неизвестный, следующий за огнём.

      Хёну был злым и жестоким, сумасшедшим и потерявшим контроль человеком. Чангюн слышал крики Кихёна и понимал, что сегодня нужно больше терпеть.       Как результат: вырванный клочок волос, синяки на руках и теле. Чангюн считает, что ему повезло, ведь как-то в прошлом ему сломали пальцы и чуть не утопили, держа под водой длительное время. Хёну уедет на неделю, а Чангюн будет морально восстанавливаться. Кихён приходит утром, когда мужчина уже покидает дом. — Он привлекательный, — Ю трясущимися руками тянется к графину с персиковым соком, чтобы разлить по бокалам, но Чангюн опережает его. У Кихёна сломан нос и синяк под глазом, из-за чего ему было сложнее видеть, — и вдовец. Я думаю, он очень даже одинок. — Планируешь соблазнить? — Чангюну плевать, но сейчас в тишине не хочется сидеть. — Конечно, я уже на правильном пути, — Кихён кидает взгляд на кровать Има и замечает пятна крови, — Нужна мазь или лекарства? Чангюн кивает.       У него просто нет выбора, нет жизни и нет, кажется, души. Но есть странные желания внутренних демонов: скребсти штукатурку зубами, кусать собственные пальцы до крови, кусать спинку деревянного стула, кусать, кусать, кусать, вцепиться в шею мужчины, что держит его в подвале много лет, и вырвать глотку.       Кихён получает разрешение Хёну и завязывает платком глаза Чангюна, а после медленно ведёт парня в ванную комнату. Ю помогает раздеться и усаживает Има в уже наполненную водой ванную. Кихён аккуратно проводит мочалкой по телу Чангюна, что уже был без платка на глазах, и вновь описывает соседа. После ванны Ю просит парня нагнуться, чтобы обработать ранки, и видит как сжимается анальное кольцо Има от холодной мази. Кихён целует Чангюна в поясницу и извиняется. — Не переживай, — Иму вновь завязывают глаза и ведут в подвал.       Парень пытается сосредоточиться на книге, которую читает, но никак не может. По ощущениям, у него в голове много мыслей и одновременно ни одной. Всё тело ломит, что-то разрывает изнутри и что-то будто навсегда исчезло из его памяти, но только что? Чангюн пьёт обезболивающее и ложиться на кровать с чистым постельным бельём, которое успел поменять Кихён перед своим уходом. — Иду соблазнять нашего соседа-автомеханика, — Ю уходит со своим скейтом в руках, а Чангюн смотрит на видеокамеру в углу и думает, Кихёну повезло, что камеры в доме не пишут звук. Им отворачивается к стенке. — Ненавижу тебя. «может, себя?»