Пункт

– Тебе здесь не место, – грозный голос главы дисциплинарного комитета вселял ужас и страх. – Что ты здесь забыл? Не дожидаясь ответа, от Кёи последовал удар в спину нарушителя. Из легких вышибло весь воздух. Пропахав носом землю, подросток упал к ногам своего хранителя. В следующий момент брюнет поднял его за грудки и глаза оказались напротив пронзительно-серых омутов. От испытываемого страха невозможно было отвести взгляд. Без лишних слов Хибари ударом отправил нарушителя в недолгий полёт. Резко ударившись о стену школы, Тсунаёши упал на асфальт. Упершись руками в рыхлую землю, затравленно посмотрел на хранителя, который медленно приближался. Снова схватив парня за горло, Хибари поднял и прижал того к стене, что ноги того едва касались земли. С презрением и скукой разглядывая переставшую сопротивляться добычу, которая ухватилась в сжимающую руку, ударил в челюсть, отправляя в свободное падение. Ощутив под собой опору, Тсуна с усилием приподнялся на локтях. От удара затылком о стену в глазах немного помутнело и появилась тошнота. Удар по лицу сознания не прибавило, а последующий пинок в живот заставил парня закашлять желчью и уткнуться в согнутые в локтях руки. Избиение продолжалось, пока не брызнула первая кровь. Последний удар по лицу рассек губу – Тсуна неудачно повернул голову, и в ту же секунду ему прилетело холодным металлом. Недовольно цокнув на то, что зверек так и отказывается дать отпор: то ли глупости, то ли действительно не воспринимает облако, то ли принимает за обыденную взбучку за опоздание и принимает своё наказание. Сложив оружие, ухватил под локоть и потащил в медпункт. Почти нигде не горел свет, разве что на первом этаже, на входе, светила дежурная лампа. Было тихо, и неравномерный гул шагов отражался от стен коридора. Едва поспевая переставлять ноги, Тсуна ковылял рядом. Его до сих пор удерживали под руку выше, чем надо и поэтому заваливался на бок. Побитого Саваду втащили в медкабинет и пихнули на койку. Свет так никто и не включил, поэтому всё происходило в полумраке, лишь уличный свет фонарей пробивался через занавеску окна. Взяв из шкафа бинты, Кёя быстро вернулся к ещё не опомнившемуся Саваде и перебинтовал руку. Скорее намотал на нее бинты, развернул шатена спиной к себе и завел забинтованную руку за спину, так и закрепив тугой повязкой прижав к туловищу. Лишь после этого странного действия парень подал голос: – Хибари-сан, – чуть слышно вымолвил Тсуна. Не представляя дальнейшей реакции хранителя, то ли лечить будут, то ли бить, он старался лишний раз не провоцировать на себе внимание. – Мне так не удобно… – А проникать на частную территорию в неположенное время удобно? – отчетливо и громко было отвечено вопросом на вопрос. В голосе сквозил холод и недовольство. Услышав это Савада стыдливо опустил голову. Хибари продолжил. – Если ты не желал со мной сразиться, – туже затянул бинт. – То, что ты делаешь здесь ночью? – Я… – неуверенно начал Тсуна. – Снова малыш что-то затеял, – догадался брюнет. На что Савада лишь растерянно кивнул. То, что нахождение юного босса ночью на территории школы и никак не связано с Реборном, как если бы (в пустыне вдруг зарядили проливные дожди), не догадаться было бы смехотворно. Вторую, здоровую руку, Хибари пристегнул наручником к решеткам в изголовье кровати. На что Тсуна как-то затравленно пискнул. – Э… Хи-хибари-сан, мне так до утра? Или… м-может всё-такие отпустите меня? Обещаю, завтра я не опоздаю! Иик?!.. – Мне не нравится, что ты вот так даешь себя избивать, – Кёя одной рукой силой вжал Тсуну в матрац и с угрозой проговорил. – Ты должен уметь постоять за себя, даже если это я. Или Рокудо, – последнее добавил с нажимом и на слово, и на тело под собой. Мукуро Рокудо темная лошадка их семьи и доверять такому субъекту опасно. Не редки случаи предательств, так почему не быть готовым к таким поворотам. – Почему ты похож на других травоядных? Это сводит меня с ума. То ты сильный, то… слабый и шуганный зверек. Тсуна слушал затаив дыхание. Руку больно свело за спиной в неудобной позе. Чего пытается добиться хранитель парень не понимал. – Хибари-сан,.. – поджал губы и попытался приподняться, что бы хотя бы поудобнее лечь на руку. Но ему не дали. Тот небольшой свет, что проникал в медпункт перекрыла темная тень и накрыла сверху. Край губы садануло, в месте где была рана. Хибари больно укусил за больное место выпуская кровь. Совершенно ничего не понимающего Саваду затрясло. Он резко дёрнул рукой, звякнул металл наручников о железные прутья. Натянув оковы неудачно подтянулся в кровати и больно треснулся затылком об изголовье. Не обратив на эти потуги особого внимания, Кёя дёрнул босса за ногу и спустил обратно. Проучить несмышленого босса, который раз за разом встает на одни и те же грабли своей наивности раз и навсегда? Он и так боится своего хранителя, так будет бояться ещё больше, и может быть этот урок пробудит в нём ответную реакцию. Хибари резко перевернул Саваду на живот и спустил ему штаны. До слуха донесся испуганный и нервный вздох. – Пожалуйста, не надо... – прошептал шокированный Тсуна. От недавнего удара в затылке тянуло ноющей болью, от чего парень не сразу понял, когда его ягодиц коснулись холодные руки, что-то размазывая между ними, а затем внутрь протолкнулся палец. Тело с непривычки резко напряглось, и шатен как гусеница завалился в сторону стараясь уйти от неприятных ощущений. Но его за пояс придавили к кровати и продолжили проникающие движения. От нереальности происходящего Тсуна лежал, прижатый сверху, и от удивления раскрыл рот, короткими глотками вдыхая воздух. Судя по всему, Хибари ожидал немного другой реакции и добавил второй палец, не сколь не заботясь о комфорте нижнего, стал упорно раздвигать стенки ануса. Под рукой наконец почувствовалось копошение и крошечные попытки вырваться. Пальцы на привязанной сзади левой руки нервно сжимались и подрагивали. Похвально было то, что тело под ним не издавало ни звука, видимо гордость в этом юноше всё же имеется. Закончив с подготовкой, брюнет не жалея свои тонфа раскрыл одну и приставил к отверстию. – Пожалуйста, не надо, Хибари-сан, – снова, но уже громче проговорил Тсуна, напрягаясь всем телом и сводя ноги. В голосе явно проскальзывал нешуточный испуг. Но хранитель был непоколебим. Он хотел научить Саваду сопротивляться, дать отпор, но до сих пор видел лишь принимающую смирившуюся жертву обстоятельств. – Ты же знаешь, что они с шипами, – припугнул словами и поймав мгновение замешательства пропихнул холодную сталь на длину целого пальца внутрь. Тсуна тут же резко дёрнулся, почти сбрасывая хранителя с себя, но Хибари не был бы сильнейшим, если бы позволил этому случиться. Такая реакция зверька начала его более чем удовлетворять. И впившись пальцами в бок, отвлекая на боль в другом месте, протолкнул палку еще глубже. Тело под ним вновь резко дёрнулось, проскулив сквозь стиснутые зубы. Молить о помощи Тсуне некого. Если бы Реборна что-то не устраивало, он бы давно дал о себе знать, а такая безвыходная ситуация вводила в отчаяние. Оставалось стиснуть зубы и терпеть… если это возможно. Напуганный словами хранителя Тсуна всеми силами рвался выбраться из захвата. Неудобно сцепленные руки, – одна за спиной, другая вообще сцеплена наручником выше головы и саднила в натертых местах, – свежие побои болели при каждом движении, а на языке вкус железа из кровоточащей раны кружил голову. Немного вытащив тонфа, Хибари снова протолкнул её, стараясь засадить глубже и наслаждаясь сопротивляющимся телом под ним размеренно повторяет действие. Чем больше боли он причиняет, тем яростнее Савада сопротивляется. Может быть таким образом, в целях самозащиты, он перейдет в гипер-режим, что несказанно порадует облако, однако это остается лишь в теории, ведь на практике босс остается трусом в душе, никакого решительного сопротивления не ощущается. Намеренно игнорируя простату, Хибари всаживал в Тсуну тонфа до упора, на сколько тот мог принять. В уголках глаз уже давно скопились слезы, вызванные физической болью. Только Тсуна хотел было смириться с участью, Хибари его подстегнул: – Если в течении следующих пяти минут ты не освободишься или скинешь меня, я задействую шипы прямо внутри тебя. С паникой и ужасом в глазах, от представившейся боли и ощущений, превосходящих истязания на данный момент, Тсуна не смотря на содранную кожу и боль в запястье снова подтянулся на руке стараясь извернуться и ногами пнуть хранителя в живот отталкивая от себя. Сжавшись у спинки кровати поджал к себе ноги и рассеянно смотрел на хранителя как загнанный в угол раненый зверь, коим он сейчас и являлся – раненый, напуганный, готовый атаковать и бороться за свою жизнь. Кёя протянул руку к его шее, сначала Тсуна старался отпрянуть, но отодвигаться было уже некуда, и он просто укусил Хибари за пальцы, словно в отместку за причиненную сейчас боль. Хибари даже не моргнул, а спокойно и выжидающе держал руку, не стараясь её убрать. Точно зверёк. Уголок губ хранителя свело мимолетной улыбкой, но в темноте этого было не разглядеть. Дождавшись, когда Тсуне надоест кусать его руку и тот отпустит его, не делая резких движений приблизился и сел рядом. – Зачем?.. – всё ещё сотрясаемый мелкой дрожью спросил Тсуна. – Сделать мою добычу сильнее.