Каминари Денки. Ошибка Истины

      Тесса невидящим взглядом уставилась куда-то сквозь Каминари, заново прокручивая в голове воспоминания.       Даже теперь они были смазанными.       Какой-то темный подвал. Тесная комната, круг с символами, нарисованный на полу. Много связанных людей, лежащих в нем, Тесса среди них. Где-то сверху и спереди — голос женщины и голос Каминари. И страх.       Каким-то чудом удалось достать нож и разрезать часть веревок — повезло, что Тессе не скрутили руки, а лишь связали ее с еще парой человек. Женщина и Каминари сражались, и под шумок Тесса кое-как смогла отползти. Но затем на месте круга открылся огромный глаз, а Тесса задела его — и распалась на части.       Дальше было пространство… будто разрывающее мозг количеством информации. Видимо, там и пробыл Зависть все то время, что был мертв.       А после этого — Лиор. Вот и все.       Судя по всему, очнуться Тесса могла и раньше, ведь она не была ранена. Но из-за Зависти так и не вышло забрать контроль, пока сознание, ослабленное путешествием, не восстановилось до конца. Конечно, это лишь теория.       В любом случае, это неважно.       Тесса отметила и еще кое-что. Поддерживать контроль над Марко стало намного легче. До этого часть сил всегда уходила на причуду. Такие длительные и сложные программы, вложенные в других людей, ужасно утомляли, и чем дольше они действовали, тем хуже получалось. Прошло меньше суток, и Тесса знала точно, что на путешествие сил хватит, но все же. Возможно, пришлось бы уходить раньше, чем они доберутся до руин в пустыне, теперь же казалось, что контроль и вовсе неограничен.       Интересно, какие еще открытия ее ждут?       — Эй, ну и что ты узнала? — нетерпеливо спросил Зависть.       — Там был круг с символами. Много пленников. И еще какая-то женщина.       Тесса смутно припомнила еще кое-что.       — У нее были странно длинные пальцы. Она сражалась с Каминари, а затем мы оба попали в огромный глаз.       Какое-то время Зависть молчал.       — Чего затих?       — Это был круг для создания философского камня. Я уверен.       — Откуда в Японии алхимик?       Если только не…       Тесса выдохнула.       — Дура ты. Сама попала в другой мир и еще удивляешься?       — Да знаю я. Но разве алхимики такого уровня не редкость? И зачем такому алхимику сбегать куда-то в случайное место?       — Это может быть лишь Отец. У коротышки кишка тонка, а Марко здесь.       До этого Зависть говорил, что гомункулов победили. А что, если главного из них не победили? Мог ли он сбежать? Или выжить даже после поражения, как Зависть?       Да, это вероятнее всего.       — Видно, не тебе одному повезло спастись, — хмыкнула Тесса. — Живучие же вы твари.       — Кто бы говорил. Ты сейчас могла бы быть внутри философского камня.       — Я слишком люблю жить.       Зависть в ответ усмехнулся, но ничего не сказал.       — Кстати, не думаю, что Марко сможет повести машину дальше.       — Почему это?       — Он не знает дороги.       — И что ты предлагаешь?       Тесса с трудом сохранила невозмутимое выражение лица. В мимике не было смысла. Зависть не видел ее, как и она не видела его, а у Каминари могли возникнуть лишние вопросы.       — Я отдам тебе контроль, и ты будешь вести.       Черт побери, как же хотелось увидеть сейчас лицо Зависти! Тесса была абсолютно уверена, что он потрясен.       — Не верю тебе.       — Я никогда не лгу. Ну так что?       — Пф. Должен быть подвох.       — Ты должен молчать, иначе я заберу тело себе сразу же. Я пока не хочу ничего говорить Каминари.       — Ну и с чего ты с ним так церемонишься? Подчинила бы и дело с концом. Не понимаю, к чему все эти сложности.       Тесса вздохнула. Каминари немного отошел от вспышки воспоминаний и теперь напряженно смотрел на нее недоверчивым взглядом, от которого она уже устала.       — Я пойду проветриться, — вслух сказала она. — Можешь отдохнуть и проведать Хину. Скоро выезжать.       А затем вышла из дома и села на камень, торчащий из покрытой росой травы, на границе прогалины, где и располагалось убежище.       — Конечно, я могла бы использовать причуду. Но скажи, вот что бы ты делал, будь у тебя такая сила?       — Я? Пха-ха-ха! Какой глупый вопрос! Развлекался бы, конечно!       — Судя по истории про Хьюза, тебе и превращений хватало.       — Чем шире возможности, тем веселее жить!       — На самом деле это невыносимо скучно, — Тесса положила ногу на ногу и подперла рукой щеку. — Ты даже не представляешь, насколько. Это так надоедает… Все строго под твоим контролем. Ничего не происходит, если ты этого не захочешь. И наоборот, все только по твоей прихоти. Это весело, может быть, год. Или два. Потом становится невыносимо.       Тесса невольно вспоминала детство. Тогда она применяла причуду неосознанно, а затем наоборот — при любом капризе, когда мать или отец были несогласны. Ее слово всегда было законом в доме.       Только тогда отец понял, что за демоном растет их ребенок, и родители начали ссориться. Доходило даже до драк.       А когда ей было десять, и отец взял в руки нож, Тесса заставила его убить этим ножом себя.       Вскоре их семьей заинтересовалась комиссия по безопасности причуд в США, и Тессу пытались завербовать, чтобы она убивала неудобных власти людей. Все иллюзии насчет геройского общества тут же рухнули.       Разочарованная и в своей семье, где мать боялась дочь как огня, и в обществе, Тесса оказалась на улице и продолжала использовать людей вокруг с помощью причуды. Жить было легко. Даже чересчур легко — Тесса не просто управляла всеми, она еще и слишком хорошо понимала их и их эмоции. Видела людей насквозь.       В какой-то момент это осточертело настолько, что Тесса почти перестала пользоваться причудой, кроме как по необходимости.       Но было уже поздно.       — Хочешь сказать, было скучно, когда Хоукай целилась в полковника?       Тесса хмыкнула.       — Ты совсем не понял, о чем я. Развлечься можно, но это совсем не то же, как когда все вокруг тебя просто марионетки. Посмотри на этого пацана. Каминари. Перепуганный, неуверенный, вбивший себе в голову, что кому-то что-то должен. Да он мне в глаза смотреть не может, но за мной все равно пошел. Только ради кого-то там в Японии. По-твоему, нужна причуда, чтобы этим пользоваться?       — Люди всегда такие. Глупые и слабые.       — А теперь представь, что ты не просто ими манипулируешь, а буквально контролируешь их действия. Разве это весело? Они предсказуемые. Понятные. Скучные. Так можно получить хоть немного удовольствия.       — Ясно. Пытаешься усложнить себе жизнь, — он фыркнул снова. — Может, ты и права.       — Если он попробует сбежать, я воспользуюсь причудой, не волнуйся, — Тесса улыбнулась. — Никуда твоя жертва от тебя не денется.       — Как же твои обещания о безопасности?       — Насчет тебя я обещаний не давала.       Зависть расхохотался.       — Со всей твоей честностью ты просто невероятно двуличная!       — Я лишь правильно выбираю слова, — она улыбнулась. — Честность не значит, что я обязана всем все рассказывать.       — Все равно ты лицемерка. Что, скажешь, твое притворство — это не ложь?       — Какое притворство?       — Да хоть перед этой ишвариткой. Притворяешься такой заботливой, а на самом деле она для тебя пустое место.       Настал черед смеяться Тессе.       — Я? Забочусь о ней? У нас с ней сделка, не более того. И ты ошибаешься. Она не пустое место, а твое будущее тело. Будь уважительнее.       Когда они с этой девочкой только встретились, никаких планов на нее у Тессы еще не было — по крайней мере, которые бы выходили за рамки «добудь информацию — я вознагражу силой». Строго говоря, Тесса даже не обещала встречу со Все за Одного или получение причуды. Нет, просто сказала, что такая возможность есть и что сила причуд зачастую превышает силу алхимии, да и учитель для них не нужен. Все это было чистой правдой.       Хина, конечно, согласилась, едва увидела, как Тесса подчиняет людей. Глупая маленькая девочка. Но сделка была заключена, и Хина добросовестно свою часть исполнила, выведав у Розы, что лечить Каминари будет Марко с помощью философского камня.       Только сегодня ночью Тесса узнала от Марко, что сознание гомункула можно заключить в философский камень, а затем вколоть его в человека — и, если тот выживет, станет гомункулом, а сознание хозяина умрет. Вот тогда она и поняла, что Хина для этого идеально подходит. Каминари тоже был вариантом… Но Зависть хотел его убить своими руками, а не опосредованно.       Нет, с Хиной у Тессы были исключительно деловые отношения. Они едва общались, и у каждой стороны были свои обязательства — Хина свои исполнила, настала очередь Тессы доставить ее в Японию.       На этом их сотрудничество кончится.       Как и жизнь Хины.       — Представь, каково ей будет понять, что никакой силы она не получит. Хотел бы я видеть ее лицо!       — Брось. Успеешь еще насмотреться на чужие страдания. В нашем мире этого навалом, — Тесса пожала плечами. — Ты ведь собираешься и дальше работать на Отца?       — Разумеется.       Тесса поменяла позу на чуть более удобную и уставилась на дверь дома.       — Никогда не думал, что это безнадежная затея?       — С чего бы это?       — Вас все равно поймают. Даже в Аместрисе вас победили. А в моем мире героев полно на каждом углу. Сам знаешь, как они сильны. Вы могли бы вывезти на том, что об алхимии не знают, но — сопоставим факты. Каминари увидел круг преобразования. Вряд ли такой школьник там был один. Значит, в курсе и другие герои. И наверняка Стальной Алхимик тоже, раз они с Каминари друзья. На этом все кончится.       — Ничерта ты в этом не понимаешь. Если это и правда круг для целого города, то никакой стальной коротышка Отца не остановит.       — Ты так хочешь пойти на убой? Так хочешь служить кому-то?       — Я не стану предателем.       Поджав губы, Тесса немного помолчала.       Зависть как-то упоминал, что ему почти двести лет. Значит, он двести лет служил своему создателю, и верность для него не пустой звук. Но для Тессы это было дико.       — Люди слабые, и ваши привязанности мимолетны. Но мы, гомункулы, тем и отличаемся от вас. Мы знаем цену своей преданности.       — А если Отец умрет? Будешь пытаться его вернуть? И даже не воспользуешься шансом все поменять?       — Поменять? Чтобы стать похожим на жалкого человечишку?!       — Не все люди одинаковы, Зависть.       — Все вы верите в глупости и вечно сбиваетесь в бессмысленные стаи.       — Большинство так и делает. Вот почему я их презираю.       Она закрыла глаза.       И отогнала лишние воспоминания — и так уже успела достаточно разбередить старое.       — Люди живут во лжи. Они вырастают и видят перед собой фальшивых друзей и фальшивые семьи. Заводят себе все такое же. Лгут друг другу, лишь бы держаться за все эти поддельные чувства. Они все как на ладони, но притворяются, что интересны кому-то. Даже без моей причуды ими легко управлять. Это ты и сам знаешь. Весь их лживый фасад рушится от одного неверного слова. Вот почему я решила быть честной.       — Тогда ты должна понимать, что среди гомункулов предательство недопустимо.       — Предать ты можешь только самого себя.       — Все мы — лишь часть Отца. Он создал нас.       — Но ты сейчас говоришь со мной. Сам по себе. И тело получишь без Отца. И до этого, в Японии, ты жил без него. У тебя ведь была цель?       — Была.       — Хочешь, я скажу тебе кое-что честное?       Зависть ничего не ответил, и Тесса продолжила:       — Я за всю жизнь еще не встретила человека, который был бы мне интересен. Ты первый. И даже если мы окажемся по разные стороны, я не стану тебя убивать. Это мое обещание.       — С чего бы нам быть по разные стороны?       — Отец и его подручная пытались меня убить. А я такого не прощаю.       Тесса ожидала, что он снова рассмеется и назовет ее дурой, но почему-то он молчал.       Это интриговало. Крайне редко Тесса сталкивалась с тем, что кто-то действовал непредсказуемо для нее, и теперь она с нетерпением ждала его реакции.       Обещание было спонтанным, но Тесса не жалела, что дала его. Ведь и вправду Зависть был самой любопытной личностью, что она когда-либо встречала: невероятный возраст в сочетании со схожим с ее взглядом на мир, да еще и полная социальная несостоятельность. Поведением он во многом напоминал ребенка, особенно в начале их общения. Зависть был полон противоречий. И этим безумно нравился Тессе.       К тому же, сейчас она никак не могла им управлять. Причуда не действовала на голоса в голове, Тесса с трудом понимала его эмоции и реакции, особенно без мимики, и потому даже манипулировать им было тяжело.       Оставалось просто разговаривать. Давно Тесса не получала такого удовольствия от простого разговора.       Было даже обидно, что по возвращении в Японию их пути могут разойтись. Зависть снова будет служить Отцу, а Тессе придется сражаться против них — приятного мало, особенно с учетом, что герои все равно победят.       Но ведь Зависть не ответил, что будет делать, если Отец погибнет. Переспрашивать глупо — на такой вопрос вряд ли скажет что-то путное. По крайней мере, сейчас. Тесса надеялась, что Зависть еще обдумает это и придет к какому-то интересному выводу.       В любом случае, ключом к его свободе станет смерть Отца. Тесса была уверена.       И, конечно, такая сверхзадача интереса в жизни добавит, причем немало. В последнее время часто становилось очень скучно. А потому Тесса сделает все, чтобы Отец погиб, а Зависть понял, что такое свобода.       Таким стало второе обещание, которое Тесса дала Зависти — на сей раз молчаливое.       Ведь Тесса умела выбирать слова.       Это ее честность.