Изнеженная девица

— Кретин. Это из-за тебя нас отправили в ссылку. Не мог в руках себя держать? — Это ты у меня спрашиваешь? Не ты ли, мать твою, разворошил мой дворец? Фэн Синя и Му Цина отправили на окраину небесных чертогов из-за очередного скандала. Дошло до того, что они привели в негодность свои дворцы и рядом стоящие здания. Пэй Мин не хотел ограничивать друзей в свободе, но все же решил запечатать их духовные силы и отправить в ссылку на несколько дней, чтобы дать им остыть. Убить — не убьют, но изрядно поколотят друг друга. Если и захотят выпустить пар, то пусть делают это в старых дворцах, подальше от столицы. — Да ты вечно цепляешься к словам, придурок. Тебе слова не скажи: уже обижаешься, как изнеженная девица. Му Цин по привычке закатил глаза к потолку и вымученно простонал. — Из нас двоих изнеженная девица — это ты. Ноешь постоянно, если что-то не по-твоему. — Ты опять нарываешься? Тебе не хватило того, что в столице было? Лучше бы рот свой закрыл и помалкивал. — А то что? Позовешь себе на подмогу брошенного сыночка с матерью? Му Цин ударил по больному. Все в столице знали его неудавшееся отцовство, но, боясь гнева Наньяна, предпочитали помалкивать. Лишь Му Цин позволял себе время от времени напоминать ему об этом. В этот раз терпение исчерпало себя без остатка. — Ты сам напросился. Фэн Синь кинулся на Му Цина. Без духовных сил от оружия не было проку, поэтому они схватились в рукопашном. Наньян занес кулак для удара, но Му Цин перехватил его и ударил в грудь. — Не будь занозой в заднице, Фэн Синь. Было и было. Я понять не могу твоего беспокойства. Забудь уже об этом, придурок. — Поставь меня на свое место, мать твою. — харкаясь кровью, ответил Наньян, — Мне плевать на Цзянь Лань. Но ребёнок ведь не виноват, что с ним так поступили! Фэн Синь встал и вновь кинулся на Му Цина. На этот раз удар пришёлся в челюсть. Никто из них не собирался уступать другому. Каждый удар был оттренирован и оттачивался веками. Равные по силе, они никогда не могли самостоятельно подойти к завершению драки. Нужен был тот, кто разнимет их и успокоит. Но сейчас они остались наедине, и ничто не мешало им всласть побить друг друга. У них была особая связь. И Му Цин, и Фэн Синь были подобны пороху: малейшая искра и они буквально «взрывались», уничтожая все вокруг себя. Они позволяли друг другу то, на что другие не решались из-за вспыльчивого характера генералов. К счастью, они знали меру… Но иногда могли и заиграться… Драка все ещё продолжалась. Череда резких выпадов и жестких ударов не прекращалась ни на секунду. — Му Цин, осторожно! Фэн Синь посмотрел за спину Му Цина, «предостерегая». Стоило Сюань Чжэню повернуться, как Наньян ударил его по ногам и повалил на пол. Пользуясь растерянностью Му Цина, Фэн Синь сел на него, схватил руки и поднял их над головой. — Чертов плут! Что, по-честному драться кишка тонка? — Да успокойся ты! Мы и так вверх ногами все перевернули. Успокоишься — отпущу. — Иди к чёрту, Фэн Синь. Гореть тебе в аду, придурок! А ну живо отпусти меня, и я покажу тебе, как меня дурачить! Сукин сын, оглох что ли? Совсем мозгов не хватает? Фэн Синь ничего не ответил. Он посмотрел в глаза Му Цина. Во взгляде было что-то странное, непривычное, дикое. Тишина. Резко опустившаяся тишина начала прорезать пространство между ними. Их лица были на опасном расстоянии друг от друга. Серые прядки волос волной ложились на покрытое каплями пота лицо. Фэн Синь протянул руку к лицу Му Цина и убрал волосы аккуратно, легким движением, будто боясь спугнуть рой бабочек. Сюань Чжэнь не отрывал взгляда от чёрных, как смоль, глаз. Он будто ждал чего-то. Лицо обдавало тёплым дыханием… Неожиданно Фэн Синь отпустил Му Цина и резко отскочил, будто его облили кипятком. С раскрасневшимся лицом он начал поправлять одежду. — Прости, что так… так вышло, — проговорил он, будто пытаясь оправдаться. — Как вышло что? Что ты имеешь в виду? Му Цин встал с пола и подошёл вплотную к Фэн Синю. Сложив руки за спиной, он повторил вопрос. — А, Фэн Синь? За что ты просил прощение? За то, что так подло поступил? Му Цин сделал шаг вперёд, заставляя Наньяна попятиться назад. — Или за то, что чуть не трахнул меня глазами? — Что за чушь ты несешь? Совсем уже крыша едет, мать твою?! Му Цин ухмыльнулся. — Что и требовалось доказать. Трус несчастный! Кажется, мы тут ещё не всё разрушили. Продолжим? Му Цин замахнулся, но Фэн Синь перехватил его руку и впился в губы, одним рывком прижав к своей груди. Поцелуй был диким и жадным, а в груди начало разливаться приятное тепло. Казалось, сердце пропустило тысячи ударов, дыхание сбилось, а кожа горела огнём. Сначала Му Цин издал протестующий стон, но спустя мгновение вырвал руки из хватки Фэн Синя и ответил на поцелуй со всей страстью. Наньян начал опускаться ниже, схватил его за волосы и начал оттягивать, чтобы открыть взору белоснежную кожу. — Чертов придурок, — неразборчиво выпалил Му Цин сквозь зубы и в то же время просунул колено между ног Фэн Синя. От неожиданности он прокусил нежную кожу на шее, но в ответ услышал лишь приглушенный стон. На месте укуса появились капли крови, которые Наньян стёр с кожи языком. — Чёрт! — Фэн Синь внезапно оттолкнул от себя Му Цина и схватился за волосы, выкрикивая ругательства. — Твою мать, так нельзя! Му Цин, какого хрена ты не остановил меня? Внешне Сюань Чжэнь представлял из себя жалкое зрелище: помятая одежда, растрепанные волосы, раскрасневшиеся щеки. Глаза же выражали полное недоумение, и остатки необузданной страсти искрились где-то в глубине растерянного взгляда. — Ты притворяешься дебилом или вправду с головой не дружишь? — Я не хочу, что бы ты винил меня из-за нарушения обета! Ты же дохрена духовных сил лишишься! Будешь не полезнее обычного смертного! И кто тут из нас дебил? Му Цин закатил глаза. — Ох, сука. Долбоеб хренов! С этими словами уже Му Цин припечатывает Наньяна к стене и с остервенением целует его. Руками он беспорядочно шарит по одежде в попытке снять её. Пояс, ханьфу… Все летит на пол. Наньян примкнул к губам Му Цина, тем самым отвлекая от главного действа. Смазка, обильно стекавшая с члена, уже увлажнила место между ягодицами. Фэн Синь осторожно ввёл один палец, после чего получил протяжный стон, который был заглушен поцелуем. — Что… Что ты делаешь? Ахх… Чёрт! Му Цин ногтями царапал широкую спину Фэн Синя, который, казалось, и вовсе не замечал боли. — Ты сам сказал идти в задницу. Выполняю твою просьбу, — Наньян ухмыльнулся и резко ввёл второй палец. — Ммм… Сукин ты сын! Перестань! Живо! Аа-х! Тело противоречило словам. Му Цин не заметил, как сам начал насаживаться на пальцы Фэн Синя, требуя большего, а сладкие стоны и раскрасневшиеся щеки выдавали его истинное состояние. Му Цина резко перевернули на живот, отчего тот прогнулся в пояснице, приподняв бедра, тем самым предоставив взору развратную картину. Фэн Син вынул пальцы и приставил головку члена к заднему входу и, дразня, начал водить им по влажной ложбинке между ягодицами. — Твою ж мать, Му Цин. Течешь как изголодавшаяся по члену девка. — Ещё раз сравнишь меня с девушкой — я тебя наизнанку выверну! Проигнорировав слова Сюань Чжэня, Наньян резко вошёл в него, отчего тот истошно зарычал, уткнувшись лицом в подушку. Фэн Синь замер, пока не услышал недовольный возглас: — Так и будешь стоять или начнешь двигаться, идиот? Это послужило спусковым крючком. Наньян схватил серую копну волос и, намотав на руку, вошёл во всю длину. Он протянул его к себе и прижал к своей груди так, что оба теперь стояли на коленях. Му Цин закинул голову ему на плечо и обхватил сзади Фэн Синя за шею. Хлюпающие звуки, доносившиеся откуда-то между ног, могли заставить покрыться румянцем и стыдливо отвернуть взгляд, но здесь и сейчас не было места смущению. Толчки Наньяна были хаотичными, и каждый раз член задевал нужную точку внутри, заставляя Му Цина извиваться в его руках и издавать страстные стоны и шипения. Фэн Синь обхватил спереди его член и начал в ритм толчков надрачивать его, доводя Му Цина до исступления. — Это… Это все, на что способен генерал Цзюйань, — бросил Сюянь Чжэнь, — так я и думал. — Генерал Сюань Чжэнь, вы нарываетесь, — прошептал он, — с этого момента я не ручаюсь за себя. — Да ты только и можешь, что языком молоть. Это стало последней каплей. Фэн Синь с силой бросил Му Цина на кровать, отчего тот встал на четвереньки. Наньян, не церемонясь, схватил его за волосы, обнажая белоснежную шею, и вогнал член до основания одним рывком. — Ааа-х… Мм, Фэн… Фэн Синь, сукин ты сын! — Ты сам напросился. Толчок. Второй. Третий. Наньян без остановки трахал Му Цина. С каждым толчком из глаз будто сыпались искры. Фэн Синь склонился над ним, повернул к себе лицо и жадно впился в пухлые от постоянных терзаний губы. Внезапно поцелуй из голодного и ненасытного стал глубоким и чувственным. В нем заключались особые чувства, ранее не известные обоим. В этот же момент Му Цин застонал в рот Фэн Синя и кончил, содрогаясь всем телом. Наньян с последним толчком излился внутрь Му Цина, и оба упали без сил. Они лежали друг напротив друга, не смея сказать ни слова, смотрели в глаза и каждый из них пытался понять, о чем думает другой. Все случилось слишком неожиданно, внезапно. Но никто из них не жалел. Тишина вокруг была слишком идеальна, чтобы нарушать её. Му Цин вдруг осторожно поднял руку и провел ею по губам Фэн Синя, который после поймал его ладонь и поцеловал её. — Эй, я тебе не барышня, чтобы руки мне целовать, кретин! Иди на хрен отсюда, — Му Цин резко вскочил с кровати и начал подбирать с пола одежду. — Правда? Когда я трахал тебя, кажется, ты был не против. А какие стоны… — Завались, придурок! — Сюянь Чжэнь кинул в него первую попавшуюся вещь, но промахнулся. — Иди сюда, — тихо сказал Фэн Синь. Му Цин замер и медленно повернулся. — Зачем? — Твою мать, ты можешь хоть иногда не задавать вопросы? Поздно, спать пора. Во дворце холодно — здесь ложись. Му Цин слегка опешил от такого обращения, но возражать не стал. В старом дворце и правда было холодно. Духовных сил у них не было, но если лечь вместе, то можно хотя бы ночь провести в тепле. Он хотел лечь на спину, но обнаружил, что поясницу пронзила ноющая боль. Поворочавшись в безрезультатной попытке найти удобную позу, бросил взгляд в сторону Фэн Синя и, недолго думая, лег рядом с ним, закинув на него ногу. Поза, на удивление, оказалась очень удобной. — Хочешь повторить? — с издевкой спросил Наньян. — Заткнись и спи, — буркнул Му Цин, и оба провалились в глубокий сон.