Бриз

— Я не думаю, что на самом деле буду в порядке. — То есть? Скарамучча долго смотрел на него этим своим пронзительным взглядом, и иногда Казуха думал, что когда-нибудь забудет о том, как дышать, и, возможно, это будет не самая лучшая смерть для кого-то вроде него, но это… Вполне вероятно, наверное. — Ну, то есть, знаешь… Ты же понимаешь сам, да? Я связался с Фатуи, и это всё так не очень правильно по отношению к Баал… Я, несмотря на всё, ну, знаешь, привязан к нашему архонту. Как все жители Инадзумы. — Ага. Считаешь это важным? — Наверное. — Хорошо. Ветер, дующий с моря, сегодня был неприятно-резким, и длинные волосы ударялись о щёку его порывами. Места рядом с Казухой было много, и, даже если трава слишком жёсткая для его открытых ног, это никогда не было проблемой для кого-то вроде Скарамуччи. Казуха немного отклонился, для того, чтобы посмотреть в глаза, и Предвестник хотел было еще что-то спросить, но вопрос так и остался невысказанным, когда ему подали ладонь. Этот ребёнок (не ребёнок, конечно, но Скарамучча никогда не спрашивал, сколько тому лет) никогда не делал ничего без согласия, и это то, что за всё время стало привычкой, даже если никто не из них двоих не собирался переставать ценить подобное друг от друга. Лепестки какого-то растения (Казуха, с его любовью к таким вещам, наверняка знал, как именно оно называется) пролетели мимо, едва царапнув своим сухим краем скулу. Скарамучча взял чужую ладонь, немного сжав, как будто он (правда) скучал по чужим прикосновениям, и поднял голову. Величественное красное солнце медленно тонуло и уже теряло свои очертания в закатной дымке, прочерчивая по плоской морской глади тонкую, расходящуюся на неровные круги розовую линию. Казуха рядом был тёплым, и едва жался к нему боком. Не выдержав, Скарамучча снял шляпу и положил рядом с собой, позволяя опереться и положить голову на своё плечо. От волос пахло чем-то пряным, и этот запах смешивался с солёным воздухом, который тянулся прямо с моря. В чужих волосах было чуть теплее, чем просто на воздухе, по крайней мере, не мёрзло лицо, но Предвестник давно знал, что оправдания перед самим собой не работают. Да и спустя такое долгое время в этом не было смысла — он не был дураком и никогда не игнорировал очевидное. — Жаль, что я не могу забрать тебя домой. — Угу. Может, когда-нибудь. Я всегда хотел увидеть другие города. — Я покажу. — Хорошо, но я ловлю тебя на слове. Было тяжело удержаться от того, чтобы приподнять лицо Казухи и оставить мягкий поцелуй в уголке его губ. Скарамучча не сдерживался. Потому что его руки были тёплые, и сам он был весь такой необычайный, что хотелось целовать его намного, намного дольше, чем им было позволено, да и больше, чем людям вообще отведено в жизни. Ветер закрался под шорты, и было, конечно, неприятно, но Казуха так улыбался, что это не имело значения. Да и ничего, в общем-то, не имело.