Слаще меда, блять

Дмитрий справедливо считал, что он является младшим соулмейтом. Ему уже двадцать три, а запахи он все еще чувствует именно те, что окружают его самого. Разница между соулмейтами обычно не бывает больше двух-трех лет, а он этот порог перешагнул уже давно. Погружаясь в свои мысли о том, что ему необходимо в магазине, Дмитрий открывает дверь квартиры. Еще несколько секунд он не замечает никаких изменений. - Фу, блять! - мужчина с громким хлопком, ударяя себя по лицу, зажимает нос. Какой. Отвратительный. Запах. Какие мрази додумались распылять этот мерзкий одеколон в подъезде? Дима сделал шаг обратно в квартиру, чтобы подготовиться к выходу. Он отнимает руку от лица, делает вдох... Да не может такого быть! Дмитрий кидается к окну прямо в обуви, распахивает его и высовывается почти наполовину, вдыхая свежий воздух. Нет. Не воздух. А самый противный запах одеколона, который он когда-либо чувствовал. Он ненавидел его с того самого момента, как он стал чертовски популярным во время его первого поступления в университет. - Пиздец, - резюмирует Дима, прижимая руку к лицу и пытаясь почувствовать свой запах через эту сладкую душную пелену. Ничего не выходит. *** За последующие годы его соулмейт сменил множество духов, но все они были приторные и отвратительные для Дмитрия Ларина. Сколько он себя помнил, он всегда любил свежие, едва заметные ароматы. Запахи хвои, можжевельника, свежескошенной травы, сухого сена - вот это он любил. А теперь ему уже который год приходится терпеть эту гребаную ненавистную сладость. Не сказать, чтобы Дмитрий совсем не искал своего соулмейта. Он побывал несколько раз в специализированном магазине, где консультанты по его собственному описанию смогли указать, как же выглядит флакон с тем самым запахом. Дорогие, хорошие духи. Но такие, сука, отвратительные. Еще он часто чувствовал запах кальяна. Иногда алкоголя. Почти научился по запаху определять, из чего же у его родственной души в этот раз состоит прием пищи. Больше всего он любил те моменты, когда его соулмейт, по всей видимости, попадал под ливень. Потому что тогда аромат духов сбивался, и он чувствовал дождь. Скалясь в пустоту, он желал этому малолетнему придурку подольше постоять и помокнуть. В принципе, он даже свыкся с этим. Жалел очень сильно только тогда, когда возвращался под Архангельск, к родителям, и не мог почувствовать родные, домашние запахи. Но человек ко всему привыкает. И Дмитрий привык. А потом он увидел в Инстаграме рекламную интеграцию Николая Соболева. С теми самыми духами. Да не может такого быть! Дмитрию пришлось провести некоторое время за чтением биографии Коли, сопоставляя числа и время, анализируя. Все совпадало. Ларин сжал голову руками, прижимая лоб к коленям, согнувшись пополам за письменным столом с одиноким ноутбуком на нем. - Пиздец. *** Дмитрий решался на смс долго. Решающим стало очередное утро, когда вместо запаха кофе, который всегда пил его соулмейт с утра, ему в нос ударила сладость. Кажется, Соболев проспал и остался без завтрака. Дима выцепил в контактах старый номер Соболева, который оставался в его телефоне с доисторических времен. Оставалось надеяться, что номер рабочий. "Николай. Это Дмитрий Ларин. Доброе утро." Соболев не отвечал больше получаса, Дмитрий даже подумал, что номер все-таки недействительный. "Не могу пожелать того же. Чем обязан?" Кажется, Николай действительно занят, потому что от сообщения веяло холодностью. "Есть небольшая просьба, Николай." В этот раз ответ прилетел меньше, чем за полминуты. "Я внимательно слушаю." Дима вздохнул, прикрыв глаза. Сейчас Николай осознает то, до чего сам Ларин дошел около недели назад. Но писать прямо в лоб... "Хотел бы попросить, чтобы ты сменил свои премерзкие духи на что-нибудь более нейтральное. Сил терпеть не осталось." Через несколько секунд телефон агрессивно завибрировал. Звонил Соболев. - Что за идиотские шутки, Ларин? У меня нет на это времени! - Но ты нашел время позвонить. Коля замолчал на несколько минут. Дмитрий не тревожит его, давая все осмыслить. - Такие шутки не в твоем стиле... - Николай звучит глухо. - Потому что никаких шуток, Коля. Соболев снова замолчал, только слышался какой-то шум на заднем плане. Меньше, чем через минуту Дмитрий уловил аромат кофе. - Растворимый? Мерзость. Николай издал громкий стон, и на заднем плане послышался звук удара. Не головой ли об стол? Ларин усмехается удивительно самодовольно. - Так что, Николай, будь добр перестать терроризировать мой нюх своими отвратительными духами, имей совесть. Дмитрий кладет трубку. Сердце колотится как бешеное, стучит даже скорее где-то в горле. Но Ларин просто собирает в рюкзак аппаратуру и покидает квартиру, погружаясь в съемку. Скорее всего, Соболев его не послушает. Если не начнет назло душиться чаще. Зачем он вообще ему звонил? Жил же как-то до этого. А по пути домой Дмитрия настигает один из самых приятных ароматов за последнее время - что-то свежее, кажется, цитрусовое? Чем это Коля занимается? Телефон оповещает о новом сообщении. "Как тебе эти?" Дмитрий останавливается, чтобы перечитать и убедиться, что ему не кажется. "Какого черта, Соболев?" В ответ Ларин чувствует новый запах. Он так и продолжает стоять посреди улицы. Начинает накрапывать дождь. Дмитрий набирает сообщение. "Первый был лучше"