«Ты прекрасен»

Лаборатория — обитель заумного братца. Он пропадает в ней целые сутки, и все к этому привыкли. Без срочной надобности, братья стараются не мешать гению. Только Леонардо поздним вечером начинает читать нотацию, как важен и полезен сон, а потом выталкивает Донни в комнату отдыхать. Не сказать, чтобы это всегда работало, но хотя бы у лидера душа спокойна. Но Микеланджело придерживался иных взглядов. В последнее время, он повадился проводить все больше и больше времени в лаборатории, отвлекая Донателло от работы. Всякие склянки с причудливыми яркими цветами, необычные и неизвестные приборы, стул на колесиках и забавные очки для защиты глаз, так и манили младшего брата. Где ещё найти все это, кроме как не в лаборатории? Сам же учёный его «тягу к знаниям» не одобрял, поэтому старался выпроводить Майки как можно скорее. Но потом смирился. Просто просил ничего не трогать. Микеланджело — ходячий ураган. Все, к чему он прикасается, непременно падает, ломается или разбивается. Но сейчас он спокойно сидел рядом с братом, наблюдая за его работой. Что для Майки несвойственно. Братья часто подмечают, что у него шило в панцире, и сидеть часами на одном месте пытка для него. Но сейчас Микеланджело не на шутку заинтересован процессом. Он внимательно наблюдал, как красные капли из одной колбы, смешиваются с синей жидкостью. Из колбы выстреливают клубы пара, а жидкость приобретает красивый фиолетовый цвет. После взгляд голубых глаз поднимается вверх. Донателло оглядывает колбу с новым, только что полученным веществом, а после делает пометки в блокноте, и вновь добавляет капли уже другого раствора, старательно высунув кончик языка. Майки не мог отвести взгляд от гения. Его заинтересованный и усидчивый взгляд красно-карих глаз так и манил к себе, приковывая внимание. Раньше Микеланджело не замечал этого, но сейчас, брат казался ему чертовски красивым. Он так предан своему делу и души в нём не чает, что вселяет уверенность тоже заниматься своим любимым делом. Донни даже и не подозревает, как он прекрасен. Если бы он только это знал… Сейчас, в период влюбленности в Эйприл, его самооценка резко упала. Будем честны, по человеческим меркам, мутанты отнюдь не милые. И этот факт ранит Донни. Он из кожи вон лезет, чтобы понравиться ей. Или хотя бы привлечь её внимание. И девушка видит все его попытки и прекрасно понимает их, но ответить взаимностью не может. Это грустно, но каждую сторону можно понять, и винить кого-то глупо. Просто они разные. Очень разные. И рассчитывать на что-то большее бессмысленно. — Ты так пристально смотришь на меня, что мне становится неловко, — из собственных мыслей вытянул мягкий голос гения. Донни смотрел на Майки, подняв очки на лоб. — Если тебе так интересно, то я мог бы рассказать тебе, что и как сме-… — начал говорить гений, не дождавшись ответа, как Майки перебил его: — Ты прекрасен! — незаметно для себя выпалил Микеланджело, а после резко закрыл рот рукой, осознав, что только что ляпнул. —… спасибо, — Донателло вопросительно изогнул надбровную дугу, но комплимент принял. Пусть и неумелый, но искренний. — Аэ… ну… Я просто подумал, что тебе мало кто так говорит, поэтому решил сказать, ну… чтобы ты знал, — неуверенно начал мямлить Майки, нервно потирая вспотевшие от волнения руки. — Спасибо. Ты первый, кто так сказал, — Донни тепло улыбнулся. От его улыбки внутри все перевернулось. Сердце забилось чаще, а в груди поселилось теплое чувство. — Вот поэтому я и решил, что ты заслуживаешь слышать это чаще, — Микеланджело тоже улыбнулся, пытаясь справиться со странным чувством внутри себя. Ничего подобного с ним ещё не происходило, поэтому Майки понятия не имел, что это, и как с ним бороться. А надо ли вообще бороться? — Вот бываешь же милым, когда не крушишь все на своем пути, — с легким смешком заметил Донни. Майки лишь довольно кивнул, а после негромко возмутился: — Эй! — Считай это за комплимент, — Донателло обнял младшего брата. От прикосновений по телу Микеланджело прошли приятные мурашки. Он обнял брата в ответ, прижавшись к нему. — Все хорошо? — с нотками беспокойства в голосе спросил Донателло, отстранившись от младшего брата. Во время объятий он почувствовал бешеный ритм его сердца, а теперь ещё и веснушчатые щеки брата покрылись розовым, но заметным румянцем. — Все просто отлично, — чуть ли не мурлыча произносит Майки, а после неожиданно приближается, мягко целуя его в приоткрытые губы. Карие глаза расширяются от неожиданности, но Микеланджело это уже не волнует. Чувства снесли ему голову. — Это было… неожиданно. Но приятно, — негромко произносит Донни, отойдя от шока. Майки улыбается ему в ответ, положив голову на его плечо. Гений улыбается в ответ, мягко гладя брата по голове.