***
— Нравится? — Ога опустил Бесопуза в теплую воду источника, неуверенный, что это лучшая идея. Поначалу бесенок не любил купаться в ванной, и их с Хильдой попытки успокоить его водой, чтобы он не плакал ночью, не увенчались успехом. Но в конце концов он то ли перерос свой страх, то ли забыл о неблагоприятных приключениях в Демонии, но бояться ванны перестал. А на горячих источниках в прошлый раз вовсе был счастлив, плеская в купальне, наворачивая круги и ныряя. Но то был здоровый Бесопуз. Как отреагирует сейчас? — Ка-бууу, — бесенок не выглядел недовольным, оставаясь у Оги на руках. «Воды-то с гулькин нос — тоже мне источник!» — Оге только по грудь, и то сесть пришлось пониже. Горячие камни грели задницу, теплая вода омыла раны и синяки, тут же забирая боль. Ога понятия не имел, что это за колдовство, но в воде сверкали невидимые глазу нити магии. Они касались его ран, затягивая кожу, высветляя синяки и стирая ссадины. Раньше Ога не мог видеть чужие силы. Демонические или еще какие, а теперь он не только чувствовал, но и видел каким-то другим зрением — темную ауру Сютен, светлую — Куросаки, нити целительного заклинания, силу, окутывающую его занпакто… Может, и на него из-за миросхождения влияла проклятая красная луна? Повыть на нее, что ли? Возможно, станет легче. Сдаваться было не в правилах Оги, но он чувствовал себя в полном тупике. Если не Сютен, то кто? Кто мог помочь им? И куда теперь идти, когда паром приплывет только через два дня. Бесопуз может столько и не продержаться. — Хочешь есть? — Ога предложил ему бутылочку молока, но бесенок сделал только пару глотков и отказался. С таким-то жаром не до еды. Ога бы сам валялся трупом на кровати, если бы ему так припекало. Он откинулся головой на бортик, подложив под шею полотенце и тяжело выдохнул. — Зен, говна кусок, меня обзывал слабаком, а сам при первой серьезной стычке сразу же слился! А мне теперь разгребать это дерьмо! — Кем тебе приходится Зен? Ога вздрогнул, выпрямляясь. Икаруга стояла здесь, одетая в банный халат. Ее волосы еще были влажными, а раны почти затянулись — очевидно, она только вылезла из соседней купели, но, услышав Огу, решила заглянуть. — Тебе-то че? — он отвернулся, прижимая плотнее Бесопуза. — Я знаю утырка Зена тыщу лет и ушам своим не верю, что он попался в лапы каких-то хмырей так просто. Она уселась на край, опуская ноги в воду под недовольный взгляды Оги. — Я понятия не имею, что там с ним случилось. Но он в плену в Демонии, а вместо него на меня напал его бешеный двойник. — Занятненько, — Икаруга склонила голову к плечу, прищуриваясь. — Так кем ты ему приходишься? Бесопуз недовольно запищал, и Ога повернул его лицом к себе, позволяя лечь головой на плечо. — Он мой препод. — Зен препод?! Кажется, ему удалось удивить эту надменную стервозину. Она расхохоталась вдруг, а потом так же резко успокоилась. — Вот уж не думала, что Зен в преподы подастся. Хотя, если подумать, — она задумчиво почесала подбородок, — у него был к этому талант. Да. Воспитывать всяких демонических утырков. Если б не Зен, этот его бестолковый демон точно подох. — Постойте, — Ога вдруг оживился, понимая, что встретил человека, который знал Саотоме лучше, чем даже Тоджо. — Так вы с ним типа кореша? — Ты и представить себе не можешь, насколько, — он усмехнулась, но не выглядела особенно счастливой. — Вместе учились в Чертокамне, как и вы, говнюки. Вместе влезли в демоническое дерьмо. Только он из него вылез с бонусами, а я встряла по полной, — Сютен скривилась, зашарила руками по карманам, но, видимо, не нашла сигарет и досадливо цокнула языком. — Что такое Изумрудный город? — А? Че за херня? — Сютен выглядела озадаченной. — В моем видении Саотоме сказал, что спрятал кой-чего в Изумрудном городе. Но никто не знает, чо это за срань такая и где ее искать. Подумал, может, ты знаешь? — Изумрудный город? Как в сказке, что ли, про девочку и всяких безмозглых кукол, которые с ней таскались? — Агась. — А-дя, — Бесопуз подтвердил. — Никогда не слыхала ни о чем подобном, кроме сказки. Безнадежно. Ога выдохнул, съезжая по бортику и поднимая бесенка чуть выше, чтобы вода не попала на лицо. — От тебя никакого толку. — Пф, буду считать, что пропустила твою сопливую дерзость мимо ушей, — она поднялась на ноги, собираясь уйти, но споткнулась об Огины шмотки, валяющиеся на полу. Медальон, который чокнутый Урахара дал ему вчера, звонко проскользил по полу. Сютен подняла его за цепочку, собираясь отдать: — Надо лучше следить за своим… — но замолчала, рассматривая символы на медальоне. — Откуда у тебя эта вещь? — Че? — Ога подпер щеку рукой, облокачиваясь о бортик купели. — Дал один больной синигами. — Ты знаешь, что это такое? — Сютен присела на корточки, выглядя совершенно серьезной и слегка изумлённой. — Понятия не имею. Чо-то дорогое? — Эта печать используется в самых сложных и сильных ритуалах полного слияния. — Слияния? — Ога без особого интереса смотрел на болтающийся в руках Сютен тускло бликующий медальон. — Типа, как мы с Бесопузом соединялись от приема «пора хлебать молоко»? — Ты умеешь сливаться со своим демоном?! — от растерянности Сютен отшатнулась и шлепнулась на зад, таращась на Огу, как на чумного. — Ну, было пару раз, — Ога пожал плечами. — Саотоме сказал не увлекаться этим приемом. Отходняк от него говенный: мы меняемся телами на целый день. Сютен вдруг отвесила ему тумака в плечо, а потом еще и наподдала леща. — Ты че взбесилась, чокнутая баба?! — Че ж ты молчал, говна кусок бестолковый! Если ты сможешь слиться со своим демоненком, то ритуал может и проканать. Конечно, — она окинула его оценивающим взглядом, — если ты готов рискнуть и пойти до самого конца ради этого ребенка. — Но я делал это, только когда у меня была метка Зевула. Сейчас связь разорвана, ни черта не выйдет! — Дя, — Бесопуз подтвердил его слова, уныло глядя на Сютен. — Ты меня вообще слушал, дебил? — она снова отвесила ему звонкого леща, и Ога на всякий случай отполз подальше, чтобы не получить еще раз. — У тебя на шее волшебная печать для слияния, на хера тебе метка Зевула? Я активирую ее, и ты с демоном станешь одним целым. — Как… яйцо и курица? — Ога убрал с лица мокрые волосы, зачесывая их назад пятерней. — Сравнение, конечно, странное, но что-то вроде того. Главное, чтобы курицей был ты, а не он, — она кивнула в сторону Бесопуза. Тот озадаченно посмотрел на родителя. — Если мы сольемся, он сможет пережить ритуал в моем теле, так что ли выходит? — Я уж думала до тебя никогда не допрет, шкет. Ога вскочил на ноги, расплескивая воду вокруг, забив на то, что он сидел тут полностью голышом. — Тогда какого хера мы тут болтаем и теряем время?! Проведи ритуал сейчас же и снимай печать! — Остынь чуток, больно ты резвый, — она хмурилась, глядя Оге в глаза. — Я еще не сказал тебе кое-чего о самом ритуале снятия печати. Так Ога и думал. Всегда есть какое-то западло. Он стиснул кулак свободной руки. Черта с два он отступит, не когда Бесопуз едва держится, и время Хильды и Саотоме в Демонии истекает с каждой минутой, если вообще уже не стало поздно. — Я сделаю все, че тебе там надо для ритуала, только давай быстрей. Она даже не улыбнулась. — А не зассышь ли? Вот в чем вопрос. Обратного пути уже не будет… Дождь кончился. За окном стояла мертвая тишина. Затих даже океан, отсюда не было слышно тихого плеска волн. — Значит, вы с Вельзи сольетесь, потом госпожа Сютен совершит ритуал, и для его завершения вам нужно будет смахнуться, чтобы ты победил? — Угу. Они с Фуруичи сидели на ступенях, глядя в чистое ночное небо. На острове быстро темнело, и время за уборкой, ужином и подготовкой к ритуалу пролетело незаметно. Тоджо, которому так и не удалось помахаться, скучал, пока Фуруичи помогал стремным големам убирать дом. А проклятый синигами куда-то слинял. Ога посмотрел на плетеное кресло. Бесопуз спал, завернутый в его куртку. Жар так и не спал, и Оге казалось, что с каждым часом он становится все горячее и слабее. Но Сютен велела ждать, пока луна полностью взойдет. Вот Ога и следил за тем, как лунный диск поднимался все выше и выше с каждой минутой. Оставалось недолго. — Ну, значит, все как нельзя лучше! — Фуруичи радостно похлопал его по плечу. — Ведь вы уже делали это с Вельзи, а махаться тебе вообще не впервой. С силой занпакто ты уложишь ее на лопатки довольно быстро. — Угу. Улыбка пропала с лица друга, когда он посмотрел в Огино напряженное лицо. — Боишься, что не справишься с ритуалом? Но Сютен ведь сказала, что ты взрослый и выдержишь. Проблемы были только с Вельзи. — Ага, — и, прежде чем Фуруичи еще что-нибудь спросил, Ога поднялся на ноги. — Я пройдусь. Присмотри за Бесопузом, ладно? — Пройдешься? Ога?.. Но Ога уже спустился со ступеней, растворяясь в темноте двора. Фуруичи обернулся к креслу, где спал бесенок. На крыльцо вышел Тоджо. — Куда он? — Сказал, что хочет пройтись. — Вот как… — Тоджо уселся рядом, сгибая одно колено. — Никогда не видел, чтобы Огу так трусило перед дракой. У него ж руки тряслись, как у старикана, пока мы ужинали. Фуруичи, к своему стыду, не помнил, как выглядел Ога за ужином. Госпожа Сютен спустилась в кимоно, едва прикрывающим ее бедра, и он отвлекся от хмурого друга, сидящего над своей тарелкой. Ога и в самом деле выглядел… малость напряженным. — Думаю, он волнуется о Бесопузе, — Фуруичи бросил еще один взгляд на спящего бесенка. — Он и в прошлый раз был сам не свой, когда Вельзи пропал. — Чушь, — Тоджо отмахнулся. — Ога продул мне ту драку, но он не трясся как цуцик, когда мы с ним смахнулись. Тут что-то другое, зуб даю. Фуруичи выдохнул. — С Огой никогда нельзя быть уверенным. Он поднял голову, чтобы взглянуть на небо и охнул. Тоджо посмотрел туда же. — Впервые вижу красное лунное затмение. Впрочем, я и обычного никогда не видал. Мож, так и должно быть? Позади послышались тихие шаги хозяйки дома. — Пора, сопляки. Ога не помнил, как они с Бесопузом соединялись в прошлые разы. Этот этап приема всегда оставался стертым из памяти после того, как все заканчивалось. Поэтому каждый раз он готовился к… неизвестно чему. Боли не было. Да и каких-то особых ощущений в принципе тоже. Просто в какой-то момент он обнаружил, что стоит уже не на ногах, а на коленях, тяжело дыша и обливаясь потом, а Бесопуза рядом нет. Он все еще мог чувствовать бесенка рядом, его энергия все так же тянулась к Оге, но ребенка нигде не было. Медальон, висящий на его шее, грел кожу, став теплым. Куросаки, Фуруичи и Тоджо стояли чуть поодаль, ближе к дому, наблюдая за тем, как Сютен выводит магический круг и символы прямо на земле. Ога внимательно следил за ее движениями и молчал. Ему нельзя было забыть символы, которые придется начертить после боя, чтобы завершить ритуал и начать снятие печати. — Это будет достаточно больно, чтобы ты отключился. Печать вросла в духовные силы демона, мое заклинание будет разрывать эти связи одна за одной. Понадобится какое-то время, чтобы полностью вырвать ее из сплетения духовных сил. Это довольно мучительно, но иначе никак. Слушая ее, Ога стискивал пальцы, думая о том, как какой-то урод сначала накладывал эту печать на Бесопуза. — Накладывать печать не так больно. Уверена, что он больше мучался от ожога, чем от самой печати. — Это ни хера меня не утешило! — Ога разорался на нее, но легче не стало. Не в этот раз. — Прекрасно. Злость поможет тебе пройти до конца. Если, конечно, ты не передумал, — она дала ему еще один шанс перед тем, как они вышли из дома. Ога смотрел на спящего Вельзи у себя на руках. Он выглядел больным и уставшим, совсем не таким как обычно — шумным, доставучим и бьющим окружающих миллионвольтовыми молниями. Когда все кончится, Ога снова сможет наслаждаться ежедневной шокотерапией. По ней он совсем не скучал. Когда ты живешь обычной жизнь, то не раздумываешь, на что готов пойти ради близких. Ога никогда бы не остался в стороне, если бы опасность грозила его семье или друзьям. Но то, что просила Сютен… Обратного пути для него будет. Не после этого. — Если б можно было не делать то, что ты просишь, я б не делал. Но раз уж выбора нет, то о каком передумывании идет речь, я не могу усечь? — О таком, сопляк, — она нависла над ним. — Что после того, как начнется ритуал, уже ничего нельзя будет переиграть. Если ты передумаешь, я просто убью вас обоих. А пока… если демон умрет, ты сможешь жить дальше. Он отвернулся. — Не, так не канает. Оставить своего ребенка на растерзание кровавой луне или демонам, а самому позорно сбежать, зато живым? После этого впору будет надеть бабское платье, да Куниеда и Мисака, и остальные Краснохвостки оскорбятся, что он причислил себя к бабью. Это ж просто позор… Он не мог отступить. Даже если придется идти до самого конца. Саотоме каждый раз на тренировках предупреждал его, чтобы он не заходил далеко, что назад пути не будет. Что ж, лучше сделать и извиниться, чем зассать и опозориться. Как-нибудь переживет, в конце концов. Но когда все было готово и магический круг был заполнен символами, а Сютен встала в боевую стойку напротив Оги, он ощущал, как дрожат его руки. Сютен напала первой, без всякого предупреждения. Просто рванула вперед, вкладывая в удар всю свою силу. Ога ушел в блок. Его не отшвырнуло назад, и он не пробил спиной землю, как несколько часов назад после такого же удара. — Его сила после ритуала слияния возросла, — Куросаки хмуро следил за аурой обоих дерущихся. — Да и ее тоже. — Эта луна ведь увеличивает силу демонов. Неудивительно, — Фуруичи бросил взгляд на небо. Красные лучи лунного света заливали поляну пугающим багрянцем. Символы, расчерченные на земле, слабо светились. — Ты будешь нападать или так и будешь уклоняться, сопляк гребаный! — Сютен в бешенстве ударила его ногой в живот, но Ога снова увернулся. На этот раз он начал контратаку. — Вместе с Бесопузом Ога всегда лупит сильнее! — Тоджо довольно наблюдал за дракой, болея за товарища. — И долго им нужно будет так махаться, прежде чем чары будут завершены? — Куросаки вдруг понял, что движения обоих дерущихся стали быстрее. Конечно, до мгновенного шага синигами им было далеко, но они однозначно перешли за пределы человеческих возможностей. Ога с рычанием бил в полную силу, Сютен тоже не сдерживала криков и ударов. Земля летела комьями в разные стороны, утес наполнился звуком битвы. Только зажившие раны снова открылись. У Оги по лицу уже текла кровь, а Сютен будто бы хромала на левую ногу. — Детский сад, а не драка! Бей сильнее, сопляк, или я грохну тебя! — она рванулась вперед, и на этот раз Ога пропусти удар, отлетая прочь. Но тут же вскочил на ноги. Пришла очередь Сютен пахать землю спиной. Ога навалился сверху, пытаясь разбить ей лицо, но она вывернулась, меняя их позицию. — Не драка, а порнография какая-то. Они точно колотят друг друга? — глядя на сцепившихся клубком Огу и Сютен, Фуруичи не знал, завидовать ли другу или все-таки нет. Как-никак на нем верхом сидела стройная грудастая красотка, но с другой стороны — она пыталась набить ему морду. Ога сбросил ее, и они снова оказались на ногах, оба тяжело дышащие, но даже не думающие сдаваться. Сютен нанесла Оге удар в шею, он разбил ей висок. Тоджо поиграл мускулами, скрещивая руки на груди. — Они не просто дерутся… — Что ты имеешь ввиду? — Фуруичи растерянно посмотрел на Тоджо. Знаки на земле мерцали, набирая под лунным светом силу, подпитываясь энергией ожесточенной драки. Наручи Сютен засверкали магическими символами, и на пальцах Оги тут же появились кастеты занпакто. Его следующий удар был настолько сильным, что мощная сила взрыва выбился стекла дома. Тоджо прикрыл Фуруичи, а Куросаки отскочил в сторону. — Вот же ж чокнутые! Но Сютен не осталась в долгу, ударив с не меньшей силой. — Она ему не по зубам, — Куросаки схватился за рукоять занпакто, но Тоджо перехватил его руку. — Не лезь. Ты не знаешь Огу, парень. Он ни за что не продует, особенно если речь идет о его ребенке. Фуруичи снова вернул внимание к дерущимся. Сютен давила, ее нападки становились все более ожесточенными, и в какой-то момент свет из дома упал на ее лицо. С некоторой долей омерзения, Фуруичи понял, что она перестала походить на красивую женщину. Ее лицо странно заострилось, глаза горели красным, из-под верхней губы торчали удлинившиеся клыки. — Да кто она такая? — Она захвачена демонической силой, — Куросаки тоже напряженно всматривался в облик Сютен. — А к Оге так и не вернулась метка… — Фуруичи уже начинал переживать. Все-таки сила занпакто синигами — это не то же, что дьявольский контракт. Ога владел им совсем не так, используя, как костыль вместо своих способностей. — Сопляк! Я раздавлю тебя как букашку! — Сютен напирала на обороняющегося Огу, его удары практически перестали приносить ей вред. — Тебя и твоего сопляка заодно! На этот раз ее атака была отбита. Занпакто светился в лунном свете красно-черными всполохами, помогая Оге обороняться. Они отскочили друг от друга на разные концы круга, не отрывая взгляда от противника, переводя дух. — Ну же, Ога, чего ты ждешь?.. — Фуруичи сам не заметил, что стиснул пальцы в кулаки, что сердце колотится в груди слишком громко. — У него уже руки трясутся, он не может так долго управлять занпакто, — Куросаки сделал взволнованный шаг вперед, думая о том, что, возможно, стоит прервать ритуал, но Тоджо положил руки на плечи их обоих, удерживая на месте. Его лицо впервые потеряло всякий намек на улыбку. Он следил за дракой напряженно, высматривая в лице Оги что-то, что мог видеть он один. Ога сжал дрожащие, истекающий от многочисленных ударов, пальцы в кулаки, стискивая их слишком сильно. Кастеты поплыли, обратившись черным маревом. — Сдаешься? — Сютен расхохоталась грубым, громким смехом, не похожим на человеческий, ее глаза горели красным. — Ты не годишься в отцы темному владыке. Слабый, глупый слюнтяй. Твой ребенок умрет вместе с тобой! — Ога! — Фуруичи вскрикнул, но Тоджо до боли сжал пальцы на его плече. Сютен рванулась вперед, занося кулак, пока Ога оставался на месте стоять истуканом. «Не может этого быть!» — Ичиго не успел додумать то, что собирался, видя, как клубящийся дым в кулаке Оги вытягивается, превращаясь в клинок. Подпустить на расстояние удара. Резкий короткий выпад. Ичиго знал этот звук, с которым клинок входит глубоко в чужую плоть. Кулак Сютен прошел мимо лица Оги. Он уклонился так быстро, что глаз не то что человека, но даже демона, не мог уловить его скорости. «Мгновенный шаг… это мгновенный шаг синигами!» У нее не было шансов. Оге показалось, что он оглох. Но потом Сютен хрипло втянула воздух в пробитое его занпакто легкое, и звук вернулся хрипящим, тяжелым дыханием противника. Он едва устоял на ногах, подхватывая чужое тело и опускаясь на колени вместе с ней на землю. Хотел отпустить занпакто, но пальцы свело на рукояти длинного острого кинжала, торчащего из груди Сютен. Прямо в сердце. В сплетение демонической и человеческой энергии. Из ее рта потекла кровь, она казалось черной в мрачном свете кровавой луны. Демонические черты и горящий взгляд погасли. Огу трясло так, будто это из его тела с каждым ударом сердца уходила жизнь. Он пытался сдержать дрожь, но безуспешно, хотел отвести взгляд от ее лица, но не мог перестать смотреть. «Может, рану зажать? Вызвать скорую? Что там делают, когда человек получает удар в грудь ножом?!» — далекие мысли человеческого разума из другой жизни метались в сознании. Откуда-то издалека что-то крикнул Фуруичи, но Ога не разобрал. В ушах гудело. Челюсти свело, не получалось даже разжать зубы, чтобы что-то сказать. Крикнуть другу, что все так и задумывалось, что она его предупреждала, что он обещал это сделать. Получалось только с трудом дышать и трястись, глядя на дело собственных рук. Он убил человека. Обратного пути уже не будет. — Чего ты… ждешь?.. — Сютен вцепилась рукой в футболку на его груди. — Вынь клинок… используй кровь… чтобы завершить ритуал. Или вы оба умрете. — Я… Рука, держащая клинок, не слушалась, отказываясь вынимать оружие. Женские пальцы легли поверх его. — Ноша отца… тяжела… Но кроме тебя, ее нести некому, — она усмехнулась. — Передавай привет Саотоме, дерьма кусок. Ее рука соскользнула, и Ога разжал пальцы. Занпакто растворился в воздухе, оставляя после себя в груди пульсирующую горячей алой кровью рану. — Ога!!! — Фуруичи попытался подбежать к нему, но его все еще держал Тоджо. — Не подходи. Он знал, что делал. Он должен завершить ритуал. Ога хотел поднять взгляд, чтобы увидеть лица друзей, но передумал. Зажмурился на несколько секунд, вспоминая символы, которые пытался не забыть, сорвал с себя футболку и обмакнул трясущиеся пальцы в горячую кровь убитого противника. Только вперед. До конца. — Мы все исправим, Вельзи. Пальцы выводили кровавую метку Зевула вместе с магическими знаками на собственной груди.Глава 9. Обратного пути нет
23 мая 2021 г. в 18:25
— Ога, ты куда? Постой! — Фуруичи рванулся было за ним, но Ичиго положил руку ему на плечо.
— Не надо, пусть идет.
— Но…
Ичиго покачал головой.
Дом, в который они вошли каких-то полчаса назад, представлял собой полную разруху на первом этаже. Хозяйка, стерев кровь, заливающую левый глаз из разбитой брови, недовольно рыкнула.
— Вот, устроили мне тут бардак! Кто убирать теперь будет?
Конечно, на Огу рассчитывать не стоило. Он забрал плачущего Бесопуза и вышел под ливень. Ичиго приходилось прислушиваться к себе, что уловить его энергию среди мощных хитросплетений силы, которые окружали остров. С таким-то названием неудивительно! На этом острове казнили преступников и, хотя тюрьмы давным-давно не было, темная энергия смерти, призраки погибших, может, даже пустые все еще были здесь… Не имея возможности выбраться. Ичиго точно не знал, но ощущал, что сплетение силы — что-то вроде сети, ловушки, которую не может покинуть ни одна привязанная к острову душа или демон.
Их взгляды с госпожой Сютен пересеклись, и что-то подсказало Куросаки: женщина тоже из их числа. Тех, кто по какой-то причине оказался привязан к месту своего обитания или казни. Возможно, она одна из преступниц, заключившая сделку с дьяволом?
Но ее энергия отличалась от энергии Оги. Сила Бесопуза оплетала силу Оги, но они были разделены. Духовная энергия этой женщины сама по себе была темной, словно отравленной демонической силой.
— А ну вы, чего встали? Убирайте за своим дружком, иначе обеда никто не получит.
— А как же махач? — Тоджо уныло пнул сломанную доску ногой, но Фуруичи что-то прошептал ему на ухо.
Куросаки последовал за хозяйкой, оставив Чертокаменских разбираться с хаосом в гостиной.
— Госпожа Сютен.
— Икаруга, — она рухнула на стул в кухне, опираясь о столешницу и доставая новую сигарету, не обращая внимания на свои раны.
— Почему вы сразу не сказали Тацуми, что ребенок не переживет ритуал? Может, есть все-таки какой-то шанс помочь Вельзи?
Ичиго смотрел, как она щелкает зажигалкой.
— Как так вышло, что синигами помогает будущему правителю демонов?
Куросаки недовольно нахмурился.
— Может, Вельзи и будущий правитель, но пока что он просто маленький ребенок, который попал в неприятности по вине взрослых. И, боюсь, что эти неприятности касаются не только будущего владыки, но и всех людей. Демоны из зазеркалья задумали что-то недоброе. Нам не помешала бы ваша помощь хотя бы с печатью.
Она усмехнулась и налила себе из бутылки в стоящий рядом бокал.
— Решил меня разжалобить? Меня не волнуют проблемы ни детей, ни человечества. Даже если мир людей рухнет, гори он огнем, я буду жить на этом острове и дальше.
Значит Ичиго был прав, когда подумал, что она пленница острова, запертая здесь с призраками казненных преступников и пустыми.
— Почему же вы согласились помочь Тацуми, когда получили письмо от господина Куниеды?
— Был свой интерес. А теперь он пропал, поскольку ритуал не получится провести.
Она поднялась, оставляя бычок в пепельнице и опустевший стакана на столе.
— Постойте же, — Ичиго рванулся за ней. — Вы говорите, что ритуал болезненный, но есть же способы снять боль!
— Клеймо на теле — лишь ожог. Сама печать стоит глубже, на самих духовных силах, синигами. Нельзя обезболить душу. Да и контрактор… едва ли он справился бы. Зря я обнадежила Куниеду, теперь тетенькаться с вами тут три дня.
Она потерла висок, а потом резко хлопнула в ладоши несколько раз.
— Эй, мелюзга, готовьте ужин.
Раздался тихий треск, похожий на электрический, и Ичиго отскочил в сторону. На кухне появились несколько странных на вид существ. Демоны? Нет…
Они быстро начали хозяйничать на кухне, пока Ичиго рассматривал их духовную энергию.
— Что это такое?
— Никогда не видел големов? — Сютен усмехнулась. — Сопляки, да вы и пороху еще не нюхали. Ничего не знаете. Собрала этих из праха с кладбища и оживила духовной энергией. Не самой же мне готовить да прибираться. Жаль, они долго не живут, месяц-другой — и разваливаются на куски.
Она вышла, пока Ичиго разглядывал суетящихся големов, неуверенный стоит ли их причислять к нечисти или воспринимать как живые предметы, когда Сютен вернулась обратно.
— Когда ваш юный папаша вернется, скажите, что он может воспользоваться под домом горячими источниками. Вода залечит раны за каких-то полчаса.
Ичиго посмотрел в сторону окна. Дождь все еще лил как из ведра, будто решил смыть проклятый остров с лица Земли. Духовная энергия Оги мелькала где-то в лесу.