The sorrow

5 лет спустя. Лекса уже пятый раз перечитывает одно и то же предложение в отчёте. Ей никак не сосредоточиться на работе, все мысли забиты абсолютно другим. Санчес сняла очки и положила их на стол, девушка прикрыла глаза, давая им отдых. Брюнетка чувствовала усталость, всё тело просто гудело от боли. Она сидит в этом кресле двадцать три часа без перерыва, сейчас такое время... работы навал. Но она пообещала себе, что эти дни последние, когда она вот так вот задерживается в этом кресле. В конце концов, у неё есть дела поважнее. Она не хотела сидеть здесь сутками, но другого выхода просто не оставалось. Бизнес не мог сам всё решать, все проблемы не могли просто исчезнуть. Лекса открывает глаза и нажимает на кнопку на селекторе. Проходит минута и раздаётся весёлый голос подчинённой: - Да, Миссис Санчес? - Руби, позови, пожалуйста, Джеймса Адамса ко мне в кабинет. - Хорошо, миссис Санчес. Лекса вздохнула и потёрла виски двумя пальцами, голова просто гудела от столь огромного потока информации. Девушка запустила пальцы в свои волосы и склонила голову над столом. Она безумно хочет домой. В дверь постучали, и Санчес сразу же выпрямилась, стараясь взять контроль над собой, ведь усталость на её лице видна незримым глазом, а Лексе совсем не хотелось, чтобы её подчинённые видели её слабость именно сегодня. - Входите, - сказала она спокойным голосом. - Миссис Санчес, вы хотели меня видеть? - спрашивает мужчина, заходя в кабинет. Джейм Адамс - её помощник, работает с ней уже три года, ни разу ещё не подводил, выполняет свою работу хорошо и надёжно. На вид он был вполне симпатичным парнем: средней длины волосы, благодаря которым он был похож на львёнка, небольшая щетина на лице, глаза мягкого океанского бриза - серо-зелёные. Он был достаточно красив, именно поэтому огромное количество девушек в офисе смотрели ему вслед, когда он шёл по коридору и всячески с ним флиртовали во время обеда. А ещё он носил исключительно серые и чёрные костюмы - это даже хорошо, Лекса не очень любит слишком яркие цвета последние пять лет, глаза режет. - Как идёт работа? - спрашивает она, глядя ему в глаза своим пристальным взглядом. - Фотосессия почти готова, миссис Санчес. Осталось отфотошопить некоторые изъяны на модели и можно будет отправлять в издательство. - Почему мы будем редактировать фотографии? Мы продаём только качественную косметику, которая и без редактирования выглядит прекрасно, - говорит она, складывая пальцы домиком. - Миссис Санчес, но у модели есть веснушки и шрам над губой и... - И что? - прерывает его Лекса. - Простите? - Джеймс сжимает губы. - И что с того, что у неё веснушки и шрам над губой? Как это влияет на то, что макияж смотрится хорошо? Даже такие недостатки по-своему очаровательны, не нужно ничего редактировать. - Хорошо, Миссис Санчес. Как скажете, - Адамс уважительно кивает. - Почему работу делает наше агентство, а не журнал, который будет выкладывать статью? - задаёт следущий вопрос Санчес. - Этого не было в договоре. - Потому что наш фотограф сама попросила об этом. Элизабет очень хотела поработать с этой моделью, она сказала, что ей это необходимо. - Что ж, ладно, - хмыкает Лекса. - Можешь идти. Джеймс кивнул в ответ и направился к выходу, но тут Лекса резко его остановила: - Стой! Всё готово? Мужчина поворачивается к ней и приподнимает уголки губ. - Да, миссис Санчес. Подарок готов, и он просто восхитителен. - Конечно же он восхитительный. Это подарок для моей принцессы. - Поздравьте Элли с Днём Рождения от меня, - Джеймс ещё шире улыбнулся. - Подарок у Руби. - Отлично, можешь идти домой. *** Лекса вышла из машины и почувствовала, как холодный ветер подул в её сторону. Санчес съёжилась, поправила шарф и пошла вперёд, она чувствовала огромное напряжение в своём теле с каждым новым шагом. Девушка крепко сжимала в руках розы и смотрела вперёд подавленным и опустошённым взглядом. Время будто остановилась, когда она подошла к Колумбарию и остановилась около любимого имени. Кларк Гриффин. Звезда, которая угасла, так и не успев пожить. Лекса не смогла сдержаться и заплакала, смотря на фотографию за стеклом. Блондинка смотрит на неё с фотографии и улыбается своей лучезарной улыбкой, такой светлой и тёплой. Эта теплота до сих пор согревала каждую частичку тела Лексы, стоило ей только взглянуть в эти счастливые глаза, что смотрят на неё с фотографии. Санчес отдала бы всё в этой жизни, за то, чтобы Кларк ей приснилась, она бы пожертвовала всеми деньгами мира, чтобы хотя бы увидеть любимую во сне. Ведь с того дня, она ни разу ей не снилась, даже намёка не было. - Кларк... - шепчет брюнетка, - здравствуй, родная. Лекса ставит цветы в специальную подставку и смотрит на урну с прахом. Она не может остановиться, слёзы текут с новой силой, кажется, у неё начинается истерика. Лекса с силой сжимает кулаки и кусает до крови губы, как же ей хочется завыть во весь голос, упасть на колени и остаться со своей любимой девочкой здесь навсегда. У неё нет сил, она так устала. Пять лет. Прошло пять лет. Лекса до сих пор не верит. Каждое утро она встаёт, завтракает, беседует с дочкой и идёт на работу. И так по кругу. Она не может уже, не выдерживает этой боли. Такой раздирающей сердце боли. Брюнетка тяжело вздыхает и закрывает лицо руками. Не может успокоиться, не в этом месте. Ей хочется умереть, но она не может, у неё растёт Элли, её маленькое чудо, ради которого она пойдёт на всё. Лекса не может уйти с этого мира, ведь у неё есть смысл оставаться. Хотя сложно сказать, что она вообще жива. Лекса умерла внутри пять лет назад. Она больше не видела утешения в словах, её голос умолк, свет в глазах поник. Её боль охватила самые ужасные и больные местечки её души, и она этому поддавалась, отдавала всю себя этим чувствам. - Нашей малышке сегодня пять лет, представляешь? - шепчет Лекса, когда истерика уже более-менее испаряется. - Она такая кнопочка... Очаровательная. Кларк, ты бы гордилась ей. У нас лучшая дочка на всём белом свете. Спасибо тебе за неё. Она смотрит на фотографию за стеклом, разглядывает каждую черту лица. Будто боится забыть, хотя понимает, что этого она сделать никогда не сможет. Никогда не сможет отпустить, всегда будет помнить и думать о ней. Всегда будет помнить каждую родинку на любимом теле, каждую улыбку подаренную ей. Лекса думала почти каждый день о том, что, если бы всё изменилось? Что, если бы она настояла на том, чтобы довезти Кларк? Что, если отправилась бы с ней? Что, если бы они просто поехали домой? Лекса ненавидела себя за то, что могла что-то предпринять в тот момент. Но в то же время девушка понимала, что она просто не могла предугадать того, что случится. Она не могла узнать будущего. В первый год после смерти Кларк Рейвен очень сильно кричала на Лексу, потому что она не вставала с кровати днями, а если и вставала, то ради ребёнка. Работала она на дому, не могла просто выйти на улицу, не могла сдерживать себя и не плакать хотя бы час. Она просто лежала под одеялом и смотрела в потолок. Ей было настолько больно, что она не могла заставить себя подняться... В то время Лекса могла только заботиться о дочке и то ей помогали их родители. - Кларк.... Я очень скучаю по тебе. Лекса прикладывает руку к стеклу и чувствует, как истерика вновь пробирается к ней. Это просто невыносимо. Она не может спокойно дышать, не может даже мысли свои нормально связать, язык заплетается. Лекса падает на колени, не сдерживая себя, слёзы уже текут по её щекам, обжигая кожу. - Кларк, - шепчет она, сжимая руки в кулак. - Чёрт, Кларк... Я так скучаю по тебе. **** Лекса беззвучно открывает дверь и заходит в квартиру. Запах запечённой картошки с мясом тут же ударяет ей в нос. Девушка сжимает в руках подарок для дочки и выдавливает повседневную улыбку. Она слышит детский смех и чьи-то разговоры, гости уже тут, а это означает, что брюнетка снова опоздала на праздник. Санчес быстро снимает пальто и ботинки, тихими шагами она подходит к большой комнате и смотрит на свою принцессу. Лекса улыбается, но в душе такой огромный ком боли. Элли безумно похожа на Кларк. Это просто раздирало душу Лексе, ведь каждый раз смотря на родную дочь она видела в её лице любовь всей своей жизни. Элли была их поэмой, которую они с Кларк написали, их великой гордостью. Санчес уверена, что Кларк безумно гордилась бы их дочкой, ведь та была просто неотразимой: в садике была самой активной, занималась танцами и каратэ, красиво рисовала и безумно любила животных. Их ребёнок очень добрый и умеет проявлять сочувствие получше взрослых. Элли всегда замечала, когда Лексе безумно грустно, поэтому она залезала к ней на колени и крепко обнимала. На несколько минут это действительно помогало брюнетке. Элли была её маленьким личным ангелом. Элли - блондинка с голубыми выразительными глазами, маленькие пухлые губки, аккуратный носик и безумно милая улыбка. Она была совершенством, Лекса это знала. Она смотрит на дочку с любовью и обожанием. Всё, что она может дать ей - то даёт. Лекса делает всё, чтобы она была в безопасности, ничто её не беспокоило и всё было хорошо. Она пообещала Кларк оберегать их девочку, когда стояла возле бездыханного тела жены. И брюнетка выполняет своё обещание каждый день, каждую минуту, каждую секунду. - Мама! - воскликивает девочка, когда замечает её. Она быстро слезает со своего места и бежит к ней. Лекса ловко ловит малышку и берёт её на руки, прижимая к своей груди..так крепко, будто боясь, что ребёнок исчезнет. - Почему тебя так долго не было? Я очень скучала по тебе, так скучала, что частичка моей души взорвалась. - Ох, малышка, мне так жаль, давай заново построим эту частичку души? - Лекса гладит Элли по волосам. Малышка отстраняется и улыбается маме, она буквально светится счастьем. Санчес не могла не улыбнуться ей в ответ. - С Днём Рождения, дочка, - шепчет она. - Я люблю тебя. - Спасибо, мамочка. Я тебя тоже люблю. Лекса аккуратно ставит на пол свою принцессу и заглядывает ей в голубые глаза. Тяжело вздохнув, Санчес протягивает дочке подарок. Элли тут же берёт его своими маленькими ручками и осматривает красивую жёлтую обёртку с узорами. Малышка плюхается попой на пол и начинает аккуратно его открывать, стараясь не разорвать в клочья упаковку. Когда она раскрыла подарок, то достала оттуда книгу. На деле, это был очень редкий сборник рассказов одной писательницы, которую Элли обожала. Лексе потребовалось четыре дня, чтобы уговорить автора продать ей эксклюзив с автографом. Книга выйдет официально через три месяца, но не будет же малышка Лексы столько ждать. - Мама, это же... Ааа, спасибо большое, - она подскакивает и обнимает Лексу за ноги, потому что ростом она была маме до пупка. - Это второй мой лучший подарок за сегодня. - В смысле, второй? Айщщщ, а ведь я так старалась. - вздыхает Лекса. - Да, мамуль, это второй, потому что тётя Рейвен принесла мне ещё круче, - заявляет она, отходя от мамы. - Не называй меня тётей, - фыркает Рейвен. - И что же это? - улыбается Лекса, смотря в радостные глаза малышки. - Подарок от мамы, - с гордостью заявляет ребёнок. - В смысле? - Лекса хмурит брови. - От мамы Кларк. Сердце тут же пропускает удар. Санчес хватает ртом воздух, пытаясь собраться с мыслями. Имя любимой из уст дочери это... Неописуемо. Она чувствует, как слёзы вот-вот готовы покататься из глаз, но тут же прикусывает губу и набирает больше воздуха в лёгкие. Она должна себя сдерживать ради дочки, время на слёзы она всегда может найти в любой другой день. - И что же это? Малышка тут же убегает в свою комнату, Лекса же в это время переводит взгляд на Рейвен. Шатенка сидит за столом, пьёт чай и тоже смотрит ей в глаза. Лекса хочет ей сейчас сказать хоть что-нибудь, но не может, не время. Она переводит взгляд на дверь комнаты дочки и еле улыбается, когда малышка пытается притащить футляр от гитары, который почти больше её. - Это мамина гитара, - улыбается Элли с гордостью смотря на футляр. И тут Лекса понимает, почему ребёнок настолько счастливый, дело не только в её празднике, но и в подарке от Рейвен. Элли мало что знает о Кларк, Лекса просто не могла ей много рассказать, каждый раз хотелось плакать или слова застревали в горле. Она пока не готова. Элли расстёгивает застёжку на футляре и снимает крышку. Сердце Лексы пропускает удар. Гитара совсем не изменилась - наклейки на месте, всякие штуки для гитары тоже. Кларк слишком заботилась о ней, поэтому у неё было много всяких разных штучек для гитары, множество из них купила сама Лекса. - Она просто обворожительная, - заявляет малышка. - Научишь играть? - Да, конечно... Но когда подрастёшь, годика через три. - Хорошо. Это не всё, кстати. Тётя Рейвен мне ещё вот это подарила, - девочка заворачивает рукава своей красной толстовки, показывая браслет. - Она сказала, что мама не расставалась с ним. - Да... Ты права. - Откуда он у неё появился? - улыбается дочка, проводя пальчиками по драгоценным камням на браслете. - Я подарила... /11 лет назад/ Лекса очень много трудилась и подрабатывала, она хочет в скором времени сделать Кларк предложение руки и сердца. Девушка уже давным давно всё обдумала и решила, именно поэтому откладывала часть денег на кольцо и часть на простые подарки для Кларк. Ей нравилось радовать любимую, хоть та зачастую возмущалась, что она слишком много денег тратит на неё. Но Лексе нравилось делать подарки, нравилось видеть улыбку на лице Кларк, видеть удивление и смущение. Кларк и Лекса сидят на своей любимой крыше. У них в руках по буррито, а в рюкзаке бутылка лимонада. Не совсем роскошная обстановка, но обеим нравится. Главное, что они вместе прямо сейчас. Гриффин сидит в её объятьях, рассказывает ей как прошёл день и вообще обо всём на свете. А Лекса внимательно слушает и улыбается от счастья, наматывая локон волос Кларк себе на палец. - Нам нужно хотя бы раз в жизни устроить пикник на лавандовом поле во Франции, будем пить яблочный сок с круассанами... - мечтательно произнесла Кларк. - Я согласна на всё, где будешь ты, - отвечает Лекса и чмокает свою девушку в щёку. После чего Санчес подняла глаза вверх, прямо на звёздное небо. - Звёзд так много, и они так великолепны. - Звезды могут быть разбросаны далеко друг от друга, окруженные темнотой, но они есть. Найди ту звёзду, которая тебе запомниться больше всего на свете и улыбнись, смотря на неё, если тебе захочется вспомнить меня. - Зачем мне тебя вспоминать? Я в любую секунду смогу насладиться твоей красотой, - улыбается Лекса. - Ахах, ну конечно же, это так, - хихикает Кларк. - Кстати, я тут тебе кое-что принесла. Лекса берёт свой рюкзак и достаёт из кармана чёрную длинную бархатную коробочку. Она взволнованно протягивает её Гриффин и облизывает губы. - Прими это, как подарок. Кларк берёт коробочку и открывает её. Она тут же нервно прикусывает губу, смотря на браслет из красивых драгоценных камней. Гриффин переводит взгляд на Лексу и смотрит в встревоженные зелёные глаза. - Это очень дорого, Лекс... - Кларк, я люблю делать тебе подарки... Просто прими это. Блондинка вздыхает, смотря на лицо любимой, но всё-таки достаёт браслет и с лёгкостью надевает его на руку. Пару минут она любуется красотой и снова заглядывает в зелёные глаза. - Спасибо, Лекс... - Я люблю тебя, носи его всегда. Он тебе очень идёт. С тех пор Кларк его почти не снимала. /Наше время/ - Лекса? - раздался тихий голос совсем рядом, и Санчес вздрогнула от резкости. - Ох... Беверли, - Лекса смотрит на девушку и еле улыбается. Беверли - её жена. Они поженились два года назад, но знакомы намного дольше. Беверли училась в одном классе с Кларк, поэтому они очень часто пересекались с Лексой, так как та почти каждую перемену навещала Гриффин. Она решила выйти за неё, потому что Элли нужна вторая мама, дочке нужно внимание и любовь. А Лекса не всегда готова это дать, не всегда может забрать её из садика, не всегда может заботиться о ней. Поэтому у неё был один вариант - жениться. Но Элли не называла Беверли мамой, что было удивительно для Лексы, ведь она никогда не запрещала этого дочке. Да, Элли знала о своей родной маме, видела фотографии Кларк, но Кларк не было рядом. Но всё равно девочка называла мамами именно Кларк и Лексу. Беверли же она звала "Ли" или "Бейвс". Они с Беверли довольно сблизились за это время, вместе проводили много свободного времени из-за ребёнка, узнавали друг друга. Но вот Лекса совершенно её не любила и уверена, что никогда не полюбит. Да, они спят на одной кровати, едят за одним столом, растят ребёнка. Но у Лексы нет чувств, кроме уважения, к Беверли. - Лекс, садись за стол, давайте поздравим малышку, - улыбается шатенка. Брюнетка оглядывает её с ног до головы и только сейчас замечает красивое жёлтое платье, видимо, девушка совершенно недавно его купила. Беверли не только удивительный человек, она ещё очень обаятельная и красивая дама, Лекса прекрасно понимала это. Но она была не блондинкой с голубыми глазами по имени Кларк. Беверли - шатенка с ореховым цветом глаз, достаточно густыми бровями, немного пухлыми губами и модельной фигурой. Собственно, она могла бы стать моделью и даже шла к этому, но потом встретила свою первую любовь, женилась на ней и теперь воспитывает её ребёнка. Вот так и повернулась жизнь Беверли Лейс. - Да, ты права, - Лекса снова посмотрела на дочку и тепло ей улыбнулась. В дверь постучали, и Беверли тут же подорвалась с места и побежала в прихожую. «А вот и родители», - подумала Лекса, садясь на своё место. *** Праздник закончился, все, кроме Рейвен, разошлись по домам. Лекса взяла дочку на руки и понесла в её комнату. Ребёнок устал бегать и танцевать, батарейка села и малышка уснула прямо на полу. Брюнетка аккуратно положила дочку на кровать, сняла с неё кросовки и джинсы, она аккуратно отбросила все вещи на стул и присела на край кровати, накрывая малышку синим одеялом с Мики Маусом. Лекса улыбнулась, смотря на ребёнка. Маленькая копия Кларк. Брюнетка вздыхает, наклоняется и целует малышку в плечо. Элли улыбается во сне, а Лекса не может не улыбнуться в ответ. Она начинает гладить ребёнка по волосам, тихо напевая колыбельную. Брюнетка не может больше сдерживаться, слёзы предательски начинают стекать по щекам, а голос дрожать. И лишь нечто, наблюдавшее за ними с угла комнаты это видит. Лишь это существо в лунном свете и ночной тишине смотрит на них со слезами на глазах, прижав руки к груди.