***
По деревянному помосту неспешно шагал заклинатель, облаченный в черные, не принадлежащие ни одному клану одежды. В одной руке он держал поводья серого ослика, порядком утомленного долгим походом, а в другой одними пальцами крутил черную флейту с красной кисточкой на конце. Вэй Ин озирался по сторонам, с грустью вспоминая годы обучения в Юнмене. Сейчас, когда лотосы уже отцвели, а осень вступила в свои права, все озера были укрыты золотым покрывалом опавших листьев, да так плотно, что любой проходящий мог бы подумать, будто это земли Ланьлина, а вовсе не воды Пристани Лотоса. Но Вэй Усянь был уверен — это именно они. С такими мыслями он и дошел до закрытых ворот. А ведь раньше, когда он еще был адептом, эти ворота не закрывались и были готовы принять кого угодно. Вэй Ин постучал, привлекая внимание дежурных за стеной. — Молодой господин — к нему обратился открывший ворота адепт — что вас привело в Пристань? — Хотел свидеться с Цзян Чэном — улыбнулся Вэй Ин — поздороваться со старым другом, так сказать. — Сожалею, но глава ордена сейчас занят, просил не тревожить его попусту. — Даже так — Вэй Ин задумчиво прикусил указательный палец — в самом деле так занят, что даже брата не примет? — он с интересом наблюдал, как лицо адепта меняется, по мере осознания сказанного. — Старейшина Илин — его глаза в ужасе расширились — прошу извинить этого ученика, я не знал, я тут же отправлюсь и сообщу о вашем приходе — он низко поклонился, пытаясь скрыть свой страх. — Ступай, только скажи, могу ли я войти? — Конечно, конечно, проходите, если вы не возражаете, то после я отправлю вашего… — он задумчиво почесал голову, при взгляде на Яблочко — коня в конюшни. — Веди, веди, и дай ему лучшего корма, он устал после долгой дороги! — крикнул он вслед быстро удаляющегося адепта. Тихо посмеиваясь, Вэй Ин скормил ослику пару яблок, выуженных из рукавов и погладил того по длинной морде. Он присел под раскидистым дубом и, немного поразмыслив, заиграл незамысловатую мелодию, на манер традиционных юнменских песен. Он так увлекся игрой, что не заметил, как к нему подошел все тот же адепт, пару минут назад убежавший с докладом к главе ордена. Только когда он, после нескольких попыток привлечь к себе внимание, просто позвав Старейшину, потряс его за плечо, Вэй Ин обратил взор на тут же отскочившего ученика. — Г…господин Вэй, глава ордена примет вас — заикаясь произнес адепт — Ты чего так перепугался? — бросил ему Вэй Ин — Будто мертвеца увидел. — Нет, нет, ничего — поспешил заверить его адепт — просто… ваши глаза, они… — Ох, я понял — прервал его Вэй Усянь, он на пару секунд сосредоточенно зарыл глаза — так лучше? — спросил он адепта, вновь их открыв — Да, пожалуй — юноше явно стало спокойнее, когда цвет глаз Старейшины сменился с алого на обычный серый. Между ними повисла неловкая тишина. Когда Вэй Усянь уже встал и направился в сторону главного здания, адепт вновь к нему обратился. — Скажите, как вы это делаете? — переборов страх поинтересовался он. — М? Ты про глаза? — Да — кивнул ему адепт. — Сам не знаю — он усмехнулся, видя недоуменный взгляд адепта — это само происходит. Когда я слишком погружен в свои мысли или рассержен, или напуган. Никогда не угадаешь, на что отреагирует темная энергия. — Ох, я понял — адепт поклонился — это ученик благодарит Старейшину Илин за ответ. — Ну что ты, встань я ведь ничего толкового не сказал — на губах Вэй Усяня расцвела улыбка — если тебе интересно что-то еще, можешь меня найти после встречи с Цзян Чэном, я постараюсь ответить на твои вопросы. — Этот ученик благодарит Старейшину Илин за оказанную ему честь — еще ниже поклонился адепт — однако он обязан выполнить прошлое обещание и отвести коня в стойла. — Раз так, то иди — махнул рукой Вэй Ин, после чего адепт унесся так быстро, как только мог, учитывая упрямо не желающего следовать за ним Яблочко. Посмеявшись с этих двоих, Вэй Усянь по памяти направился к кабинету главы ордена. Заворожено смотря по сторонам, он поражался, насколько точно отстроили Пристань, не присутствуй он лично при её сожжении, никогда бы не поверил, что это вообще происходило. Так он дошел до двери кабинета и, несмело подняв руку, постучал. Ответом ему стал возмущенный голос Цзян Чэна, приглашающий войти. — Доброе утро, Цзян Чэн! — с улыбкой на лице поздоровался Вэй Ин. — Уже далеко за полдень, дурень — не отрываясь от бумаг ответил Цзян Чэн. — И я рад тебя видеть — ничуть не смутившись, Вэй Усянь подошел к его столу и уселся на второй стул — давно не виделись, как дела в ордене? — Говори, зачем пришел — сухо произнес глава ордена. — Какой ты грубый, Цзян Чэн! Может я приехал просто пообщаться со старым другом, помнишь? Мы ведь с тобой братья! — Цзян Чэн лишь хмыкнул — Придумал! Давай я помогу тебе с этими бумажками, а ты со мной поговоришь? — Ты добровольно предлагаешь помощь с бумагами? — глава ордена наконец оторвался от разглядывания отчета за последнюю охоту и посмотрел на брата. В последнее время их отношения значительно наладились, пусть и были сильно далеки от тех, что были в детстве, и Цзян Чэн уже не раз замечал новые привычки брата, но помощь с бумагами? Серьёзно? — Ты точно Вэй Усянь? — Ну конечно! — лучезарно улыбнулся Вэй Усянь и схватил первую попавшуюся подруку бумажку. — Так ты скажешь, зачем пришел? Не в самом же деле разгребать отчеты и жалобы? — Погостить — ответил Вэй Усянь — Конечно, если ты меня не выгонишь. — А как же твой Нефрит? — нахмурился Цзян Чэн — в ближайшее время мне ждать обвинений в похищении? — Ну что ты! Конечно нет — Вэй Усянь уткнулся в очередную жалобу на водных гулей, скрывая померкшую улыбку за свитком — он в последнее время слишком занят, а я его только отвлекаю — Вэй Ин решил не называть истинной причины — у него даже нет времени на меня! А ведь раньше мы каждый день… — Не желаю знать! — прервал его Цзян Чэн, тут же переведя тему — И что? Ты решил вместо него приставать ко мне? — Ну если ты против, я могу уйти — ровным голосом произнес Вэй Ин, хотя на душе скребли кошки. Вот оно, сейчас Цзян Чэн его прогонит и больше не будет места, куда бы он смог прийти. — Будто тебя можно так просто прогнать — фыркнул Цзян Чэн — ты же все равно прицепишься как репейник к собачьему хвосту! Оставайся, сколько пожелаешь. — Правда? — поднял на него опешивший взгляд Вэй Усянь — Правда — бросил Цзян Чэн — но если так и будешь мне мешать, я передумаю! — Спасибо! — Вэй Усянь со счастливой улыбкой заключил шиди в объятья — ты даже не представляешь, насколько это для меня важно! Цзян Чэн лишь хмыкнул и указал на стопку не разобранных бумаг. — А теперь сядь, и помоги мне! — немного раздраженно приказал он. — С удовольствием! — не убирая улыбки с лица, Вэй Усянь взял отложенный в сторону свиток.***
— Ханьгуан-цзюнь — поклонился подошедшему нефриту юноша — рад, что вы приняли мое предложение. — Лань Вумин — кивнул в ответ Лань Ванцзи. — Что у вас в руках? — лекарь скользнул заинтересованным взглядом по плетеной корзинке в руках Ханьгуан-цзюня. — Морковь и салат — как нечто само собой разумеющееся ответил Лань Ванцзи — помню, ты увлекся идеей посетить кроликов. — Правда? И мы можем прямо сейчас к ним пойти? — загорелись глаза юноши — Мне казалось, только доверенные адепты могут их навещать. — Я доверяю Лань Вумину. — Но я ведь не ваш ученик — широко улыбнулся он в ответ. — Раньше был. — Вы помните? — поразился лекарь. — Мгм. — Лань Ванцзи, какой вы замечательный! Лань Вумин уже и сам плохо помнил первые годы своего обучения в Гусу. Тогда он и не думал о том, что пойдет по стопам покойной матери и станет целителем. Но именно тогда он впервые увидел второго Нефрита ордена Гусу Лань — спокойнее поля в безветренный день, красивее самой императрицы, невероятнее любого небожителя. Немного не вписывался в образ непорочного, небесного создания, коим ему представился Лань Ванцзи, держащийся за подол ханьфу малыш — лет пяти от роду, со смешно торчащими волосами и немного съехавшей лентой, в свободной руке сжимающий корзинку, доверху заполненную зеленью. Ханьгуан-цзюнь, шедший в такт семенящего ребенка, что-то тихо ему рассказывал, от чего малыш громко смеялся, даже слишком, только ни сам Нефрит, ни проходящие мимо старейшины, ничего не сказали. Последние лишь неодобрительно покачали головами. Вскоре Лань Вумин узнал, что Ханьгуан-цзюнь в тот день впервые вышел на прогулку, после добровольного уединения. А мальчик, шедший рядом — его приемный сын, которого Нефрит нашел во время Аннигиляции Солнца, в одной из разрушенных Вэнями деревень и лично выходил находящегося при смерти младенца. Тогда Лань Вумин понял, насколько невероятный человек Лань Ванцзи. Конечно, он слышал о благородстве второго Нефрита и искренне им восхищался, но никогда прежде не думал, насколько те слухи правдивы. Несколько дней спустя Ханьгуан-цзюнь стал обучать их группу. И это стало лучшим, что случалось с Лань Вумином за всю жизнь. Ханьгуан-цзюнь был таким умным, понимающим и так хорошо объяснял материал. А какой красивый он был! Каждую лекцию будущий лекарь просто тонул в глубоких и отчего-то печальных глазах. Все чаще он стал ловить себя на мысли, что заглядывается на второго Неврита. Поначалу все было не так страшно — в голову приходили мечты о простых беседах перед ужином, после — о поцелуях, но стало совсем худо, когда однажды во сне ему представился абсолютно голый Лань Ванцзи! Мало того, в том сне они вдвоем занимались вопиющими непристойностями! А пробудившись, подвело еще и тело, показывая очевидную реакцию на столь бесстыдные мечты. Тогда Лань Вумин банально испугался своих чувств — это ведь Лань Ванцзи - второй Нефрит Гусу Лань! Лучший и чистейший из всех, кого знал лекарь. Именно поэтому он попросился перейти к целителям, прикрываясь внезапно проснувшейся любовью к их искусству. Вспоминая прошлое, Лань Вумин и не заметил, как они дошли до кроличьей полянки. Пушистики, едва завидев своего хозяина, тут же окружили двоих заклинателей, смешно вставая на задние лапки и дергая розовыми носиками. Лань Ванцзи поставил корзинку на траву и сел сам, беря на руки черно-белого малыша. Лань Вумин на мгновение застыл, невольно залюбовавшись прекрасным мужчиной, и ощутил, как трудно стало дышать от ставших слишком узкими одежд, но все же нашел в себе силы сесть рядом с ним. Слишком близко… но ведь иначе он просто не достанет до корзинки и не сможет покормить кроликов, верно? Лань Ванцзи может расстроиться, если они останутся голодными… — Лань Ванцзи? — лекарь задумчиво протянул ближайшему кролику морковку. — М? — Вы когда-нибудь задумывались, отчего люди влюбляются? — неожиданно для самого себя спросил Лань Вумин. — Хм — задумался Нефрит — меня это не интересовало. — Никогда? — Лань Вумин удивленно взглянул на собеседника — Разве вы никогда не хотели найти спутника на тропе самосовершенствования? Быть с тем, кого искренне любите, за кого готовы отдать жизнь? — Не уверен. Есть один человек, который мне симпатичен, но, боюсь, он не ответит взаимностью. — Почему? — лекарь вновь отвлекся на подскочивших кроликов. — Он… несколько моложе меня и, вероятно не питает ответных чувств. — Так почему вы не спросите? — ну да, спросить… будто это так просто! Почему тогда он сам скрывает давнюю влюбленность? — Хм — если бы юноша смотрел в его сторону, то увидел бы тень пробежавшей на лице улыбки — Лань Вумин, что ты чувствуешь ко мне? — Я? — юноша в неверии распахнул глаза и повернулся к Нефриту, чье лицо оказалось так близко… слишком близко… непозволительно близко… — Я… не уверен — сердце пропустило удар. — И все же? — лекарь заворожено всмотрелся в золотые глаза, которые, казались двумя бездонными омутами. Не отдавая отчета в своих действиях, он прикрыл глаза и подался вперед. Уже в следующее мгновение столкнулся с лепестками губ Нефрита. Сперва лишь прикосновение, но только от него по телу разлилось тепло и ожидание чего-то еще… чего-то большего. За первым поцелуем последовал второй, более долгий, в котором Лань Ванцзи взял на себя инициативу, то покусывая губы, то обводя языком их контур. Лань Вумин вздохнул и приоткрыл рот, чем незамедлительно воспользовался Лань Ванцзи, проникая языком внутрь, заставляя забыться в удовольствии и желании. Да, может тогда, в годы юности, Лань Вумин и страшился своих чувств, считал их низкими, недостойными адепта ордена Гусу Лань, но не теперь. Теперь ему хватает смелости признаться самому себе и принять их. Он на примере того же Лань Ванцзи и Вэй Усяня увидел, что нет ничего постыдного быть с тем, кого искренне и всем сердцем любишь. И раз уж сами небеса даровали такой шанс… То почему бы им не воспользоваться?***
В тот день у Вэй Ина было необычайно приподнятое настроение, так что он едва ли не в вприпрыжку носился по Пристани Лотоса, периодически снося снующих туда-сюда адептов, ища Цзян Чэна. Он хотел рассказать ему о новой конструкции защитных барьеров, которую придумал сегодня ночью. Когда он наконец обнаружил брата, тот стоял рядом с двумя заклинателями в белом и золотом. К своему удивлению, он узнал в них Цзинь Лина и Лань Сычжуя, который вот уже третий месяц гостит в Башне Кои, по приглашению своего возлюбленного, по совместительству, — главы ордена Ланьлин Цзинь. Вэй Усянь помахал им рукой и, убедившись, что его заметили, подбежал к троим заклинателям. — А ты что тут забыл? — спросил Цзинь Лин, как только Вэй Усянь подошел достаточно близко, чтобы услышать. — Я приехал в гости! — радостно заявил Вэй Ин — Только не говори, что не рад меня видеть! Даже твой дядя обрадовался! — Я не… — попытался вставить Цзян Чэн. — Абсолютно верно! Не обрадовался, а был в полном восторге! — тут же перебил его Вэй Усянь. — Учитель Вэй! — к нему в объятья кинулся Лань Сычжуй — Я так соскучился! — А-Юань! — не меньше его обрадовался Вэй Ин — Как проходит твое обучение в Ланьлине? — он лукаво улыбнулся, от чего Лань Сычжуй покраснел. — Хорошо — только и смог ответить адепт — я изучил некоторые новые техники. — Что же это за техники? Не поделишься с отцом? — Учитель Вэй… — только сильнее покраснел Сычжуй. — Вэй Усянь! — возмутился такой же красный Цзинь Лин. — Я тут! — между приступами смеха произнес Вэй Ин. — Да что вы… — начал ничего не понимающий Цзян Чэн. — Глава ордена! — к ним подбежал запыхавшийся адепт в фиолетовом ханьфу — наша разведка наткнулась на лагерь работорговцев, недалеко от Юнменского тракта. — Что вы предприняли? — строго спросил Цзян Чэн — Мы всех задержали, но необходимо ваше присутствие для допроса и обследования лагеря. Мы почти уверены, что они были не одни. — Снарядите отряд и ждите меня у главных ворот. Я скоро подойду. — Есть! Наблюдая за уносящимся адептом. Цзян Чэн тяжело вздохнул. — Цзинь Лин, мне нужно ненадолго отлучиться, постараюсь вернуться как можно скорее, но сам понимаешь… — он выглядел очень подавлено. — Конечно, дядя, я все понимаю… — Цзинь Лин печально опустил голову — а я… ничем не смогу помочь? — поднял полный надежды взгляд. — Не думаю, что это необходимо. Все что нужно — это допросить их да разослать пленных по домам. Я скоро вернусь — он положил руку на плечо племянника — Не разгромите орден до моего возвращения! — строго произнес он, глядя на Вэй Усяня. — Можешь не сомневаться, мы оставим все как есть, а может, даже улучшим! — улыбнулся в ответ Вэй Усянь. — Этого я и боюсь — проговорил Цзян Чэн, прежде чем развернуться и пойти в сторону главного входа в Пристань. — Ну почему он никогда не берет меня с собой? — обиженно проговорил Цзинь Лин, когда дядя скрылся из виду. — А-Лин, он просто за тебя волнуется — обнял его со спины Лань Сычжуй. — Не нужно за меня волноваться! Я уже не ребенок! — оттолкнул обнимающие его руки — Я такой же глава ордена, как и он! В чем проблема относиться ко мне на равных? — Цзинь Лин, для него ты — все тот же малыш, который остался от нашей шицзе. Не стоит винить его в этом — проговорил Вэй Ин. Цзинь Лин хотел возмутиться, но Вэй Усянь его остановил — я прекрасно понимаю его чувства. К моему А-Юаню я чувствую тоже самое — он ласково потрепал того по голове — а еще, вы так и не сказали, почему решили приехать. Заметив, как Цзинь Лин нервно прикусил губу, Вэй Усяню стало еще интереснее. Он уже думал, что придется выпрашивать, но все же дождался ответа: — Раньше, когда я был маленький, мы с дядей часто устраивали что-то вроде семейных посиделок — начал он, нервно теребя рукав — ну знаешь, выходили к озеру, стелили одеяло, брали корзинку с едой и целый день сидели только вдвоем. А потом, как я стал учиться в Ланьлине, совсем перестали. Я думал устроить что-то похожее, только еще и для А-Юаня и ну… наконец-то рассказать ему о наших отношениях — совсем тихо закончил он. — Так в чем проблема? — удивился Вэй Ин — Мы как раз успеем все подготовить до его возвращения! — Мы? — уточнил Цзинь Лин. — Ну конечно, мы — обиженно произнес старший — или вы думали, что я в таком деле брошу вас одних? А еще, я хочу проследить за тем, чтобы Цзян Чэн не убил вас, услышав такую новость. — Ты уверен, что это хорошая идея? — недоверчиво посмотрел Цзинь Лин — скорее всего он вернется поздно. — Конечно уверен! Значит так, слушайте мой план — воодушевленно начал Вэй Усянь — ты, Цзинь Лин, идешь искать красивое место, где будет достаточно тихо, но уютно, Лань Юань — пойдешь покупать приданное в подарок Цзян Чэну… — Эм… приданное? — переспросил Юань. — Ну конечно! — заверил его Вэй Усянь — любой приличный жених при знакомстве с семьей невесты, дарит её родителям приданое, чтобы показать всю серьезность своих намерений и… — Подожди, подожди, это почему я — невеста? — возмутился Цзинь Лин. — Ну так-то у тебя и родителей нет — ляпнул Вэй Усянь. — Интересно, по чьей вине! — тут же прорычал Цзинь Лин, и не желая больше слушать, развернулся и направился в сторону озер. — Цзинь Лин постой, я не… — крикнул ему вслед Вэй Ин, но племянник даже не обернулся — Идиот — сам на себя выругался Вэй Усянь и стукнул рукой по лбу. — Учитель, я пойду, успокою его, а потом пойду на рынок, подберу что-нибудь — произнес Лань Сычжуй. — Да… иди — сказал он вслед уже убежавшему сыну — Ну что ж — задумчиво почесал голову — раз никто не спросил про закуски, то придется потрудиться мне самому — сказал он сам себе и неспешно прошестовал к кухне. … — Цзинь Лин, подожди! — выкрикнул Лань Сычжуй, догоняя возлюбленного. — Что?! Тоже будешь указывать мне на то, что я — сирота? — резко спросил глава ордена Цзинь, от чего Лань Юань застыл с широко раскрытыми глазами. — А-Лин — успокаивающе произнес Сычжуй — я не думаю, что он хотел… — А что тогда? — Цзинь Лин обернулся — Почему мне всегда должны об этом напоминать? Будто я в этом виноват! — Сычжуй увидел, как покраснели его глаза от готовящихся пролиться слез. — А-Лин — он подошел и заключил возлюбленного в объятья — ты не виноват. Никто не может винить тебя в том, что произошло с ними — говорил он, осторожно поглаживая Цзинь Лина по волосам — Я в какой-то степени тебя понимаю. — Как ты можешь понимать? — промычал Цзинь Лин куда-то в район шеи — У тебя есть Вэй Усянь и Ханьгуан-цзюнь. — Это правда, но ведь учитель Вэй не всегда был со мной — немного грустно улыбнулся Лань Юань — и с Ханьгуан-цзюнем я стал жить не сразу — Цзинь Лин вопросительно на него посмотрел — после осады Луанцзан, когда он меня подобрал, я первое время жил с главой ордена, пока он восстанавливал силы после наказания. А учителя Вэя, до его возвращения, я вообще не помнил, только смутные силуэты и тихая мелодия флейты — он улыбнулся воспоминаниям — наверное, он играл мне её как колыбельную. — А… твои настоящие родители. Ты что-нибудь о них помнишь? — Ничего –ответил Лань Юань — дядя Вэнь мне рассказывал, что мой — он задумался, как лучше его назвать — настоящий отец за несколько месяцев до моего рождения ушел воевать за орден Цишань Вэнь, во время Аннигиляции Солнца, и так и не вернулся, а мать умерла при родах, так что нет, я ничего о них не помню. А как ты? — Они иногда приходят ко мне во сне — признался Цзинь Лин — мы гуляем по Пристани Лотоса, папа носит меня на плечах, а мама поет. Так красиво. Я уверен, что так может петь только она — он улыбнулся. Лань Юань наклонился и легко коснулся губами его щеки, вытирая мокрую дорожку от случайной слезы. — А-Лин, я тебя люблю — тихо, почти интимно произнес Лань Юань — И я тебя — Цзинь Лин прикрыл глаза и еще ближе прижался к Лань Юаню, наслаждаясь теплом любимых объятий — Спасибо — произнес он, прежде чем отстраниться, спустя прогоревшую палочку благовоний. В ответ он получил еще один поцелуй, теперь уже в лоб и яркую улыбку своего возлюбленного. … После того, как они с Цзинь Лином распрощались и пожелали друг другу удачных поисков, Лань Сычжуй уже битый час бродил по юнменскому рынку, в поисках того, что могло хоть как-то привлечь внимание главы ордена Цзян. Первым делом он осмотрел лавки с самыми разнообразными ювелирными изделиями. Заколки, кулоны, браслеты… большая их часть выглядела просто великолепно и, наверняка, они были изготовлены мастерами своего дела, только вот, прогуляв от прилавка к прилавку, едва ли не весь день, он так ничего и не подобрал. Что-то ему самому не нравилось, а все остальное совершенно не подошло бы главе Цзян. В какой-то момент он наткнулся на кожаный браслет, с серебряным лотосом посередине, такой идеально подошел бы Цзинь Лину, но никак не Цзян Чэну. Немного подумав, он все же решил его купить и вручить любимому, как маленький, приятный подарочек сегодня вечером. И что по итогу? По итогу он возвращался в Пристань понурив голову и без подарка дяде Цзинь Лина, зато с браслетом для него самого. Он даже зашел в несколько лавок с ханьфу и музыкальными инструментами, но почти сразу выходил, даже не присмотревшись к товаром. Ну а что? Не станет же он самолично выбирать одежду главе ордена, а на музыкальных инструментах тот играть совсем не умеет. И вот, уже на выходе с рынка, он заметил небольшую лавку, стоящую немного в отдалении от остальных торговых точек, явно намекая на особенный тип своих товаров. Пожав плечами, Лань Сычжуй направился прямо к ней, попытать удачу. Ну а вдруг именно в ней найдется что-нибудь подходящее? Выходил из лавки он уже с увесистой коробкой в руках и спокойной душой, абсолютно уверенный в подходящем подарке. … После разговора с Лань Юанем, Цзинь Лин почувствовал себя намного лучше и спокойнее. Так приятно было осознавать, что есть человек, который всегда поддержит и обнимет, выслушает и поможет справиться с внутренней болью. Он счастливо улыбался своим мыслям, пока шел вдоль одного из лотосовых озер, так красиво усыпанного золотыми листьями. Так похоже на самого Цзинь Лина… Юнменский лотос, упрятанный в шелка Ланьлина. Он не раз слышал, как слуги в Башне Кои называли его так в годы обучения. Да и сейчас порой улавливал раздражение в голосах, обсуждавших молодого главу, пусть теперь они и стали тише и звучали гораздо реже, Цзинь Лин все равно задавался вопросом, как же так вышло. Еще Цзинь Гуаньяо называл его истинным юнменцем: безрассудным, смелым, очень упрямым и готовым защищать близких до последней капли крови. Части про защиту близких он не понимал ровно до того момента, когда впервые поцеловал Лань Юаня в саду Ланьлина, когда сам себе дал слово никогда не отпускать, охранять, оберегать это белое облачко. И плевать на то, что они оба мужчины, Вэй Усянь и Ханьгуан-цзюнь же вместе, так почему они не могут? Плевать на то, что родной орден Лань Сычжуя вовсе не праведный Гусу Лань, а враг всех заклинателей — Цишань Вэнь. Плевать на то, что на ночных охотах, скорее Лань Сычжуй защищал Цзинь Лина, чем сам нуждался в защите. Единственное, что стало важным — их чувства и возможность быть с любимым. Погрузившись в воспоминания, он сам не заметил, как пришел на небольшую полянку, со всех сторон окруженную кустами, за исключением тонкой тропки. По которой он сам сюда дошел. По правую руку от него открывался вид на бескрайние воды Юнмена, а на самом берегу высилась плакучая ива, одна ветвь которой куполом накрывала поляну, укрывая от надоедливого солнца и возможного дождя. Немного постояв на месте, Цзинь Лин направился в обратную сторону. Дабы распорядиться о накрытии поляны. … — Дядя! — обрадовался Цзинь Лин, когда Цзян Чэн наконец-то прибыл в Пристань Лотоса — Ты уже свободен? — Цзинь Лин — сдержанно кивнул глава Цзян — я думал пойти и подписать некоторые документы, пока не слишком поздно. Я очень устал и надеюсь на достаточный отдых. — Значит свободен! — заключил племянник и, ухватив дядю за локоть, повел его в сторону найденной сегодня поляны — А раз свободен, то можешь пойти со мной. — Цзинь Лин! Я занят, мне нужно… — Да-да, отчеты, документы, это может подождать до завтра, или пошли кого-нибудь из советников, пусть сами разберутся — даже не обернулся Цзинь Лин. — И куда ты меня ведешь? — недовольно спросил Цзян Чэн, но сопротивляться прекратил. — Ужинать — только ответил Цзинь Лин, дальше ведя дядю в полном молчании. … — Глава ордена Юнмен Цзян, глава ордена Ланьлин Цзинь — по очереди поклонился Лань Сычжуй, стоило им зайти на поляну. — Ну наконец-то! — радостно встретил их Вэй Усянь — Мы уже думали, что вы не придете! — А что они тут делают? — с еще большим недовольством спросил Цзян Чэн. — Это семейный ужин, а они — часть нашей семьи — без колебаний разъяснил Цзинь Лин. — Глава ордена Цзян, прошу, присаживайтесь — Лань Юань услужливо провел его к свободному месту. — Пф! — раздраженно фыркнул Цзян Чэн, но все же сел на предложенное место — И где же ужин? — таким же тоном спросил он, на что Вэй Усянь достал из-под стола плетёную корзинку и начал расставлять блюда. — Мм! Как вкусно! — похвалил едва попробовав Цзинь Лин — Вэй Усянь, кто это готовил? Ему стоит повысить жалование. — Я — довольно ответил бывший Старейшина. — Ты?! — аж подавился от неожиданности Цзян Чэн. Наконец, прокашлявшись, он продолжил — Когда это ты научился готовить? — Я всегда умел — обиженно надулся Вэй Ин. — Я имею ввиду что-то съедобное. — Сделаю вид, что я этого не слышал — ответил Вэй Усянь — в последнее время мы с… — его голос внезапно дрогнул — с Лань Чжанем часто готовили вместе… — на молодом лице пролегла тень. На поляне воцарилось напряженное молчание. — Дядя, я хочу тебе кое-что рассказать — неуверенно встал из-за стола Цзинь Лин — прошу тебя, пообещай сильно не ругаться — он потянул за собой лань Сычжуя. — Цзинь Лин, ты пытаешься меня напугать? — напрягся Цзян Чэн — Я жду. Говори. — Дядя, это правда для меня очень важно. Я не надеюсь, что ты поймешь, но прошу принять меня и мой выбор… — Хватить ходить кругами! — вспылил Цзян Чэн, а вокруг его руки опасно сверкнула молния — Ближе к сути. — Я и Лань Сычжуй вместе! — выпалил Цзинь Лин и зажмурился, в ожидании ударов Цзыдянем, которых все не было и не было, переждав около пяти минут, он рискнул приоткрыть один глаз. Его дядя все также сидел на своем месте, спокойно потягивая чай — Ты ничего не хочешь сказать? –Цзинь Лин недоуменно округлил глаза. — Детей до свадьбы не принесите — пожал плечами Цзян Чэн. — И все? Ты не собираешься кидаться на меня с криками, обещая переломать ноги? Не будешь обвинять в том, что я обрезанный рукав? Не станешь сравнивать с Вэй Усянем? — Нет — спокойно отозвался глава ордена, чем еще сильнее поразил стоящих вокруг. — Но… почему? — все не мог понять Цзинь Лин — А есть смысл? — Цзян Чэн смерил его бесстрастным взглядом — Как будто ты меня тут же послушаешь и побежишь на радостях искать невесту. Скорее наоборот — ты тут же улетишь обратно в Ланьлин, обидишься и откажешься видеть меня как минимум полгода. Или я не прав? — Да но… Ты правда не против наших отношений? — Цзинь Лин, ты уже взрослый мужчина, ты — глава ордена. По-моему ты вполне можешь сам решить, кого пускать к себе в постель. — Дядя! — Цзинь Лин весь залился краской. — Глава ордена Цзян — подал голос, молчавший до этого, Лань Сычжуй — я хочу преподнести вам этот подарок, чтобы показать всю серьезность моих намерений — он достал увесистую коробку. — Всю серьёзность намерений? И кто же это придумал? — Цзян Чэн скептично посмотрел на Вэй Усяня, увлеченно разглядывающего ветви ивы — И что там? — он указал на коробку. — Думаю, вам понравится. Из рассказов Цзинь Лина, я понял, что вы такое любите — словно в подтверждение, из коробки раздалось приглушенное тявканье. — Это т…то, о чем я думаю? — в ужасе отшатнулся Вэй Усянь. Услышав его голос, монстр в коробке только громче затявкал. Цзян Чэн тут же отобрал подарок и открыл крышку. Изнутри на него смотрела пара сапфировых глазок, на милой, черно-белой мордочке. Щенок, увидев, что такая пугающая крышка исчезла, наклонил вбок голову и с интересом посмотрел на стоящего вверху человека. Он принюхался и, ощутив хорошо знакомый запах лотосового масла (им пах его прошлый человек), звонко тявкнул, стараясь привлечь к себе внимание нового знакомого. Цзян Чэн очень осторожно взял на руки черно-белого малыша. Тот, оказавшись на уровне лица заклинателя, лизнул его в щеку, на что вечно суровый глава ордена счастливо засмеялся. Щенок снова громко тявкнул и высунул розовый язычок набок. — Какой ты красавец — ласково произнес Цзян Чэн — ну, и как тебя зовут, малыш? -Ц…цзян Чэн п…пожалуйста, сделай с этим монстром что-нибудь — Вэй Усянь испуганно спрятался за спины Цзинь Лина и Лань Сычжуя. — Конечно сделаю — поглаживая щенка за ухом, ответил Цзян Чэн — я выращу из него лучшего пса во всех четырех орденах. — Вам нравится? — просиял лань Юань. — Очень — улыбнулся ему Цзян Чэн — Придумал! Пушок! — он дотронулся своим носом до мокрого носика питомца — Тебе нравиться, малыш? — щенок вновь тявкнул и лизнул нового хозяина, на этот раз в нос, чем вызвал от него еще один смешок. — Когда я говорил купить подарок, я не имел ввиду оружие против меня самого — прошептал на ухо сыну Вэй Усянь — как я спать буду, зная, что где-то рядом носится этот монстр? — Но ты же подружился с Феей? — удивился Цзинь Лин. — Это другое — отмахнулся Вэй Усянь — у нас с Феей особая ментальная связь. А еще она Лань Чжаня боится! А мы с ним вообще-то!.. — начал было он, но тут же осекся — мужья… — печально закончил он, вспомнив про недавние события. Даже страх перед собакой отошел на второй план, когда он погрузился в воспоминания трехнедельной давности. — Учитель Вэй? — из воспоминаний его вытянул голос Сычжуя — Вы в порядке? — Да… да, нормально. Я… отойду на пару минут, соберусь с мыслями. — Да, конечно — согласился Лань Юань, списав странное поведение отца на боязнь собаки — Мы вас ждем. -Мгм — кивнул Вэй Усянь и пошел к берегу. — Цзинь Лин — позвал Лань Юань — для тебя у меня тоже есть подарок — он протянул ему небольшой мешочек — откроешь? — А-Юань, не стоило — щеки Цзинь Лин покраснели, а стоило ему открыть мешочек, так и вовсе потерял дар речи — какая красота… Но почему лотос? — Может ты и глава Ланьлин Цзинь, но твоим настоящим и любимым домом всегда будет Пристань Лотоса — ответил Лань Сычжуй, завязывая браслет на руке своего любимого — и только что твой дядя это подтвердил — он ласково улыбнулся, и втянул возлюбленного в нежный, неспешный поцелуй.***
— Лань Ванцзи, какой ты сильный! — на всю улицу восхищался Лань Вумин — А как ты того призрака изгнал! Просто чудо! До сих пор не могу поверить, что такой, как ты, обратил внимание на кого-то вроде меня. — Лань Вумин тоже — спокойно ответил второй нефрит. — Ну что ты — покраснел лекарь — мне с тобой никогда не сравниться. Ты красивый, сильный, умный — он начал загибать пальцы — смелый, невероятный… — поток его речи прервал громкий лай несущейся прямо на них собаки. Сам лекарь не обратил на неё ровным счетом никакого внимания, но реакция его спутника стала полной неожиданностью. В мгновение ока тот завел юношу себе за спину и, придерживая его за талию одной рукой, другой направил меч прямо на рычащего пса. — Ханьгуан-цзюнь, ты чего? — настороженно обратился к нему Лань Вумин — Не может же такой великий заклинатель бояться собак? — Я не боюсь — он посмотрел на лекаря — мне показалось, ты его испугался. — Конечно же нет — рассмеялся лекарь и вышел из-за спины защитника — только посмотри — присел возле пса и протянул ему руку. Тот, недоверчиво обнюхав, позволил себя погладить — Ну? И как можно бояться этого чуда? — Мгм — Лань Ванцзи продолжал недоверчиво смотреть на собаку — Пойдем — поняв, что никакой опасности нет, он спрятал Бичень обратно в ножны. Довольно быстро они дошли до постоялого двора, в котором еще днем сняли комнату. Пусть лекарь и настаивал на двух, но Ханьгуан-цзюнь был непреклонен. Все равно ведь потом в одну переберутся. Еще через некоторое время они уже сидели в своем номере и ели принесенные слугами блюда. Заказывал их Лань Ванцзи и, к удивлению Лань Вумина, все они были обильно посыпаны красным перцем. Странно, неужели ему так понравились те специи, которые лекарь предложил попробовать в первый день знакомства? Только попробовав первый кусочек мяса, Лань Вумин едва удержался от того, чтобы тут же все выплюнуть. С трудом прожевав, он обратился к Лань Ванцзи: — И как тебе? — Вкусно — задумчиво ответил второй нефрит. — Ханьгуан-цзюнь, а может, ну её, эту еду? — Лань Вумин пересел на сторону Лань Ванцзи, отодвинув тарелки подальше — Может, ты хочешь чего-то вкуснее? — он плавно провел пальцами по щеке и шее второго Нефрита — Могу предложить себя — приподнял голову Лань Ванцзи за подбородок и, повернув в свою сторону, впился своими губами в его. Тот, будто только этого и ждал, положил одну руку ему на талию, второй зарылся в каштановые волосы. Не отрываясь от желанных губ, Лань Вумин распахнул верхнее ханьфу, всем телом прижимаясь к***
Уже пошел второй месяц, как Вэй Усянь живёт в пристани Лотоса. И за все это время Цзян Чэн не только не узнал истинной причины его приезда, так еще им ни разу так и не удалось нормально поговорить по душам. Именно поэтому он сейчас стоит у комнаты старшего брата, никак не решаясь постучать. Поднося руку, он каждый раз одергивал себя, разворачиваясь спиной к двери и борясь с порывом вообще уйти. Наконец решив с этим покончить, он в очередной раз поднял руку, и вздрогнул. Мелодия флейты, до этого звучащая из комнаты его шисюна прекратилась, а вместо неё ясно послышался тяжелый вздох. Не думая, Цзян Чэн открыл дверь, так и не постучав, и не поверил своим глазам. Вэй Ин, этот жизнерадостный сгусток энергии, в любой ситуации смеющийся и дарящий окружающим сверкающую улыбку, сейчас сидел на краю кровати, понурив голову и рассматривал зажатый в руке предмет. Присмотревшись, Цзян Чэн понял, что это серебряная заколка. В поднятом на вошедшего взгляде на мгновение промелькнула глубокая печаль, тут же скрытая радостным возгласом. — Цзян Чэн — улыбнулся Вэй Ин — какими судьбами? — Вэй Усянь, что с тобой происходит? — сразу же выдал шиди. — О чем ты? — не понял Вэй Ин. — Ты и Лань Ванцзи. И не надо убеждать меня, что все в порядке — предвидя возможные попытки уйти от разговора, произнес Цзян Чэн. — Почему ты так решил? — Ты бы ни за что не появился в Пристани Лотоса просто так. Вэй Усянь, что произошло? — По твоему, я не могу просто приехать и погостить у брата? — произнес Вэй Ин с самым невинным лицом, на которое только был способен. — Вэй Усянь! — произнес уже порядком раздраженный Цзян Чэн — Не можешь! Я прекрасно тебя знаю, и знаю, что из-за нашего прошлого ты до сих пор винишь себя, просто так ты бы не стал меня тревожить! И не пытайся сделать вид, что это не так! — Цзян Чэн, я могу уйти, если ты хочешь — опустил голову Вэй Ин. — Я хочу понять, что с тобой! Ты же после перерождения не отходил от Лань Ванцзи ни на цунь*, так что случилось?! — Он меня забыл — Вэй Ин поднял взгляд, полный невысказанного горя — и я решил уйти, чтобы не доставлять еще больше проблем. — Что значит забыл? — застыл на месте Цзян Чэн. — То и значит. — ответил Вэй Усянь — Забыл. Совсем. Абсолютно все! О том, что мы женаты, о нашей любви, о дружбе, даже мое имя, и то не помнит — он спрятал лицо в ладонях — я пытался вернуть ему воспоминания, правда пытался! Но каждый раз он просто терял сознание от головной боли! Я не мог больше там оставаться, пойми. Он и так слишком много страдал из-за меня. В обеих моих жизнях. — сквозь пальцы посмотрел на брата. — Вэй Усянь… — Цзян Чэн не знал что сказать. — Цзян Чэн, он даже смотреть на меня не хотел! А если и смотрел, то с такой ненавистью и отвращением, как на самую последнюю… — он прервался, ощущая обхватившие его руки. Цзян Чэн, ни говоря ни слова, подошел к брату, и обнял того, заставив положить голову ему на плечо. Пару секунд простояв в недоумении, Вэй Ин обнял в ответ. Так и стояли они, уткнувшись друг в друга, и вдыхая забытые, но такие родные запахи, пока Цзян Чэн не отстранился первым. — Не хочешь выпить? — чтобы сгладить повисшую в комнате тишину, предложил младший. Дождавшись ответного кивка, хлопнул в ладоши и наказал подбежавшим служанкам принести лучшего вина. Через пару минут на низком столике появились чаши и черные кувшины, доверху наполненные отборнейшим напитком. — Это сияние лотоса**? — спросил заинтересовавшийся Вэй Ин — Мгм — кивнул Цзян Чэн — конечно, не улыбка императора, но тоже не дурное, согласись. — Одно из лучших вин, что я пробовал — улыбнулся Вэй Усянь — и единственное, которое любила шицзе — улыбка стала скорее печальной ухмылкой. — Она была бы рада узнать о твоем возвращении домой. — Случись это при других обстоятельствах… — мечтательно вздохнул Вэй Усянь. — Эй — наигранно обиженно воскликнул Цзян Чэн — хочешь, я твоему Ланю ноги переломаю? Вспомнит, как миленький и пусть только попробует забыть снова! — Думаю, это лишнее — немного повеселел Вэй Ин — ничего, я еще найду способ вернуть все как было — произнес он, отпивая прямо из кувшина. — Теперь это тот Вэй Усянь, которого я знаю –улыбнулся Цзян Чэн и так же взял сосуд — Вэй Ин? — позвал он — М? — Прости меня. — За что? — Вэй Усянь посмотрел на брата раскрытыми от удивления глазами. — За все, что было между нами в прошлом. Тогда я должен был поддержать тебя, понять. Я был таким идиотом, а потом… уже ничего было не исправить, ты умер, а я остался один, с Цзинь Лином на руках. Все это время я думал, что если бы все было иначе, если бы я только поддержал тебя. — он тяжело вздохнул — Все могло быть по-другому. — Цзян Чэн, ты пьян — не верил своим ушам Вэй Усянь. — А вот и нет. — Спасибо — полушепотом сказал Вэй Ин — но тебе не за что извиняться, я все понимаю — он усмехнулся каким-то своим мыслям — Видела бы нас шицзе, как в детстве сидим и пьем вино… Что бы она сказала? — Отругала бы, за то, что не спим в такой час. В ответ Вэй Ин лишь посмеялся и взял новый кувшин, чтобы в следующий миг осушить его до дна. Фарфоровые чаши в тот вечер так и остались нетронутыми.***
-Ты уверен, что нам стоит…- Лань Вумин нерешительно тронул Лань Ванцзи за плечо. -Мгм- твердо ответил Лань Ванцзи. Лань Вумин уже который раз за утро задавался вопросом, как до такого дошло. Вчера вечером, когда он, уставший после бурной ночи с любовником, услышал из его уст о желании открыть их отношения главе ордена и Лань Циженю, то не придал особого значения, наивно полагая, что сказано это было лишь в порыве страсти и Лань Ванцзи забудет свое предложение на утро. И вот, спустя всего одну палочку благовоний с пробуждения, они стоят вдвоем, перед входом в ханьши Лань Циженя, с явным намерением поведать об отношениях не просто друзей — любовников, спутников на тропе самосовершенствования. Лань Вумин невольно вспомнил, как Ханьгуан-цзюнь и господин Вэй впервые объявились в Гусу, после своих странствий. Он тогда наблюдал со стороны, не решаясь даже поздороваться с бывшим наставником. Он видел, как Вэй Усянь виснет на втором нефрите, даже с расстояния нескольких чжанов*** видел полный любви взгляд Лань Ванцзи. Такой, каким он никогда не одаривал лекаря. Даже сейчас, после нескольких месяцев отношений, Лань Вумин не увидел к себе и отголоска той всепоглощающей любви. Тогда старейшина Лань едва ли не грохнулся в обморок от заявления племянника о замужестве. Как он отреагирует в этот раз, Лань Вумин мог только догадываться и надеяться, что проживет хотя бы пару минут после сообщения новости. Из раздумий его вывел стук в двери. Это Лань Ванцзи надоело ждать окончательного ответа Лань Вумина и он решил за двоих, чему лекарь был даже благодарен. Открывший через пару минут Лань Сичень был очень удивлен увидеть брата в покоях дяди да еще и в такой час. Лекаря, казалось, он вообще не заметил. Лань Сичень тут же пригласил их войти. — Дядя. -Старейшина Лань — склонились в приветственном поклоне влюбленные. — Ванцзи, не ожидал тебя увидеть в такое время — поприветствовал его Лань Цижень — обычно ты и господин Вэй… -начал было старейшина, но осознав свою оплошность, замолчал — а впрочем, не важно. Кто этот молодой господин рядом с тобой? — перевел он тему на только что увиденного Лань Вумина — Дядя, брат, есть нечто, что я должен вам рассказать, нечто важное — начал Лань Ванцзи. — Я слушаю — Лань Цижень внутренне напрягся. — Этого молодого господина зовут Лань Вумин, и он — мой спутник на тропе самосовершенствования — не пытаясь сгладить углы, произнес второй нефрит. Из рук Лань Циженя выпала и разбилась чашка. Лань Сичень замер, не понимая, как реагировать на подобное заявление. Конечно, новость о парном совершенствовании его брата и господина Вэя его потрясла, но в целом, он был готов к тому, что такое может произойти. Сейчас же… да и этот Лань Вумин, кто он вообще? — Лань Ванцзи, я требую объяснений! — Лань Цижень нервно теребил бороду. Ну вот! Только Вэй Усянь исчез из его жизни, как появился еще один! — Думаю, это будет долгий рассказ — произнес Лань Сичень- Я заварю чай. Одну палочку благовоний спустя, Лань Ванцзи закончил объяснения и в миньши повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь нервными постукиваниями пальцев Лань Вумина по поверхности стола. — Ванцзи — выдохнул Лань Цижень в сложенные вместе руки — ты уверен в своем выборе? Ты ведь понимаешь, что в таком случае у тебя никогда не появятся наследники? — Усыновим — тут же ответил Лянь Ванцзи, от чего Лань Цижень застыл. Раньше, если они и затрагивали тему детей, то Ванцзи, первым делом, указывал на Лань Сычжуя — его и господина Вэя приемного сына — как на наследника клана. Возможно ли, что вместе с Вэй Усянем, он забыл и его? — Если и нет, то у меня уже есть сын — он тут же развеял опасения дяди — Лань Юань — мой сын и прямой наследник главной ветви клана. Или это не устраивает дядю? — Если это действительно принесет тебе счастье, то пусть так — заключил Лань Цижень. - Благодарю дядю за принятие моего спутника на тропе самосовершенствования — Лань Ванцзи склонился в почтительном поклоне. То же самое повторил Лань Вумин. — Ванцзи, я рад, что ты действительно счастлив — с легкой улыбкой произнес Лань Сичень. — Спасибо, брат, я правда ценю это. — И да, раз уж ты тут, через неделю в Нечистой Юдоли состоится совет кланов, ты выступишь как мой первый советник? — вспомнил Лань Сичень. — Конечно, брат, как всегда — незамедлительно ответил второй нефрит. — В таком случае, не смею вас больше задерживать — легко кивнул ему и лекарю глава клана. Когда дверь за двумя влюбленными закрылась, Лань Цижень и Лань Сичень встревожено переглянулись. У обоих на уме было одно: неправильно, так не должно быть. За все то время, что Лань Ванцзи любил Вэй Ина, он всегда оживал, стоило только упомянуть мертвую многие годы любовь. Не важно, будь то скорбь по утраченному человеку, или безграничная любовь к возродившемуся, его взгляд был живым. Сейчас же… пустота. Ни когда Лань Ванцзи сообщал такую, казалось бы радостную новость, ни при взглядах на его «возлюбленного». Ничего… словно это не Ванцзи, а его оболочка, утратившая душу. — Все гораздо хуже, чем мы предполагали… — сам себе проговорил Лань Цижень В двери постучали и после разрешения войти, к удивлению старших, в дверном проеме застыл Лань Цзинъи. — Глава ордена, учитель Лань — поочередно поклонился он. — Что тебе, Цзинъи? — Гхм. Это довольно деликатный вопрос, и вряд ли оно вообще меня касается, но… — протароторил ученик. — Ближе к сути — поторопил Лань Цижень. — Что с Ханьгуан-цзюнем? Он уже второй месяц ходит сам не свой, постоянно в компании того лекаря. Он ведет себя с ним так странно. Ходит в общую столовую, на холодные источники они тоже вместе ходят, а еще я пару раз слышал из Цзиньши довольно смущающие звуки — он почесал голову в раздумьях — И учитель Вэй пропал примерно тогда же, когда все это началось. Учитель, вы не знаете, когда он вернется? Это ведь заметил не только я, другие тоже… — Постой, когда, говоришь, это началось? — Месяца два назад, я тогда еще удивился, почему Ханьгуан-цзюнь завтракает в столовой, еще и с неизвестным никому мужчиной. Правда, потом я его узнал, но все же. — И кто он? — спросил Лань Сичень. — Лань Вумин? Он был лекарем учителя Вэя, когда у того были проблемы с золотым ядром, поэтому я и подумал, что они разговаривают на эту тему и решил не мешать. — Цзинъи — посмотрел на него Лань Сичень — какие проблемы? — Вы не помните? — хотел он удивиться, но тут же осекся — Прошу, прощения, вы ведь совсем недавно вышли из уединения, должно быть, вы не знали. — Объясни. — Ну… я не знаю подробностей, знаю только, что у прежнего владельца тела учителя Вэя были некие… особенности с золотым ядром, и из-за них нельзя использовать ядро в полную силу, иначе могут возникать боли или типа того. В любом случае, насколько мне известно, учитель Вэй и Ханьгуан-цзюнь нашли решение и больше ядро его не тревожило. Не знаю, что они предприняли, но это помогло и ладно. — Дядя, вы знали? — глава ордена обратил взгляд на Лань Циженя. — Хм… Конечно, я знал, Сичень. Но, как и сказал Цзинъи проблемы с ядром ушли, а значит и говорить о них не зачем. - Это довольно странно — поделился Лань Сичень своими мыслями. — Глава ордена, прошу простить за бестактность, но все же… какие отношения объединяют Ханьгуан-цзюня и этого лекаря? — Не вижу причин скрывать от тебя, Цзинъи — улыбнулся ему Лань Сичень — мой брат и молодой господин Лань в кхм… довольно близких отношениях. Мы сами не совсем это осознали, он сегодня сообщил, что они — спутники на тропе самосовершенствования. — Как?! — в неверии раскрыл рот Цзинъи — А как же учитель Вэй?! Он знает?! Поэтому он и ушел, да?! — Цзинъи, манеры — жестом остановил его Лань Цижень. — Простите, учитель — Цзинъи поклонился ему — и все же, почему? Неужели это как-то связано? — Возможно и так — задумчиво нахмурился Лань Сичень — Цзинъи, ты умеешь хранить секреты? — Конечно, глава ордена, вы можете мне довериться — без раздумий ответил Лань Цзинъи. — Я надеюсь на тебя. Это не должно выйти за пределы этой комнаты — дождавшись короткого кивка ученика, он рассказал о проклятии, наложенном на его брате. — Так учитель Вэй не знает… — внезапно, его осенило — глава ордена, а что, если это не проклятие, а приворот? — Объясни — нервно подергивая бороду, потребовал Лань Цижень. — Все очень просто, Ханьгуан-цзюнь ведет себя с ним точно так же, как и с учителем Вэем, только… искусственно, что ли… не знаю, как объяснить… будто… Лань Вумина поменяли местами с учителем Вэем, но без обратной замены… — Ну конечно! — вдруг вскочил Лань Сичень — Цзинъи, ты натолкнул меня на пару мыслей, можешь пока оставить нас? — Да, глава ордена — он вновь глубоко поклонился наставникам и открыл двери. Выйдя из миньши, Лань Цзинъи, нарушая все правила, помчался в покои адептов, чтобы как можно скорее сообщить другу о странном поведении их наставника. Наконец-то добежав до своих покоев, он тут же сел за стол, принявшись за письмо: Лань Сычжуй Пишу тебе в спешке, потому быстро и по делу. С Ханьгуан-цзюнем происходит что-то странное! Он сегодня объявил своим спутником на тропе самосовершенствования некого Лань Вумина, и угадай, кто он такой? Это тот самый лекарь, лечивший учителя Вэя, когда у него были проблемы с золотым ядром! Короче! Он ведет себя так странно! Вроде так же, как и с учителем Вэем, но совсем по-другому! Он как привороженный, но иначе. Он не виснет на нем все время, как если бы это было любовное заклятие, скорее даже наоборот! Он абсолютно не выглядит счастливым! Он говорит нам, что счастлив и правда его любит, но я-то вижу! Я не знаю, как объяснить, он вроде никак не меняет эмоций, но раньше это просто чувствовалось! Думаю, ты понимаешь. Лань Юань, как будет возможность, приезжай и убедись сам. Скучаю! Цзинъи П.С: Лань Юань, передай молодой госпоже быть потише. Я все еще помню, как гостил у вас месяц назад! Аккуратно свернув письмо, Лань Цзинъи привязал его к лапке зачарованного ворона и выпустил того в окно, надеясь на скорейший ответ от друзей.***
Этим утром Цзян Ванинь получил приглашение на совет орденов в Цинхэ Не, и теперь по всей Пристани искал будто провалившегося под землю Вэй Усяня. В очередной раз проходя мимо тренировочной площадки, он заметил, как все адепты, вместо того, чтобы оттачивать навыки, сбились к кучу и окружили что-то явно интереснее тренировки. Цзян Чэн недовольно фыркнул и направился в ту сторону. Какого же было его удивление, когда в центре он обнаружил Вэй Усяня, фехтующего сразу с четырьмя адептами! Мало того, по земле своеобразной арены, грозовым облаком клубилась темная энергия. Темный заклинатель, играючи уклонялся от точных атак, иногда лениво блокируя их Суйбянем. Его звонкий смех сопровождал это представление. Заметив Цзян Чэна, он на мгновение отвлекся и помахал ему. Это могло стать его ошибкой — соперники сразу напали, каждый со своей стороны — если бы не всплеск энергии, тут же откинувшей адептов в разные стороны. — Учитель Вэй, так не честно! — возмутился один из отброшенных адептов — Ни один из нас не владеет темной энергией. Мы не можем вам ничего противопоставить! — Но ведь ваши противники далеко не всегда следуют пути меча — не раздумывая, ответил Вэй Усянь — взять, например, тех же призраков. Или, скажем, гулей. О! А ведь еще лютые мертвецы! Скажите мне, кто из них всех четко следует пути меча? — Никто — Цзян Чэн довольно раздраженно дал о себе знать — Все перечисленные — темные твари. И абсолютно всегда их сопровождают волны темной энергии. — Глава ордена Цзян! — адепты, которые, судя по всему, только заметили его присутствие, замерли в глубоких поклонах. — Цзян Чэн — улыбнулся ему Вэй Ин. — Позволь узнать, с каких это пор ты стал учителем? — Цзян Ванинь сложил руки на груди и выжидающе на него посмотрел. — Вообще-то, если ты не забыл, в Гусу я преподаю уже второй год — Цзян Чэн хотел что-то спросить, но Вэй Ин его прервал — Но, если ты про сегодня, то твои ученики так долго ждали. Мне стало их жаль, и я решил, что могу показать им пару приемов, пока ты не придешь. — Пф! И как? — Они довольно неплохо справляются, хорошо знают основные положения, в их движениях ясно читается стиль боя Юнмэн Цзян — Вэй Усянь задумчиво потер подбородок — но они абсолютно не адаптируются к противнику! Ты сам только что видел, они вчетвером не продержались и пяти минут. Цзян Чэн, вчетвером! — Я понял — взмахом руки Цзян Ванинь остановил поток речи — Спасибо, что подменил меня. — Конечно — Вэй Ин широко улыбнулся — это меньшее, что я могу сделать. Вэй Усянь поклонился главе ордена и уже собрался уходить, как его окликнул один из адептов. — Глава ордена, учитель Вэй, не могли бы вы показать нам как вести себя в реальном бою? — Ли Дэшэн**** — Цзян Чэн строго на него посмотрел — что ты имеешь ввиду? — Ну… я… — Знаешь, Цзян Чэн, а мне нравится его идея. Не хочешь со мной сразится? Как раньше? — Да, хочу — неожиданно согласился Цзян Чэн — только не плачь, когда проиграешь. — И не надейся! Они, как подобает, поклонились друг другу, отошли на три шага в разные стороны. Через мгновение прозвучал сигнал к началу боя. В тот же момент площадка озарилась вспышками молний, а по траве заструился туман темной энергии. Среди этого хаоса ясно виднелись две фигуры, то приближаясь, то отдаляясь друг от друга грациозными, но невероятно точными движениями. Все время казалось, что вот-вот один из братьев поразит другого, но каждый раз оба успевали ускользнуть. — Через пять дней в Цинхэ Не состоится совет орденов — вдруг заговорил Цзян Чэн, в очередной раз замахиваясь Цзыдянем. — Можешь не переживать, я не разрушу орден, пока ты будешь в отъезде — отшутился Вэй Усянь, отскакивая от духовного оружия. — Я не об этом — Цзян Ванинь мечем провел серию ударов, пытаясь сбить брата с ног. — Тогда о чем? — отбив все атаки, темный заклинатель взмахнул Суйбянем. — Вэй Усянь, не хочешь выступить на совете, как мой первый помощник и советник? — уворачиваясь и делая еще один выпад, спросил глава ордена. — Шутишь? — округлил глаза Вэй Ин, едва успевая среагировать и заблокировать удар. — Не хочешь, так и скажи — раздраженно бросил Цзян Чэн, снова меняя Саньду на кнут — раньше как-то один справлялся и сейчас справлюсь. — Ты издеваешься? Конечно хочу! — тут же возразил бывший Старейшина, уворачиваясь от Цзидяня– Это честь для меня — мгновенно снимая с пояса и, поднося Ченцин к губам, он сыграл пару нот, и клубящаяся у ног темная энергия направилась в сторону его шиди. — Пф! — фыркнул Цзян Чэн, пытаясь отмахнуться от ожившей тьмы. Более не говоря ни слова, они продолжили бой. И вот, в очередной раз блокируя удар меча, до слуха Вэй Ина долетел лай несущегося прямо на них пса! Уже в следующее мгновение он кувырком полетел на землю. Понимая, что встать он не успеет, темный заклинатель машинально выставил перед собой Суйбянь. Цзян Чэн навис сверху. Со всех сторон послышались восторженные выкрики Тяжело дыша, и не разрывая зрительного контакта, братья замерли. Их мечи остановились всего в нескольких фэнях* от сердец друг-друга. Теперь лай раздался прямо над ухом темного заклинателя, а в следующую секунду нечто мокрое прошлось по его лицу. В ту же секунду Вэй Усянь с диким криком подскочил, едва не напоровшись на лезвие Саньду, и попытался укрыться за спиной своего шиди. — Ц…цзян Чэн! Убери это! — дрожащим голосом пролепетал он. — Не называй его так — Цзян Чэн поднял на руки испугавшегося столь бурной реакции щенка — Его зовут Пушок, ясно? — Да хоть Принцесса, только убери. — Вэй Усянь, это мой пес, и он будет ходить в моем доме где захочет — Цзян Чэн, уже с щенком на руках повернулся к застывшему брату. — Ты меня не любишь! — Вэй Ин отшатнулся назад. — Вэй Усянь, ты… -начал было Цзян Чэн — Глава ордена, мы можем подержать его, если учитель Вэй боится — в их разговор влез один из ранее сражавшихся с Вэй Усянем адептов. — Да, отлично! — обрадовался Вэй Ин — забирайте его скорее. — Ладно уж — Цзян Чэн осторожно передал щенка адептам — Пойдем ко мне в кабинет — он обратился уже к Вэй Усяню — Нам нужно обсудить некоторые моменты совета. — Он точно не пойдет за нами? — Точно. Пошли — фыркнул Цзян Ванинь — Я тебя ждать не стану — Иду я. Иду — Вэй Усянь в последний раз бросил взгляд на скачущего между адептами пса и побежал вслед за братом.