в тишине планет

Февраль. Майки смотрит на экран телефона, ещё раз пролистывая их переписку, чтобы удостовериться, что он ответил на все сообщения, которые хотел. Просматривает несколько видео в Тик-Токе, закрывает, обновляет ленту в Инстаграме, не глядя пролайкивает фотографии, потом обновляет Твиттер, и, даже не запоминая, что читает, ставит эти дурацкие красные сердечки. Тоскливо и немного холодно. А ещё одиноко. Джерард опять наорал на него за то, что, наводя порядок, Майки переложил один из его бесценных карандашей куда-то, где брат не смог его найти. Один из знакомых опять не додумался позвать его на вечеринку, на которой можно бы было хотя бы напиться (в шестнадцать лет это казалось не самой лучшей идеей, но кого это волнует?). Хочется спать, несмотря на допитую несколько минут назад большую чашку эспрессо. Но Майки не может спать, он ждет Фрэнка. Июль, ночь. Они купили уценённую палатку по скидке и уехали за город. Оба уже пожалели об этом — тут было совсем не весело, холодно, а ещё было много противных насекомых. Майки прижимается к Фрэнку, обводя очертания его татуировок на шее, иногда касаясь губами кончиков линий. За тонкими брезентовыми стенками палатки шумят ветки деревьев, плещется маленькое озерцо, у которого они остановились, играют ночную музыку сверчки. Небо почти что чистое, но они оба всё равно молятся, чтобы не было дождя — тент они установили очень сомнительно. Нет, они не взяли ни крошки еды, только два больших термоса кофе и сигареты. Родителям, конечно, наврали, что едут к другу. Что ж, сегодня их подругой была тьма, окружающая их, а ещё звёзды, в которых они оба не очень разбирались, но они красивые. Телефон Фрэнка уже разрядился, ведь батарея на нём уже давно работает с перебоями, а Майки свой сейчас почти не использует. В любом случае, зачем им сейчас телефоны? Они рядом, а больше ничего не нужно. Зрачки большие из-за темноты и кофе, Фрэнк перебирает жестковатые сейчас волосы Майки, тянется вверх, касается губами носа, спускается к губам, и эти прикосновения Уэй запоминает надолго. Не хочется даже дышать, хочется просто раствориться в этой сомнительной, еле держащейся теплоте, зависящей только от тонкого спального мешка и Фрэнка, которому всегда жарко. Всё ещё мягкие губы Айеро касаются слезы на щеке Майки. Это не горе — просто слеза. И Уэй видит, что Фрэнк тоже плачет. Забавно, что они замечают такие мелочи в этой чёртовой темноте. Фрэнк засыпает первым. Майки ещё долго пялится на его умиротворённое, мягкое, кажущееся нереальным лицо. И зачем они любят друг друга? За час и двадцать одну минуту до рассвета звучат первые слова за последние шесть часов. Они синхронно глубоко вдыхают, открывают глаза. — Поехали в скейтпарк, — хрипло предлагает Фрэнк. — До ближайшего ехать час, если возьмём такси, да и если нам хватит денег, — замечает Майки. — Я знаю, — ухмыляется Айеро. Им не хочется целоваться. И вставать не хочется. Зато очень хочется встретить рассвет в скейтпарке. Был в сети три часа назад, — читает Майки, отключая экран телефона. Интересно, он заснул, или просто хочет понервировать его?