The Blue Morpho. Life.

Часа за полтора, или чуть больше, до окончания рабочего дня в студии Джуно появился мужчина, спросил, есть ли здесь некий Ким Чондэ и Чанёль указал ему на удивлённого парня. Представившись, он попросил полчаса на разговор. Даже не предполагая о чём пойдёт речь и кому он мог понадобиться, Дэ всё же набросил куртку и пошёл за ним. Спустя минут семь, машина, на которой они ехали (фотографу любезно предложили прокатиться на автомобиле премиум класса), притормозила у ресторана. Его незамедлительно провели в отдельную комнату, в которой уже находился мужчина чуть старше средних лет. Дэ с первого взгляда оценил дорогой костюм, обувь, сто процентов изготовленную под заказ, на мизинце монолитный, даже на вид тяжёлый, перстень с объёмной гравировкой головы льва, который в зубах держал рубин и запредельно дорогие часы. Ресторан тоже был не из дешёвых.Чондэ подумал, что вряд ли смог бы позволить себе здесь даже стакан воды. Мужчина взмахнул рукой, предлагая садиться, и в упор рассматривал его до тех пор, пока Чондэ не заговорил: - Не хотел бы показаться вам невежливым, но если у вас есть какие-то вопросы… - Подтолкнул, а сам лихорадочно пытался вспомнить, где мог накосячить. Несколько раз ведь клятвенно обещал себе: никаких фотосессий в стиле ню. Только вот деньги, сравнительно лёгкие, не мешали. Кто же от такого откажется в здравом уме? Мужчина одарил его тяжёлым, смутно знакомым взглядом, и спросил. - Вам знаком Ким Минсок? – Прозвучало это больше утверждением, чем вопросом. - А что? – В голове Чондэ вопросы зароились похлеще разъярённых пчёл. Этот бесшабашный полудурок мог вляпаться куда угодно! Если учитывать, что денег Мин явно не считал и машина последней модели, дорогущая (мог ведь соврать, что друга), то напрашивались определённые выводы. В образ богатенького мажора он не вписывался ни разу, таких патологически искренних и добрых, без капли высокомерия среди них надо ещё поискать. Да и попытки получить всё и сразу тоже не укладывались в состоящую из противоречий картину. Создавалось ощущение, что он неожиданно разжился деньгами и теперь тратит, не задумываясь на всякую ерунду, которой был лишён в детстве и юности. И готовка ещё… Какой мажор станет сам готовить? Однажды Чондэ спросил откуда финансы, а он выкрутился, ответив вопросом на вопрос: - А что если мне на голову свалилось наследство от давно потерянной родственницы? - Тогда стоило бы подумать о том, как обеспечить своё будущее, - посоветовал в тот момент Дэ, и снова озадаченно задумался. Слишком уж непоследовательным был его "сосед". С одной стороны не вписывался. Но с другой… Когда они единственный раз ходили в дорогой ресторан, выбирал вино без рекомендаций сомелье (не возникало сомнений, что в этом разбирался), прекрасно ориентировался в меню европейской кухни и, не задумываясь, пользовался немалым количеством столовых приборов. Жил в недорогой квартирке, но пил хороший бренди, да и шмотки только маскировались под яркий, дешёвый ширпотреб, на самом деле являясь брендовыми и далеко не копеечными. Замашки типа завтрака в Пусане (потому что там креветки посвежей), конечно могли быть у богатенького мальчика, но воздушный шар зимой – это не вписывается вообще никуда! Вглядываясь в строгие глаза мужчины напротив, Чондэ предположил, что Мин действительно мог вляпаться по полной. Если вспомнить "кражу" в ювелирном, вполне мог начудить в особо крупных масштабах. Решив не сдавать незадачливого парня, Чондэ отрицательно покачал головой. - Я не знаком ни с… как вы, простите, говорили? - Ким Минсок, - уточнил мужчина. - А, нет, не знаю такого. - Не стоит мне лгать, - прищурился собеседник. – Вы его знаете. Он достал из внутреннего кармана пиджака фото и бросил на стол. Дэ прижал его двумя пальцами и подтянул ближе. На снимке он и Минсок ужинали в ресторане. - Это Минсок? Тот, который вам нужен? – Чондэ округлил глаза, изображая несведущего простачка. - Предполагаю, что он мог вам соврать по поводу настоящего имени. Тем не менее, это Минсок и вы обязаны сказать мне где он. - Правда? – Дэ выглядел искренне удивлённым, - обязан? С какой стати? Он замешан в чём-то грязном, криминальном? – Прощупал почву парень. - Это вас не касается. – Отрезал сердито мужчина. - Где он? - Ну встретились раз, он пригласил, поужинали… Больше я его не видел. Послушайте, господин, я не нянька. К тому же, меня действительно это не касается. Вам надо, вы и ищите. – Дэ поднялся и сделал шаг в сторону. – Мне нечего вам сказать, так что… - Смею вас заверить, что вы – всего лишь его очередная игрушка. Возможно, я мог бы отнестись к вам с неким пониманием, если бы был уверен, что вы не такой, как его предыдущие "друзья", но… - Тогда… не думали, что стоит перестать контролировать каждый шаг сына и позволить ему самому найти того, кто не будет его временной игрушкой? Возможно, тогда он встретит того, кто будет любить просто за то, что он - это он! – Отрезал Чондэ, разворачиваясь и шагая прочь. - Не уходите. – голос мужчины стал тихим и утомлённым. - Нам нужно серьёзно поговорить. - Да что вы! – Язвительно усмехнулся Дэ. - Не надо, молодой человек. Возможно, я начал слегка… Прошу прощения. Садитесь, пожалуйста. Нет, Минсок не связан ни с чем криминальным. Я ищу его по иной причине. - Это не важно, - сказал Чондэ, всё же присаживаясь. – Я всё равно не смогу вам ничем помочь. Не стал бы, даже если бы и мог. И за это я не буду извиняться. Вряд ли у этого человека имелась информация о местонахождении Мина, да и не похоже, что он врал о непричастности к чему-либо опасному, но Чондэ не знал о его мотивах ровным счётом ничего, так что выкладывать правду не собирался. На всякий случай. Мало ли… Мог всё же лгать. Дэ перед самим собой старательно пытался оправдать согласие остаться желанием узнать не грозят ли новому другу неприятности и отгонял мысли о том, что чувствует интерес. Скорей симпатию. Нет, даже влечение. Поэтому, вероятно, так хочется узнать хоть что-то, что поможет понять этот ходячий парадокс. Хотя честней было бы просто принять его со всеми заморочками и странностями, если уж признал, что испытывает к нему непонятное чувство привязанности. Чувство… На глупость похоже, но... - Послушайте, Чондэ… Меня зовут Ким Уён, я отец Минсока. Мне необходимо знать, где он. Не думайте, я не пытаюсь его контролировать, хоть и стоило бы. - У вас несколько преувеличенная забота, мне кажется, - тактично высказался Дэ и улыбнулся, - или весьма туманные представления о контроле. На вид он старше меня, думаю, у него есть право решать, как жить. Впрочем, это не моё дело. - Да, согласен. Он имел бы это право, если бы хотел… - Мужчина осёкся. – Я не могу позволить ему исчезнуть из виду не потому, что я тиран, который использует своего сына к собственной выгоде… Единственная причина моей чрезмерной опеки - только то, что люблю его. Вы должны поверить мне, Чондэ. У меня есть на то серьёзные причины. Вы не кажетесь плохим или поверхностным... не верю, что вам всё равно. Парень нахмурился. Неплохо было бы хоть что-то узнать, но всё идёт к тому, что он запутается ещё больше, потому что если отец Мина и говорил неправду, то выглядел при этом очень взволнованным, искренним. Если верить своим глазам, очень встревоженным. - Я верю, но… - Дэ замялся. - Простите за нескромный вопрос, но вы гей, Чондэ? – Парень растерялся. Неожиданный поворот! Сродни пощёчине ни с того, ни с сего. Хлёсткой такой! Аж до слёз. - Извините, но я в толк не возьму, чем вам поможет знание о моих гм-м… предпочтениях. – Не поймите неправильно. Я не так давно узнал о предпочтениях моего сына. Поэтому смею предполагать… Не совсем уверен, насколько это серьёзно, может быть, у него период бунтарства не закончился… Я не до конца принимаю его выбор, но… - И в свете того, что мы пообедали, - Чондэ коснулся кончиком пальца фотографии, которую ему показал Ким Уён, -вы сделали вывод? - Минсок встречался с вами больше двух раз - это я, пусть из случайных, как ресторан и аэропорт, источников, но знаю точно. Значит – вы ему интересны. Если так, я хотел бы попросить вас побыть с ним рядом какое-то время. - Пытаетесь меня шокировать? – Это уже удар под дых! - Можете быть уверены, что вам это удалось блестяще. Предлагаете мне спать с вашим сыном? Теперь это так делается? - Я… Нет… Не уверен… Вы слишком... буквально воспринимаете мои слова. - Мужчина тяжело вздохнул и помассировал виски. - Можете хоть другом быть ему? Он иногда требует много внимания, но, поверьте, ваше время… Вы будете хорошо вознаграждены. Учёба где угодно, если хотите, престижная работа… Собственная студия, я знаю - вы фотограф. Гарантии… Об этом не волнуйтесь... - Не понимаю, то есть... вы не только предлагаете мне лечь под него или ему под меня, но ещё и заплатить мне хотите? Как дорого? - Ошеломлённо перебил Чондэ. Кажется, это уже другой уровень. Просто выстрел в голову. Мозги живописно стекают со стены. – Почему вы позволяете себе говорить подобное и в таком тоне? Это разве его не унизит? А вас? - Чондэ, послу… - Я что, вам… похож на продажную тварь? Понимаю, у вас деньги, жизненный опыт и всё такое, но вы с первого взгляда можете определить сущность человека? - Чондэ едва дышать мог от возмущения. - Уверены, что этот ваш Минсок заслуживает лишь того, кому вы платите? Честно говоря, мне жаль вашего сына. Вы ему хоть родной? Не уважаете его настолько, что готовы оплачивать его шлюх! Да вы себя не уважаете! Господин Ким поджал губы, долго смотрел тяжёлым, пытливым взглядом, будто взвешивал варианты за и против, затем сказал. - Хорошо, я скажу правду. – Устало вздохнул. - Минсок периодически сбегает. Он болен и слишком устал от больниц. - Болен? – Эхом повторил парень. Он не выглядел… - Всего лишь достаточно продолжительный период ремиссии. Он даже в форму успел прийти. Более или менее. Несколько тяжёлых операций, бесконечные консилиумы, как он говорит, изнуряющая терапия до и после оперативного вмешательства. Мой сын всегда был несгибаемым, стойко переносил всё и держался. Но теперь наотрез отказался продолжать лечение. – Чондэ наблюдал, как господин Ким сжимал ладони в кулаки и отводил глаза в сторону. - Мне кажется… Думаю, он мог решить, что ему незачем продолжать. У него не осталось надежды. Я не могу допустить, чтобы он… Если Минсок настоит на своём решении… Господи, он такой упрямый! Сказал – сделает. - Я могу узнать что за… - Мы можем общаться на "ты"? - Отец Мина спрашивал разрешения, тем самым признавая в нём кого-то, кто достоин доли уважения. - Только если вы... Не важно, да, - кивнул Дэ. - У него анапластическая астроцитома. Достаточно опасная опухоль в голове. – Отец Минсока уронил руки на колени и безрадостно улыбнулся. – Её трижды удаляли, но проходит время, и она снова возвращается. Мне самому не нравится нарушать его личное пространство, но… Я отец. И боюсь. - Я понимаю, - парень нахмурился. - За границей мне предложили попробовать другую методику лечения. Она, теоретически, могла бы сработать, если бы опухоль была в капсуле и после удаления в полость можно было бы поместить химиотерапевтические препараты, чтобы воздействие было прямым. Но нейрохирург сына отверг этот вариант, объяснив мне, что агрессивные опухоли не бывают в капсулах. Из нас просто хотели выкачать деньги. То, что Минсок потерял бы время этих шарлатанов не беспокоило. Он поднял взгляд и Чондэ почувствовал, что выражение "земля уходит из-под ног" вовсе не чья-то глупая шутка. - Ему только двадцать шесть… Вся жизнь впереди. Сдаваться нельзя. Так что… если ты знаешь где он, или хоть как-то можешь помочь убедить его вернуться, будь добр, сделай это… я был бы очень признателен. Чем раньше он начнёт лечение, тем лучше. Пожалуйста, помоги. Отец Минсока ушёл, а Чондэ остался сидеть за столиком, смотрел в одну точку, не обращая внимания на нетронутый чай. И почему же он всё это время был таким недальновидным идиотом? Те ненавязчивые прикосновения к плечам, спине, попытки сесть поближе, тычки локтем… Минсок никогда не упускал возможности дотронуться. А объятия по ночам, когда он даже сонный тянулся, кутал в одно одеяло обоих и прижимался ближе… Неужели так трудно было посмотреть глубже, догадаться, что этому была причина? Причина, которую Мин ни за что не признает сам. Слишком гордый. Как же сразу не понял, что Минсок хотел не только обнимать? На самом деле это его нужно было с первого дня безоговорочно впустить в сердце, обвивать руками, теплом окутывать, его любить каждой клеточкой своего существа. Ему говорить о любви по десять раз на дню, чтобы поверил и перестал сомневаться в том, что нужен, что любим! Если бы знал! Если бы мог! Но Чондэ был искренне уверен, что предложение переспать - это идиотский розыгрыш. До того поцелуя после мнимой кражи подвесок. В нём чувствовался голод, который Мин не мог скрыть. Неистовый, мучительный, на грани с животным. Он мощной вибрацией отозвался внутри его самого. Чондэ недальновидно принял его за желание и был ошеломлён его силой. А сейчас... как же страшно от сознания того, каким он чувствовал себя одиноким, если хотел ощутить тепло хотя бы таким образом. Не переспать... сбежать от одиночества, пусть и на короткое время. Суррогат любви. Фальшивка, недолговечная к тому же. Видимо, временные игрушки были недостаточно хороши и вряд ли могли претендовать на статус виртуозных лжецов, раз не могли дать ему то, что он хотел. Поэтому и не задерживались рядом с ним надолго, несмотря на привилегии и деньги. Невозможно поверить, что он, весёлый, искренний, добрый, умный... не мог увлечь кого-то надолго просто так. Даже учитывая его проблемы. Чондэ встряхнул головой, отметая мысли, подхватил со столешницы телефон, разблокировал и набрал номер начальника и попросил отпустить на сегодня. Всё равно до окончания рабочего дня осталось каких-то полтора часа. Большой погоды не сделает. Удовлетворившись обещанием выполнить работу в личное время, Джуно дал благословение на отлучку и он набрал ещё один номер. - Минсок, ты дома? - Нет, по делам отъехал, а что? Соскучился? – В трубке раздался негромкий, добродушный смех. - Отменить нельзя? – Больно. Будто одиночество Минсока оказалось вдруг не чем-то незначительным, абстрактным, а живым существом, способным поселить в груди щемящую пустоту, вину. Душить сознанием того, что попытки быть отстранённым ранили человека, который так нуждался в нём, в его поддержке и любви. - Стоит ли? Какая разница, я же через часок за тобой заеду или у тебя есть поручение? - Где ты? – Перехватило горло. - В супермаркете. Решил закупиться, у нас в холодильнике пустовато. Мышиного суицида не предвидится пока, но... Я бы приготовил что-нибудь вкусненькое. Чего бы ты хотел? Заказывай, пока я добрый, - бархатистый, грудной смех снова приласкал слух, окатив заодно волной раскаяния. - К чёрту супермаркет! Домой поезжай. Немедленно! Осторожней за рулём, - не удержался Дэ. - Да что случилось то? Я затопил соседей? Или нас обокрали? Вот чёрт! Вроде же… - Ты никого не топил, пожара тоже нет, соседи на месте. Брось всё и домой, понял? Я тоже скоро… - Но я только приехал! Не понимаю, к чему такая спешка? Может, скажешь, что стряслось? Раньше освободился? Так я приеду сейчас за то... - Ты слышал, что я сказал? До…мой! Сейчас же! – Чондэ сбросил звонок, схватил куртку со спинки стула и выскочил из кафе. Такси ползло как никогда медленно, застревая в пробках и Чондэ, чтобы зря не терять времени, открывал в телефоне статью за статьёй об астроцитоме. Читал о симптомах, лечении, прогнозах на выздоровление и чувствовал, как непонимание, неприятие и сводящее с ума беспокойство поглощают с головой. Чондэ злился и стискивал зубы до боли в висках. Бесконечно ненавидел, когда что-то шло вразрез с планами. И пусть сейчас не было никакого плана - только обнять крепко и никогда не отпустить - даже минута промедления казалась вселенским злом и дьявольским планом против. Слишком долго. Слишком много времени потеряно впустую. Даже если это всего лишь несчастные две недели. Последний квартал Чондэ пробежал пешком. Залетел домой, не совсем представляя, как поступит, что сделает и скажет. Впрочем, немедленное решение не понадобилось – в квартире никого не было. Оказавшись в кухне, Дэ подошёл к столу, склонился, сжал пальцами столешницу. Даже показалось, что дерево натужно заскрипело. Дышать пытался размеренно, спокойно. И почему он надеялся, что его послушают? Минсок никогда не был покладистым, так чего же он ждал? Вернулся Мин спустя двадцать минут, за это время Чондэ немного успокоился, восстановил дыхание, но так ничего и не придумал. Когда услышал сигнал открывающейся двери, бросился в коридор и забрал увесистые бумажные пакеты из рук. Минсок улыбнулся, увидев его. - Ты сегодня рано. Объяснишь наконец, что произошло? – Спросил, разбирая покупки и передавая что-то замороженное, чтобы Чондэ определил в морозильник. – Я тут заехал и купил яксанчок*. Сам бы приготовил, но на это нужно время. Сейчас сварю лапши по-быстрому и покушаем, может... ты рис хочешь? Не знал, что раньше будешь. Придётся есть покупное... Или потерпишь пока я что-нибудь соображу? Минсок удивлённо уставился на него, когда Чондэ подступил вплотную, отобрал зелёный лук вместе с упаковкой помидоров из рук и, не отводя взгляда, пристроил куда-то… то ли в мойку, то ли рядом. - Оставь. Я не поэтому просил тебя вернуться. - Так я и спрашиваю, что за спешка? – Мин заломил бровь, заглянул в пакет и достал морковь. - Я хочу… - Чондэ сам удивился металлу в собственном голосе. Вздохнул, нахмурился, отнял морковь, бросил на стол, положил ладонь на щёку, коротким движением большого пальца лаская скулу. Заставил смотреть себе в глаза. – Я собираюсь переспать с тобой. - И когда же? – Мин улыбнулся, уверенный, что это привычный, ни к чему не обязывающий трёп. - Не говори, знаю. Жду воскресенья, как манны небесной. - Сегодня, - Дэ твёрд и решителен. – Сейчас. - Серьёзно? – От удивления Мин подался вперёд и Чондэ решил, что этим не воспользоваться - грех. Зачем прибегать к объяснениям, если решил действовать? Сжав ладонями плечи, притянул ещё ближе и прижался ко рту. Целовал, касаясь легко, без нажима. Минсок разморозился и приоткрыл губы, когда он обвёл контур верхней, откровенно лизнул нижнюю и влажно прошёлся между. Скользнув языком в тёплую глубину почувствовал, как руки стальной хваткой сжимают в объятиях. В противовес этому спокойно поглаживал плечи, щекотал лёгкими прикосновениями шею и затылок. Чондэ не желал, чтобы этот поцелуй был похож на первый. Казалось важным никуда не спешить, целовать нежно и неспешно, не хотелось быть развязным и, тем более, небрежным. Сейчас он чувствовал, что правильней быть спокойным, терпеливым. Так он покажет, что серьёзен, на него можно положиться, так можно позволить почувствовать уверенность, дать понять: то, что происходит - не на один раз. Чондэ не собирается воспользоваться его предложением из прихоти или простого интереса. Хотел, чтобы волнение, от которого дрожат пальцы, передалось и ему. Доверие не рождается на пустом месте. Разве он поверит, что дорог, бесценен, если наброситься, как хочется? Примечания Яксанчок – блюдо из говядины.