Кошмарики

Если бы Моно, Седьмому, Пятой и Шестой сказали, что им в доме, созданном из снега, будет тепло, они бы решили, что их обманывают. Но сейчас они сидели в таком доме, согреваясь, прижимаясь друг к другу и закутавшись в оставленные в ледяном доме шкуры, пока за белыми стенами бушевала вьюга. К сожалению, детям пришлось несколько метров пройти сквозь бушующую стихию. — Бррр, у меня все сопли в носу замёрзли, — пожаловался Седьмой, — убираться отсюда надо. Пока не замёрзли. — Л-л-легко т-т-теб-б-б-бе г-говорить, — дрожала Пятая, — ш-ш-ш-шар м-мой в-в той пещ-щ-щере остался. И н-не з-знаю, возможно л-ли ег-г-го в-в-воздух п-п-однять с-с-снова. — Мда… — шмыгнула носом Шестая, греясь лбом об спину Моно, — похоже мы тут надолго. Припасов у нас хватит где-то на неделю. Предлагаю сразу определиться, кто чью конечность есть будет. Чур, мне твои руки. — Эй! — возмутился Седьмой, — ты издеваешься?! Почему при каждом удобном случае ты пытаешься меня съесть? — Ребята, не надо ссориться, — вмешался Моно, — и никого есть не надо. Будьте уверены, буря закончится, и мы найдём выход. Мальчик перевёл глаза на Пятую, надеясь, что он его поддержит. — Ну… — девочка уже перестала дрожать, достаточно согревшись, — если мы попали сюда, значит сможем и выбраться. Я помню, что всю сушу окружает океан. Если мы до него доберёмся, то сможем построить лодку или плот, и затем сможем уплыть. — А если не дойдём до океана? — спросила её Шестая, — он может быть далеко. — А что ты тогда предлагаешь? — спросила в ответ Пятая, — есть друга? Мяса у наших тел тоже рано или поздно закончится. Шестая притихла. Пятая с улыбкой погладила её по голове. — Я понимаю. В жизни бывает много трудностей. Но всегда должна быть хоть какая-то надежда, то, что ведёт вперёд. Иначе можно просто лечь на землю и ничего не делать. Но я не думаю, что это по твоей природе. Шестая кивнула, закрывая глаза. Седьмой при словах Пятой призадумался. Он помнил, как отреагировала Шестая на странный особняк, на куклу. Мальчик хотел её спросить, однако удобного случая так и не вышло. А сейчас он чувствовал лишь усталость за весь день. Глаза слипались. Хотелось спать, греясь в компании товарищей. Когда дети проснулись, вьюга уже стихла. Не теряя времени они отправились в путь дальше. Дети уже привыкли к пустынным пейзажам, привыкли к тишине, но эта снежная пустыня давила на нервы. Ни жужжания насекомых, ни шелеста листьев, ни карканья ворон — лишь завывания ветра. Чтобы как-то оживить обстановку, дети болтали. Однако беседа долгой не была. На морозе долго не поговоришь. Да и однообразные пейзажи не способствовали темам для разговора. Иногда встречались и снежные домики, некоторые были разрушенными. Чего-либо полезного в таких строениях было мало — куски шкур, куклы из костей, самодельная посуда. Лишь один раз детям улыбнулась удача. В снежном доме Седьмому на глаза попался ящик, где хранилось мясо. — Похоже, что это единственная еда в этом месте, — прокомментировала Пятая находку, — кто-нибудь голоден? — Я пас, — сразу заявил Седьмой, — не голоден. Его восклицание осталось без ответа. Шестой было малость все равно, а Моно с Пятой поняли, что вскоре их товарищу предстоит сделать весьма непростой выбор. И без их помощи ему не обойтись. Собрав мясо, дети продолжили путь. Они с тревогой вглядывались в огромные горы, через которые им придётся пройти. В их головах были свежи воспоминания о огромной людоедке, прятавшейся в горной пещере. Кто знает, сколько ещё таких чудовищ может таится в этих угрюмых скалах. Неспроста же на этих снежных равнинах нет ни единого намёка на жизнь. — Ну… другого пути теперь нет, — объявила Пятая, когда дети стояли перед горной пещерой, — другого пути нет. Надо идти. — Туда, где мы можем заблудиться, — проворчал Седьмой. Пятая пропустила его слова мимо ушей. — Итак, идём все вместе, вчетвером, — девочка взяла товарищей за руки, — а теперь вперёд. Снова тёмные, иногда дурнопахнущие естественные коридоры и ожидание чего-то нехорошего, что таится во тьме и ждёт тебя прямо за углом. Развитое детское воображение рисовало множество пугающих образов, дело усугубляло и полное незнание местности. Дети были привычны к лесам, к городским пейзажам, нежели к скалистым пещерам, где ориентироваться было сложнее. — Ух… предлагаю сделать привал, — заявил Моно, спустя несколько часов блужданий, — у меня ноги отваливаются. И есть хочется. Кто за? Через несколько минут уже горел небольшой костёр, разведённый Шестой при помощи тряпок, обломков корзины и зажигалки. — Я постою на стреме, — сразу вызвался Седьмой, — есть не буду. — Прекрасно, — отозвалась Шестая, — его порция моя. Но Пятая строго взглянула на девочку, которая пожала плечами. — Тебе нужно поесть, — Пятая подошла к мальчику, — я понимаю, ты мясо не любишь. Но тебе нужны силы. — Я не смогу… всякий раз, как смотрю на мясо, то наизнанку выворачивает. В этот момент его живот издал жалобное урчание. — Я так понимаю, выбора у меня нет, — выдохнул он, присев у костра. Шестая протянула ему кусок жареного мяса на самодельном шампуре. Мальчик с лицом, будто его сейчас стошнит, взял палочку, стараясь не принюхиваться к запаху. Перед глазами пронеслось воспоминание о кухни на зловещем корабле. Седьмому показалось, будто он видел в этих нанизанном мясе человеческие ногти и волосы. Черт возьми, в этом мясе могли быть его друзья… он сам… — Спокойно, спокойно, — он ощутил ладонь Пятой на своем плече, — моя рядом. Давай помогу. Закрой глаза, открой рот и представь, что жуёшь яблоко. — Нет, я справлюсь, — встряхнулся Седьмой, глядя на ненавистное мясо. Голод давил на желудок, однако неприятные воспоминания никуда не уходили. Собравшись с силами, мальчик все же закрыл глаза и резко сунул мясо себе в рот, начав быстро жевать. — Ну как? — спросила его Пятая. — Вкусно… — произнёс Седьмой, рукой вытерев губы, — очень вкусно. Мне нравится. — Ещё будешь? — с усмешкой спросила Шестая, смотря на шампур в руках мальчика. — Ну… могу, — Седьмой с улыбкой принялся за следущий кусок. Огонь на природе сближает людей. Дети, успевшие согреться и наесться, мирно сидели у костра, на время позабыв о своих тревогах. Но такая идиллия долго продолжаться не могла. Шестая, будучи более чуткой, чем остальные, вдруг напрягалась, а затем начала засыпать костёр. Остальные встревожились. — Валим, — шепнула девочка товарищам. Повторять второй раз не потребовалось. Огромная рука с длинными ногтями опустилась в каких-то паре сантиметров от Седьмого, успевшего броситься в сторону. Вслед за ней появилось и голова с длинными, скрывающими оскаленное лицо, волосами. С утробным смехом, тварь попыталась зубами сцапать мальчика, но тот, схватив шампур, вонзил его в щеку монстра. Раздался громкий визг, от которого у детей заложило уши, но они все же помчались в глубь пещеры, пока тварь лапой вынимала из щеки острую деревяшку. Бежать пришлось с горящей зажигалкой. Пусть это и могло привлечь монстра, однако никто не хотел не заметить на своём пути какое-нибудь препятствие. Да и на пути часто встречались развилки, пещера была настоящим лабиринтом. Из-за чудовища у детей не было возможности понять, не бегут ли они в ловушку запутанных естественных коридоров. Впрочем спустя некоторое время пути, Шестая смогла перехитрить чудовище. Добежав до очередной развилки, девочка велела товарищам броситься в сторону и сидеть тихо. Погасив зажигалку, она схватила камень и запустила им в тёмный проход, сама успев прыгнуть к остальным. Монстр пронёсся на звук, в темноте и в спешке не заметив притащившихся детей. — Мы оторвались, — облегчённо сказал Моно, однако остальные не были настроены так оптимистичны. — Рано радуешься, — сказал Седьмой, — тварь вернётся. Нужно уходить как можно скорее. В деле убегании от чудовищ лишние разговоры не нужны. Не теряя времени, дети продолжили путь, в этот раз они были куда бдительнее. Каждый шорох заставлял их напрягаться и искать места для укрытия. Однако этот напряженный и тяжёлый путь был не так долог. Ещё никогда в жизни дети не были рады видеть снег и чувствовать холод. У Пятой была тень сомнения, что они вышли оттуда же, куда и вошли, но пейзаж был иным. Возвышавшихся вдалеке гор не было видно, но в метрах двадцати от пещеры находилось море, покрытое дрейфующими льдинами. — Море… произнесли независимо друг от друга Седьмой и Шестая, зачаровано всматриваясь в стихию. — Мы ещё можем выбраться, — сказала Пятая, — на этих льдинах можно плыть. Надеюсь. И еда у нас может быть… если рыбу поймаем. — Если? — Моно перевёл на девочку взгляд. — Рыбу не всегда можно выловить, — ответила Пятая, — но можно питаться не только ей. Дети встали перед потоком морской воды, что гнал льдины. Плавательное средство было не самым надежным, но материалов для постройки плота у детей не было. — На счёт три, все вместе прыгаем, — скомандовала Пятая, заприметив проплывающую совсем рядом с берегом внушительного размера льдину. Взявшись за руки, дети приготовились единовременно на неё запрыгнуть. — Один… — начала считать Пятая, — два… — Прыгаем сейчас! — вдруг резко крикнул Моно, обернувшись. Растерявшись, Пятая разжала руки, не успев прыгнуть на льдину со всеми, и тут же увернулась от когтистой лапы. Гигантская тварь с длинным волосами и огромным коробом на спине все же настигла детей и едва их не схватила. Девочка с косой осталась с монстром одна на берегу, пока течение уносило льдину с товарищами. — Прыгай! — крикнул подруге Седьмой, — ты сможешь! Пятая не могла слышать слова мальчика, но стать обедом чудовища тоже не желала. Увернувшись от лап, девочка все же смогла попасть на льдину, уверенная, что монстр не пойдёт за ней вслед. Она сильно недооценила голод людоеда, жаждущего нежного детского мяса. Монстр тоже прыгнул на льдину, почти совсем рядом с девочкой. Естественный холодный корабль выдержал вес чудовища, которое вновь попыталось зубами хватить Пятую. — Сюда, скорее! — с криком замахали руками Седьмой и Моно. Пятая, сама не своя от страха, прыгнула на другую льдину, тварь последовала за ней. Девочка была в непростом положении — малейшая промашка, и здравствуй, холодная вода. Не будешь торопиться — станешь обедом. — Ну же, ну же, ну же, — Седьмой кусал ногти, смотря, как Пятая прыгает по льдинам. Увы, он никак не мог ей помочь. Тем временем девочка смогла запрыгнуть на маленькую льдинку, начав грести руками, чтобы уплыть от монстра. Тварь голодными глазами следила за Пятой, не собираясь упускать добычу. — Ты в безопасности, — сказал Моно, — греби к нам, чудовище тебя не достанет. — Рано радуешься, — возразила Шестая, после обратилась к Пятой, — сейчас прыгнет, держись! Шестая не ошиблась. Обезумевшее от голода чудовище прыгнуло в воду, безуспешно пытаясь зубами схватить Пятую. От падения большого тела образовалась волна, подхватившую корабль-льдинку с чуть не упавшей в воду девочкой. Она за короткое время быстро доплыла, хоть и не по своей воле, к товарищам, что помогли ей наконец-то подняться на большую льдину. — С-Спасибо… — только и смогла сказать дрожащая от пережитых потрясений Пятая. Но не успели дети перевести дух, как льдина затряслась. Невзирая на холодную воду, чудовище руками схватилось за льдину, пытаясь на неё взобраться и наконец-то поймать столь удачливую добычу. Но тут же что-то сильное резко затащило монстра под воду. Вода в этом месте окрасилась в красный. — Что это было? — спросил Моно, с ужасом смотря на кровь. — Не знаю, — помрачнел Седьмой, — но надеюсь, что оно будет сытым после этого монстра. Хватит с нас на сегодня проблем. Рядом со льдиной-кораблем всплыл большой короб. Дети поморщились — от неприятных воспоминаний они ещё долго не избавятся.