***
Когда он вернулся в их квартиру, Шое уже спал. Быстро приняв душ, он скользнул под одеяло. Словно почувствовав присутствие, Шое повернулся и прижался к нему. — Хорошо провел ночь? — сонно бормочет он, уткнувшись в грудь, пряди оранжевых волос щекочут, и Тобио физически ощущает, как в нем расцветает нежность, даже когда его глаза начинают слипаться. — Эм-хм. — Ты перепил Ушиваку? — Конечно, тупица. Шое одобрительно хмыкает и закидывает ногу на чужую. — Спи, Шое, — шепчет Тобио ему в волосы. — Мх, спокойной ночи, Тобио.***
Тобио старательно чистит зубы, борясь с головной болью, когда все, что произошло прошлой ночью, медленно всплывает в сознании. Он вскидывает голову, широко раскрыв глаза. Его отражение смотрит на него в ответ, такое же растерянное и недоверчивое, волосы в полном беспорядке, а из глаз исчезли все следы сна. Из кухни, где Шое готовит завтрак, доносится приглушенное шипение. Он понимает, что стоит на коленях на полу ванной и закрывает лицо руками в надежде скрыть свое смущение, но только давится зубной щеткой, забыв, что она у него во рту. Убедившись, что он явно жив, Тобио, повинуясь желанию, забирается на тумбочку в ванной и открывает шкафчики — место, куда Шое не разрешалось лезть после того, как он упал и чуть не сломал себе шею, потому что отказался воспользоваться табуретом (Тобио тоже не табурет, но он высокий, так что). Он достает бархатную коробочку, лежащую прямо за полотенцами, и открывает ее. Он смотрит на маленькую блестящую вещицу, лежащую внутри. Побывав на свадьбе в Бразилии, Шое в одном из их видеозвонков сказал, что из всех этих «свадебных штучек» он хочет только потанцевать с ним, когда настанет их очередь пожениться. Он сказал это с такой уверенностью, что Тобио чуть не умер на камеру. Он предложил потанцевать в его гостиной, когда Шое вернется домой. На экране Шое смеялся, дрожа всем телом. — Ты такой романтик, Тобио! Романти-яма! Тобио на самом деле не понимает всего этого ритуала. Ни он, ни Шое не носят украшений, но Ячи яростно настаивала, что дело в жесте, и ходила с ним за кольцами. В конце концов, они выбрали простое и элегантное украшение с несколькими крошечными камнями (бриллиантами? Сапфирами?), средний из которых немного больше. Почти похоже на корону. Ячи, поймав его взгляд, сказала, что это символично, на что Тобио согласился. Когда он выходит из ванной, Шое накладывает омлет на тарелку. Он настаивает на готовке большинства блюд, после того как однажды поймал Тобио с лапшой быстрого приготовления. Его дерьмовый парень поднимает бровь, когда замечает на футболке выцветшие белые брызги зубной пасты (он чуть не умер! Проявите хоть немного сочувствия!). Скользнув на свое место, Тобио бросает на него нерешительный взгляд, провоцируя сказать что-нибудь. — Доброе утро! — щебечет Шое слишком энергично и самодовольно в шесть утра. Тобио застонал от боли и уронил голову на стол, едва не сбив тарелку с яичницей. — Эй, Устало-яма, у тебя похмелье? — Заткнись, — бормочет он в стол. Шое хихикает. Утренний свет медленно проникает на стол, лаская их лица нежным теплом. Они едят в тишине. В последнее время Шое все чаще готовит блюда западной кухни. Аромат грибов, яиц и тостов, намазанных маслом, успокаивает. — Шое. — Хм? — Я рассказал о нас своей команде. Не то чтобы он скрывал их отношения, по крайней мере, специально. Несмотря на то, что его навыки общения значительно улучшились в сравнении с неловкими школьными днями, Тобио по-прежнему очень скрытный человек. Он просто не знает, как вставить в обычный разговор что-то о своей личной жизни. Шое поднимает взгляд от телефона и сияет. Он наклоняется через стол и целует в губы, говоря. — Я горжусь тобой. Тобио неуверенно улыбается в ответ. Он не думает, что Шое полностью осознает, какой эффект он на него производит, и просто без усилий притягивает Тобио к себе. — Я был абсолютно пьян, когда это произошло. Шое смеется, крепко зажмуривая глаза. Тобио усмехается. — Дай угадаю, ты выпалил «я кое с кем встречаюсь» посреди разговора, — он прижимает копну рыжих волос и понижает голос, пока не превращает его почти в неразборчивое рычание. — Заткнись, — смеется Тобио и швыряет в него грибом, который Шое идеально ловит ртом. — Почему ты всегда говоришь обо мне, как о финальном боссе в видеоигре? — О? А есть видеоигра про волейбол? — за сарказм он ловит ртом еще один кусочек гриба. — По крайней мере, скажи мне «спасибо» за завтрак, прежде чем использовать его в качестве оружия! Неблагодарный. — Спасибо за завтрак, — покорно произносит он. В награду получает дерзкую улыбку и воздушный поцелуй.***
Сейчас Тобио может с уверенностью сказать, что ненавидит всех, кого знает. Прошло три дня с их командного ужина, но, очевидно, никто не забыл его неожиданного признания о планах сделать предложение. Он встречается с ними взглядом. Тобио провел три года в одной команде с Цукишимой и знает, как не доставить сопернику удовольствия. — Кагеяма! — Хейваджима Тоширо, их либеро, обнимает его за плечи. — Как прошли твои выходные? — Хорошо. — О? Ты провел их с кем-нибудь? — Ни с кем, — врет он с невозмутимым видом. Хейваджима хмыкает, совсем не убежденный. — Да? — его самодовольная улыбка полностью исчезает, когда Ромеро тычет его под ребра. — Прекрати терроризировать Кагеяму, — упрекает он, занимая первое место в списке любимых сэмпаев Тобио. — Он расскажет, когда придет время. Он коротко и благодарно поджимает губы, и Ромеро украдкой подмигивает в ответ.***
— Я встречаюсь с Хинатой, — объявляет он, когда все в раздевалке после тренировки. Он говорит это, стоя перед своим шкафчиком и надевая повседневную одежду. И, несмотря ни на что, он понимает, что немного нервничает из-за их реакции. Через секунду, Хошиуми, стоящий через несколько шкафчиков, поворачивает голову так быстро, что на это почти больно смотреть. Тобио уже чувствует сожаление и подступающую головную боль. — Хината? Хината Шое?! — Хошиуми практически вибрирует от возбуждения. Тобио удается не съежиться, когда Хошиуми подскакивает к нему и хватает за плечи. — Ты встречаешься с моим главным соперником?! Тобио тщетно пытается вырваться и отводит глаза. — Он хотя бы знает, что он твой соперник? — Оу? — произносит Хейваджима, сбитый с толку, но, на взгляд Тобио, слишком удивленный таким поворотом событий. — Хината Шое, из всех, — бормочет Ушиджима, почти про себя. Его встретили с недоумением, и он добавил. — Он в составе MSBY Black Jackals. Большая вероятность, что мы сыграем против него в следующем матче. Хейваджима прижимает руку к груди и вздыхает. — Несчастные влюбленные! Какой скандал! — Не обращай на него внимания, Кагеяма. Он просто притворяется, потому что фанат сказал, что он похож на чьего-то дальнего дядю. — Хэй! — О-о-о! — говорит Соколов, который уже зашел на сайт MSBY. — Он милый! Ромеро выглядывает из-за его плеча. — Подожди, это Ниндзя Шое? — Ниндзя Шое? — Да, это было его прозвище в Бразилии, когда он играл на пляже. — Арг! — Хошиуми раздраженно ерошит волосы. — Это так круто! — Думаю, «Маленький гигант» тоже круто, — Соколов улыбается ему. — Но, но… — Хошиуми с перекошенным лицом машет в воздухе руками. — Ниндзя..! Соколов и другие игроки постарше смеются. Про себя Тобио тоже считает, что «ниндзя» — классное прозвище. (Он задается вопросом, если бы мальчик, которого он встретил много лет назад, невысокий, с ярко-оранжевыми волосами и звездочками в глазах, поклялся стать следующим Маленьким гигантом, думал бы он так же?) — Ха, мой сын думает так же. Он в него просто влюблен и говорит, что собирается научиться играть в пляжный волейбол, как Ниндзя Шое! (Тобио хотелось бы верить, что так оно и будет). — Ромеро-сан, вашему сыну в этом году исполнилось двенадцать, верно? — вежливо спрашивает Ушиджима, многозначительно смотря в сторону Хошиуми. — Ха? На что ты намекаешь, ублюдок?***
Пот стекает по лицу Тобио, когда он бросается за мячом. Он падает на пол, вытянув руку, почти касаясь мяча пальцами. Мяч ударяется о пол, дважды подпрыгивает и откатывается в сторону. Тобио перекатывается на спину, его грудь вздымается и опускается. Вдалеке раздается свисток. Толпа шумная, но как в тумане. Ему кажется, что он слышит смех Шое, и он улыбается. «Если ты станешь одним из лучших, я обещаю тебе, обязательно найдется кто-нибудь еще лучше тебя». Тобио надеется, что тот, кто-то нашел его давным-давно, останется с ним. Соколов помогает ему подняться и похлопывает по спине. Хиругами ерошит ему волосы. — Построение! Они поздравляют своих соперников с заслуженной победой и пожимают им руки. Никто не замечает, что улыбка Тобио становится особенно нежной, когда его рука касается руки Шое. Они кланяются зрителям и в унисон благодарят их. Тобио впитывает аплодисменты, испытывая такое удовлетворение, какого не испытывал уже долгое время. Он поворачивает голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Шое направляется к нему, а затем бежит. Шое ныряет под сетку и с разбегу бросается на него. Тобио инстинктивно раскрывает объятия и, несмотря на усталость, пробирающую его до костей, ловит любовь всей своей жизни и кружит его раз, другой, третий. Шое все еще смеется, когда его осторожно опускают на землю. — Тобио, Тобио, я сделал это. Он улыбается, и что-то теплое расцветает в его груди. — Да, ты сделал. — Я победил тебя, — говорит он, задыхаясь, руки скользят по его плечам. — Эх, ага, — соглашается Тобио, только на этот раз. — Добро пожаловать домой, тупица, — я так горжусь тобой. Вместо того, чтобы обидеться, как он сделал бы это шесть лет назад, Шое смеется, запрокидывая голову. Свет стадиона пробивается сквозь пряди его волос, как звезды на небе перед заходом солнца. — Шое, — хрипит он, эмоции внезапно перехватывают ему горло. Все непродуманные планы, которые он выстраивал последние несколько недель, вылетают у него из головы. — Тобио, — эхом отзывается он в ответ. Они оба, несомненно, покрыты потом, но улыбка Шое по-прежнему остается самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел. — Я… Я не очень хорошо подбираю слова. — Я в курсе, — поддразнивает он, ласково прищурив глаза. — Придурок, — фыркает он и продолжает. — Я… Я был не в лучшем состоянии, когда впервые встретил тебя. Но ты изменил это, ты вдохновляешь меня быть лучше во всех отношениях. Дыхание Шое сбилось, глаза с каждым словом становились все больше. — Хината Шое, я люблю тебя, и, если ты позволишь, я хотел бы провести с тобой остаток своей жизни. В уголках глаз Шое собрались слезы, угрожая пролиться наружу. Он влажно смеется. — Р-разве тебе не нужно к-кольцо? — Оно на скамейке. Это стало последней каплей, и он разрыдался. — Я не мог больше ждать. Шое бросается к нему, крепко сжимая в объятиях. — Ты т-такой идиот, Тобио, — всхлипывает он в изгиб шеи Тобио. — Я та-ак сильно тебя л-люблю..! Тобио, улыбаясь, успокаивающе поглаживает его по пояснице. — Это значит «нет»? Меня отвергают? Шое издает панический звук. — Нет! Я имею в виду, да… я имею в виду… Тобио-о-о-о, перестань надо мной смеяться! Он даже не пытается. Тобио не может вспомнить, когда в последний раз так свободно смеялся на публике. Шое надувает губы, прежде чем обхватить ладонями его лицо и крепко прижать их губы друг к другу. Тобио улыбается в поцелуй. Какофония одобрительных возгласов, криков и свиста становится оглушительной, а его собственная команда превращается в ревущий хаос позади него.***
Вопреки распространенному мнению, из всех третьекурсников Асахи лучше всех контролирует свои слезы. Дайчи хлопает их по спинам, как гордый отец, и поздравляет, при этом по его щекам катятся две струйки слез. На заднем плане Сугавара и Танака прижимаются друг к другу и плачут навзрыд. Танака размахивает шарфом в воздухе только потому, что на улице слишком холодно, чтобы снять рубашку. Если быть честным, Тобио признает, что скучал именно по этому жанру драматургии. Так как Цукишима был официально признан ублюдком, он лишь приподнимает бровь. Он не сводит глаз с Тобио, периодически раздавая салфетки Ячи и Ямагучи, и его бесстрастное лицо как бы говорит «Это заняло слишком много времени». Сейчас их можно… назвать друзьями, хотя это слишком расплывчатое определение, но Тобио думает, что ему все еще позволено ненавидеть его, совсем чуть-чуть. — Ниндзя Шое! Шое оборачивается, и его глаза чуть не выскакивают из орбит. — Мистер Ромеро-сан?! Ромеро лишь слегка посмеивается над многочисленными почестями. — Привет, мой сын — твой большой поклонник. Можешь оставить ему автограф? Шое, который и так уже был очень эмоционален, снова рыдает.***
Только поздно вечером, когда празднование и поздравления закончились, они вспомнили о кольце. Шое глупо смеется, когда из сумки Тобио выпадает черная бархатная коробочка, а он в ужасе разевает рот. В уютной, знакомой тишине их гостиной Тобио опускает одну ногу на деревянный пол и надевает кольцо на палец Шое.