Карамельный латте

      Сергей сидел и качался из стороны в сторону, держась за голову. Ногти больно впивались в кожу головы. Перед глазами мутнело. В ушах шумело. Вдруг ему стало холодно, будто его окунули в чан с ледяной водой. На лбу выступил пот. Вскоре он потерял сознание. — Серёж. Серёжа, ты слышишь меня? — откуда-то издалека спрашивал знакомый голос.       Волосы и лоб были мокрые. Постепенно все становилось чётким. Морозова сидела и смотрела на него испуганными глазами. В руках она сжимала сырое полотенце. Девушка была бледна как смерть. Только Горошко попытался встать, она его обняла. Сейчас было не до ссор и выяснения отношений. Ему было плохо. А её не было рядом. — Прости, — тихо извинилась она. — Все хорошо.       Парень погладил её по макушке, обнимая за талию. От неё пахло чем-то знакомым, чем-то мужским. — Ты мне изменяешь? — спокойно спросил Сергей. — Нет. Но я не уверена в том, что ты мне не изменяешь, — Аня отстранилась. — Что? — он с недопониманием посмотрел ей в глаза. — А то, Сереж, если я тебе больше не нравлюсь, то так и скажи. Я не буду тебя осуждать. Это твой выбор и я его уважаю, — девочка всхлипнула. — Ты чего такое говоришь? Я тебя люблю и мне никто не нужен, кроме тебя. Ань, — его сердце болезненно сжалось.       Морозова без слов показала переписку с Крис в инстаграмме. — Блять, — только сказал он.       Его руки усыпанные светлыми пятнами, взяли девушку за подбородок и он сказал: — Ань, это моя бывшая. Она меня не интересует уже как года 4. Я не собираюсь к ней возвращаться. Она так сделала, чтобы нас поссорить. Не ведись на провокации. Ты же умная. Почему ты сразу не спросила меня? Просто пропала. Я волновался. Мне было страшно за тебя. — Прости. Я такая дура. Серёжа, я такая дура. Я так тебя люблю, прости меня, — начала лепетать Аня. — Я была у Тихона, случайно его встретила в шаве, потом мы пошли к нему. А потом он меня у себя оставил, так как мы оба были в состоянии не стояния. Было поздно. Но между нами ничего не было. Правда. Прости, что я не отвечала. Я была зла на тебя из-за неё. Прости.       Слезы текли градом из болотных глаз. Горошко ей поверил. Он был уверен в ней на все 110%. В Жизневском он был тоже уверен. Знакомый не стал бы уводить его девушку. Его любимую девушку. — Я тебе верю. Все хорошо. Не плачь. Ань. Чего ты, — парень её крепко обнял, поцеловав в макушку.       Худые руки сжали его футболку на спине. Ткань впитывала соленую влагу. Его большие руки гладили девочку по спине. Он шептал на ухо, что все хорошо и не нужно плакать, что любит её, что она совсем не глупая, что она самая лучшая. В такие моменты его невротизм уходил на самый дальний план. Он забывал обо всем, что касается его состояния. Его только интересовало состояние девушки. Его девушки. Больше ничего. Серёжа сам перед собой поклялся, что будет ее защищать, во что бы то ни стало. Это постепенно помогало ему снизить нервозность. Он даже перестал пить и редко курил. Но иногда случались панические атаки. — Я рядом, я правда рядом. Был, есть и буду, слышишь? — Аня кивнула и ближе придвинулась к нему, крепче обнимая.       Он улыбнулся.