XXI век.

      Первые несколько веков Мерлин провёл отшельником.       Ещё до смерти Гвиневры, Мерлин перестал держаться за своё здоровье отнюдь. Ну, точно не за жизнь, потому что все и так знали печально известный факт о его бессмертии (и как ни странно большинство людей относятся к этому либо положительно и с пониманием, или же нейтрально и отрешённо), а это значит, что логично, что бы он не делал - не сможет умереть (а здоровье испортить вполне себе может. Само собой). И, на самом деле, что не удивительно, это не улучшало ситуацию, и даже наоборот. То есть волшебник вновь потерял контроль над собой, после того, как умерла Хунит, известная как самым дорогим человеком для Мерлина, который остался ещё в живых. Она ростила его, воспитала. Она всегда была опорой для него, оказывала поддержку. Хотя, наверное, как и каждая мать для своего ребёнка.       Непонятно из-за чего, её здоровье стало слабеть, а само её состояние всё ухудшалось. Конечно, это не было аномальщиной. Хунис прожила достаточно долго, и даже больше, для обычной женщины из деревушки. Конечно, Мерлин понимал это, и даже был благодарен Господу (впервые за очень долгое время), за то, что хотя бы мать прожила с ним достаточно долго, в сравнении с остальными людьми, которых он также до безумия ценил. Хотя он понимал, что все эти годы жизни - очень маленький клочок из того, что ему придётся пережить, переждать и увидеть.       Мерл пытался сделать всё что в его силах. Но этого оказалось недостаточно, чтоб излечить какую-то новую и не охваченную заразу, или просто магией предотвратить смерть... это ему не под силу точно, он познал это уже множество раз. Зато его сил хватило хотя бы на быструю, без мучений, смерть Хунисы.

- Мерлин... Парень, обладающим данным именем всего-лишь с рождения, держал зовущую женщину на руках. - Мерлин..., - повторила она, с большей теплотой, и усиленной хрипотой, - Пожалуйста, не вини себя в том, что не смог найти излечение раньше, - она взяла его ладонь в свою, и крепко сжала в своих всё ещё тёплых руках; даже не взирая на быстро убывающие силы, хватка была действительно цепкой., - Я не виню тебя в этом, и это главное. Помни об этом, Дорогой. В глазах Эмриса стала нарастать влага, он даже не пытался с ней бороться. Уже через пару секунд выступила первая слеза. За ней вторая. Третья, четвёртая... Очень много слёз... - Ма-ам..., - тихо, осипшим голосом, позвал её волшебник., - Даже не взирая на все твои слова о том, что ты не винишь меня в этом, я не могу не чувствовать себя виноватым перед тобой., - он издал громкий всхлип, в попытках хотя бы сейчас не выглядеть девчонкой, и не поддаваться под это сравнение со своими этими слезами, и поговорить с матерью в её последние минуты жизни. Он опустился на колени, - Если бы не моё упрямство, ты бы ещё достаточно долго жила без всех этих страданий, которые ты ощутишь впритык к своей смерти! Если бы я послушал кого-нибудь, - хоть кого! -, я бы давно смог найти это излечение! Пр..., - закончить свой монолог тем прощением, ему не дала тёплая рука, покрытая мозолями. Пальцы бережно поглаживали мокрые из-за попавших слёз, губы, а сама женщина улыбалась.       - Эмрис, - это имя странно было слышать из её уст. Она никогда не называла его именем, дарованный ему самóй Древней Религией ещё задолго до его появления на наш свет., - послушай меня внимательно, - вторую свободную ладонь, с кряхтением, она положила ему на щеку, - Запомни, ты никогда не был виновен в чей-либо смерти, кроме тех, кого убил собственными руками, в тех или иных обстоятельствах. Косвенно - не считается. Тем более для тебя, для того, кто ты., - со стоном она немного подтянулась, чтоб ей было удобнее смотреть на сына, который для неё одной он становился всё мутнее и мутнее, словно растворялся перед её глазами. Хоть она не показывала, но ей было страшно отпускать этого мужчину, но она понимала, что если она даже всего-лишь упомянет об этом, то сделает только хуже. В любом случае, из них двоих, судьба распорядилась более жестоко с сорокапятилетним мужчиной, который выглядел на тридцать, даже не особо хотя этого - выглядеть так молодо.       ...

Так Хуниса и умерла, издав последний вздох в ладонь своего обреченного на вечность сына.       В тот день в Мерлина как бес вселился. Он бросался на всех, причал, ревел. Все думали что скоро он отойдёт от её смерти как и от остальных. Но... нет. Нечего подобного, как все ждали и надеялись, не случилось. Парень замкнулся в себе уже, ну, правда, окончательно... возможно даже своей крыше позволил немножечко отплыть. Смерть Артура (с Гвейном), Гайоса, а теперь и Хунит... Хотя даже не понятно, что от него ждали люди. наивненько как-та...       Люди хотели и пытались вынуть Эмриса из этой печальной ямы. Колдуны, которые теперь более смелее разгуливали по улочкам Камелота, после разрешения на магию, пытались что-то подсунуть Мерлину, что-то для сна, или просто помочь расслабиться, будто бы Эмрису, величайшему колдуну всея, возможности которому не хватит фантазии представить, могут помочь какие-то сухие травки или жалкие заговоры. Обычные люди, чаще всего пожилые, подсовывали ему какие-то недорогие, но вкусные сладости, по типу каких-нибудь булочек, или на крайний случай мёд.       Дети, завидевшие Мерла, бежали к нему, и расспрашивали, правда ли всё то, что про него говорят, не является ли ложью. Иногда Мерлин раздражался от большого внимания и всех этих разной скорости потоков вопросов, но и бывали моменты когда ему было очень приятно, и он проводил много времени с ними.       Рыцари же просто продолжали всем своим существом уважать его.       Всем было известно в Камелоте, да и за его приделами, должно быть, кто такой этот Бывший Слуга Короля, и многие смотрели на него по разному. Многие боялись, многие брезжили магией. Было большое количество тех, кто восторгался, и были те, кто знали истории про будущее Эмриса, и неверяще его судьбе, прибывали к нему лично. А были и те, кто уже давно знали про его способности, и просто стояли в стороне, и наблюдали за другом. хотя... все кто знали это ещё до всех этих трудностей, уже, должно быть, сдохли.       Как было уже сказано, после смерти своей мамы, волшебник почти что сошёл с ума. Как ему удалось избежать этого на весь свой рассудок, а не на малую его часть, никому знать не дано.       Он всё также продолжал жить, работать, и немалую часть просто существовать. Сначала он хотел уйти из этого места, которое смогло заслужить место в его сердце, но также и воткнуть кинжал в спину. И собирался сбежать как можно подальше, но перед самым уходом его поймал переживающий Леон, который каким-то чудом знал, что Мерлин собирается удрать. Желательно - без мысли о возвращении.

− Ты же вроде не обладаешь магией в отличие. Какого чёрта тогда ты тут делаешь?

- Мерлин?, - он застал его в оружейной. - Леон..., - годы на рыцаря, в отличии от Мерлина, отразились ярко, хоть и не очень сильно. На лице появилось множество морщинок, пусть и незаметных. Волосы не были теперь такими мягкими, это было заметно сразу по их виду, а длина была заметно сокращена. - Какого Беса?, - он провёл по своей потной лохматой шевелюре, сделав её ещё более взлохмаченными., - Что ты здесь делаешь? - Я вполне полноправно могу задать тебе тот же вопрос, - рыцарь скрестил руки на груди; на губах была лёгкая улыбка от чего-то, а в глазах был проницательный, и ещё, даже, понимающий огонёк; или это просто звёзды, отражающиеся в затемненной радужке его глаз... небо-то и без намёков на облака, а звёзды яркие... Как по мне, так идеальная погода для того, чтоб начать жить заново. Конечно, для него это просто невозможно, но признайте, формулировка очень даже нечего: весь пафос внесённый в неё очень приукрасил ситуацию, - Что ты тут делаешь?, - скептически глянув на рюкзак за спиной волшебника и вернув взгляд обратно, он переспросил вопрос, который вначале был адресован ему же. Конечно, это прозвучало максимально странно и немного глупо, с учетом того же самого рюкзака за спиной впередистоящего. И так ведь всё понятно. - А на что это похоже?, - возмутился Эмрис, даже не собираясь строить из себя идиота, которого раньше просто обожал корчить., - Я сваливаю от сюда! Леон, понимаешь? Я не могу тут больше оставаться! Оставаясь здесь - я вероятно сойду с ума! - А как же мы? Мерлин, без тебя мы не сможем!, - Леон положил тяжёлую руку на тощее, но не настолько, как раньше, плечо такого же собеседника, который был намного сильнее, чем казался. Он слегка сдавил руку, показывая привязанность к другу. - Раньше же как-то справлялись без меня и моей магии., - тихо буркнул он, опустив голову вниз. - Магии?, - Переспросил Леон. Он не был уверен, что правильно понял мага. А потом рассмеялся, когда понял какую глупость сморозил его друг., - Мерлин, ты иногда бываешь таким наивным... Магия тут абсолютно не причём! Ты, нам всем дорог сам! С магией или без! Ты неотъемлемая часть Камелота! Без тебя абсолютно всё будет подвергаться изменению! ...       Спустя ещё минут пятнадцать такого аккуратного ванильного увещания Леона для Мерлина, ему всё-таки удалось убедить его остаться.       На несколько лет.       если быть точней, то на четыре года... и два месяца       Ну а потом уже и умерла Королева Камелота - Гвиневра.       С давнего времени - смерти Артура, королевство уже медленно стало разваливаться. Сначала морально переубивало почти всех её жителей и сослуживцев при дворе. Потом уже буквально через пару месяцев страна стала разваливаться материально...       В смысле Гвен, - а я напомню что она обычная служанка, которой удалось очаровать принца, - просто не справлялась, не поспевала за всеми государственными делами. Всякие значимые бумажки, которые могли решать судьбы, переговоры, битвы, войны... Ну и куда ж обойтись без привыкшим нам предателям? ...       Много чего было. Жизнь продолжалась. В каком смысле это не звучало бы. Только она меняло своё русло.       С годами становилось всё труднее и труднее, и Гвиневра не справлялась.       Ну и страна развалилась. Не вся, не полностью, не всё, но развалилось.       Люди стали терять веру и смысл жизни. В лучшем случае в Камелоте.       Потом конечно заново стали обретать его, когда запрет на магию был снят. Но всё равно не сразу, да и не полностью. Страшились люди опять начать колдовать.       Людей интересовал вопрос: почему Гвен не вышла ни за кого замуж. Королевству нужен быль всё-таки король. И куда же без наследника. Ответ на это получили не все, а те кто знал это, нисколько не удивляло. Гвиневра была бесплодна, но узнала об этом слишком поздно.       Много чего поменялось. Когда все заморочки прошли, магия была возвращена в Камелот.       Ну или хотелось так думать.       Само собой люди боялись выходить на свет с золотыми искрами в глазах и таким же свечением в руке.       Хотя вскоре постепенно Камелот стал домом для магии...

†††

      В общем именно в такой атмосфере и была встречена смерть Джиневры. Именно после этого Мерлин и решил, что ему уже пора уходить. Только на этот раз это уже был не побег. В этот раз он с каждым лично попрощался с тем, кто был ему дорог, и кому дорог был он. Его убеждали, просили остаться и никуда не уходить. Только Эмрис был непреклонен. Конечно он всё-равно ушёл, но чтоб люди не печалились по нему, сказал что он будет тут, буквально под боком. Может даже заглянёт обратно как-нибудь... Может.       Куда или к кому именно он ушёл, он не сказал ни единой душе.       Друиды встретили его, когда Мерлин ждал этого меньше всего, но ждал; привык уже к их подобным выходкам. Он не договаривался ни с кем из их народа о встречи, но он знал что им всё равно известно о его направлении, и они придут к нему. Конечно, по мнению некоторых, наверное было всё-таки странно, и даже немного глупо идти к ним, но Мерлин считал иначе.       Мерлин, парень которого изрядно помотала жизнь. Человек, который был вынужден принять себя и своё бессмертие. У которого погибли все дорогие ему люди. Мужчина, который выглядит на тридцать пять, а возраст равен полувеку. На первый взор он всё тот же непутёвый неловкий парень, у которого всё валится из рук, старый портфель на одном его плече, который видел то, с чего всё началось, всё время цеплялся за ветки и падал, его штаны и синяя рубашка, которые раньше всегда были ему достаточно велики, сейчас приходились в самую пору, постоянно прицепляли на себя разные колючки и травы, за которыми раньше отсылал его Гайос... Шарфы он продолжал носить, но теперь в его гардеробе их было немного больше, больше тех же самых рубашек. Сегодня, когда он покидал уже родное королевство, он предпочел одеть кашне зелёного цвета, который подарил ему Леон, как напоминание... после и их смертей. Конечно, говоря это, казалось что он просто отшучивается, но в его выразительных глазах-то было видно, что он серьёзен.       Как уже было описано, после тех событий Камлана, Оставшиеся рыцари сплотились, а Леон и Персиваль друг с другом так особенно. И ещё Мерлин. Он всегда был другом рыцарей, даже несмотря на свой настоящий статус. Всем с ним всегда было хорошо. Ну а раз их принц, а потом и король, общался с Мерлином как с другом, то рыцари тоже могли, верно? Да и Мерлину было чуть ли не хуже всех по прибытию. В общем если раньше эти двоя, Леон и Мерлин, были просто приятелями друг другу, то теперь Леон буквально чувствовал себя старшим братом перед Мерлином.       Стоило Мерлину увидеть четыре человека, на каждом из которого был плащ, скрывающий телосложение и капюшонами лица, он не смог удержаться и хмыкнул. Весь этот пафос этого народа уже стал его забавлять, и самую малость раздражать, пусть это и были их прирождённые установления и для друидов это самая что ни на есть норма. - И снова мы встретились, Эмрис., - сказал мужчина, снимая капюшон и выходя вперёд. В темноте его лицо было не разглядеть, а лунного света мало, но по голосу можно сказать что ему не меньше сорока-сорока пяти лет. - Я не сомневался что вы найдёте и встретите меня., - фыркнул волшебник, скидывая с себя рюкзак.       Друид, проигнорировав слова Бессмертного, продолжил разговор: - Почему бы тебе не жить с нами? Ты волшебник, чародей. Ты такой как мы, мы такие как Ты. И с этим нечего не поделать., - он вкинул руки вверх к облачному небу. - И ты это знаешь., - вперёд вышел старик, если судить по его походке и морщинистым рукам, которые он поднял перед собой и соединил все пальцы друг с другом. Его лица также не было видно, но Мерлин готов был поклясться, что видит как он улыбается. Довольно жуткое чувство.       Откинув все эмоции подальше, Эмрис, не думая, выпалил: - Я пойду с вами., - он успел подумать об этом уже давно и долго. Там ему и правда будет самое место. - Прекрасно, Эмрис.

†††

      Именно в ту ночь Мерлин забыл про своё настоящее имя. Эмрис. Все тут зовут его так. Это имя было даровано ему ещё очень задолго до его рождения. Судьба распорядилась с этим мальчиком так. Друиды знают это, и даже если судьба так поступила с ним, отняв у него его же судьбу, они не перестают быть верны той истории, которая должна всё же когда-то случиться.       В общем именно в такой странной атмосфере Мерлину Эмрису было суждено встретить ещё одну смерть близкой ему души. ... Килгарра ещё тогда предупреждал юного волшебника о том, что его вечность подходит к концу, и навряд ли ему удастся увидеть разрушение, а потом прекрасное воскрешение Альбиона вместе с его будущим постоянным королём Артуром. Мерлин давно знал что Великий Дракон очень близок к своей смерти. И было бы странно удивляться, что ровно через десять лет после своего ухода к другим "магам и волшебникам", он почувствует зов дракона в своей голове. Драконов зов звучал его именем от матери.

"— Мерлин.... Мерлин..."

      Придя в свой тот последний раз на ту самую гору, на которой оказывался всего пару раз, когда его туда приносил сам его житель, Килгарра, он не смог сдержать себя и своё любопытство которое уже успело пару раз подпортить ему жизнь, и осмотрелся по сторонам, сравнивая всё по старой памяти. И почти нечего не изменилось. Да и нечему-то по сути: камни как были большими серыми булыжниками, такими и остались лежать; трава и прочая растительность тут подавно как не росла раньше, так и сейчас не растёт. Только большой дракон печально покоится на этих самых камнях, из последних сил пытаясь не закрыть глаза.       Его тело всё ломила нестерпимая боль, дыхание почти утратило весь свой дым, который раньше упрямо рождался в его организме снова и снова, стоило ему только раскрыть пасть, и выпустить огонь, что являлся его жизнью, приятно опаляя сердце внутри него с правой стороны груди. Только и от огня этого остались крохотные, жалкие искры, которые ещё не позволяли полностью покинуть дух этого старого тела, медленно мучая.       Стоило Мерлину только увидеть эту до смерти унылую картину, он побежал до умирающего ящера. - Килгарра?, - он дрожащей рукой провёл по чешуе, между больших, наполовину закрытых глаз. - Мер..., - дракон закашлялся, а из ноздрей повалил холодный дым. - Килгарра, ты хотел меня видеть? Что ты хотел? Твоя смерть близка, ты умираешь! Что я могу сделать!?, - маг давно не волновался так, как сейчас. И вместе с этим волнением наружу выплеснулось минутное эго идиота, которое давно приросло к нему, и он чуть ли не собрался с паникой нарезать круги бегом, но почти сразу смог включить самообладание и взять себя в руки. - Мерлин, молчи., - дракон втянул воздух., - Мой конец близок, ты прав. И я призвал тебя, как последнего повелителя драконов, чтобы ты смог облегчить мою смертную муку., - из его пасти вырвался тяжёлый сухой хрип. Дракон вытаращил глаза и еле-еле расправил крылья, Мерлин же, смотря на эту картину, всё больше испытывал жалость над драконом, а его сердце стало биться быстрее и сильнее в разы, грозясь порвать вены под кожей. Успокоив дыхание, он продолжил говорить, но уже с большей лёгкостью., - как своего друга, Мерлин, и как своего наставника., - от последнего Мерлин в непонятках склонил голову, но выражение его лица не потеряло грусть., - Наставник, Мерлин, верно. Я и раньше тебе об этом говорил, но никто из нас даже и не думал, что судьба так развернётся, и это станет настолько буквально. Ты теперь как и сам дракон, можешь прожить очень долгую жизнь, но тебе не нужно беспокоиться, что она оборвётся из-за кого-то., - морда Килгарры, как и раньше, в былые дни, когда его старость была далеко, распустилась в азартной насмешливой ухмылке. Мерлин то ли гневно, то ли раздражённо зашипел; в любом случае не важно из-за чего именно, он просто временно подвергся раздражению., - Но Мерлин. Прежде чем ты мне позволишь умереть спокойной смертью, мне кажется нам нужно напоследок поговорить по душам., - улыбка гигантской летучей ящерицы, кажется, стала только шире, что очень настораживало волшебника. - Это что же я успел натворить, сам того не ведая, что аж тебе перед смертью повеселиться вздумалось?, - Эмрис гордо вздёрнул подбородок кверху. Ему эта ситуация начинала нравится всё меньше с каждой подкопченной репликой, в прямом смысле прилагательного. - Да нет, Эмрис, нечего. Пока., - он поднял правую бровь., - Видишь ли, с того момента, как я лежу тут, дожидаясь женщины с косой, у меня было полно времени на раздумия нашего с тобой прошлого...       Килгарра замолчал. Маг подождал, наверное, минуты три, но продолжение всё такого же проницательно-нудного монолога не последовало. Только пробирающий до глубины души взгляд. - Хорошо. И о чём же ты размышлял?, - сдался чародей.       А Дракон словно и ждал вопроса, продолжил. - Ну как о чём. О прошлом., - увидев неодобрительный взгляд голубых глаз с золотыми искрами, он закатил свои и опять прохрипел ледяным огнём, которого на этот раз стало меньше., - О Моргане, о моих советах которые ты не слушал, о том, как они влияли на судьбу..., - словно пытаясь больше заинтересовать собеседника, он тупыми когтями своей передней лапы стал водить дугу поглядывая на неё. - О чём ты говоришь, Великий Дракон?, - басистым голосом, напрямую прогремел Мерлин. Ему это уже порядком надоело. пх, качнули всё-таки его воспоминания из колеи..., - Что ты этим хочешь мне сказать?, - его ладони стали сворачиваться в крепкие кулаки. - Для начала вот что я тебе скажу, маг!, - так же посуровел Килгарра., - Позаботься об Айтузе!, - вот о чём, там волшебник точно не ожидал, что разговор зайдёт о Свете Солнца. Маг кивнул головой., - Ты не понимаешь, Мерлин. Айтуза... она хоть и обязана тебе подчиняться, она будет делать всё с показательным к тебе отвращением. Она привязалась к Ведьме, и Солнечный Луч знает, что это ты лишил буквально её родителя. - Но заметь! Сколько уже лет прошло, а от неё никаких известий!, - противился маг, не зная сам того чего. - Но она когда-нибудь вернётся, у неё просто не будет выбора!, - громко провозгласил дракон. так они просидели в тишине ещё минут восемь, прерываемый только больным дыханием. мерлин не выдержал. - Это всё? Я не могу смотреть на твои мучения, Килгарра!, - взмолился Мерлин. На его глазах всё больше начинали сформировываться слёзы.       Послышался новый кашель, на этот раз он был без огня. Лишь ледяное дыхание, что покрыло куртку и штаны Повелителя Драконов инием, который тут же начал таять. - Нет, не всё., - стоило ящерице успокоиться, как он более менее нормальным голосом продолжить говорить., - Подожди немного, чародей. Самое главное, и можешь отправлять меня на тот свет., - они оба вздохнули., - Артур должен вернуться, как только нужен будет Камелоту. Помни, жди и дождись его. Без тебя он не сможет., - он сам себе кивнул, игнорируя отсутствие дыхание собеседника, и тем же тоном продолжил., - Я напрямую тебе всегда говорил, чтобы ты, Мерлин, не доверял Моргане и убил её, называя ту ведьмой! Но ты просто стал не доверять Моргане и отстранился от неё, хоть не показывал этого никому! Хотя именно в тот период ей нужен был друг..., - дракон замолчал, а Мерлин стал понимать о чём идёт речь и счал руки ещё сильнее. На его коже начали проступать четыре кровавых полумесяца. дракон виноват в этом., - И ты не смог стать ей таким другом, которому она бы доверяла и чтобы у неё была не только Моргауза, но и ты., - Мерлин держался чтоб не прервать его тираду, но он уже гневно кусал губы. Терпение ускользало сквозь пальцы., - Я множество раз говорил тебе, чтобы ты убил её, но ты сопротивлялся и не хотел вредить Ведьме, но потом под давлением обстоятельств, ты её всё же смог хотя бы отравить ядом Болиголова. "- Только чтобы спасти город от рыцарей Медиры и Моргаузы. Просто так я бы ни за что не причинил бы тогда Моргане вред!"