Интенирук

Макс шел по улице, держа телефонную трубку возле уха. Он сильно волновался, слушая длинные гудки из динамика. В глубине души он был бы рад, если б никто не ответил на том конце. — Алло, здравствуйте, — сказал Макс серьезным тоном, — меня зовут Максим. Мне дали ваш номер в зоомагазине. Я бы хотел предложить вам сено и… Макс замолчал, потому что на том конце телефонной связи кто-то перебил его. — Для кроликов, — спустя пару секунд уже робко ответил Макс. … — Да, сено для кроликов. Наша компания может организовать вам поставки в ваши зоомагазины. Вам интересно? … — Почему? Я могу предложить дешевле… … — Ясно. А ветки для попугаев? … — Понятно. … — Хорошо. До свидания. Макс остановился. Засунул телефон с треснутым экраном в карман ветровки. Он чувствовал себя очень нелепо. Позвонить директору зоомагазина и предложить сено для кроликов. И веточки для попугаев. Директор даже не сразу понял, что от него хотят. Какой-то школьник звонит и сотрудничество предлагает. Бизнес решил делать ребенок. Умник. Клоун. Палочки для попугаев… Такие мысли хаотично крутились в голове у Максима. Ему вдруг стало очень стыдно. Он представил, как он нелепо выглядел и что сейчас о нем думает этот директор, которого Макс даже и не видел ни разу. Макс был подавлен. Он столько дней настраивался на этот разговор, прокручивал возможные варианты вопросов и ответов, и в итоге его отшили менее чем за тридцать секунд. Бизнес-идея провалилась. Нужно выдумывать что-то новое. Максим стоял с озадаченным видом и смотрел на проезжающие мимо него машины. «У людей столько денег, — подумал он, — вот откуда у них эти машины? Хочется прям подойти к первому попавшемуся, схватить его за грудки и спросить, «ну скажи, скажи мне, где ты взял столько лишних денег, чтоб купить себя такое авто? Что ты знаешь такого, чего не знаю я?!» Просто миллионы машин, дорогих и не очень. Как-будто все вокруг знают, где взять деньги, кроме меня, моей семьи и знакомых. Проклятие какое-то. — Здорово, Максон, — обратился к нему юноша и протянул руку. — О, Олег, привет, — ответил Макс, очнувшись от своих рассуждений. Они пожали друг другу руки. — Ты чего тут стоишь? Я иду, смотрю, стоит, просто смотрит куда-то. Я тебе махнул, а ты не видишь, — с улыбкой сказал Олег. — А… да… я тут дела мозгую, — сказал Максим. — Какие дела? Как жизнь-то? Полгода не виделись, — сказал Олег. — Да… так… тут одно предприятие организовали с партнерами, вот переговоры вышли неудачные, я стою, думаю, как дальше быть. Дела решаю, что называется, на ходу, — сказал Макс и улыбнулся, почесав затылок. — Классно, а я вот из института иду, — сказал Олег. — А чего ты там делал, лето же еще? И… ты чего это, поступил, что ли, куда-то? — спросил Ваня. — Да, еще весной. На бесплатное отделение, — ответил Олег, — а сейчас ходил на собрание. — Ого, молодец. Кем хочешь стать? — Буду железные дороги строить. Точнее, участвовать в проектировании. — Классно, Олег, я тебя поздравляю. — Да, спасибо. — Ну а это… как там платят-то хоть, нормально, в ваших железных дорогах? — Ой, не говори, — усмехнулся Олег, — где сейчас нормально платят? — Да-а, — протяжно сказал Макс, — понятно все. — Зато работа будет не пыльная. Сидишь себе в офисе. Тяжести таскать не придется, — сказал Олег. — Да, это лучше чем ничего, в наших реалиях хоть что-то получать бы, — сказал Макс. — Это да… А у тебя что за дела-то? — спросил Олег. — Да так, торгую потихоньку, долго рассказывать… — Ясно, Максик, ну… я рад за тебя, что тут скажешь… Рад, что ты что-то организовать смог. Про тебя говорили, что ты безнадежный, а я всегда отвечал, что Макс себя еще покажет. Честно, я очень рад, что ты нашел свой путь. — А я рад, что ты поступил в институт. Если твоя мечта была проектировать железные дороги, конечно же. — Да не то чтобы мечта, просто у меня же мать там работает, вот меня тоже пристроят на какую-никакую зарплату после вуза, а мечтать тут нет возможности. Олег протянул Максу руку. — Побегу я, дела у меня еще сегодня, приятно было встретиться. Может, как-нибудь сходим куда? Можно еще наших ребят позвать. Школу закончили и разбежались все. Это не дело. — Да можно, — ответил Макс, пожимая ему руку, — звони если что. — Ага, — сказал Олег. — Все, давай. — Давай, удачи. Они разошлись в разные стороны. Через несколько секунд Макс обернулся и посмотрел вслед Олегу. «Мечтать тут нет возможности, — процитировал про себя его слова Макс, — все как один говорят. Им самим не противно? Я помню, он хотел стать пианистом. А тут на инженера пошел. Родители его пристроят. Да уж. И будет он там сидеть с понедельника по пятницу до пенсии. А мечты? Мечты, они для наивных, для глупых. Хорошо, что не все такие. Есть исключения. Хорошо, что есть наивные мечтатели. Иначе бы не было в мире пианистов. И много еще кого не было бы. И в космос бы так и не полетели, если б кто-то не начал первым мечтать о полете на орбиту». * * * Макс зашел в квартиру. Дома никого. Родители на работе. Отец до сих пор не общался с ним после того, что Макс ему наговорил. Но Максим не переживал из-за этого. Он считал, что сказал все, что думает. Макс снял ботинки и пошел на кухню. Поставил кипятить воду на плиту, чтоб заварить чай (электрический чайник у них сломался, а чтоб купить новый, надо ждать зарплату) и включил телевизор. Диктор рассказывал о том, что между мировыми финансовыми кризисами обычно проходит менее десяти лет. С момента прошлого кризиса прошло как раз десять лет, и сейчас котировки акций всех компаний стремительно падают. Что это? Временное ослабление фондового рынка или начало нового мирового кризиса? — А нам-то что, — сказал Макс сам себе, — кризис не кризис, денег все равно нету. Беднее мы не станем. Новости закончились. Началась реклама. Показывали детскую одежду на осень. На экране мелькали детские вещи и цены. «Для кого это все, — подумал Макс, — кто это будет покупать за такие деньги? Купишь ветровку осенью за такую сумму, а весной она уже мала». И тут Макса осенило. По телевизору продолжали рассказывать про детскую одежду, но Макс уже не слышал диктора. — Это же гениально, — от радости у Макса аж затряслись руки, — у нас тут все бедные. Соседи в доме бедные. Напротив через двор тоже бедные. Через дорогу в тринадцатом доме тоже нет денег ни у кого. Да весь район неблагополучный. На работе у матери та же история. В школе я когда учился, все ходили в чем попало. Так это надо использовать! Кому вот они это рекламируют? Кто у нас тут купит новые вещи детям? Валентина Сергеевна своим Саше и Мише? Ага, прям купили. Или эта, как же ее, из пятого подъезда многодетные которые, а, не важно… Макс открыл холодильник и вытащил банку варенья и суп. — Если я пойду в соседний район и на часть своих накоплений куплю там по дешевке детских вещей осенних, а потом попробую их продать тут, то… то я не вижу причин, по которым их бы не купили с небольшой наценкой. Он достал тарелку с полки, висящей над раковиной, и принялся половником наливать в нее суп. — Я сделаю низкие цены, и бедные люди смогут купить своим детям одежду. А те бедные, у кого я буду покупать одежду, и чьи дети уже выросли из этой одежды, получат хоть немного денег от меня. Всем выгодно. Всем польза. Всем хорошо. Этим деньги, тем одежда, а мне… а мне тоже деньги! Реальная польза людям. А какая тут идея? Идея создать социальный магазин. Если у нас тут все вокруг бедные в райончике нашем убогом, так и надо работать с бедными. Работать на их уровне. Макс поставил суп в микроволновку. Поглядел на воду в кастрюле. Еще не закипела. — Не вышло с сеном, да и черт с ним. Какое вообще сено? Как я мог такую глупость выдумать? Так еще и директору позвонил. Вам не нужны палочки для попугаев? О! Да что вы! А почему? А может, вам сено продать? Макс засмеялся, понимая всю абсурдность своего первого проекта. Первого проекта, который он попытался осуществить. Так как до этого у него была куча идей, за которые он так и не взялся. Микроволновка запищала, и Макс вытащил оттуда горячую тарелку с супом. Потрогал пальцем суп — прохладный. «Как будто эту микроволновку разработали специально, чтоб она нагревала тарелку, а не ее содержимое», — подумал Иван. Он выключил плиту и пошел есть в свою комнату. «Попробую дать объявление в интернете о том, что куплю детские вещи оптом, — думал он, пока шел по коридору, — вложу в это одну треть своих накоплений». Макс зашел в свою комнату, продолжая размышлять о деталях своей новой идеи, поставил тарелку на компьютерный стол и сел на стул. — Опять ты?! — крикнул он и подскочил со стула, — опять начинается! Макс вышел на середину комнаты. — Да, как видишь, я вышел на середину комнаты, — сказал он голосу, — давай прокомментируй еще что-нибудь. Максу не было страшно, хотя он был один в квартире. — И правда, мне не страшно, — сказал Макс, а потом добавил: — Ты автор? — Да, — раздался голос. — Автор, значит. Ага. Отлично. Приехали. У меня едет крыша, — спокойно произнес Макс. — Я автор этой книги, — снова произнес голос. — Мне закрадывалась эта идея. Что, если мы все персонажи чьей-то истории? Почему я тебя раньше не слышал? — спросил Макс. — Ты можешь меня слышать, только когда я сам этого захочу. — Понятно, значит, автор любит общаться со своими персонажами. — Это не первая моя книга, и обычно я не вступаю в диалог со своими героями, а с тобой вот решил. — Обалдеть. Как тебя зовут? Точнее, вас. — Савелий. Можно на «ты». — Обалдеть. Я же думал об этом как-то, а оно так и вышло. У меня столько вопросов! Чем кончится эта история?! — Я пока сам не знаю, я ее еще не дописал. — Ты можешь убить меня в конце? — Могу, если захочу сделать грустный финал. — Нет. Не надо. Ты же шутишь? Верно? — Нет, я и правда еще не решил, убить тебя в конце или нет. — Савелий… Сава… Что мне сделать, чтобы у меня все было хорошо? Ты можешь написать дальше, что я, например, нашел деньги на улице или еще что-то такое? — Макс, я могу написать сейчас что угодно, смотри… У Макса отказали ноги, и он рухнул на пол. Макс стукнул себя по ляжке, помолчал пару секунд, осознавая, что случилось, а потом закричал: — Верю! Верю! Верни все как было. — Погоди, сейчас напишу, — ответил я. В ту же секунду ноги Макса снова поддались контролю мозга. Он сел на диван и смотрел куда-то вверх. — Савелий, можно больше так не шутить? Пожалуйста. — Можно. — С какой целью ты вступил со мной в разговор? — Просто так. Это моя книга, и я волен делать все что мне вздумается. — Кто-нибудь еще слышит тебя? — Сейчас только ты, но я могу написать все что мне захочется. Захочу — напишу так, что меня будет слышать весь ваш мир. — Как-то неприятно осознавать себя во власти человека, который может сделать со мной все что угодно. Надеюсь, ты добрый. — Я добрый, не волнуйся. Только для меня ты не человек, так что мне все равно, что будет с тобой. Сейчас мне надо отойти. Я уже устал писать этот текст и хочу попить чаю. — Погоди! Стой! Ты еще выйдешь со мной на контакт? — Не знаю, может, и нет. Как захочу. — Дай мне, пожалуйста, денег. Напиши, что я нашел ну хоть кошелек небольшой. Максу никто не ответил. Макс подождал пару секунд и снова задал мне вопрос: — Сава? Ты тут? «Что я говорю, — подумал Макс, — конечно, он тут, он же сейчас пишет мои мысли. Голова идет кругом. Надо рассказать об этом всем! А кто мне поверит?» Макс тер затылок. — А вдруг я сумасшедший?! — произнес он вслух. — Как мне доказать самому себе, что этот разговор был?! Да никак. Я когда-то подумал, что я персонаж книги, и тут автор… этот Максимов заговорил со мной. Но у меня отказали ноги. Я упал, это была правда. Он написал так, и они отказали. Значит, это не моя фантазия и не голос в моей голове. Хотя вдруг мне показалось, что я упал, а на самом деле я не падал? Но если это сейчас читает кто-то… Точно! Читатель! Если я персонаж книги, то сейчас меня должен читать кто-то? Этот кто-то может перелистнуть страницу назад и убедиться в том, что голос был и что я и правда упал. А я‐то не могу. Эх, дурдом. Максим сказал, что он еще не дописал книгу. Но если ее сейчас читает кто-то, значит, он ее уже дописал. В мире читателя книга дописана. А в мире Максимова она еще в процессе. А в моем мире… в моем мире дурдом творится.