Недостатки.

Иногда бывают такие моменты, когда тебе кажется, что ты урод. Ты смотришь в зеркало и видишь в нём нескладное мерзкое существо. Все вокруг такие красивые. На их фоне ты чувствуешь себя ещё более ущербным. Однако важно вовремя вбить в себе в голову: все люди на земле не могут быть прекрасными созданиями с безупречным телом и идеально симметричным лицом, как феечки. Нет, конечно, феечки тоже есть. Но нефеечеек больше. Хаджиме очень сильно не повезло с фигурой. Большая грудь и бедра – такие пышные формы среди японок большая редкость. Хаджиме очень сильно бесило её тело. Грудь мешала ей спать, за всю их "совместную жизнь" она так и не смогла привыкнуть к этим двум здоровенным шарам, выходящим из её грудной клетки и болтающимся впереди, убивая её осанку и позвоночник. Из-за широких бёдер и объёмной задницы она выглядела на несколько лет старше, и в школьной форме выглядела скорее как порно-актриса, чем как старшеклассница. Хаджиме с подросткового возраста, когда её фигура начала приобретать приятные очертания и женственные округлости, чувствовала на себе взгляды парней. Всех: старше неё, ровесников, совсем мелких пацанов и даже взрослых мужчин. В памяти отпечатался тот проклятый день, когда она услышала это первое "кис-кис" от совершенно незнакомого ей мужика. С того момента появились и мерзкий свист, и "привлекательное" щёлканье языком, и "случайные" касания в метро. Примерно в то же время начались насмешки от одноклассников во время обеда, вроде: "Эй, Хината-чан, не подольёшь мне молока в кофе? Нет? Так зачем же тебе такие дойки?" Как смешно, дорогой мой, ты такой юморист, боже, продолжай. Потом школа закончилась и начался самый лучший период в жизни Хинаты – учёба в универе и возможность носить оверсайзную одежду. Тогда же она познакомилась с замечательной вещью – утяжкой для груди. Но длилось это недолго, всего пару лет, а потом начался ад – работа и обязательный строгий дресс-код, под элементами которого не скроешь фигуру. Мотоаки – её мерзкий коллега – был настоящим ебаным воплощением мизогинии, видел в окружающих его девушках только тела, которыми можно воспользоваться. Так он сам говорил. Харука – подруга Хаджиме из универа – стала постепенно отдаляться, а при достаточно редком общении вся сочилась токсичностью. С ней Хаджиме прекратила общение самостоятельно, прежде, чем это могло перерасти в конфликт или психологическую травму. Почти все коллеги Хинаты были людьми плоскими и думающими только о работе и своих детях. Диалог они могли вести лишь о том, как их достали собственные дети, родители, да кто угодно. Налаживать с ними какие-то отношения желания совсем не было, поэтому первый год работы Хаджиме провела в гордом одиночестве, с головой погруженная в собственные комплексы и переживания.

***

Когда именно в её жизни появился Нагито Комаэда она не помнила. Просто в какой-то момент посреди рабочего дня в офис завалился этот лохматый рассеянный парень, похлопал большими сизыми глазами и, громко извиняясь за опоздание, обусловливая это тем, что по дороге на него набросилась стайка бродячих котов, прошёл к кабинету начальника. Он был хрупким, взъерошенным, абсолютно неуклюжим и до безумия миленьким. Хаджиме не обратила на него особого внимания тогда. И продолжала за ненадобностью игнорировать, пока однажды он не налетел на неё в коридоре, едва не сбив с ног и вылив на её рубашку половину стаканчика латте из кофейного автомата. И до того, как Хаджиме успела на него наорать, начал судорожно извиняться, схватил салфетки и начал безрезультатно тереть ими её рубашку на груди, очевидно, надеясь вывести пятно таким образом. Хината на секунду выпала из реальности, но, придя в себя, тут же вдарила этому придурку так, что он отшатнулся и отступил на несколько шагов, держась за разбитый нос и бормоча: — Простите, семпай, я не знал, что вам будет настолько неприятно от моих прикосновений, хотя на что я рассчитывал, от моих прикосновений всем будет неприятно, ведь я настолько мерзкий, пожалуйста, простите меня, проститепроститепроститепростите... Хаджиме ушла оттуда до того, как фаза извинений перешла в бесконечный режим, с надеждой на то, что ей никогда больше не придётся говорить с этим придурошным. Надежды не оправдались. Как бы Хината не надеялась, она, всё-таки, была семпаем этого парня, так что его просьба о помощи с документами была вопросом времени. Помочь один раз, второй, третий, потом пообедать вместе, сходить с ним на премьеру фильма, обсудить вместе сериал, который они оба смотрели, что-то ещё... И так, крохотными шажками, Хаджиме от неприязни пришла к симпатии. Нагито был первым парнем, который видел в ней не тело, а личность. Но влюбляться она начала спустя два года их общения. Они тогда были в кафе, отдыхали после работы и обсуждали какую-то книгу. И в середине разговора Нагито вдруг сказал: — Я всякий раз восхищаюсь тому, насколько ты эрудирована в некоторых сферах, как ты говоришь, как выражаешь своё мнение, как внимательно слушаешь и как быстро схватываешь новую для себя информацию. Ты поистине невероятный человек, Хината-кун! Это был первый комплимент, в котором хвалили не её внешность, а её саму. У Хаджиме были попытки начать отношения раньше, но все они сдувались, как воздушный шар, когда заинтересовавшие её парни говорили: "У тебя красивая фигура". Нагито про её фигуру ни разу не упоминал в разговоре. Он, казалось, даже и не замечал, что тело Хаджиме отличается от тел других японок. И как же это было до невозможности приятно! Постепенно влюбленность лишь усиливалась. И однажды, смотря на себя в зеркало, Хаджиме подумала: "А что, если мне надеть что-то, подчеркивающее фигуру?" Эта мысль была спонтанной, но почему-то так въелась в мозг, что Хината не стала долго тянуть. Достала из закромов шкафа облегающую блузку и короткую юбку с высокой талией, подаренные сестрой. И в зеркале увидела совсем другого человека. "Надо же", — пронеслось в голове, — "Что это за женщина такая?" Из-за плотно прилегающей к телу ткани, грудь выглядела ещё больше. "Как дойная корова", — с отвращением подумала Хаджиме. Но переодеваться не стала и пошла на работу прямо так. Естественно, колличество похотливых взглядов в её сторону возросло в разы, и Хаджиме хотелось поскорее прийти домой и отмыться от них. Однако Нагито, весь панически пытающийся отвести взгляд и его красные щёки всё же стоили того. И Хаджиме впервые почувствовала удовольствие от того, что кто-то смотрит на её тело. Что кому-то нравится её тело. А этим же вечером, в кафе Комаэда сказал: — Знаешь, на самом деле я так рад, что ты перестала стесняться своего тела. У тебя великолепная фигура, Хаджиме, тебе не стоит стыдиться её. Дома Хаджиме, опьянённая комплиментами, отправила фото в новом образе сестре, и вслед же сообщение: "Я влюбилась в своего коллегу." Это было ошибкой и повлекло за собой спам из ссылок на онлайн-гайды по признанию в любви и кучу смайликов с сердечками в глазах. Все её советы Хаджиме проигнорировала, решила просто сказать Нагито напрямую и долго не тянуть. На следующий же день утром она собралась попросить Комаэду задержаться. Но он, к удивлению, опередил её: — Не могла бы ты, пожалуйста, остаться сегодня после окончания рабочего дня? Я хочу сказать тебе кое-что.

***

Хаджиме никогда не думала, что ей будет так хорошо замужем. Никогда не думала, что мужчина может быть таким заботливым. Иногда, кончено, фраз вроде: "Хаджиме-чан, тебе не холодно? Хаджиме-чан, тебе удобно? Хаджиме-чан, ты не устала?" становилось слишком много. Стесняться своей фигуры Хаджиме почти перестала. Скорее всего, когда сосредотачиваешь свое внимание на одном любимом человеке, все остальные со своим мнением становятся мелкими и незаметными. Да и парни перестали "кис-кискать" ей в след, замечая на пальце обручальное кольцо.