Врата Бальдура.

      Бранвен в ярости шагала по ступенькам «Фелдпоста», игнорируя просьбы трактирщика не шуметь. Пришлось заплатить этому толстопузу сверху двести золотых, чтобы он заткнулся и ушел по своим делам. К счастью была ночь, и в обеденном зале не было никого, кто мог бы нас заметить. Я слышала норхеймский диалект, на котором она молила Темпуса и Валкора о хорошей драке с магом. Гириас выслушал ее рассказ, почему Транциг ее заключил в камень.       Как оказалось, этот Транциг ходит под Тазоком, как его шестерка, и поставляет ему рабов, которые потом отправляются в неизвестные рудники где-то на территории Побережья Меча. Бранвен была свидетелем. Она подслушала Транцига. И это было ее святым долгом - найти и базу бандитов в неизвестном месте, и освободить рабов, чтобы покрыть себя славой, и при возможности быть покрытой крепкими мужчинами. Последнее было интересной деталью ее характера. Очень важной, я бы заметила, на которой эта блондинка неоднократно акцентировала внимание, похотливая дура.       Но если подумать, нет. Мне хватает и Кхалида. Вот если бы со мной была еще одна девушка, но Кхалид не согласится. Он конечно хорош, но с двумя норовистыми женщинами ему не совладать. Я поправила его шлем. Все из-за наших с Кхалидом ушей, но ему просто нравилось, что я о нем забочусь. Вот бы и другие оценили это по достоинству!       Я шла по дощатому коридору второго этажа. Звуки шагов в сабатонах заглушались красивыми калимшанскими коврами, но Бранвен все равно стучала молотом о щит, пугая спящих аристократов. Конечно, это меня бы позабавило в обычной ситуации, но даже я не люблю будить спящих. Гириас и Кхалид успокаивали народ, говоря, что охотятся за опасным преступником. Можно было просто попросить меня, и я наложу на всю гостиницу Сон, чтобы никто не встал. Но почему меня никто не слушает?? Кроме Кхалида.       Ладно, будь что будет. - Джахейра, сделай что-нибудь с гостиницей. - О, может тебе еще панталоны погладить? - Ну я не знаю, Кхалид ты не против? - Акхм...это б-был с-сарказм, - заносчивый мальчишка, хотела я сказать, но вместо этого просто пристально на него посмотрела. - Оу, тогда извини, ну так наложи на сознание людей сон или типа того, - о, Сильванус, ты донес мои мысли. Я взмолила природу, и легкий ветерок пронесся от меня к каждой комнате на втором этаже. Везде был слышен храп. Везде, кроме комнаты, дверь в которую выбивала Бранвен с крепким северным словцом. - Бранвен, ах ты северная шлюха!!! - Сдохни, ублюдок!!! – послышались звуки разбитой вазы и речитатив заклинаний, на который я скорее поспешила, но Минск и Динахейр были быстрее, и рашеменка сбила заклинание ловким броском камня ему в руку, выбивая ему все кости. Он закричал что сдается, и скажет про базу бандитов, показывая документы и карту. Зря он это сделал. Бранвен опустила тыльную часть молота ему на череп, пробивая голову через капюшон. Он лишь судорожно дергался, когда Бранвен вытащила клевец вархаммера из головы. - Получил свое, сука! – она харкнула на него и вытащила то, что нам было нужно, - Это ваше. А я пойду выпью ерша. Гириас!!! - А? Ерш? А че это? - Ахахах, этот ответ мне и был нужен, пойдем! - Нет, нет и еще раз нет. Мы обнаружили нечто важное! Если наш лидер будет в говно пьяный, мы не сможем на утро решить проблемы с бандитами! Ты согласен, Гириас? – нехотя и переминаясь с ноги на ногу, полуорк в кольчуге под рясой кивнул, - Хотелось бы, чтобы ты не так долго думал над очевидным, но ладно. - Ладно, тогда я одна пойду. В случае чего, вы знаете, где меня найти. Стыдно просить... – Гириас, ухмыляясь, дал ей пять сотен. Зачем?? - Я отдам! Обязательно, вплоть до медяка. Я вам всем должна чуть ли не по гроб жизни. - Мы в целом не против помочь тебе, к тому же, ты заслужила за столь ценные данные. Считай, что ты ничего не должна, - Гириас изучил документы и начал обдумывать следующий шаг. - Все равно я вам благодарна, и тебе лично Джахейра, что освободила меня из камня. - Да, я уже говорила, не за что, - Ксан тоже прочел документы, и сел на стул, отодвинув тело колдуна. - Я знаю, что мы и так обречены, но все же мы хотим прожить дольше, так? У меня есть мысль. - Серый Плащ, конечно же, я выслушаю, - Гириас хотел сказать то же самое, но я его перебила. - В общем, база явно охраняется огромной толпой бандитов вооруженной до зубов. Нам нужно провести диверсионную операцию, - он пододвинул большой дубовый стол на середину комнаты с большим трудом. - Мог бы и меня попросить. - Не важно, - он раздвинул карту на весь стол и провел пальцем по уголкам. Чудо, но карта из клочка пергамента с наброшенными чертами плана превратилась в большую и подробную карту местности, - Иллюзия и сжатие, если интересно. Динахейр кивнула. - В общем, - я смотрела на карту. Вот он Берегост, окрестный лесок, а вот гостиница Бентли. И от нее шел красным цветом пунктир до рощи Пелдвейл. Обычное тихое место для отдыха и охоты. Но на север от него шла еще черта. - Как я поняла, это маршрут следования банд. - Верно, моя очевидная peredhil, а теперь смотри на вот это – он провел пальцем еще раз по карте, и чернила преобразовались в план базы. - Что вообще думал этот кусок тупого говна, когда наносил столь важные данные? - Наверное, хотел сдать подельничков страже? Или привести стражу, а потом с помощью сообщников захватить их в плен, или отвлечь стражу от грабежа Берегоста? – Имоэн порой поражала своими выводами. Даже Гириас удивился. - Знаешь, поначалу ты мне надоедала, но твои пессимистичные выводы дали понять, что у нас есть шансы победить. - Момент испорчен. - А я разве делал его лучше?       Смотря на план местности, я обратила внимание на старые развалины в нескольких метрах южнее палаточного лагеря и пещеры, на которой была нарисована собачья голова. Мое чутье агента подсказывало одно – напади мы в открытую, то мы все умрем. - Кхалид, что скажешь? - Т-там их десятки, м-может с-сотня? Открытый б-бой т-такой группой это с-самоубийство. Помнишь того б-барда? - Еще бы забыть. От него дешевым парфюмом несло за километр. Хочешь его позвать, Бранвен, и еще кого-то на помощь с бандитами? - Т-ты читаешь мои мысли, л-любимая. Люблю, к-когда ты сосредоточена.       Это было мило, я даже зачесала косичку за ухо. Боже, мы с ним так долго вместе, почему он так до сих пор не даст мне привыкнуть к его бархатистому голосу. Гириас глупо скалился глядя на нас, и я поняла, что покраснела, как первогодка в друидском круге. Но надо думать о деле. Я посмотрела на значки леса на юго-западе от лагеря. Это можно использовать для маскировки, но не значит ли это, что бандиты это тоже будут использовать? Надо попросить силы природы на помощь, определенно. Хотя я не такая опытная, но все же вызвать пару-тройку стай волков смогу. - Надо позвать того барда. Имоэн, ты как самая шустрая, найди его в каком-нибудь кабаке, заодно Бранвен скажешь, что она тоже завтра идет с нами. Джахейра, Кхалид, вы как опытные партизаны и агенты.... - Да, я поняла, - я знаю, чего он от нас хочет, - И пожалуйста, вытри грязь на подбородке. - Нет, ты не поняла, - а чего это он со мной пререкается? – Возьмите под крыло Динахейр и Ксана, пока они будут с защищенных развалин делать что-нибудь страшное на головы врага. - Но ведь я должен защищать Динахейр! – Минск, дубина ты стоеросовая, не лезь! - Именно, Минск, ты идешь со мной. Мы со штурмовым отрядом крепких ребят будем вбивать злу правду и честность. - Да, Бу, - он слушал писк хомяка. Я никак не могла разобрать, и уж тем более открыто признаться, но я чувствовала, что хомяк действительно разговаривает. Животные обычно не могут осмысленно выражаться. Они лишь передают волю Сильвануса полунамеками, как дыхание живой природы. Но Минск и Бу для меня странная компания. Дуболом с минимальным мозгом, и хомяк, который судя по изречениям Минска, являлся самым умным существом в группе. Динахейр знакома с ним ближе, и она делала вид, что не замечает, в то время, как Кхалид на него посматривал с недоумением, - Аааа, чтобы защитить нашу ведьму, мы обязаны от нее отойти, но это странно. Я ведь должен видеть Динахейр.       Вновь прозвучал писк, в этот раз он был громче. - Хорошо, хорошо, Бу, я понял, зло нужно отвадить от нашей колдуньи еще на подходе, - он обернулся и повернул голову к Гириасу, - Я проложу нам путь мечом и сапогом, Бу позаботится о деталях. - Вот и славно, а что Имоэн должна сделать? - Как придет, так и скажем ей. Я уже все придумал, если вам важно мое мнение, - Ксан сидел в кресле и держал Лунный Клинок на кончике указательного пальца, как цирковой эквилибрист. - Чудно. - Нет, не чудно, возможно завтра мы все погибнем. Я хотя бы хочу уберечь самых слабых от жестокой смерти. - Ты кого слабой назвал, брюзга?? – к нам запыхавшись, прибежала Имоэн с каким-то эльфом с очень мрачным взглядом, бардом Уиллом и полупьяной Бранвен. - Это те самые, приключенцы, что хотят убить Тазока? – эльф смотрел на нас оценивающим взглядом. Я знала этот взгляд. Он пережил что-то ужасное. - Да, я Гириас. - Киван. Я раньше был егерем возле заповедника «Высокая Ограда». У меня теперь личные счеты с бандитами, - он еле сдерживал гнев. Мой опыт подсказывал, что бандиты убили дорогого ему человека. И судя по всему, сделали это на его глазах. А его оставили в живых, просто посчитав его мертвым. - Уилл Скарлетт не может просто пройти мимо, когда хотят побить честных людей. Я, моя песня и мой цеп к вашим услугам, милсдари и милсдарыни. Гаррик, не стесняйся, познакомься с ними. - Д..Да, здравствуйте, - певучий голос парнишки сразу выдал в нем неоперившегося птенца. - Ты хоть убивал когда-нибудь? - Я? Нет. Курица на суп считается? – Кхалид прыснул. - Не переживай, твои навыки в магических капканах будут полезны. К тому же я не так хорошо пою, а наш отряд должен быть в хорошем настроении, пока мы пойдем бить морды Тазоку. Правильно говорю, Киван? - Да, - он звучал сухо и безэмоционально, - Тазок получит самую жестокую смерть, от которой Баатор зарыдает. - Тел-квессир, каждый раз, когда я слышал это от кого-то, то он умирал, - Ксан, как всегда портил момент своим пессимизмом. - Да что ты знаешь, колдун?! – повисла напряженная атмосфера, когда Киван пошел на Ксана, мирно сидящего в кресле. - А ну все заткнулись!! – Гириас стукнул по столу кулаком. И его послушались, - Наш враг находится неподалеку от Ларсвуда, хуй знает сколько их там, и какие там морды. Наша задача четка и ясна. Враг стоит, мы тревожим, враг отступает, мы наступаем. Они скоординировано нападают на караваны, а значит, не ожидают нападения на свой лагерь. Все бандиты самоуверенны в своей безнаказанности. На том и сыграем. Киван, кто такой Тазок? - Полуогр, падаль гнусная, как и все гоблиноиды. Без обид, - Гириас лишь кивнул, - Ценит лишь силу, ему плевать на умения и ум, только сила и все. Я о нем все узнал. Если в лагере кто-то есть, то они сильны физически, но тупы. Возможно, есть пара командующих, но они не слишком опасны. - Тем хуже для них. Маги и поддержка будут сидеть в развалинах, и добивать убегающих. Киван, Имоэн... Гаррик, вы делайте удобные капканы и заманивайте их в ловушки. Да, Имоэн, придется посидеть над капканами. - Лаааадно, все равно раз уж мы идем бить морды злодеям, убившим жену Кивана, то я уж постараюсь! - Дитя, могла бы и не говорить, но все равно. Я слышал о вас и ваших подвигах в Нашкеле. Вы ребята правильные, надеюсь, мое чутье не подводит. - Тир накажет несправедливость! Я его карающая рука! – жестокий мясник в бою, но говорит столь вдохновляющие слова. Ксан смотрел на лидера, я смотрела на Ксана. Мы понимали, что в нем есть что-то еще кроме его полуорочьего происхождения. Дитя Баала, не могу в это поверить, он возможно полубог, но не Дитя. И Горайон умер, защищая его. Зачем? В прочем, сейчас об этом лучше не думать. Он показал себя способным стратегом и его надо слушать. - А, я так и не поняла, а че мне делать? – Бранвен взмолила Темпуса и засияв, протрезвела, - Как я поняла, мы пойдем на великолепную битву?? - Да, моя сладенькая северянка, - сказал Уилл, - И мы пойдем в количестве.... - Нас девятеро, если не считать Гаррика. Ты не передумал, мальчик? - Нет, я же все-таки артист, и не посрамлю путь барда. К тому же я знаю пару заклинаний. Уилл, забери у трактирщика наши боевые барабаны, мы должны наводить психическую атаку. - Умно. А теперь, раз уж мы собрались, то пойдемте в гостиницу «Дружеская Рука». Нам нужно всем отдохнуть перед боем. - Ах, хороший отдых перед хорошим боем, прямо как на севере! Темпус, направь наши мечи! - Тир, пощади невиновных, покарай зло!       Наш некислый отряд бойцов выдвинулся на север. Все болтали друг с другом, а Уилл поднимал настроение игрой на лютне. Хорошо играет, должна заметить. Песня была поучительна. Про куртизанку, вертевшую мужчинами, но получившая ребенка, который дал ей то, чего она заслуживала, но не то, чего хотела. Этот бард умеет поднять настроение. Я же шла с Кхалидом позади всех. - Д-дорогая, ты выглядишь г-грустной. - Я не грустна, я обдумываю завтрашний поход. - А я д-думал, что ты все расстроена, что у нас д-детей не в-выходит завести, - иногда я жалела о столь долгой жизни с моим Рыжиком, потому что он читал меня как открытую книгу. - Я не расстроена из-за этого, - не хотелось врать мужу, но приходилось, - Просто балансу я все еще нужна, и время нашей спокойной жизни не пришло. - Д-дорогая, не надо только лгать мне, я же т-тебя н-насквозь вижу, не переживай, будет у нас ребенок. К-как назовем первенца? – никак. Я обязательно схожу к клирику или знахарю, и проверюсь, не хочу думать, что я не могу завести ребенка. - У нас будет девочка. Назовем ее, - я взглянула на Имоэн, - Имоэн подойдет? - Акхм...Почему так? – я пошутила, извини. - Ахах, ты бы сейчас себя видел, дорогой. Выберем вместе имя, когда придет время, - я очень надеюсь на это. Сильванус свидетель, я желаю этого. - Х-хорошо, мы будем учить нашу дочь путям меча и природы. - Конечно.       До «Дружеской Руки» мы прибыли к поздней ночи. Стража даже осматривать нас не стала, так как эта таверна была нашим любимым местом. И жили мы тут частенько. Цены позволяли, а еда и питье были достойным местом для искателей приключений. Вокруг нас была утренняя суета, смены менялись местами, кто-то жаловался на жизнь, и стража сидела возле лестницы и курила. И тут я увидела его. - А, молодежь, слухи о вас распространяются куда быстрее, чем я мог бы себе представить. Я забыл представиться, - да, это был мой босс, - Я Эльминстер.... Гириас громко проклиная все на свете, отсчитал пять сотен золотых и отдал их Имоэн. - Хэйя, я же говорила, что это он. - Малютка Имоэн обладает проницательным умом, действительно, но ты бы не вычислила меня, если бы я не захотел. Просто я уже стар, и иногда забываю о манерах. Тем не менее, позволь мне поговорить с вашим лидером. - Большая честь встретить самого избранника Мистры, - он снял шлем и поклонился, - Но чем моя скромная персона привлекла вас? - Мальчик, вокруг тебя сгущаются тучи, и я не мог не заметить этого, это касается твоих родителей. А точнее отца. Когда разберетесь с бандитами, я с тобой встречусь. Мой старый друг хорошо воспитал и подготовил тебя, но подготовил ли он тебя ко встрече со внутренними демонами? - с этими словами он миновал нашу компанию, подойдя ко мне и сказав, - Джахейра, Кхалид, присмотрите за ним хорошенько. В нем есть тьма, но есть и свет, не давайте тьме взять верх, - мы кивнули, и когда подняли головы, его и след простыл. Как он это делает постоянно?       Гириас почесал голову, пожав плечами. - Наверное, нам нужно отдохнуть хорошенько перед боем, а то от слов живой легенды у меня больше вопросов, нежели ответов. - Хэйя, я же говорииила, а ты такой «не, не он, Эльминстер не такоооо...» - Гириас сделал захват шеи и стал начесывать ей макушку, - А, сдаюсь, сдаюсь, ты победил. Но в пари я все равно выиграла! – Имоэн показала ему язык и вбежала по лестнице в гостиницу.       Проигрывать он точно не любит. Воинственный парень. - Наш лидер не может проиграть, - Гириас помахал пальцами в свою сторону, распознав мой сарказм. - Да, продолжай, я проиграл, признаю. Можешь меня дураком считать, что не признал главного Арфиста всея Торила. - С-самое смешное, ч-что он и н-не п-пытался с-скрыть свою л-личность, - Кхалид лишь озорным образом улыбнулся, подкалывая Гириаса еще сильнее. - А, да ну тебя, мужики, как насчет по пивку? - Э, считай и женщин тоже! – знала бы я, что Бранвен это просто обыкновенный островной варвар только с сиськами... То все равно бы ее освободила. Хотя и пожалела об этом. Динахейр только цыкнула и закатила глаза, стоя рядом с нами. - О, ты меня понимаешь. - Да. У нас столь ответственная миссия, а они бухают. - С п-похмелья л-люди з-злее. - Кому как не рашеменцам об этом знать, но мы пьем обычно после битвы. Нет, не так. Мы нажираемся. В общем, давайте не будем давать молодежи сходить с ума. - Сказала девушка двадцати лет. - Отвечаю полуэльфам двадцати лет, - им все-таки Динахейр мне понравилась. Мы обменялись уважительными улыбками, и пошли в «Дружескую руку». - Д-двадцати п-пяти. К нам подбежала Имоэн. Она постоянно донимала двух магов из нашей группы. И после отказа Ксана обучить ее, она подошла к Динахейр. - Можно вопрос? - Нет. - Ну почему? - Потому что этот вопрос будет глупым, - сложно с этим спорить, Имоэн дура. Я конечно без злобы ее так зову. Это как назвать траву - зеленой, а небо – голубым. Имоэн – дура. - Но я хотела попросить тебя... - Чего бы ты ни попросила, ответ нет. - А что ты х-хочешь спросить, Имоэн? – не могу не согласиться, Динахейр слишком сурова с ней. В глазах нашей надоеды даже была обида. - Я хотела спросить о магии и концентрации. - О, тогда хорошо. Но сейчас я не могу ничего сказать. Просто.... – она думала. - Бу может ответить тебе, малютка Имоэн? – Имоэн подняла рыжую бровь в озадаченности, - Да, Бу, так и передам. Имоэн, когда ты вскрываешь замки либо ставишь ловушки и стреляешь, ты сосредоточена? - Как сказать, - о, посмотрите на лицо Динахейр, ее эго было уязвлено самым суровым образом. Я делала вид, что не пытаюсь посмеяться. Но ей нужно признать, что она не такая умная, - Да, я всегда делаю внимательно свою работу слуги Маски. - Да, Бу, ага, - он вновь обращался к Имоэн, что все еще шла спиной вперед, спокойно огибая камни и выбоины в мостовой, ведущей ко входу в гостиницу. Хорошая интуиция у девочки. Может попросить Эльминстера? Нет, не сейчас, - Помни, при изучении магии это как поставить капкан и самому в него не попасть. Только капкан в твоей голове, а ты спусковой крючок. - А, я поняла. Но Бу не может ведь научить меня заклинаниям? – Бу пискнул, и Минск помотал головой, - Динахеееейр? - Что?? Почему хомяк знает о магии, и обучении ей, больше положенного? Почему ты разговариваешь с хомяком, а потом выдаешь такие мысли, которые тебе не свойственны? Почему я вообще ввязалась в эту авантюру?? – боюсь, никто тебе не ответит на твои вопросы, - Я обучу тебя азам, девочка, но дальше ты должна сама постигать Искусство Скрытой.       Имоэн кивнула и взошла по лестнице, играя с возможно самым мудрым существом на Ториле, который был обыкновенным хомячком. А возможно легендарным гигантским... нет, я может и не самая умная девушка в Королевствах, но не настолько тупая. - Ха, моя ведьма, Бу самый сообразительный хомяк, который съел не один учебник. Не переживай, у нас главная колдунья ты, а мы с Бу твои защитники. Да, сейчас передам. Малютка Имоэн, можешь пойти к Гириасу, Динахейр возможно не привыкла идти ночными дорогами, стресс, - да, стресс. Кхалид с иронией во взгляде смотрел мне в глаза. Он тоже все понимал, но молчал.       Она сдерживала истерику, я сдерживала хохот, потому что уважала Динахейр. Но ее самомнение было растоптано. Это будет тебе уроком, рашеми, не важно насколько ты уважаема в своих землях, здесь ты просто маг с тяжелым северо-восточным акцентом и странными фразочками. Хм, я, кажется, начинаю понимать, почему вичларан отправляются в даджемму с молодыми воинами. Но ее самообладание все-таки восхищало. И она в основном смотрела на лидера, перекидывавшегося редкими фразами с Имоэн про то, что верит в ее успех и талант. На расстоянии. Хе, он мог потягаться со мной в остроумии, несмотря на свой вечно угрюмый вид. Хотя может его угрюмость из-за его толстой надбровной дуги, нависавшей над глазами?       Мы вошли в гостиницу, и она была полна гостей, в основном это были люди, купцы и зажиточные фермеры, что были тут проездом. Я окинула взглядом каждого. Никого, кто мог бы вызвать подозрение. Это немного пугало. Слишком все хорошо. Я осматривала каждого гостя. Нет. Ни один не внушал опасности. Оно понятно – здесь была священница, она могла бы указать на зло. Девушки, мужчины, юноши, старики и старухи. Никто не был скрытым убийцей. А я умею вычислять таких. Либо убийца был профессионален настолько, что мог притворяться одним из обычных людей. Нет, не думаю. Их тут нет. Но мне это спокойствие не внушало доверия. К счастью, я не буду ныть как Ксан, что все вокруг опасно.       Имоэн убежала хвастаться своему «брату» о том, что нашла учителя магии, и сказала об этом и Ксану. Он же в свою очередь отстраненно сказал, что ее попытки уберечь себя от скорой кончины - тщетны, и что им лучше лечь и умереть. А Бранвен спелась с этим Уиллом, который показывал ей мускулы, закатав пестрый рукав. И говорил Гаррику, что не только нежный голос может расположить к себе женщину. В свою очередь, юный бард в желтых тряпках кивал и старался запоминать, все, что говорит старший товарищ. Я все еще не понимала, ладно этот напомаженный фраер в пестром тряпье, он хотя бы выглядит как воин, просто взгляните на его бицепсы - Гаррика он нахера взял? Ладно, решать Гириасу, он лидер в группе. Куда сильнее меня удручал не Ксан. Он просто пожил очень долго, а его долг по защите Элвендома его добивает в моральном плане, это можно понять, хотя если он еще раз ляпнет: «Мы обречены, peredhil», - я боюсь не вытерпеть. Меня удручал Киван. Он сел в стороне ото всех. Он лишь иногда поправлял свою алебарду и смотрел по сторонам, заказав себе вина и еды. Хоть кто-то думает в первую очередь о безопасности в ночное время в людном месте. Но его глаза были безжизненными. - Киван, не сторонись, иди к нам, - я окликнула его. - Нет. Я хочу побыть немного один. Мы же скоро пойдем убивать бандитов. Надо взвесить все варианты, чтобы они были убиты, и никто больше не пострадал. - Понимаю. - Этот Гириас... Как долго вы с ним путешествуете? Он мне показался очень странным. - Н-не вежливо н-немного, но он х-хороший ч-человек, - он осекся, - Полуорк. - Его раса меня не волнует, я про его личность. - Пока он идет по верному пути. Он собран, честен и не стесняется пролить кровь, - я не хочу говорить о том, как именно он это делает. Он иногда убивает голыми руками. - Но ты говоришь это так, словно ты что-то недоговариваешь. Наблюдательный козел. - Да, он же полуорк, и выходит немного.... - Г-грязновато у него выходит д-драться. - Можно было и не таить. Я уже ощутил касание преисподних на своей шкуре, так что пара распотрошенных в бою монстров меня не напугает.       И он замолк, давая понять, что говорить более не желает. Месть не самая хорошая мотивация для приключений. Бросаться из крайностей в крайность это не самое хорошее занятие. Я вновь посмотрела на Минска и Динахейр. Лысый берсерк доставал орешки и кидал их в другой кармашек, из которого выглядывала голова хомяка. Заметив мой взгляд в его сторону, он предложил их и мне, но я отказалась.       Я взглянула на Динахейр. Ее фиолетовая роба в свете обеденного зала гостиницы выглядела частью окружающего фона с гобеленами и дубовыми стенами, но вот ее походка к столу рядом с барменом. Ее походка говорила о том... Я попросила Кхалида посмотреть на нее. - Милый, - я использовала язык жестов арфистов, - Что скажешь о Динахейр? - Она присматривается к лидеру. Не могу точно сказать, что именно она хочет от нашего полуорка. Он для нее как... – он сжал кулак, и почесал рыжую шевелюру, - Я не знаю, да, то что он полуорк и паладин при этом, это редкость. Но чтобы расценивать его как объект исследований? Это потому что он отпрыск божества? Я не особо в этом разбираюсь, прости мой тетирский цветок, но если это так, то Горайон умер зря, если мы за ним не будем смотреть. - В смысле объект исследований? – он лишь пожал плечами на мой вопрос. И я не понимала. Я помнила, что Ксан говорил о Гириасе. Что он полубог. Я тоже понимала, что в нем отнюдь не человеческая душа. Но он говорил о нем, как об Исчадии Баала. Динахейр возможно это тоже понимает. Ладно, пока что это не важно. Важно расквитаться с бандитами.       Как же все-таки приятно дать отдых ногам в столь поздний час, когда я села за свой стол все так же рядом с барменом. Некоторые наши товарищи разбрелись по комнатам. И Бранвен нашла себе компанию в лице Уилла, которого увела под недоумение самого барда, хотя как мне кажется, он это лишь для пущего эффекта сделал. Я прекрасно слышала их перешептывания о щекочущей бородке и крепких бедрах норхеймских женщин. А Гаррик? Гаррик взял лютню, и стал бренчать мелодию о героях и прекрасных женщинах. Сложно сказать, жалею ли я теперь. Голос у парнишки очень красивый. А музыка была хорошей, что хотелось танцевать. Даже Кхалид, сидевший рядом, отбивал пальцами ритм. И в лютне было что-то магическое. Она заглушала остальные шумы, а люди, что тоже сидели и пили в обеденном зале стали танцевать. Рядом с нами стоял Минск и пританцовывал рядом с Динахейр, которая работала в своем дневнике. Грустное зрелище, она вообще умеет веселиться? Я бы с удовольствием потанцевала, но я устала. Вообще в обеденном зале только мы шестеро, включая Имоэн, что соблазнительно крутила бедрами рядом с Минском в своих обтягивающих розовых штанишках.       Мы сидели и слушали песню Гаррика, который выдавал крайне низкие ноты при слащавой внешности птенчика. Остальные, судя по всему – веселились по-своему. Или просто спали, если говорить о тех, кто относился к охоте на бандитов очень серьезно. Появился Гириас. И он был без доспехов. Он даже без своей кольчуги смотрелся очень крупным. Покатые и крепкие мускулы проглядывали сквозь просторную белую рубаху с синим подбоем. А его длинные косы не были завязаны в пучок, а свободно болтались на голове. И он дрожал, когда смотрел на Динахейр. О, Суна, это так мило. Мальчик волнуется. Кхалид его подбодрил коротким кивком. И полуорк подошел к Динахейр. - Этот вечер столь хорош, и музыка красивая. Миледи, не соблаговолите.... - Нет. - Нет? – он не отступит, я уверена, - Но почему? - Мне нужно проводить исследования. Это касается истории Побережья и Смуты. В общем то, что скорее всего тебе будет интересно, если ты конечно говорил правду об этом, - она отвела взгляд от своего дневника к Гириасу, что держался более собранно. Настрой боевой, я смотрю. - Но ведь надо отдохнуть от них хоть разок? - Возможно, но я просто не танцую. - Ты не умеешь? – это было очевидно, она так смутилась, когда ты подошел, мой дорогой лидер. Кхалид только ухмыльнулся, глядя на них, выпивая бутылку пива залпом. Чем я хуже, пиво весьма хорошее. От него правда всегда случайный эффект, то легкая удача, то наоборот, то вообще снимает все зачарования. Где варилось это пиво – загадка, но дварф Мирроршейд был с чувством юмора Маски. - Не умею, лучше присядь, я хочу с тобой обсудить некоторые вещи. Ты вроде хотел изучить побольше мою культуру? - Я не изменил своего решения. Но миледи Динахейр, окажите честь станцевать со мной. И тогда мы поговорим об истории твоего народа и моего. Наедине. - Если оттопчу ноги, сам виноват. Я предупреждала. Кхалид только поднял большой палец Минску, который обнимал за талию Имоэн. Минск же глупо улыбнулся. А я продолжила смотреть на танец, мирно потягивая пиво Бентли. О, он такой душка, когда колдунья опустила ладонь ему на плечо. Они двигались весьма неуклюже.       Динахейр двигалась плохо, потому что полы мантии постоянно цеплялись за ноги, и она норовила раздавить ноги Гириасу, что был на голову выше нее. И на его фоне она казалась хрупкой тростинкой в фиолетово-синем одеянии. Сам же паладин нервничал, что было видно по небольшой дрожи в его пальцах рук. Видимо в свои двадцать он даже не целовался, а тут такая фигуристая женщина, как Динахейр. Мне даже завидно стало, ее тылы проглядывали даже сквозь просторную мантию.       Ладно, мне уже пора на боковую. Развлекайся, дитя. Перед сном я медитировала, чтобы запомнить необходимые для боя мантры друида. Их придется много раз использовать, я не могу допустить ошибки. Или мы все погибнем.       После хорошего занятия любовью, я без усилий провалилась в сновидения. Снилось, что я все-таки забеременела, но меня обнимали чьи-то другие руки. Жуткий сон, хоть и внушающий счастливый финал. Руки были крупнее, чем у Кхалида. Гадкие, обжигающие и покрытые кровавыми пятнами когтистые руки жуткого монстра, обнимавшие меня заботливым объятьем, которым может обнимать только любящий человек. И самое пугающее – в этих руках я чувствовала себя спокойно. Если это символ, что мой муж бывает тем еще зверем в бою, когда меня ранят – это слишком жуткое олицетворение. Кхалид смел, суров и силен, но не настолько. Сильванус, что ты хочешь сказать своей слуге?       Я, едва удержав крик ужаса в своей глотке, проснулась в холодном поту посреди ночи, близость зимы делала ночи длиннее, а дни короче, что было заметно по небесным светилам во тьме. На небе на меня смотрела Селуна, и я не понимала, какого черта мне сейчас приснилось. Будить Кхалида не хотелось, а потому я просто встала с кровати и подошла к окну. Сон все равно не придет еще минут двадцать. Ничего удивительного, либо интригующего. Стража ходила туда-сюда, иногда перешептываясь о скучных вещах. В основном это были заезженные актуальные темы о железе и караванах. Мы уже поняли, кто грабит караваны. И идем по души этих стервецов.       Чувства тревоги и озадаченности ото сна не оставляли даже после раздумий. Почему монстр? Возможно, я себе накручиваю, но такие сны никогда не снятся просто потому что. Мне обычно снится, как будто я скачу на рыбе по грибным морям и общаюсь с предметами. То обычный сон. Но это было именно видение. Связано ли видение с Гириасом? Нет. Сильванус, нет! Я замужняя женщина, я никогда не изменю Кхалиду, что похрапывал в кровати рядом, и его волосатая грудь поднималась с каждым вдохом. Ладно, мне нужно лечь спать обратно, потому что задание слишком важное, чтобы я вела себя как принцесса из женских драматических повестей.       Утро было самое обычное, и я, несмотря на ночные раздумья – выспалась. - Н-на сборы д-двадцать минут, - он начал одеваться, что впрочем, и мне надо делать. Эти блатные в лагере сами себя не уничтожат. - Угу.       Я не стала заплетать свои многочисленные косы каштанового цвета, ограничившись двумя «колосками». Кхалид похвалил мою прическу, сказав, чтобы я почаще ее делала. Верно, он редко видит меня с какой-то иной прической кроме той, что я делаю обычно. Я взглянула на себя в проклепанной бригандине. Все в порядке, ничего не стесняет. Мы с Кхалидом попрыгали, чтобы проверить разгруз и вышли из комнаты.       Гириас был немного сонный, из-за чего он попросил меня дать ему травы и ягод для бодрости. А вот нечего было тратить почти всю ночь на беседы. Которые больше напоминали состязание кто кого перефлиртует. - Динахейр хорошая девушка, - не могу сказать, что я не рада за его успехи. Правда он безалаберно относится к походам, вы просто посмотрите, как неаккуратно надет подкольчужник, - Уважаю твое упорство. И пожалуйста, поправь воротник, натрет ведь. - Б-будь джентльменом с с-сильными духом ж-женщинами, и они р-раскроются, я это з-знаю, - а вот это уже был намек на меня? Ладно, дорогой, у нас с тобой будет время поговорить. И я вспомнила вчерашний сон. Хмм, Гириас конечно в плане мускулатуры превосходит моего мужа, как и в росте, но к нему меня не тянет. Он всего-лишь друг. Сильванус, твое испытание моих чувств к Кхалиду я пройду. Я буду соблюдать гармонию и баланс, как в природе, так и в своих чувствах к людям, что мне дороги. - Спасибо на добром слове. И за совет тоже, учту, мамочка, - Гириас вяло улыбнулся, когда отправлял горькие травы в рот и поправлял воротник стеганки. Мамочка?? Да почему? Я не настолько стара! - А я все знааааю, - Имоэн ковыляла к своему другу, - Теперь я должна поговорить с тобой, как женщина и юноша. - То, что ты вчера невинности лишилась с Минском, - он помахал рукой берсерку, а тот ответил и подошел к Динахейр, извиняясь за отсутствие, - Еще не делает тебя взрослой женщиной. И вообще у меня уже был разговор с отцом несколько лет назад. Забыла, как он застукал нас, когда мы учились целоваться?       О Сильванус, только не смеяться, только не смеяться, прошу. - Да, но ты ведь знаешь, что женщины любят подарки в виде цветов? - А конопляные шишки подойдут в измельченном виде? Цветы все-таки, точнее соцветия - по его лицу было видно, что он сейчас колко ее поддевает, но Имоэн – святая простота, не заметила этот факт. - Я про розы, долбоящер, ро-зы. Желательно три штучки сорви ей и подари. Будешь слушаться Имоэн Опытную, - ну все, я не больше не могу, я смеюсь. Гириас подхватил, - Ай да ну вас, хотя да, звучит двусмысленно. Наставница Динахейр!!       Гириас хотел ей напоследок что-то сказать, но в итоге махнул рукой. И Имоэн, кое-как переставляя ноги, подбежала к уходящим из коридора рашеменцам, донимая оных. - А наши комнаты были напротив, Джахейра. А слух у меня прекрасный. Никогда бы не подумал, что моя боевая подруга такая... - Не продолжай, я поняла, о чем ты.       Да, я все вчера слышала. Даже когда меня привязал к кровати мой дорогой Кхалид и кусал за бедра. Даже на небесах Элизиума от удовольствия не было звуков громче, чем рашеменский боевой клич и звонкие стоны Имоэн. И все же я не чувствовала, чтобы от ночи любви во мне произошли изменения. Неужели я неполноценна, как женщина? Нет, я не должна сейчас об этом думать. Долг зовет. Я должна перебрать молитвы призыва природных сил. Эта партизанская вылазка будет много нам стоить, если я раскисну. Кхалид выглядел увереннее, глядя на меня. Он не был таким смелым и безбашенным, как Гириас и Минск, что сейчас громко обсуждали кару для зла. Он рассуждал про себя. Его оружием не были мускулы, а гибкий ум и знание своих слабых сторон, как и сильных. Гириас подозвал Ксана и спросил о наличии здесь магии и прослушки. - Если это поможет нам выжить, то единственные магические узлы здесь это мы сами. К тому же находясь рядом с тобой, все мое магическое естество хочет вылезти из моего тела и сбежать обратно в Эвереску. Твои тату, да. Они сводят с ума любого, кто обладает магическими силами. Это я образно конечно, но вдруг попадется маг, кто не в метафорической форме сойдет с ума и нас всех покрошит на гуляш? - Ты сама оптимистичность. Это хорошо. Обсудим наш план в обеденном зале. - Мы все равно все обречены, но ладно.       Гириас развернул карту на самом большом столе еще раз. Всё, как и вчера. Я и Кхалид занимаемся поддержкой магов, что сожгут запертых в шатрах бандитов. Гириас, Минск и Киван идут на штурм тех кому не повезло оказаться внутри походных шатров, и будут добивать тех, кто сможет выбежать из пылающей могилы. Имоэн и Гаррик делают так, чтобы подход к магам был максимально некомфортным. Боевым духом и божественной поддержкой занимаются Бранвен и Уилл. В целом план прост. Кроме одной детали – бандитов там больше, чем нас. - Сильванус, защити нас. - Темпус защитит нас, леди Джахейра. - Просто Джахейра. Никакая я не леди, - даже учитывая мое происхождение, обращение было не самым для меня приятным. Хотя ее можно понять, ведь я помогла ей вылезти из каменного забвения, - Но твой Темпус обрадуется, сеча действительно будет хорошей. Динахейр глядела то на карту, то на Гириаса, и по ней видно, как она перебирала локоны, что она что-то хочет спросить. Гириас заметил это и с ухмылкой спросил ведьму. - Миледи, не томи меня, чего изволишь? - Ладно, что ты чувствуешь сейчас? – она, вероятно, подозревает его. Как я и Ксан в том числе. Если он и правда отродье бога убийств, то он будет рад кровопролитию. - Немного в голове шумит от трав... - Я про предвкушение битвы. Про кровь, текущую по земле, от сраженных тобой людей и гоблиноидов. Что ты ощущаешь? - Ты скрываешь свой воинственный дух за маской чопорности и хладнокровия, хатран, уважаю, - он ей подмигнул и ухмыльнулся, - Я понимаю, о чем ты. О том, хочу ли я сразиться ради сражения? Нет. Хочу ли я сразиться ради защиты невинных? Да. Хочу ли я восстановить справедливость и обрушить кару Тира на головы врагов? Воистину так. Но удовольствие это мне не принесет. Я не маньяк.       От последних слов Динахейр впала в замешательство, и не знала, что ответить. Я не слышала беседу, да и не слушала, о чем говорили эти двое, но уверена, что Динахейр предвзято сделала определенные выводы о нашем лидере. Это видно по тому, как она смотрела на него утром, и как смотрит сейчас. Взгляд утром говорил, что Гириас это объект, который возможно следует изучить, чтобы понять его предел опасности. Сейчас она внезапно осознает, что объект обладает своими чувствами и мнением. И с этим мнением придется считаться. Наивная. Не все в мире можно сделать по инструкции, написанной в книге. Правда тут есть еще одна девушка, что вешается на громадину из Рашемена, а тот ей шепчет на ухо про охрану колдуньи, лишь подтверждая, что хаос и порядок это две стороны одной медали, имя которой равновесие. Еще бы хаотичная грань не была такой безалаберной и громогласной во время боя. - Спасибо, - она словно сняла груз с плеч. - За что? - За беседу, - о, вы посмотрите, как светится наш лидер от этих слов, правда светится он буквально, плавно пульсирующие голубым светом тату ярче обычного, - Может, уже выдвинемся, а не будем болтать о битве? - Ха! Дух Рашеми, Бу! Динахейр хоть и маг, но посмотри, как она горит битвой!! - Да не горю я, Минск! Гореть будут те, кто посмеет усомниться в Искусстве, - о, так она еще и пироманьячка. Чувствую, что во время путешествия я узнаю об уважаемой мной девушке много интересного.

Интерлюдия: Гириас.

      Когда чувствуешь дыхание женщины на своей коже во время танца, то не хочешь останавливаться, но Гириас был тем, кто держит обещания. И когда Гаррик окончил танцевальную балладу, а народ разбрелся по комнатам, продолжать танцы в горизонтальной плоскости, а кто дальше допивать алкоголь – паладин и его спутница отправились к ней в комнату. Минск, разумеется, проследовал за ними. Динахейр не была против, но этого варвара, чье тату на лице выдавало рашеменского берсерка задержала Имоэн, позвав того к себе. - Но ведь Минск должен стеречь Динахейр. Ведь Динахейр ведьма Минска, - сам лысый татуированный варвар-следопыт негодовал от стечения обстоятельств, к которым не был готов. Но Гириас очень хотел остаться с хатран наедине. - Не бойся, Минск, Гириас ее постережет. И мне нужна помощь... в сборе капканов да. - Нет, как Горайон не может быть отцом Минска, так и Гириас не может быть защитником Динахейр, - Гириас не видел, что происходило, когда заходил к Динахейр в комнату, но четко слышал тяжелое дыхание самого рашеменца и его названой сестры. Несложно было догадаться, что она его целует: «Вот же, кхм, ладно. Я сдержу обещание, данное моей хатран», - он сел в удобное кресло напротив Динахейр. Дорогой номер. Гириас даже сказал бы: «Роскошь, развращающая роскошь». - О чем мы будем беседовать, Динахейр? – она сняла мантию и обнажила свои плечи, оставшись в летнем фиолетовом сарафане. Ее кожа цвета темного шоколада зрительно увеличивала ее немаленькую грудь, скрытую под тканью, от которой большого труда стоило отвести свой взгляд, чтобы не прослыть повесой и не получить от хатран магической затрещины. И Гириасу одновременно хотелось насладиться живой женской грудью, но и принципы он тоже нарушать не хотел. Выбор в его голове был очевиден. Он паладин, а не бард. И он прекрасно слышал стоны жрицы Темпуса, которую судя по всему покрывало двое мужчин. Все сегодня трахались. Все, кроме него и Динахейр. И кроме двух вечно угрюмых эльфов.       Гириас смотрел, как слабое освещение, отражаясь от вспотевшей кожи Динахейр, играло бликами с его чувствительным к свету зрением, что придавало ей особую эстетическую красоту. Она сняла с себя золотые ожерелья, и размяла шею, словно все эти вещи приносили ей больше вреда, чем пользы. - Если хочешь, я могу сделать мануальный массаж, чтобы размять шею. - Не, не надо. Я не сахарная, сделаешь после нашей беседы, так как я больше хочу говорить, чем разминать свои старые кости, - она усмехнулась. А сердце Гириаса забилось чаще, когда она с радостной улыбкой смотрела в его сторону. Какое счастье, что он не розовощекий человек, и его смущение зеленоватая кожа не выдаст. Гириас внимательно наблюдал, как она сняла с ушей большие серьги, тоже из золота и стала расчесывать свои вьющиеся черные локоны, отливающие медью в свете масляных ламп. Когда она все же встретилась с ним взглядом своих карих глаз, то ему показалось, что она прямо здесь хочет на него наброситься, но это были лишь мечты. - Прости, что заставила ждать, но мы надолго не задержимся. К тому же обычно меня разминает Минск, но просто за трату твоего времени я отплачу тебе своим вниманием, прежде чем ты уйдешь спать. - Боюсь, ночевать я буду тут, - она подняла бровь, скрестив руки, - Минск. Имоэн. Моя комната. И спасибо, миледи, что сделали мне честь прикоснуться к вам. - О, - ее возмущение сменилось удивлением, - Хорошо, могу я тебя тогда попросить быть внимательным во сне? Минск не просто украшение, понимаешь ли. - Хорошо, хотя у нас есть еще один соглядатай, - Гириас смотрел на комод, на котором восседал хомяк и ел орешек, - Привет, Бу. Что, Минск решил остаться наедине и послал тебя? Бу что-то пискнул, но ни один не понял, что именно. Но Гириасу показалось, что Бу кивнул. Динахейр тоже переглядывалась с Гириасом и протирала глаза. - Какое восприятие, я даже не заметила хомячка. Ладно, не отвлекаемся. Я задаю вопрос, ты отвечаешь, а потом задаешь свой вопрос. Пойдет? - Пойдет, теперь мой вопрос... - Хитрый какой. Этот дела не касается. Итак, вопрос: Расскажи, что ты помнишь из своего детства в Кэндлкипе?       Гириас понял, что его интерес к Динахейр, и тому, кем она была до знакомства с ним - откладывается. А к чему были эти странные вопросы? Гириас пораскинул своими полуорочьими мозгами, но ничего кроме желания узнать его поближе к нему не пришло. - Смотря что иметь в виду, я много вещей помню, - отчасти, некоторые события он забывал, некоторые рассказывать не хотелось, особенно про тот случай с плащом Хелбена Черного Посоха, когда он был совсем маленьким полуорком лет пяти, - Я помню, как батя учил меня читать и мое первое знакомство с Имоэн. Мы сразу друг другу понравились. Странно да? Я только увидел ее и понял, что она родной человек, - Динахейр сохраняла серьезное лицо, глядя то в дневник, то на него. Она была красивой даже в моменты серьезности. Без своих украшений и в простом рашеменском сарафане, это придавало ей особое обаяние. Какая же у нее красивая кожа и соблазнительное тело. Хотелось прикоснуться, но он паладин. Он обещал, что они будут говорить, а значит, он должен говорить. И если Гириасу удастся возлечь с Динахейр, то это будет по любви и никак иначе, - Так вот, мое самое яркое воспоминание в детстве, это когда я взял в руки меч. Я чувствовал, как что-то одобрило мой выбор. Отец сказал, что это был сам Тир. Он сказал, что я не должен сходить с пути этого Бога. Но мне и самому по душе было стать рыцарем из сказок, которые я читал, когда мои руки еще не были достаточно крепки, чтобы я мог сражаться. - А Горайон разве был доволен? - Ах, миледи, теперь вы хитрите, - она рассмеялась, когда Гириас шутливо погрозил ей пальцем, - Мой вопрос. Меня интересует история той, что сама изучает историю. - Боюсь моя история не такая красочная. Рашемен суровый край, и все что я могу рассказать, это как я путешествовала в Сембию, проходя свою даджемму. Это было до встречи с Минском. Я была выпускницей-хатран, уже повидавшей ужасы войны с Тэем, - ее лицо стало строже. - Динахейр, события прошлого делают нам суровый урок. Я тоже познал это на себе. - Да, я знаю. Если интересно... - Интересно. Рассказывай про свое прошлое, - и она рассказала про войну с Тэем. Про то, как испуганная девочка убила красного волшебника Тэя, убившего ее наставницу. Ее лицо в этот момент не было грустным, либо злым. Она рассказывала это так, как будто ходила за покупками. Но взгляд в этот момент был расслаблен. Она отводила душу. А еще ее пальцы нервно перебирали перо. У нее тяжелые воспоминания ветерана. У его учителя Джондалара было подобное. Когда он вспоминал войны, то он всегда теребил рукав или платок, которым утирал скупые слезы, вспоминая павших боевых братьев. А потом выбивал душу из Гириаса во время занятий. Сам паладин надеялся, что Динахейр не будет тренировать на нем свои заклинания потом. Ему не очень хотелось это испытывать. - Когда война кончилась. Очередная попытка этих треклятых Девятью Адами зулькиров взять Рашемен, то я недолго отдыхала. Мне как совершеннолетней и обученной хатран надо было отправляться в даджемму, чтобы я кое-что узнала. Что именно, рассказать не могу. Это секрет Совета Отлор. - Да, понимаю. У Кэндлкипа тоже есть секретные места в библиотеке. - Например? Теперь мой черед, - она улыбнулась с игривым задором. Ох, эта улыбка и эти пухлые губки. - У нас есть область библиотеки, куда доступ не имеет даже Хранитель Крепости. Он за семью могучими замками, и по слухам, там хранятся экземпляры одного памфлета, написанного безумным калимшанским бедуином. И никому нельзя его читать. Имоэн хотела вскрыть эти замки, - он приблизился к ней и шепотом произнес, - От этой попытки ее убило. Горайон тайно ее воскресил и стер память об этом событии. - Я слышала об этой книге. Так она все-таки существует. Тогда правильно, что никому нельзя ее читать. - Но зато у меня, как у жителя Кэндлкипа был доступ в особые части библиотеки, как например «Отдел планарной художественной литературы». - Теперь я понимаю, почему ты так много знаешь про Дриззта. - Ага, книги то и дело появляются в разных уголках Торила, и все идут в Кэндлкип. Они такими странными символами написаны. Часто бывает, что на перевод одной страницы уходит года три. - Расскажи мне об этом.... ............       Мы шли по лесной тропинке, через которую нас вели Киван и Минск. Я же чувствовала себя в подобном месте очень спокойно. Напоминало о детстве. Как вспомню – то было пятнадцать лет назад. Я была шестилетней ученицей архидруида Сенияда, а лес для меня был крайне жутким местом. Иногда, когда я одна в лесу, смотрю на кроны деревьев, то у меня всегда стойкое ощущение, что я не одна. И то не просто паранойя – я не одна. Это Сильванус, чье незримое присутствие всегда окутывает меня, как друида. Это подобно ощущению, когда твое нутро объято холодом, что вытаскивает все мысли из твоих костей и плоти. Контакт с божеством, особенно первый – это незабываемое ощущение. С тобой пусть и покровитель, но ни разу не человек или призрак, это сущность иного порядка, а мы для любого божества словно мухи. Полезные, но мухи. Ощущение, когда я контактирую с природой, всегда было смесью из вожделения, неведомого страха, который можно подавить, и глубокого уважения.       Когда я начала это осознавать прошло немало времени, в свой первый раз я в страхе забилась в угол какой-то пустой берлоги, потому что чувствовала природу, чувствовала, что я не одна, и меня это напугало до ужаса. И особенно незабываемо, когда я взглянула вглубь рощи, и заметила, как ветви деревьев и кусты сами собой образовали умиротворенное лицо. Лицо, что проникало в мое естество и видело меня насквозь. Даже когда я убегала, я ощущала, что оно смотрит и не отдаляется ни на йоту. Ужас объял меня тогда. Ужас, да такой, что наставнику пришлось накладывать молитву бесстрашия и спокойствия, когда тот меня нашел. Когда окажусь в Клоаквуде, то у меня в открытую начнутся ностальгические воспоминания, как меня гонял архидруид за фривольное толкование друидских заповедей. А когда я стала старше, и меня сплавили к Арфистам, то мои разногласия лишь усилились. Мой наставник всегда был за то, что друиды не должны контактировать с цивилизацией и вмешиваться в чужие разборки, я же хотела, чтобы цивилизация была в гармонии с природой и активно этому хотела помочь. Ах, Сенияд, я все еще не согласна с тобой, хотя ты временами правильно говорил о противоположностях. Цивилизация и Природа всегда будут стремиться поглотить друг друга. Я против и того, и другого, в то время как Сенияд хотел безучастного наблюдения за тем, как Великая Матерь будет судить сама. Мы часть природы, мы тоже должны принимать решение в этом вопросе! С этим Сенияд никогда не был согласен, говоря что я малолетняя дура без сонма мудрости. В одном ему спасибо – свел меня с Арфистами. Пока рассуждала о том, какой наставник закостеневший чурбан, я вдыхала полной грудью воздух леса, и чувствовала влияние Сильвануса на себе. Чувствовать природу могут только друиды и немного следопыты из-за связи с животным миром.       Обычный смертный, не занимающийся этим профессионально – скорее всего, просто почувствует умиротворение или тревогу. Я же смотрела на все глазами друида. Гаррик, что шел сзади говорил, как тихо и умиротворяющее тут находиться. Тихо? Хах, как же. Я едина с шумом ветвей, перестуком дятлов, ищущих пропитание, шелестом осенних листьев, что сминались под беготней диких животных. И все это было той музыкой, которую я люблю слушать. Хотя шелест был ритмичен, что несвойственно для нескольких живых существ. А еще хруст ветвей деревьев. Но все же может где-то резвится олень, все равно в лесу кроме естественных звуков можно услышать шепот Сильвануса, который столь молодой друид, как я еще не может разобрать четко.       Я посмотрела на вторую группу соратников, руководимую Киваном, они поглядывали на высокие ели и осины, а Бранвен рассказывала, из каких деревьев в этом лесу лучше всего строить драккар. - Лучше строить из ясеня или дуба, как мне папа говорил. Тут деревья слабо подойдут. Слишком тонкие. И их много вырубить придется. Был бы тут отец, он бы начал прислоняться ухом к дереву и постукивать кулаком. Кстати, кто бы хотел посетить Зубатку? Я бы вас познакомила со своей родней. И тогда бы они точно не стали на меня косо посматривать за мое решение стать жрицей бога войны!       Уилл стал поддакивать, Гаррик подхватил. Молчали только мы. Гириас был явно занят размышлениями и не обратил внимания на вопрос, я не люблю путешествия по морю, а Ксан был слишком занят объяснением обреченности помыслов в обучении магии для Имоэн. - И с чего ты взяла, что магия тебе поможет, надоеда? - Я могу творить заклинания, значит я должна заниматься. Вор из меня уже хороший, так что скоро ты услышишь знакомый клич, когда я прилечу к тебе на ручном драконе и прокричу: «Хэйя, Ксан, это же я – Архимаг-вор Имоэн!» - Кореллон, если в Эвереске заметят дракона, то тебя собьют. Я же тогда не смогу себя простить за это, что не успел вовремя предупредить тебя о твоей глупости. - Брюзгааа. Так ведь, наставница Динахейр?? – сама ведьма шла рядом с Гириасом, пока Минск показывал тропы, через которые можно ступать, не опасаясь повредить охотничьи силки. И Динахейр то ли не слышала вопроса, то ли не очень хотела слушать, но вопрос Имоэн остался риторическим.       И как же все-таки приятно вдыхать свежий воздух в лесу. Не смрад каменных стен гостиниц или домов, а воздух, где я ощущала всем телом дыхание Сильвануса. Я чувствовала приятное благоухание хвойных деревьев, земли и лесных цветов, которые Гириас собирал и дарил Динахейр. Она не знала, как реагировать. Я же быстро определила среди них несколько ядовитых видов. Парень прогуливал ботанику. - Я..Это..Зачем? Они спокойно росли, - она была смущена не меньше, чем наш зеленокожий лидер. - Хатран, я увидел эти цветы и сразу хотел украсить ими твою мантию, - он старался быть крайне сдержанным, но на лбу заблестел пот. Волнуется, мальчик. - Приятно конечно, но какая от этих цветов польза? Высохнут и рассыпятся в прах. Лучше ищи мне лекарственные травы и коренья, мне приятнее будет твоя помощь в алхимическом ремесле. Алхимию я люблю так же, как и Искусство, - Гириас кивнул, но Динахейр приняла цветы, - Тут только вот эти желтые цветки имеют смысл и вот эти фиолетовые. Имоэн, тебе нужен яд для стрел?       Имоэн начала часто кивать. Динахейр же спрятала волчий аконит и лютик в кармашек с реагентами. В лесу тем временем раздавался шепоток, который разбавился хрустом ломающихся веток и громкими ругательствами. Наша компания настороженно приготовилась к бою, а я смотрела, как источник шума приближался к нам. - Кстати о ядовитых травах, тут неподалеку я заметила полынь. Она может быть как нервным паралитиком, так и неплохим обезболивающим, в зависимости от концентрации. И Гириас, так как ты прогуливал ботанику, я могу преподать тебе пару уроков. - Да зачем? Я же не друид. - Затем! Не хватало, чтобы ты взял какой-нибудь борщевик и потом ко мне с обожженными руками бежал, - Кхалид хрюкнул, сдержав смешок. - Хорошо, мам, - он мне подмигнул, ухмыльнувшись. Вот козел. И опять мама! Да что с ним не так??       Из большого куста напротив, к нам словно перепуганная птица от выстрела из аркебузы вылетела изможденная и в разодранных тряпках эльфийка. Она на полной скорости влетела в грудь головой в Гириаса, едва не сбив его с ног. Ее взъерошенные волосы прилипли к впавшим от голода щекам, и судя по бурым пятнам на них – она получила по башке. И я заметила, что, несмотря на ее неказистый вид, от которого мне ее стало действительно жалко, то была темная эльфийка или на их собственном искаженном варианте эльфийского - дроу. Дроу. Твари они еще те, подлые, ловкие и жестокие до бесчеловечности. Но это только женщины. Их чертов матриархат не просто напоминал – это была теократическая диктатура, где верховная жрица паучьей богини являла собой единственный закон. Закон силы. Я презираю дроу и их порядки в Андердарке. Но дроу просто так не уходят на поверхность Торила. Им попросту физически больно на солнце. Ее выгнали? Или она отбилась от разведгруппы? Непонятно. К нам попала именно женщина, значит она точно не рабыня, хотя среди дроу на наличие члена не смотрят, если хотят увести в рабство. Сильванус, дай нам сил и везения, лишь бы это была служительница Эйлистри, а не паучихи, чье имя мне произносить омерзительно.       И сейчас она смотрела на нашего лидера, что держал ее за плечи, смиренно дожидаясь своей участи.