***
— Могу отпускать? Ты обещаешь не делать глупостей? — над юношей, истекающим кровью, с перевязанной головой, в машине «Скорой помощи», склонился мужчина со скучающим выражением лица. — Маццун, он же взрослый и умный мальчик. Думаешь, что-то сделает? Тем более, в таком состоянии, — напарник одарил пациента насмешливым взглядом. — Если бы, Макки. Он? Взрослый? Да. Умный? Хороший вопрос. Ладно, — вздохнул фельдшер и снова наклонился к пострадавшему, — обещаешь? — Обещаю, — еле прохрипел бедняга и чуть кивнул, бегло осматривая глазами место, где находится. — Ты хоть понимаешь, как тебе повезло, Хейсуке Шидо? Люди со второго, а то и с первого этажа падают и шеи себе ломают, а ты — с восьмого и остался жить, — врач заглянул в документы, проверяя, правильно ли он назвал фамилию и имя. — Ай, ладно, до следующей свадьбы заживёт. Коллега же, размяв пальцы, взял ручку и стал чиркать что-то в своём блокноте, изредка бросая взгляды на самоубийцу, который, видимо, несильно горел желанием жить — парень потянулся к трубкам от капельницы и вырвал иголку из-под кожи. Из-за резких движений началось повторное кровотечение: яркая пульсирующая струя фонтанчиком стрельнула из раны, окропляя алыми каплями некогда белую праздничную рубашку. — Да что же ты делаешь?!***
— Ну вот, Акааши расстроился, — печально протянул Бокуто, снимая перчатки. — Да ладно тебе, Бо. Ему всё равно, это такая мелочь! — Куроо похлопал по плечу друга и вытащил из пакета тушку курицы. — Иваизуми, скажи лучше, чьи швы лучше?! — Я бы сказал, что они одинаково хороши, но есть как и раньше одно отличие, — хирург сделал паузу и указал на промежутки между узелками, — расстояние у Бокуто чуть больше. Но меньше, чем в первые годы его ординатуры. Куроо засмеялся во весь голос и самодовольно улыбнулся. — Эй! Это никак не портит шов! — возмутился травматолог. — У меня просто ручки большие! — Согласен, я и не говорю, что это плохо, — пожал плечами Иваизуми. Резко схватив птицу и унывшего друга за затылок, Куроо их почти столкнул и закричал: — Смотри, смотри, как надо правильно швы делать! — Отстань! У меня всё равно лучше! Снова открылась дверь и зашла медсестра-регистратор. — Ребятки, «Скорая» с суицидником задерживается, — лениво протянула девушка. — Зато нам везут двадцать человек. Массовое ДТП. Автобус столкнулся с двумя легковыми автомобилями. — Дети, пожилые есть? — спросил Бокуто, разминая плечи. — Пару школьников, утро всё-таки, а также одна беременная женщина. Вроде последний триместр. — О, нет… — схватился за голову Куроо. — У меня же смена закончилась, Широфуку… — Уйдёшь? — медсестра села рядом с ним на диван и вытащила из его кармана выглядывающую пачку печенья. — Эй! Это моё! — Я не обедала, — она откусила кусочек, даже не посмотрев на хирурга. — Будь джентльменом, Тецуро-кун. — А я!.. Это вообще я у Ойкавы украл! Иваизуми снова многозначительно посмотрел на Куроо. Заметив укоряющий взгляд, Тецуро «ойкнул» и невинно улыбнулся. Бокуто громко засмеялся. — Вор, — выдала Широфуку с наигранным презрением. — Ой, иди работать! Сейчас Шимизу-сама придёт, увидит, что пост пустует, и выговор сделает. — Не сделает, она меня любит, — Широфуку встала и подошла к мусорному ведру, чтобы выбросить пустую обёртку. — Так что, уйдёшь? — Нет, конечно! За кого ты меня принимаешь? — За вора. — Юкиэ!***
— Двадцать один год. Поругался с невестой во время свадьбы и сиганул с восьмого этажа. Сломаны нижние конечности, рёбра и так далее. В анамнезе всё написано, — отчеканил и передал заполненные бумаги Ханамаки. — Бокуто, позвони своему страдающему дружку! — крикнула Широфуку. — Где он вообще ходит? Опять за Кенмой-саном в «Диагностику» убежал? — Не, у Кенмы выходной! Сейчас позвоню! — И Акааши разворачивай! Он здесь нужен! Бокуто лишь несчастно вздохнул и последовал за санитарами, которые увезли пострадавшего в свободную смотровую. Снова у его парня отдых отменяется. — У вас других врачей как не было, так и нет, Широфуку-чан? — Ханамаки насмешливо покосился на медсестру. — Взрослые так любят спихивать ответственность на молодёжь. — Это действительно так… — задумчиво протянула девушка. — Большинство операций берут на себя наши ребята, хотя они буквально полгода назад закончили ординатуру. А если ты про Ойкаву, у него плановая, которую придётся видимо пренести, а у Иваизуми — инфаркт. Ханамаки ахнул и прикрыл рот ладонью. — Да ты что… Широфуку недовольно посмотрела на него и цокнула. — Хорошо-хорошо, а-ха-ха. Легко представить, как бы Ойкава нас достал! — Ты мне тут ещё долго мешать будешь? Забирай Мацукаву и идите давайте! Я уверена, какая-нибудь бабушка отчаянно хочет с вами поболтать о жизни и её кошках! — проворчала медсестра. — И вообще, разве вы не должны сейчас быть на шоссе, где случилась авария? — Нашу подстанцию не задействовали. К сожалению, — Мацукава посмотрел в специальное устройство с вызовами и показал его напарнику. — Глянь-ка. — Новенький адрес? Опа, в этот раз у нас точно не будет никакой бабушки! — Ага, очень рада за вас, — Широфуку разложила заранее подготовленные документы для массового поступления и набрала абоненту «Козуме Кенма АРП (ДО)». После целой минуты гудков на звонок наконец отвечают. — Да, — еле слышное из динамика. — Кенма-сан, очень надеюсь, ты не провёл всю ночь за консолью. Нужно приехать в Первую хирургию. — Я сплю. Который… час? — Без двадцати восемь. — А на японском? — Э… А. Семь-сорок. — Буду через полчаса, — звонок завершен. — Наверное… Зашторенные окна не пропускали и капельку света, в комнате царила кромешная тьма. Кенма с трудом вылез из-под одеяла и съёжился от холода. Нашарив резинку на прикроватной тумбочке, он собрал волосы в неаккуратный малюсенький хвостик и побрёл одеваться. — Клянусь, если меня ещё раз заставят прибежать в это долбаное отделение в такую рань, я уволюсь.***
Медленно идя по коридору, Куроо оглядывался по сторонам, наблюдая за снующими туда-сюда людьми из медперсонала и пациентов. Вообще-то он должен с распростертыми объятьями ждать пострадавшего у стола Широфуку, но врач «гуляет» по никому ненужному старому корпусу огромной больницы при Токийском медицинском университете. Туалет здесь почти всегда пустует, поэтому именно он стал местом источника силы для Куроо. Как бы это смешно и странно не звучало, но на пустой мочевой пузырь действительно соображаешь лучше. А если ещё дополнительно посидеть в тишине на подоконнике под открытой форточкой, то вообще шикарно. Какой сегодня день недели? Число? Ответ на первый вопрос — рабочий, а на второй — посмотрим на компьютере или телефоне. Во всяком случае, всё это такое дурацкое. Мимо пробежал счастливый ребёнок лет восьми или девяти с большим плюшевым медведем, чуть не задев Куроо. «Из «Педиатрии» вырвался?» Надо бы тоже ускориться, но как-то лень что-ли?.. «И где моя врачебная этика? Ха.» Дело в том, что поспать ночью не удалось нормально, по-человечески. Получилось как обычно, по-врачебному. То самообращение деда без определённого места жительства с болью в желудке, то студентка юридического колледжа с аппендицитом, то мужчина с белой горячкой и его дружком, которых никак укротить не получалось, потом бессонница и… самое ужасное — ссора с человеком, который уже как два года занимает большую часть мыслей Куроо. Просто он, Тецуро, задал слишком много вопросов, а Кенма этого слишком не любит. Просто Куроо беспокоится, волнуется и хочет помочь, а Кенма в очередной раз допивает банку энергетика и проходит очередной уровень какой-то игры, совсем не думая о собственном здоровье (а ведь тоже врач). Просто Куроо — глупый романтик, жаждущий здесь и сейчас; хоть и двадцати семилетний, но всё ещё мальчишка, которому уже наскучили бессмысленные разговоры и беготня, а Кенма всё тянет и тянет или ждёт чего-то, не может довериться и сделать шаг навстречу, хотя к нему этих шагов сделали уже тысячу. Ах, да. Козуме Кенма — анестезиолог-реаниматолог-перфузиолог Диагностического отделения, которого слишком часто вызывают в Первую хирургию. Тихий и спокойный, отстраненный почти от всего, что не касается медицины и видеоигр, как сторонний наблюдатель, вмешивающийся лишь изредка, чтобы сказать своё резкое и прямолинейное мнение. Куроо очень хотел бы попасть в этот короткий списочек хотя бы на последнее место, очень хотел бы стать человеком, которому Кенма доверит себя самого, да тот не позволяет: только если на один вопрос раз в две недели. Дальше — всё, лимит исчерпан. И ладно, если бы это было в начале их знакомства, но нет, прошло уже достаточно времени, чтобы хорошо узнать «просто коллегу» и понять его. Куроо Тецуро подустал, но он считает полным бредом оставить попытки сблизиться с человеком, который выстроил огромную железную стену вокруг себя и не подпускает никого, кроме двух-трёх человек. Куроо Тецуро прям-таки изрядно подустал, но ему нужно работать, поэтому он доходит до «Приёмной» и берёт пациента.***
— Сколько тебе месяцев осталось? — спросил Куроо, натягивая медицинские перчатки. — Куроо-сан, вы так говорите, как будто я смертельно болен, — Лев улыбнулся и тоже взял перчатки. — До первого экзамена — два месяца. — Всего лишь? И ты станешь официальным ординатором? Нельзя этого допустить так скоро, Лёвушка, — радостно прощебетал хирург. — Увеличу-ка я тебе срок. — Это ещё почему?! — Посмотрим, как ты справишься с испытанием. — Справлюсь, ещё как! — ординатор обиженно отвернулся и посмотрел на монитор с жизненными показателями. — Ой, Куроо-сан, с пульсом что-то не то. Мне кажется, могут начаться перебои, — задумчиво проговорил Лев. — А что пульс? Экстрасистола, —объяснил хирург, осматривая паренька. — Пытаешься баллов себе подзаработать, да? — Ну, нет же! Смотрите! Куроо снова повернул голову, нахмурился и прошептал: — Фибрилляция предсердия… — он взглянул на своего помощника и прищурил глаза. — Ничего себе, Лёва… Это у тебя интуиция пробудилась? Что-то не замечал раньше такого. А где реаниматологи? — Сейчас приглашу! — пискнула низкая младшая медсестра. — Быстрее, пожалуйста, Ячи-сан. — Может, новокаинамид?., — размышлял вслух Хайба. — Может. Но давай оставим это для наших профессионалов-анесстезиологов. Вдруг ноги и руки больного дрогнули, а после и он сам очнулся. Попытался встать, но не получилось. — Приветики, парень. Я доктор Куроо. — Не волнуйтесь! Сейчас вам помогут и станет легче! — поддержал ординатор. — Не станет… Она… Она не пришла? — прохрипел, будто сонный, пациент. — Что, жить не хочешь? — Не хочу, не буду! — Ложись, ложись. Значит, тебе дважды не повезло. Первое — то, что сразу не умер, а второе — то, что ко мне попал. Я тебе помереть не дам, уж прости.***
— Энношита, встречай! — прокричал в трубку мужчина, выходя на железнодорожной станции «Кейо-Нагаяма». — Я уже почти у больницы! Две минуты! — Сугавара! Почему Савамуре и Асахи не сказал? — послышался запыхающийся голос из трубки. — И Нишиное! Вы с выпуска не виделись! — Ой, первый у нас занятой, со вторым не хочу просто так общаться… — Сугавару прервал звонкий смех Энношиты. — Прекрати над ним издеваться! — Никогда. — А с третьим? — А с третьим невозможно общаться. Вечно он в какой-то жо… дыре мира. Энношита налетел на друга, чуть не снося его с ног. — Привет ещё раз, Суга!***
— Я не хочу жить! — пациент снова пытается оторвать трубки капельницы и встать, но Тецуро не даёт. Он не даст помереть в своё дежурство, сказал же. — Тихо! Тихо, я сказал! — он наклонился к парню, крепко держа его за плечи. — Кто тебя вообще спрашивает? — Две ампулы дормикума наберите, — отдал распоряжение Козуме Ячи. — Что ты творишь? Кажется, жить без этого человека не можешь. Ему не нужен — значит никому не нужен? — подождав несколько секунд, Куроо продолжил: — Знаешь, со мной тоже такое было, когда жена ушла. Кенма хмыкнул. — От вас жена ушла? — удивлённо переспросил Хейсуке, наконец-то успокоившись и, наверное, почувствовав, что он не один в похожей ужасной ситуации. — Я вот стоял на подоконнике и мне нужно было сделать один только шаг и выйти в окно. Один шаг. В никуда, в пустоту. Я не понимал, как мне теперь жить без этого человека, — Тецуро замолчал и еле-еле кивнул анестезиологу. Тот взял небольшой шприц и вколол содержимое больному. — А жизнь, парень, — пациент снова дёрнулся, почувствовав иголку в коже, — прекрасна и занимательна, и скоро ты сам в этом убедишься. Готовьтесь к операции, — сняв перчатки, Тецуро вышел из кабинета.***
Сугавара и Энношита заходят в больницу через служебный вход, чтобы не привлекать лишнего внимания персонала. Нового хирурга здесь большая половина не знает, зато второго, Энношиту Чикару, могут затаскать к абсолютно всем больным. Физиотерапевты пользуются нынче большим спросом. — Так, пойдём к Савамуре! Чай, печеньки и в операционную. Скоро привезут пострадавших с аварии, — весело чуть ли не пропел Энношита. Сугавара его остановил и повернул к себе, серьёзно смотря. — Что? — Я потом сам один зайду к нему, хорошо? А сейчас покажи мне ординаторскую, где я смогу переодеться и пойти спасать людей. Разрешение уже подписано Некоматой-самой. Энношита непонимающе нахмурил брови, но кивнул, не решаясь задать хотя бы один вопрос. «Что произошло тем вечером?»***
— Лев, вы готовы? — словно кот протянул Куроо. — Да! — Лёвушка? — Да!!! — Прекрасно, я чувствую твой энтузиазм. Можно начинать, Кенма? — Козуме кивнул, и Тецуро вмиг стал серьёзным: — Скальпель. Не успел Куроо дотронуться острым лезвием до кожи пациента, как вдруг автоматические двери открылись и в предоперационную зашёл Сугавара в сопровождении темноволосой девушки в очках. — Шимизу-сан? — Знакомьтесь, Сугавара Коши — детский и взрослый общий хирург, с сегодняшнего дня работает в нашем отделении. Куроо, всё ещё склонившийся над операционным столом, выпрямился и поприветствовал нового коллегу. Лев сделал то же, а вот Кенма сухо кивнул и напомнил, что наркоз вообще-то уже идёт. — Так-с, окей, Сугавара-сан, вы ознакомлены с операцией? — Да, у вас есть план? — А зачем? Простая операция по остановке внутреннего кровотечения. Делаем всё быстренько, но без суеты. А то есть тут всякие орущие и гиперактивные, которых надо контролировать и объяснять каждый этап, — Куроо насмешливо бросил взгляд на Льва и снова повернулся к Сугаваре, чтобы подмигнуть. — Куроо-сан! Я не такой! — тут же возразил ординатор, дуясь как маленький ребёнок. — Пф, а я и не называл тебя, — пожал плечами хирург, делая вид, что действительно говорил не о Хайбе. Кенма лишь закатил глаза. Куроо зафиксировал большим и указательным пальцами левой руки поверхность кожи, а правой взял скальпель и, наконец, выполнил одним плавным движением глубокий разрез. — Крючки Фолькманна, пожалуйста, — Коши вытянул руку, чтобы операционная медсестра положила туда предмет. — О, вы мне уже нравитесь! Хотел сам сказать, — Куроо кивнул сначала Сугаваре, а затем взглянул на Льва. — Хайба, чего ждём? — А, да! — ординатор повернулся к той же медсестре и попросил зажим с марлевыми салфетками и тампоны. Взяв инструмент, он очень сосредоточенно начал промокать рану. Стали появляться в поле зрения кровоточащие сосуды, на которые Куроо с Сугаварой тут же наложили кровоостанавливающие зажимы. Приподняв и повернув их в нужном направлении, Хайба схватил два зажима обеими руками, пока Куроо и их новый ассистент накладывали нити на кровеносные сосуды, тем самым сужая их внутренние просветы. — С лигированием покончили. Лев, зашей и отправляй в «Реанимацию» Травматологического отделения. Пусть его ногой займутся. — Понял!***
— Неплохо потрудились, — похлопал в ладоши Куроо, — час с небольшим, — он взял телефон и отправил Кенме короткое сообщение: «Спасибо за работу». — Да, вы действительно быстрый, Куроо-сан. И… Лев? — неловко произнёс Сугавара. — Он не японец? — Благодарю за комплимент. Хайба Лев — ординатор первого года, высоченный ребёнок, из которого мы сделаем отменного профессионала. Мама у него из России, а папа — японец. — Понятно. Он очень старается соответствовать вам. Вы его наставник? — Официально нет, но большую часть времени он проводит именно под моей лапкой. Хирурги доходят до «Приёмной» и Сузумеда-сан — вторая медсестра-регистратор — распределяет каждого в разные операционные к пострадавшим от аварии. Кенма читает сообщение. Но ничего не отвечает. Как и всегда.***
— Это он! — подбежала какая-то девчонка к каталке и стала толкать фельдшеров. — Этот водила! Сволочь! — Тихо! — крикнул Куроо. — Назад! Отошли немедленно! — Отпустите меня! Он виноват! — Лев оттащил в сторону ревущего и брыкающегося подростка, и та начала лепетать: — Доктор, скажите! Скажите, мой папа! Он будет жить?! — А… Э… — растерялся ординатор. «Хирург и любой другой врач обязан всегда говорить правду — но нельзя при этом лишать пациента последней надежды. Это трудно, но ты должен найти золотую середину между суровой реальностью, здоровым оптимизмом и простой человечностью. Сделай всё, чтобы успокоить и больного, и родственников, но не лги», — всплыл вдруг серьёзный голос Куроо в голове Хайбы. — Мы… М-мы сделаем всё, чтобы спасти вашего отца! — заверил её Лев с горящими глазами. — Спасите! — девушка обняла его. — Спасите! Пожалуйста! — Вы подождите тут, хорошо? А я пойду спасать! Только ждите и не плачьте! — пригрозил ординатор бедняге указательным пальцем и быстро побежал догонять Куроо.