Вынужденная мера

Фонари с улицы отбрасывали слабое свечение через окна, а в спальне кроме свечей не было источников света. Тарталья, сидя на краю постели, напряжённо сдвинул ноги, готовясь выслушивать Чжун Ли, который снова был недоволен его поведением. Предвестник предполагал, что его стиль жизни создаст им двоим трудности, но каждый раз это было в новинку. Особенно когда его партнёр весь день не поднимал больную тему и держался отстранённо, как будто не было ему никакого дела. Стоило закрыть двери спальни, так на Тарталью действительно было готово обрушится всё недовольство бывшего гео архонта. Хмурясь, тот снова попросил повторить историю, которую днём на него свалил Чайльд. О брате, путешественнике, стражах руин, порче... Он не мог спорить и противиться, поэтому снова медленно пересказал, от одного только повторения чувствуя стыд за свои действия. Становилось невыносимо смотреть в золотые глаза, те будто стремились выжечь в нем дыру за каждое действие, породившее неприятности. — Это была вынужденная мера, — в очередной раз произнёс Чайльд в попытке оправдаться. Он сжал руки на своих коленях, уставившись вниз и опустив голову, чтоб ненадолго укрыться от строгого взгляда. Чжун Ли в очередной раз глубоко вздохнул, продолжая говорить: — Напомни, по какой причине вы оказались, как ты выразился, на "фабрике игрушек". Чайльд нервно прикусил губу от нового напоминания о своей ошибке. — Я хотел поддержать легенду для Тевкра и сделать для него что-то приятное. Он захотел посмотреть, отказать я не смог, — он все также боялся поднять взгляд. — Чайльд, — он вздохнул, покровительственный тон не помогал унять неловкость, только сильнее подливая масло в огонь, — я ругаю тебя не за то, что ты использовал глаз порчи, который пообещал не использовать, а за то что создал ситуацию, в которой пришлось его применить. Понимаешь меня? — Да, — кивнул предвестник, — я правда виноват в том, что подверг опасности не только себя. Чжун Ли удовлетворённо хмыкнул, позволяя уловить возникшую на губах улыбку. Неуверенно подняв глаза, Тарталья с расстроенным лицом посмотрел на мужчину. Тот приблизился и ладонью без перчатки погладил по щеке и голове. — У тебя есть травмы? — прозвучал спокойный голос, но самую малость напряжённый при вопросе. Чайльд на секунду задумчиво отвёл глаза в сторону, быстро возвращаясь обратно к чужому лицу и потираясь о протянутую руку. — Серьёзных нет, но тело болит немного больше. С прошлого применения формы духа прошло мало времени. Он следил за реакцией, узкие брови не дрогнули, но Чжун Ли медленно убрал руку, потирая затем подбородок в задумчивом жесте. — Разденься, — голос эхом отдался где-то внутри, из-за чего Чайльд напрягся. Он непонимающе захлопал глазами, подскочив со своего места. Чжун Ли в ожидании сложил руки на груди и вновь одарил тяжёлым взглядом золотых глаз. Помедлив, Чайльд решил, что не хочет спорить, голос звучал строго и решительно, поэтому он начал торопливо снимать одежду. Форма предвестника быстро расстегнулась, брюки были сложены на краю постели, шарф лежал сверху как и маска. Прохлада коснулась вспотевшей кожи, он отчётливо почувствовал запах своего тела и продолжил раздеваться. Когда руки коснулись нижнего белья, намереваясь снять и его, Чжун Ли, засмеявшись, попросил остановиться. — Этого будет достаточно. Тарталья отвёл взгляд в сторону и рукой потёр плечо. Чжун Ли, севший на кровать, положив ногу на ногу, придирчиво осматривал его с ног до головы. С применения формы духа прошло слишком мало времени, чтоб оставленные синяки успели сойти. На бледной коже, покрытой побелевшими старыми шрамами, несколькими свежими неглубокими и обилием веснушек, пожелтевшие синяки казались слишком яркими. Один из них, самый крупный и все ещё тёмный, ниже грудной клетки немного заходил на ребра. Чжун Ли поднялся с места и преодолел расстояние между ними. Чайльд пытался попятиться инстинктивно, но вовремя остановил себя на половине шага. Ладонь легла под грудь, он испытал облегчение от касаний холодной руки ровно до момента, пока на синяк не надавили, заставив стиснуть зубы. — Это больно, — возразил он, однако не отстранился. В лице Чжун Ли не изменился, но давить перестал, после этого предвестник заметил, что тот прикасается и к другим следам на его теле, но уже более аккуратно и ласково. Прикосновение к нижней части живота породило особенный трепет, Тарталья зажмурился, приоткрыв рот. Делались ли движения нарочно такими? Он не мог понять точно. Без слов ладони скользнули на талию и поясницу, Чайльд не издал больше ни звука, пока руки приятно терли его со всех сторон. Пальцы дразняще прошлись вверх по позвонкам к плечам и лопаткам, он вздрогнул, мечтая, чтоб руки вернулись вниз и затем опустились ещё. Возбуждение сладко потянулось в животе, Тарталья кротко посмотрел на спокойное выражение лица Чжун Ли. Почти обнажённый перед полностью одетым мужчиной, он снова ощутил внутренний трепет. Было ли это простым любопытством или желанием начать прелюдии? — Я узнал, что хотел, — Чжун Ли отступил назад, глядя в растерянные голубые глаза, — сейчас ты переоденешься, почистишь зубы и ляжешь спать. — Что? — он непонимающе моргнул, пытаясь найти намёк на шутку в словах. — Ты меня услышал. Время позднее, а тебе нужен отдых. Это было слишком подло. Чайльд задрожал от возмущения, но спорить не стал. Его итак сегодня уже отчитали за всё совершенное, так что глупо было надеяться, что Чжун Ли захочет заняться любовью после. Это показалось неуместным, хоть реакции тела на руки и пальцы были вполне привычными. — Хорошо, я понял, — Тарталья опустил голову, его голос прозвучал более жалобно, чем тот ожидал. Чжун Ли не ответил, а только погладил его по лицу и осторожно поцеловал щёку, чем вызвал улыбку. — Потерпи немного, мне нужно подумать над твоим воспитательным процессом, — в янтарных глазах блеснул огонёк, а на лице Чайльда отразилось сомнение, когда мужчина прижался к его бедру, — я чувствую твоё возбуждение. Горячий шёпот прямо в лицо, заставил Тарталью стыдливо опустить голову, стараясь скрыть от партнёра лицо. Чжун Ли медленно обнял его за талию, продолжая: — Нравится проявлять покорность? Чайльду казалось, что его нарочно дразнят, тонко подбирая слова. Ответить он ничего не смог. — Тарталья, в желании снять ответственность и отдаться партнёру нет ничего плохого. Если ты хочешь этого, нужно мне сказать, — он ожидал, что тот промолчит, задумается и не сможет признаться. — Хочу, — тихо, но честно ответил он, пряча лицо на чужом плече. — Молодец. Чжун Ли погладил его по затылку, мягко обнимая и успокаивая. Нужно было подумать, каким образом ему стоит вести себя на следующую ночь, чтоб действительно оставить своего мальчика довольным. *** Чжун Ли молчал. Всё было, как и в прошлый раз. Чайльд храбрился, но неизвестность заставляла мелко дрожать. Его редко могло что-то напугать, но присутствие Чжун Ли в его жизни постоянно выводило на новые эмоции. Он не боялся противников, не бежал от сражений, был достаточно уверен в себе, чтоб держаться стойко, однако он ставил под сомнение величину своего эго каждый раз, когда рядом был архонт. Тарталья глубоко вздохнул и поднял глаза, зная, что сможет попросить остановиться в любой момент, если что-то пойдёт не по плану. Любопытство же было сильнее, хотелось уже скорее испытать свои пределы под командованием Чжун Ли. — Надеюсь, фатуи хорошо научили тебя подчиняться, — он провел по рыжим волосам, снимая маску с Чайльда. Его Бог звучал строго, пришлось тяжело сглотнуть. Военная служба не могла пройти бесследно, слушаться он умел, тем более когда хотел. А Чжун Ли умел заставлять хотеть подчиниться ему, тысячелетняя сила и власть, отражающаяся в любых жестах, движениях и речах, доказывала Тарталье, что перед ним достойный противник, которому не стыдно покориться и отдать себя. Тем более когда из статуса противника он перешел в партнеры. Чайльд был готов слушаться и выполнять его приказы, особенно когда договор обещал удовлетворить его низменные желания. — Раздевайся, — самая простая команда, которую он мог получить. Избавляясь от одежды, как от брони, Тарталья медленно старался отпустить свои мысли. Сейчас ему не нужно держать под контролем лицо, его собственная маска, как и маска предвестника, была уже снята. Чжун Ли присел на кровать, вместе с этим расстегивая брюки под чужой пристальный взгляд, и пальцами поманил к себе. Чайльд через несколько секунд сделал пару шагов ближе, опускаясь на колени между раздвинутых ног бывшего архонта. Эта поза, полная подчинения и смирения, была для него слишком непривычной. Не предвестники обычно стоят на коленях, а перед ними. Он был растерян и смущен, Чжун Ли, желая приободрить, мягко провел рукой в перчатке по рыжим растрепанным волосам, спустился к щеке и приподнял за подбородок, чтоб Чайльд посмотрел ему в лицо. Ресницы, обрамляющие голубые глаза, дрожали, он напряжённо смотрел вверх, терпеливо ожидая дальнейшего указания. От вида подобной покорности Чжун Ли просиял, богам всегда приятно видеть трепет смертных. Он нежно улыбнулся, целуя Тарталью в губы, минутно позволяя ему забыть о том, чья очередь сейчас получать наказание. Он застонал, стоило коснуться шеи кончиками пальцев, и мужчина отстранился. Чайльд глубоко вздохнул, чувствуя руку на затылке, тут же наклоняющую его голову ещё ниже. Он успел напугаться, но хватка легко выпустила его. Он смотрел перед собой, как Чжун Ли опускает бельё, без слов давая понять, что сейчас требуется от Чайльда. Он высунул язык, мягко проходясь по всей длине, и поцеловал головку. Чуть отодвинувшись (Чжун Ли его не остановил), облизал губы, открывая рот для члена. Он двигался медленно и слишком плавно, но никто его не поторапливал, восхвалять своего бога разрешалось без спешки. Смотреть на него было сплошное удовольствие. Дерзкий и темпераментный предвестник, который медлил и нежничал, хотя в любой другой день он не стеснялся бы вещей гораздо более развратных. Была своя прелесть в том, как Чайльд, раскрасневшийся и потерянный, мягко сжимал губы вокруг члена, когда Чжун Ли уже знал, насколько глубоко он может принять в горло. Как только ведущая роль Тартальи была поставлена под сомнение, он растерял всю уверенность в себе. — Так осторожничаешь. Кажется, ты не сильно раскаиваешься, Тарталья, — Чжун Ли издевательски усмехнулся, — ты совсем не стараешься. Чайльд поднял испуганный взгляд, освобождая рот. Его взгляд потупился, но юноша понял, что ему нужно доказать свою готовность следовать указаниям. — Прошу прощения, — растерянно извинился Тарталья. Он смочил слюной губы и старательно прошёлся влажными поцелуями по всей большой длине архонта, не забывая про яички. Ткнулся лицом в лобок, оставляя мокрые следы на внутренней поверхности бёдер, а рукой взялся стимулировать головку. Чжун Ли явно не преследовал цель получения оргазма, иначе Чайльд бы уже давно давился и тяжело хрипел. Вместо этого он вылизывал член со всех сторон, после во влажный рот входить было проще. Одобрительное поглаживание по голове убедило Тарталью, что он правильно понял желания архонта. Язык заскользил вокруг головки, основание члена сжималось пальцами. Плавные движения кулака слились в одно целое с губами. Чайльд втянул щёки, стоило Чжун Ли слабо хлопнуть подушечками пальцев по ним. Он зажмурился, а под веками плясали искры от возбуждения. Собственный член уже стоял, прося ласки, Тарталья бы давно к себе прикоснулся, если бы не был так увлечён тем, что находилось во рту. — Расслабь горло, — произнёс Чжун Ли, за затылок притягивая юношу ближе и отпуская руку. Слова наоборот заставили напрячься, ему пришлось сделать над собой усилие, чтоб продолжить. Тарталья, не упираясь, прижался ближе с трудом дыша носом от давления на язык и стенку горла. Почувствовав спазм, он сменил положение, отстраняясь слегка, чтоб вдохнуть ртом, и снова продолжил, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, а живот скручивает от возбуждения. Чжун Ли громко выдохнул, когда удалось войти во всю длину. Он не толкал Чайльда ближе, не поддавался вперёд бёдрами, чтоб продвинуться дальше, предвестник сам хорошо справился с этим, упорно игнорируя напряжение в глотке. Он зажмурился, слабо хрипя, уже медленнее водя языком, горло начинало жечь. Собравшись с силами и проигнорировав неприятное ощущение в горле, Чайльд положил руки на его бедра, принимаясь двигаться достаточно быстро, чтоб его усилия были оценены по достоинству. Он старался скользить мягкими губами по всей длине, не упуская и миллиметра, и сосать так мастерски, чтоб партнёру приходили на ум не самые приличные ассоциации. Усилий было приложено достаточно, чтоб глаза намокли от слёз. Он одной рукой торопливо стёр их, но надолго это не помогло. Архонту было приятно, но Тарталья уже начал уставать, поэтому его осторожно оттолкнули, приподнимая за подбородок. Чайльд открыл слезящиеся глаза, растерянно уставившись на Чжун Ли, нежно стирающего с его лица слёзы и слюну возле губ. — Очень хорошо, Аякс, — он снова погладил щеку, Тарталья неожиданно схватил ткань перчатки зубами и дернул на себя, снимая её. Чжун Ли только усмехнулся, поднося вторую руку ко рту, в этот раз юноша постарался стянуть перчатку более изящно, потянув за указательный палец, — поднимайся. Он хлопнул рукой по постели, подзывая к себе. Чайльд залез на постель, ставя покрасневшие колени на мягкую простынь, и сел, подобрав под себя ноги. Поправил упавшие на лицо волосы и посмотрел на партнера, который, к сожалению, уже застегнул брюки. Лицо горело, нижняя часть тела зудела в ожидании, пока Чайльд переводил дыхание. Чжун Ли вытер мокрое от слез лицо и медленно коснулся теплой ладонью спины, от чего Тарталья тут же выпрямился в его руках, поворачиваясь и придвигаясь ближе. Ему захотелось прямо сейчас поцеловаться, себе противиться он не стал. После первого же движения губ, архонт открыл рот, позволяя чужому языку проникнуть внутрь. Тарталья заёрзал, стараясь подвинуться и забраться к нему на колени, но его тут же схватили за бедра, удерживая на месте. Это напомнило о том, что теперь решения принимать не ему. Он сдался, продолжая увлеченно вылизывать полость рта, прижимая за шею ближе. Он хотел потереться о него, снять напряжение с члена, что давно истекал смазкой. Чжун Ли отстранился, тут же спускаясь и целуя вздрогнувший кадык, проходя ниже к ключицам и плечам, пальцами надавливая под ребра. Чайльд болезненно зашипел, но не вывернулся из объятий, хотя мог бы. Однако Чжун Ли отпустил его сам, поглаживая по плечу напоследок. — Жди, — он поднялся с постели, отходя. В слабом свете Чайльд с трудом сфокусировал взгляд, чтоб проследить за высокой фигурой, двинувшейся к комоду. Тот остановился, открыв верхний ящик, и задумчиво посмотрел вниз. Тарталья был уверен, что сейчас Чжун Ли медленно потирает подбородок рукой, другую занеся над ящиком, как будто выбирая что-то. — Шелковица обладает регенерирующими свойствами и смягчает эпидермис, но кроме этого масло свежего лотоса обладает болеутоляющим и успокаивающим действием… Слова Чжун Ли превращались в голове в белый шум, Чайльд уже был готов использовать слюну вместо смазки, если с её выбором было так проблемно определиться. — Возьми лотос, — тяжело вздохнул он, догадываясь, что рассуждения о свойствах масел могут длиться достаточно долго. Чайльд вытянулся на постели, стоящий член лежал на животе, почти захотелось к нему прикоснуться, но юноша вовремя остановился. Опустив голову на мягкую подушку, он поглядывал в спину архонта. Тот ещё какое-то время осмыслял его слова и наконец сделал выбор. Тарталья заинтригованно проследил, как Чжун Ли подошёл к нему, протягивая флакон. — Подготовь себя самостоятельно, пока я разденусь, — Чайльд разочарованно принял масло, осматривая его в руках, тем временем Чжун Ли начал расстегивать камзол. Тарталья недовольно нахмурился, разочарованный тем, что растяжкой придётся заниматься самому. С пальцами архонта внутри это было бы гораздо приятнее. Он откупорил пробку, запах не ударил резко по ноздрям, ему удалось опознать лотос. Все же его мнение тоже учли. Чайльд раздвинул ноги, неловко наклоняясь вперёд и смачивая пальцы, он начал тянуться рукой вниз. — Нет-нет, Аякс, в другой позиции, — неожиданность тона Чжун Ли испугала, заставляя его замереть. Он не сразу понял, что именно не понравилось партнёру в его позе, поэтому непонимающе уставился на него в ответ. Чжун Ли продолжил снимать первый слой одежды, Тарталья точно заметил блеск на пуговицах жилета. Архонт, видя замешательство партнёра, всего лишь жестом указал двумя пальцами в его сторону и перевернул кисть ладонью вниз. — На четвереньки? — неуверенный в своей правоте, спросил Чайльд. — Верно, — застежки на одежде с тихим щелчком расходились. Тарталья отвёл взгляд в сторону и развернулся, вставая на колени и упираясь рукой в постель. Теперь Чжун Ли был вне поля его зрения, но он знал, что тот будет смотреть. Он коснулся себя мокрыми пальцами и неуверенно потёр анус. Сжавшиеся мышцы нужно было расслабить, Тарталья вздохнул, надавливая чуть увереннее на влажную кожу. Средний палец на одну фалангу вошёл быстро. Добавив ещё масла, он смог втолкнуть сразу два, с тихим стоном через сжатые зубы. Почему-то у Чжун Ли это делать получалось проще и мягче, видимо на чужие руки его тело лучше понимало, как реагировать. Он даже позабыл о том, что за ним смотрят. Мужчина, избавившись от жилета, аккуратно расстегивал пуговицы, смотря, как старательно Чайльд занимается своей растяжкой. Он мог бы избавить его от этой мороки, сделав все самостоятельно, но какой тогда смысл, если в наказании было слишком много удовольствия и мало смущения. Чайльд замер, а голубые глаза уставились на то, как оттягивается галстук и опускается с широких плеч рубашка. — Не отвлекайся, — упрекнул его Чжун Ли, посмеявшись. Два пальца легко скользили между ягодиц теперь, он вовсе не сопротивлялся проникновению, слегка ускоряясь. Дотянуться до места, где стимуляция была бы приятнее, у него не получалось. — Тарталья, мне плохо видно. Мог бы ты поднять бедра? — пряжка ремня звякнула в его руках. Чайльд, хмыкнув, прикусил губу и согнул руку, ложась на постель грудью, поднимая зад. Архонт хищно улыбнулся, изучающе глядя на изгиб спины. — Отличный вид. Продолжай. Одобрение в чужом голосе заставило приложить дополнительные усилия. Тарталья стал медленно раздвигать пальцы ножницами, чтоб расширить себя. Он вжался головой в постель, не видя Чжун Ли, но представляя, как тот смотрит на него отстраненным, но внимательным взглядом, который был ощутим почти физически. Чайльд заерзал, больше двигая бёдрами, чем рукой. Он негромко дышал ртом, изредка слабо всхлипывая. Шум падающей одежды отвлек от собственных фрикций. Вынув пальцы, он ещё немного погладил вход, легко подстраивающийся под любое надавливание. Чжун Ли смотрел на него, не отводя взгляд. — Готов? Тарталья посмотрел в янтарные глаза, затуманенные возбуждением, и медленно кивнул. Чжун Ли оглядел, как тот убрал руку и принял коленно-локтевую позу, из-за чего зад теперь выглядел привлекательно доступным. Чайльд беззвучно уткнулся в подушку, будто она могла дать ему сейчас нужное облегчение. Чжун Ли сел на кровать чуть позади и осмотрел предстающий вид, понимая, в каком уязвимом положении перед ним находился предвестник. Архонт слегка огладил поясницу, спускаясь пальцами к копчику, чувствуя дрожь и трепет. Ладони легли поверх ягодиц, раздвигая их. Такой мокрый и открытый только для него. Чайльд сильнее вжался лицом в постель, сгорая от зудящего возбуждения. Он мог бы молить, стонать и выпрашивать, но попытки манипулировать не сработали бы, он уже знал каменную выдержку Чжун Ли, поэтому молча ждал. После лёгких поглаживаний он захотел проверить, действительно ли подготовка была достаточно хорошей. Он сильно толкнулся двумя пальцами, Чайльд без сопротивления открылся ему, принимая до самых костяшек. Он дернулся, подняв голову и распахнув глаза, движение оказалось слишком резким. Выскользнули пальцы также легко. Тарталья застонал, потеряв растяжение. — Ты хорошо постарался, — произнёс он, рассматривая, как раскрываются и подрагивают раскрасневшиеся мышцы в ожидании члена. Хотелось дразнить Тарталью больше, чтоб он начал хныкать от того, как близко желаемое, которое не хотят ему отдавать. Тяжело дыша, он слегка покачивал бёдрами. Осматривая, как масло стекало вниз по ногам, Чжун Ли вылил остаток из флакона, обильно смазывая член. Чайльд через плечо оглянулся назад в томящемся ожидании и гортанно проскулил, смотря, как меняется спокойное лицо Чжун Ли под его любопытным взглядом. Он хитро улыбнулся, притягивая к себе раскрытые бедра, прижимаясь горячим членом между ягодиц, слабо потираясь. Тарталья уткнулся в подушку, сжав её руками и прикрыл глаза, когда после нескольких скользящих движений головка вжалась ровно в просящий внимания ход. Не делая долгожданных глубоких толчков, Чжун Ли медленно принялся входить. Пришлось придержать Чайльда, когда тот попробовал сам податься назад. Ему не позволили, запрещая любую такую инициативу. Он был готов завыть от такой несправедливости, но играть с архонтом можно было только по его правилам, заставляющим смириться и привыкнуть, даже в постели. Как ему хотелось самостоятельно взять нужный темп и хорошенько объездить его член, даже если на утро тело болело бы только сильнее. В погоне за удовольствием здесь и сейчас Тарталья был готов перетерпеть многое, но сейчас его терпение определённо проверяли на прочность. Чжун Ли двигался слишком медленно, давая ощутить лишь половину всей длины. Этого было слишком мало. Пальцы крепко удерживали Чайльда на месте, мешая самому насаживаться так, как хотелось бы именно ему. Чёрт, Чжун Ли был медленным, слишком медленным. Движения слишком плавные и выверенные, недостаточно глубокие, чтоб Чайльд мог действительно наслаждаться ими. Ощутить всю длину ему не позволяли, однако толщину он чувствовал прекрасно. И испытывал гордость, что такой большой член входил в него без лишней боли. Как по маслу. Но как же хотелось большего. Сильнее, быстрее, приятнее. Ему хотелось выть от того, как несправедливо обходятся с готовым желающим телом. Чжун Ли гладил горячими ладонями по ягодицам с очень короткими и плавными покачиваниями. Тарталья недовольно стиснул зубы. — О, Архонты, пожалуйста... — тихо прошептал он, глупо озвучивая свои мысли, даже не думая, что его желание повлияет на что-то. Член вошёл чуть глубже привычного, он отозвался стоном. — Что? — с усмешкой произнёс Чжун Ли, медленно выходя почти полностью. — Пожалуйста, перестань издеваться, — заскулил партнёр, мечтая прекратить эту игру с вопросами и ответами. — Скажи. Что ты хочешь? — строгий голос раздался близко над самым ухом, а язык прошёлся по мочке. — Трахни уже, — не было сил подбирать более мягкие слова и бороться со своим желанием. Откровенность и искренность Чайльда очень позабавила, поэтому он решился наградить его тем, что так сильно хотелось партнёру. Чжун Ли вогнал член полностью до самого основания, вместе с этим выбивая из горла сильный стон. Он стиснул рукой подушку, когда движения повторились и стали набирать темп. Удовольствие ударило под дых, без возможности спрятаться и укрыться. Голова опустела, больше Тарталья не мог ничего поделать, кроме как стонать, вжимаясь в подушку, пока Чжун Ли методично с особым ритмом двигался сзади, каждый раз заставляя повышать голос, стоило только соприкасаться кожей. Он ощущал глубоко в животе каждый удар, особенно доставляло, когда мокрые бедра звучно сталкивались с чужим торсом. Чайльд ухмыльнулся, поворачивая голову и всматриваясь в глаза Чжун Ли, они горели янтарным блеском. Тарталья не смог удержать улыбку от очередного движения, лицо расслабилось, он тяжело задышал ртом и прикусил губу. Было хорошо, даже слишком. Чайльд был возбужден до предела, очень хотелось, чтоб это не прекращалось, но сильнее хотелось кончить. Его член, который упорно игнорировался все время, требовал прикосновения. С трудом потянувшись к себе трясущейся рукой, Чайльд погладил низ живота. Показалось, что он может ощущать, где именно собрались все приятные ощущения. Если сперва простату только слегка задевало, то теперь движение каждый раз целилось рядом. Тарталья опустил ладонь ещё ниже, собирая себя слабым движением по члену. — Без руки, Аякс, — Чжун Ли, схватив за запястье, отвёл в сторону, сжимая пальцы своими. Чайльд нечленороздельно заскулил, оборачиваясь с недовольным выражением лица. Его голос стал больше похож на хныканье, переходящее в стоны. — Ты сможешь закончить без этого. Всё получится, — горячо зашептал Чжун Ли возле уха, всем телом прижимая к постели. Тарталья послушался, вместо этого начиная сильнее поднимать зад, подставляясь под каждое движение. Чжун Ли схватил за его талию, направляя и помогая усилить приятную стимуляцию. Голова шла кругом, Тарталья не мог сосредоточиться ни на чем, кроме своего возбуждения, заставляющего задыхаться. Он забыл об удовольствии партнера, мечтая наконец пересечь черту оргазма. Он закрыл глаза, нескольких дерганных толчков навстречу чужим бедрам ему хватило, чтоб наконец-то кончить. Он правда смог, не касаясь себя совсем. Голос сорвался, а горло сдавило от стонов, Чжун Ли остановился, водя пальцами по бедру. — Умница. Вместе с оргазмом похвала добила его, Тарталья задрожал. Он все ещё трясся, судорожно сжимаясь вокруг члена внутри. Силы развернуться у него не было, если б не руки, что держали его, то завалился бы на бок. Архонт осторожно подтолкнул его, снимая с себя и укладывая на спину. Ослабевшие ноги раздвинулись, позволяя пристроиться между них. Чайльд посмотрел ниже, понимая, что у Чжун Ли все ещё стоит. Он устало вздохнул, хотелось продолжить, но сил не было. Ему срочно нужна была передышка. Повернув голову в сторону, он невидящим взглядом уставился в одну точку, Чжун Ли, осторожно придерживая за колени, снова вошёл внутрь. Чайльд, ещё чувствительный после недавнего оргазма, застонал, облизывая сухие губы. На лицо легла ладонь, поворачивая, а рот закрыло поцелуем. Он опустил веки, приятно чувствуя, как трется чужой язык. Член внутри ощущался так правильно, с медленным короткими движениями уставшее тело легко справлялось. Поцелуй отвлек от послеоргазменной дрожи, позволяя новой волне возбуждения подняться по животу. — Выдержишь ещё раз? — с усмешкой, но все же обеспокоено спросил Чжун Ли. — Не стоит недооценивать меня, — засмеялся в ответ Чайльд. Однако он звучал так загнано, что партнёр решил не слишком напрягать его. Тарталья расслабился, лежа под ним, принимая неспешные аккуратные толчки. Он чувствовал все в разы острее, к члену снова начала приливать кровь. Чайльд не был уверен, что сможет кончить снова, но темп, который задал Чжун Ли заставлял почти урчать от удовольствия. Мокрое от смазки и пота тело радушно принимало его внутрь. Тарталья приоткрыл глаза, тут же ловя на себе взгляд партнёра, устремленный прямо на него. Голубые глаза горели обожанием, он медленно моргнул, замечая, что Чжун Ли смотрит только на него. Это осознание вызвало мурашки по всему телу, он слабо поёрзал бёдрами, удобнее подставляясь под удачный угол. — Сильнее… — запросил Чайльд с привычной наигранной улыбкой. Выражение лица тут же изменилось, когда Чжун Ли начал исполнять его желание. Удары бёдер стали сильнее, теперь Тарталья мог сравнить это разве что с избиением. Его начали трахать так сильно и драть так хорошо, что он был готов потерять рассудок в этом чувстве. Он скулил, пока большая ладонь не легла ему на шею выжидающе. Чайльд медленно опустил веки и распахнул глаза, когда хватка заметно усилилась. Он уставился в спокойное лицо напротив, пристально изучающее эмоции в его лице. Чайльд знал, что может доверять, но все равно задрожал, переставая подмахивать, пока член продолжал входить в него. Тарталья опустил руки на постель, сдаваясь во власть мужчины, сжавшего его горло так, что с трудом получалось стонать. Чжун Ли смотрел хищно, что, казалось, в ярких глазах плясали огни бездны. Он смотрел в них, чувствуя, как отключаются любые мысли, вдыхать не получалось. Осталась только пустота в голове, до одури приятный член сзади и те глаза, пытающиеся высмотреть в нем что-то потаенное. Чайльд сжал кулаки, испуганно чувствуя боль в шее, закатил глаза и зажмурился, рука тут же отпустила его. Он сделал глубокий вдох, впиваясь короткими ногтями в плечи Чжун Ли, по бешеному темпу понял, что тот собирается кончить. Тарталья растерянно провел рукой по распущенными волосам, прижимая так, что между телами не осталось свободного сантиметра. — Ммгх… А… Чжун Ли, пожалуйста…. Не нужно было просить больше, самые глубокие удары показались ему вечностью. Чжун Ли кончил внутрь, тяжело дыша. Ощущений было слишком много, Чайльд всхлипнул, чувствуя горячую сперму внутри. Он безвольно вытянулся на простыни, как только его отпустили из объятий, тронул живот, абсолютная опустошенность была удивительной. Тарталья посмотрел на партнёра, весь красный от смущения и загнанного дыхания, было тяжело свести бедра вместе. Чжун Ли нежно улыбнулся ему и потрепал по голове, а после встал с постели, чтоб помочь Чайльду вытереться. А ему сейчас было абсолютно все равно, насколько грязным он был после такого отличного секса. Он смотрел между ног Чжун Ли, замечая, что тот уже на половину опал, но даже так его архонт выглядел прекрасно. Смотреть на это тело без одежды он мог часами. Чайльд закрыл глаза, абсолютно теряясь, он хотел спать, хотел ещё Чжун Ли и хотел пить. Горло от стонов, хрипов и сдавливания драло нереально. Испытывать такую жажду владельцу гидро глаза бога было очень ироничной шуткой жизни. Попросить не успел, Чжун Ли его опередил, подавая стакан, к которому тут же припал. Мужчина молчал, колебаясь, пытаясь собрать слова для вопроса, но Тарталья достаточно хорошо знал, как читать его эмоции. — Мне было так хорошо, — мечтательно протянул он, утыкаясь лицом в плечо. Чжун Ли улыбнулся краем рта. — Рад это слышать, однако это не слишком было похоже на концепцию наказания, — он задумчиво потёр подбородок, игнорируя смешок Чайльда сбоку, — Я позабыл о том, что ты можешь получать удовольствие от необычных вещей. Ты очень интересный человек, Аякс. — Льстец, — он толкнул того лбом в плечо, все ещё посмеиваясь, — а я бы не удивился, если бы у меня встал только от того, что ты направил на моё горло острие копья. — Твои реакции меня правда удивляют. В другой раз придётся тщательнее обдумывать содержание наказания, — Чжун Ли провел рукой по рыжим волосам мягко и успокаивающе. — А в Снежной говорят, что повторение - мать учения, — Чайльд продолжил ластиться к его руке, устало позевая, — народная мудрость. — Обговорим это позже. Тебе сейчас стоит лечь спать. Я тебя слишком измотал. Глаза сами закрылись, когда голова коснулась подушки, объятья Чжун Ли были такими тёплыми и комфортными, что спорить у Чайльда правда не осталось сил.