2

      И ты, конечно, пойдёшь, и я, конечно, останусь. В чём виноват — так в том, что не смог сберечь тех, к кому сердце было твоё привязано.       Китнисс, ну что за слёзы начнут по лицу вниз течь? Китнисс, твоё «прощай»… но попробуй, Китнисс, взгляд задержать на мне, что твоих слов льдом больше покрыт.       Уходи.       Как столетний ирис, ты оставляешь эмоции на «потом».       Помнишь, на площади, там, где наверняка нацелена на презедента была стрела? Не дрогнула с выстрелом, Кис-кис, твоя рука, значит, ты всё и сама поняла.       Вела ты нас к свободе. Куда теперь? Сойка, сойка!       Столько имён для тебя одной, столько бед! Ну отчего предстояло судьбе быть горькой? И быть с тобой почему уже рядом не мне?       Видно, жизнь моя такова, что не с сойками рядом летать, а ползать на этой земле, и внутри ядом ягод острее морника душа, чьё тело с тобой не делит постель.