Зову тебя твоим кровавым именем

I summoned you, please come to me Don't bury thoughts that you really want! I fill you up, drink from my cup Within me lies what you really want...

– Чур ванна моя! – ввалившись в агентство, задорно воскликнул Данте, раздеваясь на ходу и попутно уклоняясь от посланных ранее оттолкнутым близнецом призывных клинком.       Оттянув нижнее веко и показав тому язык, мужчина, стянув с себя нижнее белье, на манер резиночки запустил его в сторону Вергилия, тут же скрываясь за дверью. И последнему ничего не оставалось, как тихо прорычать и, повесив на вешалку ранее брошенный красный плащ, понимая, что его, как и собственный, придется завтра нести в химчистку, собрать разбросанные вещи и пойти с ними наверх, дабы отправить в стиральную машинку, пока дурно пахнущая демоническая кровь окончательно не въелась в ткань.       Самому же темному убийце также следовало бы побыстрее переодеться, но он не собирался проявлять столь "варварское", как его брат, поведение, поэтому, оставив чужие вещи дожидаться стирки, неспешно направился в сторону душевой.       Окинув пол взглядом, дабы убедиться, что за ним не осталось каких-то следов, хотя собственный плащ и сапоги были оставлены у порога, беловолосый открыл дверь, не пройдя далее порога. А все из-за стоящего напротив раковины Анка, который, судя по повязанному на талии полотенцу и капелькам воды, стекающих с волос, только закончил мыться, как всегда не заперевшись. – Вы быстро, – тепло улыбнувшись тому, произнес элементаль, надевая на себя ободок, дабы волосы не лезли в лицо, вновь обращая свой взор в зеркало. – Я надеялся, что успею приготовить пирожные к вашему приходу. – Уверен, мы переживем это, – беззлобно усмехнулся мужчина, скрестив руки на груди и продолжая наблюдать за черноволосым. – Долго тебе еще? Очень уж хочется смыть с себя этот смрад. – Да, пахнет и правда так себе, – улыбнулся тот. – Но мы, вроде как, друг другу не чужие, так чего стесняться?       На эти слова темный убийца приподнял бровь, и Анк тут же добавил: – Да брось, ты же знаешь, что я весьма близко знаком с тем, что у тебя в трусах~       Закатив глаза и покачав головой, Вергилий все же зашел внутрь, закрыв за собой дверь. Повернувшись спиной к парню, он начал неспешно раздеваться, складывая вещи не в общую кучу с грязной одеждой, дабы та не была затронута демоническими следами, а рядом на пол, чтобы после отправить ее в стирку.       Все это время элементаль, продолжая приводить себя в порядок, через отражение в зеркале смотрел на старшего Спарду, рефлекторно облизнувшись, стоило последнему элементу одежды покинуть его тело. А когда полукровка направился в душевую кабину, черный демон отвел взгляд в сторону, надеясь, что тот спишет изменившие цвет кончики ушей и скулы на последствия принятого теплого душа.       Тряхнув головой, Анк постарался сосредоточиться на том, чтобы закончить свои водные процедуры, но сделать это было чуть сложнее, когда в отражении то и дело мелькал, пусть и сквозь запотевшее стекло, чужой силуэт. Пусть внешне этого и не было видно, но парень был слегка удивлен, когда Вергилий, войдя, стал раздеваться.       А все потому, что за все время он никогда не видел полудемона полностью обнаженным, ведь их моменты близости не уходили далее глубоких долгих поцелуях, попытках разорвать друг друга, от чего парочка простыней уже приказала долго жить, объятиях да прочих интимных ласк. Глупым было бы думать, что черноволосый не наслаждается этим, вот только всякий раз чертовски хотелось большего.       Но ему не хотелось просто секса, уж это он, при большом желании, мог обеспечить себе сполна. Ему хотелось прочувствовать, какого это – заниматься сексом именно с Вергилием. Быть к нему настолько близко. Ведь не зря же люди даже придумали красивое словосочетание «заниматься любовью». В понимании Анка это означало что-то хрупкое и теплое, пропитанное нежностью и всем тем, что показывают в тех самых романтических фильмах. Что-то другое. И ему чертовски хотелось понять, увидеть, почувствовать это «другое».       С губ срывается почти неслышный смешок, ведь парень понимает, насколько эгоистично это может быть. Но он принимает в себе это, и принимает позицию мужчины, которого он любит, ведь если бы ему нужен был от полукровки только интим, он бы давно его получил. Просто бы взял то, что хотел, силой или же использовал свое влияние как существо высшего порядка. Но с беловолосым не хотелось использовать столь «подлые» приемы. Однако желание и некое любопытство никуда не уходили, и ему оставалось только принять происходящее как факт, перебиваясь интрижками на одну ночь, дарящими хотя бы физическое удовольствие. Пусть даже ни одна из них не могла и рядом стоять с теми чувствами и ощущениями, что мог подарить сын Темного Рыцаря одним своим объятием или легким поцелуем. – Анк, – словно из-под воды прозвучал чужой голос, и элементаль, поняв, что ушел в свои мысли слишком глубоко, дернулся. – Да, прости, – на выдохе улыбнулся тот. – Просто задумался. – Что-то… беспокоит? – спустя небольшое молчание спросил синий демон, выключая воду. – Нет, любовь моя, все хорошо. Ты что-то хотел вроде? – Подай, пожалуйста, чистое полотенце. – Да, конечно.       Стянув с себя ободок и отправив его на место, элементаль достал необходимое из шкафчика и, не глядя, протянул его полукровке, коротко кивнув на чужое «Спасибо».       Выйдя, Вергилий встал рядом с подвинувшимся чуть в сторону Анком, неспешно совершая привычные банные процедуры и ловя на себе мимолетные взгляды парня. – Что? – не выдержал старший Спарда. – Ничего, – чуть шире улыбнулся тот, зайдя за спину и выдохнув рядом с ухом. – Просто ты очень красивый. – Ты часто это говоришь, – спокойно ответил мужчина, но пробежавшие по его шее мурашки не прошли мимо черноволосого.       Колыхнув языком, он придвинулся ближе, одной рукой обняв полудемона за талию, а другой, просунув под мышку, начав неспешно водить кончиком ногтя по узору на груди. – И я не собираюсь останавливаться, – чуть приглушеннее добавил тот, покрывая короткими поцелуями плечо. – Анк…– облизнул резко ставшие сухими губы старший Спарда.       Но парень никак не отреагировал на обращение к себе, продолжая неспешно касаться горячими губами кожи и оглаживать тело руками, и с каждой секундой сохранять концентрацию становилось труднее. А когда элементаль провел своим длинным змеиным языком по скулам, завершив все это легким прикусыванием хрящика уха, беловолосый судорожно выдохнул, сжав раковину.       Довольный такой реакцией черный демон, сглотнув, повел руку ниже, не обделяя вниманием ни один шрам и завиток татуировки, чтобы после коснуться идущей вниз дорожки волос и, проведя языком за ухом, горячо выдохнуть всплывшую в памяти строку: – If you wanna go to heaven you should fuck me tonight. – Анк, – чуть громче, чем следовало бы, произнес Вергилий, сжав с легкой силой чужие ладони, – не надо…       Положа руку на сердце, черноволосый готов был если не зарычать, то, как минимум, заскулить в эту минуту. Но, сделав короткий глубокий вдох, он осторожно освободил свои руки и переплел пальцы с чужими, обнимая и утыкаясь лбом в плечо: – Прости, я слишком настойчиво себя веду. Я пойду.       На несколько секунд прижав полукровку к себе чуть сильнее, он со всей нежностью, на которую был способен, поцеловал его плечо и, не дожидаясь ответа, покинул душевую.

Come, lay me down 'Cause you know this 'Cause you know this love...

      Кивком поблагодарив продавца, Вергилий забрал наполненные овощами пакеты и вышел из магазина, слегка поежившись, когда прохладный ветерок, подхватив хвост повязанного на шею платка, забрался под расстегнутую куртку.       Удобнее перехватив продукты, мужчина стал взглядом искать брата и элементаля, с которыми он разделился около получаса назад, предварительно распределив, что и кто будет покупать, дабы сэкономить время. – Мальчик, а ты что тут делаешь совсем один? Где твоя мама? – раздался позади голос, которому специально предавали более басистые нотки, от чего лицо старшего Спарды можно было сейчас охарактеризовать словосочетанием «рожа кирпичом». – Там же, где и твоя, идиот, – посмотрев на довольного близнеца, что перекатывал во рту леденец на палочке, ответил темный убийца. – Я борюсь с желанием пошутить по-черному, – хмыкнул Данте, поравнявшись с тем, предварительно достав изо рта сладость. – Постарайся, или я закопаю тебя прямо тут. – Какой ты грубый, братец! – надулся легендарный охотник. – А я, между прочим, тебе конфетку принес.       Переместив все пакеты в одну руку, мужчина достал аналогичную карамельку из кармана, начав тыкать ее в щеку брата. И тот, недолго потерпев, тихо прорычал и резким движением вырвал сладость, буркнув под нос тихое «Спасибо». – А где же твой ненаглядный мальчик-гей? – чуть шире улыбнувшись, когда старший начал есть леденец, спросил красный демон. – Во-первых: кончай уже придумывать ему нелепые прозвища. Во-вторых: если уж рассматривать с позиции принятых в обществе ориентаций, то он – бисексуал. Собственно, как и я. – С чего это ты решил, что ты – бисексуал? – С того, что в моей жизни была женщина, к которой я испытывал чувства, она привела в этот мир моего сына, а сейчас у меня отношения с существом, позиционирующим себя как представителя мужского пола, в чьем теле он и ходит по земле. – Хм… но ведь это, по факту, делает тебя ксенофилом. А, может быть, в какой-то степени и зоофилом, учитывая тот факт, что он вообще не является человеком, – с гаденькой улыбочкой ответил Данте. – Брат мой, – сделав глубокий вдох, пошел вперед Вергилий, – я борюсь с желанием отрубить тебе голову. – Ой, да брось, ты же меня любишь. И мы оба это знаем, – поравнявшись с ним, ненадолго положил голову на плечо брата легендарный охотник, и по еле заметной улыбке он понял, что тот не злиться.       Сохраняя уютное молчание, попутно наслаждаясь сладостью, неспешно тающей во рту, они неторопливо шли, высматривая элементаля, пока в один момент младший Спарда не приметил у одного цветочного магазина знакомую черную макушку, чей обладатель обворожительно улыбался стоящей рядом с ним девушке, мягко поглаживая ее небольшую, по сравнению с его, ладошку. – Ну ты глянь, наш пострел везде поспел! – усмехнулся мужчина. – Тебе бы следовало у него поучиться.       Но сохранявший молчание Вергилий не разделял безмятежного настроя своего брата. Продолжая смотреть на флиртующего с легкой улыбкой Анка, мужчина почувствовал, как неприятно закололо в груди, от чего его губы вытянулись в тонкую линию, а скулы напряглись.       Какое-то иррациональное раздражение, смешанное с обидой, тут же поднялось, ощущаясь комом в горле, в то время как некая часть внутри него пыталась свести на нет все эти чувства, вот только выходило из рук вон плохо. И даже тот факт, что темный убийца прекрасно знал о весьма любвеобильном нраве своего партнера, что ему уже приходилось наблюдать, как тот флиртует – даже если это было «по работе» – никак не помогали.       А когда незнакомка, протянув руку, коснулась волос Анкалагона, заправляя их за ухо, старшему Спарде пришлось приложить титанические усилия, чтобы не зарычать. Вместо этого он, сделав тихий глубокий вдох, дабы успокоить болезненное стучащее о грудную клетку сердце, придал своему лицу максимально безразличное выражение, после чего развернулся и пошел прочь. – Эй, ты куда? А Анк? – удивлено посмотрел на его спину Данте. – Я забыл кое-что купить, так что идите домой. Я скоро буду. – Ладно… – немного неуверенно ответил близнец, чувствуя отголоски какого-то странного напряжения.       Он хотел было окликнуть брата, но по тому, как тот слишком быстро уходил, по его напряженной спине и сжатым чуть ли не до белых костяшек рукам, решил, что лучше сейчас оставить его одного.       Столь резкая смена настроения озадачила легендарного охотника, но стоило ему, подержав на родственнике взгляд, вновь посмотреть на Анка, который, заметив его, чуть радостнее улыбнулся, и младший Спарда мог поклясться, что если бы парень сейчас не скрывал хвост, его концы активно бы завиляли, тут же все понял. – Ох, братец… Кто бы мог подумать… – прошептал мужчина, после чуть громче обращаясь к черному демону: Эй, Казанова! Нафлиртуешься еще, у тебя впереди вечность! Пойдем!       Коротко кивнув, Анкалагон, кинув еще пару слов своей собеседнице, мягко коснулся ее ладони губами, после чего, подхватив стоящие рядом пакеты, легким бегом приблизился к другу. – Надеюсь, ты все купил, а то я буду вынужден просить брата отшлепать тебя? – беззлобно усмехнулся красный демон. – Черт возьми, я готов заплатить за то, чтобы он это сделал, – игриво ответил элементаль, оглядываясь по сторонам. – Кстати об этом. Вергилий еще не вернулся? – Его величество дало команду топать домой без него. Он что-то забыл купить. – Ох… ну… ладно. Тогда пойдем, – коротко улыбнувшись, сказал черноволосый, умолчав о том факте, что он ощутил остаточное напряжение рядом с Данте, которое ему вовсе не принадлежало.

***

      Вергилий сидел с книгой на первом этаже, когда Анк застал его, и мужчина выглядел так уютно в домашних штанах и кофте с длинным рукавом, что не до конца спустившийся с лестницы парень, остановившись, невольно засмотрелся. – Ты прожжешь во мне дыру, – нарушил молчание темный убийца, и элементаль, чуть встрепенувшись, поправил на себе пиджак, спускаясь до конца и подходя ближе. – Ты выглядишь до ужаса милым, – с легкой улыбкой ответил Анк.       Словно бы пропустив мимо ушей эти слова, старший Спарда окинул того взглядом, после чего вновь перевел взор на книгу. – Куда-то собрался? – Да, у меня нарисовалась одна встреча. – Вот, значит, как ты теперь это называешь? – с усмешкой произнес Вергилий, и от исходивших от него эмоций парню стало неуютно. – Любовь моя, я… что-то делаю не так? – несмело спросил тот. – Дай-ка подумать, – продолжал в той же манере беловолосый. – Мой партнер постоянно ходит удовлетворять свою излишнюю любвеобильность с другими людьми – действительно, что может быть не так? – Я… могу остаться, если ты… – О нет, зачем же мне лишать тебя возможности лечь под кого-то. – Прости, я не думал… – Вот именно, ты не думал… – прошипел Вергилий, посмотрев на парня таким взглядом, что последний вспомнил их разговор в Ветреной Долине, ведь тогда он ( взгляд чужих глаз) был если не таким же, то очень похожим.       Но, тряхнув головой, Анк, невольно сжимая края пиджака, старался не заражаться чужими эмоциями, поймав себя на мысли, что, может быть, у полудемона был просто трудный день, или же что-то не получалось, вот он и нервничал. – Прости, я не хотел тебя злить. Просто ты никогда не говорил, что тебя волнует это… – Меня и не волнует, – с громким хлопком закрыв книгу, поднялся с дивана Вергилий, смотря на того сверху вниз. – Переспи хоть со всем городом, мне плевать. Но, может для разнообразия, пока ты тут, ты перестанешь вести себя, как чертова проститутка, которая с удовольствием ложиться под каждого встречного поперечного?       В тот момент, когда данные слова сорвались с чужих губ, внутри элементаля что-то дрогнуло, а в груди стало болезненно саднить. Ему чертовски захотелось оказаться где угодно, но не здесь. Не рядом с этим мужчиной. И это чувство, что он испытывал впервые, не нравилось Анку, который, опустив плечи и глаза, невольно сжал губы и, развернувшись, неспешно пошел прочь в сторону выхода. – Извини, что разозлил, – накинув на плечи свое пальто, тихо произнес черный демон, впуская через открытую дверь холодный воздух.       Как-то грустно улыбнувшись, он кротко посмотрел на Вергилия и добавил: – Видимо я… и правда что-то делаю не так, раз ты так думаешь обо мне…– с губ сорвался тихий болезненный смешок. – Но, наверное, я заслужил, – короткое молчание и тихий выдох. – Сегодня не ждите.       Не дожидаясь чужого ответа, элементаль покинул агентство, оставив нахмуренного полукровку наедине с собой.       Но не успело тихое «тц» сорваться с его губ, как вновь возникшую тишину нарушили неторопливые хлопки, заставившие мужчину обернуться и посмотреть на стоявшего на лестнице Данте, который, еще пару раз хлопнув в ладоши, произнес: – Мое, блять, почтение тебе, Вергилий. Десять из десяти. – Ты, как я вижу, плохо усвоил уроки нашей матушки о том, что подслушивать чужие разговоры – не хорошо, – немного небрежно кинув книгу на диван, с нотками злости фыркнул старший Спарда, направившись на кухню. – Может этот урок я усвоил не очень хорошо, – пошел за ним следом легендарный охотник. – Но вот что я точно понял, так это то, что надо как-то помягче доносить свои посылы тем, кого ты любишь. – Уж кто бы об этом говорил… – буркнул под нос мужчина, громче и холоднее добавляя, пока его руки были заняты приготовлением чая: Наши отношения тебя не касаются. – Все, что касается тебя, касается и меня, – ткнул себя в грудь пальцем Данте. – Слишком много о себе думаешь. – Можешь кидаться оскорблениями сколько хочешь, но это не изменит того факта, что ты не прав. – Я не прав!? – со звоном бросил ложку в чашку темный убийца, посмотрев на брата. – И в чем это, позволь узнать, я был не прав? – Конкретно сейчас – во всем. Ты, черт возьми, слышал бы себя! Ты назвал единственного парня, что во всем гребаном Мироздании любит тебя такой необъятной любовью, что ее охватить невозможно, и которому важно твое мнение, шлюхой! – Я выразился не так, – прорычал беловолосый. – Да какая разница! – подошел на пару шагов ближе красный демон. – И ладно, если бы ты сказал это в шутку, Анк бы поддержал и поржал. Так нет, тебе ударила моча в голову, и ты сказал это на серьезных щах! И если хочешь знать мое мнение… – Я не хочу знать твое мнение… – ощетинился Вергилий. – А я все же выскажу: твои слова звучали весьма лицемерно. – И в чем же было их лицемерие, о знаток отношений? – со злой усмешкой спросил старший Спрада. – Да в том, что твой девиз непобедим – возбудим и не дадим. – Что ты хочешь этим сказать? – Я хочу сказать, что не пора бы тебе уже перестать строить из себя одаренную наивностью девочку и наконец-то бросить парнишке кость? – А может я сам буду решать, что, когда и кому бросать, м? – В таком случае не веди себя как мудак и не высказывай ему по поводу того, что он ходит трахаться с другими. – Как ты мог заметить, братец, – все же сделал себе чай Вергилий, – я не запрещаю ему. Если ему так нужно удовлетворять свою физическую потребность, пусть удовлетворяет. – Ты совсем не понимаешь, да? – Удиви меня. – Джил, послушай, – сев рядом, Данте, чей голос стал звучать более дружелюбно, мягко сжал ладонь брата, тем самым обращая на себя внимание, – суть не в том, что ты не запрещаешь. Это хорошо, что ты его не ограничиваешь. Суть в том, что секс с рандомным человеком и с человеком, которого ты любишь – это не то же самое. И если ему хочется интимчика, то первым, к кому он за ним, по идеи, должен обращаться – это ты, а уже потом к другим.       Не смотря на то, что чужой взор оставался хмурым, а палец на свободной руке чуть нервно постукивал по чашке, Данте решил, что идет в верном направлении, учитывая то, что плечи близнеца стали выглядеть менее напряженными. Да и руку тот не вырвал. – Я что хочу сказать: тебя, разумеется, никто не заставляет. Думаю, что какой-то частичкой я могу даже понять тебя, все же твой последний интим был дохреналион лет назад и закончился он твоим уходом. Но ведь сейчас все по-другому. И ты другой, – когда Вергилий посмотрел на него, легендарный охотник тепло улыбнулся. – И как бы не было, Анк любит и принимает тебя таким, какой ты есть. Как и мы все. Как и я. И даже если ты не собираешься с ним спать, он все равно будет рядом. Но тогда хотя бы сообщи ему об этом. Он же, все-таки, ждет тебя. – С чего бы ему ждать меня? – фыркнул тот, отводя взгляд. – Возвращаемся к тому, что я сказал ранее: потому, что он чертовски любит тебя. И твой комфорт ему не менее важен, чем собственный. Или что, для тебя это - не причина?       От последнего вопроса темный убийца опустил глаза, и Данте понимает, что захлестнувшие брата эмоции совсем сошли на нет, подарив полное осознание произошедшей между ним и Анком ситуации. – Глупо получилось… – Да, ты большой любитель наделать глупостей, – беззлобно усмехается младший Спарда, осторожно поглаживая ладонь брата. – Жестокие и неправильные слова… – С каждым бывает, такова человеческая натура. Но ты же не думаешь о нем так? – Конечно нет! – покачал головой Вергилий, смочив чуть остывшим чаем пересохшее горло. – Просто… Да, я не хочу в чем-то ограничивать его, но сама мысль о том, что другие видят его… таким… Касаются, где хотят… – Ууу, узнаю своего брата. Ты никогда не любил, когда трогают твое. – Грешен – каюсь. Но кто не без греха? – с легкой иронией произнес старший Спарда. – Хах, это уж точно! Но если серьезно, Джил, ответь, прежде всего, себе: у тебя, хотя бы планах, было ну... что-то большее с ним?       Темный убийца стал плавно мотать головой из стороны в сторону, не смотря на близнеца, но по тому, как чуть ярче стали кончики ушей, последний предполагал ответ. – Д-да…– буркнул под нос мужчина, и Данте показалось это чертовски милым.       И он обязательно подколет брата по этому поводу. Но как-нибудь в другой раз. – Что ж, с этим разобрались, уже неплохо. Тогда скажи мне вот что: если он не против, – младший полукровка вытянул указательный палец свободной руки, – и ты как бы тоже, – за ним последовал средний, – то в чем проблема? – Все не так просто, Данте… – Не, нихера! – мягко похлопав того по ладони, убрал руку мужчина, откинувшись на спинку стула. – Игра Престолов – это непросто, открыть фисташку без прорези – это непросто, а секс с любимым человеком – это просто. – Я не про сам… процесс, – вновь отпил из чашки темный убийца. – Я про то, что идет до него. – Типа прелюдия? – Нет. Не совсем… – Минутку, я, кажется, понял, – слегка подался вперед красный демон. – Только не говори мне, что у тебя затык с тем, чтобы предложить ему секс?       От того, как чуть сильнее смутился брат, с губ мужчины невольно сорвался короткий беззлобный смех. – Да ладно!? Чувак, да это же проще простого! Особенно с таким, как Анк! Да он же смотрит на тебя глазами недоянной коровы всякий раз, как ты щеголяешь перед ним в одном полотенце! Тебе достаточно зайти в его комнату, посмотреть на него каким-нибудь супер-альфачным взглядом, сказать всего три слова: «Ты. Я. Кровать», и он побежит, сверкая пятками! – Какая дикость, – фыркнул Вергилий. – Мама, твой старший сын вырос дебилом, – покачал головой Данте. – Не приплетай сюда маму, – строго посмотрел на того темный убийца, но это лишь заставило близнеца улыбнуться. – Ладно-ладно, как скажешь, горе луковое. Но, согласись, немного «дикости» не помешало бы. – Возможно… – чуть дернул плечами синий демон. – Так давай, вперед! Подойти к нему, закинь на плечо и не выпускай из кровати, пока ноги не откажут! – Все это звучит очень «мило», братец, но я… я не хочу так. – А как ты хочешь?       Замолчав, беловолосый, придерживая чашку, опустил глаза, направив взор внутрь себя, и легендарный охотник стал терпеливо ждать, понимая, что невозможно за чуть более, чем три года наверстать то, что отрицалось и разрушалось в тебе годами. Да и учитывая события, которые наполняли жизнь близнеца до его «возрождения», навряд ли у Вергилия было время об этом задумываться. – Я бы хотел, чтобы это стало для него чем-то… особенным. Хотя, – с губ срывается тихий смешок, – учитывая его богатый опыт, сомневаюсь, что я смогу чем-то удивить его. – Джил, это уже будет для него чем-то особенным, ведь это будет с тобой. Ты просто дай себе волю. – А как я пойму, когда нужно ее себе дать? – посмотрел на брата темный убийца. – Ну и вопросы у тебя… – тихо выдохнул Данте, но, подумав, все же ответил: Ты попробуй просто не думать много головой. – И как это поможет мне понять? – Ну, если не будешь слишком много рассуждать, сможешь лучше услышать его, – полукровка мягко коснулся пальцем груди близнеца в том месте, где было сердце. – Просто плыви по течению, и когда придет тот самый момент – ты его почувствуешь. А там уже дальше само пойдет. Ну, или Анк тебе поможет, он, знаешь, ли, тоже мальчик не глупый. Но один хрен, тебе нужно, для начала, попросить прощение за свои слова, показав, как сильно ты раскаиваешься. Или не раскаиваешься? – Р-раскиваюсь, – слегка надулся полудемон. – Вот и правильно. И у меня даже есть мысль, как бы ты мог это сделать, – с легкой хитринкой в голосе произнес легендарный охотник.

In the middle of the night Just call my name I'm yours to tame In the middle of the night I'm wide awake I crave your taste all night long 'Til morning comes I'm getting what is mine You gon' get yours, oh no, ooh In the middle of the night...

– Я, конечно, все понимаю, парни. Но одного я не понимаю: на кой черт я вам нужен? – отодвинув от себя ветку, на ходу спросил Неро. – Разделяю твое негодование. Я нахожу ваше присутствие тут... излишним, – спокойно идя вперед, стараясь не выдавать легкого внутреннего волнения, добавил Вергилий. – Так, – остановившись, упер руки в бока Данте, от чего отец и сын тоже затормозили, посмотрев на того. – Ты, – указал на брата тот, – заткнись, а ты, – указал на племянника, – не ной. Нам нужна коллективная поддержка! – Нам? – беззлобно усмехнулся юный охотник, возобновив со всеми ход. – Кому нам-то? Нас тут всего трое! – Какая была команда, пацан?! – Скажу сразу, – подал голос темный убийца, обращаясь к сыну, – если ты захочешь закопать его тут – я не стану мешать и не выдам тебя полиции.       На эти слова Неро тихо засмеялся, а красный демон хоть и возмущено пофырчал, но тоже не смог не улыбнуться.       И на лице старшего Спарды также мелькнула легкая полуулыбка, ведь как бы ни пытался отрицать, он все же был благодарен родным за то, что те оказали поддержку. Но стоило впереди показаться освещенному вечерним солнцем спуску вниз, как мужчина, перестав улыбаться, остановился.       Его внутренний радар отчетливо ощутил находящегося по ту сторону Анка, от чего каждая мышца невольно напряглась, а сердце забилось чуть быстрее. И не смотря на то, что у беловолосого было в запасе парочка дней – спасибо Леди, которая вызвала элементаля помочь с одним делом – что он несколько раз все проговаривал, это не помогло ему избежать волнения. – Так, а теперь тихо, – поправив на себе заговоренную брошь, которая, по словам Триш, должна была помочь ему и Неро стать для Анка незаметными, Данте, обогнав остолбеневшего брата, осторожно приблизился к спуску, спрятавшись за валуном, что находился среди парочки поваленных деревьев почти у самого спуска к пляжу.       Осторожно выглянув, мужчина окинул пространство взглядом, находя стоящего почти у самой кромки воды черноволосого. Он неспешно кидал подаваемые Нагой камушки, от чего те оставляли на воде блинчики, добираясь практически до самой середины широкой реки.       Поманив родственников рукой, охотник неспешно подошел к ним, уже полностью выпрямившись. Что-то приговаривая себе под нос, Данте стал поправлять на близнеце куртку, что была поверх темно-синей водолазки с высоким горлом и джинс, легким движением пригладив парочку выбившихся волосинок, после чего, тихо хлопнув того по плечам, посмотрел в глаза. – Так, ты все запомнил, о чем мы говорили? – спросил тот.       Темный убийца сначала одобрительно покивал головой, а потом также отрицательно ею помотал. – Все будет нормально, не ссысь. Включи все свое демоническое обаяние. В конце концов: милые бранятся – только тешатся. – Правда, пап, – положив тому руку на плечо, с легкой улыбкой добавил Неро. – Все будет хорошо. Просто будь с ним собой. Анк это ценит.       Тихо выдохнув, синий демон кивнул двоим, после чего чуть дернул плечами, слегка подняв голову, дабы восстановить привычно ровную осанку. Сойдя с места, он в несколько шагов преодолел расстояние до спуска, где начинался песок, тут же находя глазами парня.       И сейчас, когда забредавший в эту низину ветер теребил полог его расстегнутого пальто и частично завязанные в хвост волосы, когда случайные лучики солнца, которым он подставлял ладони, касались его кожи, согревая, он показался темному убийце таким прекрасным и, почему-то, одиноким. Единственным белым.       Тут же заметившая его Нага ощетинилась, шипя и показывая острые зубы, но мужчина не сомневался, что элементаль почувствовал его еще задолго до того, как тот себя показал, ибо так было с самого начала. И Вергилий лишь хотел верить, что однажды он сможет также хорошо ощущать и Анка.       Запустив зажатый до этого в ладони камень в воду, парень махнул рукой, и его верная защитница, колыхнув языком, рассыпалась дымкой, что тут же пропала под рукавом пальто. И только уже после этого элементаль, развернувшись и отойдя от воды на несколько метров, поднял голову и посмотрел на полукровку.       От этого пронзительного змеиного взгляда, эмоцию в которых он пока не мог разобрать, синий демон тихо сглотнул, еще чуть приподнимая подбородок, стараясь выглядеть более… Статно? Спокойно? Он сам не понимал, какое впечатление пытается произвести, но очень надеялся, что сейчас это не выглядит как-то надменно.       И пока двое «играли в гляделки», Данте, которому надело ждать, когда его братец отомрет, вновь присел и гуськом подполз ближе, рукой поманив ничего не понимающего племянника.       Как только оба мужчины оказались по разные стороны от старшего Спарды, младший сын Темного Рыцаря, устроившись удобнее, прописал подошвой кроссовка мотивационный поджопник горячо любимому братцу. Разумеется, что от данного действия не ожидавший этого Вергилий чуть ли не кубарем покатился вниз, под конец, не удержав равновесия, пару раз все же перекувыркнувшись.       Подняв вокруг себя немного пыли и достаточно песка, он, остановившись чуть далее отошедшего в сторону Анка, поднялся на ноги, отряхаясь и вновь обращая свой взор на парня, в то время как Данте с Неро, подползя ближе, осторожно выглянули из своего укрытия.       Вытянув руки вдоль тела, одной неосознанно сжимая край рукава кожаной куртки, полудемон тихо сглотнул, слегка приоткрывая рот, намереваясь что-то сказать, но тут же закрывая его, не найдя пока нужных, вспоминая слова брата о том, что если он не может что-то донести словами, нужно показать это действиями.       Но прежде, чем беловолосый успел что-то сделать, Анк окинул его взглядом с ног до головы, колыхнув языком, одновременно с чем позади него начала появляться черная дымка, в итоге сформировавшая из себя покрытый небольшими перьями тонкий, знакомый мужчине, хвост, явив только три конца, и наложенные одна пара на другую прекрасные крылья, что, он видел это не раз, могли быть как удивительно мягкими, так и смертоносными, без труда разрезая чужую плоть.       Плавно махая им – хвостом – элементаль неторопливо расправил крыла, после чего, очертив шагами небольшой круг, по-турецки сел на песок, предварительно убрав полог пальто, тут же скрестив руки на груди.       Вергилий был наслышан, что в психологии этот жест, вроде как, означает попытку закрыться, создать некий щит, поэтому не был удивлен. Все же, учитывая произошедшее, Анкалагон имел полное и безоговорочное право обижаться.       Вновь столкнувшись с чужим взглядом, темный убийца почувствовал себя в диапазоне между каким-то тихим отчаяньем и огромной надеждой. Облизнув пересохшие губы, он украдкой посмотрел чуть выше, и немного больше вылезший из укрытия Данте, встав на колени, вытянул руки в стороны и плавно помахал ими, в конце кивнув.       Снова обращая свой взор к партнеру, старший Спарда, явив частично триггер, выразившийся в измененных глазах, крыльях, хвосте и когтистых, покрытых переливающихся синеватыми чешуйками пальцах, осторожно расправил их – крылья – и неспешно пару раз махнул ими, ожидая реакции.       И Анк не заставил себя долго ждать, начав рассматривать свои длинные загнутые когти на почерневших пальцах, негласно говоря, что увиденное его не впечатлило.       Такой «ответ» заставил плечи полукровки чуть опуститься и взгляд вновь обратиться к близнецу, который, встав на ноги, стал более активно махать руками, в процессе с громким хрустом наступив на ветку, и если бы не вовремя затащивший его в укрытие Неро, то среагировавший на это поворотом головы элементаль заметил бы его.       Колыхнув языком, он, чуть прищурившись, посмотрел на мысленно выругавшегося на брата Вергилия, что постарался придать своей полуулыбке более естественный вид, чтобы после, слегка тряхнув головой, начать активнее махать перепончатыми крыльями. Разумеется, от этого вокруг него начали подниматься песок и пыль, а ноги заскользили по поверхности, перемещая мужчину, словно юлу, пока он, все же потеряв равновесие и опустившись на колени, не остановился около Анкалагона.       От полетевшего в его сторону песка парню пришлось прикрытья крыльями, вновь отодвигая их назад, смахивая черным языком все же попавшие на лицо песчинки, тут же чихая, и если бы синий демон мог сейчас умилиться, он бы обязательно это сделал, вместо этого глазами прося прощения.       И пока черноволосый отвлекся на то, чтобы стряхнуть с себя песок, старший Спарда вновь посмотрел на Данте, который, показав ему большой палец и улыбнувшись, жестом подталкивал продолжать, вновь поднявшись на ноги и, уперев руки в бока, махая ими словно крыльями, стал припрыгивать и ходить из стороны в сторону.       Наблюдая за тем, мужчина слегка наклонил голову вбок, мастерски скрывая непонимание на своем лице. Но все же поднявшись на ноги и повторив позу брата, чем вновь обратил на себя внимание Анка, он стал, слегка подергивая крыльями и хвостом, вразвалочку ходить вокруг него, издавая колеблющееся гортанное порыкивание, что брало свое начало глубоко в горле.       Остановившись напротив, Вергилий вновь посмотрел на элементаля, что лишь слегка приподнял бровь, стоило их взглядам пересечься. Это вынудило мужчину одновременно внутренне зарычать – на себя конечно – и задуматься, что можно было бы сделать еще. Не придумав ничего лучше и, все так же в своих мыслях, попросив отца дать ему сил, он начал творить то, что, в его представлении, мог бы сделать сам Анкалагон: прыгать на месте, крутясь и топча песок, переходя чуть ли не на четвереньки, активнее махать крыльями и хвостом, сопровождая все эти действия разной громкости и рода порыкиваниями.       Сказать, что в этот момент офигели все – значит ничего не сказать. Данте пришлось зажать себе рот, чтобы не засмеяться, жалея, что телефона нет под рукой, Неро невольно ударил себя ладонью по лицу, разрываясь между умилением от попыток отца и испанским стыдом. Даже на лице Анка отразилось удивление, выразившееся в поднятых вверх бровях.       Но стоило синему демону подойти слишком близко, элементаль тут же нахмурился, несколько раз не слишком сильно ударив мужчину одним из концов хвоста по лбу, после чего, руками и ногами оттолкнувшись, взмахнул крыльями, полетев прочь.       Добравшись до довольно толстой ветки поваленного дерева, что была на высоте трех-четырех метров, черноволосый, сев, тут же оплел ее хвостом и подался назад, повиснув и поджав под себя ноги, вновь скрещивая руки на груди. Оскалившись и достаточно громко зашипев, и его клыки на несколько секунд стали чуть длиннее, он полностью закрыл себя всеми крылами, сформировав некое подобие кокона.       Однако чужие действия хоть и взволновали Вергилия, все же подарили ему какую-то надежду, ведь он был прекрасно осведомлен о том, что Анк не делает того, чего не хочет. И если он все еще остается тут, значит не все потеряно.       Кинув коротки взгляд на брата с сыном, которые были вынуждены продвинуться ближе, дабы не терять происходящее из поля зрения, темный убийца неспешно направился к дереву, одним взмахом взобравшись на нужную ветку. Осторожно ступая по влажному мху, дабы не соскользнуть, он стал продвигаться ближе к черноволосому, переступив его хвост, останавливаясь с другой стороны, вновь обращая взор на брата.       И пока тот, как мог, пытался показать близнецу, что ему нужно слезть с ветки, ведь та, под тяжестью двух тушек, начала прогибаться, старший Спарда понял это по-своему и, чуть дернув плечами, стал раскачивать ее (ветку).       Висящему Анку данные действия по вкусу не пришлись, что выражалось подрагиванием крыльев да грозном шипении, что заглушалось шумом хрустящей древесины, пока в один момент конец ветки, на котором стоял полукровка, с громким звуком не сломался, рухнув вниз вместе с ним. А если быть точнее, то рухнув в аккурат на голову мужчине, и последнему пришлось сжать зубы и тихо болезненно промычать, потерев ушибленное место.       Мотнув головой, Вергилий поднялся на ноги, отряхивая песок и вновь устремляя взор на элементаля, который, с шумом выдохнув носом, вновь скрылся за крыльями, до этого из небольшой щелочки смотря на того.       Кинув короткий взгляд на махающего ему брата, мысленно выругавшись, что он не помогает, синий демон снова задумался, смотря на песок. Солнце уже начало потихоньку скрываться за горизонтом, тени становились длиннее, а воздух прохладнее, и беловолосому нужно было срочно что-то придумать, ведь одному богу было известно, насколько еще хватит терпения Анка. – Думай! – приказал себе мужчина. – Что может его заинтересовать?       Он начал стремительно перебирать в голове все, что знал о своем партнере, что ему нравилось и что могло вызвать интерес, пока разум не подкинул ему воспоминание о том, с каким около детским восторгом Анк рассказывал про рисование светом, которое он открыл для себя, немного печалясь, что у него нет возможности создавать таким образом долгосрочные картины. – Бинго, – тихо щелкнул пальцами старший Спарда, тут же натыкаясь на одно большое «НО»: он не умеет рисовать светом.       А даже если бы и умел, где бы он сейчас нашел все необходимое. И эта весьма неплохая идея сошла бы на нет, разбившись об обстоятельства, если бы полукровка не зацепился взглядом за парочку магических искорок, что появились около когтистых пальцев, также быстро потухнув.       Невольно улыбнувшись, он отошел на несколько метров от висящего элементаля, начиная реализовывать свою затею. Выровняв крыльями песок, он по одному стал призывать свои спектральные клинки, начав выкладывать их них рисунок, понимая, что пусть он и не такой прокаченный в этом мастерстве, как его партнер, но все же что-то может. Иногда их – призывные клинки – приходилось ломать, но это никак не волновало темного убийцу. А когда он бросил короткий взгляд на Анка, который, уже сидя на ветке, со слегка наклоненной вбок головой и любопытством в глазах, следил за его действиями, Вергилий ощутил прилив тепла в области груди.       Он постарался унять небольшую волнительную дрожь, но ему все равно понадобилось не менее двадцати минут, чтобы хоть немного похоже изобразить то, что было в его голове: образ четырехкрылой восьмиглазой змеи на фоне цветка лилии.       Тихо выдохнув и отряхнув руки от песка и мелких осколочков, что тут же рассыпались, старший Спарда уже хотелось было повернуться, как услышал позади тихий шорох песка. Сглотнув, он все же неторопливо обернулся, посмотрев из-за плеча на спустившегося вниз Анкалагона, что, заснув руки в карманы пальто, продолжал взирать на чужую работу.       Когда черноволосый вновь обратил свой взор на полукровку, последний уже стоял к нему лицом, не смея произнести ни слова. Неспешно приближаясь, от чего наблюдающие Неро с Данте с легкими улыбками слегка подались вперед, элементаль остановился в шаге от синего демона.       С полминуты подержав на том пронзительный взгляд и колыхнув языком, он отстранился и подошел к кромке воды, вдыхая полной грудью остывающий воздух, после чего неспешно расправил вновь наложенные друг на друга крылья.       Первым взмахом и легким толчком ног он оторвался от земли. Вторым набрал высоту. Третьим пролетел немного вперед, на несколько секунд зависнув в воздухе и посмотрев из-за плеча на темного убийцу. Четвертым полетел далее.       На этом моменте в голову синего демона прилетел небольшой камушек, и тот, дернувшись, с тихим шипением обернулся, натыкаясь на выглядывавших из-за укрытия брата и племянника. – Особое приглашение нужно?! – тихо воскликнул близнец, уперев руки в бока, а взглядом говоря «Иди за ним». – И без тебя разобрался бы, – беззлобно фыркнул Вергилий, заставляя свою картину рассыпаться искрами, чтобы после взмахом крыльев оторваться от земли, провожаемый родственниками.       Он нагнал Анкалагона чуть менее, чем за минуту, но все равно продолжал держаться чуть поодаль, слегка щурясь от заходящего впереди солнца. А окружавшие их облака, что окрашивались в розовые и персиковые тона, невольно напомнили темному убийце тот день, когда они впервые встретились. И с губ сам срывается беззлобный смешок. Ведь он и подумать не мог, что странный демон с нелепо огромными крыльями и в маске вороньего черепа, чья внешность просто не будет поддаваться никакому логическому объяснению, с которым у него завяжется бой, станет одним из тех, за кого старший Спарда не побоится отдать свою жизнь.       Тихо выдохнув, синий демон двумя взмахами меняет свое положение, чтобы видеть партнера чуть лучше, но тот словно бы не замечает его, сохраняя молчание. И от такого Анка становиться неуютно, но мужчина не находит чего-то удивительного в такой реакции.       На протяжении всего времени они летят молча, и лишь шепот ветра да тихие хлопки перепончатых крыльев являются их спутниками. А когда внизу начинают проявляться очертания знакомой местности, Вергилий наконец-то получает ответ на один из своих вопросов.       Оба демона плавно спускаются вниз, погружаясь в охваченную сумраком Ветреную Долину, и полукровка не спешит отзывать частично явленный триггер, смотря на спину стоящего в метрах трех от него элементаля. И память подкидывает очередное воспоминание как несколько месяцев назад пытающийся понять что-то важное Анк точно также смотрел на спину пытающегося отрицать свои чувства полудемона.       Забавно, как теперь поменялись "роли". Парень даже не смотрит в его сторону, но чувство чужого ожидания никак не покидает синего демона, и он, на несколько секунд прикрыв глаза и совершив глубокий вдох, осторожно сокращает расстояние, после чего тихо произносит: – Прости меня… За все, что я сказал и… сделал. Тогда. И сейчас. Я глупый дурак, который все никак не может разобраться в том, что чувствует. Но я хочу, чтобы ты знал, – облизнув пересохшие губы, беловолосый несмело протянул руку к чужой, мягко сжимая ладонь. – Я не считаю так. И я был неправ, говоря тебе все это. Жестокие, глупые и неправдивые слова. Ты – удивительный «человек» и твой брат прав: я не заслуживаю твоей любви, – сглотнув, он опустил глаза и голову. – И я пойму, если ты более не захочешь иметь со мной ничего общего.       Шепот листьев окружающей их растительности да шум далекой речки в лесу нарушил возникшую между ними тишину. И каждая секунда казалась Вергилию вечностью, от чего он поймал себя на мысли, что было бы лучше, если бы Анкалагон ругался и кричал. Уж лучше такая реакция, чем это тягостное неизведанное молчание, заставляющее волноваться часть его души.       А когда элементаль неспешно освобождает руку от чужого безболезненного захвата, внутри мужчины все вздрагивает, а в груди болезненно стучит. Он невольно зажмуривается, коротко кивая, и уже собирается сказать черноволосому о том, что принимает его решение, как вдруг тихие шаги рядом смолкают.       Не успев открыть глаза, темный убийца чувствует, как его подбородок мягко приподнимают и как в местечко под ним утыкается чуть прохладный нос, сопровождаемый негромким мерным урчанием. – Спи спокойно, словно не было войны, – начинает тихонечко напевать прильнувший к нему Анк. – Все вокруг счастливы, все грехи отпущены…       Сердце темного убийцы начинает биться быстрее, дыхание становится сложнее контролировать, как и выразившее мелкой дрожью волнение. Ему чертовски хочется прижать парня к себе, почувствовать дыхание и мягкость волос, увидеть улыбку и тепло в глазах, но он так и не меняет положения, боясь спугнуть того. И почувствовавший весь спектр эмоций черный демон мягко улыбается, начиная ластиться и тихо приговаривать: – Тот, кто искренне раскаивается, всегда будет прощен. И да, ты действительно кое в чем не прав, любовь моя: ты заслуживаешь всей той любви, что я испытываю к тебе, – на этих словах мужчина не выдерживает и громко судорожно выдыхает. – И я буду дарить ее тебе, пока она нужна тебе. И пока я хочу этого. Ведь твоя жизнь слишком коротка. И кто знает, когда ты испустишь свой последний вздох. Но до тех пор я хочу быть рядом.       Невесомо коснувшись губами кожи, элементаль мягко сжимает чужие плечи, после чего неторопливо отстраняется, смотря в глаза. Вергилий вновь судорожно выдыхает, ведь в горящем в полумраке ярко-фиолетовым с изумрудным ободком взоре нет льда. И все, на что хватает полукровку – это, прикрыв глаза, податься вперед и коснуться своим лбом другого, несмело ластясь.       Чужое тихое урчание успокаивает, и темный убийца начинает отвечать чем-то похожим, вызывая кроткую улыбку у черноволосого. А через короткое время он, придвинувшись ближе, кладет руки на плечи, обнимая за шею, и старший Спарда моментально обнимает его за талию. И Анк, стоило кольцу из рук сомкнуться, тут же тянет беловолосого на себя, прижимаясь своими чуть прохладными губами к его.       Ответ не заставляет себя долго ждать, и он слегка углубляет поцелуй, стоит чужим крыльям коснуться его спины, дабы прижать к себе сильнее. А когда запас воздуха подходит к концу, черный демон мягко прикусывает нижнюю губу, после оставляя парочку коротких поцелуев и плавно отстраняясь, ведя ладонями по чужим рукам, в конце переплетя свои пальцы с другими.       Опустив на них – переплетенные пальцы – глаза, Вергилий, отозвав, как и парень, триггер, коротко, но тепло улыбнулся и прошептал: – Люблю… – Что? – поднимает на того взгляд элементаль.       И мужчина улыбается чуть шире, устанавливая зрительный контакт, повторяя: – Люблю тебя…       В этот момент стук сердца громко отдается в ушах парня, его дыхание перехватывает, а глаза широко открываются и несколько слезинок скатываются по щекам, от чего кожу немного неприятно стягивает, и Анк, видя в чужих глазах обеспокоенность, начинает стирать их, немного дрожащим голосом приговаривая: – Хах… Какая странная реакция… В-все хорошо, просто… Я никогда не сомневался в твоих чувствах, просто… Не думал, что так приятно будет услышать от тебя эти слова…       И пусть черноволосый улыбается, мокрые дорожки все еще видны на его коже, и Вергилий, сглатывая ком, тут же подается вперед, вновь целуя того, а после крепко обнимая, прижимаясь губами к волосам.       Он понимает, что его партнер воспринимает все вокруг себя совершено по-другому: более тонко, более сильно и глубоко. Так, как может только он и ему подобные. А, может быть, вообще только он и один. От этого мужчина преисполняется множеством чувств, наказывая себе как можно чаще говорить Анку такие, казалось бы, простые, но очень важные слова.       Когда они вновь отстраняются, старший Спарда коротко целует шрам под глазом у того, мягко оглаживая волосы, вновь получая тихо урчание. – Что ж, – прочищает горло элементаль, возвращая себе привычную непринужденность, пусть слегка изменившие цвет скулы и выдают его, – раз наша ситуация… разрешилась, можно вернуться домой. – Нет, – немного помолчав, отвечает мужчина и отходит в сторону. – Домой мы сегодня не пойдем. – Да? А куда пойдем? – с легким удивлением смотрит на него парень.       Беззлобно хмыкнув, синий демон открывает портал ранее призванной Ямато, после чего, отзывая верный клинок, с легкой улыбкой смотрит на своего партнера. – Идем со мной и узнаешь, – протянув тому руку, добавляет тот.       Тихо усмехнувшись и чуть шире улыбнувшись, Анк наклоняет голову немного вбок и, приподнимая бровь, игриво бросает: – Ты действительно хочешь, чтобы я пошел с тобой?       От проведенной параллели с губ темного убийцы срывает короткий тихий смех. – Я бы не предложил, если бы было иначе.       И этого хватает, чтобы побудить черноволосого сорваться с места и подбежать к полудемону, обнимая за руку и переплетая пальцы. – Там за белой рекой, под прошлогодней листвой я найду твои следы… – легко улыбаясь, начинает напевать Анкалагон. – Иду за тобой… – легким движением заправив выбившуюся прядку за ухо, заканчивает за него Вергилий, после чего, не отпуская руки, делает вместе с тем шаг в портал.       На несколько миллисекунд они оказываются в полной темноте, а когда та рассеивается, первое, что видит элементаль – это знакомую ему дверь и небольшой шкафчик, что стоит в условной прихожей. – Мы…– начинает парень. – Да, – подтверждает его мысли мужчина, снимая с плеч того пальто и вешая его на плечики, оставляя рядом и свою куртку. – А почему именно тут? – разувшись, задал свой вопрос черноволосый, посмотрев на темного убийцу.       Оставив рядом свои кроссовки, он, мягко взяв того за плечи, развернул и шепнул на ухо: – Ради этого.       Стоило черному демону поменять положение, как перед его взором открылась хорошо знакомая комната квартиры-студии. Вот только вместо журнального столика и двух кресел напротив балкона располагался котацу, на деревянной столешнице которого терпеливо ждал двоих приготовленный ужин, накрытый специальным колпаком, чтобы сохранить тепло, и несколько бутылок с дорогим вином. – Это… – Да, – обняв того за плечи, с легкой улыбкой выдохнул Вергилий. – Это все для тебя. Я… сам готовил. Надеюсь, что вышло неплохо, и он еще не остыл.       Немного помолчав, элементаль с шумом втянул воздух носом, тут же закрывая ладонью верхнюю половину лица, но это не спасло его от порозовевших щек и кончиков ушей. – Ты… Я просто не могу… У меня так бешено стучит сердце, что мне кажется, что я вот-вот развоплощусь… – улыбаясь, выдохнул парень.       Улыбнувшись чужим словам, темный убийца поцеловал плечо, после чего обошел того, произнеся: – Уверен, ты сможешь это пережить. – Должен ли я волноваться о том, куда делась мебель? – с беззлобным смешком спросил тот. – Она на чердаке у Неро, – хмыкнул полудемон.       Выставив на котацу комфортную для обоих температуру, Вергилий помог Анку устроиться, после чего стал неспешно хлопотать вокруг, решив вместо света зажечь парочку свечей, хоть это и было не обязательно, так как что в сумраках, что в темноте каждый из них прекрасно видел другого.       Их ужин проходил тепло и безмятежно, наполненный то разговорами обо всем и ни о чем, то беззлобным спором, а то и чуть громким, срывающимся на хрип смехом.

These burning flames, these crashing waves Wash over me like a hurricane I captivate, you're hypnotized Feel powerful, but it's me again...

      Когда совсем стемнело, и с едой было покончено, они продолжили наслаждаться вином и смотреть на наполненное звездами небо, стоя на балконе, пока элементаль неспешно рассказывал о далеком и прекрасном космосе, с его галактиками, туманностями и планетами. – А вот тут, – смочив горло, после небольшого молчания начал Анк, – находится созвездие Дракона. – Где? – слегка задрав голову, спросил Вергилий. – Вот тут, – черноволосый обвел рукой участок неба. – Вот эта полоска звездочек, которая заканчивается неровным четырехугольником.       Отпив из бокала вино, темный убийца постарался понять, куда указывает парень, но у него так и не вышло. – Все равно не вижу.       Взяв ближайшую к себе руку мужчины и, сложив все пальцы в кулак, оставив прямым только указательный, элементаль вытянул ее вместе со своей. – Следи за кончиком своего пальца, – с легкой улыбкой произнес Анкалагон и, получив короткий кивок, стал обводить нужный участок, переходя от звезде к звезде, пока перед глазами полукровки не появилась четкая «картинка». – Вижу, – совершив короткий глоток, нарушил образовавшеюся тишину Вергилий. – Вот только это совсем не похоже на дракона. – Ну, созвездия редко похожи на то, как их называют.       Когда же его и чужая рука опустились, беловолосый нежным движением скользнул по пальцам парня, чуть подцепив их, дабы продлить момент прикосновения, и Анк уловил это, ответив тем же.       Мягкая улыбка, возникшая на его лице, заставила сердце старшего Спарды гулко стукнуть. А тело, не встречая ни внешнего, ни внутреннего сопротивления, податься вперед, чтобы позволить ему коснуться губами сначала тыльной стороны ладони черноволосого, а после мягко, словно боясь спугнуть, прижаться к чужим губам со вкусом вина.       Они простояли так не долго, но не спешили отстраняться, касаясь лбами и мягко переплетя пальцы, чтобы через короткое время вернуться в прежние положения, не отпуская друг друга.       Тишина спящей Фортуны приятно обволакивала, сопровождаемая доносившимся легким шумом моря, который ветер словно бы специально захватил с собой, чтобы подарить двоим, что сейчас смотрели на наполненное звездами небо.       Совершив очередной глоток, Вергилий, не поворачивая головы, посмотрел на элементаля, откровенно любуясь им. Любуясь тем, как легко колышутся собранные в небольшой хвост, пусть и не все, волосы с привычно спадающей челкой. Как перекатывается под кожей кадык, как он облизывает губы после каждого глотка. Любуясь белой приталенной рубашкой с забранными по локоть рукавами и зауженными джинсами, что подчеркивали тело, рисунками кожи, что не скрывала ткань.       Все это, вместе с тишиной, с ветром, с доносившимся шумом моря и звездами над их головами казалось сейчас синему демону таким эстетичным и пугающим одновременно. Пугающим, потому что это казалось чем-то похожим на мираж или какой-то сон. Ведь скажи ему кто года три-четыре назад, что он будет вот так спокойно стоять на балконе, пить вкусное вино, смотреть на звезды и держать кого-то за руку, да даже просто чувствовать себя не разбитым, грязным и униженным, а уверено-умиротворенным, то он бы лишь рассмеялся в лицо этому глупцу. Но, видимо, чудеса и правда случаются.       Беззвучно хмыкнув своим мыслям, темный убийца сделал небольшой глоток, вновь переводя взгляд на небо. – Ты очень много знаешь про космос, – наслаждаясь всем, что его сейчас окружало, тихо нарушил тишину беловолосый. – Это – первое, что я узнал от Столаса, – на выдохе ответил ему Анкалагон. – Он многому научил тебя? – Можно сказать и так, – чуть пожал плечами парень. – Большую часть я узнал благодаря его библиотеке. А если было что-то непонятно, то спрашивал у него. Хотя, – с чужих губ сорвался беззлобный смешок, – были и моменты, когда ему легче было показать на практике. Так было с сексом. На тот момент это было самое «странное» знание в моей жизни и…       Уловив на себе взгляд и повернутую в свою сторону голову Вергилия, Анк тут же спохватился: – Прости, наверное, это не правильно говорить об этом, учитывая… – Все в порядке, – проведя большим пальцем по ладони того, мягко прервал полукровка. – Я… Мне… В общем, ты можешь продолжать. – Ну… кхм… – парень провел ладонью по загривку, возобновляя прерванный монолог. – Не то чтобы тут было о чем рассказывать. Это было… странно, необычно и… приятно. Сначала я делал то, что говорил Столас, а потом… как-то само пошло. – Что ж, – беззлобно хмыкнул Вергилий. – Видимо, он был настолько хорош, что ты втянулся. – Что-то вроде того, – коротко кивнул черный демон и, отставив в сторону бокал, достал из кармана пачку с сигаретами, легким ударом об перегородку вытаскивая одну.       На несколько секунд задумавшись, он посмотрел на мужчину рядом, спрашивая: – Не против?       Ничего не ответив, старший Спарда без силы забрал пачку и, повертев ее в руках, вновь посмотрел на партнера. – Подожди тут, – мягко похлопав по чужой ладони, полукровка зашел внутрь, провожаемый взглядом элементаля.       Проходя мимо котацу, он оставил пачку на столе, после чего подошел к своей куртке и достал из внутреннего кармана небольшую длинную коробочку, вновь возвращаясь на балкон и протягивая ее черноволосому. – Это… мне? – переведя взор с предмета на мужчину, спросил тот.       Ответом ему послужил короткий кивок и легкая полуулыбка, после которых парень взял вещь в руку, открывая крышку, моментально давясь воздухом и судорожно выдыхая. А все из-за того, что внутри лежала новая, сверкнувшая в свете неполной луны кисера, которая выглядела практически так же, как та, что была уничтожена во время миссии. – Не знаю, насколько удалось ее воссоздать, но я постарался донести до мастера все детали, о которых помнил, – видя чужую реакцию, улыбнулся синий демон. – Она прекрасна, – взяв трубку в руку, стал бережными движениями оглаживать ее Анк, проходясь по рисунку самыми кончиками пальцев. – Значит, человек, что делал ее, заслужил свою награду. – Кое-кто тоже, – с игривой улыбкой добавил элементаль и, подавшись вперед со всей нежностью поцеловал Вергилия.       Отстраняясь, черный демон призвал из карманного измерения мешочек со смесью, что получил от киринов, и наполнил им конец, из которого тут же начала вылетать тонкая полоска дыма, стоило содержимому как следует утрамбоваться.       Придерживая ее пальцами, Анк зажал губами другой конец и, прикрыв глаза, сделал глубокую неторопливую затяжку. Слегка задрав голову, он не спешил выдыхать, позволяя каждой клетке своего человеческого тела вновь прочувствовать это ощущение, что отличалось от того, когда он курил просто сигареты. А через полминуты, приоткрывая глаза и, не поворачивая головы, смотря на сохранявшего все это время молчание старшего Спарду, элементаль обворожительно улыбнулся и все же медленно выпустил дым. И тот то ли сам по себе, то ли под действием чужой силы принял форму удивительных существ на длинных шеях, тут же подхватываемый ветром. – Знаешь, любовь моя, – с легкой хрипотцой подал голос парень. – Столас как-то сказал мне, что я имею определенного рода влияние. Что все, кто ниже меня – люди, демоны и многие другие, все на тонком уровне чувствуют мою силу. И неосознанно хотят ощутить ее и дать себе волю, подчинившись ей…       Проведя языком по своим губам, от чего стоящий рядом Вергилий неслышно сглотнул, Анк дернул уголком губ и затянулся, начав неспешно сокращать итак небольшое расстояние между ними. – И в этом есть своя правда, хотя… – выдохнул дым черноволосый. – На каждое действие есть противодействие. И в моей недолгой, как личности, жизни все же был кое-кто… Он приходил ко мне лишь в минуты забвения, даря такую сладкую и желанную пытку, дурманя собой, но каждый раз утекая сквозь пальцы, ведь я не имел элементарной возможности прикоснуться, от чего хотелось скулить и лезть на стенку…       Сведя на нет расстояние между ними, парень слегка подался вперед, остановившись буквально в нескольких сантиметрах от чужих губ, и все это время темный убийца не смел произнести ни слова. – Я все гадал, кто же это… – продолжал с придыханием говорить Анк. – И однажды я нашел ответ… – И кем же оказался этот мираж? – также тихо спросил беловолосый.       Облизнув губы, элементаль слегка повернул голову и затянулся, возвращая прежнее положение и произнося: – Тобой…       После этого Анкалагон, касаясь своими губами, неспешно выдохнул густой дым в чужой приоткрытый рот, так что вкус смеси, который темный убийца вдохнул, осел на языке.       Чуть громче, чем хотелось, сглотнув, Вергилий, не глядя, отставил почти пустой бокал, после проводя освободившейся ладонью по чужой руке, неспешно переместив ее на талию, не разрывая касания губ, прикрывая глаза. А полностью вобрав в себя дым, он, также задержав его на несколько секунд, неспешно выдохнул, шепча: – Ты невыносим… – Уверен, ты выдержишь… – Я сейчас не настолько силен… – прижимая к себе того за талию, мужчина провел другой рукой по плечу, в конце мягко положив на чужую скулу. – Вергилий…       Последние буквы собственного имени старший Спарда запечатлевает глубоким тягучим поцелуем, заставляя чуть дрогнувшего парня томно выдохнуть, запустив освободившеюся от трубки – не без помощи явившегося на мгновение порождения тени – руку в белизну волос, реакцией на что стало мягкое прикусывание нижней губы.       Они целовались неспешно, но одновременно так, словно делали это в последний раз, практически не отстраняясь друг от друга, совершая короткие вдохи и выдохи, пытаясь вдохнуть один другого, нежели окружающий их кислород. А в один момент Анк, оплетя своим змеиным чужой язык, потянул его на себя, начав посасывать, от чего беловолосый судорожно выдохнул, сильнее сжав талию того, и это заставило нетрезвого, но полностью осознающего себя элементаля довольно заурчать.       Подержав того в своем «плену» еще немного, парень плавно отстранился, любуясь задетым краской от произошедшего и выпитого вина Вергилием, после чего, не переставая обнимать его, подался вперед – и мужчине пришлось немного прогнуться в спине – и взял открытую бутылку вина, сделав глубокий глоток. – Да блять… – прошипел черноволосый, когда, отстраняя бутылку, пролил на себя достаточно большое количество вина, но, посмотрев на мужчину, обворожительно улыбнулся и добавил: Я на минутку.       Чмокнув того в щеку, Анкалагон окончательно отстраняется и, оставляя сосуд на столике, заходит внутрь, и стоящий на месте синий демон провожает его взглядом. Он тут же чуть судорожно выдыхает, чувствуя, как собственное тело отреагировало на то, что только что произошло. Ведь когда струйки пролитого напитка побежали по шее парня, прячась за рубашку и окрашивая ее, касаясь груди и торса, ему чертовски захотелось прижаться к тому губами и провести языком, дабы ощутить эту смесь вкусов: хорошего алкоголя и того, что принадлежал его партнеру.       Осознано или нет, но когда тот уходил, старший Спарда чуть ли не кожей почувствовал, как он манил и зазывал за собой, заставляя в памяти всплывать собственные горячие сны и фантазии, что подкреплялись реальными воспоминаниями, так трогающими сердце, тело и нечто большее в нем.       От этого собственная демоническая часть с каждой секундой начинает урчать и шевелиться все сильнее, подстегивая палитру чувств, начиная от любопытства и заканчивая собственничеством. В конце концов, почему кто-то другой может касаться Анка, может видеть его растрепанным и разгоряченным, постанывающим сквозь зубы или делающим это тягуче-протяжно, а он нет?       Демон внутри распаляется, заставляет чувства вскипать, словно лава, подкидывает мысль о том, что среди сотен, да даже тысяч, элементаль выбрал его. Так почему же другие имеют к нему доступ, а он ограничивает себя? Сколько еще он позволит этим слабым духом и плотью марать этого невыносимого, но такого притягательного мальчишку своими руками, запахами, телами от которых, порой, хочется блевать.       Глубоким вдохом, сопровождаемым каким-то тихим утробным рыком, синий демон наполняет легкие прохладным воздухом, а после наливает полный бокал вина и залпом осушает его. Не то чтобы старший Спарда боялся, ведь, как ни крути, а вопрос о том, как проходит интимная близость у представителей одного пола он изучил достаточно досконально – о чем его близким, разумеется, знать не обязательно – просто, как бы выразился Данте, для храбрости.       Он, практически полностью прикрывая за собой двери балкона, застает парня стоящим напротив большой кровати, на которой лежит свежая рубашка, в то время как тот неспешно расстегивает пострадавшую, и мужчине приходиться приложить усилие, чтобы не сорваться с места и не повалить его. О нет, он будет смаковать этот момент, записывая его в книгу своей памяти, чтобы греть об него душу.       Проведя рукой по волосам, полукровка неторопливо подходит и останавливается буквально вплотную, грудью практически касаясь того, и Анк слегка вздрагивает, когда он, проводя ладонями по его рукам снизу вверх, горячо выдыхает на ухо: – Напомни-ка, что я там должен сделать, если хочу попасть в Рай?       Мягко сжав чужие плечи, Вергилий прикусывает мочку уха, издавая тихий довольный рык, когда с губ элементаля срывается громкий судорожный выдох, а руки сжимают пологи расстегнутой рубашки.       Пробыв в таком положении недолго, мужчина начинает оглаживать руками чужое тело, чувствуя, как быстро забилось сердце черного демона. А когда одна ладонь с легкой силой сжала шею Анка, а другая, огладив ягодицы, остановилась достаточно близко к паху, парень не выдержал и задрал голову, закатывая глаза от удовольствия, заставив тихо рычащего Вергилия, края зрачков которого начали тускло светиться насыщенным синим светом, довольно ухмыльнуться.       Облизнувшись, он, прикрыв глаза, все же провел языком по коже партнера, с которой еще не успели стереть остатки вина, чуть сильнее сжав шею, от чего второй забился в мелкой дрожи. – Вергилий…       То, каким голосом срывается с чужих уст его имя, как пульсирует под кожей вена, гоня потоки сладкой ароматной крови, которую ему чертовски хочется ощутить на своем языке, заставляет старшего полукровку утробно прорычать. А после резким, но достаточно мягким движением развернуть парня к себе лицом, и последний, неторопливо проведя языком по чужим губам, неспешно опускается на кровать, не прерывая зрительного контакта.       Уголки губ дергаются, и не понятно, кто наслаждается сейчас этим видом: сам Вергилий или демон внутри него, в любом случае никто из них не собирается мешать другому. Но это не жестокое наслаждение от того, что один подчинился другому, нет, скорее больше походит на предвкушение, ведь ему предстояло увидеть такую сторону этого могущественного, но по-своему кроткого существа, которую ни Данте, ни Неро, ни кто-либо из семьи никогда не увидит.       Черный демон не моргает и начинает часто, как змея, колыхать языком, словно пробуя на вкус эмоцию, которую старший Спарда и не думает скрывать, видя, каким дурманом она становится для парня. С губ срывается чувственный выдох, от чего кадык под кожей дергается, а тело подается вперед, и чуть подрагивающие руки не смело проходят сначала по бедрам, а после приподнимают водолазку, оголяя небольшой участок тела, в который Анк тут же утыкается носом. Он дышит рвано, прижимаясь приоткрытыми губами к коже, касаясь ее концами раздвоенного языка, и это заставляет внутри Вергилия что-то дрогнуть, но не отстраниться.       Элементаль, видя чужую реакцию, начинает действовать немного смелее, изучая губами и языком шрамы и узор на коже, иногда прикусывая, одновременно проходясь подушечками пальцев по белой дорожке волос, что исчезала под одеждой.       Легким движением огладив волосы, одновременно стянув с них резинку, освобождая, полудемон привлек внимание партнера, что снова задрал голову, смотря снизу вверх. И Вергилий, который все это время не переставал наблюдать за чужими действиями, чувствуя, как поднимающееся возбуждение дает о себе знать, второй рукой проводит по скулам и щекам парня, очерчивая лицо, запоминая, а после неспешно ведя большим пальцем по губам, слегка надавливая, и тот послушно приоткрывает рот, позволяя подушечке пройтись сначала по краю зубов, уронив маленькую капельку крови, стоило чуть сильнее надавить на острый клык, а после по прохладному змеиному языку, от чего Анк издал тихий судорожный вздох, одной рукой сжав край простыни, а другой ткань чужих джинс.       Когда мужчина убирает руку от его лица, элементаль глубоко выдыхает и облизывается, смотря на того исподлобья, и слегка подается назад, опираясь об предплечья, ногой медленно проводя вдоль чужого бедра и выше, пока в один момент парень не касается кончиком большого пальца груди. В этот же момент Вергилий резким, но мягким движением хватает того за нее, чувствуя мелкую дрожь, ощутимо прикусывая зубами кожу, от чего черноволосый закусил губу.       Темный убийца тут же плавным движением зализывает свой укус, а после отпускает ногу и, чуть пригнувшись, начинает неспешно залазить на кровать, пока тот отползает назад, чтобы после, не сводя взора с Анка и оказавшись практически на середине, резким, но мягким движением притянуть его за бедра к себе ближе. – В-вергилий… Если так продолжиться, я…– элементаль с шумом сглотнул, смущенно отведя взгляд в сторону, – Я не смогу остановиться…       На несколько секунд темный убийца позволяет себе внутренне умилиться такому Анкалагону, после чего наклоняется и горячо выдыхает тому на ухо: – Как будто я позволю тебе…       Начав покрывать шею того короткими поцелуями, чередуя их с легкими покусываниями, от чего с губ черноволосого срывается еле слышимый полу-стон, старший Спарда неспешно стягивает с него рубашку, с легкой силой давя собой, укладывая полностью на кровать, вновь немного отстраняясь.       С его покусанных губ слетают частые вздохи, волосы черным водопадом стекают по кровати, а задранные вверх руки невольно сжимают прохладную простынь, в то время как тронутые дымкой желания глаза направлены на него, и полукровка ловит себя на мысли, что если бы он умел рисовать, ему бы хотелось изобразить такого Анка.       Взгляд демонических, горящих насыщенным синим цветом глаз вновь зацепляется за активно пульсирующею вену, и Вергилий рефлекторно облизывается, и данное не проходит мимо элементаль, который, чуть сильнее отклоняя голову, хрипло выдыхает: – Ну же, Шекспир… Чего ты ждешь?       Издавая тихий утробный рык, беловолосый опускается ниже, проводя носом по шее, в то время как одна его рука обнимает парня за талию, а другая сжимает бедро под коленом, и элементаль обнимает его за спину, чуть прогибаясь в пояснице.       Короткое мгновенье, и острые зубы рывками вспарывают кожу, разрывая мышцы и вену, от чего Анкалагон давиться ни то стоном, ни то криком, чувствуя, как теплая жидкость стекает вниз, пропитывая простынь.       Тело начинает биться в мелкой дрожи, ноги слегка елозят от простой невозможности удержаться на месте, и мужчина реагирует на это более громким рыком, крепче прижимая к себе парня, будто тот пытается убежать от его зубов, которыми он начинает грызть того более яростнее, языком и губами слизывая дурманящую кровь.       Черный демон чувствует чужое нарастающее возбуждение, в то время как собственное болезненно упирается в ширинку, но все это лишь добавляет ненормальное удовольствие в происходящее. Они оба уже давно приняли тот факт, что их близость имеет мазохистские и садистские оттенки, но никого из них не пугало это. В конце концов, чего еще можно ожидать от двух альфа-хищников?       И пока один рвал другого, вжимая его в кровать, второй, сжав водолазку, от чего ткань хрустнула, издал утробное шипение и резко перевернул мужчину на спину, садясь сверху и судорожно выдыхая, когда сдерживаема джинсами эрекция упирается в задницу.       Из-за чужого финта в зубах Вергилия остается кусок плоти, который он тут же проглатывает, устремляя свой взор на шумно дышащего Анка. Мужчина ловит кайф от того, как тот кусает собственные губы, как задрана голова и закатываются глаза, стоит ему чуть сильнее надавить ягодицами на пах, как стекает по груди и торсу ароматная кровь.       Синий демон проводит руками по бедрам того, прижимая к себе сильнее, и срывающийся с губ партнера тихий полу-стон звучит как музыка. И прежде, чем тот успевает отойти от этого ощущения, он вновь подминает элементаля под себя, устанавливая зрительный контакт. – Решил со мной поспорить? – с рычанием произносит старший Спарда. – А ты думал, что все будет так просто? – беззлобно усмехнулся Анкалагон.       Они не сводят глаз друг с друга не более трех секунд, после чего каждый из них совершает короткий рывок, впиваясь губами, и не понятно, то ли они целуются, то ли пытаются сожрать друг друга. – Сними эту чертову кофту или я разорву ее, – мягко сжав чужую голову руками, прорычал в губы мужчины черноволосый.       Чужая реакция забавляет полукровку, и он еще несколько секунд дразнит того, после чего, встав на колени и выпрямившись, стягивает с себя испачканную кровью водолазку, откидывая ее в сторону, вновь обращая свой взор на черного демона.       Глубоко и часто вдыхая, парень, облизнув пересохшие губы, на несколько секунд опустил глаза, после чего, стерев с щеки попавшую на него капельку крови, испачкал в ней большой палец и, привстав, провел им по губам мужчины.       Слизав оставленную жидкость, старший Спарда, видя такое же, как у него, хищное желание во взгляде напротив, приблизил к себе руку, острыми клыками вспарывая вену, после чего вытягивает ее над черноволосым, на губы которого тут же падает несколько больших капель.       Проглотив их, тот резким, но мягким движением приблизил чужую конечность к себе ближе, начав водить языком, рвя рану, тем самым увеличивая приток крови, пока в один момент Анк не потянул на себя мужчину, тут же впиваясь в его губы несдержанным поцелуем.       Ответ не заставил себя ждать, смешивая два цвета и вкуса, рождая новый, их особый, от чего комната наполнялась глубокими, иногда судорожными вздохами и тихими порыкиваниями.       С таким темпом их хватает ненадолго, от чего поцелуи становятся чуть медленными и короткими, а движения рук плавными. Обоих немного попускает, но если бы прямо сейчас кто-то посмел прервать их, они бы тут же разорвали наглеца на части. – Смотрю… ты уже на взводе… – утыкаясь лбом в чужой, с хрипловатой беззлобной усмешкой произносит темный убийца, неторопливо проводя рукой по паху партнера, от чего тот громко выдыхает носом. – И кто бы… говорил мне об этом…– тихо хмыкая и продолжая восполнять запас воздуха, отвечает Анк, плавно утыкаясь тыльной стороной стопы в бугорок между чужих ног.       От данного действия с губ полукровки срывается тихое шипение, после чего он немного отстраняется, устанавливая зрительный контакт.       Каждый из них в этот момент понимает, что вот она – та «точка невозврата» после которой никто из них не то что не захочет, а просто не сможет повернуть назад. И первым озвучить эту мысль решается Анкалагон: – Я пойму, если ты откажешься…       То, с какой теплотой он смотрит на него своими горящими ярко-фиолетовым с изумрудным ободком светом глазами, заставляет Вергилия чуть ли не подавиться воздухом от щемящей нежности, вспыхнувшей в груди. И он, мягко улыбнувшись, кладет ладонь на щеку того, огладив ее, после чего подается вперед и шепчет: – Я итак заставил тебя ждать…       И прежде, чем рвано выдохнувший от чужой эмоции, что он почувствовал всем своим существом, парень успел что-то ответить, полукровка, мягко подхватив его, продвинулся чуть дальше, укладывая на подушки. А убрав упавшие на лицо растрепанные волосы, он оставляет в уголке губ поцелуй, добавляя: – Не волнуйся. Я буду нежен…       Расслаблено выдохнув, обнимая того за спину, Анк полностью отдается в чужие руки, и каким-то чутьем Вергилий чувствует это, ощущая, как довольно заурчал внутренний демон. И мужчина урчит вместе с ним, начиная неспешно ласкать губами и ладонями тело под ним, где нужно надавливая, а где-то наоборот ведя самыми кончиками пальцев.       Он оставляет везде, где может дотянуться и где считает нужным засосы и следы от зубов, на мгновенье мысленно печалясь, что из-за черноты их не видно на коже. Но стоит ему окинуть тело под ним взглядом, как его сердце замирает, ведь на тех местах, что затронуты рисунком, достаточно ярким, как и синяки на обычной коже, белым цветом были видны оставленные демоном метки.       Полукровка невольно переводит взгляд на парня, и тот смущено отводит глаза, заливаясь краской, от чего беловолосый невольно улыбается и, взяв руку того, прижимается к пальцам губами, возвращаясь к тому, на чем остановился, вслушиваясь в каждый вздох и каждую реакцию тела. А когда он опускается ниже, проводя пальцами по краю джинс, а губами по животу, ощущая частый пульс, до слуха доносится хрипловатый голос: – У тебя дрожат руки…       Его лицо трогает легкая полуулыбка, после чего старший Спарда, усевшись на колени удобнее, начинает неспешно расстегивать ремень на черноволосом. – Моя последняя близость с кем-то было более двадцати лет назад. Сделай мне скидку. – О, так я у тебя первый? Чувствую себя особенным, – мягко улыбаясь, выдыхает не сводящий с него взгляда элементаль.       Закончив с ремнем, пуговицей и ширинкой, даже сквозь ткань ощущая жар чужого желания, синий демон бросает взгляд на партнера, после чего подается вперед и, прикрыв глаза, шепчет у самых губ: – Ты и есть особенный…       Одновременно с тем, как он увлекает нежно сжимающего его плечи демона в неспешный поцелуй, его руки стягивают джинсы вместе с нижним бельем, отбрасывая их куда-то в сторону.       Мелко продрогнув, Анкалагон пытается поджать ноги, будто бы спрятать свою наготу, на короткое мгновенье удивляясь собственной реакции, ведь уж кто-кто, а он никогда не стеснялся своего тела. И не перестающий оглаживать его руками Вергилий подмечает это, выдыхая в губы: – Позволь мне любоваться тобой…       Слыша это, парень прикусывает губу и, вновь откинувшись на подушки, неспешно разводит ноги в стороны, открывая себя темному убийце, что громко сглатывает, пожирая того глазами.       Мужчина, не сводя взгляда, закидывает себе на плечо ногу, тут же припадая к ней губами, очерчивая ими и языком рисунок кожи, оставляя много мелких следов. Одновременно с этим второй рукой он сжимает практически полностью вставший член, большим пальцем проводя по головке, размазывая несколько выступивших капель, от чего с губ парня срывается судорожный полу-стон.       Действия повторяются и когда старший Спарда уделяет внимание второй ноге, покрывая ее засосами и укусами до самого бедра, под конец двумя ладонями сжимая ягодицы, оставляя на них неглубокие следы от ногтей. – Вергилий…       В чужом голосе звучит мольба, а одурманенный вином, своими и чужими эмоциями, прикосновениями к своему телу Анк извивается, словно змея, призывно разводя ноги шире и мелко подрагивая. От этого вида полукровка, у которого стоящий колом член уже до боли упирается в ширинку, судорожно выдыхает и коротко целует висок того.       Бросив короткое «Я сейчас», он уже хочет метнуться к котацу, но, стоит ему повернуть корпус, как взгляд натыкается на Нагу, что держит в своих зубах небольшой пакетик. Протянув его мужчине и получив в благодарность кивок, она тут же исчезает, в то время как тот высыпает на кровать содержимое, и парень, видя все это, игриво улыбается, выдыхая: – Какой хороший мальчик… Все предусмотрел…       На эти слова синий демон беззлобно усмехается, увлекая партнера в новый короткий поцелуй. Когда он подготавливал все к предстоящему вечеру, не без волнения, ведь никто вообще не мог исключать варианта, что Анк пошлет его на три веселых буквы, его удивил тот факт, что в квартире элементаля не обнаружилось ничего такого, что необходимо для интимной близости. И не то чтобы темный убийца рыскал по ящикам, просто ему хотелось предусмотреть все.       Выдавив на пальцы смазку, чуть шумнее выдохнув от контраста температур, он, сглотнув, провел ими между чужих ягодиц, и собственный член дернулся, когда подушечки коснулись горячего входа. А облизнувшись, мужчина кинул короткий взгляд на парня и уже хотел протолкнуть первый палец, дабы начать подготавливать того – по крайней мере везде, где он читал, советовали начать с этого – как вдруг Анк, приподнявшись, сжал его кисть, выдыхая: – Любовь моя… Не нужно… – Я не хочу, чтобы тебе было больно… – Даже если мне будет больно, – со всей нежностью коснулся чужого лица элементаль, – это будет самая сладкая и самая желанная боль…       Накрыв его губы своими, черноволосый подался назад, вновь падая на кровать, укладывая полукровку на себя, судорожно выдыхая, когда тот, сжимая его бедра, потерся пахом о ягодицы, после чего спустился ниже, проведя языком по затвердевшим соскам, в конце с силой прикусив каждый из них, сорвав с губ очередной судорожный стон.       Пробыв в таком положении немного времени, беловолосый вновь выпрямился и, часто вдыхая носом, слыша стук собственного сердца в ушах, что смешивался с чужим дыханием на фоне, притронулся к джинсам, расстегивая их и спуская вниз.       От контраста температур и долгожданной свободы он роняет судорожны вздох, продолжая избавляться от одежды, мысленно усмехаясь тому, как, возможно нелепо со стороны это смотрится.       А когда Анк, стоило ему вновь взобраться на кровать, неспешно проводит большим пальцем на ноге вдоль всей длины, от чего стояк дергается, являя несколько капель естественной смазки, мужчина облизывается и закусывает губу, руками проводя по бедрам.       Парень еще немного ласкает того, после чего неспешно разводить ноги в стороны, призывно кусая губы, от чего Вергилий тихо рычит и чуть дрожащими руками вскрывает пачку с презервативами, натягивая один и тут же добавляя смазку, размазывая ее.       Собственное состояние мечется между желанием полностью отдаться демоническим инстинктам и быть максимально нежным с элементалем, но с каждой секундой, с каждым вдохом окружающей их смеси запахов сохранять в себе человеческое становиться сложнее.       Совершив несколько глубоких вдохов, он устраивается между чужих ног, одной рукой мягко оглаживая бедро того, а второй направляя себя, приставляя головку к слегка пульсирующему входу. – Ну же, Вергилий, – приподнимаясь и обнимая того за плечи, горячо выдыхает Анк. – Я не стеклянный, так что смелее. ДАЙ СЕБЕ ВОЛЮ...       Последние слова ощущаются словно приказ более высшего на каком-то инстинктивном уровне, от чего зрачки полукровки вытягиваются, глаза загораются ярче, скулы и кончики пальцев покрываются чешуйками, а сам он, утробно прорычав, резким движением кидается вперед, входя в чужое нутро до самого основания, от чего поваленный на спину элементаль протяжно стонет, а его глаза загораются белым светом.       Выпустив когти, он впивается ими в спину беловолосого, вспарывая кожу, от чего по ней стекают тонкие струйки крови, и мужчина реагирует на это утробным рыком и, просунув руки под бедра того, задает быстрый темп, от которого черноволосый вновь стонет, прогибаясь в пояснице.       Вергилий осознает все происходящее, одновременно ощущая себя в каком-то погранично состоянии, но, черт возьми, ему так хорошо, что если бы сейчас начался конец света, он бы и не подумал остановиться. Ведь наконец-то между ними нет никого и ничего. Есть только они. А когда парень скрещивает ноги на его пояснице, прижимая к себе ближе, он довольно облизывается и рычит, замедляясь, а после совсем останавливаясь, вытащив стоящий колом член из партнера.       Темный убийца дразнит его, вслушиваясь в тихое шипение, граничащее со скулежом, ощущая руками дрожь от нетерпения. Он откровенно наслаждается этим, вновь начиная покрывать тело под ним засосами и поцелуями, что распускаются цветами.       Чуткое демонические чутье улавливает много разных, чужих запахов и это невероятно злит его, ведь сейчас у руля этого тела встала та его часть личности, которая ни с кем и ни при каких условиях не хочет делиться парнем. Которая хочет сделать его только своим.       Утробно прорычав, он прикусывает до крови свою губу, а после начинает вылизывать того потерявшим человеческий вид языком, мелкими шипиками и кончиками когтей вспарывая кожу, размазывая кровь и слюну по всей поверхности, пытаясь покрыть как можно больше, часто вдыхая носом, словно бы проверяя, исчез ли полностью чужеродный осадок.       А когда синий демон поднимается выше груди, он проводит кончиком носа вдоль линии шеи и, довольно скалясь, почувствовав под собой мелкую дрожь, тут же вгрызается в адамово яблоко, снова входя в того всей длиной, возобновляя движение.       С губ элементаля хрипом срывается чужое имя, глаза закатываются от удовольствия и все, на что он сейчас способен – это, извиваясь под прижимающим его к себе и к кровати телом, жаться в ответ, желая быть как можно ближе, сходя с ума от пропитывающих каждую клетку его сущности эмоций и ощущений.       Он с трудом понимает, где он, а где Вергилий, будто между ними больше ничего не существует. Надави сильнее, и одно тело сольется с другим. И все же за всей этой неудержимой демонической дикостью черноволосый чувствует потоки огромной любви и нежности, от чего он стонет глубже и более протянуто, выгибаясь до хруста в спине. – Вергилий…       Старший Спарда тут же реагирует на чужой шепот, отпуская многострадальный кадык и останавливаясь, устанавливая зрительный контакт. И видя, как с все еще горящих белым светом уголков глаз стекают маленькие капельки, оставляя за собой влажные дорожки, как нежная улыбка трогает чужие губы, а подрагивающие руки оглаживают его затронутое испариной и чужой кровью лицо, он судорожно выдыхает. И мягко сжимает первую попавшеюся ему ладонь, покрывая поцелуями каждый ее изгиб, после чего проводит большим пальцем по губам партнера и, утыкаясь в его лбом своим, перемещает руку на спинку кровати, сжимая ее. – Люблю… – шепчет беловолосый, начиная вновь, но уже медленнее, двигаться. – Люблю… Люблю… Люблю!       С каждым нарастающим по силе и глубине движением пальцы все сильнее сжимаются на витиеватой стали, сминая ее, а собственный голос все более хрипло, более громко произносит всего одно слово, что утопает в чужих чувственных стонах. В какой-то момент он даже звучит надрывно, от чего сквозь зажмуренные глаза, ведь оба не перестают касаться лбами, скатывается несколько слезинок на лицо элементаля. Будто какая-то часть Вергилия все еще не верит в то, что такому, как оказалось, хрупкому человеческому сердцу позволено любить. И его любят в ответ.       Они держаться столько, сколько позволяют их тела, и первым «ломается» Анкалагон, вдоль спины которого бежит, казалось бы, не ток, а целый разряд молний, от чего он сильно сжимается вокруг темного убийцы и выгибается, захлебываясь своими и чужими чувствами, ощущениями, стоном и именем, слетающего с его губ.       Металл под рукой полудемона с шумом гнется, волосы по всему телу встают дыбом от тесноты чужого нутра, и его хватает всего на несколько толчков, прежде чем все существо содрогается от оргазма. И все, что он может в этот момент – это прижать парня к себе ближе, уткнувшись лбом в его плечо, да совершить еще несколько толчков.       Накрывшая волна отпускает медленно, от чего тело мелко потряхивает, перед глазами все плывет, а в ушах набатом стучит кровь, и пошевелить даже мышцей кажется чем-то невозможным. Но он не мог бы с гордостью называть себя сыном Темного Рыцаря, если бы, даже в таком вопросе, не проявил стойкость.       Все же заставив себя зашевелиться, неспешно покинув нутро партнера, предварительно огладив его бока, темный убийца слегка отстранился и чуть ли не плашмя упал спиной на кровать, совершая частые вдохи, от чего грудь ходила ходуном, спустя пару секунд почувствовав прикосновение к своему плечу – это Анк уткнулся в него лбом. А по прошествии нескольких минут, совершив еще пару глубоких вдохов и облизнув губы, черноволосый хрипловато произнес: – Вау… – Д-да…– смотря в потолок, на выдохе ответил мужчина, струйкой воздуха убрав упавшие на лицо волосы. – Это и правда вау…       Продолжая восстанавливать сбившееся дыхание, он, не глядя, нащупал руку элементаля и переплел с ним пальцы, от чего тот кротко улыбнулся и, боднув того лбом, поставил подбородок на чужое плечо, смотря. – А кое-кто обещал быть со мной нежным, – с легкой хитрой улыбкой произнес Анк. – Вот если бы… кое-кто не использовал это свое…– мужчина приподнял руку и кистью совершил пару круговых движений в воздухе, – влияние, я был бы нежен… – Да брось, тебе же понравилось~ – Ой, да иди ты сам знаешь куда, – свой ответ старший Спарда сопроводил коротким хрипловатым смехом и легкой улыбкой, от чего черный демон невольно улыбнулся чуть шире. – Я-то однажды пойду, не сомневайся, – мягко прикусив чужое плечо, хмыкнул черноволосый, тут же садясь сверху, давя ягодицами на полустоячий член полукровки, от чего тот судорожно выдохнул. – Ты… – сглотнул он, подняв на парня взгляд, чуть дрогнув от того, как завораживали чужие, все еще горящие белым светом глаза, – ненасытный… – Не думал же ты, что отделаешься одним разом, – колыхнул языком элементаль, потираясь о чужое достоинство.       Реакцией на его действия стало утробное рычание синего демона и его попытка вновь подмять под себя Анка, но тот, резким, но мягким движением перехватив его руки за кисти, слегка подался вперед и прижал их к кровати, выдыхая у самых губ: – Не ломайся, Шекспир… Я тоже люблю быть сверху~       Проведя языком по щеке того, он, отпустив конечности, неторопливо отстранился, усевшись на чужие ноги чуть дальше так, чтобы теперь практически полностью поднявшийся стояк был перед ним.       Облизнувшись, он осторожно стянул с него использованный контрацептив, тут же уничтожив его со всем содержимым в своем пламени, после чего, подавшись еще немного назад, полностью взял в рот член того, окольцевав несколько раз языком, а указательным и большим пальцами сжав основание, начав двигать головой, обильно смачивая слюной.       Немного не ожидавший такого Вергилий, тихо выругавшись, задрал голову, тут же запуская руку в черный водопад волос, сжимая их, второй хватаясь за спинку кровати.       Довольное мычание Анкалагона вибрацией отдается в паху, и от этого пальцы на ногах поджимаются, а чуть ниже живота скручивает, вынуждая мужчину тихо прорычать. И пусть чужая ласка не длиться долго, это компенсируется открывающимся видом, стоило полукровке вновь обратить на партнера свой взор. Элементаль, остановившись, плавно начал отстраняться, сжимая губы вокруг ствола, задержавшись на головке, очертив каждый ее контур языком, после чего также не спеша выпрямляясь, и тонкая ниточка слюны, соединяющая подрагивающий стояк и пухлые губы, последовала за ним.       Чужие глаза все еще ярко горели, в них не было ни зрачка, ни радужки, что показалось старшему Спарде эстетичным, особенно когда парень, намотав на свой язык ту самую ниточку, неспешно втянул ее. – Теперь то, что нужно, – облизнувшись, на выдохе произнес черноволосый, размазав по полностью вставшему члену слюну и естественную смазку.       Но, на несколько секунд призадумавшись, он все же взял лежащий почти на самом краю кровати лубрикант и выдавил немного, начав размазывать, и от ударившей по разгоряченной коже прохладе Вергилий с шумом выдохнул носом, продолжая неотрывно наблюдать за чужими действиями.       И когда Анку показалось, что того, что есть, достаточно, он продвинулся вперед, одной рукой направляя член мужчины, а другой сжимая его плечо, что сейчас использовалось как небольшая опора. – П-постой… – судорожно выдохнул темный убийца. – Ты уверен, что стоит делать это без них?       Он бросил короткий взгляд на пачку с контрацептивами, но элементаль, который прекрасно все понял, лишь улыбнулся уголками губ и, огладив чужое лицо, с нотками игривости ответил: – Не стоит тревожиться, любовь моя. Расслабься и получай удовольствие. Даю слово, – наклонившись, следующие слова он выдохнул в приоткрытые губы, – тебе понравиться…       И прежде, чем полудемон успел что-либо произнести, Анк подался назад, вводя себя всю длину чужого достоинства, от чего он издает чувственный полу-стон, а с губ Вергилия срывается чуть более громкое ругательство.       Сжимаясь вокруг того, парень начинает двигаться, постанывая от удовольствия с задранной головой, черными когтями на своих пальцах царапая грудь и торс беловолосого.       Тот рвано дышит, перед глазами вспыхивают огни, а в ушах набатом стучит сердце, и он просто хватается за чужие бедра, впиваясь когтями, втягивая носом запах потекший крови, чувствуя себя на грани какого-то помешательства. Все слишком ярко. Слишком сильно. Слишком хорошо. И ему остается только предполагать, как ощущает все это элементаль.       А спустя непродолжительное время парень сбавляет темп, нарочно медленно опускаясь, совершая различные движения, дразня, и это током вдоль позвоночника отдается в теле синего демона. Но хищная натура тут же берет свое, и он, утробно прорычав, хватает черноволосого за задницу, натягивая ее, после чего немного сгибает колени, вскидывая того.       Данные действия были весьма неожиданными для Анка, от чего он тут же хватается руками за погнутую спинку кровати. А когда старший Спарда начинает в своем набравшем обороты темпе вбиваться в того, черный демон громко стонет, на первых порах теряясь, но, подстроившись под чужой ритм, начинает тоже двигаться, пытаясь насадиться сильнее, хотя куда.       Слегка сменив угол проникновения, Вергилий начинает бить точно по простате, и черному демону, чей стон был больше похож на вскрик, полный удовольствия, приходиться с силой сжать себя, дабы не кончить слишком быстро, одновременно с чем вокруг его груди, на уровне лопаток, появляется состоящая из древних, как сам мир, символов круглая печать, которая с бледной вспышкой ломается. И как только это происходит из спины элементаля, разрывая кожу, появляются большие трехпалые крылья, что тут же раскрываются, царапая кончиками перьев потолок.       Под действием сильных эмоций Анкалагон пару раз махает ими, но утробно прорычавший Вергилий, сохраняя свой темп, тут же сжимает их у самого основания, вырывая очередной протяжный стон. И это становиться последней каплей для парня, который, с силой сжавшись вокруг чужого члена, до хруста прогибается в спине и начинает кончать, судорожно догоняя себя рукой.       Давление горячих стенок слишком велико, и темный убийца, не выдержав, сквозь зубы рычит чужое имя, сжимая ладони вокруг конечностей сильнее. Оттягивая их вниз, он с силой насаживает партнера на себя и, давя головкой на простату, начинает изливаться в чужое нутро, от чего пальцы на ногах и яйца поджимаются, продолжая выстреливать горячим семенем, наполняя вновь сорвавшегося на хриплый стон элементаля.       Синему демону требуется несколько минут, чтобы очередной оргазм более-менее отпустил его, но это не мешает ему, издав короткий рык, пару раз толкнуться в того, проталкивая жидкость глубже, желая пометить того собой везде, где только можно, довольно облизываясь, когда он чувствует телом чужую дрожь и слышит судорожный выдох. Лишь только после этого, расслабляя хватку на крыльях, мужчина окидывает их взглядом, слегка наклоняя голову вбок. – Это… – собственная грудь часто вздымается, а язык проходится по пересохшим губам, – интересно.       За все время их знакомства старшему Спарде приходилось видеть несколько «видов» крыльев у своего партнера, но ни одна их них не была похожа на те, что он лицезрел сейчас. И пусть их сейчас было всего два, от них веяло чем-то странным, что покалывало пальцы не столько физически, сколько на каком-то более тонком уровне. – О чем…– не договаривая, сглатывает парень и поворачивает голову, тут же все понимая. – А… Ох… Неловко… Но считай это комплементом… – Комплементом? – неторопливо оглаживая крыла, произносит беловолосый. – Да, – рвано вдыхает элементаль. – Видимо, мне было настолько хорошо, что часть моего истинного облика вырвалась наружу, разрушив печать.       Увидев чуть вопросительный взгляд напротив, Анк огладил чужую щеку и, поцеловав уголок губ, выдохнул: – Я потом как-нибудь расскажу. А теперь, если позволишь…       Мягким движением сбрасывая чужие руки, черноволосый, чьи глаза все еще горели белым светом, слегка задрал голову и сделал глубокий вдох, одновременно с чем вокруг него вновь появилась та печать. И истинные крылья с тихим шорохом сложились сами в себя, в конце пропадая под человеческой кожей, что была покрыта рисунком.       Неспешно выдыхая, парень вновь наклоняется, даря любимому нежный поцелуй, чуть прикусывая нижнюю губу, после чего неторопливо слезает с полудемона, практически плюхаясь рядом, только находясь головой в ногах того, с закатанными глазами проводя по своему телу, чувствуя горячую сперму внутри себя, невольно закусывая губу.       Около десяти минут они лежат молча, вслушиваясь в дыхание и состояние друг друга, после которых элементаль, тихо шурша простынями, переворачивается на живот и встает на колени, чтобы прохрустеть слегка затекшую спину, упираясь руками об кровать и выгибаясь сначала вперед, а после назад, коснувшись грудью поверхности. Но не успел он полностью вернуться в прежнее положение, как почувствовал на своей пояснице сильную ладонь, которая резко, но мягко тянет его назад.       Ухо опаляет горячее дыхание и тихий рык, а исцарапанных, покрытых синяками от пальцев, ягодиц касается практически полностью вставший член, роняя на кожу несколько капель, и все это заставляет парня чуть прогнуться и закусить губы, на выдохе шепча: – И это ты еще меня ненасытным назвал?       Ответом ему служит более громкий утробный рык да острые когти, что до крови царапают грудь. И Анкалагон, судорожно усмехаясь, пытается прижаться спиной к чужой груди сильнее, вновь подавая голос: – Чем же я буду… ха… удивлять тебя в следующий раз? –Уверен, – прикусив мочку уха, рычит полукровка, – ты что-нибудь придумаешь.       Чужой ответ не успевает сорваться с губ, ведь Вергилий, выпрямившись и устойчивее встав на колени, запускает руку в растрепанные волосы партнера, достаточно резким, но, по-своему, осторожным движением потянув на себя, от чего с губ элементаля срывается судорожный выдох, а спина прогибается чуть сильнее.       Довольный такой реакцией старший Спарда, тихо прорычав и закусив губу, свободной рукой ведет вдоль чужого тела до самых ягодиц, оглаживая их, довольно облизываясь, видя еще не зажившие следы от его когтей, тут же оставляя поверх них свежие, сглатывая от того, как подрагивает тело под ним.       Тихо рыча, мужчина сжимает собственный стояк, проводя им по горячему входу того, размазывая по поверхности немного вытекшую белую жидкость, от чего кусающий губы Анк, руками сжимая простынь, разводит колени в стороны. Он пытается протолкнуть тот в себя, но полудемон не дает ему этого сделать, издавая чуть более грубый и громкий рык, сжимая волосы сильнее и шлепая по заднице, тем самым показывая парню, что сейчас – он хозяин положения.       Тело черного демона пробивает сильная дрожь, а с губ слетает что-то среднее между шипением и скулежом, но он, встав чуть устойчивее, подчиняется, и чувствующий это беловолосый вновь переходит на тихий рык, снова сжимая собственный член, пачкая вытекающей смазкой гениталии и пульсирующее колечко мышц.       Но собственного терпения хватает ненадолго, и он, пару раз проведя рукой по всей длине, приставляет головку ко входу, после, сжав поясницу элементаля, начиная проникать в того, судорожно выдыхая, когда эрекция полностью пропадает в чужом нутре, тут же начиная двигаться.       А когда парень под ним подхватывает темп, чуть меняя угол, полукровка с шумом выдыхает носом, слегка ускоряясь, позволяя себе потонуть в бушующих лавой чувствах и ощущениях в душе и теле, стонах, что срываются с губ партнера, сопровождаемых шелестом простыней и шлепками кожи о кожу.       И все бы так и продолжалось, если бы в один момент до чутья разморенного, практически одурманенного всем происходящим Вергилия вновь не донеслись чужие запахи, заставившие его злобно прорычать и дернуть Анка за волосы, вздернув его сильнее, от чего последний хрипло простонал.       Демон внутри продолжал шептать на ухо, будто науськивая мужчину на то, что этого мало, что нужно больше, дать понять всем и каждой твари – не важно, человек или демон – что этот несносный мальчишка, таящий в его руках, так послушно подставляющий свою задницу, будет и должен принадлежать только ему. – Мой…– рычит старший Спарда, наклоняясь и начиная вести по спине того испачканным в слюне и крови языком, – Мой… Мой… Только мой…       Анк дрожит и, хватая ртом воздух, сжимается вокруг чужого члена сильнее, на что его хозяин утробно рычит, не прекращая то, что начал. Темный убийца бьет точно по простате, что выбивает из него весь дух, оставляя единственное желание: захлебнуться всеми этими чувствами и ощущениям. Ему кажется, что они оба находятся на грани безумия, и если это так, то, черт возьми, он готов сигануть в эту пропасть с любимым, лишь бы эта сладкая, смешавшая в себе нежность и грубость, пытка не заканчивалась как можно дольше. Ни с одним из своих многочисленных партнеров он не чувствовал чего-то подобного, и сомневается, что кто-то когда-то сможет подарить ему нечто подобное, от чего каждое мгновенье становиться ценнее драгоценного камня.       Элементаль вновь чувствует чужое горячее дыхание у своего уха, коротко постанывая, когда острые зубы впиваются в плечо, от чего несколько кровавых дорожек тут же скатываются вниз. Вергилий прижимает его к себе поперек груди сильнее, и чувство такое, будто он вот-вот переломит ему все кости, встреченные на пути, но это никак его не волнует. Все, что сейчас имеет значение – человек рядом и исходящие от него, будто от яркого светоча, эмоции, которыми парень чуть ли не захлебывается.       Покрывающий кожу рисунок начинает шевелиться, тонкими нитями выходя за пределы двухмерной плоскости, чтобы тут же коснуться чужого тела. Словно бы перетекая в него, тонкой сетью паутинок, соединяя завитки татуировки темного убийцы, продвигаясь все дальне и дальше, пока несколько из них не расползаются по скулам и не проникают в глаза, от чего те тут же загораются ярким насыщено-синим светом, теряя, как и у Анка, видимые зрачок и радужку.       Все тело тут же вспыхивает жаром, а чувство такое, будто по венам вместо крови начинает течь энергия в чистом виде, от чего мужчина содрогается и рычит, сильнее сжимая плечо того зубами. На периферии сознания он слышит какой-то далекий шепот на неизвестном ему языке, но чувство такое, будто он понимает его не разумом, а душой, рождая внутри чувство того, что все происходящее – правильно. Что именно так и должно быть – ощущать эту силу в своих руках. Быть с ней единым. Быть ею.       Их тела начинают источать насыщено-синее и зелено-черно-фиолетовое сияния соответственно, но никто из них даже не обращает на это внимание. Оба содрогаются от с каждой минутой все сильнее подступающего оргазма, наполняясь друг другом на всех уровнях восприятия. А когда вдоль спины пробегает ток, Вергилий все же отпускает многострадальное плечо, после чего немного выпрямляется, не переставая двигаться, ладонью мягко смахивая черные волосы, предварительно отпустив их, устремляя свой продолжающий гореть единым светом взор на покрытый испариной и черным узором загривок. И внутри сверхновой вспыхивает всего одно желание – поставить жирную точку в волнующем его душу вопросе, дабы больше никогда не поднимать его.       Собственный член начинает часто пульсировать, и сжимающиеся вокруг него стенки только добавляют ощущений, сводя на нет возможность держаться дольше, и полукровка, ускоряясь настолько, насколько это возможно, вновь наклоняется и, накрывая ладонью шею парня, сжимая ее, властно рычит на ухо: – Ты принадлежишь мне, Тиамат…       И в тот момент, когда мужчина начинает с силой и жаром изливаться в чужое нутро, заполняя его, а с губ элементаля срывается протяжный, смешанный с рыком стон, он вгрызается зубами в чужой загривок, вокруг которого вспыхивают магически искры и знаки, острым кончиком языка вырисовывая на коже кровавую метку. Свою метку.

In the middle of the night Just call my name I'm yours to tame In the middle of the night I'm wide awake I crave your taste all night long 'Til morning comes I'm getting what is mine You gon' get yours, oh no, ooh In the middle of the night...

      Глубоко выдохнув, Вергилий перевернулся на спину, посмотрев из чуть приоткрытых глаз на темный потолок. Не смотря на то, что тело еще не успело достаточно отдохнуть, на душе было легко.       Когда он и Анк выбились из сил, солнце то ли вновь клонилось к горизонту , то ли поднималось – или же темному убийце только так показалось, ведь он перестал обращать на это внимание – и все, на что их хватило – это освежиться в душе и рухнуть на свежую – спасибо Наге и ворчащему Врану – постель, проваливаясь в сон.       Но какой-то слабый внутренний толчок заставил мужчину вновь пробудиться и повернуть голову в сторону, слегка хмурясь, когда сфокусировавшийся не сразу взгляд наткнулся на сидящего на краю кровати элементаля, что был не полностью освещен проникающим в помещение светом луны.       Зажимая трубку и улыбаясь самыми уголками губ, он совершал неспешные затяжки, выдыхая носом в сторону приоткрытого балкона, тонкими пальцами поглаживая заключенную внутри черного ромба белую метку на своем загривке. – Анк? – тихим хриплым шепотом позвал его старший Спарда, принимая полусидячее положение. – Прости, любовь моя, – также тихо ответил он, не глядя и вновь затягиваясь. – Я не хотел будить тебя.       Беловолосый уже хотел было сказать, что в его пробуждении нет вины парня, но, увидев чуть опущенные плечи и какой-то задумчивый взгляд, немного обеспокоено произнес: – Что-то не так? У тебя что-то болит? – Нет-нет, все хорошо. Просто…– с его губ срывается какой-то странный полу-смешок, одновременно с чем он совершает заключительную затяжку, отдавая кисеру явившемуся порождению своей тени.       Полукровка сохраняет тишину, позволяя партнеру собраться с мыслями, и последний, облизывая чуть сухие губы, тихо выдыхает и сцепляет пальцы замок, одновременно с чем немного опускает голову, начиная: – Знаешь, я ведь… Толком никого не пускаю на свою территорию… И я говорю сейчас не об отелях, которые я снимал или квартирах, а о местах, вроде… Вроде этого, – парень окидывает пространство взглядом. – Или дома на Уюни. А уж о том, чтобы заниматься сексом, я вообще молчу…       На короткое время черноволосый замолкает, но все же, задумчиво дергая уголками губ, продолжает: – Все всегда проходило в какой-нибудь гостинице или же у партнера. Или где-то еще, – очередная пауза и тихий вздох. – И все это были интрижки на одну, максимум на несколько ночей, но не более. И все всё прекрасно понимали. И когда каждый получал то, что хотел, я просто… просто уходил… – И никто никогда не просил тебя остаться? – с легким удивлением спросил Вергилий, вновь вспомнив слова Леди о том, что люди видят в элементале «простачка», от которого можно получить все, что угодно.       От этой мысли в груди больно кольнуло, а глаза слегка защипало, ведь это, черт возьми, показалось ему таким нечестным. – Нет, – отрицательно мотнул головой Анк и, как-то странно улыбнувшись, добавил: А сейчас, когда я «привел» на свою территорию тебя, когда между нами было что-то, что не хочется назвать просто сексом, когда ты все еще тут, я просто… – парень чуть хрипловато усмехнулся. – Я не совсем понимаю, что мне делать дальше…       Не выдержав, темный убийца сглотнул образовавшийся в горле ком из-за чужого, чуть понурого вида, после чего, приблизившись к черному демону, не стесняясь своей наготы, бережно прижал его к своей груди и, поцеловав плечо, прошептал: – Останься со мной…       Широко раскрыв свои выделяющиеся на фоне царящей темноты фиолетовые с ободком глаза, элементаль повернул голову и посмотрел на старшего Спарду. И тот, не переставая обнимать его, нежным движением заправил за ухо локон волос, кладя ладонь на скулу и повторяя: – Останься со мной. Сегодня. Завтра. На год. Десять. До конца моей жизни.       От чужих слов Анкалагон невольно сглатывает, поджимая губы, и мужчина аккуратно, словно величайшее сокровище, разворачивает его к себе и обнимает уже основательно и более крепко, затаскивая на кровать и укладывая рядом, укрывая одеялом. – Вергилий... – уткнувшись в грудь того лбом, тихонько окликает черноволосый. – Да? – не переставая убаюкивающее гладить парня по волосам, произносит полудемон. – Скажи это еще раз…       Анк кидает кроткий, чуть ли не детский взгляд исподлобья, от чего в груди темного убийцы множеством цветов распускается нежность. И он, улыбаясь самыми уголками губ, целует любимого в макушку и шепчет: – Останься со мной.

***

– Да ладно тебе, мужик! Не ломайся! – надувшись, тихо восклицает Данте, легонько ударяя ладонью по столу. – Мой дорогой братец, – листая новостную ленту в телефоне, спокойно отвечает Вергилий, второй рукой придерживая чашку с кофе, – на скольких языках я должен ответить тебе «Нет», чтобы ты понял? – Да ладно тебе, что тут такого!? Давай же, поведай мне пикантные подробности своей непервой-первой интимной ночки! – Когда Ад полностью покроется льдом, младший братец, – хмыкает темный убийца. – Да ну е-мое! – легендарный охотник ненадолго замолкает, но, с легкой улыбкой посмотрев на умиротворенного (другого слова он подобрать не мог) близнеца, чуть тише произнес: Ну хоть скажи, это было вау?       Отрывая взгляд от экрана, смотря куда-то внутрь себя, старший Спарда тихо выдыхает. В его голове тут же проносятся все события, от чего сердце выдает несколько более быстрых ударов, и он, посмотрев на брата, не поворачивая головы, дергает уголками губ, отвечая: – Это было вау.       И только красный демон собирается с новой силой начать допытывать родственника, как на кухню, натягивая на себя тонкую кофту с длинным рукавом и высоким горлом, входит Анкалагон, переключая на себя все внимание. – Анк, дружище! – улыбается младший сын Темного Рыцаря. – Ну хоть ты мне расскажи! – О чем? – мягко потрепав того по волосам, предварительно оставив легкий поцелуй на щеке синего демона, приподнимает бровь элементаль. – О том, как у вас все прошло! Вергилий не хочет мне рассказывать! – Ну, что сказать, – беря в руку горсть винограда и останавливаясь в проходе, начинает парень. – До Столаса ему еще как пешком до Китая раком. – Да блин! – возмущается легендарный охотник. – Вот значит как, – приподнимает бровь темный убийца, с вызовом улыбаясь тому, ведь он прекрасно понимает, что черный демон говорит это не в серьез. – О, не волнуйся, любовь моя, – подходя ближе, скармливает любимому ягоду Анк. – Уверен, тебе есть, куда расти.       Тихо хмыкнув, мужчина качает головой, в то время как парень, вновь потрепав Данте, который уже понял, что хрен кто ему что расскажет, и пихая ему в рот последнюю виноградинку, произносит: – Ребята из Нью-Йорка позвали меня выпить, так что я вернусь после обеда. Ну, или вечерком, смотря, как пойдет. Так что не скучайте.       Махнув обоим рукой, он уже хочет покинуть кухню, как вдруг Вергилий окликает его: – Анк.       Элементаль тут же останавливается и вопросительно смотрит на мужчину, и тот, мягко улыбнувшись, добавляет: – Люблю тебя.       Парень пытается не улыбаться, но у него ничего не выходит, и он, зардевшись краской, подходит и наклоняется, оставляя легкий поцелуй на губах потянувшегося к нему полукровки, после чего вновь машет обоим, покидая помещение, а затем и агентство.       Старший Спарда провожает его взглядом, тут же чувствуя на себе чужой и, повернув голову, смотрит на довольного, словно объевшийся сметаны кот, близнеца, что подпер голову рукой и растянулся в улыбке. – Что? – игнорируя чуть порозовевшие скулы, старается как можно непринужденнее спросить синий демон. – Я обычно так не выражаюсь, но это, простите, ми-ми-ми сю-сю-сю ня-ня-ня, – мурлычет беловолосый. – Ой, да иди ты к черту, Данте, – с легким смешком произносит темный убийца и, убирая телефон в карман, встает из-за стола, направляясь к выходу из кухни.       Несколько секунд посмотрев ему вслед, легендарный охотник подрывается и, сокращая расстояние, закидывает руку на плечо брата, прижимая к себе. – Кстати, – начинает он, – что за вселенская несправедливость!? – О чем ты? – приподнимает бровь мужчина. – Ты мутишь с этим парнишкой меньше года, а со мной знаком больше сорока лет! Где мое «Люблю тебя»!? Где мое, а!? – Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, – пытается вырваться из чужого захвата улыбающийся полудемон. – Ах так! Ну я тебе!       Между ними завязывается шуточная драка с игривыми щипками, покусываниями и щекотками, от чего агентство наполняется беззлобным ворчанием и легким веселым смехом.