Двое в ночи

Затишье перед бурей. Вокруг так спокойно, однако в душе Жана зверствовал самый настоящий ураган ярости... отчаяния... страха... Он прекрасно понимал, почему Эрен пошёл на такой отчаянный шаг, но факт остаётся фактом– если бы не этот сумасшедший, то никому из его друзей не пришлось рисковать бы своими жизнями, чтобы остановить его и спасти остатки человечества. В том числе и Микасе, которая стояла у края корабля, задумчиво глядя прямо перед собой. — Микаса,— произнёс Жан, подойдя к девушке. — А? Да? Что такое?— вздрогнула Микаса, вырываясь из потока своих мыслей. — Мы его остановим. Вот увидишь, всё будет хорошо. — Только вот... какую цену придётся заплатить?— вздохнула она.— Извини, Жан, я... пойду. Кажется, в её глазах блеснули чёртовы слёзы. Несправедливо, что хорошим людям приходится страдать. Как бы Жану не хотелось, чтобы Микаса была счастлива– это не осуществимо без живого засранца Йегера. Признаться честно, Жану и самому очень хотелось, чтобы Эрен вернулся живым, не смотря на все ужасы, которые тот уже успел сотворить и ещё, наверняка, сотворит. Дабы отвлечься Жан принёс на палубу лист бумаги и карандаш, которые едва сумел отыскать. Изначально он собирался выпить чего-нибудь горячительного, но увы и ах... на корабле, возможно, ведущем остатки сто четвёртого отряда и воинов Марлии на верную смерть, не оказалось бутылочки даже какого-нибудь омерзительного поила. Жан рисовал засыпающее солнце, тонущее в бескрайнем море. Его воды встречали огненный шар ласковыми волнами, которые из стороны в сторону раскачивал ветер, словно мать баюкала ребёнка. Жан вспомнил о матери. Он так несправедливо обходился с ней. Вот бы обратить время вспять, чтобы это исправить. Ошибки больнее всего осознавать, когда смерть дышит в спину, готовая забрать тебя в любой момент. Ведь ничего уже не исправить. Вот поэтому Жан обязан выжить. «Я вернусь к тебе, мама»— подумал он. Жан сразу и не заметил, как возле него опустилась Пик Фингер. Она искоса взглянула на некогда белый лист, уже изрядно измученный карандашом. — Да ты оказывается творец,— улыбнулась Пик. На лице девушки глаза Жана не нашли ни насмешки, ни издёвки. Только... восхищение? — Порой рисую, чтобы отвлечься,— сухо отозвался Жан и вновь уставился на свой рисунок. Он краем глаза заметил, как Пик достала небольшую флягу из внутреннего кармана шинели. Неужели... Девушка сделала глоток и поморщилась. — Ну и дрянь!— воскликнула она.— Будешь? Жан молча потянулся за флягой и ненамеренно коснулся холодной ладони Пик. От чего вдруг по его телу пробежались мурашки? От холода её кожи? Он отложил рисунок и карандаш в сторону. Сейчас не до них – нашлось занятие поинтереснее. Жан приложился к фляге, чувствуя как огненное содержимое опаляет внутренности, согревая тело. — Да, на вкус и впрямь дрянь,— согласился Жан, закашлявшись. — Тебе восемнадцать то хоть есть?— ухмыльнулась Пик, с интересом глядя на Жана. — Думай, как больше нравится. Снова провоцирует, чертовка. Жан не настолько глуп, чтобы повестись на её очередную издёвку. — Ладно, если без шуток, то у тебя взгляд человека, который прожил, как минимум, две ужасающие жизни. У твоих друзей тоже. Это…- задумалась Пик,- страшно, чёрт возьми. Жан не ответил – сделал очередной глоток и передал флягу Пик. От куда ни возьмись, на палубе появилась Микаса. Она задержала равнодушный взгляд на Пик и Жане, а потом снова скрылась из виду. Видимо, хочет побыть в одиночестве. — Она тебя совсем не замечает, да?— вдруг спросила Пик, осмелевшая от ударившего градуса в голову.— Видела вас сегодня здесь. — Какое тебе дело?— вздохнул Жан. Сейчас, его чувства к Микасе практически сошли на нет, но тем не менее, слабый огонь всё ещё горел в его сердце. Но Жан не сомневался – он скоро совсем затухнет. А может, кто-то в этом поможет? Задует его и потом разведёт новый костёр? — Она так печалится каждый раз, когда кто-то упоминает Эрена,— сказала Пик. — У них... сложные отношения. Были. Эти двое закончили не на самой приятной ноте,— ответил Жан. — Что между ними было? — Ничего,— пожал плечами Жан.— Потому что они побоялись признаться в чувствах не то что друг другу, а самим себе. — Всё это... грустно.— Пик выпила залпом приличное количество обжигающей жидкости. — В смысле? — Жаль, когда люди упускают возможности из-за страха. Жизнь так коротка, чтобы бояться что-то сделать.— Она помолчала, а потом добавила:— Я сожалею, что никогда уже не смогу завести семью. Прямо в этот момент Пик предстала Жану самым что ни на есть обычным человеком. Она мечтает о тех же вещах, что и он. — Понимаю... Возможно, я не переживу грядущей битвы. — Тогда зачем ты отправился спасать мир? Оставался бы себе на Парадизе. Сейчас это самое безопасное место, как никак,— горько хмыкнула Пик. — Потому что Эрен уничтожает не только врагов, но и невинных людей. — Он и самого себя уничтожает,— заключила Пик. Её тон был пропитан печалью. Жан удивлённо уставился на неё, вновь забирая фляжку. Он сделал жадный глоток, и капли алкоголя скатились по его подбородку. — Считаешь его монстром?— поинтересовался Жан. — С какой стороны посмотреть. Однако... этот грех лежит на всех нас... А чем я лучше н-него?— язык Пик стал заплетаться.— Тем, что уби-ила меньше... людей? Бред. Каждая... каждая жизнь ценна. Да, она полностью права. Измерять человечность по количеству убитых неправильно. Если ты повинен в смерти хотя бы одного человека, значит, уже можешь смело ставить под сомнение свои моральные принципы. — Все мы монстры,— сказал Жан. Пик выхватила у него флягу и подняла её кверху, горько сказав: — За дьяволов, что живут внутри нас. И снова отпила из фляги. — Кстати, забыл спросить– где ты нашла это пойло?— спросил Жан.— Я пол дня проискал. — Видимо, мне просто повезло най-т-ти эту фляжку раньше тебя. — Ты не ответила на вопрос. — В запасах. Они продолжили пить в молчании. Двое среди звёздной ночи. На этот раз тишина была уютной – никакого напряжения между Пик и Жаном, как пару дней назад в лесу. Может, алкоголь вспугнул его? Жан чуть откинул задурманенную хмельным туманом голову назад. Бегающий по венам алкоголь, разносил тепло по каждой клеточке тела. Так хорошо... На небе то и дело загорались новые звёзды, а море пробуждалось, волновалось с каждой минутой всё больше. А с ним и Жан, подумавший вдруг об участи мира. Что там сейчас вытворяет Эрен? Где-то над головой прозвучал трепет крыльев. Жан увидел какую-то птицу и, будто выпал из реальности. К чёрту эти мысли. Нужно наслаждаться спокойствием и жизнью, пока это возможно. — Жан?— заговорила Пик. — Да? — Раз уж я скоро... раз уж скоро меня не станет, то я бы хотела хотя бы раз в жизни попробовать... Жан метнул на неё перепуганный взгляд. Неужто, она говорит о том, о чём он подумал? Его щёки и без того горячие и красные, зардели с новой силой. Пик пьяными глазами изучала Жана несколько секунд... минут? Он потерялся во времени, глядя на её мило раскрасневшееся лицо. Было в Пик что-то притягательное, удерживающее завороженный взгляд Жана. Красивая... ничего не скажешь. Девушка прикрыла глаза и потянулась к нему, а потом... упала ему на колени. — Пьянь,— тихо рассмеялся Жан. Поднимая Пик на руки он услышал её тихое сопение. Засыпает. Она прижалась к нему, обхватывая руками его шею. Жан понёс её в каюту с тяжёлым сердцем. Неужто Пик и впрямь скоро… уйдёт? Чёрт... И какая же всё-таки крохотная. — Спи, малявка. И переживи грядущий бой. Поживи подольше.