Стимфалийские птицы

       Вечерний патруль подходил к концу. Тихо-мирно, никаких опасных ситуаций для гекатонхейра, опасных для его нынешнего состояния. Нанороботы, что так удачно подсадил ему Кестнер полгода назад, сменили свою разрушительную деятельность с адреналина на проявление таких сильных эмоций как гнев, ревность и радость, заставляя в последствии самостоятельно их блокировать, дабы не пришибить родных ему людей в очередном приступе берсерка, делающего из него неуправляемую машину для убийств. Нанороботы контролируют его жизнь, заменяя взгляды и ценности, подчиняя с каждым месяцем всё больше, лишая здравомыслия. Антитоксины, что еще хоть как-то его сдерживали, отрезвляя не хуже ведра с ледяной водой, вот уже как два месяца перестали выполнять свою шоковую функцию. Ни один из их врачей не рискнул взять на себя ответственность за повышение дозы.        Врачи из госпиталя синхронно мотали головами, отказываясь напрямую от проведения операции по их ликвидации, ссылаясь в большинстве случаев на прошедшее время. И то, что эти паразиты оплели его системы паутиной, став неотъемлемой частью его кибернетического организма, и их извлечение может понести многие нарушения в функционировании киборга. Увы, Ричард Кестнер не удосужился оставить записи своего дьявольского замысла, обрекая тем самым Бриарея на медленную гибель.        Бриарей от безысходности даже предложил себя в качестве подопытного кролика, соглашаясь на любой исход, лишь бы избавиться от гнетущего чувства, что вторая личность рано или поздно захватит контроль над телом, сотворив что-то более ужасное, чем мимолётные бесконтрольные вспышки гнева.        Такой врач нашёлся, что взял на себя ответственность, да быстро забрал свои слова назад, когда гекатонхейр в очередном беспамятстве разнёс кабинет, узнав, что его отстранили от работы, ссылаясь на безопасность населения от безумства киборгов, с последующим переводом из спецназа в рядовые полицейские задним числом, оформив документы на его перевод, и даже быстро найдя напарника, чтобы постоянно находился под присмотром.        Больше к врачебному вопросу не возвращались, киборг смирился с новым для себя положением, начиная постепенно отдаляться от своей семьи. От Дюнан — той, кто могла его раньше сдерживать от разрушений и необдуманных поступков. Но, не сейчас, он боится, что причинит ей вред, который не сможет себе простить.        — Бри, смена окончилась полчаса назад. Ты чего завис? — к задумчивому киборгу, одетому в синюю куртку, подошла его временная напарница Пелагея.        Бриарей повернул к ней голову, чуть склонив к плечу, смотря сверху вниз на юную особу, что по воле случая стала ему напарником. Ей-то от силы семнадцать лет, а уже служит наравне с более старшими ребятами.        Олимп — город утопия, с размытыми возрастными рамками. Тут со взрослыми наравне могут служить молодые в возрасте шестнадцати, а то и младше лет. Население города на восемьдесят процентов состоит из биороидов, грубо говоря, город клонов.        — Закат красивый, — раздалось глухо откуда-то из недр киборга.        Пелагея вздохнула, смотря снизу вверх на своего напарника, киборг молчалив и по-своему печален. Гекатонхейр, если обращаться к греческой мифологии — сторукий и пятидесятиглавый великан. Бриарей, в понятии девушки таким и был: великан исполинского роста, косая сажень в плечах, и просто могучим. Со своим нынешним напарником полицейская чувствовала себя гномом в остроконечной шляпке, что немного прибавляла роста, дабы рядом шедший великан случайно на неё не наступил.        — Не грусти, — девушка похлопала напарника по локтю. — Всё образумится, — сказала она, улыбаясь и подмигивая.        Официальная версия, по которой он попал к ней в наблюдение, звучала примерно как «Вспышки гнева. Потеря контроля». Пелагея еще первую неделю задавалась вопросом: как боевой киборг с такой хорошей командой, начал терять контроль? С Тереем и Дюнан она познакомилась, когда получила папку с личным делом на напарника, знакомство вышло скомканным и быстрым. Но, её наблюдательность сделала свою работу, и некоторые вопросы отпали сами по себе.        — Оптимистка, — Бриарей, наконец, шевельнулся в сторону их участка, спускаясь с лестницы, на которой стоял, потерявшись в мыслях.        Девушка тихонько посмеивается и догоняет ушедшего напарника, на ходу подстраиваясь под его шаг. Это он может идти себе спокойно и относительно расслабленно. А вот ей, чтобы не отставать, приходилось идти быстро, ведь один его шаг, это два её.        — Реалистка! — выпалила девушка, шумно выдыхая, не теряя заданный темп. — Через выходные в десять утра в парке? — уточнила информацию, что они получили прямо перед окончанием своей смены.        — На свидание приглашаешь? — пытается шутить напарник, снижая темп и идя медленнее.        Пелагея не смотрит вперед на дорогу, она смотрит на их тени, на его тень, ибо её в ней потерялась. Антенны на шлеме Бриарея очень уж смахивают на уши зайца или кролика. Сейчас, судя по тени, навострены и выдают своего хозяина с головой. Заинтересован. Пусть не сразу, но она научилась разбирать его состояние. Антенны Бриарея, довольно часто сдавали его эмоции и настроение. Аргус это веселило, и однажды она его окрестила зайцем, потом исправилась на «Боевого зайца» и забыла шутку. Так как несколько дежурств, Бриарей хранил молчание и игнорировал её присутствие рядом. Почему-то такое поведение Пелагея соотнесла к обиде, и больше к данной теме, касаемо антенн, не возвращалась.        — Ага! — легко соглашается с ним Пелагея, коварно улыбаясь. — Стрелку забиваю! Будем старушек на лавочках, из кустов шугать! — снимая свою куртку и завязывая на поясе, проговорила девушка.        Гекатонхейр кивнул и хохотнул, шутка пришлась ему по душе.        — Тебе же потом жалобы от населения разбирать придётся, — глянул он с укором, чуть склонив голову. — Неужели так нравится сидеть в пыльном кабинете и набирать отчёты?        Его напарница надулась, что что, а работать в кабинете ей, ох как не нравилось! Ведь часть дня тратилось на разбор документов, их сортировку, заполнение и работа в архиве. И только потом на пару часов до первых сумерек, патруль. В ночное время работают другие, что огорчало и радовало одновременно, днём было меньше шансов нарваться на неприятности.        — Вот и пришли… — протянула девушка, останавливаясь у двухэтажного стеклянного здания. — Не люблю, но надо, это моя работа как никак, — ответила с запозданием напарница на вопрос, подняв голову, жмурясь и смотря на заходящее солнце.        Бриарей так же останавливается, смотря на седьмой участок. Ему не льстила мысль заходить в гостеприимно открытые двери, лишний раз светиться и мимолётом слышать обрывки фраз из разговоров.        — Куртку давай, — Пелагея тянет к нему руку. — Занесу в раздевалку, чтоб тебя наши сплетники лишний раз не нервировали.        Она его понимает, сама не любит подобные ситуации. Только в отличии от киборга она может взять наушники и включить плейлист, либо же отойти на расстояние, чтобы не слышать.        Напарник с благодарностью кивает и спустя пару минут протягивает сложенную куртку.        — Спасибо, — слышится короткая нотка благодарности.        — Хороших выходных, — улыбаясь и поднимая руку, она кому-то приветливо помахала. — Обернись, тебя уже заждались, — поднимаясь по лесенке и исчезая в светлом коридорчике, сказала Пелагея.        Бриарей желает ей хорошего отдыха и разворачивается в сторону, ему не стоит гадать, кого он там через дорогу может увидеть. Поднимая руку, приветливо машет в ответ.        — Дюнан, — светловолосая девушка, только его заметили, подбегает и обнимает.        Не нужны слова, чтобы сказать, как она его рада видеть.        — Как дежурство? — опережая его вопрос с улыбкой, спросила светловолосая.        — Спокойнее, чем вчера, — произнес Бриарей, взъерошив ей волосы.