Недоразумение

Мелькор сидел в комнате, которую давно уже привык считать своей и в которой позволял себе брать любые вещи, и бесцельно листал страницы какой-то старой книги, будто что-то ища. После того инцидента с Ниэнной он решительно не знал, чем бы заняться. К Манвэ он никак не мог пойти, хотя, впрочем, не сильно сожалел о том: в конце концов, что такое триста лет для айну? И брат, и он сам легко переживут это время друг без друга. Но все же на душе было тоскливо. Мелькор смутно догадывался, что такая тоска зовется одиночеством. Решительно не с кем ему было поговорить, не к кому обратиться. Его всюду в Валиноре принимали как своего, но своим он не был. Раньше Бауглир подобного не испытывал – обычно рядом с ним был хотя бы Майрон. А где он теперь? До темного айну доносились лишь слухи о делах в Средиземье. Если честно, он порядком соскучился по былым временам. Тогда он мог делать совершенно что угодно, не обращая внимания на чье-то мнение. А теперь ему нельзя было даже попросту надраться до помутнения рассудка – валар бы не поняли. Мелькор уже пробовал увлечься тем, чем занимались обычно на досуге его собратья. Но всеобщие собрания и уж тем более пение его совершенно не привлекали, а остальное уж и подавно. Впрочем, одно все же занимало Бауглира, притом занимало уже довольно продолжительное время. И он бы с радостью отдал себя этому занятию, но… Моргот не умел творить. Ни за что и никому бы он не признался в том, что это лежало камнем у него на сердце. Но на самом деле Мелькор готов был рыдать еще тогда, когда только понял, что больше никогда не сможет сам ничего создать. Куда направить свои силы? Неужели вечно теперь придется ему лишь искажать чьи-то чужие творения? До сих пор жили в нем отголоски этого отчаяния. Ведь, потеряв возможность творить, он стал совсем бесполезен и ничтожен. Зачем жить, зная, что не принесешь в жизнь ничего нового? Но Мелькор жил – слишком дорога была ему жизнь, чтобы лишиться ее из-за такого пустяка. Да, ему было стыдно сознавать, что больше он не вала, но что еще оставалось делать? В конце концов, никто не принуждал его создавать что-либо, и на какое-то время Мелькор успокоился. Но в Валиноре будто старая рана снова открылась. Глядя, как другие айнур создают, видя в их глазах счастье, он острее чувствовал свое несчастье. Хотелось снова, как когда-то давно, сотворить что-нибудь большое и прекрасное, светлое, необычное. Даже в книге, которую он держал в руках, как на зло, говорилось что-то о созидании и творчестве. «Да на что тебе, к барлогам вонючим, это созидание? Что тебе от него будет? На кой оно пес? – недовольно проворчал голос в его голове. – Искажать ты умеешь, зачем тебе еще и творить что-то светлое?» – Ты не поймешь, – вздохнул Мелькор. «Я? Я не пойму? Милый Мелькор, я – это ты и есть! Не хочешь ли сказать, что сам себя не понимаешь?» Мелькор поморщился от неприятной головной боли, которая обычно сопровождала такие разговоры. «Возможно… Возможно, это действительно так. Пожалуйста, оставь меня сейчас». «Ну и пошел ты к черту», – огрызнулся невидимый собеседник, однако умолк. Мелькор отложил бесполезную книгу, встал с кресла и подошел к окну. Свет уже перестал резать глаза, и теперь он даже не задергивал шторы. Из окна открывался вид на весь Валимар. В каждом доме кто-то трудился, что-то делал… Мелькору захотелось зарычать от злобы. Нет, он не мог так больше. Мелькор прикрыл глаза, сосредоточился. Немного подумал и представил себе во всех подробностях камень – небольшой, поменьше силмарилла, с ровными гранями, с красноватыми прожилками, слабо сияющий изнутри. Чувствуя, как замирает сердце и чуть дрожат руки, он слабо выдохнул и осторожно открыл глаза. Ничего не произошло. Он сжал кулаки от горечи и обиды. Он ведь в облике Манвэ! Почему он все равно не может ничего создать? За что так жестоко? Мелькор не смог сдержать слез. Это же всего лишь камушек, не дворец, не город! Почему нельзя порадовать себя хотя бы такой мелочью? Бауглир всхлипнул, отвернулся от окна и обреченно рухнул обратно в кресло. Нет, ему никогда уже ничего не создать. Видимо, он и впрямь заслужил такую участь. Это хуже, чем изгнание, хуже, чем темница… Это уже не вернуть. «Довольно хныкать, – недовольно проворчал голос, – не такая уж это трагедия. Подумаешь, камушек у него не получился… Одолжи у Ауле булыжник и искази, как нужно, и нечего ныть!» – Замолчи, – отмахнулся Мелькор. У него не было ни желания, ни сил препираться с ним теперь. «На что тебе быть как валар? Зачем тратить свои силы на это пресловутое созидание? Не легче ли жить уже в готовом мире, пользоваться чужим трудом? Неужели ты и правда считаешь, что Эру отнял у тебя что-то настолько важное? Если это так, то ты глуп, Мелькор, как последняя собака». – Уйди, пожалуйста, – с мольбой проговорил Бауглир. «Мне некуда уйти! – с каким-то непонятным злорадством усмехнулся невидимый собеседник. – Я – это ты, Мелькор, мне некуда уйти!» – Тогда хотя бы оставь меня, не до этого теперь. «А, так ты хочешь, чтобы я не мешал тебе рыдать по твоему камешку и несчастной любви? Да ладно тебе, я никого не буду смущать, в конце концов, мы ведь не чужие! Плачь, плачь на здоровье, это ведь так к лицу тебе, темный владыка! Поплачь по своей Ниэнне, она бы это точно одобрила. Жаль, она тебя сейчас не видит…» – Замолчи! – воскликнул Мелькор, не вытерпев. – Не твое это дело! И впредь, слышишь, даже не смей касаться ее в разговоре! Он вскочил с кресла и нервно зашагал по комнате. Как смел он напомнить ему о ней! Как смел сыпать соль на рану! И без того Мелькор одинок и несчастен, зачем же он делает его еще несчастнее? Мелькор утер последние слезы, нахмурился и, с силой пнув дверь, вышел в коридор. Ему хотелось движения, как будто таким образом он сможет уйти от голоса в своей голове. По пути ему встречалось довольно много майар, но все они, увидев его гневный взгляд, тотчас робко жались к стенкам и старались исчезнуть из его поля зрения. Некоторое время поблуждав по коридорам, Мелькор свернул в тронный зал. В последнее время он обычно пустовал – Мелькор не любил, чтобы кто-то нарушал его покой без надобности, и довольно четко дал всем это понять. Только сейчас он многое бы отдал, чтобы увидеть внутри хоть кого-то. Подумать только, даже мнущийся в дверях Эонвэ казался не так плох! Дверь распахнулась, а Мелькор замер на пороге, не совершив шага. Он вздрогнул, затем настороженно втянул ноздрями воздух. Пахло утренней свежестью вперемешку с пылью. Ничего необычного, ничего нового. Но Мелькор ощущал каждой клеткой тела и своим встревоженным сознанием, что что-то не так, как раньше. Шаги его были едва слышны, он обошел зал по периметру, касаясь рукой стены. Ничего. – Кто здесь? Покажись. «Да никого здесь нет, что ты так...» – начал было его собеседник, но его перебил кто-то извне. «Я здесь». Шепот был тихим, но Мелькор услышал. Нахмурился, снова окинул зал взглядом. – Кто? Чужой смешок окончательно выбил его из колеи. «Уж от вас не ожидал, владыка Мелькор». И в следующую секунду на Мелькора навалилось осознание. – Майрон! Что ты тут делаешь? «Тише, прошу вас, рядом может быть кто угодно!» Шепот превратился во взволнованный голос, прозвучавший совсем близко и эхом заметавшийся по залу. – Но... Хорошо, – он потер переносицу. – Не ждал тебя увидеть. Появление бывшего военачальника сейчас совсем не входило в его планы. Это могло бы оказаться приятным, не знай Мелькор, что Саурон никогда не приходит просто так. – Итак, для начала, что с твоей оболочкой? Или ты оставил её в Средиземье, прежде чем повидаться со мной? «Очень смешно». Мелькор так и не мог понять, откуда точно доносился голос майа. – С тобой трудно разговаривать. Прими какую-нибудь форму, пожалуйста. «Сейчас», – ответил Саурон. Мелькор напрягся, ощутив в окружающем воздухе магические вибрации. Перед ним медленно появился прозрачный силуэт, развел руки, позволяя себя разглядеть. Но хоть он и напрягал глаза, было сложно разглядеть что-то в этой мерцающей дымке. Ни лица, ни деталей одежды, если она вообще присутствовала. – Слабовато. – А вы чего ждали? – голос майа раздался злым змеиным шипением. – Думаете, я бы пришел к вам сюда, в Валинор, если бы не нуждался в помощи? – Так ты повержен! – высказал Мелькор свою догадку с ухмылкой. – Так у тебя нет сил! Чего же ты хочешь от меня? – Разве так сложно догадаться? – огрызнулся Майрон, опуская подобие рук. – Вы ведь столько времени сидите здесь без дела, наверное, вы будете только рады помочь мне воплотиться. Что-то внутри Мелькора сжалось. Неужели и Саурон хочет напомнить ему о его ограниченности? – Ты хочешь, чтобы я воплотил тебя? – холодно спросил он. – Если вам не сложно. Было бы очень мило с вашей стороны. Бауглир прикрыл глаза, выдохнул. Потом выдохнул еще раз. Не стоит показывать ему своей злобы. – Майрон, – тихо сказал он, – я не могу воплотить тебя, и ты это прекрасно знаешь. – Это еще почему? – возмутился было майа. – У вас должно быть очень много сил, которые вы никуда не тратите. Неужели вам жалко сотворить мне хоть какое-нибудь тело? – Майрон, – почти со слезами на глазах проговорил Мелькор, – мне не жалко. Я не могу. На миг тень Саурона замерла, будто он не совсем понял владыку. – Ах, так вы об этом… – разочарованно прошипел он. – Простите, я забыл. Не хотел обидеть вас, правда. – Ничего, – буркнул Мелькор. – Так что же, получается, мне теперь не воплотиться? – Сам воплотишься, когда сил наберешься. – Это долго! – взвыл майа. – Чертовски долго, владыка! А я не собираюсь прохлаждаться в Валиноре, в отличие от вас. У меня еще дела есть. – Какие же? – равнодушно фыркнул Мелькор. – Важные! – прошипел Саурон. – Впрочем, раз вы мне не поможете, то это уже и не ваше дело. С этими словами майа снова развеялся в воздухе, перестав поддерживать слабое тело. – Постой, – окликнул его Мелькор. – Я… Наверное, я все же смогу немного помочь тебе. «Чем?» – прошептал явно заинтересованный Майрон. – Я не могу… Не могу создать тебе тела, но я могу поделиться силами. Ты прав, их у меня и правда много накопилось. Саурон снова принял полупрозрачную форму. – Сразу бы так, – вкрадчиво прошипел он. Саурон уже подобрался к нему почти вплотную, Мелькор же наоборот сделал шаг назад. Голос в его голове тревожно зашептал: «Идиот! Ты же столько времени копил эти силы! Если мы подождем ещё немного, то их даже можно будет восстановить полностью. Полностью, представляешь? Ты о таком даже и не мечтал...» «Что мне сейчас толку от этого?» Пульсирующая боль в висках стала ещё отчетливей. Мелькор вздрогнул, но все-таки спросил Саурона: – Сколько тебе будет нужно, чтобы опять воплотиться? – Он тут же устало опустился на трон, растирая виски. Ученик никогда не был излишне скромен в запросах. – Ну? Просто скажи. – А сколько вы готовы дать? – едва ли не с вызовом в голосе спросил майа. Мелькор едва не поперхнулся. «Узнаю этого наглого гаденыша». – Ха. Мелькор покрепче перехватил скипетр и вперился глазами в фигуру Саурона. «Ты там что, совесть искать собрался? Дай этому наглому майа по роже и скажи, чтобы проваливал. Сколько бы ты не дал, ему все равно мало будет. А нам с тобой эти силы пригодятся...» «На что? Я даже не могу ничего сотворить!» «Пошел ты со своим творением! На что угодно. Ты поступаешь глупо, очень глупо, Мелькор. Всегда говорил тебе, что привязанность к майа до добра не доведет». «Замолчи!» «И что теперь, накричишь на меня? Ну, валяй!» Мелькор промолчал. – Вам нужно что-то ещё? – голос Саурона дрогнул от нетерпения. – Я готов пойти на что угодно, вы же знаете, только дайте мне воплотиться! – Ты продолжишь творить беспорядки в Средиземье, если я поделюсь с тобой? – Ну разумеется! Не томите, прошу вас, вдруг Эонвэ вернется... – Хорошо, я согласен. Он протянул руку, касаясь едва ощутимой в воздухе оболочки Саурона. Мелькор уже почти забыл, как это делается. В последний раз ему приходилось делиться со слугой силами ещё тогда, когда он тщетно пытался чем-то привлечь юного майа в Утумно. Это не сработало. Наконец он сосредоточился и позволил потоку своих сил хлынуть в импровизированную оболочку майа. Пусть распоряжается как хочет, да хоть отстроит в Средиземье ещё одну темную крепость. Так они хотя бы пойдут на какое-то дело. Мелькор снова бросил на него взгляд, когда закончил. – Ну что? Теперь сможешь воплотиться? Майа не ответил. На глазах у Бауглира его тонкая оболочка стала обретать более четкие формы, обрастать плотью. Еще несколько секунд, и перед Мелькором стоял красивый высокий юноша в опрятной эльфийской одежде и с густыми рыжими кудрями, который шумно вдыхал валинорский воздух и вперил в него взгляд вертикальных зрачков. – Неплохо, – протянул Мелькор, оценивающе разглядывая новый облик слуги. Где-то внутри его грызла черная зависть. – Ну, что ты? Что уставился? Можно подумать, ты меня в первый раз увидел… – Нет… – начал майа, но тотчас вздрогнул от звучания собственного голоса. – Нет, просто… В руках у Майрона вдруг из ниоткуда появилась бутылка. От недоуменно уставился на нее, а затем привычным движением выдернул пробку и сделал приличный глоток. – Просто… слишком много сил, – наконец закончил он и громко икнул. – Что ты имеешь в виду? – нахмурился Мелькор. Саурон облизнул губы и нервно осмотрелся по сторонам. – Слишком много сил, – отрывисто сказал он, – вы дали их слишком много, я не могу, мне необходимо, просто необходимо срочно что-нибудь сотворить. Тотчас об мраморный пол что-то звякнуло, и майа поспешно нагнулся за кольцом. – Ты хочешь сказать, я переборщил? – Бауглир насторожился и шагнул к нему. – Да. Да, черт возьми, вы переборщили! – Майрон поднял глаза на владыку и, будто извиняясь, протянул ему вторую бутылку. – Теперь мне нужно употребить на что-то эти силы! Вам, случайно, не нужен прямо сейчас и прямо здесь дракон? А то, мне кажется, он бы не помешал… Мелькор отреагировал мгновенно. Он крепко схватил Саурона за плечо и перенесся вместе с ним куда подальше от Валинора. Вместе они зависли в воздухе в паре метрах над морем. Неподалеку из воды с ревом вынырнул дракон размером с трех китов и, махнув хвостом, улетел куда-то на северо-восток, громко хлопая крыльями. – Что вы делаете? – вскрикнул Майрон, осознав, где он находится. – Если уж тебе так необходимо что-нибудь сотворить, то лучше сделай остров, а не дракона, – холодно проговорил Мелькор. Майа тихо прошипел что-то язвительное в ответ, однако все же под их ногами появилась некая твердь. – Неужели так невтерпеж? – приподнял бровь Бауглир, наблюдая, как твердь на глазах покрывается зеленью и как выползают откуда-то странные твари, похожие не то на уток, не то на бобров. – Вы сами захотели остров! Вы сказали, а я совершенно не отвечаю за то, что делаю! И мне это совсем не нравится, чтоб вы знали! – Все, все, молчу, – он примирительно поднял руки, глядя на заметно нервничающего Майрона. – Может, как-то разбавишь рельеф? – Да... Да, мне следует, – он раздраженно взмахнул рукой. Земля под ногами задрожала, и по другую сторону от них вздыбились цепи горных хребтов. Когда-то Мелькор создавал куда большие, но сейчас завороженно глядел на только что сотворенные горы. Могучие, гордые. И все это Майрон сделал небрежным движением руки. – А давайте я сделаю вулкан? – Саурон встряхнул притихшего владыку за плечи. – Твори что захочешь, Майрон, только в пределах разумного. Огромный вулкан вырос посреди острова и извергнул большое облако пара. А вокруг него, неумолимо захватывая все вокруг, расползалась растительность. Они с Майроном тоже проваливались в эту зеленую пучину и вскоре над их головой сомкнулись кроны деревьев. Стало душно и тихо, шум моря больше не был слышен. Украдкой Мелькор взглянул на майа. Рыжие волосы его растрепались, щеки окрасил жгучий румянец, а глаза заблестели в предвкушении чего-то нового. Словно дирижёр оркестра, он вновь взмахнул руками, и ему ответило журчание воды. По земле потекла река. Врун. Мелькор бесшумно опустился на землю позади Майрона, запустил руку в прохладную траву. Сцепил пальцы и ожесточённо, с корнем выдрал какое-то растение. Сдавленно выдохнул и принялся рвать на мелкие клочки узкий зелёный лист. От собственного бессилия хотелось то ли разрыдаться, то ли рассмеяться над собой. Он склонил голову, сдирая со свежей земли полоску дерна. Криво улыбнулся. Мелькор едва ли поделился с Майроном десятой частью своих сил. А тот смог создать целый остров. Из ничего, из пустоты по сути! Почему это получается у него так легко? Как он смеет распоряжаться его силами лучше Мелькора? Под ребрами у него заныло ещё сильнее, и он обреченно уронил голову на руки. «А я говорил». Он не стал отвечать, впрочем, и его собеседник ограничился этой четкой фразой. Даже не стал ехидничать. Неужели ненадолго решил оставить его в покое? Между тем из развороченной им земли пробился светло-зеленый росток, быстро поднялся, выпрямился, и на нем распустился немного причудливый сиреневый цветок. Мелькор грубо сорвал его со стебля, но это не помогло – тут же на его месте раскрылось еще несколько бутонов. Мелькор тоже мог бы создать целый остров. Множество островов. Да что там, он мог бы создать целый мир, если бы пожелал! Но теперь в его власти было лишь искажать и разрушать творения других. И это было несправедливо. Перед айну раскинулось озеро, не очень широкое, но идеально круглое. Бауглир был уверен, что Майрон еще и нарочно расположил его ровно в центре острова. Маньяк кольцевой. Мелькору даже захотелось нарочно искорежить его берег, чтобы досадить майа. – Как думаете, каких еще животных создать? – вывел его из мрачных раздумий голос Майрона. – Бегемота, – буркнул он. – Это кто еще такой? – Сам думай, мне плевать. – Этот похож? Мелькор поднял голову, чтобы рассмотреть толстого, неуклюжего зверя, смущенно переминающегося с ноги на ногу. – Сойдет, хотя можно было и лучше. Глупое название – бегемот. Никакого смысла. И зверюга глупая, сразу видно. – Ты хоть все силы там не истрать, а то больше делиться не буду. – Не волнуйтесь, мне хватит, – поспешил заверить его Майрон. Мелькор подметил, что бутылка в его руке была уже больше чем наполовину пуста. Где-то над головой айну уже кружили и кричали самые разные птицы. Некоторые были совсем маленькие, не больше бабочки, а какие-то были не хуже орлов Манвэ. Мелькор все равно бы сделал лучше. Он плохо представлял, как, но точно был уверен, что лучше. В конце концов, Саурон – всего лишь майа, а он куда могущественнее всех вместе взятых майар. Да и наверняка умнее. И вообще… Майрон распахнул руку, и из его раскрытой ладони выпорхнула огромная пёстрая бабочка. – Для опыления сойдет? – Сойдет. Только что это за цвет такой вообще? – фыркнул Мелькор. – У тебя что, совсем вкуса нет? В какой-либо другой ситуации Саурон точно одарил бы его в ответ нелестным словом, но сейчас он был слишком увлечен и просто пожал плечами. Ну конечно. Что толку обижаться на чужое мнение, когда у тебя есть такая возможность! Он неуютно поежился. В воздухе слишком много магии, он даже не понимал, жарко ему или холодно. А вот Майрону было до завидного хорошо. Находясь в самом естественном для айнур состоянии, он даже забыл о существовании где-то рядом своего бывшего хозяина. Мелькор поднял с земли уже пустую бутылку. Напиться хотелось до смерти. – Ты там скоро закончишь? – Да, если вы не будете меня постоянно отвлекать. И вообще, лучше подошли бы и помогли... – Саурон осекся, заметив на себе тяжелый взгляд Владыки. – Мне. Да, я скоро закончу. – Отлично. А потом подумаем над тем, как нам все это убрать, – мрачно произнес он, особенно выделив последнее слово. Майрон резко на него обернулся. – Что значит убрать? – О Эру... – Мелькор уткнулся лицом в ладони. – Ты думаешь, я позволю тебе оставить огромный остров прямо посреди владений Ульмо, так? – А что... Есть какие-то проблемы? От этого невинно-возмущенного тона у Мелькора всклокотало внутри. – Да. Есть, – ядовито прошипел он. – Например, наличие огромного острова посреди моря не останется незамеченным. И вряд ли я скажу остальным Валар, что это сделал я, владыка Манвэ, с трона-то поднимающийся всего раз в год и то затем, чтобы поныть Эру о том, как же тяжело живется в Валиноре! Саурон нахмурился. – Вы что, мне угрожаете? – Нет, Майрон, я просто ставлю тебя перед фактом. От острова нужно будет избавится. Хоть Мелькор и не хотел себе в этом признаваться, побледневшее лицо майа доставило ему немало удовольствия. – Если хочешь, могу подсобить, но тебе вряд ли понравится. – Нет. Я против. – Да можно подумать, я тебя спрашиваю! – рассмеялся Мелькор. – Даже если ты будешь сопротивляться, остров все равно будет уничтожен. – Но… Владыка, – ошарашенно пробормотал Майрон, – но неужели вам самим не жалко все это уничтожать? Это ведь все-таки ваши силы… – Мне плевать. Если я буду прикрывать тебя, это грозит разоблачением нам обоим. И это, знаешь ли, волнует меня больше, чем гибель бегемотов. – Но ведь здесь не только бегемоты! – с отчаянием воскликнул Саурон. – Тут еще и утконосы, и колибри, и кенгуру… Они ведь только появились на свет, будет жестоко так просто убить их! – Жестоко? – усмехнулся Мелькор. – Ты ли это говоришь, Гортхаур? Неужели для тебя вдруг жизни утконосов стали дороже собственной шкуры? – Они не дороже, они… Мне просто их жалко, – смущенно пробормотал майа. – Ты закончил уже? – устало вздохнул айну. – Закончил, но… Нет, я не позволю вам уничтожить все это! Бауглир снисходительно улыбнулся и покачал головой. – А что ты сделаешь? Думаешь, что сможешь выступить против меня? Право, иногда ты смешишь меня, Майрон. – Но ведь должен же быть какой-то другой выход! Подумайте сами, разве вы бы позволили разрушить свое творение? Может, можно как-то спрятать остров?.. – Спрятать? – вскинул бровь Мелькор. – От Ульмо? – Вы же должны это уметь… – неуверенно протянул Майрон. – Может, я и умею, – с сомнением в голосе сказал Бауглир, – но даже если я и спрячу, какой в этом будет смысл? Кому нужен этот остров? – Мне! – порывисто воскликнул майа. – Мне и утконосам! – Предположим. Но неужели ты будешь сидеть здесь со своими утконосами, совершенно один, и не высовываться? Ты ведь собирался продолжать дело в Средиземье, разве нет? – Собирался, но… – Но хотел бы иметь место для воскресного отдыха с пикником? Хитро, хитро. То есть, ты будешь дальше творить зло, на каникулы приезжать сюда, а за скрытность острова должен отвечать я? Удобно устроился, ничего не скажешь. – Ну а какой вариант вы предлагаете? – взъелся майа. – Я не собираюсь торчать здесь вечность! Эти чертовы люди скоро займут без меня все Средиземье. – Не собираешься? Тогда отойди, и я сделаю то, что нужно, – он сосредоточился, собираясь щелкнуть пальцами. – Нет! – Саурон до боли сжал его руку, не давая сделать движения. – Это глупо! Мелькор был на грани того, чтобы влепить бывшему слуге пощечину. Но вдруг дернулся и остановился. Майрон сейчас на взводе и даже не вполне трезв. У Мелькора есть хорошая возможность его проучить. – Пусть будет по-твоему. Так и быть. – Его губы сложились в нехорошую улыбку. – У меня есть одна идея по поводу того, что мы можем сделать. Майрон настороженно замер. – И что же? Мелькор оскалился ещё шире. – Я скрою это место от посторонних глаз куполом невидимости, заодно это скроет и его магический фон. Пусть создать что-то материальное мне затруднительно, но это на раз плюнуть. – Мелькор поднялся с земли. – Раз уж этот островок для тебя так много значит. – А что будет вам за это? – Почему сразу так корыстно! Я просто подумал, что зря уничтожать такой необычный образец, – он сорвал пару крупных цветков, отряхнул их от росы. Саурон промолчал. – Или ты всё же предпочтешь первое? Это мне тоже нетрудно устроить, – он сжал руку в кулак, сминая нежные лепестки. Майрон широко распахнул глаза. – Если вы и правда поможете мне, то я согласен. – Отлично. А потом ты сможешь снова отправиться в Средиземье и дальше делать... То, что делал. Мелькор по привычке едва не принялся закатывать рукава белоснежной мантии, но вовремя спохватился. – Начнем. Он прикрыл глаза и мысленно воспарил над островом, представляя его полностью, во всех деталях. На самом деле он был не таким уж и большим, даже меньше половины Валинора. Мелькор усмехнулся про себя: конечно, края острова были идеально ровными и круглыми. Надо будет поговорить с Майроном на тему этой его странной зависимости от колец. Мелькору не составило ни малейшего труда протянуть над этим парадоксально круглым островом невидимый купол. Он открыл глаза, машинально отряхнул руки и сказал с кривоватой ухмылкой: – Готово. – Я что-то ничего не заметил, – скептически скрестил руки на груди Майрон. – Ты мне не веришь? Что ж, можешь сам проверить, если хочешь. – Почему вы так улыбаетесь? – насторожился майа. – Как – так? – Странно вы улыбаетесь… Неважно. Как мне проверить? – Просто попробуй покинуть остров, – сказал Мелькор, улыбаясь еще шире. Майрон нахмурился, явно почуяв подвох, и, обратившись горячим вихрем, бросился к берегу. Бауглир не отставал – он не хотел пропускать такое зрелище. На берегу Майрон снова принял свой облик. Он сделал несколько неуверенных шагов в воду, вопросительно оглянулся на владыку, сделал еще несколько шагов… и уперся во что-то твердое. Мелькор, наблюдавший за этим с берега, громко фыркнул. Саурон гневно глянул на него и ощупал невидимую преграду. – Вы заперли меня! – возмутился он. – Это несправедливо! – Почему? Очень даже справедливо. Можно даже сказать, милосердно. По-хорошему мне бы теперь, как королю Арды, – он снова фыркнул, – следовало заключить тебя в Мандос за причиненные Арде и ее народам страдания, но я ограничиваюсь лишь таким небольшим наказанием. – Да вы… вы… – Майрон сжал кулаки и зажмурился, готовый расплакаться. – Это жестоко! Что мне делать здесь одному? – Ты не один, с тобой утконосы. – К барлогу утконосов! Мне же будет не с кем поговорить, некого даже обидеть… – Ты хоть из воды выйди, – уже мягче улыбнулся Мелькор. – Не указывайте мне! – едва ли не взвизгнул майа и уже через секунду оказался прямо перед Мелькором. – Вы пожалеете об этом! – Ну разумеется, – Мелькор развернулся и направился к воде. Саурон какое-то время молча стоял, а затем крепко схватил его за запястье и заглянул в лицо. В глазах блеснули слезы. – Не оставляйте меня здесь одного, прошу вас. Что угодно, только не это, я не выдержу тут столько! – тон его резко переменился от возмущенного к тихому, умоляющему. Рука Майрона дрожала, и Мелькор почувствовал это. Его пробило как током. Вид у Саурона был действительно жалкий. Глаза влажно блестели, он весь как-то сжался, с надеждой глядя на него. В горле у Мелькора как-то разом пересохло, а сердце на миг замерло. – Майрон... – он тряхнул головой и осторожно высвободил руку. – Прости, но... Ты прокололся. Саурон разочарованно отстранился. – Попробовать стоило. К тому же, вы почти провелись, черт бы вас побрал. Видели бы вы свои глаза! Я раньше с людишками такое проворачивал, но с вами... – он не выдержал и расползся в улыбке. – Неужели стареете? Мелькор не стал дослушивать слугу и шагнул вперёд, уже на мраморные плиты тронного зала. Сейчас лучше оставить Майрона одного, чтобы он получше осознал.