Благословленные Магией. Новое поколение

Люциус Малфой всегда ставил интересы семьи превыше собственных. Принимая от отца право называться главой Рода, он подошел к этому званию со всей серьезностью. Для него ничего не существовало важнее семьи. Потому он всегда утверждал, что цель оправдывает средства. И во имя того, чтобы его семья и гордое имя Малфой по-прежнему вызывало только уважение и какой-то благоговейный трепет у окружающих, он был готов на многое, если не на все. Даже тогда, когда, казалось, враг выигрывает и загоняет в угол, изворотливый ум Малфоя всегда находил выход, естественно, с выгодой для себя. Во время войны с Волан-де-мортом, он практически до последнего момента мог играть «верного» слугу своего Господина, хотя мысленно мечтал задушить это существо с противным змееподобным лицом собственными руками. И, если бы Темный Лорд хоть раз всерьез использовал свои непревзойденные способности легилимента к своему слуге, он бы узнал о себе много нового. Но именно эта вечно намертво приросшая к лицу Люциуса маска невозмутимости никогда не позволяла Тому Реддлу усомниться в том, что один из его «верных» последователей на самом деле строил планы по свержению своего Господина. И, наверно, именно потому, что такая желанная месть свершилась, Лорд Малфой впервые потерял самообладание в бою со своим кровным врагом Мартином Гринграсс, оставив без внимания его последние минуты существования. И вот теперь этот срыв «аукнулся» ему спустя десять лет. Но Люциус Малфой не являлся бы таковым, если бы так просто сдался. За свою жизнь он избегал использовать Непростительные. И не из-за каких-то этических соображений, просто он считал их использование слишком простым решением. Для него считалось слишком легко, а оттого недостойно и неинтересно одним словом или двумя решить проблему. Гораздо лучше доказать врагу и самому себе, что он может выиграть, не уподобляясь недругу. Но сейчас была иная ситуация, и Главе Рода придется переступить через свои принципы ради семьи – единственное, что всегда было важно для мужчины. - Но, отец, я не понимаю, в чем дело? Едва Драко успел закончить с завтраком в кругу семьи, как к нему явился патронус отца и настоятельно попросил немедленно прибыть в Малфой-мэнор. Когда змея исчезла, блондин обменялся с супругой недоуменным взглядом. Оба знали, что Люциус Малфой не из тех людей, что позовет просто на чашку чая. Сотворив патронуса, он отправил его к Минерве МакГонагалл, что после победы над Темным Лордом приняла на себя обязательства директора Хогвартса, с сообщением, что сегодня он не сможет исполнять свои обязанности профессора. Решив также устроить себе небольшой выходной, Алексис решила провести день с детьми, а заодно и дождаться возлюбленного, когда тот вернется из родового поместья. И вот сейчас Драко с искренним недоумением на лице смотрел на родителя, когда тот посвящал его в насущное положение дел Рода. - С чего ты вдруг вызвал меня, чтобы рассказать, как обстоят дела в семье? - Я посвящаю тебя на тот случай, если ситуация может кардинальным образом поменяться, – терпеливо пояснил Люциус, указывая на кипу бумаг, что лежала на его столе в кабинете. – Ты должен быть готов в любой момент принять на себя ответственность Главы Рода. - В любой момент? Разве у меня есть повод опасаться за тебя, пап? Расскажи, в чем дело? Если это проклятье, то, уверяю тебя, мы справимся. Если уж мы смогли победить Темного Лорда, то его жалкого слугу Гринграсса и подавно. Да и когда ты станешь Министром, наши дела вообще резко пойдут в гору, и тебе не обязательно передавать мне дела, чтобы совмещать их с обязанностями Министра Магии. - Сын, ты не все знаешь, – вздохнул Люциус. – Я не стал говорить тебе о сделке с МакНейром, чтобы раньше времени не пугать, но сейчас все стало гораздо серьезнее. Чтобы найти решения с проклятьем, мне пришлось обратиться с просьбой к старому «товарищу» из стана Пожирателей. И Уолден, конечно, не стал заниматься благотворительностью и помогать запросто так. Он вынудил меня дать ему Непреложный обет, что в обмен на информацию я вытащу его из Азкабана, когда у меня появятся соответствующие полномочия. - Выпустить МакНейра? – выпалил Драко, в ужасе смотря на отца. – Но как это можно провернуть? На тебя же ополчится весь магический свет. - Да, я знаю, – кивнул мужчина. – Но зато магия детей Гарри и Маркуса больше не будет сдерживаться, и ужасное проклятье сквибов больше им не будет угрожать. В этом повинен я, и только мне исправлять эту ошибку. Мы придумали, как все провернуть, но мне придется пойти на еще более решительный шаг, чтобы сохранить честь и чистое имя нашей семьи. - Отец, ты говоришь загадками. Что это за решительный шаг? Ответить Люциусу не дала внезапно открывшаяся дверь, и в кабинет без разрешения вошли Диана и Сириус. - Тук-тук, – проговорила шатенка, захлопывая за собой дверь. Стоило Люциусу увидеть сестру, как его глаза вспыхнули злым огоньком. Когда Диана покинула Малфой-мэнор, Люциус застал супругу в неконтролируемой истерике. Она захлебывалась слезами и только твердила, что ей очень жаль. Когда Цисса успокоилась, она рассказала, что теперь Диана в курсе, почему на самом деле Рабастан с Беллой не сошлись раньше. Все время супруги Малфой мучились чувством вины, что помешали счастью миссис Лестрейндж, а когда Белла с Рабастаном обрели друг друга, Нарцисса с Люциусом выдохнули, надеясь, что их поступок никогда не откроется. - Когда ты заявил, что готов использовать Империо, я вспомнила о Северусе, – проговорила Нарцисса, сидя на диване в гостиной. Люциус сидел рядом и, крепко обнимая избранницу, успокаивал ее после ухода сестры. – Он тогда тоже не сомневался ни мгновения. Он пошел на это, чтобы, как нам тогда казалось, спасти семью. И вот теперь все вернулось и ударило по нам нашим же оружием… - Нам нужно поговорить, Люциус, – глаза Дианы Малфой-Блэк тоже предупредительно сузились. Драко переводил с отца на тетю удивленный взгляд, понимая, что от него скрывали не только сделку с МакНейром. - Тебе мало было Циссы? – процедил сквозь зубы Лорд Малфой. – Ты теперь пришла и мне высказать, какой я подлый. - А что, ты белый и пушистый? – парировала сестра. – Твой поступок не знает оправдания, и ты это знаешь не хуже меня. - Не было и дня, чтобы я не сожалел о нем, – выкрикнул Люциус. – И Цисса также. И ты, вместо того, чтобы попытаться понять мои мотивы, сорвалась на подруге, доведя ее до истерики. - Мама? – переспросил Драко. – Так вот почему она даже не вышла поприветствовать меня. - Ах, это я должна сейчас просить прощение? – игнорируя племянника, тоже стала кричать Диана, смотря только на брата. – Из-за вас обоих Северусу пришлось пойти на использование Непростительного. Напрасно. Из-за того, что ты просто решил перестраховаться, не поверив в искренность чувств Рабастана. И вот, что мы имеем сейчас, милый братец? Северуса нет, и он унес с собой в могилу эту жертву, как и прочие, когда ему пришлось помогать нашей семье. А Белла все равно счастлива, как бы вы оба не противились. - Да, я перестраховался. Потому что на кону были жизни всех нас. Я не мог рисковать и просто довериться. Тогда была война. Я выбрал меньшее из зол. И ты не права, если считаешь, что я бесчувственный человек и мне не жаль, что Северусу пришлось пойти на этот поступок. Если бы я мог все вернуть, то я бы позволил Рабастану доказать преданность тогда. И я понимаю, что сейчас расплачиваюсь за тот поступок. Но и ты, сестренка, не имела право так жестко обходиться с Циссой. Ей вдвойне тяжелее было пойти на это, ведь Белла ее сестра. - Ты так запугал Циссу, что все равно не допустишь союза Беллы и Рабастана, что она даже побоялась прийти ко мне, чтобы я попыталась разубедить тебя и дать им шанс. И даже осознавая, что ты кругом виноват, Люци, ты по-прежнему пытаешься оправдаться и указать другим, что они тоже не правы. Тебе даже не перед Беллой с Рабастаном должно быть сейчас стыдно и совестно, а перед Северусом. Не являясь членом нашей семьи, он сделал для ее блага больше, чем все мы вместе взятые. Он был готов на любые жертвы, не задумываясь, чем это обернется для него самого. Неужели ты не понимаешь, что именно мы с тобой виноваты в разрушении его души и в последствие в его смерти? - Понимаю, – уже спокойнее проговорил Люциус, когда эмоции, получив выход, утихли с обеих сторон. – И потому мне так гадко на душе. Но, увы, ничего изменить нельзя. Нам нужно лишь как-то жить с осознанием этого. И, уверяю тебя, я готов на все, чтобы искупить свою вину. Я готов ко всем возможным последствия моего решения и также не сомневаюсь, как когда-то Северус. - Да что, дракклова мать, тут происходит? – выкрикнул Драко, вскакивая с дивана и переводя вопросительные взгляды с отца на тетю. – О какой жертве идет речь? Диана не спешила посвящать племянника в нюансы поступка, совершенным его отцом в прошлом, предоставив Люциусу самому продолжать откровение. Мужчина тяжко выдохнул и, упав в свое кресло за столом, на мгновение прикрыл глаза, будто собираясь с духом. - Именно это я и хотел тебе рассказать, – проговорил он, потерев переносицу. – Мне придется использовать одно из Непростительных и это, скорее всего, отправит меня в Азкабан, а не в теплое кресло Министра Магии. Потому ты, Драко, должен быть готов принять на себя обязанности Главы нашего Рода. Мне жаль, сын, но от своей работы профессора тебе придется отказаться. - Что? – переспросил юноша и медленно опустился на диван. – Азкабан? - Ну, это, конечно, при худшем исходе дел. Ты скажешь ей? – спросил Лорд Малфой, говоря о Белле. - Нет, – ответила Диана. – Она возненавидит и тебя, и Циссу, а никому из нас не нужен разлад в семье. Ты и Цисса достаточно себя наказали тем, что осознаете свою ошибку. Что сделано, то сделано, уже не изменить. К тому же я совсем не хочу, чтобы Белла возненавидела еще и Северуса. Пусть у нее о нем останутся только хорошие воспоминания. А на счет Азкабана, братик, мы нашли выход, и тебе не придется менять место жительства, – сказала Диана и, наконец, пройдя вглубь кабинета, опустилась на один из стульев, что стояли у стола. - Правда? – удивленно вскинул брови Люциус и посмотрел на супруга сестры, интуитивно предположив, что именно ему он будет обязан избавлению от соседства с дементорами. - Да, – кивнул Сириус и сел рядом с Драко. – Мы придумали, как убедить Кингсли помочь нам. - Кстати, твоим любимым способом, Люци, – не без сарказма в голосе проговорила шатенка. – С помощью артефакта. - Да кто б сомневался, – скривился мужчина. - Ну, ты до этого распылялся, что готов на все, чтобы исправить свою ошибку, – напомнила сестра. – У тебя есть прекрасная возможность это продемонстрировать. - И в чем заключается план? – спросил Лорд Малфой, снова посмотрев на деверя. - Создать артефакт, начиненный Непростительным заклятьем Империо, – ответил тот. – И Марк с Элли согласны это сделать, но… нам нужно придумать, какой предмет будет использован в качестве артефакта. С этим предметом Кингсли не должен расставаться надолго, в противном случае он постепенно начнет сопротивляться действию заклятья, и ты все же рискуешь занять соседнюю комнату с бывшими почитателями таланта Темного Лорда. - Предмет, с которым бы Кингсли не разлучался, – задумчиво протянул Люциус, потирая кончиками тонких пальцев переносицу. – Что бы это могло быть? Мантия? Его тюбетейка? Или украшение? - Все это одежда и аксессуары, – отмела предложенные варианты Диана, закинув ногу на ногу. – Это все он носит и периодически снимает. А нам нужно что-то, что всегда при нем, даже в душе и в кровати. - Волшебная палочка? – вопросительно поднял брови Лорд Малфой. - Палочка сама по себе артефакт, – замотал головой Сириус. - А если ему что-то подарить по случаю окончания службы на посту Министра? – подключился к обсуждению Драко. – И заколдовать, чтобы он не мог это снять. - Опять-таки мы не сможем прикрепить ему эту вещь на тело, и он наденет это на предмет одежды, который также будет волен снимать, – вздохнул Люциус. - Вот именно, на тело, – подтвердил Лорд Блэк. На него тут же уставились три пары серых глаз, правильно догадавшись, что мужчина нашел решение. – Мы подарим ему тату на память о его заслугах. И заколдуем его, сделав артефактом. - Тату? – переспросил Люциус, уже сомневаясь, что в голову супруга сестры приходят исключительно здравые мысли. - Люциус, почему бы тебе не устроить проводы нашему дорогому Министру? – с превосходством усмехнулся Сириус, явно довольный своей идеей. – Устроишь ему небольшой дружеский сабантуй. - Ты предлагаешь мне напоить Кингсли и отвести его в магический тату-салон? – как на сумасшедшего воззрился на него блондин. – Может, подумаем над предметом? – вернулся он к обсуждению, поворачиваясь к сестре с надеждой во взгляде, что та его поддержит. Но, увы, он просчитался: Диана была скорее склонна поддержать любимого. - Нет, магический не подойдет, – продолжал рассуждать Лорд Блэк, найдя изъян в своем плане. – Обычный. Маггловский. - Что? – воскликнул Люциус, вскакивая с места. – Отправиться к магглам? – у него на лице был написан такой ужас, будто ему предлагали отправиться безоружным в логово акромантулов, где его слопают без соли и перца. – Да я скорее в Азкабан сяду, – безапелляционно заявил он. - Ну, если ты не согласишься, - явно издеваясь над братом, проговорила Диана – у тебя есть все шансы туда попасть. Хотя ты проведешь там не так много времени, ведь этим ты нарушишь условия Непреложного обета, и Драко, действительно, придется стать Главой Рода досрочно, а Астериус станет сиротой в столь юном возрасте. Смотри сам, что для тебя предпочтительнее? - Тебе тоже иногда кажется, что это она глава наших Родов? – вскинул одну бровь Лорд Малфой, переглянувшись с Сириусом. Тот понимающе улыбнулся, признавая, что у супруги всегда был дар к убеждению. - Я даже готов составить тебе компанию, чтобы как-то поддержать, – вызвался Лорд Блэк. – Кстати, ты знал, что Кингсли в свое время жил среди магглов? Исполнял обязанности секретаря при их министре. Так что, думаю, он воспримет наше предложение немного выпить с магглами с воодушевлением. А потом мы предложим ему оставить себе память о его успехах на посту Министра. - Думаете, вам удастся напоить его до той кондиции, что он согласится нанести себе тату? – с некоторым сомнением спросил Драко. - Будем стараться, правда, Люциус? – улыбнулся Сириус, только улыбка эта больше походила на мстительный оскал, что блондин сразу понял, родственник еще припомнит ему его некрасивый поступок по отношению сразу к двум его кузинам. Потом он перевел взгляд на Диану и увидел, как та довольно улыбается, а в глубине ее глаз пляшут озорные смешинки. - О, с удовольствием бы посмотрела, как три чистокровных мага будут развлекаться с маглами, – сказала она, весело подмигнув племяннику, который также скрывал улыбку, поглядывая на родителя, чье кислое выражение лица во всех красках передавало, как он будет «счастлив» отправиться в это увлекательное путешествие. - Будем рады исполнить твое самое сокровенное желание, – усмехнулся Люциус. - О, нет-нет, – поспешила отказаться шатенка. – Не хочу разбавлять вашу дружную мужскую компанию. - А как потом Маркус с Элли заколдуют метку, чтобы сам Бруствер ничего не понял? – спросил Драко. - Усыпим его и доставим к детям, – ответил Сириус. – Как только артефакт будет создан, Кингсли будет слушаться только тех, кто его подчинит своей воле через тату. Он проснется дома уже под нашим контролем. - И как это будет действовать? – уточнил юноша. – Маркус или Алексис просто придут и отдадут ему приказ? - Нет, – замотал головой Лорд Блэк. – Все необходимые приказы Кингсли получит, находясь в беспамятстве. Никто не должен видеть, что Министр с кем-то общался, прежде чем принять какое-то решение. Все должно выглядеть так, будто это его желание. - Это должно решить все наши проблемы, – поддержала супруга Диана, переведя взгляд на брата. - Тебе останется лишь сопровождать Рабастана, когда тот отправится в Азкабан, и освободить МакНейра лично, так ты выполнишь условия обета. Люциус согласно кивнул. «Да, это моя жертва». Подумалось ему. «Всё во имя семьи».