***
Был тёмный прохладный вечер, окутанный холодным и безжизненным светом уличных фонарей. Празднество, собранное по поводу помолвки принца с третьей наследницей западной границы, гудело с самого утра. Время поджимало к балу, на который был приглашён весь город, выстроена охрана и подготовлен оркестр. Светлый широкий зал заполоняла громкая музыка. В помещении активно велись светские беседы, затрагивающие молодожёнов. Девичьи причёски пестрили разнообразием и перьями, всевозможными лентами и драгоценными аксессуарами. Назначенный караул расставлен по кругу вокруг высокого дворца. Широкоплечие ребята охраняют главные ворота, каменные двери, запасные входы и даже туннели в подземелья. Они также обсуждают торжество, гудят по-обычному. Откуда-то доносятся уставшие вздохи, притоптывание, постукивание железным основанием оружия о камни. Со стороны запасного входа доносится звучный смех. — Коноха, говоришь, даже не налили?! — искренне интересуется белобрысый мужчина, зловонно смеясь. — Сообщили, что после торжества, — блондин, которому открыто смеются в лицо, кажется, нисколько не обижен данным феноменом, он по-лисьи усмехается. — Зато я видел принцессу. — И как она? Красавица небось, — низкий паренёк хихикает в тон капитану, поправляя треуголку, — везёт принцу. Королевство, богатство и в придачу такая жена — да он счастливец! — Жил бы ты при дворце, тоже был в шоколаде, — в бок его пихает тот самый "громогласный смех", таинственно усмехаясь. — Капитан, вам же тоже везёт! Сокровища, бесконечные путешествия по морскому простору. — И балбесы в команде, — откуда-то сбоку выходит ещё один человек и опускает широкую ладонь на плечо этого капитана, Бокуто. — Акааши сказал, что он отойдёт. Лихорадит после моря. — Акааши?! — Псы морские, — шипит на них королевская охрана, — будьте тише. Иначе останетесь без вознаграждения. Пираты гудят в ответ на такое заявление, но заметно убавляют пыл и затихают, продолжая кричать шёпотом. — Я знал, что это западня! — Зато поедим после пира. Если там что-нибудь останется. Смотря на команду со стороны, некий темноволосый юноша глубоко вздыхает и уходит вглубь дворца, где находится сад. Он — пират, такой же, как и его соратники, придвинутые к караулу в честь праздника, но решивший сбежать. Помолвка его совсем не прельщала, даже озвученная награда, как и принцесса и в целом бал. Шумно, бессмысленно, даже вульгарно. Царская семья совсем голову от радости потеряла, что пригласила весь город. Пират закатывает глаза и на ходу поправляет высокий сапог, приглаживая молочного цвета воротник на шее. Он осматривается, пока идёт, и разглядывает цветущие яблоневые деревья. В темноте практически ничего не видно, но свет из распахнутых окон льётся настолько яркий, что можно даже не щуриться. Акааши, коротко морщась, поднимается по каменной лестнице на террасу. В этой части замка тихо и спокойно, хотя приглушённые разговоры доносятся из главной залы и коридоров. Тут также достаточно темно, ведь фонарей или даже факелов здесь нет. Это длинный проход, на другом конце которого, наверное, находится ещё один запасной вход. Удивительно, что он не охраняется. Это довольно глупо со стороны царской династии. Кейджи шагает навстречу этому входу, как вдруг слышит тихий стук и отпирание двери, и останавливается на месте. В проходе показывается человек, и, честно, зрение темноволосого не насколько совершенно, чтобы он мог рассмотреть очертания лица. Он уже хочет сбежать от этого человека, ведь он ему не нравится. Как он посмел придти и нарушить его тихое уединение с природой? Человек удерживает в руках увесистый фонарик и чуть приподнимает его, чтобы рассмотреть персону впереди. Свет падает на что-то блестящее в волосах, и Акааши щурится. Он может заметить бархатную темную рубашку, плащ за чужой спиной. Это точно не женщина, ведь нет очертаний пышной юбки. — Что ты здесь делаешь? — звучит неожиданно, резко и, на удивление, совсем отстранёно. Будто бы человек спросил просто из приличия, не волнуясь действительно нахождением кого-то на неохраняемой территории. Акааши неожиданно впадает в ступор, не зная, что ответить. Голос кажется ему отдалённо знакомым, и он пытается вспомнить, что это за человек, вышедший на крыльцо дворца со стороны залы. Кто-то из знакомых кабака? Другие пираты? Чужие тихие шаги возобновляются, и пират наконец может различить сапоги в темноте. Парень продолжает удерживать в руках единственный в этом месте источник света и останавливается в нескольких шагах. Кейджи резко бросает взгляд на темные волосы и замечает узкую золотую полоску. Его будто ошпаривают кипятком, заставляя сложить руки за спиной и склониться в лёгком поклоне. — Поздравляю с помолвкой. Ваше величество, — негромко, но достаточно произносит пират, спустя секунду разгибаясь. Юноша морщится от слышимой фразы и отводит взгляд в сторону, разворачивая голову. Он пусто смотрит вбок, незаинтересованно хмыкая. — Не зови меня так. Достаточно будет "Куними". Желание уйти от этого человека растёт. Он точно королевский кровей, это точно принц. От знати лучше вообще держаться подальше. Но Акааши пока не собирается уходить, — обыкновенная вежливость и банальное уважение — с показательным удивлением спрашивая: — Вы не рады, Куними? Парень задумывается и неопределённо качает головой в ответ, а пират наконец начинает беспринципно рассматривать его лицо под светом свечи в чужой лампе. Оно бледно даже в жёлтом освещении, тонкие черты, а серые глаза легко отражают безжизненный свет. У того тоже тёмные волосы, обрамлённые узкой короной, худое лицо, опрятная одежда. Брюнет задумчиво хмыкает. Такой точно понравился принцессе. — Вам не нравится невеста? — тихо спрашивает пират. Куними молчит. Видимо, он больше не намерен разговаривать с падалью, коей считали морских охотников. Кейджи легко можно определить по одежде и солёному запаху моря. Брюнет с лампой сдвигается с места и опускает светило на каменную ограду продолговатой террасы неподалёку от себя. — Я не видел тебя в зале. — Там тысячи, ваше величество. У вас феноменальная зрительная память. — Я не просил похвалы, — огрызается в ответ принц, опуская взгляд, и явно думает на счёт недавних мыслей. — Прост- — Вот-вот должен состояться вальс обручённых. Акааши хмурится, ведь его перебили. Но всё же больше он не разбирает происходящего. — Тогда Вам тут не место. Вы обязаны подарить невесте первый танец. — Обязан? — Куними заинтересованно, слегка приподнимая брови, смотрит на пирата. Долго и проницательно. Будто бы удивлённо, но от того веет лишь холодом. Он явно не рад встрече, но тогда непонятно, чего он всё ещё здесь. — Обязаны. Вас ждут. В конце концов, не дайте долгим урокам бальных танцев пройти зря. — О, ты беспокоишься о моих занятиях? Благородно. Пират ломает бровь в явном скепсисе. — Это трудно. — Говоришь так, будто знаешь наверняка, — задумчиво тянет Куними, вновь смотря в пол. Он замирает и прислушивается к посторонним звукам, задирает подбородок, словно готовясь к своему первому танцу и смотря прямо на партнёршу. Но перед ним не стоит прекрасная дама в шикарном платье и узком корсете, а лишь потрёпанный жизнью пират. Точно не лучшая пара на первый подвенечный танец. — Знаю, ваше величество. — Знаешь? Ситуация повторяется. Принц вновь смотрит тем самым удивлённо-безразличным взглядом. — Зна- — Хочу убедиться на практике. Подойди. Кейджи было хочет обозлиться за прерванную фразу, но удивление сильнее. Нужно было уходить сразу после поздравлений о помолвке, и он подходит, не желая после отказа оказаться в карцере. Брюнет разворачивается к нему и выпрямляет плечи, что позволяет заметить, что тот в действительности на пару сантиметров выше. Просто сутулился. Они смотрят друг на друга и понимают без слов. Пират приподнимает локти и ждёт, когда к нему подойдут, надеясь, что он понял всё правильно. Куними скрытно ухмыляется и шагает вперёд, опуская руку на плечо и вкладывая вторую в чужую ладонь. Морской охотник вновь поражён. — Это женская партия. Принц смотрит прямо на него, заглядывает на самое дно глаз, отбирает душу. Губы слегка приоткрыты и выпускают чуть тёплый воздух, что Кейджи ощущает кожей, замолкая. Они молчат оба и не двигаются. Лишь смотрят друг на друга, приготовившись вести вальс, но в итоге будто издеваются. Наконец, Куними отстраняется, и Акааши вздыхает с незаметным облегчением. Всё же это была шутка. Нет. — Не нравятся мне эти перчатки. Не чувствуется кожа, — заявляет парень королевских кровей и быстро сдёргивает с ладоней белые перчатки, скидывая их на пол. Он вновь вкладывает руку в ладонь и бестактно срывает чужую перчатку, обхватывая после холодными пальцами руку. Вторую пират скидывает сам и ставит ладонь ребром под лопатки. Стоит прислушаться к приглушённой музыке, что стала громче и мягче, и принц шагает назад с поворотом. Это действительно женская партия, и его совершенно точно иному учили на уроках бальных танцев. Но брюнет молчит, послушно делает шаг вперёд, и следующий поворот он делает полностью самостоятельно, разворачивая чужой корпус. Парни практически одного роста, однако принц кажется со стороны хрупким и на деле оказывается довольно лёгким. Кейджи продолжает, прекращая отвлекаться на свои ненужные сейчас мысли, и, полностью вслушиваясь в музыку, по-настоящему ведёт за собой принца, словно девушку. Тот, удивлённо выдыхая, следует уже не самостоятельно, а за ним, смотря в глаза. Световые блики танцуют на чужом лице, очерчивают скулы. Непривычно, ведь это не женское личико. Не женские руки покоятся на его, а, наоборот, его находятся в грубых и тёплых, натёртых работой. Странно, что оркестр вообще стал играть подвенечный вальс, учитывая, что один из двух партнёров пропал прямо до него. Но он играет до сих пор, всё ещё. В душе скребут и клюют вороны, раздирая материальное и духовное на куски. Акааши делает новый разворот, ещё более резкий, и Куними полностью подстраивается под него, прямо-таки прижимается и на мгновение смотрит под ноги, пытаясь поспеть за ритмом. Музыка не настолько быстрая, но пират будто бы смотрит, когда парень сдастся наконец, скажет: "Хватит". Того самого "хватит" за весь танец так и не следует, и пират замедляется уже под музыку, когда та стихает. Принц останавливается и устало прикрывает веки, роняя голову на чужое плечо и скоро дыша. Чувствуя, как чужое тело расслабляется, Кейджи опускает руки на спину парня, поддерживая, чтобы он не упал. Они стоят так около минуты, пока Куними выравнивает дыхание, а пират пытается вернуть уму трезвость. Они смотрят друг другу в глаза одновременно, будто с одним посылом и мыслью сбежать с шумного празднества. Но им нельзя. Один несёт караул, а у второго свадьба. Бывшие партнёры по танцу медленно отстраняются, отходят на прежнюю дистанцию. Принц прикладывает ко лбу ладонь и придерживается рукой за ограду, опускает голову. Акааши подступает ближе, опускает руку на его поясницу и с негромким: "Пошлите", следует в сад, где позволяет парню присесть. Спустя время Куними, придя в себя, поднимает взгляд на пирата и устанавливает зрительный контакт. Тот стоит рядом и словно бы охраняет, тихо выдыхает. — Вам следует больше практиковаться, — тихо замечает, — постепенно ускоряя ритм. И простите. Брюнет отстранёно кивает и быстро опускает взгляд, дабы скрыть поспешно появившуюся улыбку. — Благодарю. Это было потрясающе, — принц поднимается с лавки и со спокойным выражением лица медленно подходит. Кейджи прикрывает глаза. Это всё кажется сном. Принц не может быть настолько красивым, королевская династия ведь только приносит неудачи, и она очень задиристая. Он прикладывает тыльную сторону ладони к щеке, где ещё ощущается остывающий поцелуй. Когда прибегает стража, Акааши так и стоит на одном месте, с рукой у щеки. В саду, кроме него, никого нет, лишь перчатки валяются на каменной кладке террасы и догорает свеча в королевском фонаре. Пират утверждает, что никого не видел, отрицает все вопросы и уходит обратно к караулу. Это было мимолётное видение. Никакого венчания не было, и принц никогда в царской семье не рождался.***
Сочинитель легко усмехается и ставит последнюю точку в рассказе. Он выводит аккуратно внизу последнего листа: "А.К.", сдвигает всё на угол стола. Кто знает, может, это просто белая горячка, с которой на утро проснулся бывший пират.Но он ждёт.
Совершенно точно ждёт.
Ведь на самом деле принц Куними существует. И он пообещал ему второй танец.