Шпионская сага. История девятая. Лиса пустыни

      — Если вы немедленно не пустите меня… — Кристиан стоял возле дверей операционной и пытался прорваться внутрь сквозь преграду из двух врачей и трех медбратьев.       — Месье Рокье, — один из врачей осторожно, но решительно, сдерживал его, — к сожалению, вам туда нельзя. Операция непростая, вам придется подождать здесь.       — А вам придется искать новую работу, если…       — Что за шум? Вас на первом этаже слышно.       Кристиан обернулся. Жан? Бывший главврач президентской клиники? Впрочем, все потом.       — Жан, они не пускают меня к Джоанне.       — И правильно делают. Значит так, — прервал Жан готового снова взорваться Кристиана, — пошли со мной. Будешь буянить — упеку в палату. На неделю. Минимум. Решай.       Кристиан обреченно вздохнул, бросил на стоявших у дверей операционной недвусмысленный взгляд и нехотя повернулся к Жану.       — Ну, вот и отлично, — кивнул тот. — Не волнуйся, далеко не надо идти.       Жан открыл дверь одной из палат на этом же этаже в нескольких шагах от операционной.       — Снимай рубашку, я посмотрю, как твоя спина, — закрыв дверь, скомандовал он Кристиану.       — Ты в курсе? — тот удивленно посмотрел на него.       — Ты забыл? Весь мир был в курсе.       Кристиан кивнул. Ну да, конечно…       Прошло уже две с лишним недели, как он вернулся домой, и сейчас снова вспомнил тот вечер. Пока они долетели, пока встреча в аэропорту, пока доехали до Парижа. В больницу Кристиан ехать категорически отказался — хотелось скорее домой к Джоанне, сыну, Саше. А спина… заживет. В первый раз что ли? К тому же Линда при прощании дала ему еще той волшебной мази, которая уже после первого раза значительно облегчила боль и затянула рубцы, он даже начал забывать о них.       На пороге дома он оказался почти в десять вечера. Чтобы на ночь глядя не искать Дэймону ночлег, пригласил его к себе. Когда они вошли в дом, первое, что Кристиан увидел — сидящую в гостиной на полу Сашу. Она правила что-то в лежащих перед ней бумагах. Подняв голову на звук захлопнутой двери, пару секунд просто смотрела на них. Потом встала, подошла к нему и порывисто обняла.       Потом был крик «папа» и цепкие руки сына на шее.       Потом ее глаза… Она сначала стояла на верхней ступеньке лестницы. Пока он поднимался, села, прислонившись виском к перилам. Он присел ступенькой ниже, коснулся руками ее волос. Они сидели и смотрели друг на друга. Наконец, словно пловец после длительного заплыва, она выдохнула и обняла его. Не плакала, не говорила, ни о чем не спрашивала. Просто обняла и не отпускала весь вечер и всю ночь.       Потом, уже через несколько дней, он смог ей все рассказать: и про плен, и про Линду. Не хотел, чтобы не волновать, но она настояла. Половину, конечно, скрыл, но все равно заметил, как блеснули слезы в ее глазах. Больше об этом старались не вспоминать, и лишь визиты к врачу на осмотр пока еще напоминали о пережитом.       Дэймон остался в Париже. Домой в Англию он съездил лишь за документами и некоторыми вещами — Кристиан похлопотал насчет места для него в Парижском отделении Красного Креста.       Жизнь потекла своим чередом. До вчерашней ночи. Уже за полночь Джоанна разбудила его. По ее сжатым губам Кристиан сразу все понял. Не теряя времени на вызов скорой, сам повез ее в больницу. Осмотревший ее врач сказал, что начались роды, но ребенок каким-то непонятным образом умудрился за прошедшие с последнего осмотра пару дней развернуться поперек. А значит, самой не получится, нужна операция. Сначала ему было разрешили присутствовать, но ситуация осложнилась вдруг начавшим скакать туда-сюда давлением, и врачи не пустили его в операционную.       — Ну, все отлично. Одевайся, — Жан присел на кушетку рядом, смотрел, как Кристиан застегивает пуговицы рубашки. — Конечно, шрамы останутся, но, судя по тому, что я увидел, могу представить, как было в начале. Ты легко отделался.       — Это все волшебная мазь. Не знаю, из чего она, но это она сотворила это чудо.       — Да… Восточная медицина пока еще полна загадок для нас. В общем, — Жан посмотрел на Кристиана, — пару раз еще покажешься. Ну, и пока все же старайся спину не напрягать.       Кристиан кивнул.       — Жан, — он посмотрел на него, — мне нужно к ней…       — Не волнуйся, Джоанна в надежных руках. Все будет хорошо. Но когда возникают осложнения, посторонние люди в операционной только отвлекают.       — Я не посторонний, я ее муж.       — Не горячись. Как только все закончится, тебя сразу пустят. Пойми, врачи выполняют свою работу, а не ищут способы, как бы тебе насолить, — Жан улыбнулся. Кристиан кивнул, что-то хотел сказать, но у Жана зазвонил телефон. — Да. Отлично. Спасибо! Ну, вот, — он посмотрел на Кристиана, — все закончилось. Хочешь увидеть ее?       — Ты еще спрашиваешь? — Кристиан побежал к двери. Жан, смеясь, догнал его в коридоре, сунул в руки медицинский халат.       Они вошли в операционную. Джоанна лежала на столе уставшая, бледная. Он наклонился к ней, поцеловал… Хотел спросить, но тут же за спиной послышались шаги и еле слышное сопение. Джоанна улыбнулась, а он медленно развернулся и увидел медсестру, которая держала в руках маленький сверток.       У него в Пакистане так руки не дрожали, как сейчас. Осторожно взяв сверток, Кристиан посмотрел внутрь. Глазки-бусинки, длинные черные ресницы, маленький носик. Из свертка вылезла крошечная ручка. Кристиан осторожно, словно это был хрупкий хрусталь, дотронулся до пальчика. Девочка…       — Добро пожаловать в этот мир, Леа Рокье…