Последняя нервная клетка

Всё утро Анатолий Борисович ощущал на себе недовольный взгляд Ирины Алексеевны. И, казалось, вчера он вроде бы ничего такого не сделал, чтобы заслужить это, однако чувство вины всё равно присутствовало. Анатолий крайне не любил, когда на него пыталась давить совесть, потому что в большинстве случаев следовал своему жизненному принципу — прав может быть только он, и никто больше. — Ну чего ты злишься-то? — поинтересовался он, наконец, отставив на стол чашку с кофе. Завтракали они в непривычной тишине — Геннадий Ильич, просидевший с документами до глубокой ночи, с самого утра уехал обратно в склиф, а Николай, поздоровавшись недовольным тоном, ретировался из квартиры, прихватив с собой учебный план, так как всё-таки он приехал в Москву в том числе и ради преподавания. Поэтому сейчас Анатолию было вдвойне неуютно. Нельзя сказать, что он привык к этому дурдому, но когда даже Ирина по какой-то причине отказывалась с ним разговаривать, спокойно завтракать было невозможно. — Я? — она оторвалась от изучения новостной ленты в телефоне, затем подняла на него взгляд, — а с чего ты взял, что я злюсь? Я совершенно не злюсь, между прочим, — Ирина вновь отвела взгляд, помешивая свободной рукой кофе, периодически задевая ложкой стенки чашки. Анатолий хмыкнул, затем тяжело вздохнул, слегка наклонился к ней. — Ир, я серьёзно тебя спрашиваю. Что произошло? Опять кто-то из них с утра пораньше настроение испортил? Ты же знаешь — тебе нужно только мне сказать, и уже через пару минут я вышвырну их… Ирина резко посмотрела на него, затем положила телефон, экраном вниз, на столешницу, подперла голову рукой, а левая нога затряслась. «А может быть, ты спрашивать не будешь?!» С каждым днём её всё больше и больше угнетала ситуация, которая сложилась в её квартире, однако никого выгнать Ирина не могла — тогда бы проиграла Анатолию, а этого допустить не могла. — Толь, я вообще-то тебе хотела кое-что сказать, — проговорила она, затем сделала глубокий вдох. Анатолий понял, что ничего хорошего в ближайшие несколько минут он не услышит. В недрах его души начало просыпаться раздражение, которое так тщательно пытался подавить все эти дни. Это даже не была ревность, его просто раздражало то, что в квартире Ирины живут совершенно посторонние ей люди, так ещё к тому же и любители вытрепать ей нервы. — Слушаю тебя внимательно, — проговорил он, затем посмотрел в её зелёные глаза, таким образом желая наперёд узнать то, что она ему скажет и успеть среагировать. — Тебе обязательно вот этот вот бардак было устраивать? — проговорила Ирина, а в её тоне даже не слышалось сильной злости, скорее какое-то… снисхождение что ли. «Ты что, не понимаешь, что я теперь на работе адски устаю? Что у меня после этих чёртовых операций все конечности готовы отвалиться? Не понимаешь, нет? Что у меня вообще нога болит после травмы, и я еле стою? И вместо того, чтобы спокойно прийти домой, ты не можешь без спектакля!» Анатолий приподнял брови, потом усмехнулся. — Слушай, ты меня, конечно, глубоко извини, но, по-моему, бардак здесь устроил совсем не я. — Конечно, ты же у нас всегда не при чём, — хмыкнула Ирина, — и Кривицкого тоже не ты на мою должность пристроил… конечно. Будь добр, веди себя по человечески и… — Ир… — Анатолию вновь стало неуютно, на этот раз из-за её взгляда — не то, чтобы он не мог ему противостоять, скорее даже подумать не мог, что она догадается так быстро, поэтому старался не поднимать часто эту тему, но на ловца, как говорится, и зверь бежит. — Ну вот только давай без этого, хорошо? — Ирина поморщилась, затем почувствовала, что аппетит окончательно пропал, — ты на работу как-то не спешишь. Она слезла с высокого барного стула, затем подошла к холодильнику и потянулась за кормом. Анатолий внимательно наблюдал за её действиями, повернув голову влево. — У меня сегодня, между прочим, законный выходной, — проговорил он, затем тяжело вздохнул и прикрыл глаза ладонью на пару секунд — начала болеть голова. Ирина усмехнулась, насыпая корм в миску, а Кот уже крутился рядом. Погладив его за ушком, она выпрямилась. — Надо же, какая у тебя память хорошая, — проворчала Ирина, забирая свой кофе со стола, — только на какие-то избирательные вещи. Анатолий тяжело вздохнул, изо всех сил стараясь сейчас не дать ей возможности перевести напряженную беседу в яркий скандал. В конце концов, когда они ещё вот так вот побудут вдвоём? — Ир, — это он сказал уже чуть позже, подходя к ней, — не начинай, а. Вот что я вчера не так сказал? Если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие наблюдать за двумя этими идиотами, то ты глубоко заблуждаешься. И я ради тебя сдерживаюсь. — И ради ночлега, — буркнула Ирина, внимательно смотря в его серые глаза, делая маленький глоток кофе. «Ну ты не понимаешь, как мне тяжело, и что я вообще не хочу становиться свидетелем ваших вечерних перепалок? Да и утренних тоже, честное слово!» Анатолий наклонил голову вправо, скрестив руки на груди, изучая её взглядом. До сих пор не мог понять, как в одном человеке может сочетаться столько противоречивых качеств. «Наверное, потому что, я тебя, Ирина Алексеевна, совсем не знаю…» — пронеслась в голове простая догадка. — Давай оставим их в покое, ладно? Их же даже дома сейчас нет, можно заняться чем-то, — его ладонь осторожно легла на его плечо, начиная легонько гладить, чтобы расслабить сейчас и сбить с траектории скандала, — другим. Более, — улыбнулся, затем устроил обе ладони на столешнице, позади Ирины, приближаясь к ней, — приятным делом? Та приподняла бровь, внимательно смотря на него. А по телу пробежала дрожь даже от такого его лёгкого прикосновения. Она ведь тоже скучала, а в глубине души ещё была зыбкая, крохотная надежда, что у них ещё всё наладится… «Надо подождать, всего лишь немного подождать, и тогда точно всё будет хорошо… ведь я для чего-то нужна тебе, верно?» — А ты прав, — сказала она, а фарфоровое дно чашки соприкоснулось со столешницей, и Ирина вновь развернулась к Анатолию, — действительно можно заняться чем-то интересным. Он осторожно притянул её к себе, устроив руки на талии, заключая в оковы. Потом наклонился и мягко коснулся её губ своими, сначала очень аккуратно, легко, но с каждой секундой мыслительная деятельность прекращалась. Поцелуй стал более глубоким, пальцы одной ладони пробрались в её волосы, чуть сжав. Ирина, уложив ладони ему на плечи, ответила на поцелуй, чуть приподнялась на носочках, чтобы компенсировать разницу в росте. Кот, к тому моменту, завершил свою трапезу, затем посмотрел на хозяйку и мяукнул. Потом ещё раз, понимая, что не получит сейчас от неё внимания, а очень хотелось. Затем подошёл поближе и начал тереться об её ноги, задевая при этом Анатолия хвостом. Ирина осторожно встала нормально, тем самым отстранившись от губ Анатолия. — Поразительно наглое создание, — недовольно проговорил он, сделав глубокий вдох, так как дыхание слегка сбилось. «Весь в хозяйку» — этого говорить не стал. «Прямо как ты! И вы все!» — подумала Ирина, затем наклонилась, забирая кота на руки. — Ты хотя бы его пожалей, у него же стресс от проживания с таким количеством идиотов в квартире! — проговорил Анатолий, наблюдая за тем, как Ирина отходит к дивану. «Ты меня сейчас… на кота променяла?» — Толь, завтракай, пожалуйста, — проговорила Ирина, — и потом поможешь мне полку в шкафу починить, раз уж ты хочешь чем-то полезным заняться. Кот довольно устроился у неё на коленях, затем прикрыл глаза, тихо урча.