и у двух других девушек, которые гиперактивному Чимину стараются не попадаться на глаза, потому что таким доставучим как он здесь явно не был никто, кроме бабули Пак.       Все-таки Чимин, правда, Мина познакомил со своей мамой, раз тот был здесь, — понимает Чонгук, с интересом следя за быстрыми и четкими ударами ножа, которым Юнги мелко резал кимчи, добавляя к мясу. Мужчины, которые умеют готовить — это, конечно, особый вид эстетики! Чонгук между делом даже думает самому научиться кашеварить, но с количеством домашних заданий и подготовке к близящемуся экзамену это пока остается только на уровне мечты и не более.       Мин за столом выглядит расслабленным и спокойным, Сонхун ворует у него морковку, Чимин всячески достает всех, кого хочет, а он и бровью не ведет, сильно отличаясь на фоне энергичных Паков. Но именно это в нем Леди и понравилось при недавнем знакомстве, будет оттенять Чимина и хоть немного его уравновешивать, а то сыну энергию девать просто некуда, скоро из одного места польется! Леди Мина тепло приняла, Юнги был не разговорчив, достаточно замкнут в себе, но вызывал доверие уже по одному взгляду, брошенному на него. К тому же он нравился Чимину, который имел на него большие планы, познакомившись уже и с Минами, чтобы все было открыто, честно и более чем правильно! И раз будущим родственникам он понравился, то потому и мама была не против Юнги, то он официально становился парой для Чимина, что заставляло Пака вести себя несноснее обычного, доставая даже свое отражение в кастрюле!       — Доброе утро! — Тэхен здоровается в своей французской манере, брату улыбается, подозрительно поглядывая на бокал в его руке, но там был всего лишь сок.       Чимин хмыкает, бросая хитрый взгляд на лучшего друга и Чонгука, который с интересом разглядывал большую кухню, где могло поместиться человек тридцать, а то и добрая сотня! Здесь стояло два холодильника, которые, Чон уверен, под завязку набиты продуктами! В шкафах наверняка тоже полным-полно еды; а еще здесь техника самая новая и навороченная, посуды много красивой и явно дорогой, столовые приборы сверкают серебром! Сразу видно, что это дом богатый и процветающий с огромной и шумной семьей.       — Для вас-то двоих утро было явно добрым! — Играет бровями Пак, улетая к Юнги, чтобы стащить что-нибудь съестное со стола.       Чон поджимает губу. Хосок — чтоб тебя, всем уже растрепал, кажется! Хорошо, хоть Чонгук вовремя проснулся, не дав этому маньяку их сфоткать, а то Чимин бы от него сейчас явно просто так не отстал, задавая сотню смущающих вопросов! Даже девушки с кухни унеслись прочь, как только Пак вернулся к столу, потому что он успел уже достать даже их! Только бабушка легко относилась к доставучему Чимину, потому что была его абсолютной копией, говоря все, что было на уме.       — Кстати, mon amour, твоя комната на втором этаже уже готова! — Пак лезет в тарелку с манду, но получает гневный взгляд Юнги, театрально вздыхая, так и не взяв ни одну пельмешку. Потому сразу голову поднимает, глядя на Чонгука, готовясь к атаке. — Можете с Гук-и опробовать новую кровать!       Чон тяжело выдыхает, стараясь никак не реагировать на явные провокации Чимина. Тэхен же может игнорировать лучшего друга, не ведясь на его игры, значит и Чонгук сможет! В любом случае, он на это надеется! Его все еще тихо ело изнутри волнение после знакомства со всей четой Пак, но в основном он уже пришел в себя, когда увидел здесь знакомые лица, расслабленного Юнги и Сонхуна, и самого Чимина — вот кого нужно было, и правда, бояться, а не его родственников!       — Хен! — Вместо Чонгука возмущается Сонхун, серьезно глядя на старшего. Здесь, вообще-то, не только они, есть и другие люди, но Чимин в своем амплуа просто неисправим, способный докопаться даже до камня на дороге: а хер ли здесь лежит?!       — Ну что сразу «хен»?! — Чимин театрально всплескивает руками, пытаясь повторно украсть у Юнги пару манду, но терпя снова крах, потому что Мин, может, не играл в этом увлекательном представлении «Невероятные и удивительные приключения Пак Чимина, ищущего неприятностей на пятую точку», а за парнем своим периодически посматривал, главным образом, чтобы Чимин не напился случайно или нет. Возиться с этим пьяным недоразумением не было никакого желания! — Я жду, когда у этих двоих родится ребенок, и я стану дядей! Самым молодым и красивым! — Мечтательно тянет брюнет, подмигивая Чонгуку, который лишь губы поджал, стараясь изо всех сил игнорировать Чимина, и пока даже выходило неплохо, но долго Гук явно не продержится! Ему бы такой характер как у Юнги, но таким пассивно-агрессивным можно только родиться.       — Мужчины не могут иметь детей. — Снова замечает Сонхун, отмечая, что хен так и не открыл учебник по биологии и не прочитал хотя бы параграф по анатомии и физиологии человека, включая строение половой системы и способы размножения у людей! Один способ фактически, где участвует женская яйцеклетка и мужской сперматозоид!       — Неправда! — Чимин не готов принимать такую жестокую правду, где он не может иметь ребенка от Юнги! Более того он знает, что современный мир шагнул далеко вперед. — У одного шведского героя есть способность делать мужчину… — Чимин задумывается, пробуя стащить манду, за что Юнги выставляет его из-за стола, чтобы не мешался, — как бы сказать… — Пак сверкает глазами в сторону Чонгука, и тот понимает, что снова стал его жертвой! — Как в омегаверсе, да! — Чимин играет бровями в сторону Чона, намекая, что тот может попробовать с его лучшим другом завести детишек, Пак бы с удовольствием с ними повозился, становясь, правда, самым молодым, красивым, состоятельным, превосходным, умным, соблазнительным дядей! А лучше бы тоже папой! Чимин через стол нагибается к Юнги, который что-то увлеченно намешивал в чашке, но Паку особо было и не интересно, что это, готовить он не умел, а вот попробовать стряпню своего парня очень даже хотелось. — Так что если очень захотеть, можно и ребеночка зачать, а, котик? — Чимин гладит Юнги по щеке, мило ему улыбаясь.       Чонгук на Мина смотрит сочувствующе, пока принимает из рук Тэхена стакан воды, что ему после стремительного начала дня было очень даже необходимо. Сам Ким на выходки друга только тянул кривую улыбку, привыкнув к его неожиданностям, и, что уж тут таить, ожидая от Юнги глобального бездействия, которым тот так бесил Чимина. У Сонхуна же розовым щеки полыхали, потому что он сидел почти рядом с эпицентром действий, уже давно наблюдая за откровенными приставаниями хена к Мину.       — Я уже вожусь с одним ребенком, мне пока хватает. — Отвечает Юнги, саркастично улыбаясь Чимину, продолжая готовить соус с абсолютно спокойным и непоколебимым выражением лица.       Тэхен коротко хохочет, приписывая очередное очко в пользу Мину, даже Чонгук не может сдержать смеха, но прикрывается стаканом воды, чтобы доставучий хен не вспомнил о своей изначальной жертве, приебываясь к Чону, как и обычно.       — У нас все равно будет ребенок! — Упрямо заявляет Чимин, складывая руки на груди, дуя губы, но на него никто внимания так и не обращает. Юнги занят готовкой, Сонхун делает вид, что играть в телефоне очень весело, и остается только лучший друг, к которому Пак и приклеивается, хватая под руку, чтобы вызвать сразу две ревнивые реакции: Юнги и Чонгука. И если с Чоном дела обстоят легче, потому что он тут же реагирует, утягивая Кима на себя, то с Мином Чимина ожидает фиаско, потому что тот на своего парня даже не смотрит! Зараза! — И я назову его Тэхен Два — Возвращение! — Чонгук не удерживается от короткого смешка, потому что у Пака хватит мозгов, правда, так назвать своего ребенка! Даже Сонхун хохочет и две девушки, что уносят тарелки с готовыми манду на стол, еще и подмигивают Чимину, якобы дерзай! Да он бы с радостью, только ленивый кот с ним еще ни разу ни-ни, а Пак хочет! Хочет он блять и уже давно!       — Вы здесь на весь уикенд, Чонгук-и! — Брюнет снова пристает к Чону, отлепляясь от Тэхена, ведь Юнги на него так и не посмотрел, не ревнует даже, сволочь! А Гук вот на Кима смотрит огромными глазами, выпадая в осадок от заявления Чимина. В смысле на все выходные?! То есть вообще на все?! На три дня?! В чужом доме, с другой семьей, без своих вещей даже?! На три дня в одном доме с Чимином?! Тэхен только улыбку яркую тянет и голову слегка склоняет, как бы отвечая «Прости, забыл предупредить!». А Чонгук… а что Чонгук?! Он не знает, как поступить и что сделать и сказать и отреагировать! Весь уикенд! Почему-то снова становится страшно! — Так что будет время зачать ребеночка, — продолжает Чимин, как ни в чем не бывало, — стены, кстати, звуконепроницаемые, можешь даже кричать, ну когда вы с Тэхеном…       Тяжелый вздох Юнги звучит как-то слишком громко в образовавшейся на кухне тишине. Он не обращал внимания на Пака, но не значит, что не слышал его и не видел всего, что тот делает, просто ему было лень реагировать. Но поднимая глаза на бедного Чонгука, которого Чимин просто обожал, вздох как-то сам собой рвется наружу.       — Да что?! — Возмущается Пак. — Им уже пора бы и переспать! — Брюнет играет бровями, заставляя Чона покрыться тонким румянцем, что Чимину очень нравится. А еще больше то, что Юнги на него наконец-то обратил внимание! Пак тут же несется обратно к столу, к своему любимому котику! — И нам тоже! — Выдыхает Чимин Мину на ухо и даже обвивает его руками вокруг живота, только блондин не реагирует абсолютно никак. Пак вот решил, что раз с родителями обе стороны знакомы, то теперь они могут переспать с чистой совестью, хотя без нее заниматься сексом было намного приятнее.       — Иди к себе в комнату и готовься. — Отвечает Юнги, заставляя даже Сонхуна, сидящего рядом, покраснеть от этих слов, опуская глаза в пол, который теперь казался очень интересным! Чонгуку вот тоже бы удивиться такому откровению от Юнги, если бы только Тэхен, прижимающий парня к себе, не выглядел слишком уж довольным, прекрасно зная, что Мин планирует.       — Ты так пытаешься меня провести? — Чимин щурит глаза, подозрительно глядя на своего парня, который и бровью не повел даже, раскладывая манду по тарелкам пока мистер Панда продолжал к нему липнуть со спины. — Не выйдет, я умный, красивый, и даже если мы не переспим в этот уикенд, то мы переспим в этот уикенд! — Уверенно заявляет Пак, наконец, отлепляясь от Юнги, чтобы выпить немного яблочного сока.       — Лучше помоги мне. — Отвечает Мин, складывая всю грязную посуду горкой, чтобы не мешалась ему под руками. Его двое помощников только воровали у него еду, и никто ему не помогал хотя бы с уборкой пространства, где сейчас царил полный хаос! Чонгук вовремя вспоминает, что госпожа Пак упомянула, что кухню убирать будет Чимин — вот это будет весело!       — Минетик сделать? — С надеждой интересуется брюнет, на что Сонхун быстренько хватает чашку со свежим печеньем и салютует парочке рукой, потому что с него хватит, он лучше с бабушкой Пака посидит и с другими его родственниками, чем с хеном, который и мертвого из могилы способен поднять!       Чонгук вот бы тоже свалил, только это не его дом, он здесь впервые и ему ужасно неудобно что-либо здесь делать, хоть как-то хозяйничать! Потому он просто оборачивается к Тэхену и заглядывает в голубые глаза, моля забрать его из царства Пак Чимина!       — Посуду грязную помой. — Легко обламывает брюнета Юнги, не обращая внимания даже на руки, которые очень неоднозначно опустились на его бедра, приближаясь к паху. Мин был скалой и ее не сломить даже Магомеду, как бы он не пыжился!       — Я женщина, а не посудомойка! — Возражает Пак, не собираясь портить свой новенький маникюр за мойкой посуды! —Кстати, все грузи в посудомойку, она прямо под твоими ногами на уровне члена, — улыбается Юнги в затылок Чимин, укладывая свои руки парню на пах, — там, где и отсосик и…       — А мы можем посмотреть дом? — Не выдерживает Чонгук, не собираясь смотреть на брачные игры Пака. Он стесняется Тэхена даже за руку на людях держать, а Чимин тут прилюдно, при том, что его мама где-то рядом, лапает своего парня в интимных местах и даже не стесняется ни капли! Быть свидетелем их секса Чон не собирается и лучше уж убежит как трус, чем ночью ему будут сниться кошмары!       — Все-таки будете делать ребеночка? — Чимин во все тридцать два улыбается красному Чонгуку, не думая даже сейчас отпускать Юнги. У того, видимо, дьявольское терпение, иначе по-другому такое поведение просто не объяснить! — Надеюсь, он будет похож на меня! — Тэхен только закатывает глаза, притягивая Чона к себе ближе и как-то очень по-мужски кивая Юнги с каким-то немым посылом: «Держись!».       — Чонгук-и так вежливо пытается свалить от твоего доебучего характера. — Подает голос Мин, кивая Тэхену в ответ, словно они давние друзья, которые понимают друг друга и без слов. — Идите, все равно я уже все доделал, задержу это безумное создание.       — И как? — В спину Чонгуку доносится вопрос и сразу после томный, мурлыкающий голос продолжает: — Сам сделаешь мне отсосик? Я не против!       Чон старается не слушать, что там Чимин будет говорить или, не дай бог, делать дальше. Парень к Тэхену ближе придвигается, пока Ким ведет его уверенно вглубь дома, прекрасно зная здесь каждый угол, ведь бывал здесь уже много раз. Чонгук на самом деле не знает, можно ли им вот так запросто разгуливать по дому и ведь в гостиной готовится обед по случаю Чусока, не хорошо так отлучаться, но даже сам Чимин ни словом не обмолвился, чтобы друзья не опаздывали, значит, все хорошо? В любом случае сбежать от доставучего хена точно было правильным решением.       — Вначале я испугался знакомиться с Паками, — Чонгук подает голос, когда они сворачивают в какой-то коридор, где тоже есть лестница на второй этаж. Тэхен не повел Чона через гостиную, чтобы парень смог хоть немного передохнуть после насыщенного знакомства с Паками, и для того выбрал служебную лестницу, чтобы показать Чонгуку второй этаж. — Но потом понял, что бояться нужно Чимина-хена!       Тэхен весело хохочет на это заявление, поглаживая Чона по спине, пока они идут на второй этаж. Да, лучший друг Кима был тем еще «подарочком», с ним было определенно не скучно, но к нему нужно было либо привыкнуть, либо научиться не обращать внимания на его выходки. К сожалению, Чонгук пока не мог ни того, ни того, постоянно попадаясь в ловушки Чимина и краснея от его прямолинейности! Хотя с другой стороны, быть таким открытым и жизнерадостным — настоящий талант, который не каждому дан; Чон бы может тоже попытался стать хоть немного свободнее на людях, не таким зажатым и вечно волнующимся под действием своей же рефлексии, но если у него это когда-нибудь и получится, то день этот станет чудом, не иначе!       — Я думал, тебя будет волновать то, что мы здесь на весь уикенд, ma petite, но Чимин явно оставил от себя большее впечатление! — Тэхен качает головой, вдыхая аромат вишни и розы, которые здесь были в букетах расставлены повсюду, задорно распустив богатые бутоны. Госпожа Пак в этот раз превзошла себя, стараясь сделать все максимально удобным и красивым для каждого своего гостя.       — Это меня тоже волнует! — Гук наигранно сурово поворачивает голову в сторону Кима, заглядывая в яркие голубые глаза. Он все-таки был не готов к тому, чтобы остаться на весь уикенд у Паков, и даже не взял с собой ничего: ни сменной одежды, ни зубной щетки! Не ходить же ему в этом костюме три дня! Он может и детдомовский ребенок, но всегда ходит чистым, грязнулей он не был никогда. — Просто хен… невыносим в своих шутках! — Вздыхает Чонгук, качая головой, но сам при этом улыбается, потому что глупо отрицать, но даже в своей доставучести Чимин умел поднимать настроение, заряжая атмосферу весельем! — У Юнги-хена должно быть стальные нервы!       — И выдержка! — Согласно кивает Тэхен, продолжая легко улыбаться, когда они заходят на второй этаж, где царит полнейшая тишина по сравнению с гомоном, что стоит в гостиной, да и на кухне.       Здесь все такое же светлое и теплое, уютное и очень родное, что для Чонгука, который в этом доме всего лишь в первый раз, ощущается странным, но приятным, с чем было не поспорить! Второй этаж начинается с большого общего зала, озаренного ярким солнцем, бьющим из панорамных окон; светло-бежевые кресла и диваны красиво и немного затейливо расставлены посреди комнаты, на стеклянном столе букеты пышных роз, телевизор на стене мирно спит, но тихо работает очиститель воздуха в дальнем углу гостиной, выполняя свою работу. Второй этаж — это уже более личное пространство, здесь семья Пак, наверняка проводит свое свободное время за просмотром какого-нибудь фильма или дорамы или за простой беседой. Чонгук не должен мечтать, но мечтает тоже как-нибудь побывать в этой гостиной ночью, когда за окнами спит большой город, а он в обнимку с Тэхеном смотрит какой-нибудь фильм. В Чоне тоже живет романтик!       — Признаю, этот дом — сказка! — Чонгук с улыбкой во весь рот, со светящимися темно-карими глазами оборачивается к Киму, не в силах сдержать свой почти детский восторг! — Но один вопрос меня все-таки не желает отпускать, — Тэхен с улыбкой кивает, давая понять, что слушает, утягивая Чонгука в левое крыло к гостевым спальням, где для них уже была приготовлена комната. — Это даже не вопрос, — Гук покусывает себя за губу, с любопытством разглядывая большой дом, — просто, вот смотри, — Чон останавливается, заглядывая в спокойные голубые глаза, — мы здесь на три дня, но не взяли с собой хотя бы полотенца или зубную щетку! Мы же в гостях, но у нас с собой нет ничего! Я, между прочим, не могу ходить в одном и том же, особенно, если вещи грязные!       Тэхена трясет от беззвучного смеха, пока он слушает своего крольчонка, который явно не понимал, как оказался втянут в авантюру этого соблазнителя, и тонул в ней все глубже и глубже, а, нет, уже утонул и уши даже не торчат! Он же уже в гостях у «семьи» Тэхена, даже со всеми познакомился, хоть и немногих запомнил, да к тому же проведет все праздничные дни здесь, не представляя, что он будет делать эти три дня, как себя вести, что говорить, делать, смотреть, дышать и… вообще! У Чонгука много страхов, но самый его главный страх — он сам.       — Ma petite, — Тэхен нежно гладит Чона по щеке, собирая вишневый аромат, звезды в огромных глазах и восхитительный трепет красивого юного тела, — мы в гостях у моей семьи, и возможно, скоро уже и у твоей. — У Гука от этих слов сердце подпрыгивает, падая, сбиваясь с ритма, словно не веря в то, что слышит! Это бы все звучало как дикий бред или ложь, если бы не знание Чонгука о том, что Тэхен врать не умеет, у него Пиноккио, для него любая ложь — табу. — Не думай о мелочах, просто наслаждайся этими выходными. — В голубых глазах вспыхивают волны нежного прилива, ласково касающиеся Чона вопреки всему, а главное вопреки здравому смыслу, ведь эти теплые, розовые прикосновения Чонгук, правда, ощущал на своей коже там, где руки Кима его не касались! Сила его просто нереально безгранична! — Мама уже обо всем позаботилась, мы же не на кемпинге, мы просто в гостях! — Тэхен аккуратно дотрагивается до кончика носа Чонгука, не удержавшись, и улыбается ему расслабленно, помогая отогнать свои бесконечные мысли и просто наслаждаться этими выходными, как Ким и сказал.       — Ладно, — Чон легонько чмокает Тэхена в щеку, сразу же смущаясь своих действий, — пусть я и не до конца понимаю, что мы здесь будем делать три дня, но готов познакомиться с твоей семьей получше, хоть меня это и пугает.       — Пугает? — Ким вопросительно поднимает бровь, рассматривая темно-карие глаза, стараясь понять чувства Чонгука. Почему пугает? Тэхен слишком быстр в их отношениях? Да, конечно, но он искренне желает подарить Чону не только себя всего, но и такую обычную, пусть и мощную силу как семья. У Чонгука ее никогда не было, у Тэхена была, пусть и не родная, и он готов пригласить к ним самого Чона, включая, что все семейство Пак было от маленького смущающегося крольчонка в восторге. Киму никто этого не говорил, но ему порой и не нужны слова, чтобы многое понять.       — Я довольно замкнутый, необщительный и не знаю, как себя вести с незнакомыми людьми, — пожимает плечами Чонгук, качая головой, когда видит на одной гостевой двери лист бумаги с коряво выведенным «ТэГуки» — явно работа Чимина!       — Очень просто! — Тэхен довольным котом улыбается, обнимая Чона со спины, и рукой взмахивает в сторону их комнаты на ближайшие три дня, отворяя двери. Конечно, с такой силой можно и нужно лениться делать обычные вещи! — К ним нужно привыкнуть. — Хороший, конечно, совет, но привыкнуть за три дня? — Когда меня встретил, сразу с поцелуями полез! — С ухмылкой вспоминает Тэхен, заводя Чонгука в их комнату.       Гук театрально дует губы, бурча:       — Я просто выпил, и ещё твоя сила!..       — Бабушка Пак попытается тебя сегодня споить, — замечает Ким со знанием дела, — надеюсь, что ты будешь сопротивляться. — Зачем? — Но Чонгук не спрашивает, кусая себя за губу, делая вид, что рассматривает интерьер огромной комнаты. А здесь, правда, было что рассматривать!       Самое первое, что в глаза бросалось — панорамные окна, тянущиеся вдоль всей дальней стены, под ними огромный шумный город, освещенный ярким радостным солнцем! Шторы отодвинуты в сторону, освещая всю комнату, даря ей особую красоту и гармонию, хотя Чонгук готов поспорить, что даже ночью этаж пентхауса выглядит просто крышесносно! На большой кровати кинг-сайз лежат два комплекта пижам с лейблом марки Сонхуна, что Чонгук замечает на раз, ведь уже ни одну вещь младшего Кима на себя натянул для фотосессий! У кровати две тумбочки с разных сторон находятся, на каждой по увлажнителю и огромному пышному букету роз. Большой шкаф открыт, видимо, его просто забыли закрыть, Чонгук в нем видит рубашки, свитера и худи, обувь на нижней полке и в небольших отсеках наверняка нижнее белье и штаны. Чуть левее шкафа дверь расположена, Чон не уверен, но думает, что там ванная комната и туалет. Гук уверен, что даже в отелях не бывает такого сервиса!       — Паки шумные и часто, когда приезжали на праздники, забывали какие-то вещи или теряли чемоданы в аэропорту. — Доносится мягкий голос Тэхена, когда он видит, с каким удивлением Чонгук разглядывает комнату, где, кажется, было все! Гук еще уверен, что в ванной есть и зубные щетки, и полотенца, и шампунь, и мыло, и все-все! Из-за чего он волновался — непонятно! — Поэтому мама готовит для всех гостей комнаты с учетом всех нужных вещей, главное, чтобы родственники не потеряли себя в аэропорту! — Усмехается Тэхен, качая головой. — Я помню, как дядя ВонКи улетел в Женеву, и мне пришлось за ним отправиться, это было на Новый Год! — У Кима даже глаза радостью светятся при этих воспоминаниях.       Чонгук оборачивается, глядя на счастливую, пронизанную радостными воспоминаниями красивую улыбку! Видеть Тэхена таким было изумительно и прекрасно, он сам был прекрасен в своей чистой радости быть в доме с людьми, которые стали его семьей! Он так ласково называл госпожу Пак «мамой», что и сомнений не оставалось в том, что именно матушкой он ее и считает! А еще вдруг неожиданным оказалось, что Тэхен так запросто познакомил его со своей мамой, семьей, легко привел Чонгука в дом полный счастья и тепла, позволяя ему стать его частью, приглашая, давая путь и ключи от своей души, от своей жизни, от всего себя, давая Чону понять, что все его чувства, все слова, поступки и желания по отношению к Чонгуку были искренними. Тэхен привел Гука в семью, поторопился отчасти с таким важным шагом, но очень прямо дал понять, что Чон для него значит — всю его жизнь, каждый вдох, полет густых ресниц и даже это жуткое рождение фиолетовой бездны в голубых глазах — все, потому что, считайте Тэхена глупым, но он верит в любовь, и он любит Чонгука, не желая мусолить в себе это чувство, а желая им поделиться с самим Чоном. Если откажет, если сбежит — тогда уже можно будет перестать стараться, отпустить ситуацию и принять себя — монстра, не заслуживающего любви.       — Вы каждый Чусок празднуете у Чимина? — Чонгук с интересом рассматривает пижамы, красиво сложенные на кровати. Это, правда, был бренд Сонхуна, те же идеально прошитые строчки, та же дорогая и мягкая ткань, которую младший Ким предпочитал использовать и тот же утонченный и минималистичный стиль: одна пижама светло-голубая, другая белая — просто и красиво.       — Уже лет пять как — да, — отвечает Тэхен, улыбаясь на любопытного крольчонка, разглядывающего новое место. Чонгук, вообще, во всем был таким заинтересованным, в какой бы дом не попал, а все норовится изучить, рассмотреть, узнать, Тэхен считает, что это мило!       — Пять лет?! — Чон удивленно глазами хлопает, оборачиваясь к Киму, который просто у двери стоит, наблюдая за парнем. Нет, Элибр не просто стоит, так стоять — величественно и гордо, при этом не делая абсолютно ничего — нужно уметь, это в генах или в силе, а может даже в этом развратно-прекрасном костюме, хотя все же во всем и сразу.       — Может и больше, я, честно, не считал, — улыбается Тэхен, — у нас с Сонхуном не было нормальной семьи, и я был просто рад, что у меня появилась мама, которая приняла меня и брата просто потому, что захотела сделать нас своими детьми! — Улыбка становится еще шире, а в голубых глазах звезды сияют ярче всех огней мира, переливаясь, вспыхивая самыми ослепительными и прекрасными световыми бомбами. — Маме не было нужно от нас ничего, она, наоборот, давала нам тепло и любовь. После Чимина, это был второй такой человек во всем мире.       Чонгук улыбается, просто видя Тэхена таким счастливым и свободным! Как бы хотелось, чтобы он был таким всегда, но, к сожалению, кажется, что никто в целом мире не знает, насколько Киму каждый день бороться с самим собой, как бы его ни любили, а никто не понимает, что творится на черной, обезображенной душе. Тэхен ловит свои счастливые моменты, чтобы потом утонуть в боли, голоде и отчаянии. Он тот самый человек, которому нужно платить за каждую секунду своей улыбки, платить перед Вселенной или Судьбой или перед чем-то, что могущественнее их всех — он этого не знает, но ему все чаще хочется спросить, а что он сделал не так? Почему он? Ответом ему будет тишина, и лишь один голос в целом мире знает ответы на все вопросы, тот самый голос, что сделал его таким.       — Я очень дорожу своей мамой, надеюсь, вы с ней подружитесь!       — Она очень… — Чонгук запинается, пытаясь подобрать слово, — очень похожа на Чимина! Леопардовые колготки!       Тэхен хохочет звонко, от души наслаждаясь этим днем, еще не догадываясь, какое веселье его ждет после обеда и до самой ночи! Этот праздник определенно станет самым особенным!       — Их сшил Сонхун, его тон был точно таким же, как и у тебя, когда он услышал пожелания мамы!       Чонгук коротко хихикает, продолжая изучать комнату, а точнее тумбочку, где тихо пыхтел огромный увлажнитель воздуха, исправно выполняя свою работу. Чон думает, что купить такой в общагу будет отличным решением, включая, что сухой воздух из-за сезона отопления сильно портил кожу! Крема уже отчаянно не помогали с такой проблемой.       — Впервые провожу Чусок в такой большой и по-доброму странной семье! — Качает головой Чонгук, медленно вытаскивая полки из тумбочки, которую решил занять на эти три дня. — В детском доме все было просто: мы ели манду, младшие показывали какие-нибудь разученные сценки, после нам разрешали посмотреть телевизор и отбой. Один день — один праздник. Ах, да, мы еще наряжались в ханбоки, вот почему я вспомнил! — Чонгук с улыбкой мимолетно оборачивается к Тэхену, снова приступая к изучению содержимого тумбочки. Здесь были лекарства, баночки с кремами, тоник даже, маска для сна и беруши — это, конечно, не пригодится, потому что Ким спит как убитый! — Я думал, все семьи наряжаются в ханбок на Чусок, потому отчасти волновался насчет своего наряда, пока не увидел госпожу Пак! — Чонгук вытаскивает следующую полку и тут же с красными щеками запихивает ее обратно, в голове мелькает одно лишь имя «Чимин!». Смазка и презервативы с милым розовым стикером и корявыми сердечками — явно его рук дело!       — Можешь надеть ханбок на Хэллоуин! — С улыбкой предлагает Тэхен, замечая красные уши Чонгука и его поспешный побег от «места преступления»!       — Ты хочешь устроить Хэллоуин? — Чон заглядывает в ванную комнату, стараясь остудить полыхающие щеки. Да здесь даже ванная была раз в десять больше комнаты Чонгука в общаге, хотя та для него была хоромами! — Не многовато ли праздников?       — В самый раз! — Тэхен тихо подкрадывается к Чону сзади, укладывая свои руки на тонкие бока, заставляя Гука от неожиданности даже вздрогнуть, а сердце вдруг упасть в пятки, когда роза резко ударяет в мозг, сладкой негой расползаясь по телу. Ну нет, Ким Тэхен, нет! — Каждый год устраиваю Хэллоуин у себя дома! — Бархатный шепот опаляет Чонгуку итак красное ухо, заставляя его тихо дрожать в крепких руках и неожиданно ловить воздух открытым ртом, как рыба, выброшенная на берег! Чертов Ким Тэхен одним голосом своим может с ума свести, заставляя внутренние органы чуть ли не в предоргазменной судороге сжиматься! — Чего ты так застеснялся, ma petite? — Ким руку кладет Чону на грудь, прямо туда, где сердце бешено бьется, выламывая ребра, слушает эту нестройную сладкую музыку и улыбается Чонгуку в затылок, наслаждаясь ароматом разом усилившейся вишни. — Что нашел интересного в тумбочке? — Хотя Ким знает, он отлично знает Чимина, чтобы понять, что Гука так смутило.       — Ничего! — Чон отвечает поспешно и сам это понимает, но ничего с собой поделать не может! С Тэхеном бороться бесполезно, ему «нет» не скажешь, на себя на наступишь, потому что искушаешься бархатным голосом быстро, впуская медовую розу в кровь. А когда источник этого безумия еще и со спины к тебе плотно прижимается, размеренно, но дико соблазнительно выдыхая на ушко, тут просто сразу пиши пропало! И Чонгук пропадает, растворяясь в Тэхене конфеткой в летний зной.       — А если посмотрю? — Улыбается Ким, и глаза голубые сверкают огромным космосом, и Чон этого не видит, но почему-то знает, что так все и есть.       — Не надо! — Снова слишком поспешно, снова с придыханием в голосе, почти с просьбой «Да, посмотри!», нет, не с такой просьбой, с другой — «Хочу тебя!». Чонгук уже много раз позволял Тэхену переходить все границы, даже почти настаивал на этом, желая волнительной, но неудержимо прекрасной близости, только Ким — динамо, и никогда границ не переходит, заканчивая на самом интересном. И, вообще, хотеть Тэхена в незнакомом доме с кучей гостей — не самая лучшая идея, но скажите об этом самому Киму, чтобы перестал распространять свои флюиды любви и соблазнять Чонгука!       — Я догадываюсь, что Чимин оставил там подарок! — Тэхен с кривой усмешкой лижет покрасневшую мочку уха Чона, отчего у того даже ноги подкашиваются! Только сам Ким его и держит, чертов соблазнитель и провокатор! — Но ты так мило краснеешь, не могу удержаться. — Тэхен ближе подтягивает к себе Чонгука, легко целуя в шею прямо под мочкой уха, пуская табуны мурашек и кое-чего послаще, что приятной тяжестью внизу живота оседает! У Чона шея — эрогенная зона, и Ким, вашу мать, знает это прекрасно и пользуется своим знанием, скотина! Но такой чертовски красивый и желанный!       — Сделаете меня дядей? — Голос Пака выдирает Гука из сладких объятий, возвращая в реальность, где он снова краской заливается, прячась за Тэхеном от любопытных и жаждущих увидеть кое-что поинтереснее глаз! Попался — молодец! А, главное, ведь Ким точно должен был почуять приближение лучшего друга, но он, скотина, только улыбается довольно, получая кулаком в плечо от Чонгука за такие игры! — Отчим приехал, — Чимин довольно лижет губы, с опасным огоньком глядя на Чона, который в одночасье понимает, что попал! — Пойдемте, пора начинать наш праздник!