Сны Локи

      Нынешний Асгард несколько отличался от того, где выросли принцы, а Асгард из сегодняшнего сна не был похож ни на тот, ни на другой. Поломав некоторое время голову и осознав, что если он и видел в действительности такую лестницу с площадкой и нишей, то все равно не помнит, где они находятся, Тор раскрутил Мьельнир и устремился к горам.       Вскоре он пожалел, что не взял крылатую ладью: он рыскал над сияющими вершинами, как назойливая муха над пирогом, но никаких похожих строений отыскать не мог. Рука, державшая молот, начала неметь, и Тор пошел на вынужденную посадку недалеко от обсерватории.       Каждый раз, когда он смотрел на ее золотой купол, он ожидал услышать низкий голос Хеймдалля, однако вместо него навстречу Тору вышла леди Сиф. Что ж, давно пора привыкнуть, что теперь наблюдение за мирами передано ей, и дар всевидения перешел к ней вместе с почетной ролью Стража Бивреста... Дар всевидения? А ведь это, пожалуй, именно то, что ему сейчас надо! И едва Сиф открыла рот, чтобы пожелать доброго дня своему царю и старому другу, как Тор поспешил задать вопрос: - Скажи, ты видишь только людей... то есть асов... то есть и тех и других? Ну, живых существ? - Догадавшись, что начал не совсем с той стороны, Тор спросил напрямик: - Я ищу одно место в Асгарде, не поможешь найти? И он, как мог, описал лесенку из сна. - Не нужно быть всевидящей, чтобы ответить тебе, - улыбнулась воительница. - Это же в твоем собственном дворце, во внутреннем дворике.       Удивляясь и досадуя, как он не вспомнил сам, Тор поблагодарил ее и поторопился домой, стремясь узнать, какую загадку скрывает таинственная ниша в стене.       Нужная дверь вывела его в коридор, коридор - на галерею, галерея - в маленький сад, и там Тор воочию увидел ту самую лесенку. Вот только ее залитые светом ступеньки были неизношенными, мозаичные квадратики на площадке - нетронутыми, а в нише хоть и не было статуи, но не было и сколов, которые можно было принять за скважину. Тор бесцельно тыкал ключиком в гладкую белую стену, пока не убедился, что хода дальше нет. В раздражении, в разочаровании он отшвырнул бесполезную вещицу. Ключ перевернулся несколько раз в воздухе, прежде чем упасть на нижнюю ступень, и вдруг отразил солнце прямо в глаз Тору, обжег ярким горячим лучом.       Вечером, во время дружеской пирушки с Вольштаггом и воинами дворцовой гвардии, Тор, у которого нет-нет да и вспыхивал в памяти отблеск света на ключике, вдруг встал из-за стола, отошел к окну и всмотрелся в темнеющее небо. Он наверняка что-то сделал не так, и надо рассказать об этом Локи. - Тор, эль заждался тебя! - трубно воззвал к нему раскрасневшийся Вольштагг. - Деву оставляют, когда она охладеет, а пиво - когда потеплеет! - Нет, друг мой, прости, меня еще кое-кто заждался, - и Тор направился в свои покои, где рухнул на кровать, не раздеваясь, в надежде, что сон придет быстро.       И сон пришел, а вместе с ним - Локи.       Они стоят на той же лестнице под ночным небом. Вернее, Тор стоит, а Локи ползает на коленях у ее подножия и вдруг с негромким возгласом победно поднимает руку, в которой зажат ключ. Тор выдыхает с облегчением: - А я уж подумал, что все испортил.       Локи взбегает по ступеням и вставляет ключик в еле заметную, похожую на тень скважину, зовет брата: - Ну что, идем дальше?       Но Тор медлит с ответом. Он стоит, запрокинув голову, сдвинув брови, и меряется взглядом единственного глаза с луной. Та в ответ смотрит на него непонятно, то ли рассеянно, то ли, наоборот, пристально; то ли следует за ним, то ли следит. - Тебе не нравится луна? - спрашивает Локи. - Но почему? - Мне не нравится именно эта луна.       Тор не очень ловок со словами и не умеет объяснить, почему от холодной, тихой, изменчивой луны ему бывает не по себе. Тору не страшна прямая угроза, он не боится нападения в лоб, но когда его враг таится, когда он непредсказуем, когда непонятно даже, враг ли это и исходит ли от него опасность, Тор теряется. Тор не доверяет луне. Но он не знает, как рассказать об этом, и только бурчит под нос: - Она слишком далеко.       Локи улыбается и распахивает перед ним дверь.       Что это впереди - серебряное море или серебряная пустыня? Ни одна волна не колышется и ни одна песчинка не двигается с места, хотя сверху наступает безумная, бескрайняя, безудержная чернота космоса, сумасшедше подмигивая колючими звездами. Бог Грома повидал множество миров и планет, эта луна - всего лишь маленький спутник, но Тор смотрит как зачарованный, делает несколько шагов вперед и идет дальше, словно надеясь найти, где же она заканчивается. Локи еле слышно следует за ним, и Тор говорит ему в удивлении: - Когда смотришь на нее снизу, на ней какие-то изъяны, а она, оказывается, такая спокойная, ровная! - Посмотри, Тор, ты оставил на ней следы. Вот откуда пятна на луне, - нараспев говорит Локи, будто рассказывает сказку. - Так что же, она по-прежнему кажется тебе далекой? - Нет... но все равно она слишком холодная.       Локи бросает на него взгляд искоса и вдруг одним внезапным движением буквально выбивает у Тора почву из-под ног. Тор переворачивается в пустом пространстве, и темное небо оказывается внизу, а луна... луна на ладони у Локи. Тор нерешительно трогает ее. - Она живая? - удивляется он.       Луна не очень теплая, но и не ледяная. Почти такая же, как пальцы Локи, сжимающие ее. - Она сейчас похожа на птичье яйцо, - замечает Тор и сам над собой смеется: - Ты мне заморочил голову, Локи, вот я уже и вообразил, что луна может во что-то превратиться!       Движением фокусника Локи подбрасывает луну, она вращается, уходя в высоту, становится все меньше... и такой и остается, падая обратно в руку серебряной монетой. Локи швыряет ее еще раз, и она возвращается блестящей чешуйкой, просачивается сквозь пальцы и плещется в иссиня-черной глубине космоса - рыба ли это уплывает, змея ли уползает? Еще мгновение - и на поверхности звездного океана лишь колышется лунный блик. - Вот поэтому, - наконец выговаривает Тор. - Поэтому я на самом деле опасаюсь луны. У нее слишком много личин, и она слишком много лжет. - Она умеет превращаться, Тор, и рассказывать истории.       Братья сидят на берегу круглого пруда в дворцовом саду, который ночь преобразила до неузнаваемости. Локи наклоняется, касается воды и перечеркивает ее сияющую гладь. Подняв глаза, он с печалью смотрит на Тора: - И мне очень жаль, что сегодня настоящей истории не получилось... - Наверное, не во всех историях должны быть приключения, - утешающе говорит Тор. - А из этой я еще и узнал кое-что. Я по-прежнему не верю луне, но, кажется, я теперь лучше ее понимаю. Локи молчит, и Тор заговаривает опять: - Это ведь не мой сон? - Не твой, - соглашается брат. - Знаешь, тут гораздо интереснее, чем в моих снах! Обычно мне снится что-то скучное, что я уже видел днем, а то, бывает, вообще ничего не снится. Может, просто забывается? А сейчас я все запомнил, самые мелочи!       И вдруг одно из этих воспоминаний, совсем новое, тревожным толчком поднимается на поверхность памяти: - Да, Локи, а ты видел, что там были не только мои следы?       Локи приподнимает брови, и умиротворенность Тора мгновенно улетучивается: такое выражение лица бывает у брата, когда он искренне удивлен, но также и когда он говорит неправду и изо всех сил старается себя не выдать. - Я ничего не заметил, Тор, - говорит Локи.       Однако самому себе Тор верит и может поклясться: в серебристой паутине лунной пыли кто-то маленький и верткий скользнул и оставил неширокую полосу. Кто-то крался вслед за ними, испещрив песок точечными уколами тонких ножек. - Значит, следующая история будет про охоту, - решительно говорит Тор.