Шпионская сага. История одиннадцатая. Разлом

      Глаза в глаза, ни одного слова за несколько минут. Она смотрела на него и не могла насмотреться, словно они не виделись целую вечность. Наконец, губы дрогнули, она наклонилась и бережно прикоснулась к его губам. Он ответил мягко, нежно, и она тут же утонула в нахлынувшей любви, целовала его лицо и не могла остановиться. Уткнувшись ему в шею, легла на грудь, чувствовала, как она взволнованно поднимается. И тут его рука осторожно, неуверенно легла на ее спину. Он неловко обнял ее, чувствовалось, что рука еще плохо слушается его. Он вцепился в нее, и это было самое сладкое прикосновения для нее сейчас.       Она обняла его, слезы сами собой покатились из глаз. Надо, надо собраться, он не должен видеть ее слез. Она нужна ему сильная.       — Джоанна…       Собрав себя в кулак, она подняла голову.       — Прежде чем ты скажешь какую-нибудь глупость, я хочу, чтобы ты усвоил одно. Что бы там ни говорили, какие бы приговоры не выносили, мы будем бороться. Мы. Все вместе. И сейчас, в эту секунду просто смирись с тем, что я с тобой. Навсегда. Помнишь, как обещали друг другу? Вместе и навсегда, в горе и в радости.       — Я не хочу быть тебе обузой…       Она не успела ответить.       — Все-таки сморозил глупость… — Макс стоял в дверях, за его спиной Одри. Подойдя к кровати, Макс присел на нее. Кристиан повернул к нему голову. — Значит, чтобы это было последнее в этом духе, что я слышал от тебя. Понял? — Макс нетерпеливым жестом остановил порывавшегося что-то сказать Кристиана. — Мне, ей, — посмотрел он на Джоанну, — плевать, что там говорят врачи. Мы все и ты, прежде всего, мы землю зубами будем грызть, но ты встанешь на ноги. И даже не рассчитывай на жалость или послабления с моей стороны. Как только врачи разрешат, я намерен всерьез заняться тобой. И пусть сначала придется смириться с четырехколесным средством передвижения, — Макс пожал плечами, — но я буду не я, если не сделаю все и даже больше, чтобы ты снова пошел. Ори, срывайся, посылай нас всех — делай, что хочешь, но ты пойдешь. Понял меня?       И в глазах, и во всем облике Макса, наверное, сейчас было что-то такое, отчего Кристиан сглотнул комок в горле и, откинув голову на подушку, закрыл глаза. Джоанна, Макс, Одри, не переглядываясь, молча ждали. Наконец, Кристиан открыл глаза и обвел всех взглядом.       — Когда начнем?       — Вот таким ты мне больше нравишься. — Макс наклонился и обнял Кристиана. — Кстати, забыл сказать. Терпеть тренера-тирана тебе придется каждый день, — поймав удивленный взгляд Кристиана, Макс продолжил. — Мы с Одри и Венерой перебираемся к вам. Кстати, ребята, я тут прикинул… Купим большой дом на всех в пригороде так, чтобы было удобное сообщение с Парижем. Обустроим там внутри бассейн, спортзал. У меня на тебя, — снова испытующе посмотрел на Кристиана Макс, — большие планы. И у нас много работы.       — Я готов.       Кристиан смотрел на друзей и понимал, что не может себе позволить слабость даже на секунду. Да, жизнь повернулась вот так. Жалеет ли он? Поступил бы иначе там, под завалами школы, когда понял, что их с девочкой сейчас накроет? Нет. И вот он лежит, прислушиваясь к своему телу, и понимает, что ничего не чувствует ниже бедер, да и руки слушаются с трудом. Но… Он жив, он все помнит, с головой, слава Богу, все в порядке. А то, что ноги не слушаются… Смогут они это победить или нет, главное — не сдаваться, бороться вопреки диагнозу. И, даже если проиграть, по крайней мере, знать — сделал все, что мог. Сотни людей живут с этим, кто-то ломается, кто-то смиряется, а кто-то каждый день пытается выиграть у соперника по имени «приговор».       — И прошу тебя, — Макс подождал, когда Кристиан снова посмотрит на него, — ты должен понять. Для нас ты остался прежним. Да, ты сейчас не сможешь делать сам какие-то вещи, которые раньше делал спокойно и даже не задумывался об этом. Да, то, что нам легко и просто, тебе будет даваться с трудом. Но принять нашу помощь — это не значит проявить слабость, это значит принять нашу дружбу и любовь. Опереться на протянутую руку, — и Макс протянул Кристиану свою, — это пустить нас в свое сердце. Ни в коем случае не замыкайся, договорились? Не думай, что ты обуза или в тягость. Мы любим тебя, и только поэтому мы с тобой, а не из-за жалости или еще чего-то в этом духе.       Кристиан благодарно посмотрел на Макса и положил свою ладонь на его. Макс улыбнулся и сжал его руку.

***

      — Ну, что я могу сказать…       Группа врачей во главе с доктором Сади только что покинула палату, разрешив Джоанне, Максу и Одри снова вернуться туда. Когда они вошли, Жан сидел на стоящем рядом с кроватью стуле и смотрел на Кристиана.       — Мы сто лет друг друга знаем, поэтому давай без хождений вокруг да около. Да и мы взрослые люди. — Кристиан был спокоен. Джоанна подошла и села рядом с ним.       — Я буду с тобой откровенен, — кивнул Жан, — и скажу просто мнение врачей. Твою ситуацию смотрели ведущие нейрохирурги мира, Президент постарался, привлек лучших специалистов. Так вот, к сожалению, традиционная медицина категорична.       — Я никогда не буду ходить.       Джоанна взяла руку Кристиана, сжав ее. Макс вздохнул, Одри покачала головой.       — Да. — Жан вздохнул, но взгляда от Кристиана не отводил. — Компрессионный перелом позвоночника, фактически раздробленные позвонки поясничного отдела. Мы сделали все, что могли. Был риск полного паралича, мы смогли спасти руки и все, что выше талии. Но ноги…       — Я понял. — Кристиан посмотрел на Жана. — Я знаю, что ты и все врачи сделали все возможное. Спасибо. Правда… Но дальше мы сами, — Кристиан посмотрел на Джоанну и друзей. — Диагноз становится приговором только тогда, когда ты сдаешься. И, сложив руки, признаешь себя проигравшим. Я сдаваться не намерен. Мне сына на ноги ставить, дочь маленькая, скоро внук родится. Я хочу жить. Нормально, полноценно. А уж на своих ногах или в этой чертовой коляске, — в голосе Кристиана все громче звучали стальные нотки, — мы еще посмотрим.       — Знаешь, — Жан внимательно посмотрел на Кристиана, — если бы речь шла о ком-то другом, я бы безапелляционно стоял на своем, но, зная тебя, Джоанну, твоих друзей… Если однажды ты войдешь в мой кабинет сам, я не удивлюсь и признаю, что в мире есть сухие медицинские факты, а есть любовь, упорство и дружба, способные победить даже приговор. — Жан протянул руку и сжал руку Кристиана. — Не прощаюсь, отдыхай, — и вышел из палаты.       — Да, милая, конечно, — Джоанна, улыбаясь, подошла к кровати, возле которой медсестра снимала очередные показания и брала у Кристиана кровь, — сейчас он освободится, и я передам трубку. Включить громкую связь? Хорошо.       — Ну вот, — медсестра закрепила обратно катетер с капельницей, — на сегодня все.       — Слава Богу, — улыбнулся Кристиан. — Когда вообще это все закончится?       — Когда разрешит доктор Сади, — медсестра поправила наклон кровати и, отойдя от нее, повернулась к Джоанне. — Я зайду вечером поменять капельницу. Если что — зовите.       — Спасибо, — кивнула Джоанна и, приблизившись, присела на край кровати, включила на телефоне громкую связь.       — Привет, малыш.       — Папа… — голос Саши, всегда уверенный, бойкий, звонкий, сейчас вдруг дрогнул. — Как ты?       — Нормально. Правда, бегать пока не могу… — грустная улыбка тронула его губы.       — Ничего, — казалось, Саша почувствовала и это, — это будет непросто, но ты справишься.       — Саша, я реалист. Сдаваться я не собираюсь, но готов и к поражению. Жизнь — это не одни сплошные победы.       — Я в тебя верю. Ты в любом случае победишь. Либо приговор врачей, либо новые обстоятельства. Когда вы вернетесь?       — По самым оптимистичным прогнозам, — вступила в разговор Джоанна, — не раньше, чем через неделю. Мы еще не разговаривали с доктором Сади, но Жан сказал, что сейчас перелет это слишком большая нагрузка для Кристиана.       — Я надеюсь все же дождаться вас, — Саша улыбнулась голосом, — хотя твой внук уже несколько раз конкретно намекал, что засиделся и хочет на волю.       — Я тоже очень надеюсь, что мы успеем вернуться. Ладно, малыш, отдыхай. В Париже почти ночь, если я не ошибаюсь.       — У меня все равно бессонница. Но теперь станет легче. Ты жив, и это самое главное. Все остальное мы преодолеем. Да, кстати, передайте Максу, что его идея с новым домом — просто супер!       Джоанна и Кристиан не выдержали и засмеялись.       — Пока, малыш.       — Пока, пап.       — Откуда она знает? — Джоанна выключила телефон и расположилась поудобнее на краю кровати. — Впрочем, пора уже давно перестать удивляться.       Кристиан повернул к ней голову. Они были одни в палате. Одри с Жаном ушли на консилиум по состоянию Кристиана, Макс пошел звонить в Берлин по поводу своего увольнения.       — Я, конечно, знал, что Макс на многое готов для меня, но чтобы… — Кристиан покачал головой.       — Он удивительный друг. — Джоанна поправила повязку на голове Кристиана, мягко провела по волосам. — Но даже я была в шоке, когда он озвучил их с Одри решение. А когда обдумала, поняла, что он прав. Так будет хорошо и удобно всем. Дополнительная помощь Саше, личный врач в лице Одри всегда под боком, да и детям будет веселее. Они смогут сами развлекать себя, чтобы ты мог сосредоточиться на восстановлении. Все будет хорошо, — она наклонилась и положила голову ему на плечо.       — Так или иначе… — Кристиан обнял ее за талию.       — Настраивайся на «так», «иначе» всегда успеется…       Она чуть приспустилась на кровати и нашла губами его губы, запустила руку в волосы, перебирая пальцами так, что у Кристиана тут же забилось сердце. И вдруг он понял, что его желание ее не парализовало вместе с ногами. Он все так же хотел ее. Только…       Она почувствовала, как он немного отстранился, подняв голову, увидела промелькнувшую в глазах грусть, все сразу поняла.       — Все будет… и даже это… Только окрепни немного. Мы ко всему приспособимся. Я люблю тебя, я хочу тебя…       И она снова нашла его губы, целовала, пока он не расслабился, пока не подался снова к ней, его рука легла на ее затылок, притянув голову ближе…

***

      Вечер опускался на остров. В окно врывался свежий запах только что прошедшего дождя.       — Короче, я присмотрел уже пару домов всего в получасе езды от Парижа. Смотри, — Макс присел на кровать поближе к Кристиану, подвинул ноутбук. — Мне больше всего нравится вот этот. Большой, два бассейна, один внутри, можно даже зимой пользоваться, уже оборудованный спортзал, только прикуплю кое-что именно под нас. Даже конюшни свои есть!       — Отличный дом! — улыбнулся Кристиан. А главное, одноэтажный… Макс даже это предусмотрел, чтобы ему, Кристиану, не чувствовать себя неловко или ущербно, столкнувшись с серьезным препятствием в виде обычной лестницы.       — Застолблю, пожалуй, — кивнул Макс.       В дверь палаты тихонько постучали. Все переглянулись, вроде никого не ждали, а медперсонал входил без стука.       — Можно? — в дверном проеме показалась голова.       — Дилан? — удивленно вскинул брови Кристиан.       — Я не один, — Дилан вошел в палату, следом за ним показались молодая женщина и капитан Кунли.       — Эмилия…       Джоанна и Одри почти одновременно поднялись. Эмилия подошла к ним и обняла их по очереди.       — Спасибо вам за все, — сказала она, едва они отпустили ее.       Кунли и Дилан подошли к кровати и присели на стоявшие рядом стулья.       — Короче, что бы там вам ни говорили, — Кунли посмотрел на Кристиана и улыбнулся, — меньше слушайте! — и капитан протянул Кристиану руку.       — Спасибо вам за то, как сориентировались в первые минуты, — Кристиан, улыбнувшись, пожал ее в ответ. — Макс мне все рассказал.       — Брал пример с вас, — улыбнулся капитан. — Я рад, что познакомился с вами и понял, что не всегда важная корочка — это снобизм и высокомерие наделенных властью.       — За все время на своей должности я так и не научился всему перечисленному вами, — улыбнулся Кристиан. — Я тоже был рад познакомиться с вами, капитан. Вы тот еще характер!       — А мы зашли попрощаться. — Дилан посмотрел на Кристиана и Макса. — У нас рано утром рейс, а еще надо кое-что закончить перед отлетом. И третий билет купить, — загадочно улыбнулся он.       — Третий билет? — не понял Макс.       — Та девочка… — Дилан перевел глаза с Кристиана на Макса и обратно, — дом которой я разбирал первым. Мы с Эмилией решили ее удочерить и забрать с собой в Канаду. Вот, оформляем все в срочном порядке. Спасибо капитану, помогает ускорить.       — Вы молодцы… — только и смог сказать шокированный Кристиан.       — Да ладно, — засмущался Дилан. — Я привязался к ней, да и у нее никого не осталось. Спросил Эмилию, она с радостью согласилась. Вот как-то все само собой и срослось. Так что завтра утром мы улетаем домой. Втроем. Скучный поначалу отпуск обернулся вот как. Новые друзья, дочь.       — Надеюсь, мы не потеряемся, — кивнул Макс.       — Эмилия оставила своим подругам, — Дилан тепло улыбнулся Джоанне и Одри, — наш телефон. Не потеряемся.       Рука Дилана вдруг накрыла лежащую на кровати руку Кристиана, Макс молча положил сверху еще и свою.       — Капитан? — улыбнувшись, посмотрел на Кунли Кристиан. Тот подвинулся ближе и положил и свою руку на три других.       Робкая луна заглядывала в окно. Макс и Одри пошли провожать Кунли, Дилана и Эмилию. Джоанна подошла и присела на кровать рядом с Кристианом. Он поднял на нее глаза.       — Быть вместе в боли и в счастье… — вспомнила она их свадебную клятву.       — В горе и в радости…       — Под солнцем и под ветрами…       — На земле и на небе…       — Биться одним сердцем…       — Дышать в унисон…       — Быть одним целым, — глаза в глаза, между губами миллиметр, — пока смерть не разлучит нас…       Луна стыдливо спряталась за вновь набежавшие тучки. Тропический дождик стучал по окну в одном ритме с сердцами.