Я хочу пива и Синдзи ( И как видишь, пиво у меня есть)

Обычное утро

      —Син-чан, ты чего это спишь? Не время… Ик! Спать…       «Пьяная… Она когда-нибудь вообще трезвой бывает?» - пронеслось в голове у парня.       Кацураги трясла младшего Икари за плечи, пока тот пытался изо всех сил сделать вид, что Мисато впустую тратит время, которого у нее и так не было. Однако, его попытки не привели ни к чему, кроме как к увеличению частоты толчков, поэтому парень открыл глаза и недовольно уставился на ту, что в некотором роде заменила ему маму.       К слову сказать, о настоящей маме Икари никак не мог забыть, поэтому,когда девушка (а Кацураги была именно девушкой, все же ей было всего двадцать четыре года) увидела, что он проснулся, и перестала его трясти,Синдзи уставился на нее испепеляющим взглядом. Он постоянно так смотрел, когда она представала перед ним в состоянии хотя бы лёгкого алкогольного опьянения, ведь ему всегда казалось, что даже если мамы и пьют, то делают это незаметно для своих детей.       Но Кацураги совершенно не парилась и бухала чуть ли не по-черному, пока Синдзи пытался рассказать ей о том, как прошел его день, и о том, как же его заебала «рыжая дьяволица». Это прозвище для Аски он придумал пару лет назад, но оно оказалось таким удачным, что Икари пользуется им до сих пор; и даже Мисато иногда называет так Сорью Лэнгли. Но что его бесило еще больше - так это то, что Кацураги, будто издеваясь, слушала его настолько пристально и внимательно, что казалось, что пьет она лишь для того, чтобы не смущать парня своим излишним вниманием.       -Мисато… - начал было Синдзи, но девушка начала стягивать с него одеяло, поэтому пришлось прерваться и начать игру в перетягивания, которая происходит почти каждое утро, когда Икари просыпается позже его пересоседки и недоматери - за эти три года он так и не понял, кто же для него эта вечнопьяная, но при этом милая и очень даже красивая девушка с фиолетовым цветом волос, который она так тщательно сберегает. Ведь как только цвет начинал тускнеть, она сразу же шла краситься.       Синдзи называл Мисато просто по имени, очень редко называя мамой, что вызывало у обоих смущение, но при этом очень грело душу Кацураги. За своими мыслями он не заметил, как Мисато выдернула из его ослабевших рук одеяло, чуть не улетев назад и еле удержавшись благодаря вовремя опомнившемуся парню, который, в свою очередь, потянул одеяло на себя и девушку вместе с ним.       Кацураги свалилась прямо на Синдзи. Парень недовольно промычал что-то нечленораздельное, но полное обреченности - это было понятно по выражению его лица - и попытался поднять с себя Кацураги, которая, не теряя времени, забралась оставшимися частями тела на кровать, что не спасло ее от участи быть спихнутой вбок и оказаться между Синдзи и стенкой.       Мисато зевнула и устроилась поудобней. То, что Икари лежал с ней в одной кровати, никак ее не волновало. Как впрочем и то, что она всем своим присутствием на кровати заставляла парня лежать у самого края с большим шансом свалиться на пол.       —Син-чан, вставай, а я тут пока что… Ик! У меня, мне можно… — Произнесла Кацураги и практически сразу заснула, оставляя Синдзи в тишине, иногда прерывающейся шорканьем одеяла или скрипом матраса.       —Опять? — полный горя, спросил он пустоту. Укрыл одеялом непутёвую маму (больше для себя, иначе он и вправду опоздал бы, заглядевшись на зад Кацураги) - Эх, за что мне такое наказание?       Выйдя из квартиры и заперев дверь на ключ, Синдзи огляделся: сегодня Аска должна была зайти за ним, но ее до сих пор не было. Парень торопился, поэтому, прикончив бутерброд, который он не успел съесть дома, и приняв решение не ждать Сорью Лэнгли, он двинулся к станции, чтобы сесть на внутригородскую электричку.       Только парень взошел на перрон,неподалеку появилась стремительно направляющаяся к нему копна рыжих волос. Аска как и всегда была в своем стиле. Это как-то удручало парня, ведь он был за разнообразие: коричнево-бордовая кофта, всегда застегнутая в любое, даже самое жаркое время года, спортивные ярко-красные, прямо как артериальная кровь, штаны, и такие же красные кеды. Грубо говоря, «Рыжую Дьяволицу» впору было называть «Девушка в Красном», однако Синдзи помнил, что Аска сильно изменилась в плане гардероба совсем недавно, и как ни странно, учителя в школе и слова об этом не сказали, хотя в учебном заведении, где учился Икари, вроде как было можно одеваться свободно, но никто, кроме Аски этого делать не осмеливался.       -О, Рей, смотри, а вот и дурак-Синдзи! А ты уж вся испереживалась, что он не придет, — Сорью Лэнгли обняла Икари, что было в последнее время довольно редким событием.        Обычно они просто жали друг другу руки, поэтому парень еще несколько секунд стоял в слегка ошарашенном состоянии.       -Рей, смотри он засмущался, — Аска залилась смехом.       Рей взглянула на парочку со скучающим видом, буркнула что-то похожее на «привет» и продолжила сидеть в телефоне. Ее синее каре развивалось на ветру, а глаза все так же выражали холод и даже некую злобу.       Синдзи так и не понял, что же стало с той нелюдимой, но милой и доброй Аянами Рей, которую он когда-то знал. Аска почувствовала напряжение, нарастающее в подруге, поэтому приобняла и положила голову ей на плечо, попутно вглядываясь в телефон.       -Аянами, ты чего как неродная? - спросила Сорью Лэнгли и состроила грустную мордашку.       -Я просто немного устала, все же мы выпускной класс Аска, и в отличии от тебя, у меня в спорте нет таких достижений. Да и Синдзи, ничего не делая, получает оценки лучше, чем у меня, а ты же знаешь, как это злит… - произнесла Рей, и, устало вздохнув, убрала телефон в карман.Немного помолчав, она обняла рыжеволосую, уткнувшись лицом ей в грудь.       -Прости,Икари, я не знаю, что несу, ты очень умный, и… Тебе просто проще это даётся… - сонным голосом говорила Аянами - Как же я хочу спать, — Через несколько минут она и вправду обмякла в руках Аски.        Та лишь прижала ее к себе посильнее, чтобы синеволосая не упала.       -Синдзи, так, блять, нельзя! Мне кажется, она таким существованием себя в могилу загонит. Знаешь, сколько Рей сегодня спала? — Голос Аски был полон желания хоть как-то помочь подруге и злобы на несправедливость жизни.       -Ну и сколько же? -Спросил Синдзи, понимая, что Аянами и вправду лучше отдохнуть с недельку, а то и с месяц.       — Нисколько! Сначала учеба, уборка дома, потом работа, затем домашка, следом стирка и остальная работа по дому, и, наконец, подготовка к экзаменам. А ты знаешь, что Рей готовится очень тщательно, не то что ты, балда. Небось с Мисато бухаешь вместо нормальных дел, - было видно, что Аску понесло. Синдзи решил дать ей выговориться, но девушка смогла сама себя остановить, и попросила прощения.       — Прости, я и вправду слабо готовлюсь к экзаменам. Однако, что ты хочешь сделать с Рей? Она сама решила жить самостоятельно, и, как ты помнишь, от нашей с тобой помощи тоже отказалась. Да и денег у нас нет, чтобы Аянами хоть сколько-нибудь не ходила на работу. Нет, конечно мы еще можем помочь ей с уборкой, но ты думаешь, что ее это сильно выручит?        — Парень не дал Аске ответить, и сразу же продолжил, -Я вот тоже не думаю.       —Может получится ее у меня убедить пожить? Тогда я прослежу уж, чтобы Рей хоть немного, но спала.       Было слышно, что и сама Сорью Лэнгли не верит в это, но лучше идей у нее не было. Синдзи лишь закатил глаза, сказав, мол: «Делай, что хочешь, но я бы придумал что-нибудь другое».       Наконец подъехала электричка.Аска разбудила Рей, и все трио вошло внутрь. Вагон был почти пустой, поэтому ребята заняли сидячие места. Рей вновь заснула, положив голову на плечо Аски и прижимая к себе портфель; Сорью Лэнгли лишь грустно вздохнула да приобняла Аянами, и завела с Синдзи разговор о всякой всячине, просто чтобы скоротать время; Икари отвечал, но не особо вслушивался в то, что говорила Аска. Рой мыслей унес его куда-то далеко, на одинокий остров посреди океана со странной оранжевой водой, где-то впереди виднелась половина... Лица? Синдзи пригляделся, лицо было похожее на Аянами. От этого парню показалось, что он спит, но ущипнув себя он понял, что ничего не изменилось: Синдзи смотрел на ровную половину лица Рей, всю белую, будто вместо кожи был снег, но это была Аянами, Икари протёр глаза и увидел... Лицо Аски выражавшее злобу. Она отвесила парню подзатыльник и сообщила, что они уже приехали и пора выходить.       Выйдя на перрон, парень потянулся, еще раз проверил, застегнута ли сумка,с которой он ходит почти всегда - единственный подарок от его отца за всю жизнь. Это было на его четырнадцатилетние. А еще один был на пятнадцатилетние, хотя Икари младший до сих пор не понимает, был ли переезд к Мисато подарком, или же это была вынужденная мера, чтобы не оставлять нерешительного и вечно ноющего подростка в одиночестве. Из размышлений, щелчком прямо около носа, его вывела Рей. Она улыбнулась Синдзи и побежала за Аской, которая уже вовсю спешила в учебное заведение.Синдзи двинулся за ними и вскоре поравнялся: сегодня им троим предстоял тяжелый день.