Покой нам только снится

      Зевран нашелся на крепостной стене вместе с Китти. Демонесса взобралась на каменный бортик и развалилась, вытянувшись, как обычная кошка, эльф стоял рядом и даже почесывал ей живот. Я хотела было подкрасться, но в очередной раз потерпела фиаско: незаметно подойти к Антиванскому Ворону было той еще задачей. Но я не бросала попыток.       — Почти получилось, — одобрительно заметил Зевран, не поворачиваясь. Я кивнула, принимая похвалу, и уточнила:       — На чем я в этот раз прокололась?       — Хлопнула дверью, когда выходила. Двор каменный, звук хорошо разносится.       — А вдруг это не я? — я раздосадовано сморщилась. Эльф рассмеялся:       — Я успел оглянуться еще до того, как ты меня заметила, — он наконец повернулся, подхватил меня и усадил рядом с кошкой. Я с удовольствием оседлала стену, свесив одну ногу наружу и запоздало догадалась:       — А еще тебе Китти могла сказать. Она-то меня чувствует.       — Я бы не стала, — демонесса потянулась, выпуская коготки, которые — конечно же, случайно! — впились мне в ногу. — Мне интересно наблюдать, как маленький котенок пытается укусить за хвост ирбиса.       — Почему ирбиса? — я слегка опешила, бросив взгляд на приятеля. За время нашей разлуки ничего не поменялось: кожа смуглая, волосы блондинистые, глаза медовые. Новые доспехи были черными. Совсем никакого сходства с дымчато-палевыми пятнистыми кошками!       — Я видела в твоей памяти, как маленький ирбис кусает за хвост взрослого. Твои эмоции были… милыми, — она перевернулась на спину и игриво махнула лапой. Я с недоумением попыталась вспомнить, где это я могла увидеть снежного барса, но быстро бросила попытки. Когда рядом лежит воплощение пушистого соблазна, не до размышлений. Я пробежалась пальцами по мягкой, более светлой шерстке подбрюшья, и Китти тут же попыталась поймать меня в традиционный кошачий капкан, но я вовремя отдернула руку и рассмеялась. Потом откинулась на плечо Зеврана и попросила:       — Расскажи, что я пропустила.       — Даже не знаю, с чего начать, chica, — он чуть развернулся, чтобы мне было удобнее. Я пожала плечами:       — Рассказ о том, как Айдан ругался и почти не спал, можешь опустить.       — Дорогая, ты меня убиваешь, — эльф усмехнулся. — Все самое интересное кроется как раз в этих двух темах. Когда ты ушла вместе с этими… потенциальными союзниками, наш командор выдал такую тираду, что, кажется, даже я узнал пару новых слов.       — Неужели? — я прищурилась. — Тогда я начинаю сомневаться в том, что он ругался. Неужели молиться решил?       — Обижаешь, я глубоко религиозен, как и все антиванцы, — получив тычок в ребра, убийца рассмеялся. — Ну, хорошо. Пропустила ты не так уж много, но все — интересное! Я почти почувствовал себя в Антиве, в миниатюре. Бунты крестьян, внезапно найденные дети, спасенные красавицы и множество убийств, — я снова отвела локоть, чтобы тычок получился посильнее, и эльф перехватил его одной рукой, вторую приложив к груди, и заверил: — Серьезно, будто домой вернулся.       — Тебе бы пьесы писать, — буркнула я, вытаскивая руку из захвата. — Тезисно. А подробности будут?       — Рано или поздно я состарюсь, куплю виноградник, заведу парочку прелестных служанок и вспомню эти слова. Обязательно займусь драматургией, — видимо, мое лицо стало слишком уж выразительным, потому что Зевран с улыбкой покачал головой и посоветовал: — Тебе стоит поработать над умением скрывать эмоции, chica. А что до событий, то я все интересное и перечислил. Только вернулись из шахт, как пришлось выпроваживать отсюда несколько десятков перевозбужденных крестьян. Представь себе, они даже не могли сформулировать, чего хотят! Кому хлеба, кому защиты, кому просто окна побить.       — Странно. Обычно если бунт стихийный и народный, то требований много, но с ними все согласны, — я недоуменно нахмурилась. — А если проплаченный, то есть заводила, который для народных масс сформулирует все цели.       — Заводила мог и не дожить до этого дня, — предположил эльф, провокационно улыбаясь и явно ожидая, пока я дойду до нужной мысли. Я не стала его разочаровывать:       — Да ну, тогда бы они побоялись идти. Скорее, заводила выдал ценные указания и не решился светить лицом.       — Что наводит на интересные размышления, — кивнул Зевран. — Например, о том, кто из заговорщиков не явился на ту памятную встречу.       Я хотела пожать плечами — откуда мне знать? — но меня опередили. Со стороны лестницы, по которой я поднялась десятком минут раньше, раздался голос Натаниэля:       — Банн Эсмерель. Я тоже размышлял над этим вопросом. Она хорошо скрывает свое участие, поймать ее ни на чем не удалось, но только она обладает достаточной властью и амбициями. И ей есть, за что мстить.       Я так увлеклась пикировкой с эльфом, что пропустила появление Хоу, и теперь вздрогнула, за что получила укоризненный взгляд убийцы и ехидное хихиканье у себя в голове. Нахмурилась раздосадовано и уточнила:       — Ты уверен?       Нат пожал плечами и подошел ближе к нам, облокотился о парапет и несколько отрешенно уставился в поля. Я проследила за его взглядом и увидела одинокого всадника, который как раз выезжал за ворота.       — Я не знаю, кто бы еще это мог быть. Не хотелось бы быть голословным, тем более это старый друг моего отца… Впрочем, возможно, поэтому я и подозреваю ее.       — А может, ты проверишь? — попросила я Ворона, подергав его за кончик волос, чтобы привлечь внимание. Вопрос о всаднике я отложила до лучших времен, сейчас была тема и поинтереснее. Зевран удивленно вскинул брови:       — Chica, не перестаешь меня удивлять. Неужели ты готова нанять Антиванского Ворона?       Я смутилась. К тому, что людей приходится убивать в бою, я уже худо-бедно привыкла, к тому же вариантов противники нам обычно не предоставляли: или ты, или тебя. Но нанимать профессионального убийцу, чтобы избавиться от возможной проблемы…       — А ты не можешь хотя бы просто выяснить? Необязательно же ее убивать.       — Если это она, то результат все равно будет тот же, — Натаниэль подставил лицо ветру. Выражение на нем было по-прежнему спокойным, но я заметила напряженные плечи и сжатые кулаки. — Наказание за нарушение вассальной клятвы — казнь. Может быть, пасть жертвой неизвестного убийцы было бы для нее лучшим выходом. И для ее наследников тоже.       Эта фраза слегка прояснила его скрываемое волнение, и я мысленно посочувствовала мужчине. Хоть он и поверил наконец, что его отец не был таким уж героем, но принять сердцем, видимо, не мог. Или, во всяком случае, много думал об этом.       Но в сочувствии он, судя по лицу, не нуждался, так что я скрыла непрошеные эмоции за ехидством:       — Если они мстить не станут.       — Смерть — штука настолько многогранная, — насмешливо протянул Ворон, не давая Нату ответить. — Бывают убийства. Казни. Несчастные случаи. Или, к примеру, самоубийства — могла же ее совесть замучить?       — Пожалуй, — после небольшой заминки согласился Хоу. Я фыркнула, выражая свое мнение, и попросила:        — Пожалуй, о чужих муках совести я знать не хочу. Лучше расскажи, что это за найденные дети еще? Спасенная красавица — это, как я понимаю, та гномка, Сигрун?       Зевран кивнул и лукаво улыбнулся, позволяя мне перевести тему:       — Наш вонючий бородатый друг внезапно стал отцом. Честно говоря, я бы с удовольствием взглянул на столь смелую женщину, что решилась с ним связаться, но увы — именно в этот момент мы торчали на Глубинных тропах, воевали с очаровательными, но слегка безумными дамами.       — Матки? — я вздрогнула.– Здесь?       — Ты их видела раньше? — с легким сочувствием уточнил Нат. Я передернула плечами, ответил за меня снова Зевран:       — Да мы все их видели, еще во время Мора. Уже готовая была еще ничего, высоковата для гнома и грудь не слишком привлекательная, но зато молчаливая. А вот вторая, еще похожая на нормальную женщину…       — Зевран, меня сейчас стошнит, — честно предупредила я.       — Экая ты нежная, chica. Еще скажи, кошмары сниться будут.       — Они и так снятся, — я пожала плечами и решила, что эта тема тоже оказалась не слишком привлекательной. И вовремя вспомнила вопрос, который задавал Натаниэль еще в кабинете: — Ты спрашивал, Нат, откуда армия взялась. Я думала, тут только одна матка — эта самая Мать, главная. А их, оказывается, несколько… Вот тебе и армия.       От ворот снова послышался стук копыт. Еще пятеро всадников покинули замок, вместе добрались до развилки и разъехались в разные стороны. Я проводила их взглядом до этой развилки, затем и наконец задала назревший вопрос:       — У нас массовое бегство?       — Командор не велел гонять тебя с письмами, — улыбнулся страж-констебль. — Так что придется по старинке, курьерами.       — Пожалуй, и я поеду, — Зевран чуть прищурился, приобнял меня за талию и легко прижал к груди, глядя сверху вниз в глаза. — Раз уж моя близкая подруга так хочет узнать о судьбе заговорщицы…       — Пфф, — я вывернулась и спрыгнула со своего места. — Смотри, оторвет тебе Айдан уши. Уже несколько раз обещал.       Эльф проказливо рассмеялся, подмигнул и, не прощаясь, отправился в сторону конюшни, насвистывая какую-то мелодию. Нат посмотрел ему вслед и перевел неуверенный взгляд на меня, и я тут же выставила обе ладони, защищаясь:       — И не думай. Мне десять лет, а он не извращенец. Просто чувство юмора такое дурацкое.       — Я молчал, — неуверенно улыбнулся лучник.       — Но подумал!       — Не успел, — Нат наконец рассмеялся, плечи чуть расслабились, и поза стала посвободнее. — Я подумал: может быть, еще постреляем?       — А разве тебе не надо… ну, командовать? — я неуверенно покосилась в сторону крепости. Страж-констебль еще раз глянул в поля, а затем повернулся к ним спиной и покачал головой:       — Я все-таки заместитель командора Серых, а не эрла. У гарнизона есть свой командир, и ему я уже все распоряжения Айдана передал. А в Ордене нас не так много, чтобы я не смог выкроить полчаса. Знаешь, каждому надо как-то отдыхать.       — Так, может, лучше тоже поспишь? — я внимательнее всмотрелась в лицо Натаниэля, но он выглядел не в пример лучше своего командора.       — Ночью посплю. Мы все высыпались в эти дни, так что усталость скорее моральная. И небольшой урок будет как нельзя кстати.       «Ты обещала!» — поддержала лучника Китти.       — Да я не против, — я ответила сразу обоим. — Я люблю учиться. Расскажешь пока, что у вас тут было в эти дни?       Натаниэль двинулся в сторону лестницы, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Китти напоследок потянулась, зевнула и одним прыжком перескочила мне на плечо, так что я даже покачнулась от неожиданности.       — Ничего особенного и не было. По крайней мере, такого, что смогло бы отвлечь командора от твоей… разведки, — в голосе мужчины мелькнуло осуждение. Я поморщилась:       — Знаешь, почему именно Зевран мой лучший друг? Он единственный, кто воспринимает меня более-менее всерьез. С ним я могу ввязаться во что-нибудь и не париться, что он будет переживать.       — Может быть, это потому, что ты ему не сестра?       — Нет. Это потому, что он больше в меня верит. Или позволяет наделать ошибок самой, — конюшню с этого участка внутреннего двора видно не было, но я слышала негромкое фырканье лошадей, перестук копыт. Шагов не слышала, но это и не удивительно — Ворон все-таки. — Между прочим, сенешаль тоже спокойно воспринял мое отсутствие.       — Алиена, но ты ведь ребенок, — Нат даже остановился, чтобы посмотреть мне в глаза. — Сама сказала, что тебе десять лет. Зачем подвергать себя опасности? У тебя вся жизнь впереди, успеешь.       Я только покачала головой. Этот вопрос мне и самой не давал покоя: должна ли я ввязываться в любую встреченную проблему или можно пока насладиться вторым детством? Чего ради я появилась здесь ребенком? Но рисковать не хотелось, мало ли что означало то видение. Да и Вера советовала довериться интуиции, а она подталкивала меня вперед.       — Все сложно, Нат. Я не могу объяснить, но… ждать мне некогда. К тому же, я все-таки Белый Страж.       Он пару секунд еще смотрел мне в глаза, потом махнул рукой в сторону нашего импровизированного стрельбища:       — Иди, я сейчас принесу лук попроще для тебя. Мой все-таки слишком тугой.       Буря все-таки разразилась — в ночь. Гонцы успели не только разъехаться, но и вернуться, я целых два раза попала в чучело (и раз двадцать куда угодно, кроме цели) и отбила себе руку, Андерс поцапался с Йованом — и в их ссору, как мне показалось, активно подливали масла Веланна и, как ни странно, Справедливость, — когда загромыхали первые раскаты.       Мы собрались в довольно большой гостиной, которую раньше я не видела — то ли ее привели в порядок совсем недавно, то ли повода собраться не было. Мы с Натом заняли небольшой диванчик, и он негромко рассказывал мне о сборке бомб — пока теоретически, но я рассчитывала все-таки получить от него и практический урок: объяснения немой гномки не сравнятся с полноценным живым рассказом.       В противоположном углу комнаты как раз и происходила знаменательная ссора: спорили, кажется, о магии, но меня так захватил рассказ лучника, что я в кои-то веки проигнорировала такую интересную дискуссию. Справедливость застыл у окна, разглядывая что-то, одному ему ведомое, и вставлял в спор довольно громкие реплики, призывая участников к справедливости. Спокойствия эти призывы им не добавляли, наоборот: у каждого была своя правда. Веланна следила за репликами с заметным интересом, довольно язвительно улыбаясь, и периодически тоже что-то говорила.       Напротив нашего диванчика, у стены, стоял небольшой шахматный столик, который сейчас оккупировали Нолан и Джейсен. Игра шла медленно: Джейсен то бросал мрачные взгляды на соплеменницу, то задумчивые на меня, и причин этого интереса я понять никак не могла. Нолан уделял доске больше внимания, но все же иногда тоже поглядывал на меня. У него в глазах читалось чувство вины, и я не сразу вспомнила, чем мужчина успел передо мной провиниться. Взгляды меня изрядно отвлекали от объяснений Натаниэля, так что я решила на всякий случай записать то, что он говорит, — обдумать в более удачной обстановке, — и в этот момент мой рукав чуть сполз, приоткрывая запястье, украшенное уже пожелтевшими синяками, так что я вспомнила. Впрочем, не обиделась — на что тут обижаться, он же был заколдованным. А вот зайти перед сном к Андерсу или Йовану стоило, синяки ерунда, а вот кошачьи царапины меня всерьез волновали.       В общем, в гостиной царила почти домашняя, уютная атмосферы, и не хватало только отдыхающих Айдана и Сигрун да Огрена.       Последний объявился вместе с первыми каплями дождя, крупными, частыми, постепенно набирающими скорость и силу. Дверь хлопнула, привлекая всеобщее внимание.       — Фух, успел, — ворчливо возвестил он. Огляделся и с подозрением уточнил: — А куда делся этот пернатый эльф?       — Он же убийца, — напомнил Андерс. — Наверняка кого-нибудь убивает.       — Не убивает, а узнает судьбу некоторых людей, — поправила я, выныривая из размышлений. — Совсем ты, Андерс, не разбираешься в специфике работы Антиванских Воронов.       — Клянусь Камнем, еще и мага-убийцы нам не хватало, — буркнул гном, плюхаясь в единственное незанятое кресло. Я с легким ехидством уточнила:       — А чего это ты так за Зеврана беспокоишься? Соскучился?       — Пффф, по этому остроухому извращенцу? Да век бы не видать.       — А куда ты успел? — Нат, раз я отвлеклась от беседы, тоже решил поболтать с собратьями по Ордену.       — Не куда, а откуда, — Огрен покопался где-то под бородой, выудил оттуда тонкую гибкую трубочку и с удовольствием к ней присосался. Я вытаращилась на это чудо техники, а гном, как ни в чем не бывало, после пары глотков спрятал трубочку обратно, рыгнул и пояснил: — У вас там снаружи громыхает как в забое, и темень такая же. Были б мы в Орзаммаре — я б и не заметил, но на этой вашей земле, где над головой ничего нет, я на такие штуки смотреть и даром не хочу.       — Ты никогда не видел грозу? — удивился Андерс. Огрен поморщился и уточнил:       — Слышал однажды. Тока она не так начиналась — сначала выло, я ж даже вышел посмотреть, больно на Орзаммар похоже было. Как бронто гонят, аж эта… ностальгия прошибла. Потом мне как тряпка на рожу прилетела, я плюнул и спать ушел. Чего я там не видел.       — А где это было? — я даже дыхание затаила в ожидании ответа. Не может же быть таких совпадений?       — Да на озере этом, как бишь его… где ваши колдуны живут. Я ж с Фельзи там жил.       Я расхохоталась. О том, куда улетел мой «призрак», я переживала даже после того, как созналась рыцарю-командору в своих шалостях. И вот, оказывается, как тесен мир.       — И чо ты ржешь?       — Это… это… моя тряпка… ох, — я вытерла выступившие слезы, все еще продолжая хихикать. — Когда мне надоели приставания одного храмовника, я за ночь сгоняла в Орзаммар и купила дуделку, которой ваших бронто гоняют, и светящуюся краску… Еще мне кузнецы каркас склепали… Я потом простыню размалевала той краской, натянула на каркас, присобачила дудку и на веревке всю эту конструкцию подвесила за окном того храмовника, — я снова захихикала. — Как он орал, когда увидел!       — Это того храмовника, который тебя потом усмирить хотел? — уточнил Йован. Тон у него был осуждающим, но в глазах прыгали чертенята и губы расползались в усмешке. Я кивнула:       — За это и хотел.       — А чего твоя тряпка летала-то так далеко от башни? — буркнул гном. За окном еще раз прогремело, где-то далеко, а затем вдруг полыхнула молния, кажется, прямо над башней, и ливанул такой дождь, что на пару мгновений заглушил все звуки.       — Я не удержала веревку, — голос пришлось повысить, чтобы меня слышали. — Ветер сильный был, простыня вместо паруса. В общем, меня оттуда снесло, а потом и призрак мой улетел в самостоятельное путешествие.       — Тогда ты в озеро упала? — продолжил допытываться Йован, и теперь уже в нем осталось только осуждение и укоризна. Я досадливо поморщилась:       — Все-то ты знаешь. Может, знаешь тогда, почему в нем плавать нельзя?       — Надо же как-то отпугивать магов, — пояснил мне блондинистый маг. — Вот и рассказывают сказки о чудовищах.       — А ты думаешь, их там нет? — Йован снова подобрался, приготовившись, видимо, к новому витку словесных баталий. Андерс пренебрежительно отмахнулся:       — Если и есть, то сонные и ленивые. Я это озеро переплывал, когда сбежал в очередной раз, а мне тогда было… лет тринадцать. Как видишь, цел.       — Поражаюсь, как маги умудряются воровать чужие идеи, если боятся даже озеро переплыть… — презрительно начала Веланна, Йован перебил:       — Мы не воруем ничьи идеи!       — Ну, понеслось, — буркнул Огрен и снова вытащил трубочку.       — А что это у тебя такое? — не выдержала я. И, судя по тому, что спор прекратился, любопытно было не только мне. Гном хмыкнул, приподнял бороду повыше, демонстрируя небольшой бурдючок из бледно-серой с розоватым отливом кожи. Несколько тонких ремешков аккуратно крепили его к подбородку, а гибкая трубочка, судя по всему, из каких-то жил, позволяла прикладываться к содержимому без особых проблем. Правда, вместе с чудо-флягой я узрела и голую, чуть опревшую шею Огрена — и это было совсем не то зрелище, которое хотелось увидеть на ночь.       — Подарок от нашего королька, забыла? — гном любовно огладил флягу. — Прям на коронации вручил, и ведь как пригодилась.       — Ага, — я боролась с желанием зажмуриться, чтобы не смотреть. — Он старался, выбирал. Я спрашивала.       — Да ты чо? Ха!       Огрен снова присосался к своему королевскому подарку, а я наконец отвела глаза, а затем и вовсе прикрыла их. Йован как-то ностальгически вздохнул, и Андерс поддел:       — А тебе что досталось за победу над архидемоном? Новенький отличный кинжал? Книга запретных заклинаний?       — Моральное удовлетворение от того, что архидемон сдох у меня на глазах и при моем активном участии? — предложил парень, спрятал руки в рукава и добавил: — Ну, и еще меня не казнили. Неплохой подарок, как по мне. Аль, а чего хочет от нас этот твой Архитектор?       Я встрепенулась: диванчик стоял рядом с полыхающим камином, за окном уже вовсю бушевала буря, наполняя воздух влагой и мелкими каплями, долетающими из открытого окна, и под эти уютные, домашние ощущения я начала засыпать. Вопрос же заставил снова собраться, поскольку прямой ответ вызвал бы слишком уж бурное неприятие, а окольный я не успела заготовить.       — Он хочет помощи. Я же говорила, он нашел способ разорвать связь порождений тьмы и Древних богов.       — Архидемонов, — поправил меня Нат. Я рассеянно кивнула и завозилась, устраиваясь поудобнее. Если бы рядом сидели Айдан или Зевран, или, на худой конец, Алистер, я бы привалилась им под бок, но Натаниэля я еще немного стеснялась, поэтому держала небольшую дистанцию. А подушек на диване предусмотрено не было.       — Малявка!       — Я не малявка, — обиженно ответила я берсерку и села ровно, возвращая внимание беседе. Он отмахнулся:       — Я ж тебя не первый день знаю. Ты темнишь!       — А может, тебе кажется? — стоило порадоваться, что из старых знакомых тут только не самый проницательный гном, но почему-то не получалось. Возможно, потому, что в глазах Йована тоже зажглось подозрение, да и остальные повернулись ко мне.       — Однажды я согласился с одним уважаемым человеком, — припомнил маг. — Всеми уважаемым. А потом ты назвала меня круглым дураком. И сейчас у меня отчего-то сходное ощущение.       — Не преувеличивай, ты был слишком худым для круглого дурака, — пробормотала я, отводя глаза.       — Это, несомненно, утешает, — Андерс бросил ехидный взгляд на оппонента. — Но я бы предпочел в такую ситуацию вообще не попадать. Зачем мы нужны этому порождению тьмы?       Я поерзала и нехотя созналась:       — Архитектор разработал какой-то обряд, вроде вашего Посвящения. Часть порождений его не переживает, часть становится свободной.       — А для посвящения нужна кровь, так? — Нат был само спокойствие, и я с некоторым облегчением кивнула. Даже если он и был против этой идеи, то внешне никак это не проявлял. Зато Андерс таким спокойствием не отличался:       — Но это магия крови!       — Ну… немного, — осторожно согласилась я.       — Что значит «немного»? Это либо она, либо не она!       — Зануда, — буркнула я. — Да, это магия крови. Тебе-то что? Колдовать самому не придется.       — Моей крови хорошо там, где она находится — в жилах, — хмуро отрезал блондин. — А маги крови позорят звание мага!       Йован дернулся, снова прикрыл запястья и возразил:       — Магия крови дает то, чего никогда не сможет дать обычная. И, раз уж мы теперь Серые Стражи, надо пользоваться ее преимуществами ради того, чтобы справиться с Мором. И, кстати, в твоем обожаемом Тевинтере магию крови используют как хотят, несмотря на запреты.       Я, удивленная тем, что Андерс, оказывается, фанат Тевинтера, только переводила глаза с одного мага на другого. Дискуссия, или, скорее, ссора, снова набирала обороты. Очередная молния сверкнула за окном, прогрохотал гром, и я внезапно зевнула. Все-таки на Глубинных тропах мне спалось не слишком хорошо, так что отдыхала я вряд ли намного больше своего брата. Потом был перелет, не слишком долгий, но волнительный, и еще целых полдня разных дел. И теперь, поздно вечером, в жарко натопленной комнате, на уютном диванчике, когда за окном бушевала стихия, меня разморило.       — Пойду я спать, — пробормотала я, но меня никто, кажется, не услышал, разве что Нат. Китти выскользнула за дверь вместе со мной, и буквально через пару шагов боднула головой под колено:       «Что творится на улице?»       «Гроза. Дождь с неба, молнии».       «Это опасно?»       «Не слишком. Но если хочешь вымокнуть насквозь — иди одна, я пас. Можем из окна полюбоваться».       Но демонесса то ли фыркнула, то ли чихнула и бегом отправилась на разведку. До комнаты я доплелась из последних сил, разделась и провалилась в сон еще до того, как упала на подушку.       …чтобы через полчаса проснуться от объятий насквозь мокрой и замерзшей кошки. Злым шепотом я высказала все, что думаю о таких пробуждениях, на что Китти мурлыкнула:       «Тебе что-то снилось. Наверно, плохое. Не могла же я не разбудить?»       Я только недовольно фыркнула и спихнула демонессу на пол. Снов я никаких не запомнила и сильно сомневалась, что ко мне и впрямь снова пришли кошмары — уж их-то я запоминала прекрасно. Больше верилось в то, что Китти в очередной раз решила похулиганить. В такие моменты я почти жалела, что взяла поганку с собой. Думала: надо было связать клятвой и оставить вместе с той девчонкой, Амалией. Но потом раздражение отпускало, и мысли уходили. Тем более что, сделай я таким образом, волновалась бы за судьбу и демонессы, и девочки куда больше.       В следующий раз я проснулась уже ближе к рассвету. В комнате явственно кто-то был, хотя разглядеть сквозь ресницы я ничего не смогла: было слишком темно. Пару мгновений я соображала, разбудила меня интуиция или я все еще сплю, как на самом краю зрения что-то мелькнуло. Обреченно выдохнула:       — Вы мне поспать дадите? Только не говори, что ты тоже мокрый и надо срочно тебя просушить.       — Chica, в эти игры я бы предпочел играть не с тобой, — насмешливый голос раздавался совсем рядом, буквально в шаге от кровати. Я нехотя разлепила глаза и повернулась, чтобы увидеть едва заметную тень.       — И хвала Создателю. Слушай, я тебя, конечно, всегда рада видеть, но вот прямо сейчас — не очень. Может, завтра поболтаем?       Тень чуть придвинулась, и я на всякий случай накинула на себя щит. Не то чтобы я считала Зеврана таким уж опасным лично для меня, но побудки с ножом у горла мне надоели еще в гостях у кунари. Пусть уж считает, что я выучила урок и перенесет свою активность на какую-нибудь другую сферу деятельности.       Убийца разгадал, кажется, мой план и негромко рассмеялся. Кинжал с тихим шелестом скользнул обратно в ножны, а его владелец присел на кровать мне в ногах.       — Завтра у нас будет куча дел, моя дорогая. Неужели неинтересно, чем я занимался в этот прекрасный, но излишне мокрый вечер?       Я уже хотела ответить отрицательно — подушка сама себя не обнимет, но… стало действительно интересно. Где это он пропадал так долго?