***
Чайльд не был новичком в сексе. Или извращенцем, раз уж на то пошло. Что еще он мог сказать? Тарталья был здоровым молодым парнем. С нормальными мыслями. Большая их часть крутилась вокруг Чжун Ли, но он с этим боролся. Пока тщетно. Однако это не его вина. Кого бы не привлек этот мужчина? Спокойный голос, властное присутствие, сияющие янтарные глаза, самообладание, с которым он пьет чай. Чжун Ли сражался с элегантной точностью человека, обладающего тысячелетним опытом и знаниями. Его величественная осанка, гибкое тело, скрывающее крепкие мускулы и действительно нелепый в своей идеальности пресс (тот, кто вырезал эти статуи, явно серьезно относился к своей работе). В любом случае. Ужин прошел как обычно: Чжун Ли заказал тушёные овощи и несколько блюд из неизвестных Чайльду морепродуктов. Там определенно было что-то похожее на окуня. Чжун Ли подробно рассказал ему — как о самой рыбе, так и об особенностях кухни Ли Юэ, но большая часть его слов потерялась в туманной дымке, поглотившей все вокруг, когда Чайльд сосредоточился на движении его губ и на том, как загорались его глаза во время рассказа. Тарталья пытался сладить со своими палочками (теми самыми, с причудливой резьбой, что Архонт подарил ему несколькими неделями ранее), но белое рыбье мясо проскальзывало в них, словно топленое масло, прежде чем он успевал донести еду до рта. Когда ладони Чжун Ли коснулись его собственных, ненавязчиво меняя положение палочек на правильное, сознание Чайльда невольно допустило мысль об этих руках на нем. Нежно дотрагивающихся лица, скользящим по груди, кольцом обвивающимся вокруг его члена... «Я облажался», — истерически подумал он.***
Дело в том, что после Инцидента (с большой буквы И) с Осиалом, который чуть не повлек за собой разрушение всей гавани Ли Юэ, и Разоблачения (с большой буквы Р) с участием Синьоры, Чайльд был готов больше никогда не разговаривать с Чжун Ли. Он был в бешенстве, черт возьми. Хорошо, ладно, иногда он мог быть просто непреодолимым идиотом — Тарталья сам это признавал, — но даже идиотам не нравилось, когда их выставляли дураками. После недели обиды, Чайльд внезапно осознал следующее: Во-первых, человек, устроивший ему самую захватывающую битву за все последнее время, давно ушел на Драконий Хребет (неизвестно зачем). И во-вторых, он ещё ни разу не сразился с Чжун Ли. С Чжун Ли, консультантом похоронного бюро. С Чжун Ли, старейшим из архонтов, Рекс Ляписом, Богом Войны, Богом Контрактов и парнем, который создал Ли Юэ буквально своими чертовыми руками. С этим Чжун Ли он еще не сразился. Поэтому Чайльд направился к похоронному бюро "Ваншэн", и Чжун Ли поприветствовал его как давнего друга после долгой разлуки, словно это не он водил Предвестника Фатуи за нос в течение последних нескольких месяцев. — Я требую бой, — без предисловия потребовал тогда Тарталья. — Ты должен со мной сразиться! — Хорошо, — легко согласился Чжун Ли. И на какое-то время это стало обычным делом.***
Они уже какое-то время сражались среди руин на Склоне Зимородка: вдали от суеты и шума Ли Юэ, где только каменные стены могли слышать, как заостренные водяные клинки сталкиваются с неподвижным камнем. Чжун Ли вызвал несколько гео столпов во время их битвы, и к одному из них в настоящее время пятился Чайльд. И снова бедро Чжун Ли находилось в опасной близости к его вставшему (предатель) члену. Все, что Чайльд мог сделать, это встать на цыпочки, чтобы не прижиматься к колену Архонта. — Сдаешься? — спросил Чжун Ли. Тёплое дыхание щекотало ухо Чайльда, и святое дерьмо. Чжун Ли, предупреждай заранее, что будешь так издеваться, ладно? — Да! — торопливо сказал Чайльд, отступая так быстро, что больно ударился затылком о колонну позади себя. Чжун Ли не сдвинулся с места. Проклятая нога все ещё была там, а ноги Чайлда уже начали побаливать от долгого стояния на кончиках пальцев. Предвестник наконец, нахмурившись, посмотрел прямо на Чжун Ли. Взгляд Чжун Ли был спокойным и непоколебимым, но уголки его губ растянулись в лёгкой улыбке. Его колено прижалось немного выше, и постойте-ка... — Да пошел ты, — простонал Чайльд, не зная, следует ли ему огорчиться, обезуметь или почувствовать облегчение. — Ты все это время знал. Ты меня дразнишь, сэнсэй? Дразнишь, да? Чжун Ли задумчиво промурлыкал: — Тебя весело дразнить. Но не волнуйся: хотя возбуждение в результате боя случается редко, в этом нет ничего необычного. Я хотел посмотреть, была ли это просто физическая реакция или твой интерес... — Мне бы очень хотелось дослушать, о чем ты говоришь, но я собираюсь поцеловать вас прямо сейчас, — прервал его Чайльд, и это было его единственным предупреждением, прежде чем он подался вперёд и прижался губами к губам Чжун Ли. Архонт издал приглушённый звук удивления, и Чайльд победоносно фыркнул, схватив его за задницу (отличный момент, он давно хотел это сделать), чтобы притянуть его ещё ближе. — Если собираешься дразнить меня, — прорычал он между неистовыми поцелуями, — тебе стоит взять на себя ответственность. — Это можно устроить, — согласился Чжун Ли, задыхаясь, и на этот раз его голос не звучал раздражающе и непоколебимо спокойным. — Отлично, — подумал Чайльд и снова поцеловал его.***
— Мы должны вернуться, — сказал в конце концов Чжун Ли, когда Чайльд начал снимать свои туфли и штаны. — Я не взял масло... — Я не буду ждать, пока мы дойдем пешком до Ли Юэ, — прорычал Тарталья с разочарованным оттенком в голосе, — и вообще, гидро способности, помнишь? — он дико ухмыльнулся Мораксу во все тридцать два зуба. Поднятая бровь. — Я не знал, что гидро способности можно использовать таким образом. Чайльд фыркнул, стягивая с Чжун Ли одежду. — Для ходячей шеститысячелетней энциклопедии, я думаю, ты ещё многого не знаешь. Архонт рассмеялся, прижимая Тарталью к каменному столбу и приподнимая его ногу, чтобы облегчить себе доступ к сморщенной дырке. Чайльд нетерпеливо покачивал бедрами, покрывая свои пальцы слоем густой гелеобразной жидкости. Один палец вошёл, второй — Чайльд раскрывался в спешке, пальцы настойчиво прижимались к нежным стенкам, и лишняя жидкость стекала по ноге. Внутри горело при каждом движении, но ему все еще было мало. — Я хочу… почувствовать тебя внутри… — выдохнул он. — Я хочу, чтобы ты трахал меня, пока я не смогу ходить. Я хочу… Чжун Ли посмотрел на растягивающего себя Чайльда с удивлением. — Будь осторожен со своими желаниями, — сказал он, наклоняясь губами к шее Предвестника, который в ответ только требовательно заскулил. Низким, властным грохотом, который дошел прямо до ноющего члена Чайльда, Чжун Ли сказал: — Не недооценивай меня. Тарталья был почти готов заплакать: от возбуждения или разочарования он понятия не имел. — Не слишком самонадеянно? Бьюсь об заклад, я смогу принять тебя, — выдавил он, наконец вставив третий палец и расширяя стенки внутри. Теперь Тарталья действительно мог почувствовать растяжение — было больно, но Чайльд не возражал против боли. Никогда. — Пожалуйста, — умолял он, — Чжун Ли, пожалуйста. Архонт промычал, и через мгновение обе ноги Тартальи были оторваны от земли. Он оказался в подвешенном состоянии, положив ноги на плечи Чжун Ли, а спину поддерживал столб, к которому он был прижат. Его влажные пальцы немедленно покинули отверстие, из которого теперь бесстыдно капала вода, а руки инстинктивно цеплялись за гладкий камень. — Блять, — сердце от удивления чуть не выскочило из груди. — Предупреждай в следующий раз, а? - сказал он. У него снова перехватило дыхание, когда он почувствовал, как что-то мокрое коснулось его входа, и почти заплакал от облегчения. Но когда член Чжун Ли начал медленно проталкиваться в тело Чайльда, он понял, что, черт возьми, он был намного больше, чем ожидал. — Не могу поверить, что ты это скрывал, — пробормотал Предвестник. — Блядь. Знаешь, это должно быть наказуемым правонарушением: сокрытие такого члена. Ты его себе специально сделал, когда превращался в человека? — У тебя тоже прекрасный член, — мягко сказал вместо этого Чжун Ли, прерывая бездумную болтовню Чайльда, когда он проникал дальше, медленно растягивая Тарталью так сильно, что все полыхало внутри. Предвестник покраснел от похвалы, ведь Архонт сказал это с такой неограниченной честностью, и отвернулся в сторону, чтобы скрыть свое сияющее лицо. Чжун Ли ещё не дошел до конца, но уже начал толкаться потихоньку — каждый раз проникая все глубже. Чайльд прикусил губу, достаточно сильно, чтобы почувствовать вкус железа, с каждым толчком его растягивали все шире и шире. — Великолепно, — благоговейно сказал Чжун Ли, и Тарталья ударил его свободной рукой. — Ты не можешь просто… — выдохнул Чайльд между толчками. — Ты не можешь просто так это говорить. Чжун Ли сиял — на самом деле сиял — и Предвестника поразила нечестивая комбинация тупой боли, возбуждения и, к ужасу, волны привязанности, согревающей его изнутри. А затем, в середине толчка, член Чжун Ли задел что-то внутри Чайльда, что было так приятно — разум затуманился, а все тело содрогнулось. Несмотря на то, что его крепко прижали к стене и почти сложили пополам, Чайльд сразу же забыл о поддержке и тяжело упал на руки Мораксу, ноги соскользнули с его плеч, и полностью погрузился на член Чжун Ли, достигнув дна с воплем. Не было ни паузы, ни перерыва — только резкий вдох Архонта, когда Чайльд болезненно крепко сжал то, что наполняло его. Чжун Ли сделал шаг вперёд, и Предвестник почувствовал, как член внутри него двигается вместе с толчками. — М-м-ах, святое дерьмо, — проклинал Чайльд. — Черт возьми. Чжун Ли снова прижал спину Тартальи к столбу, и тот рефлекторно обернул свои ноги вокруг талии брюнета. Моракс снова начал двигаться, вытянувшись так далеко, что головка его члена потянулась за край дырки Аякса, а затем полностью оттолкнулась, заставив все тело Предвестника подпрыгнуть от импульса. Чайльд крепко прижался к спине Чжун Ли, ногтями впиваясь в безупречную кожу, когда задыхался и кричал. Болезненно твердый член Чайльда терся о его собственный живот при каждом толчке, и он отчаянно потянулся одной рукой, чтобы ослабить давление, но был остановлен одной из рук Чжун Ли, обвивавшей его собственную. «Еще нет», — пробормотал брюнет, когда снова вошёл внутрь, так глубоко и полностью заполнив его, что Чайльд чуть не всхлипнул. Каждый толчок заставлял Предвестника видеть звёзды. Он смутно осознавал, что его собственный рот издавал какие-то досадно развратные звуки, но Тарталья был слишком далеко в своих мыслях, чтобы волноваться. В конце концов, движения Чжун Ли стали менее ритмичными, более нерегулярными, и когда Моракс, наконец, успокоился и кончил, наполнив Чайльда потоком жидкого тепла, Аякс тоже кончил. Он обмяк в руках Архонта, но член божества все ещё был похоронен глубоко внутри него. — Черт возьми, — сказал Чайльд и остановился, нахмурив брови. Чжун Ли вопросительно моргнул. — Ты шутишь, — прошептал Аякс испуганно, наполненный и полностью вырубленный сразу. — Тебе все ещё мало? Какого хрена… — Я предупреждал тебя, — все, что сказал Чжун Ли, когда он снова начал медленно двигаться. Теперь, когда Моракс кончил, Архонт входил и выходил более лениво. — Не недооценивай меня. В конце концов, я не смертный. Чайльд засмеялся, чувствуя себя пьяным и обезумевшим. Каждый новый толчок вызывает сразу миллион ощущений. Его внутренности были такими нежными и болезненными, что он чувствовал каждый дюйм, каждое маленькое движение. Это было слишком. Очень жарко, слишком жарко. Слишком большой. Честно говоря, было чертовски больно, но в каком-то смысле это было странно приятно. — Заткнись, — проворчал Чайльд, закрыв глаза и уткнувшись лицом в шею Чжун Ли. — Я могу принять тебя. Но он так устал.***
Когда Чайльд снова проснулся, было темно. Он, по-видимому, был где-то в постели, и его обняла тяжёлая рука. Выработанные инстинкты и долгие тренировки сработали, и он напрягся, пальцы были готовы призвать свои гидро кинжалы. Чжун Ли издал сонный звук где-то над ним и сказал: «Доброе утро». Было далеко не утро — на самом деле было так темно, что Чайльд с трудом мог различить знакомый скудный декор своего временного жилища над Северным Банком. Чжун Ли принес его сюда? Екатерина пропустила его, не остановив? Ему серьезно нужно было поговорить с ней об основных протоколах безопасности. — Я не могу поверить, что все это время мне снились поллюции о тебе, когда мы просто могли потрахаться вместо этого, — простонал Чайльд, его мозг снова заработал, и он выпрыгнул из слишком теплых объятий Чжун Ли, перекатившись на спину. Ой. Она вся болела. — И я думал, что мне тоже было интересно. — Что ж, — немного смущенно сказал Чжун Ли. — Я думал, что в последние несколько месяцев я тоже был довольно резок. Возможно, мне следовало быть более ясным. — Что? — сказал Чайлд, ломая голову в поисках признаков, которые он, должно быть, пропустил. Он не мог ни о чем думать. Если только… — Ты имеешь в виду драку со мной? Обеды, за которые я заплатил? — Мне нравится твое общество, — просто сказал Моракс. — И я также сделал тебе предложение. — Что? — Палочки для еды, — продолжил Чжун Ли после паузы. — Вы приняли их. Ладно, он был слишком измучен, чтобы справиться с этим откровением сейчас. Чайльд перевернулся и сунул голову под подбородок Архонта. — Я хочу сказать пару слов о нашей связи с вами. Завтра. Чжун Ли хмыкнул, соглашаясь, и Чайльд подумал, что, может быть, кое-что бывает не хуже хорошего боя.