Божья благодать или... Шалость удалась! Семейная жизнь охотников.

— Да, только давай к Лючии сначала аппарируем? Всё ей объясним лично и потом пойдем к гоблинам? — внёс конструктивное предложение Сэм, задумчиво теребя цепочку. — Родители всё равно нас отправили в комнату под «домашний арест». Думаю, ближайшее время точно не хватятся, так что не стоит хроноворот отматывать. Мы и так им уж слишком часто злоупотребляем. Да, и извиниться кое-кому не помешает… — Терпеть не могу, когда ты занудствуешь! Но ты прав, — вздохнул Дин. С этими словами оба брата аппарировали из комнаты, напрочь проигнорировав антиаппарционые чары Норы. Никто из братьев не заметил, стоящего в коридоре у неплотно закрытой двери их комнаты Артура. Мужчина был напряжён и бледен. Не совсем осознавая, что делает, он начал спускаться по лестнице на ставших вдруг непослушных, почти одеревеневших ногах. Глава семьи Уизли был в шоке. Общаясь в комнате, мальчики не посчитали нужным поставить полог тишины, вопреки привычке. Двойняшки явно не ожидали, что их кто-нибудь услышит в закрытом помещении. Подслушивать под дверью в их семье было как-то не принято. Все уважали личные границы друг друга. Когда Артур решил подняться и спокойно поговорить с сыновьями наедине без Молли, он и помыслить не мог, что услышит такие откровения… Самое ужасное, что глава семьи и не думал усомниться в их правдивости. Что он, что Молли всегда подсознательно подозревали… чувствовали, что с их мальчиками что-то не так. Но они были хорошими родителями, искренне любящими всех своих детей. А своих ли? Кто же вы такие на самом деле, Дин и Сэм? И… что тогда случилось с их настоящими близнецами?! При мысли об этом внутри Артура всё как будто похолодело, а сердце резко сдавило невидимыми тисками, так сильно, что он был вынужден остановиться на полпути, держась одной рукой за перила и схватившись другой — за грудь, стало тяжело дышать… Боль перекинулась в левое плечо, руку и шею… даже челюсть заболела. Мужчину пробил холодный пот и закружилась голова. «Только бы Молли не узнала… это убьёт её», — было последней его осозанной мыслью, перед тем, как перед глазами всё померкло… Услышав грохот на лестнице, выскочила на шум Молли, следом за ней подбежали Рон с Джинни. — Артур! — воскликнула она, увидев падающего со ступенек мужа. — Папа… — с ужасом прошептал Рон. Впервые мальчик увидел, кого-то из родителей в таком состояннии. Любимый отец лежал на полу у лестницы лицом вниз неподвижной сломанной куклой, будто мёртвый, одна рука была вывернута под неестественным углом. Мальчика охватил ужас и, закономерно последующая за этим… паническая атака. Он начал задыхаться, сердце заколотилось, как бешенное, но Молли этого не заметила, подбежав к Артуру, она судорожно попыталась нащупать на шее пульс, потом, спохватившись, вытащила палочку. — Энервейт! — воскликнула она. Спустя несколько долгих томительных секунд, мужчина судорожно задышал и закашлялся. — Молли… — только и сумел прохрипеть он, — целителя… сердце… Артур попытался подняться и сесть, но стоило ему пошевелить неестественно изогнутой при падении рукой, он тут же застонал от боли и едва снова не повалился на пол, если бы не удерживающая его жена. — Да, сейчас… — прислонив его спиной к стене (1) и растегнув ворот рубашки для лучшего доступа кислорода, побледневшая Молли быстро активировала камин и связалась с Мунго. Вскоре из пламени выступил целитель Дженкинс. Быстро расспросив Артура, где и как болит, он наколдовал и диагностические чары. — Срочная госпитализация! — нахмурился целитель. Он быстро активировал экстренный портключ в отделение неотложной помощи, как раз для подобных случаев. Этот артефакт был рассчитан именно для таких больных, неспособных воспользоваться каминной сетью или аппарацией без угрозы для жизни, а на счету была каждая минута. С момента падения Артура и его доставкой в Мунго прошло от силы минуты три, но Молли они казались бесконечными. Едва они исчезли, послышался испуганный возглас дочери: — Мама! У Ронни приступ! Оглянувшись и заметив, наконец, страдающего гипервинтеляцией сына, Молли быстро подбежала к мальчику. Вдвоём с Джинни они усадили его на удобный мягкий диван. Проверив пульс, Молли приложила к носу мальчика бумажный пакет, велев дышать в нём (4). Дочка в это время держала брата за руку, одновременно пытаясь успокоить. — Дин! — закричала Молли. — Рону помощь нужна! Но ответа не было… — Всё будет хорошо, Ронни! Ты только не волнуйся! Дыши спокойно и плавно. Вдох: раз, два три, четыре… задержка: раз, два, три, четыре… выдох: раз, два, три, четыре… повторяй за мной… — продолжала попытки успокоить брата Джинни по усвоенной давно дыхательной гимнастики как раз на такие случаи. Их вообще каждый член семьи знал, чтобы суметь помочь Ронни. — Отойди, — велела дочери Молли, и наколдовала на сына «Агуаменти», едва Джинни чуть отстранилась от брата, но так и не отпустила судорожно сжатую руку мальчика. Поток холодной воды привёл ребёнка в чувство. Медленно, но верно, дыхание постепенно выравнивалось в успокаивающих и крепких объятиях мамы, уже успевшей сесть на диван и усадить его на колени, как маленького… Под спокойный голос сестры, мерно отсчитывающей вдохи и выдохи… Молли тихо напевала колыбельную. Конечно, для восьмилетнего мальчика песенка была уж чересчур детская, больше подходящая малышу, но и Ронни обычным ребёнком не был. В некоторых моментах он был даже инфантилен, а потому, и мама, и Дин, реже Джинни и старшие братья пели ему на ночь колыбельные. Так что сейчас проявилась выработанная годами установка: слышишь колыбельную, значит можно расслабиться и спать. — Тш-ш… тихо, тихо, — продолжала крепко обнимать, не давая возможности двигаться, Молли, почти укачивая его, словно младенца. — Всё в порядке, Ронни… — Н-но… папа… — тихо проговорил мальчик, судорожно всхлипнув. — Он умрёт? — Ну, что ты, милый, — преувеличенно бодрым голосом ответила Молли, — нет, конечно. Целитель Дженкинс о нём позаботится. Мы вовремя его вызвали… — Но ведь дядя Джошуа умер от инфарта, когда был совсем молодым… папа рассказывал, что такое может в семье передаваться (1)… — прошептал Рон. — Папа не дядя Джошуа! — горячо возразила Джинни. — Он сильный! Всё будет хорошо, Ронни! Слышишь? Не смей сомневаться! — вопреки словам, из её глаз потоком лились слёзы. — Он выживет! Он… — Джинни всхлипнула, — … не позволит убить себя какому-то приступу! — больше не в силах сдерживаться она громко разрыдалась. Спустя где-то полчаса, оправившийся от паники и уже не задыхающийся, Рон последовал её примеру, снимая напряжение и пережитый ужас в спасительных слезах. Глаза Молли тоже были на мокром месте, но она молчала, лишь ещё крепче прижав к себе сына и дочь. Как же она не замечала? Последние полгода у мужа были проблемы с потенцией… А сегодня с самого утра Артур жаловался на головокружение. Говорил, что чувствует себя усталым и разбитым. Тогда они решили, что он просто переутомился на работе за неделю… Потом он наверняка перенервничал с этими вампирами… И как итог всего этого — сердечный приступ. Сейчас Молли поедом себя ела за глупость, невнимательность и прочие, как ей казалось, страшные грехи и проступки… Будучи расстроенной и в шоке от недавнего, она ещё не успела осознать и заметить отсутствие двух других детей…

***

Артур захлёбывался в несущемся горном потоке реки. Его со страшной скоростью несло к пропасти, и он изо всех сил сопротивлялся, инстинктивно зная, что если попадёт туда, то обратной дороги уже не будет. Мужчина хватался действующей рукой за всё, что только было: пожухлую траву, растущую вдоль проносящегося мимо каменистого берега, какие-то свисающие ветки с редких чахлых кустарников, но все они легко отрывались и ломались, почти не замедляя его. Попадались по пути и стволы поваленных деревьев, какого-то мусора, торчащих посреди неглубокой реки острых камней и других крупных обломков. Приходилось уворачиваться, чтобы не захлебнуться и не получить травму… От одного из них уклониться не удалось, как впрочем и ухватиться. В итоге, левая рука и плечо ещё сильнее заболели, Артур подозревал, что у него перелом. Плыть стало ещё труднее, и бурный поток понес его к обрыву с удвоенной силой. От сильной боли мужчина был уже готов потерять сознание и захлебнуться, как вдруг рядом возник азиатской наружности мальчик на маггловском… не то плоту, не то лодке, обтекаемой формы и яркой расцветки. Артур как-то видел нечто похожее в немагическом магазине туристического снаряжения, но точного названия не помнил. Странно, но эту шаткую плавучую конструкцию совершенно не сбивало и не сносило течением, даже острые камни не пробивали. Напротив, быстро вырулив ярким двухсторонним веслом, субтильного телосложения ребёнок лет десяти на вид с оранжевом…кажется, у магглов это называлось спасательным жакетом… и странной рыжей прядкой в иссиня-черных, характерных для азиатов, волосах, протянул руку Артуру. Всерьёз засомневавшись, выдержит ли его эта ненадёжная на вид лодочка и не утянет ли за собой в воду столь хрупкого на вид спасителя собственным весом, Артур замешкался… но лишь на миг. Впереди замаячил провал водопада, и он, повинуясь инстинкту самосохранения, ухватился действующей рукой за тонкую и хрупкую на вид детскую ладошку. Как оказалось, мальчик был гораздо сильнее, чем выглядел внешне. Без особого труда он втащил Артура в странную лодку и начал активно грести веслом от бушующего потока. Вопреки всем законам физики и логики, ему удавалось плыть против течения, отдаляясь от опасного спуска всё дальше и дальше. Артур ничем не мог помочь, потому что и понятия не имел, как управлять этой маггловской штукой, а палочки не было. Но, похоже, его необычный попутчик и так неплохо справлялся, ловко лавируя и уворачиваясь от несущихся стволов деревьев, листьев в прочего крупного и мелкого мусора. Так они довольно бодро удалялись от почему-то до дрожжи пугающего Артура спуска. Мужчине оставалось лишь покрепче держаться за встроенные в странную конструкцию ручки, потому что сильное течение и поток, казалось, нарочно пытались выбить его оттуда. Левая рука почти не действовала, приходилось крепче держаться правой, до боли сжав пальцами спасительную ручку и молить всех богов и Мерлина с Морганой, чтобы она не оторвалась. Какое-то время спустя, им удалось выйти из течения и причалить к скалистому берегу. Мальчик помог порядком уставшему Артуру выбраться. Судорожно сжатые и онемевшие пальцы пришлось разжимать и отрывать от ручки силой. Это заняло какое-то время, но странному ребенку в итоге удалось. Он помог Артуру размять напряжённую до судорог кисть. — Ух! Едва успел! — устало вытер мокрый лоб мальчик. А Уизли невольно заинтересовался, был ли тот мокрым от брызг воды или от пота. — Ну и работёнку ты мне задал! — Спасибо! — с чувством поблагодарил Артур, обессиленно распластавшись на твёрдом и таком надёжным на вид каменистом берегу. — А где это мы? — А ты не помнишь? — уточнил странный мальчик. Мужчина покачал головой. — Давай-ка я тебе помогу, — проведя рукой рядом с его лицом таким жестом, будто отодвигает занавеску или ещё что-то в этом роде, мальчик внимательно посмотрел. — У тебя инфаркт. Плохо. Но помощь уже оказывают, причём весьма квалифицированную… жить будешь. А как, зависит уже от тебя. — Инфаркт? — переспросил Артур, вспоминая недавний приступ и всё с ним связанное, он резко побледнел, а ещё недавно казавшийся таким надёжным и твёрдым камень под ним, вдруг стал резко измельчаться и проседать, превратившись сначала в гальку, а затем и мелкий песок. Артур ощутил, будто проваливается в яму. — Да, чтоб… — мальчишка быстро сумел ухватить Артура за плечи и немыслимым движением обратно зашвырнуть в оранжевую лодку. Уизли больно приложился спиной и копчиком при падении, но хотя бы голову не отбил. А вот неудачно ударившись левой рукой о бортик с ручкой, он почувствовал сильную сдавливающую боль, впрочем, как и в левом плече и даже подбородке. Его спаситель тоже запрыгнул в лодку. — Полежи пока тут и не двигайся. Опасно тебе на берег выбираться. Ты чего так разволновался? — Я… мальчики, — только и пробормотал Артур, не зная, как объяснить. — Это ты про Сэма и Дина? — неожиданно проявил осведомлённость ребенок. — Понимаю, их родной отец погиб, продав демону душу. Если они ещё и тебя потеряют… вообще с ума сойдут! — Откуда ты знаешь? — потрясённо посмотрел на него Артур. — А ты думаешь, я только тебя отсюда достаю? В прошлом эти ребята тут были частыми гостями. Я уже со счёта сбился, сколько раз вытаскивал их. — Так… мы, что умерли? — попытался внести ясность Уизли. — Нет, и если не пойдёшь дальше, то и не умрёшь, — проговорил мальчик. — А где это мы и кто ты вообще такой? — Можешь называть меня Доком, как Дин, а находимся мы… как-бы объяснить… в этакой нематериальной субреальности её ещё зовут «Лабиринтом». Сюда попадают души тех, кто находится на грани между жизнью и смертью. И если тебя затянет в Туннель или как ты его тут видишь, обратно не вернёшься. Это означает смерть. А вот, если удержишься тут на грани, то выживешь. Судя по всему, ты едва не погиб в больнице. — Получается, — Артур попытался осознать сказанное, — это всё ненастоящее? Иллюзия. А я сейчас в «Мунго»? — Если так называется медицинское учреждение, куда тебя доставили, то, скорее всего, да, — согласился мальчик. — Помощь тебе оказывают и квалифицированную, иначе даже я бы не удержал. — А что ты знаешь о Дине и Сэме? — решил уточнить Артур. — О братьях Винчестерах? Многое, но тебе не скажу. Не имею права, — ответил Док и тут же окинул его пристальным взглядом. — Ты поэтому так разнервничался? Узнал что-то о них для тебя не предназначенное? — Да, — не стал скрывать очевидного мужчина и рассказал всё услышанное накануне. Почему-то захотелось излить душу этому незнакомцу, видимо сработал эффект попутчика или дело было в особой атмосфере этой странной реальности? Кто знает. Артур уже так устал нервничать и сомневаться, что выплеснул все свои страхи этому непонятному мальчику. — И после этого тебя накрыло инфарктом, — скорее уточнял, нежели сравшивал ребенок, внимательно выслушав. — Знаешь, я не в курсе, где твои нерождённые дети, но думаю, что с ними всё в порядке. Если хочешь, могу выяснить и сообщить. — Как? — Во сне, — ответил мальчик таким тоном, будто это было само собой разумеющимся. — Другое дело, что ты всё равно ничего о Лабиринте и обо мне помнить не будешь. — Почему не буду? — удивился мужчина. — А потому, никто не помнит своё пребывание на грани, за исключением магов… — Я тоже волшебник! — возразил Артур. — Не такой. Тут другая школа, то есть… источник… сила, как у вас это называется. В общем, ты, когда на больничной койке очнёшься, ничего не будешь помнить о нашей встрече и разговоре. — А как-то можно это изменить? — не терял надежды Артур. — Я должен знать… кто они, понимаешь?! Если они не мои дети… то… — тут он замолчал, не в силах продолжить. — То, что? — уточнил мальчик. — Не знаю! Я их всю жизнь как своих растил! Видел, как они родились! Учил, воспитывал… — мужчина отчаянно покачал головой:  — А Молли?! Как она такое переживет?! Имею ли я право скрывать от неё?! Всякий раз, как буду видеть мальчиков, начну сомневаться… — В чём? — В том, что они меня реально любят! В том, что я для них отец! Кто они вообще такие?! Может, и не люди вовсе?! — воскликнул несчастный мужчина. — Я не понимаю, как к ним теперь относиться?! — Ты их любишь? — неожиданно задал вопрос Док. — Да… — уверенно ответил Артур. — Я всю жизнь считал их своими и любил не меньше остальных, может, даже больше! Как же так?! Как мне теперь с этим жить?! Неужели… они убили наших с Молли детей?! — при последней фразе Артур почувствовал, как неведомая сила вновь тянет его с лодки обратно в воду. — Нет! — закричал Док, хватая его и всем телом прижимая ко дну лодки, навалившись сверху. — Спокойно! Никто твоих детей не убивал! Скорее всего, они просто родились в другой семье! Чёрт! — похоже, он с трудом справлялся с неведомой силой, тянущей Артура. — Да, успокойся же ты! Если ещё и ты погибнешь, они себе этого никогда не простят! Артур усилием воли заставил себя успокоиться, весьма кстати припоминая дыхательную гимнастику для Рона. Четыре на четыре раза… Вдох, задержка дыхания, выдох… Продышавшись несколько раз, Артур почуствовал, что та странная сила ушла и больше не тянет. — Они и правда не… — он запнулся. — Нет, поверь. Меньше всего на свете они бы сознательно пошли на убийство невинных и уж тем более нерождённых детей. Просто их… заменили, скажем так. Они отчаянно нуждались в нормальной семье и любящих родителях, ты даже не представляешь насколько им было плохо. А что до ваших кровных детей… В будущем, один из них бы умер молодым, а другой… в общем, тоже бы долго не протянул. — Почему? — спросил Артур. — С ним случится какой-то несчастный случай в детстве, сердце или… ? — Или. С ним случится ваш местный геморой… которого вы зовёте, точнее боитесь называть по имени, — ответил Док, устало отпуская Артура и устраиваясь поудобнее рядом в узкой лодочке. — Волдеморт?! — воскликнул Артур. Почему-то здесь в этой странной реальности он совершенно не боялся произносить имя Тёмного Лорда, а может быть, страх за сына так на него повлиял? — Он убьёт моего мальчика?! — И не только его, — вздохнул Док. — Погибнет очень много хороших людей. А Дин и Сэм могут всё изменить и предотвратить. Для того их в ваш мир и отправили. — Наш мир? То есть они… — Из другого мира… реальности… действительности — называй как хочешь и поверь, они отнюдь не мировое зло. Напротив, только эти дети и способны его победить, причём с наименьшим ущербом для себя и окружающих… если им не мешать. — И поэтому пожертвовали нашими детьми? — с горечью уточнил Артур. — Никто никем не жертвовал. Ваши дети — это Дин и Сэм и воспринимают они тебя с женой именно как собственных и любимых родителей, которых у мальчишек, к слову, никогда и не было. Их мать умерла, когда младшему было несколько месяцев от роду, а Дину тогда вроде только три было. — Три? — удивился Артур. — Три-четыре, не помню точно. Они в том мире не были близнецами. Дин был старшим, а Сэм — младшим. Их тогдашний отец — ненормальный фанатик лепил из них кого-то вроде воинов света и истребителей нечисти одном флаконе или, как они себя называли, охотников. Вся их жизнь с самого детства была непрерывным кошмаром и сражением с тварями… Да ещё и вся забота о младенце легла на плечи тогда ещё совсем малыша Дина. Ты даже не представляешь, через какой ад им пришлось пройти, причём отнюдь не фигурально. — Не представляю, — покачал головой Артур, невольно припоминая, как спокойно и даже привычно заботился Дин с самомого раннего детства о новорожденных Джинни и Роне, а вслед за ним и Сэм. Они с Молли тогда ещё удивлялись, а дело, оказывается, было вот в чём…  — Я, как выяснилось, вообще ничего о них не знаю… — с горечью добавил он. — Вот и узнаешь, когда в себя придёшь и с ними откровенно поговоришь. А чтобы ты помнил наш разговор, погоди минуту, свяжусь-ка я с родственниками…