Сдать экстерном, или Мой репетитор

Случайность — неизбежное происшествие, обязанное действию непреложных законов природы. «Словарь Сатаны» Амброз Бирс ©.

      Фран, нехотя вставая с кровати, взглянул в сторону часов, стоящих на полке шкафа. Было восемь утра. Ну вот, Фран вставал так рано, как если бы шёл в школу. Поспать хотя бы до одиннадцати… Но ведь нет же — как назло просыпался в восемь, а то и раньше. Но Фран свято верил, что такая проблема не только у него. Должны и остальные так же мучиться? А то так нечестно… Но ладно, откинув эти мысли, он перевернулся на другой бок.       Вроде кровать и была мягка, но сна уже не было ни в одном глазу. Фран, некоторое время поворочавшись с боку на бок, в конце концов решил встать. Подойдя к окну, он отодвинул синие шторы в стороны. Да, вовсе не ласковый лучик коснулся его лица — за окном было на удивление пасмурно. А пора бы и лету начаться — всё-таки начало июля, а жарких солнечных деньков было не так и много. Хотя на самом деле Фран не любил жару. Больше ему нравилась такая пасмурная погода. Но это было не по-летнему, поэтому не очень устраивало его. Серые облака совсем затянули небосвод, и даже вроде мелкий дождик начал накрапывать за окном. Мелкие капли стекали, оставляя после себя мокрую дорожку. Через пару минут полил настоящий ливень. «С добрым утром, Фран!» — с сарказмом подумал парень, направляясь в ванну.       А вообще, стоит немного рассказать о нём самом. Фран — самый что ни на есть обычный шестнадцатилетний парень. Проживает в Италии, ещё учится в школе — перешёл в десятый класс. Правда, решил он сдать этот год экстерном и за год пройти два, чтобы в конце сдать экзамены и — в институт. Так Фран думал, но не знал, получится ли. Хотя пока ещё каникулы, поэтому он хотел половину отдохнуть, а во вторую половину — начать заниматься.       Школу он особо не любил, поэтому и принял решение уйти оттуда пораньше. Друзей у него никогда не было. Так же, как и подруг. Наверное, Фран был единственным в своём роде — ведь ни разу не встречался с девушками. Нет-нет, он вовсе не был уродом. Просто ему было лень. Он не хотел никого любить, ведь это значит брать на себя какую-то ответственность, да и вообще, он любил свободу больше кого-либо. Так считал Фран. И разбираться не хотел, как это вообще в принципе. И не чувствовал к кому-то нечто такое, что люди называют «любовь».       Ему много раз предлагали встречаться, но он каждый раз отказывал таким образом, что бедные девушки хотели чуть ли не кончать жизнь самоубийством (смотря какая степень влюблённости), ведь Фран умел сказать такое словцо, хоть стой, хоть падай! Наверное, из-за его язвительности все пытались обходить его стороной. В общем, он не переживал, но в глубине души знал, что совсем другой. Фран не понимал, но каждый раз, разговаривая с кем-то из одноклассников, он, пытаясь сказать что-нибудь хорошее, выкидывал такое!.. Потом же он понял, что всё это бесполезно, и нужно забить на всё это: дружбу, любовь. И один как-нибудь справится. Ведь всю же жизнь как-то справлялся…       Стоит, верно, немного поведать вам о прошлом Франа. Своего папу он не знал, так как мама развелась с ним ещё очень давно. Его же мать — Хлоя — была по национальности француженкой, но отчего-то своего сына отдала учиться за границу с самого раннего возраста. Вот она, женская логика! Но ладно. Всю жизнь, начиная с первого класса, Фран учился и жил без матери. Сначала за ним присматривала няня, и увозил в школу его личный водитель, но, повзрослев, он стал делать это всё, конечно, самостоятельно. С одиннадцати лет Фран стал жить в огромном доме один. Кстати, его мать была бизнесвумен и зарабатывала очень нехилые деньги. Но из-за этого её связь с сыном постепенно ослабевала. Он даже не знал, что такое мать, ведь почти всю жизнь провёл один. Фран, конечно, не имел права что-то возражать, ведь учился в самой престижной школе, жил в очень уж шикарном доме для одного человека, мог ни в чём себе не отказывать — мать оплачивала ему все счета, а на карманные расходы давала такие суммы, что… и слона можно купить на них, в общем.       Но парня волновало то, что его мать приезжала к нему очень редко, и общались-то они чаще через скайп. Сначала Фран переживал, иногда страдал, глядя на счастливые семьи своих одноклассников. Он немножко им завидовал. А потом забил, как и на многое вообще. Фран решил, что станет не хуже своей матери и сделает карьеру лучше. Поэтому он занялся своим образованием. В школе парень был отличником. Ну, а что делать ещё в свободное время? Пока все остальные гуляли с друзьями, он сидел и делал уроки, а когда его одноклассники приходили к себе домой и пытались вдуматься после весёлой пьянки над геометрией, Фран отдыхал. Читал книжки, оттого его словарному запасу можно было позавидовать. А ещё он ходил в художественную школу. Рисовать тоже любил, да. И вроде неплохо получалось; хотя его работы часто отправляли на конкурсы, сам он редко оставался доволен своим творчеством.       А ещё Фран хотел нанять репетитора. Надо бы уже начинать заниматься. А то так и вторая половина лета пройдёт. За поиск учителя взялась его мама, поэтому вскоре он надеялся уже начать. Дойдя до ванны через обширную прихожую, Фран зашёл в неё. Он хотел принять душ, но, отыскивая полотенце, краем глаза увидел себя в зеркале. А что? внешность его вполне устраивала: изумрудного цвета волосы до плеч и глаза, немного худощавое тело, бледная кожа (хоть он и жил в жаркой стране, но загар упорно не хотел ложиться на его кожу), но единственное, что его немного бесило — это уж слишком женственные черты лица. Даже малость смазливые. «Фу-фу! Гадость!» — думал в такое время Фран. Ведь быть похожим на девчонку, верно, для каждого парня унизительно.       Но, в общем, он и с этим смирился. Скинув с себя ночную одежду, состоящую лишь из трусов, зеленоволосый зашёл в кабинку для душа. Включив воду, он сделал её похолоднее, чтобы взбодриться. Стало намного лучше, когда он почувствовал на себе прохладную струю. Доделывая все нужные дела, которые обычно делают в душе, Фран сквозь шум воды услышал какой-то странный звук. Смыв с себя последнюю пену, он поспешно выключил воду и прислушался. И точно, оказался прав: раздавался традиционный звук звонка по скайпу. Кому это приспичило звонить так рано? Разве что маме… Хотя, собственно, с кем он ещё общался по скайпу?       Однако, обернув полотенцем свои бёдра, Фран вышел из кабинки. Тут же, в ванной, на полочке лежал его ноутбук, который уже долго заливался мелодией звонка. Спешно открыв крышку ноута, зеленоволосый обнаружил, что звонит ему мама. Навёл мышкой на «Ответить». Взору его предстала молодая женщина лет тридцати пяти, со смазливым красивым личиком; у неё были длинные русые волосы и зелёные глаза, что называется, с «огоньком». Видно, что на Хлое был какой-то строгий костюм. Судя по всему, она очень спешила, поэтому без всяких предисловий начала:       — Привет, Фран! Ты ещё голый? — удивлению женщины не было предела.       — Ну, а каким я должен быть после душа? Одетым сразу? — ответил Фран, всё-таки не понимая, чего ей от него было нужно.       — Фран, ты чего? Я же тебе вчера письмо присылала… Надеюсь, ты прочёл? — проговорила она с надеждой. Но эта надежда бесследно пропала, когда её сын спокойно помотал головой в стороны.       — О, блин! — Хлоя ударила себя по лбу рукой. — Фран, сынок, зачем ты так? Я же говорила тебе, чтобы ты проверял почту каждый вечер.       А парень, на самом деле, очень редко туда заходил.       — В общем, я так понимаю, ты ничего не знаешь… — начала Хлоя.       — Ну ещё бы!       — Фран! Сейчас не до смеха! Это ведь важно для тебя, — да, его мама умела заинтриговать. Ему ничего не осталось, кроме как слушать.       — Так вот. Ты попросил меня, чтобы я нашла тебе репетитора. Я это сделала. Вчера отправила тебе письмо о том, что он придёт к тебе сегодня утром в восемь, но ведь кто-то не удосужился туда зайти. И, представь себе, звонит мне этот самый репетитор и говорит, что никто не открывает и если не откроет в ближайшие несколько минут, то он развернётся и уйдёт. Поэтому, Фран, быстрее иди открывай! А иначе не видать тебе экстерна! — сказала мама, а потом добавила. — А репетитор-то хороший!       Подмигнув, она отключилась.       Несколько минут Фран стоял в ах… в изумлении, в общем. То есть получается, когда он зашёл в душ, этот репетитор стал звонить ему в дверь? И всё это время он находился там?.. Если ещё находился. Фран, забыв, что из одежды на нём только полотенце, рванул опрометью к входной двери. Пробежав гостиную и попутно споткнувшись о что-то в прихожей, зеленоволосый наконец достиг двери. Поспешно открывая замки, коих для его безопасности мама наставила немало, Фран открыл дверь, с облегчением заметив, что за ней стоит мужчина.       Он был очень молод, лет двадцати четырёх — двадцати пяти. Был очень красив собой: какие-то благородные черты лица, синие волосы в весьма странной причёске, похожей на ананас (Фран уже знал, как будет доставать его), а тонкий хвостик доходил чуть ли не пояса; глаза были странными: один был красным, второй — синим. Линзы, что ли? Лицо его в общем выражало какую-то хитрость, загадочность. Зеленоволосый точно не мог сказать. Одет этот его новый репетитор был в чёрные узкие брюки, с каким-то странным поясом, точнее, поясами, в белую рубашку с галстуком и лёгкий чёрный плащ.       Сейчас лицо его новоявленного репетитора, кроме загадочности, выражало и, мягко говоря, злость. Тут Фран вспомнил, что голый, но делать что-либо было поздно — он уже ощущал, как его просто прожигают взглядом эти разноцветные глаза, рассматривают каждый его сантиметр. Франу стало не по себе. Хотя… виноват он сам. Но он решил всё-таки нарушить это молчание.       — Эм… здрасьте!       Тот кивнул и прошёл мимо Франа в прихожую. «Ничего себе, какие мы гордые! Даже не здоровается», — это малость задело гордость зеленоволосого. Хотя он прекрасно понимал его, ведь был виноват в том, что его репетитор простоял долгое время перед порогом. Как тут не злиться!       — Мм… знаешь, это немного неправильно… — наконец произнёс мужчина, снимая с себя пальто и вешая на крючок. Его голос отчего-то поначалу немного не понравился Франу.       — Что неправильно? — не понял зеленоволосый.       — Гостей в неглиже встречать, — репетитор ухмыльнулся. «Ох, не нравится мне уже этот тип! Вот не знаю, почему, вроде всего пару предложений сказал, а уже бесит!» — думал Фран, а вслух сказал:       — Если бы о приходе гостей нормально уведомляли, то и приветствие было бы соответствующим.       — Ку-фу-фу! А ты дерзкий! — проговорил он. «Странный смех… Даже немного жуткий», — размышлял Фран. Тем временем его репетитор подал ему руку и сказал:       — Ну что ж, давай для начала познакомимся, мой не пунктуальный ученик! Меня зовут Рокудо Мукуро, и я, как ты уже наверное догадался, твой репетитор!       Фран протянул руку в ответ и пожал руку Рокудо, говоря при этом:       — Я Фран Кёнэ! Приятно познакомиться! — а рука синеволосого была холодной.       — Надеюсь, Фран Кёнэ… — проговорил его учитель.       — На что вы надеетесь? — с удивлением спросил Фран.       — Боже! — Мукуро хлопнул себя по лбу. — На то, что ты уже когда-нибудь оденешься. Глупый ученик!       Тут зеленоволосый вспомнил, что, действительно, одеться бы ему не помешало. Закрыв за своим учителем дверь, он побежал в свою комнату, крикнув что-то там о том, что Рокудо может располагаться. Наскоро надев на себя чёрные бриджи и толстовку, Фран вышел в гостиную. Там уже преспокойно сидел и попивал чаёк его репетитор. Сам Кёнэ не понимал, отчего, но этот человек заставлял его беситься до невозможности. Его, самого безразличного и умеющего самого ответить язвительностью человека?! Фран, кажется, переставал понимать самого себя.       — Мм… ну в вот в таком виде ты мне нравишься больше! — проговорил Мукуро, поглядывая на своего ученика и отхлёбывая из чашечки чай. Кстати, где он его взял?       — Я вам нравлюсь? Хороший у вас вкус, однако! — ответил Фран. С его волос стекала вода, поэтому он отошёл в ванну, чтобы взять полотенце и вытереться.       Мукуро никак на это не ответил, лишь прикрыв глаза, чему-то усмехнулся. Но оставался спокоен! И это заставляло беспокоиться самого зеленоволосого. Неужели он потерял умение язвить?       Уже из ванны Фран спросил:       — А как мне вас называть?       — Великий учитель мой, Рокудо Мукуро — вот так сойдёт! — с заметным издевательством произнёс его учитель.       — Нет, я сам решу, как мне вас называть… — сдержанно ответил Кёнэ, спокойно вдохнув и выдохнув. «Нет, нельзя сейчас злиться…» — успокаивал сам себя он.       — Я буду вас звать Мукуро-сенсей, — вдруг сказал зеленоволосый.       — Оя-оя! Как режет слух! Это что, на японский лад какой-то? Японией увлекаешься?       Фран вышел из ванны и кивнул. Ну да, он был заядлым японистом. А что, спрашивается, делать в свободное время?       — «Сенсей» переводится как учитель.       — Хмм… получается, Мукуро-учитель? Ладно, сойдёт, — синеволосый удовлетворённо кивнул.       Кёнэ решил задать так долго мучивший его вопрос:       — Но зачем вы пришли так рано?       — Раньше начнём — раньше закончим. А то у меня, знаешь ли, кроме лицезрения твоей физиономии, есть куча важных дел. Притом же, мне неизвестен уровень твоих знаний, может, всё очень плохо, а ты собрался экстерном? — спросил Мукуро, поставив чашку на стол и вальяжно облокотившись на спинку дивана.       — Ну, вообще-то я отличник.       — Знаешь, у меня было до тебя достаточно учеников, которые были отличниками и хотели сдать экстерном. И не потянули… — проговорил мужчина, с удовольствием рассматривая изменившегося в лице ученика. Тот же был действительно удивлён. Может, немного расстроен, однако взял себя в руки и сказал:       — Я буду исключением. Вот увидите, — твёрдым голосом проговорил зеленоволосый.       — Оя-оя, вот это решимость! Ну что ж, давай посмотрим! — он загадочно улыбнулся, а потом добавил:       — Но я бы сначала что-нибудь перекусил. Есть хоть что-то съестное у тебя? — Мукуро по-хозяйски вошёл в просторную кухню.       — Да ты очень шикарно живёшь, парень. Ты один ведь, да?       Фран кивнул. С одной стороны, его невероятно бесило такое поведение, а с другой… было в нём что-то притягательным. Однако он оставил эти мысли на потом. Рокудо тем временем уже заглядывал в холодильник.       — Ну что, сейчас яичницу сделаем. Будешь? — спросил учитель. Тот снова кивнул.       — Да ты что, язык проглотил? — Рокудо начинал заметно нервничать.       — Да не, Мукуро-сенсей, ждал, когда вы будете так нервничать, — с улыбкой ответил Кёнэ. Синеволосый лишь усмехнулся в ответ и достал из холодильника три яйца.       — Что, так и будешь стоять и смотреть? Я тебе не повар, так что давай, присоединяйся! Доставай сковородку и налей масла, — быстро распорядился его репетитор. Поначалу Фран хотел было ответить что-нибудь дерзкое, но понял, что смысла в этом будет ноль и решил помочь.       В готовке зеленоволосый был тоже не новичок. Всё-таки с одиннадцати лет пришлось готовить себе самому! Поэтому он был, конечно, не мастером в этом, но с голоду бы точно не помер. Он сделал всё, как сказал ему учитель. Когда сковородка подогрелась, Фран взял белое яйцо и разбил его, наблюдая, как оно шипит на горячем масле. За ним туда отправились следующие два. В то время, как Кёнэ этот делал, Мукуро аккуратными колечками нарезал сосиску, которую тоже проворно выудил из холодильника.       Доделав свою работу, Рокудо бросил её в ещё не застывшую жижу. Фран же, достав солонку и перечницу, высыпал чуть-чуть их содержимого на яичницу. Репетитор, всё это время наблюдавший за ним, улыбнулся.       — А ты неплох в кулинарии, да?       Зеленоволосый, неопределённо пожав плечами, ответил:       — Не знаю. По крайней мере, хоть что-то умею.       — Я думал, что нынешнюю молодёжь это уже не интересует… — как-то странно усмехнулся учитель.       — Я не такой. Отнюдь, — ответил Кёнэ, повернувшись в сторону Мукуро и встретившись с ним взглядом. Тот, некоторое время вглядываясь в глаза Франа, медленно проговорил:       — По-моему, яичница подгорает.       Фран с поспешностью убрал сковородку с конфорки и с облегчением вздохнул, когда, подцепив ножиком край и взглянув на обратную сторону яичницы, увидел, что она была покрыта золотистой корочкой. Мукуро сказал что-то типа «Идеально!» и попросил Франа достать тарелки, ведь не знал, что и где находится в его доме. «Ага, а как в холодильник, так сразу узнал!» — недовольно подумал зеленоволосый, но за посудой всё же полез в шкафчик, откуда достал две жёлтые тарелочки.       Рокудо аккуратно разделил яичницу на две части и разложил по тарелкам. Кёнэ взял их и отнёс на столик, стоящий в углу кухни. Так как он кушал всегда один, то и стол был небольшим, но милым: сам он был сделан из дерева, а на самой столешнице, под стеклом, находилась красивая композиция из ракушек и камней. Фран любил море и часто ездил на пляжи, но нынче лето было холодным, поэтому съездить всё никак не получалось. Мукуро угадал его предпочтения и спросил:       — Любишь море?       — Да.       — Я тоже, — Рокудо уселся на мягкий синий диван, Фран последовал за ним.       — Правда? — он был очень удивлён, что такой человек, как его учитель, может любить что-то. — Да нифига, Мукуро-сенсей! Не врите! Как может такой человека, как вы, любить море? По-настоящему?       — А такой человек — это какой? — спокойно спросил синеволосый. Фран только понял, что наговорил чего-то лишнего, но уже поздно, поэтому выдумывал на ходу.       — Ну… такой же бесчувственный, холодный, равнодушный, кому чужды страдания и который умеет лишь издеваться, — откуда зеленоволосый взял это, будучи знаком со своим учителем всего минут пятнадцать, он и сам не знал. Но слово не воробей, вылетит…       — Действительно, — холодно проговорил репетитор. Если честно, Кёнэ даже отчего-то стало немного стыдно за сказанное. Но Мукуро продолжил:       — Тогда скажи, пожалуйста, ты-то сам любишь море? Тогда… как? Ты ведь такой же… как я, — взгляд разноцветных глаз пронизывал насквозь. И тут Фран задумался. А действительно, ведь то, что он сказал о своём новом учителе, можно было вполне отнести и к нему. Зеленоволосый даже не знал, что ответить, ситуация была очень глупой. Но репетитор его опередил:       — Да забей ты! — и преспокойно приступил к завтраку. Фран, пребывая ещё в глубоком задумье, тоже решил приняться за завтрак. Отрезая кусочек, Кёнэ попробовал его и понял, что яичница была очень даже хороша.       — Приятного аппетита! — сказал Рокудо.       — Приятного… — ответил Фран. Отчего-то в душе его ещё грызла совесть, но он старался унять это. — Учитель, а разве ваша фамилия не на японском?       — На японском, — Мукуро кивнул головой.       — Тогда почему вы так удивились, когда я назвал вас сенсеем?       — Ну, я Японией не увлекаюсь, а имя мне было дано случайно… — загадочно проговорил синеволосый. Фран понял, что лучше не спрашивать. Ведь вообще его учитель был очень странным, а уж его прошлое наверняка полно каких-то тайн. Кёнэ действительно показалось необычным лишь только сейчас, что его репетитор внешностью походил на европейца, а именем — на японца. Спрашивается, зачем?       После того, как они поели, Фран предложил кофе. Мукуро охотно согласился. Пока зеленоволосый варил кофе, он боковым зрением увидел, что учитель внимательно разглядывал его. Это, конечно, и понятно: нового человека всегда очень тщательно изучаешь и рассматриваешь, но… отчего-то парню от этого взгляда становилось неудобно, что ли. Он прямо ощущал, как эти разноцветные глаза наблюдают за ним, за каждым его движением в упор. Фран чувствовал себя крайне неуютно.       Поставив две зелёные чашечки с готовым горячим кофе на стол, Кёнэ пошёл отыскивать сахарницу. Найдя её, также поставил на стол. Мукуро проговорил «Спасибо». Наступило молчание, нарушаемое иногда прихлёбыванием напитка из чашки. Вдруг Рокудо начал:       — Фран, сейчас я тебе дам тест. Чтобы понять, каков уровень твоих знаний, может, и не стоит тебе экстерном, — зеленоволосый кивнул, но тут же задумался… «Мукуро-сенсей… впервые назвал меня по имени. Это звучит немного странным из его уст. Но ладно! боже, о чём я задумался? Надо приготовиться к этому дурацкому тесту!» — Кёнэ встряхнул головой и, допив кофе, встал и сказал:       — Я готов! Давайте сюда этот тест!       — Оя-оя! Кто-то спешит, м? Ну ладно, мой нетерпеливый ученик, пойдём… — Мукуро тоже нехотя встал с дивана, и они вместе направились в комнату Франа. Только сейчас зеленоволосый вспомнил, что в комнате его, мягко говоря, был беспорядок. Вещи где только не валялись, а также его мольберт с начатой работой был на боку. Стало немного неудобно перед Рокудо, однако же Фран не подал виду.       Пройдя за письменный стол, стоящий около окна, Кёнэ сел, тоже сделал Мукуро. Синеволосый взял чёрный кейс, который всё это время таскал с собой, и, раскрыв его, выудил оттуда листок. Он подал эту бумагу Франу. Тот быстренько пробежал глазами по тесту и понял, что он, конечно, не из лёгких, но бывало и потруднее. Нашарив на столе ручку, зеленоволосый принялся внимательно вчитываться в задания и иногда что-то писать. Вид у него был сосредоточенный, и он мило шевелил губами, когда читал задачу. Так Фран делал всегда, но сейчас даже не догадывался, что за ним наблюдает пара разноцветных глаз. Его репетитор, казалось, пытался изучить каждый сантиметр того, что мог увидеть. Так и прошло где-то около двадцати-тридцати минут.       После этого Фран, закончив тест, облегчённо вздохнул и отдал его учителю. Настало время поменяться местами: теперь Кёнэ внимательно наблюдал за синеволосым. Тот же, минут пять-семь безмолвно просматривая глазами бумагу, наконец с удивлением выдал вердикт:       — А ты не так бесполезен!       А зеленоволосого обрадовали даже эти слова.       — Значит, Мукуро-сенсей, теперь я смогу заниматься с вами и сдать экстерном?       — К сожалению, да… — проговорил Рокудо спокойно. А Фран был рад неимоверно. Даже сам не понимал, от чего же так…       — Когда мы приступим к занятиям?       — С завтрашнего дня. В выходные не работаю. Время: с десяти до часу, далее обед и отдых; наверное, отведём на это часок, и где-то с того времени до пяти. Согласен?       Франни кивнул.       — Правда, что ли? А ты выдержишь? — с интересом спросил Мукуро.       — Да, — твёрдо ответил он.       — Ну хорошо.       — Мукуро-сенсей, а почему не сегодня? — вдруг спросил Фран.       — Потому что. У меня дела. Так что гуд бай, май бэйби! — равнодушно произнёс Рокудо и, взяв кейс в руки, направился в коридор. Зеленоволосому ничего не осталось, как кроме пойти вслед за ним, чтобы хотя бы проводить.       Когда Кёнэ оказался в коридоре, его репетитор уже был в своём плаще. Фран открыл ему дверь и тот вышел, однако развернулся и договорил:       — И кстати: потрудись завтра встретить меня не голышом. А то мало ли…       Парень переменился в лице от таких слов, Мукуро же, казалось, только этого и ждал. Громко засмеявшись, он пошёл к лифтам, а Кёнэ, закрыв за ним дверь, ещё долго материл про себя этого нового учителя.       Остальная часть дня прошла менее красочно, в общем, как всегда. Фран сначала почитал, потом вышел на улицу, дошёл до книжного, зачем-то купил ещё книг. После этого зашёл за продуктами, и, уже с пакетами, в его голову пришла замечательная идея зайти в магазин «Всё для художества». Накупив разных красок, хоть и у него самого было их пруд пруди, зеленоволосый пошёл домой.       Когда вернулся, то оказалось, что уже четыре вечера. Время сегодня пролетело незаметно для Франа. Он приготовил себе ужин, поел, а после решил завершить свою ранее начатую работу. Кёнэ рисовал кое-что. Пока это он не хотел показывать никому и очень надеялся, что Мукуро не заметил. Немного помучившись и поняв, что вдохновения сегодня — ноль, зеленоволосый решил прибраться в комнате, чтобы завтра не было так стыдно перед учителем.       Уборка заняла достаточно много времени, и когда Фран взглянул на часы, то увидел, что было восемь. Он решил принять ванну, чтобы немного расслабиться после, может, не совсем трудного, но насыщенного дня. Ведь именно сегодня Кёнэ познакомился со своим учителем и обучать тому его придётся ещё долгое время.       Но парень даже пока не догадывался, насколько была судьбоносна эта встреча…