Противоположности своего вида.

Переполненный счастьем мужчина что есть мочи побежал через зелёное поле, ярко улыбаясь. Хрупкий парень побежал на встречу, уже вкушая всю прелесть новых для него ощущений. Подхватив Мисаки на руки, Акихико закружил его в воздухе и повалил на мягкую траву, держа в объятиях, после чего на лицо парня обрушился град поцелуев. Крепко прижимаясь в ответ и хихикая от такого града любви, Мисаки чувствовал, как его переполняет счастье. Наконец мужчина остановился, и они оба молча посмотрели друг другу в глаза. Чувство любви прекрасно. Только по взгляду можно было понять, что они испытывают. Акихико положил руки на красные щёки и снова затянул парня в поцелуй. Нежный, сладкий и совсем слегка углублённый. Щёки снова загорелись, а мужчину даже немного рассмешили неуклюжие попытки Мисаки ответить на такой серьезный поцелуй. Уж слишком невинен, чем и прекрасен, этот медвежонок. Закончив ласки, они недолго полежали на зелёной траве в обнимку, после чего встали и вдвоем пошли к деревне, держась за руки. — Ну и какой план? — Своруем лошадь и еду, уедем на лошади. — Воровать не хорошо! — Если у каннибалов, то ничего страшного. Забежав в деревню, они начали исполнение плана. Мисаки быстро подбежал к конюшне, запрыгнул на коня и, отрезав кинжалом верёвку, за которую конь был привязан к столбу, ударил ногами, от чего тот взвизгнул и ринулся бежать. Акихико в тот момент схватил с прилавка на рынке упаковку риса и мешочек овощей, побежав следом за Мисаки. Топот копыт и лёгкие удары ног мужчины оземь. На рынке встал гул. Продавщица кричала во всё горло, а владелец коня пытался поймать воришек. Провожали их криками, но так и не догнали. Остановившись, Мисаки помог Акихико залезть. Мужчина устроился сзади парня, крепко обнимая со спины. Естественно, что стеснительного медвежонка это смутило, но он промолчал. Они вернулись к хижине, крепко привязав лошадь к дереву. Оба парня принялись собирать вещи и по окончанию сборов искупались в реке. В итоге вышло две увесистые сумки, которые расположились по бокам бёдер лошади, благодаря специальному ремню. Сейчас два влюбленных голубка сидели на крыльце хижины: Мисаки заплетал Акихико косу, чтобы волосы не мешали по дороге. Обычно в такие моменты у них начинался разговор. Этот раз не стал исключением. Раскладывая пряди в нужном порядке, Мисаки робко начал разговор: — Мы будем ехать довольно долго, несколько дней. Где нам ночевать? Палатка очень маленькая. Но кажется я видел на карте небольшую деревушку травоядных, где можно недорого переночевать. — Значит там и переночуем. — А кстати, Усаги, слушай, это… — Да, что такое? Парень раскраснелся и отвёл взгляд в сторону. — если ты сказал, что любишь меня и… я тоже так сказал, то… ну это… Акихико улыбнулся и повернулся к лицу парня, после чего осторожно чмокнул в уголок губ. — Да, мы теперь пара. Мисаки сильно покраснел. — А как мы будем встречаться дома? — ты думаешь что скрывать отношения от прислуги так сложно? Мы же только целуемся. Мужчина ехидно улыбался. — А разве есть что-то кроме поцелуев? Акихико впал в ступор, и его улыбка быстро пропала. — Конечно. — Мужчины занимаются сексом?! Для него это видимо стало открытием. — Н-Но зачем?! Дети же всё равно не получатся! — Мисаки, сексом занимаются не только для того, чтобы завести детей. — Как? Зачем это делать просто так? — Ха, глупый вопрос, чтобы сделать друг другу приятно. — Звучит странно. Не думал что в однополых отношениях такое есть… — Ты действительно очень невинен, мне даже будет жаль портить тебя. — Ч-чего?! Как портить?! Я не хочу! Акихико рассмеялся и крепко обнял мальчика. — неужели боишься? Знаешь же, что я не посмею сделать тебе неприятно. — не в этом дело! И вообще, закрыли тему. И так слишком много информации за раз. Щеки парня горели алым пламенем, а Акихико продолжал хихикать над смущенным лицом. Закончив делать прическу, они перекусил вчерашним ужином и отправились в путь. На этот раз впереди ехал Акихико, а Мисаки прижался сзади, держась за его талию. Вдруг послышался стук капель о листья. Дождь. Опять начался ливень. Тихий и успокаивающий, капли бегло падали на листья. Запах влажности и свежести вновь разлетелся над землёй. Мисаки встал раньше, чем это сделал Акихико, и сильно устал, поэтому после обеда, под приятные звуки дождя и рядом с теплым Усаги, парень начал засыпать. Мужчина понял это, остановившись, укрыл Мисаки пледом, и частично закрепил, чтобы он крепко держался и не упал во время сна. Они продолжили путь. Мальчик сладко спал, а Акихико погрузился в свои мысли, обдумывая все события что произошли за это время. Пов Акихико: Мисаки столько всего сделал. Убил несколько человек, хотел было спасти от тигров. До последнего отказывался убегать без меня. Признался в чувствах. Прошло всего лишь несколько дней, но для меня это очень важные события. Это моя первая взаимная любовь. Особенная любовь, когда я впервые за всю жизнь решился признаться, и получил признание в ответ. Мисаки очень стеснительный, ему крайне тяжело говорить нечто подобное. Думаю, что мы будем вместе очень долго, надеюсь что навсегда. После нашего разговора, я задумался. Видимо у Мисаки вообще практически нет понимания подробностей происходящих в отношениях. Он знает что такое секс, но в его понимании это нужно лишь для того, чтобы сделать ребенка. Удивительно, видимо его брат вообще ему ничего не рассказывал… Ну, можно было предположить, что его друзья на тренировке могли рассказать, но я сомневаюсь. Вспоминая свои фантазии, что так и вертелись в моей голове, когда я ещё не сказал ему о своих чувствах, сейчас я понимаю, что стал сдержаннее. Не то чтобы мне не хотелось теперь сделать это, даже наоборот, желание позволить ему почувствовать новые ощущения, и насладиться его реакцией никуда не делось. Просто любовь и желание защитить стала куда сильнее, чем желание 'съесть'. Мисаки невинен, поэтому такие ощущения он наверняка воспримет с удовольствием. Во всяком случае, я постараюсь обеспечить для него максимальное удовольствие и удобство. Что-то мои мысли зашли вообще не туда. Ну, у меня есть три дня. Попробую сделать всё не торопясь, и постепенно. Проехав пять часов, я решил сделать привал чтобы перекусить. Взяв Мисаки на руки, я сел с ним на плед, после чего начал медленно и осторожно будить. Такой милый, когда спит. Хотя, он всё время милый. После мягкого поцелуя в губы, тот с неохотой открыл глаза и видимо осознав, как я его разбудил, сильно покраснел и сел рядом. — Решил сделать привал?.. — Ага, нам нужно поесть Я начал собирать ветки, чтобы развести костер. Мисаки почистил овощи и залил в небольшую кастрюльку воды, чтобы сварить картофель. Перекусить мы решили овощным салатом. Мисаки очень вкусно готовит, и не важно, простые это блюда или сложные. Никогда не ел ничего настолько вкусного и 'домашнего'. Казалось бы, это просто овощи, но даже они были вкуснее из-за того, что их чистил именно Мисаки. Когда всё было готово, мы сели кушать. Дождь уже закончился, но погода была пасмурной. Изредка лучи солнца выглядывали из-за туч. Дул лёгкий прохладный ветер. — Очень вкусно. — Да ладно тебе, это же просто салат… — Всё равно, то что ты готовишь вкуснее всего, что я ел. Мисаки немного покраснел, делая глоток воды из кувшина. — Спасибо… Я отложил тарелку и лег на бок, смотря на парня. — Где ты научился так готовить? Тот сидел рядом, облокотившись спиной о дерево, и смотрел куда-то в даль с серьезным выражением лица. Прекрасен. — Ну… Поскольку брат работал, у него было мало времени чтобы готовить и убирать. Поэтому я стал ему помогать. Поначалу он пытался меня отговорить, потому что получалось ужасно, и я пачкал всё вокруг, но когда постепенно начало получаться, он начал меня поддерживать и учить. Готовка не моё хобби, но мне нравится. Затем Мисаки повернулся ко мне, обняв колени. — Кстати, хотел спросить, ты умеешь готовить? Я знаю, что прислуга и все дела, но до того как ты стал популярным, чтобы себя обеспечить, ты себе сам готовил? Видимо у нас опять завязался разговор на тему детства. Ну, мне нечего от него скрывать. — На самом деле, я стал популярным по окончанию школы. Когда жил один, готовить так и не научился, поэтому ел в заведениях. Это видимо сильно удивило парня. — Э-э?! Как ты стал писателем по окончанию школы?! То есть ты даже не учился?! — Ну, да. Лучший друг моего старшего брата является сыном директора компании по написанию книг. Он в тайне прочёл мой роман и предложил работать в их издательстве. Мои работы получили большое внимание, поэтому проблем с деньгами не было. Я заработал на жильё, и начал жить один и писать. — Ты сразу же после окончания школы начал жить один… Здорово! Нда, насыщенная у тебя жизнь! С такой лёгкостью всё даётся! Я даже немного завидую. Я лёг на спину, и начал смотреть на зелёную мокрую листву, которая тихо шумела из-за ветра. — Не стоит. На деле моя жизнь состоит из лжи и попыток получить родительское внимание. Я учился идеально, вёл себя идеально, но родителям всё равно было плевать. Меня воспитывал дворецкий и прислуга. Единственное что во мне развили родители это обиду и умение терпеть что либо годами, пока это не закончится. Ну и наверное апатию с лицемерием. Я настолько привык к одиночеству, что когда на меня обрушилось внимание фанатов, мне стало плохо. Я пишу не ради славы, а просто потому что мне это нравится, и приносит доход. Но всякие встречи и нечто подобное терпеть не могу. Мисаки с пониманием промычал, и после неловкого молчания погладил меня по голове, что удивило. — Мне жаль, что твои родители так себя вели. Но сейчас всё хорошо, верно? А это главное. Если тебе неприятна тема семьи, то давай не будем её поднимать. Не вынуждай себя, хорошо? Такой сострадательный. Он первый человек, которому я откровенно рассказал про своё детство. Я улыбнулся и взял его за руку, после чего поцеловал. — Знаешь, а ты ведь первый человек с кем я так честен. Тот слабо покраснел, сжимая мою руку. — Правда?.. Ты можешь мне доверять, я рад когда ты мне открываешься. Сдерживать улыбку тут невозможно, и я не смог. Прижавшись к нему, я всё так же ярко улыбался. — спасибо. Мисаки покраснел, и смущённо улыбнулся, гладя меня по голове. Мы решили, что в качестве перерыва будет неплохо подремать. Тем более лошадь тоже начала засыпать. Я лёг на плед, а Мисаки рядом. Притянув его к себе и грея рукавами кимоно, мои руки гладили лохматые волосы, от чего Мисаки начал постепенно засыпать. Мы заснули где-то на час. Пробудившись, мы всё собрали и снова поехали. Путь оказался не таким уж и долгим, но совсем скоро начнет темнеть. Нам стоит поторопиться. Погода была хорошей. До деревни оставалось около часа езды, разговор завязался сам по себе. — Слушай, как думаешь, может пригласить тебя к нам в гости? Я говорил про тебя брату, и тебе про него, но вы никогда не виделись. Мне кажется вы бы поладили. — Я с радостью. Мне бы хотелось подружиться с твоим братом, как никак он тебя воспитал. — А я бы хотел подружиться с твоим дворецким. — Ну, может быть когда-нибудь. Ты собираешься рассказать брату о том что мы встречаемся? Мисаки моментально покраснел: — К-конечно нет! Если он узнает — в обморок упадёт! Не то чтобы я считал наши отношения неприемлемыми, или стыдился… Просто у брата совершенно другие взгляды, и скорее всего он посчитает это ошибкой молодости. Я для него до сих пор ребёнок. — Ну, ты и есть ребенок. Я слышал что в глазах тех кто тебя воспитывал ты навсегда останешься ребёнком. — Я знаю, но меня раздражает, что он не воспринимает моё решение серьезно. Будто я всегда предпринимаю что-то не думая. Хотя перед тем как сказать тебе о том, что чувствую я действительно очень много думал. Ещё с твоего первого намёка… — Ну, скрывать вечность не получится. Но думаю, тебе просто нужно время, чтобы решиться. Я уверен что у нас всё будет хорошо. Запомни, ни при каких обстоятельствах я тебя не брошу. Я всегда буду рядом. Вдруг я почувствовал, как Мисаки прижался сильнее. Уверен, что он опять смутился. Парень что-то пробурчал себе под нос, видимо это благодарность. Остаток времени мы говорили на разные темы, уже начинало темнеть, а мы были на месте. Пов Мисаки: Как только мы прибыли, я начал смотреть по карте где тот домик, чтобы можно было снять комнату на одну ночь. Мы ходили в её поисках, и всё же нашли. Хозяйкой дома была приятная бабушка, которая с радостью впустила нас в дом и угостила чаем. Она показала свой небольшой домик. Всего было два этажа. На первом: туалет, кухня, в которой был стол для потчевания, и гостиная с кучей книг. На втором этаже: три спальни, ванна и небольшой балкон. Домик очень уютный. Её спальня была достаточно далеко от нашей. Она разрешила пристроить лошадь в своём дворике. Уже было совсем темно. Мы сели ужинать вместе с этой бабушкой. На моё удивление Акихико был достаточно мягким. — Ну что ж, расскажите, откуда вы? Я решил ответить, пока Акихико пил чай: — Мы из городка неподалеку. Попали в сложную ситуацию и теперь едем обратно. Ещё раз большое спасибо за ваше гостеприимство. Поклонившись в качестве благодарности, я продолжил. — Ваши дети уехали на рынок на несколько дней, да? — Верно малыш. Одной тут достаточно скучно, поэтому я только рада, что вы попали ко мне. А ты личный охранник да? С моей стороны последовал кивок. — Ах, так редко встретишь таких общительных телохранителей. Ты хорошо воспитан. Обычно защитники такие молчаливые и холодные. А ты, сынок, — бабушка посмотрела на Акихико, — Чего такой молчаливый? Впервые вижу таких статных и красивых кроликов. Ты точно не хищник? Бабушка похихикала, а Усаги улыбнулся поставив чашку на стол. — Спасибо за комплимент, но думаю вы будете согласны что Мисаки куда очаровательней меня. Я слабо покраснел а бабушка улыбаясь ответила. — не то слово! Вы так симпатично смотритесь. Прямо выделяетесь на фоне других господинов с личной охраной. Часы пробили полночь. — Ой! Что-то мы засиделись. Можете воспользоваться ванной и ложиться спать, вы наверняка устали! Мы оба поблагодарили её и поднялись на верх. На удивление спать совсем не хотелось. Наверное это потому, что мы спали в обед. Первым купаться пошёл Акихико. Я в тот момент разбирал вещи для сна. Бабушка дала нам две мягкие подушки и одеяла. Матрас у нас уже был. Я подготовил всё ко сну и ждал когда Акихико освободит ванну. После него мне тоже нужно было помыться и переодеться. Мы сели на матрас и разговаривая я начал расплетать его косу. — Да уж, насыщенный день. Хочешь спать? — Если честно, то нет… А ты? — Я бы наверное лег, но где-то через часик. А вот тебе бы стоило поспать, Усаги. Ты бегал больше. — Всё равно не лягу без тебя. Я слабо смутился. Закончив с прической Акихико, я распустил свои волосы и облокотился о стену потянувшись. — ха-а… Чем бы заняться… Может посмотреть книги, которые Мадам хранит в гостиной? Хотя свет тут так себе… Усаги пристально на меня посмотрел, а после придвинулся ближе. Щеки почти сразу залились румянцем. Я решил замолчать, тот приблизился своими губами к моим и осторожно поцеловал, смотря мне в глаза. Его взгляд немного отличался от того, что было раньше. Почему то это заставило расслабиться. Акихико сел в плотную ко мне и завязал глубокий поцелуй, от смущения я прикрыл глаза. Если сравнивать это с тем, что было, то разница колоссальная. Данный поцелуй был размеренным и медленным. Когда Акихико нежно закусил мою нижнюю губу, а после снова поцеловал, сплетая языки, по телу прошла мелкая дрожь и мурашки. Температура начала медленно расти, а бабочки в животе вызывали трепет и волнение. Усаги начал более настойчиво углублять эту нежность, негромко и периодически причмокивая. От таких действий к странным ощущениям прибавилась лёгкая пульсация в области паха. Я сильно сжимал ткань халата Акихико, дабы хоть как-то удержать смущение. Вдруг я почувствовал, как его холодная рука ослабила пояс спального халата и осторожно спустила его с моих плеч. Это заставило волноваться, и я немного отстранился сильно краснея и тяжело дыша. — У-усаги-сан, подожди! Я… это… Я сильно съежился, смотря куда угодно, но только не в его глаза. — Не думаю, что я готов к такому… прости… Акихико осторожно поцеловал меня в губы и начал гладить мою щёку. — Не волнуйся, всё хорошо. Я не буду входить. Просто сделаю тебе приятно. Не сомневайся, тебе будет хорошо… Ладно? — Но хозяйка может услышать. — Всё хорошо, её комната далеко, Расслабься и доверься мне. После этих слов он поцеловал мою руку, смотря прямо в глаза. Его голос был очень мягким и нежным. Конечно, всё равно это волнительно, потому что мне стыдно, ведь Усаги увидит моё тело. Но с другой стороны, желание почувствовать его ласку пересиливает стыд. Я робко кивнул, сильно краснея. Акихико улыбнулся и снова затянул меня в поцелуй, что немного расслабило и успокоило. Из-за осознания того, что сейчас будет, чувство трепета и пульсации усилилось в несколько раз. Рука Усаги полностью развязала пояс и осторожно сняла сам халат, оголяя торс. Затем одна рука мужчины проскользнула по талии и легла у груди. Другая рука медленно погладила бедро. Такое странное чувство волнения и возбуждения. Хотелось, чтобы рука Усаги легла туда, куда направлялась, но видимо он меня дразнил, нарочно задерживая момент перед новыми чувствами. Акихико отстранился от моих губ и спустился чуть ниже, исцеловывая мою шею и ключицы. Он делал это нежно и осторожно, было очень приятно. Наконец его рука легла на мой пах и Усаги начал трогать меня между ног, усиливая возбуждение в огромное количество раз. Дыхание стало тяжёлым и горячим. Пульсация усилилась, смешиваясь с приятными ощущениями от прикосновений через ткань. Соски оказались моим слабым местом, потому что когда Усаги их трогал, я чувствовал что трепет усиливался. Необыкновенные и непонятные чувства. Рассудок медленно закрывал туман. Переставая думать обо всем мысли были сосредоточены на обработке ощущений. Когда Усаги коснулся чувствительного места на моём члене через ткань, я вздрогнул и с моих губ сорвался приглушённый стон. Методом тыка Акихико искал приятные для меня точки. Лизнув дорожку из поцелуев, он спустился ниже, к груди, после чего начал целовать и облизывать соски. Пока я периодически постанывал и вздрагивал, Усаги решил, что такая поза не совсем удобна, поэтому сделал так, чтоб я находился полулёжа на матрасе. Лаская грудь ртом, он приступил к тому, чтобы снять с меня трусы и начать главную ласку руками. Через минуту я почувствовал, как нежными, но быстрыми движениями Акихико начал мне мастурбировать. Невыносимо приятное чувство, смесь ощущений, когда он трогает эрогенную зону и член одновременно. Я полностью отдался ощущениям и чуть сильнее раздвинул ноги чтобы усилить удовольствие. Дыхание стало прерываться, с тяжёлым выдохом и резким вдохом часто выходили стоны. Темп руки Акихико и интенсивность движений доводили до сильной течки и звона в ушах. — У… Усаги! Я сдерживал себя как только мог. Усаги словно втирал естественную смазку, задевая каждую приятную точку на члене, причём с такой скоростью, что сдерживаться было очень сложно. Тот нарочно усиливал темп, а после на пару секунд делал его максимально медленным, лёгким круговым движением указательного пальца проводя по концу, слабо нажимая и дразня. В конце концов я понял что это выше моих сил. — Нет, Усаги… Не могу! Хватит! — хорошо, кончай. Поняв, что я сдался, Акихико сбавил темп легонько проводя по члену пальцами. Ощущение оргазма и высшей степени наслаждения накрыло с головой, тело покрылось крупной дрожью, от паха по всему телу разливалось горячее чувство трепета и удовольствия. Ни с чем не сравнимое ощущение. Горячая и вязкая полупрозрачная жидкость оказалась на моём животе. Прибывая всё ещё состоянии оргазма, не дойдя до отрезвления рассудка и продолжая слышать звон в ушах от удовольствия, Акихико спустился ниже и слизал всё что было на моём животе. Я вздрогнул, видя, что тот спускается ниже и собирается проделать ласки ртом. — Усаги, с-стой! не- Сбитое дыхание мешало нормально что-то сказать. — Не волнуйся, хочу сделать тебе приятно. Я закрыл глаза и постарался расслабиться. Прислушиваясь к ощущениям, я чувствовал, как Акихико мягко целует мой живот, спускаясь всё ниже и ниже. Раздвинув мне ноги, он начал исцеловывать и слегка покусывать, зализывая следы, внутреннюю сторону моего бедра, прямо рядом с пахом, продолжая дразнить. Я изредка мычал, вздрагивая от поцелуев совсем близко к паху. Наконец горячий язык лизнул от основания и до конца, от чего я вздрогнул и не сдержал стон. Акихико взял в рот целиком и принялся ласкать чувствительные места языком. Невыносимо приятно. Я положил свою руку ему на голову, изредка гладя по голове. Чувство того, как его горячее дыхание попадает на член, то как он чередует ласки языком и губами, сдерживаться не возможно. Моё терпение медленно заканчивалось, а ласки становились интенсивнее с каждой минутой. Не хотелось кончить в рот господину, поэтому я старался максимально терпеть. Видя это, Акихико специально начал задевать языком самые приятные точки. Понимая что это мой предел, я всё равно пытался упросить его закончить. — Усаги, я сейчас кончу, перестань! Тот только интенсивнее наращивал темп. — Усаги...! Вдруг он остановился и медленно лизнул головку. Это был мой предел, и я с дрожью и протяжным стоном кончил ему в рот. Я тяжело дышал, снова наслаждаясь этим приятным чувством. Область паха пульсирует, по телу разливается приятное и горячее чувство и вызывает дрожь в теле. Акихико всё спокойно проглотил и, вытерев рот, надел на меня трусы, после чего обнял. Рассудок начал медленно трезветь, а сбитое дыхание приходить в норму. Звон в ушах прекратился и после отдышки до меня дошло, что сейчас вообще происходило, и какие развратные звуки я издавал. Заливаясь краской, я посмотрел Акихико. У него должен был встать, но стояка у не было… Я его не возбудил? Это из-за стонов, или… или ему не понравилось моё тело? Я не поверю в то, что у него такая сила воли. Видимо я недостаточно сексуальный в его понимании или ему что-то не понравилось в моём поведении… Конечно, после таких мыслей я выглядел расстроенным, отводил взгляд, и Акихико это сразу заметил. — Что случилось? Тебе что-то не понравилось? Где-то болит? Я отвернулся укрываясь одеялом. — Всё нормально. — Я же вижу, что не нормально. Он повернул меня к себе. — Говори. Я сделал что-то, что тебе не понравилось? — Не в этом дело… — А в чём? Ладно, смысла увиливать нет, он всё равно поймёт если я вру. — ну… это… Я еле выдавил это из себя, сильно краснея. — У тебя на меня не встал… Практически шёпотом себе под нос съёжившись: — Я недостаточно сексуальный?.. Акихико очень сильно удивился, а после улыбнулся. — Что ты такое говоришь? Он осторожно поцеловал меня в лоб, убрав чёлку. — Ты воплощение сексуальности! У меня встал, ещё когда мы целовались. Я незаметно дрочил, пока делал тебе минет, чтобы не смущать ещё сильнее. Я же уже говорил, я люблю тебя всего, и тело в том числе. Я очень сильно покраснел. Воплощение сексуальности? — Правда?.. — Конечно правда. Может для кого-то ты и не сексуальный, но для меня ты настолько сексуален, что у меня может встать, если ты просто будешь полу-голым. Я люблю каждый сантиметр твоего существа и готов расцеловать тебя с ног до головы, разумеется с твоего разрешения. После он наклонился и поцеловал меня в верхнюю губу. — Я люблю тебя. И улыбнулся, так тепло и нежно, что дыхание сбилось. Я сильно краснел от таких подробностей, но моя обида и беспокойство прошли. Усаги лег ко мне со спины и лучше укрыл одеялом, крепко обняв. В действиях Акихико очень много проявления любви. Зная сколько времени он меня любит и его извращённые записи, можно предположить, что он несдержан в этом плане. Но при этом, во время этой прелюдии он не вёл себя как животное. Скорее наоборот, стремился прочувствовать меня. Он покрыл поцелуями и засосами почти всё моё тело. Удивительно, что в таком холодном человеке кроется столько нежности. Я действительно ощутил всю его любовь и аккуратность. Он стремился принести удовольствие в первую очередь именно мне. Опять ведёт в убыток себе… Но я всё равно испытываю стыд за то, что всё же показал такого себя и поддался искушению. Если об этом кто-то узнает, то меня убьют… Факт того, что Усаги нравится моё тело несмотря на недостатки, и он даже частично обожествляет меня из-за чрезмерной любви, очень приятен… Пока я думал, Акихико нежно гладил меня по голове, а я засыпал под ритм его сердца. Так мы и уснули в обнимку. Пов Акихико: Мои фантазии и реальность оказались такими разными, но в лучшую сторону. Я даже и представить не мог, какого это, прикасаться к любимому человеку. Такая гладкая и тёплая кожа пахнет ванилью. Тихий и тонкий голос. Это было прекраснее всех моих фантазий. Чего стоило его беспокойство о том, что он меня не соблазнил. Никогда не сталкивался ни с чем подобным. Его хрупкость и невинность так привлекают. Такое чувство, словно в твоих руках вовсе не суровый медведь, а маленький пылевой мышонок, которого если неправильно возьмёшь — раздавишь. Мисаки худенький, маленький и хрупкий на вид. Безусловно, в нём много силы, но кажется, что рядом со мной он специально становится более беззащитным. Об этом я думал перед сном, а сейчас меня разбудил стук в дверь, и то, как резко вскочил Мисаки и начал одеваться. — М-м? Сонно приоткрыв глаза я увидел как Мисаки быстро надел трусы и пытался надеть свои штаны. Я только сильнее зарылся в одеяло. — Ты чего так вскочил?.. — Дурак! Глухой что-ли?! Послышался очередной стук. — Мальчики, просыпаетесь, я приготовила вам завтрак! Видимо Мисаки так вскочил из-за страха что бабушка увидит его нагишом в моих объятиях. Лёжа на матрасе, я смотрел на то, как он одевался. На шее парня остались красные пятнышки — засосы. В итоге всё равно пришлось встать. Я переоделся. Через окно ярко светило солнце. Похоже, что погода сегодня чудесная. Пока Мисаки собирал матрас, я перенес наши сумки обратно на лошадь. Вдвоём мы спустились на кухню. На первом этаже везде ощущался нежный запах дораяки. Окна были открыты, пение птиц и шуршание лёгкого ветра. Погода с каждым днём становится всё лучше и лучше. Прекрасно. Мы уселись у стола и начали завтракать. В основном, как обычно, с бабушкой говорил Мисаки. Я сам не заметил того, что смотрю исключительно на него, практически не моргая и разглядывая с ног до головы. Его мимика очаровательная. Когда он хмурится, то дует губы, как маленький ребенок. Когда смеётся — его щеки слегка краснеют. Когда улыбается — на его левой щеке появляется еле заметная ямочка. Смотря на него со стороны, как он говорит, жестикулирует, хочется его обнять, потрепать по голове. Из-за того, что я так на него смотрел, бабушка посмотрела на меня так, словно поняла что я чувствую к Мисаки. — Вопрос конечно не скромный, но позвольте узнать, вы так пристально на него смотрите, почему же? Бабулька ехидно улыбалась смотря на меня. Я не стал ничего скрывать. — Мне кажется, что это очевидно. Мисаки, не понимая, сильно покраснел, метая взгляд то на меня, то на неё. — Ха?! О чём это вы?! — Мне кажется, или вы влюблены в медвежонка? — Мадам, о чём вы говорите??! — Так и есть. Мисаки моментально вспыхнул. — У-усаги-сан! Бабушка похихикала. — вот почему вы так ласково на него смотрите! Очаровательно! Вы действительно отлично подходите друг другу. А ты? Она посмотрела на Мисаки: — его чувства взаимны, не так ли? Тот начал нервничать. — Я… это… Н-ну знаете… — Ладно, не волнуйся ты так! Я ведь никому не скажу. Желаю вам счастья и буду рада видеть вас в любое время, голубчики мои. Мы закончили завтракать, бабушка нас проводила и мы с новыми силами поехали к следующей деревне. — У-усаги-сан, не говори никому о том что между нами! Не все могут отреагировать как она! — Не беспокойся, если б она была против, то уже во время первой такой мысли нажаловалась на нас. Всё в порядке. Парень прижался сзади сильнее, смотря в сторону. –…а почему ты так пристально на меня смотрел?.. — Мне нравится наблюдать за твоей мимикой. Ты милый. — Н-не говори так!!! Я сильный и свирепый медведь! — Никто не спорит. Просто иногда ты столь очарователен, что я не могу ни на что смотреть, кроме тебя. Тот опять что-то пробурчал себе под нос, и мы продолжили путь. Кто знает, что встретится нам на пути. Но я уверен что все будет хорошо. Мы направляемся в следующую деревню чтобы переночевать.