Поиграем, дядя Ричард?

Призраки являются по ночам. Во сне. Души тех, кого он убил сам – или отправил на казнь. Обвиняют. Пророчат беду. Зовут за собой. Ричард ненавидит ложиться спать – из-за них. Впрочем, сны остаются лишь снами, верно? Только дураки их боятся. И если те, кого он обрёк на смерть, были так уж невинны, отчего же они до сих пор не упокоились с миром? Таковы мысли Ричарда при свете дня. Но когда спускается ночь, призраки становятся сильнее голоса рассудка – и, просыпаясь от очередного кошмара, в промокшей от пота рубахе, он хриплым спросонья голосом взывает к Господу… чего никогда не делает днём. Чёртовы призраки. Чёртовы неупокоенные души. И чем больше умершие доверяли ему при жизни, чем ближе были они друг другу, тем зримее и сильнее они в его снах. Ему снится его брат – Джордж, герцог Кларенс. Я слишком пьян от твоего вина, Ричард, говорит он, – и вино начинает стекать у него из углов рта, превращаясь в кровь. Его чересчур много для меня одного, не хочешь ли выпить со мной, брат? Снится Анна, его покойная королева. Ты не убивал меня, Ричард, говорит она, но я потакала твоим злодействам, и кровь, что пятнает твои руки, запятнала и мои, взгляни на них! Души тех, кого ты убил, кого убили по твоему приказу, увлекли меня за собой в мир теней, а теперь увлекут и тебя… и я тоже тебя увлеку, я слишком скучаю, мне холодно здесь без тебя, муж мой… сделав своей сообщницей, ты лишил меня надежды на вечное блаженство, а теперь хочешь один наслаждаться земными благами? Думаешь, это справедливо; думаешь, я на это соглашусь? Анна и Джордж смеются. Анна протягивает к нему покрытые чужой кровью руки, Джордж предлагает чашу с вином… а может, тоже с кровью – Ричард не знает. Анна просит о поцелуе, пытается обнять его руками, с которых капает кровь. Джордж хочет, чтобы они выпили вместе – ты же не откажешь мне, брат? Ричард просыпается с криком ужаса и отчаяния – и почти готов осенить себя крестным знамением, но рука замирает на полпути. Он слишком давно отвернулся от Господа, чтобы обращаться к нему сейчас. Да и не слишком ли поздно раскаиваться – такому, как он? Ричард почти привыкает к явлениям Анны и Джорджа – когда наравне с ними ему начинают сниться его племянники. Юные сыновья Эдуарда, задушенные в Тауэре по его приказу. Юные и прекрасные, похожие на белокурых ангелов. В роду Елизаветы Вудвилл, их матери, все славятся поразительной красотой. Немудрено, что Эдуард в своё время влюбился в неё как мальчишка. Многие верили, что она и впрямь ведьма, и Ричард немало поспособствовал распространению этих слухов – но сам не верил в них ни на грош. Красивой женщине вовсе не нужно быть ведьмой, чтобы приворожить к себе легкомысленного мужчину вроде его старшего брата. Сыновья Эдуарда и Елизаветы тоже были красивы – в мать. С детства страдавший от собственного уродства Ричард ненавидел их ещё и за это – даже если забыть о том, что они стояли между ним и престолом… о чём он не забывал никогда. И теперь они тоже начали являться ему во сне. Поиграем, дядя Ричард? Ты научишь меня владеть мечом, как обещал? Ты подаришь мне деревянную лошадку с позолоченными удилами? Зачем ты убил нас, дядя Ричард? Поиграем? Нам без тебя скучно… приходи к нам, дядя Ричард… Приходи… Эхо подхватывает звонкие мальчишеские голоса. Заставляет метаться между стенами – даже после того, как Ричард пробудится. Белые рубашонки племянников начинают мерещиться ему даже наяву. Быстрый промельк на краю зрения, топот маленьких ног, заливистый детский смех… нет, снова показалось… Мы встретили дядю Джорджа, дядя Ричард. Он тоже был в Тауэре, ты знаешь? Он нас забрал. Сказал, чтобы мы не боялись. Теперь нам совсем не страшно… мы только ждём тебя, дядя Ричард, нам без тебя скучно… К дьяволу. Даже если лишившиеся жизни в Тауэре не могут обрести покой, не в силах они и покинуть стены башни. Так всегда говорила молва. Поиграем, дядя Ричард?.. Промельк белых сорочек на краю зрения… Рука тянется осенить себя крестом… К дьяволу, отмахивается от собственных страхов Ричард. Бабьи суеверия. Поиграем?.. Они не могут покинуть стены башни. Не могут, даже если бы захотели. Ведь так?.. …По сточной канаве, прорытой под стену Тауэра, медленно течёт вонючая гнилая вода. Две детские сорочки задерживаются у прутьев канализационной решётки – и наконец проскальзывают между ними, выплывая из-под башни наружу. Ричард открывает в ночи глаза – и сразу понимает, что не спит. Но… Они стоят у его кровати. Юные племянники в просторных белых сорочках, похожие на спустившихся с небес ангелов. А за их спинами, плечом к плечу, Анна и Джордж. Анна тоже в ночной сорочке – соблазнительно спущенной с плеча, словно в первую брачную ночь. Джордж держит в руке чашу с вином. Племянники улыбаются – и Анна с Джорджем тоже. Поиграем, дядя Ричард?..