Как всегда

Хром является без предупреждения: только порыв ветра всколыхнул тонкий тюль и через секунду она сидит на подоконнике, закинув ногу на ногу и якобы смущённо уставившись в пол. Подол платья безнадёжно испорчен: пятна крови с белого, в принципе, сложно отстирать, а уж в таком количестве и вовсе невозможно. М.М. вздыхает, Мукуро всегда говорил, что истинному иллюзионисту в гуще драки делать нечего. И бросался в бой первым. Ещё и Хром приучил. — Полотенца там же, где обычно, — спокойно бросает М.М., подходя ближе, чтобы закрыть окно, вечерами прохладно. Хром благодарно кивает, вспархивает с подоконника, и уходит в ванную, чуть слышно цокая каблуками. М.М. вздыхает и идёт на кухню, нужно поставить чайник, разогреть остатки ужина и взять тряпку, чтобы затереть пятна крови на окне. Хром выходит минут через пятнадцать, разморённая теплом, в одном полотенце. Босые ноги шлёпают по полу, оставляя мокрые следы (ещё одна «милая» привычка Мукуро), разогретая кожа нежно розовеет в свете электрических лампочек, мокрые волосы облепляют шею и плечи, беззастенчиво касаются тонких ключиц, вьются кольцами. Хром выглядит преступно соблазнительно, и М.М. не видит ни одной причины сдерживаться: подходит ближе, притягивает к себе за талию, жадно целует, вдыхая совсем по-другому звучащий запах собственного шампуня. Хром охотно отвечает, прижимается ближе, тонкими пальцами проводит по шее, слегка царапает загривок, — всё, как любит М.М.. Которая отстраняется первой, жадно дышит и усаживает Хром за стол. Первым делом надо поесть, а на то, чтобы без слов рассказать о тяжести разлуки и ожидания у них будет целая ночь. — Спасибо, — тихо благодарит Хром, садясь на своё место: в уютное плетёное кресло с подушкой в виде цветка лотоса. — Не за что, — фыркает М.М., доставая с одной из верхних полок зелёный чай, который она сама терпеть не может.

***

Утро бледными лучами непроснувшегося солнца скользит по смятым простыням, лезет в глаза, напоминает, что время не бесконечно. Хром сидит на кровати, не стесняясь собственной наготы, волосы немного прикрывают грудь, буквально умоляя отодвинуть их лёгким движением, приласкать и не отпускать. М.М. умеет наступать на горло своим желаниям: все они умеют. Задумчиво стоит перед шкафом, пристально разглядывая полки и вешалки. В этом шкафу вещей её размера практически нет. А вот Хром подходит всё. Достаёт комплект простого светлого белья, строгую белую рубашку, классическую юбку и чулки с кружевным отворотом, который никто не увидит. Помогает Хром одеться: целует выступающий шейный позвонок, защёлкивает бюстгальтер, разглаживает кружева, лаская мягкую кожу бёдер, застёгивает молнию на юбке, прижимаясь со спины. Это их маленький ритуал. — Туфли в прихожей, — выдыхает она и падает обратно на кровать. Хром ласково проводит по волосам, растрёпывая их ещё сильнее. Уходит, не прощаясь. М.М. не смотрит ей вслед, засыпает, обнимая чужую подушку. Из приоткрытого окна тянет прохладой.