Шпионская сага. История одиннадцатая. Разлом

      Было полное ощущение, что даже если бы не дополнительные несколько пар рук, он бы раскидал эти плиты, как щепки, за считанные секунды. Макс не чувствовал усталости, не замечал ободранных в кровь рук, и только одна мысль молотком стучала в висок: «скорее достать». Когда Макс увидел спину Кристиана, на мгновение замер, и тут же все вместе они подняли последнюю плиту, которая накрыла Кристиана целиком. Из-под него доносился тихий детский плач. Значит, ребенок жив. Ребенок жив. А?..       Макс вдруг понял, что никак не может заставить себя наклониться и приложить палец к шее. Страх узнать правду сковал его, не давая сделать ни одного движения. Но тут же чья-то другая рука прикоснулась к шее Кристиана.       — Пульс есть… — голос Кунли рядом заставил встрепенуться. Макс тут же рванул вперед, но Кунли остановил его за руку. — Стой! Его нельзя трогать.       Макс заторможено кивнул, уже сам вспомнив, что прежде чем трогать попавшего под завал человека, надо убедиться, что нет серьезных повреждений. Передвигая, можно сделать хуже.       Кунли отпустил руку Макса и медленно подошел к Кристиану. Девочку уже осторожно вытащили, расчистив место рядом. Она вся дрожала, держалась за ногу. Один из мужчин поднял ее на руки и понес с главному костру.       Кунли проводил их взглядом и присел около Кристиана, Макс — рядом.       — Я уже вижу перелом ноги, — Кунли осторожно касался Кристиана, — но самое главное и серьезное — это позвоночник и голова. Плита упала прямо на спину, та приняла на себя всю силу удара. И мне не нравится вот эта гематома на шее. Но пока он не придет в себя, мы не сможем в полной мере понять последствия, — вздохнул капитан. — Если придет…       — Но он же не может здесь лежать… — Макс кусал губы. Казалось, последние слова Кунли он не расслышал или не хотел слышать.       — Конечно, нет, — Кунли обернулся к стоявшим за их спинами мужчинам. — Мне нужно что-нибудь, напоминающее носилки, с твердой поверхностью. И толстое одеяло, лучше два.       Мауми, который тоже был среди стоявших около них, бросил несколько обрывистых слов. Трое мужчин сорвались с места и убежали. Кунли снова дотронулся до шеи Кристиана.       — Пульс стабильный, — он повернул голову к Максу, — но это ничего не значит. Мы должны понимать, что перелом ноги может оказаться самым малым по сравнению с другими последствиями, начиная от перелома позвоночника и заканчивая травмой головы.       В этот момент показались мужчины, которых Мауми отправил за носилками. Из толстой дубовой двери и нескольких труб они соорудили достаточно большие и удобные носилки.       — Сюда, — Кунли показал на место около себя, повернул голову к Максу. — Нужна будет ваша помощь. Только осторожно и никаких резких движений.       Макс кивнул и поднялся, давая возможность поставить носилки как можно ближе к Кристиану.       — Перекладываем медленно и аккуратно. Перелом на второй ноге, на которой он лежит сейчас. Поэтому сначала осторожно переворачиваем на спину, стараясь, чтобы позвоночник не двигался. Нужна будет еще пара рук, — повернулся он к Мауми.       Тот махнул рукой одному из мужчин и вместе с ним подошёл к Кунли и Максу.       — Надо закрепить шею, чтобы не допустить смещения позвонков, если есть повреждения, — Кунли осмотрелся в поисках чего-нибудь подходящего.       — Пойдет? — Мауми протянул ему свернутую в жгут куртку.       — Пойдет. — Кунли взял куртку и поднял глаза на сидящих у носилок мужчин. — Значит, Макс, — он протянул ему куртку, — ты держишь голову и шею. Следи, чтобы они не поворачивались. Проложи мысленную линию от затылка к плечам. Она должна всегда быть прямой, понимаешь, о чем я? — Макс кивнул, взял куртку и придвинулся ближе к голове Кристиана. — Мауми, на вас руки. Опять же — линия плеч должна быть прямой. Проще говоря, мы с вами все должны действовать одновременно, чтобы не было такого, что кто-то повернет раньше других, — все вновь кивнули, Мауми подвинулся ближе. — Вы, — Кунли посмотрел на третьего мужчину, — держите ноги вверху. Я — внизу. Макс, сначала плотно приложи куртку к шее, но не нажимай, просто следи, чтобы голова не запрокинулась. На счет три одновременно поворачиваем и перекладываем на спину на носилки. Все всё поняли?       Три кивка головы.       Макс замер, успокаивая вдруг задрожавшие руки. Кунли смотрел на него и терпеливо ждал. Наконец, Макс поднял на него глаза, капитан кивнул.       — Раз.       Все дотронулись до назначенных им участков тела Кристиана.       — Два.       Макс приложил куртку, одной рукой придерживая голову, второй коснулся плеча.       — Три.       Сработано было идеально. Четыре движения слились в одно.       — Отлично, — Кунли поправил одеяло под Кристианом. — Надо перенести его к костру. Поднимаем осторожно, без резких движений. По одному на каждую ручку.       Все те же четверо, все на тот же счет «три».       Дилан подскочил, они еще не подошли к костру, даже не видя еще, что произошло. Когда увидел, что на носилках Кристиан, вздрогнул, переводя взгляд на Макса.       — Детей из разрушенной школы вытаскивали. Одну девочку зажало. Он полез… — хмуро объяснил тот.       Что там произошло? Почему плиты вдруг сложились? Макс не знал, да и какое это сейчас имело значение.       — Найдите мне палки или что-нибудь, из чего можно сделать шину, — носилки с Кристианом поставили на землю около костра, Кунли присел рядом. — Надо зафиксировать перелом на ноге.       — Откуда вы все знаете? — Макс хоть и проходил основы оказания первой помощи, все равно не знал всего в том объеме, как Кунли, уверенные и четкие действия которого выдавали приличный опыт.       — Я, хоть и полицейский, но с медицинским образованием. Прежде чем пойти в полицию, три года работал в Центре катастроф Манилы. — Кунли взял из рук одного из мужчин две толстые ветки и найденный в развалах аптечного пункта жгут, зафиксировал этим ногу Кристиана. — Ну, вот… больше мы, к сожалению, ничего не можем пока сделать…       — И что теперь? — Макс посмотрел на него.       — Ждать, — Кунли поднялся и повернулся к нему. — Когда придет помощь. Когда он очнется. Когда будут какие-то изменения в его состоянии.       — А долго он может…       — Быть без сознания? — Кунли вздохнул. — Мы не знаем, какие у него повреждения. А то, что они есть, нет сомнений. Падение на спину и голову трех бетонных плит не может пройти бесследно.       Макс вздохнул, он и сам это понимал.       — Поэтому при самом плохом исходе, — Кунли покачал головой, — есть вероятность, что он уже мертв…       — Но сердце же?.. — Макс вздрогнул и повернулся к капитану.       — Да, сердце бьется, сердце живо, но мы не знаем, жив ли мозг. Это могут сказать только врачи или он сам, если очнется.       Макс прислонился к обугленному дереву, не зная, каким богам молиться… Кунли наклонился к стоящему рядом покореженному ведру, зачерпнул воду и несколько раз сполоснул лицо. Видимо, только что принесенная из колодца, почти ледяная, она заставила вздрогнуть, освежила тело и мысли.       — Вот что, — поднявшись, капитан оглянулся на Дилана и Макса, — кто-то должен остаться с ним и внимательно следить за его состоянием. Несмотря на жару, он может начать мерзнуть, этого нельзя допускать. Поэтому второе одеяло наготове. А нам надо дальше продолжать разбор завалов. Говорят, еще слышали голоса под домами.       — Ты оставайся, — Дилан повернулся к Максу, — я уже и подремал, и отдохнул. Я пойду с капитаном, а ты оставайся.       Макс кивнул. Чего врать, не только его тело, вся его сущность до сих пор дрожала, никак не в состоянии принять произошедшее. Хотелось отмотать время назад.

***

      Так быстро рассвет? Джоанна смотрела в небо, которое постепенно меняло цвет, из темно-серого становясь дымчатым, что-то периодически мерцало. Господи… Нет, это не рассвет. Это… Джоанна открыла окно — в бунгало ворвался долгожданный ветер. Ветер, который все так ждали, который рассеивал пепельную завесу над островом, а значит, давал надежду, что, наконец, можно будет пролететь на пострадавшей южной частью и найти место для посадки. А значит, начать поиски.       Была бы ее воля, она бы отправилась туда прямо сейчас, все равно сна не было ни в одном глазу. Джоанна честно попыталась подремать, но сон не шел. Стоило закрыть глаза, как она видела Кристиана — он просто молча смотрел на нее. Странное ощущение двоякости и пугало, и давало надежду. Джоанна чувствовала, что он словно где-то между. Между небом и землей, между жизнью и смертью. А между ними сейчас был полукилометровый разлом.       Джоанна крутила в руках телефон. Три часа ночи — причина не позвонить лейтенанту? В обычной жизни — да, но не сейчас. Джоанна начала набирать номер полицейского, который тот сам ей дал для связи, как телефон вдруг завибрировал в ее руках. Дремавшая Одри тут же поднялась на кровати, замерев, посмотрела на Джоанну. Увидев, что и Эмилия зашевелилась, Джоанна включила громкую связь.       — Мадам Рокье?       — Да.       — Фил О’Дэйли, помните меня?       — Конечно, лейтенант. Вы видели, туман рассеивается.       — Именно поэтому я вам и звоню. Я сразу понял, что вы женщина решительная, не из тех, кто просто сидит и ждет. Через полчаса мы вылетаем на поиски, решили не ждать до утра, не терять время. Кто знает, может минуты нашего промедления для кого-то станут роковыми. Полетите с нами?       — Конечно! — Джоанна подскочила, сердце забилось в груди. — Прошу вас разрешить миссис Броншайн тоже лететь, она врач, может быть полезна.       — Хорошо, я заеду за вами обеими через пятнадцать минут. Сможете подойти к центральному корпусу?       — Да.       — Тогда до встречи.       Джоанна выключила телефон и повернулась к Одри и Эмилии.       — Летите, — Эмилия села на кровати. — Если встретите Дилана, просто скажите… — ее голос задрожал.       Джоанна подошла и села около нее; ничего не сказав, обняла.       Они стояли и смотрели, как лопасти вертолета еще больше разгоняют туман. Когда, поднявшись уже с ними на борту, вертолет сделал разворот и стал набирать высоту, на востоке показались первые робко пробивающиеся сквозь рассеивающийся пепел лучи солнца.

***

      Макс сидел и не сводил глаз с Кристиана. Так хотелось думать, что он просто спит, но ссадины на лице, затянутая шиной нога, куртка под шеей снова и снова возвращали Макса на несколько часов назад. Периодически он проверял пульс, потому что порой казалось, что Кристиан не дышит. Но пульс был, бился, как билась сейчас в Максе надежда. За эти несколько часов Кунли и Дилан два раза возвращались к ним, капитан проверял Кристиана. Лучше не было, но и ухудшений тоже.       — Разобрали еще два дома, — Кунли подошел и присел на камень, зачерпнул воды из ведра, умылся, — трое живы, пятеро погибших.       Дилан присел рядом, просто опустив голову, повернув ее в сторону Кристиана.       — Как он? — поднял он на Макса глаза.       — Так же… — Макса больше всего бесило то, что они теряют драгоценное время. Кристиана срочно надо было в больницу, а все, что они могли, это сидеть и ждать.       Макс наклонился и поправил сдунутое ветром одеяло, которым накрыл Кристиана, когда почувствовал, что его руки стали холодными.       Стоп. Сдунутое? Ветром? Ветер… Ветер! Макс поднял голову. В уже светлеющем небе еще сверкали последние звезды, готовые уйти на покой и уступить место дню. Ветер! Это значит, их, наконец, начнут искать!       — Нужно разжечь дополнительные костры! — Макс повернулся к Кунли и Дилану. — А еще лучше кострами выложить крик о помощи!       — Хорошая мысль… — Кунли поднялся, оглядываясь по сторонам. — Сгребите туда, — показал он в сторону достаточно большого куска свободной земли, — побольше веток. Любых! Больших, маленьких!       Через пять минут они вдвоем с Диланом плюс еще пять дополнительных пар рук выкладывали на земле SOS. Макс, не отходя от Кристиана, затаив дыхание, наблюдал за ними. Они еще не закончили, как вдруг послышался звук. Новый. Долгожданный. Звук разрезающего лопастями воздух вертолета. Все замерли, Макс поднялся, и тут из-за скалы показался вертолет, который начал медленно опускаться. Еще не затихли движения винтов, а сидящие в вертолете люди уже выскакивали из него. И тут у Макса в горле встал ком.

***

      Когда они подлетели к разлому, у Джоанны вздрогнула каждая клеточка ее тела. Такого она никогда раньше не видела. Это было величественно, красиво и ужасно одновременно. Лава еще не застыла до конца, медленно перекатывалась, словно огненная река в аду. Впрочем, то, что они увидели, перелетев на южную часть, иначе, как адом, нельзя было назвать. Выжженная земля, разрушенные скалы, вырванные с корнем вековые деревья, пальмы с висящими на них водорослями в километре от берега.       — Бери курс на Анахао! — крикнул капитан спасателей Винс Джонс пилоту.       Вертолет был большой, из спасательного отряда, легко вместивший десять человек. Кроме Джонса, лейтенанта О`Дэйли, Джоанны, Одри и еще одного врача, остальные были спасателями.       — Отсюда минут пять лету! — перекрикивал гул винтов пилот. — Уже видно город!       Точнее то, что от него осталось… Джоанна и Одри переглянулись с лейтенантом и посмотрели вниз. Судя по масштабам разрушений, город был не маленький.       — А людей много спаслось, — рассматривая снующие по земле точки, покачал головой капитан Джонс. — Какие молодцы, даже огонь смогли раздобыть.       — Капитан, — лейтенант тронул главу спасателей за плечо, — смотрите туда!       Повернув головы, сидящие в вертолете увидели на земле множество маленьких костров, уже почти сложившихся в слово SOS. Пока что готово было SO и часть третьей буквы.       — Садись рядом, там есть место! — показал пилоту капитан, тот кивнул и начал спускаться.       Джоанна и Одри замерли, по мере приближения к земле на их лицах ожидание сменилось радостью и тут же омрачилось неопределенностью, потому что они увидели то, о чем мечтали, но лишь отчасти.       Выскочив из вертолета, Одри замерла, не обращая внимания на летящие в лицо от поднимаемого останавливающимися винтами ветра волосы, которые лезли в рот, нос, глаза. Все равно ее глаза видели и одновременно отказывались видеть… Она сделала шаг и, вдруг сорвавшись, побежала вперед, повисла на его шее.       Он не мог поверить своим глазам. Его белокурый ангел замер на мгновение и вдруг полетел к нему. Макс поймал Одри, обнял, уткнувшись в ее волосы, вдохнул их аромат, смешанный с запахом гари, земли, солнца. Но тут же отпустил, смотря за ее плечо. Джоанна стояла у вертолета и смотрела на него, в глазах читался немой вопрос. Он не стал ничего говорить, просто сделал шаг в сторону.       Едва Макс отошёл в сторону, как у Джоанны, словно камень, все рухнуло куда-то вниз. Она не помнила, как дошла, добежала, долетела. Замерла. Опустилась на колени, коснулась рукой его лица. Теплый… Значит, живой.       Одри присела рядом, мягко отстранила Джоанну в сторону, присевший с другой стороны Макс обнял ее за плечи. Одри склонилась над Кристианом, второй врач подоспел на помощь, к ним тут же подошел Кунли.       — Капитан Джошуа Кунли, — представился он им. — Его накрыло плитами, когда детей из завалов вытаскивали.       Джоанна вздрогнула. Она смотрела, как Одри и врач спасателей осторожно осматривали Кристиана. Макс молча обнимал ее за плечи, поглаживая их.       — Вы молодец, — врач поднял на Кунли голову, — все сделали правильно. Что я могу сказать… — врач повернулся к Джоанне, та посмотрела на Одри, и лицо подруги не обещало ничего хорошего. — Мадам Рокье, у вашего мужа перелом позвоночника, сильная гематома затылочной части черепа. Есть ли внутреннее кровотечение, скажет только томография. Надо скорее отвезти его в город. Капитан! — врач подозвал Джонса. — Вызовите нам срочно реанимационный вертолет. И пусть хирурги готовят операционную.       — Он будет жить?       — Не знаю.       Джоанна пошатнулась, если бы не Макс, наверное, упала бы. Ее тело стало свинцовым, тяжелым, руки и ноги не слушались. Но она понимала, что должна взять себя в руки. Она нужна ему.       — Мадам Рокье, — врач подошел к ней, — я буду с вами откровенен, потому что все равно скоро все станет ясно. Вы должны быть готовы.       — К чему? — вздрогнула она.       — К тому, что так или иначе это не останется без последствий. Не получится отлежаться в реанимации, а потом встать и уйти. В лучшем случае это месяцы тяжелого, мучительного восстановления. В худшем…       — Мы будем бороться! — прервала его Джоанна. — Есть же новые способы лечения, методики!       — Я не об этом, — врач опустил глаза. — Поверхностного осмотра мало, чтобы сказать, нужен более детальный осмотр, но…       — Джоанна, — Одри подошла к ней и взяла ее руки в свои, — есть вероятность, что Кристиан уже… мертв…       — Что? — Джоанна переводила взгляд с Одри на врача, потом на Макса и обратно. Стоявший неподалеку незнакомый ей мужчина, которого похвалил врач спасателей, вздохнул и сел на камень, качая головой.       — Томография, которую обязательно сделают в больнице, и которая даст нам полную картину, может показать, что повреждения мозга слишком серьезны, — слова давались Одри с трудом, но она сейчас была прежде всего врач. — Простыми словами тело Кристиана, сердце живы, а мозг уже мертв. Но без сканирования этого никто не скажет.       — И что… Тогда уже ничего нельзя будет сделать? — Джоанна посмотрела на подругу, прикусила губы, держась из последних сил.       — Ничего.       Джоанна освободилась из рук Макса, тот не стал ее удерживать. Она подошла и села на землю около Кристиана, поправила ему волосы на лбу, наклонилась к нему и коснулась губами губ…       Все стоявшие рядом молчали. И лишь все усиливающийся звук подлетающего медицинского вертолета нарушил эту гнетущую тишину. Кристиана осторожно переложили на специальные носилки и погрузили в вертолет. Сесть в него, кроме врача, разрешили только Джоанне. Макс и Одри стояли, обнявшись и провожали взглядом тающую в небе точку.       — Знаешь… — тихо сказал Макс, — я бы сейчас всем дьяволам душу продал… только бы он выжил.