The Lion King 4: А Tale of Тwo Sisters

Шрам не просто так не хотел поначалу разглашать тайну о своих «маленьких, скучных, взрослых делах», однако, поговорив вчера с Бьянкой, он понял, что внучка непременно будет на его стороне, да еще и, быть может, поможет ему в осуществлении его коварного плана мести. Она ведь посчитала все подлые и гадкие поступки, которые совершил ее старший родственник за свою жизнь, попыткой восстановить справедливость и получить то, что его по праву, она решила, что ее деда все терроризировали без всякой причины, и потому непременно будет его правой лапой во время очередной его попытки возмездия. Надо бы еще про Симбу и его потомков наплести всяческой несуразицы, и тогда вообще все будет потрясающе. — Деда, почему ты замолк? — вывела его из задумчивости принцесса, легонько шлепнув по его лапе своей лапкой. — Сейчас, моя милая малышка, я расскажу тебе еще об одном неприятном элементе, который очень сильно испортил мне жизнь и которого я тоже очень сильно хотел убить, но, судя по всему, а именно по всем моим неудачным попыткам это осуществить, этот гад живуч, аки таракан. — И кто же это, дедушка? — А ты сама догадайся! — вкрадчиво протянул черногривый. — Кого я ненавидел столь же сильно, как и Муфасу? — Его сына Симбу, моего деда? — А ты соображаешь! Этот гад мало того, что доставал меня, когда был мелким, так еще, повзрослев, он решил меня убить и убил! Как — я тебе уже рассказывал... Ладно, сейчас не об этом. Я вот что хотел спросить у тебя — твои родители уже знают о том, что ты избранная и тебе предначертано повторить мою судьбу? — Конечно же, знают! Когда у меня появился шрам, то меня перестали отпускать куда-либо без сопровождения, я была очень зла на них из-за этого их решения. Я бы ни за что не сумела вернуть тебя к жизни, если бы Джанджа не дал мне волшебный одуванчик, с помощью которого я усыпила всех своих родственников, и они теперь будут спать еще как минимум двенадцать часов, и мы за это время успеем с тобой наговориться всласть! — Хороши! — подключилась к их диалогу Зира. — Сначала утаили от тебя правду, Бьяночка, а потом хотят спасти тебя от последствий своей патологической лжи. — Это точно, вот только мама и папа просто скрыли от меня правду, они не врали мне! — поправила ее крошка. — Да, но они выставлялись перед тобой как хорошие и добропорядочные лев и львица? — Да... — Ну так вот — на самом деле они совсем не такие, уж мне ли не знать! Твой отец и твоя тетя Витани осиротели из-за того, что их настоящая мать умерла, рождая их на свет. Эта львица была очень близка мне, и поэтому я решила взять на воспитание ее осиротевших двойняшек. Я поила их и кормила наравне со своим единственным кровным сыном Нукой, обучала их всему, что им нужно будет в жизни... — И что же было дальше, бабушка? — А то, что я хотела отомстить твоему деду Симбе за гибель моего любимого льва и привлекла к этому делу своих детей и всех своих пешек. — ответила внучке обладательница рубиновых очей. — Как ты думаешь, что было дальше? — Ну, не знаю... — задумалась младшая сестра Амелии. — Может быть, мой папа решил принять сторону твоих врагов и тебя это не могло не разъярить? — Ну, можно и так сказать. А еще он втрескался по самую макушку в дочь Симбы Киару, твою маму, и потому отказался мстить Симбе, понимая, что этим он душевно травмирует свою любо-овь! Мало того, так эта дрянь еще и восстановила против меня моих львиц, и мне пришлось драться одной против целой стаи, и я, естественно, потерпела фиаско и рухнула в бурный поток. — Как же многого я не знала о своей семье! — Конечно же, у меня была возможность принять помощь Киары и спастить, но я решила не опускаться так низко, а лучше отпустить лапы и покориться судьбе. — А как же ты выжила, или тебя тоже кто-то воскрешал? — поинтересовалась зеленоглазая. — Ну, я умела хорошо плавать, поэтому справилась с бурным течением, а еще во мне бушевали злоба и жажда мести, которые придавали мне сил. — Понятно. — Я была очень расстроена из-за того, что все так вышло, но хуже всего оказалось то, что я надеялась, что Кову поможет мне отомстить за твоего дедушку, а этот гаденыш с коричневой гривой подложил мне свинью; а в свою очередь Нука, которого я во все времена недооценивала, изо всех сил старался исправить положение и расправиться с Симбой, но силы были неравны, и Нуку задавило бревнами. — Ужас... — ахнула малышка. — Ты не представляешь, что я тогда испытала... Мало того, что мой родной сын погиб у меня на глазах, так еще и все в этот самый момент в моей голове перевернулось, когда ко мне пришло ужасное осознание: тот, на которого я все время возлагала надежды, оказался предателем, а тот, кого я недооценивала и расценивала только как няньку для Кову, приложил все силы для того, чтобы моя мечта осуществилась, и он сейчас умер у меня на глазах. — За эти два дня, бабушка, и у меня в голове тоже все перевернулось с ног на голову, когда я в конце концов четко осознала, кто из моих родичей плохой, а кто хороший. И кстати — а как ты остался в живых, дядя Нука? — Очень просто! — ответил лев с куцой гривой, когда на него наконец обратили внимание. — Когда я был уже на полволоска от смерти и задыхался оттого, что меня со всех сторон сжали толстые бревна, на меня сверху скатилось еще одно, заехало по моей голове, и я полетел в самую середину кучи из бревен, в которой, как оказалось, был довольно крупный зазор. — Повезло тебе! — Я там находился некоторое время без еды и воды, так как сам выбраться я не решался — во-первых, у меня явно не хватит сил, а во-вторых, даже если и хватит, меня может опять завалить, и я уже точно погибну. А мне этого не хотелось, особенно тогда, когда мама поняла, что и я на что-то гожусь. А потом хлынул поток, но я совершенно не умел плавать, поэтому уцепился за одно из бревен и благодаря этому мне удалось спастись. После я оказался в Чужеземье, где встретился с мамой. — А как давно это произошло? — Где-то месяца за четыре до твоего рождения. — внес ясность первенец и единственный кровный сын самого злого льва за всю многовековую историю Прайдленда. **** Через некоторое время все львы решили прикемарить и проспали довольно долго, а гиены тем временем успели заметно проредить ряды животных на землях прайда. Пробудившись после крепкого и продолжительного сна, Шрам заметил, что сейчас уже дело к вечеру, встал и подошел к Джандже, который возвратился с очередной охоты и прилег отдохнуть. — Мой друг, я тут узнал, что у вас в Чужеземье произрастают волшебные одуванчики, способные усыпить любого где-то на сутки с половиной. Так вот, я хотел бы узнать — есть у вас растения, которые отменяют этот эффект? — Есть волшебный мятлик, а для чего? — последовал недоуменный ответ. — Нам же так хорошо, пока этот гадкий Кайон спит беспробудным сном — у нас впервые за долгое время появилась возможность спокойно поохотиться на землях прайда! — Я понимаю, но мне нужно разбудить только Симбу. Он сейчас не на Скале Предков и отдельно от своей семьи. — А куда он делся? — Он здесь, в Чужеземье. Я вместе с женой и сыном притащил его сюда, и он мне нужен. Тяжелый, зараза, с Прайдрока кубарем скатили в том месте, по которому все поднимаются, а потом пришлось нам втроем тянуть сюда этого борова. Чего ни сделаешь ради мести! — А-а, теперь мне все понятно. — ответил босс Чизи и Чунгу. — Мятлик растет около этого прудика. — Спасибо тебе большое, вот только как мне с помощью этой травки нужно будет разбудить своего мерзкого племянника? — Нос ему пощекочешь этой очень пахучей травкой, он чихнет и проснется. — Хорошо, Джанджа, спасибо тебе за информацию, но я все-таки не буду его будить — если он проснется самостоятельно, то наша с ним встреча будет гораздо интереснее. — заметил лев. Лидер шайки гиен улыбнулся. — Понятно, и раз у нас у всех есть время, то я бы хотел пообщаться с тобой. Хоть я родился уже после твоего не слишком удачного поединка с Симбой, я очень много знал о тебе — мне мама с папой о тебе очень много чего рассказывали. — А откуда твои родители обо мне знали? — Я тебя умоляю — ты был самой значимой фигурой для абсолютно всех гиен Слоновьего Кладбища! А я, если тебе интересно, сын Шензи и Банзая. — Интересно выходит! Я якшался с тремя гиенами, моя внучка катается в грязи с их внуком, твоим сыном... — Да, и в самом деле интересно, вот только жаль, что у меня не было друга или подруги из вашей семейки. И нынешняя королева Киара, и ее гнусный младший братец Кайон терроризируют и меня, и всех остальных чужеземцев... — Ну ничего... Скоро этому придет конец! — успокоил своего собеседника обладатель очей цвета изумруда. — Уже ж пришел! — недоуменно поднял брови супруг Катили. — Когда мы все с помощью Бьянки усыпили королевскую семейку, мы наубивали животных на три жизни вперед! — Ты же знаешь, что эффект волшебного одуванчика не будет длиться вечно, хотя и очень хотелось бы. — Ну, у нас есть выход — когда через час мы все отдохнем и пойдем еще на одну охоту, я беспрепятственно поднимусь на Скалу Предков и всех снова усыплю еще на полтора дня. А потом мы раздавим их всех поодиночке, как муравьев! — Кстати, Джанджа, сразу видно, что ты — сын Шензи. Во-первых, морда у тебя очень похожа, а во-вторых, ты такой же смекалистый и хитрый, как твоя мама. Было очень умно погрузить всех в сон при помощи Бьянки — нам было бы проблематично прокрасться на Скалу Предков, а принцесса и так там живет, поэтому на нее подумают в последнюю очередь. И дело сделали, и не спалились. — Это точно! Кстати, пока они будут спать, я перекушу горло Нале. Вот это будет удар для Кайона, когда он враз осиротеет! А сам виноват — нечего было вставать на пути у самого Джанджи! Как я ему однажды сказал: «Сегодня ты победил, Кайон, но в другой раз это будет не так легко!». — Валяй, мой друг. А я подожду, пока пробудится Симба, и устрою ему по-настоящему доброе утро! Гиены вновь пошли на охоту, захватив с собой два заранее сорванных этим утром и потому уже созревших волшебных одуванчика, а черногривый принялся общаться с родными. Несколько часов пролетели мгновенно, и вот уже встало солнце и начало медленно подниматься в небе, озаряя все вокруг и знаменуя своим восходом начало нового дня. Быстро в разнообразных хлопотах промелькнули утренние часы, и вот небесное светило встало уже высоко в небе. Полдень.