Я снова приду...

Кладбище. Множество надгробий возвышались над ровной полосой земли. Мраморные камни с именами похороненных покрылись достаточно толстым слоем пыли. Фотографии выцвели и скрылись под той же противной пылью. Давящая атмосфера, словно вода, накрывала с головой всяк туда входящего. Везде лежали искусственные цветы, пестря яркими красками, но это ни капельки не развевало ту атмосферу, которой был пронизан сам воздух. На фоне серого неба с множеством тяжёлых и грузных туч эти пластмассовые растения не казались уж такими пёстрыми какими должны быть на самом деле. Тёмно-серые облака спешно плыли над этим местом, словно пытаясь поскорее пролететь его. С них уже потихоньку начинали срываться лёгкие дождевые капельки, грозясь превратиться в пробивной ливень. Тут калитка, служившая дверью в этот мрачный и малость жуткий мир, с громким скрипом отворилась. В своеобразную дверку вошла красивая девушка с нежно-голубыми волосами собранными в два хвостика. На мгновение могло показаться, что с её приходом в это место, всё словно преобразилось - цветы снова стали ярче, угнетающая атмосфера на мгновение перестала давить, облака замедлили свой ход. Но это только казалось. Её обычно лучистые изумрудные глаза искрились вселенской скорбью и неописуемой печалью. Она медленным шагом направилась к одной из самых свежих могил, которая стояла в самом конце этого кладбища, возле самого леса. Когда она дошла к своей цели, то стояла перед высоким надгробием, в форме аккуратного, небольшого креста. Фотография была новая, но уже успела покрыться слоем пыли, как и другие. На глазах у девушки мгновенно появились слёзы, но она пыталась всеми силами сдержать их. Рука голубоволосой потянулась к сумке на плече, после чего, она достала оттуда оборванный кусок ткани. Лёгких движением руки, она смахнула тот лёгкой осадок, освобождая фотографию от плена. Теперь на ней можно было разглядеть лицо парня, лет пятнадцати. Каштановые волосы были сильно растрёпанны, а карие, почти красные глаза излучали радость и доброту. После этого она вытерла табличку с именем. На ней красовалась надпись:

«Ден Кузо»

Парень умер ровно год назад, когда пытался спасти Нифию. Ну, почему же, "пытался"? Он спас эту планету, только ценой собственной жизни. Смерть... Она забрала его сразу же после поражения Бародиуса. Никому до сих пор не понятно, почему и от чего умер Боец Пайроса. Просто главное, что его больше нет с друзьями. Он навсегда бросил их одних спасать другие миры. Бросил, обрекая на душевные терзания и долгие муки. Жизнь и Смерть жестоки. Чаще всего, они забирают именно тех, кто нам дорог больше всего. Например у Шуна умерла мать, и ему тоже было безумно больно. Но костлявая не спрашивает разрешения у других, она просто забирает их. А те, кому был дорог этот человек, вынуждены рыдать над телом и проклинать судьбу за такой исход. А что им ещё остаётся? Правильно, только оплакивать погибшего и сетовать на злой рок, который выбрал этому человеку такую судьбу. Руно печально взглянула на фотографию друга. А друга ли вообще? Конечно нет... За всеми теми оскорблениями, ором и спорами Мисаки скрывала свои истинные чувства. Влюблённость, которая на самом деле была не просто "влюблённостью", а настоящим чувством. Самым сильным на свете. Но она не говорила об этом ему, да она и себе в этом признаваться не хотела, не то что Дену! Только сейчас, видя его могилу она могла с уверенностью сказать, что любила его. Да и сейчас это чувство не исчезло. Даже наоборот, оно росло с каждым днём. Неожиданно на нос голубоволосой упала капля. Потом ещё одна, ещё и ещё. Начался пробивной дождь, но Руно это абсолютно не заботило. Она просто наблюдала за тем, как вредная пыль постепенно оседает, оголяя сероватый мрамор надгробия. Теперь фотография была намного ярче, чем до этого. Каменный крест стал блестеть из-за множественных прозрачных жемчужинок. Руно грустно улыбнулась. Снова потянувшись к аксессуару на плече, она выудила оттуда пару конфеток и целый пакет домашних булочек семьи Мисаки. Кузо когда-то их очень любил. Положив их на подножие креста, она ещё пару минут постояла на месте, разглядывая фотку парня. Дождь усилился, вынуждая голубоволосую покинуть этот мрачный мир. Простынет ещё. Не обращая особого внимания на надоедливые жемчужные капли, Руно медленным шагом направилась к той самой калитке, в которую недавно и зашла. Шатающейся походкой она все-таки с горем пополам добралась до своей цели. Обернувшись последний раз, она печальным взором глянула на фотографию горячо любимого ею человека. - Я ещё навещу тебя... После этих слов, Мисаки приоткрыла деревянную дверку и все таким же неровным шагом пошла к машине, которая дожидалась её на выходе из кладбища. Красивый чёрный джип блестел из-за капель, полностью покрывавших лакированную поверхность. Оборачиваюсь на каждом шагу, она дошла-таки до средства передвижения. - Ты быстро, Руно. - Донёсся голос с перед него сидения. Подняв взгляд на говорившего, она столкнулась с янтарными глазами Шуна. - Там же дождь начался, а я ведь не хочу заболеть. - Подавленно ответила голубоволосая. Казами сразу понял, что уходить его подруга не хотела. Просто погода вынудила вернуться в душный салон автомобиля. Хмыкнув, он снова повернулся лицом к оконному стеклу, что-то высматривая там. - Ладно, Руно, давай уже поедем. Нас там уже заждались. - И, нажав на гас, он начал вывозить автомобиль из этого места в шумный и пыльный город. Прильнув к окну, зеленоглазая в последний за этот день раз глянула на мелькнувший мраморный крест. - Я снова приду... Обещаю...