Кошачьи хлопоты

      Стояло утро в белом больничном коридоре. Народ неторопливо подтягивался и занимал места на приём к врачу. Город совсем небольшой, так что очередей практически никогда не бывало. Что ж, вполне обыденная картина. Да и само место пропитано неторопливой будничной повседневностью. — Заходиииии-ите.       Едва не зевнув, протяжно проголосил за креслом доктор, мужчина средних лет с заботливым и ответственным лицом, на котором уже пробивалась колючая щетина. Справа, рядом с правой рукой, стояла крупная красная чашка, из которой по всему помещению разносился крепкий запах кофе с сахаром и с молоком. Вот он сделал пару глотков для бодрости. Дверь легонько, почти бесшумно приоткрывается, и оттуда появилась женщина с тёмно-синими волосами, заплетёнными в одну длинную косу. Казалось, что на свету (а кабинет располагался на солнечной стороне больницы) они приобретали светло-фиолетовый оттенок. Ухоженная причёска, блестящие ярко-зелёные глаза, за которыми стоит проницательность с житейской мудростью, и приятное моложавое лицо — и не подумаешь, что ей уже давно не восемнадцать. Но это всё детали; так или иначе — вошла женщина, и, похоже, у неё была проблема. Её что-то тревожило. Вряд ли кто-нибудь стал наведываться в больницу попить чая с кем-нибудь. — Добрый день! — с улыбнулась она и чуть опустила голову в поклоне. Когда не встретитесь с ней, неважно, где именно: будь то в гипермаркете вечером в мясном отделе или дома за плитой, то увидите жизнерадостную мать самой счастливой дочери на свете, души которой она не чаяла. Даже в её взгляде не то, что не заметите капли беспокойства, но и хоть единого намёка на душевные переживания. Её лицо светилось своей неподдельной ясностью. Через пару шагов она села на стул сбоку от письменного стола. — Что-то случилось? Какие будут жалобы? — с неподдельным переживанием произнёс мужчина в халате, вытащив листок бумаги с ручкой и приготовившись записать. — Дело в том… — начала было женщина, но тут же на полуслове запнулась, будто затруднялась объяснить сложившуюся ситуацию.       Не станем затягивать — так оно и было. Ибо наша история, что написана, между прочим, не по замышлению Боянову или кого там ещё, как раз о такой необычном случае, что непросто рассказывать там о них или просто объяснять кому-нибудь другому, непосвящённому.       Врач поправил лёгким движением руки очки, сосредоточив своё внимание на гостье, с которой вроде всё в порядке. «И зачем она пришла в больницу?» — промелькнул в уме этот вполне логичный вопрос.       Но ответ на него он получит уже совсем скоро. Всё-таки не каждый день люди обращаются за высококвалифицированной помощью дипломированного психотерапевта в этом городе. Ещё пару лет назад жителям приходилось ездить в соседний город покрупнее, чтобы записаться на приём к психотерапевту, но как только открылся новый многофункциональный медицинский центр поблизости, эта проблема благополучно разрешилась. — Моя дочь этим утром стала… как это лучше сказать, вести себя по-странному, не как человек, — закончила в общих чертах объяснение женщина.       Бледноватое и слегка морщинистое лицо специалиста чуть было не вздрогнуло, тем не менее продолжало сохранять хладнокровие, присущее каждому служителю Эскулапа с многолетним стажем.       Тут же с грохотом и треском распахнулась дверь. Шум! Гам! Бац! Бряц! Та-ра-рам!       И вся эта кутерьма сопровождалась недовольным и — кошачьим шипением. Что неожиданно. Ведь каждый, кто заходит в больницу, видит предупредительную надпись: «Запрещено заходить с домашними животными». В воздухе повисла дикая животная агрессия. Чьи-то недоумённые взоры и возгласы направились в сторону этой сумятицы. Перед специалистом-психотерапевтом и матери, которая, как ни странно, держалась спокойно и, осмелимся сказать, снисходительно, развернулась следующая сцена: изнеможённый психически и помрачневший юноша с каштановыми короткими волосами лет шестнадцати-семнадцати в тёмно-зелёной и уже помятой курткой. Рядом с ним, чуть позади, стояла рука об руку со старшеклассником девочка, его ровесница с длинными тёмно-синими, как у матери, растрёпанными волосами и вымазанным в молоке личиком. В кабинете врача девочка мгновенно успокоилась и уставилась на всех почти детским невинным взглядом, как будто того погрома вовсе не было. Какой обманчивый вид! Но тяжело не довериться и простить. — Мяу! — тут же чрезвычайно мило выпалила она и продолжила глядеть на всех не то пустыми, не то кошачьими, не то прелестными глазами.       Вот тут очень осторожно. Игра в самом разгаре. Это была ученица третьего класса старшей школы, Минасэ Наюки. Подле неё стоял выжатый как лимон Айдзава Юичи и жадно глотал воздух. А у письменного стола врача сидела Минасэ Акико, мать Наюки, ласково смотрела на детей, удивляясь произошедшему, и одновременно извинялась перед переполошённым психотерапевтом.       Приём так и продолжился своим чередом. А мы начнём свою историю, откуда ей и было положено начаться.