Верно ли и возможно ли то, что ты обещаешь,
ибо, обещание – есть долг.
Течение Зеленого Зубца у Переправы было быстрым и глубоким, но мост через реку из гладкого серого камня был достаточно широк, чтобы по нему могли проехать в ряд два фургона. В середине моста поднималась Водяная башня, преграждая реку и дорогу своими бойницами и решетками. Отец рассказал Сансе и Брану, что мост этот строили три поколения Фреев. И закончив, воздвигли прочные деревянные укрепления на каждом берегу так, чтобы никто не мог пересечь реку без их разрешения. Дерево давно уступило место камню. Близнецы – два приземистых, уродливых, но крепких замка, схожих буквально во всем, не один век охраняли въезд на изгибающийся между ними мост. Высокие стены, глубокие рвы, решетки; прочные створки из железа и дуба защищали ворота под висячими башнями. Сансе поначалу здесь не понравилось. Все Фреи напоминали ей хорьков, а престарелый лорд Переправы и вовсе вызвал в ней брезгливые чувства. В девяностолетнем лорде Уолдере было что-то от стервятника. Он, как показалось дочери лорда Старка, смотрел на всех недобро и подозрительно. Когда он кашлял, отвисшая кожа под слабым скошенным подбородком подергивалась и подпрыгивала. Но больше прочего Сансу смущало то, что он, стремительно лысеющий, почти беззубый и с трудом передвигающийся, имел в женах шестнадцатилетнюю Жойез Эренфорд, юную и хрупкую для такого пожилого старца. Санса слышала, что это уже восьмой брак лорда Уолдера! Гвардейцы отца все время шутили, что во всех Семи Королевствах лишь один Уолдер Фрей способен отрядить на войну войско из своих собственных отпрысков. И, правда, старый лорд приветствовал короля Роберта в огромном зале Восточного замка в окружении двадцати одного сына, тридцати шести внуков, девятнадцати правнуков и несчетного количества дочерей, внучек, бастардов и прабастардов. Находясь в женском обществе Фреев, Санса не раз мысленно хваталась за голову. Джианна, Делла, Ширея, Жанея, Дерва, Сарра, Серра а также многократно повторяющиеся Уолды и Уолдры – такое бессчетное количество имен удержать за раз не представлялось возможным, как и без ошибки определить кто есть кто, поэтому чаще приходилось помалкивать. Впрочем, женщины Фреев не отличались словоохотливостью, как и вкусом в нарядах – все они были одинаково дурно одеты. Среди них Сансе запомнилась лишь семнадцатилетняя Рослин Фрей, дочь лорда Уолдера от шестой жены. Казалось, она единственная могла привнести в прескучное женское общество немного оживления. Имея большие способности к музыке, она не раз бралась за арфу, чем доставляла утонченной Сансе наслаждение. Более того, Рослин отличалась маленькой аккуратной фигурой и миловидным личиком с большими карими глазами. Правда, девушка, как заметила Санса, стеснялась улыбаться из-за просвета между передними зубами, но даже этот маленький изъян у неё казался очаровательным. Юной дочери Неда Старка хотелось бы подружиться с Рослин, однако та, будучи совсем взрослой девицей, совсем не тянулась за общением к еще маленькой Сансе. Впрочем, скучала юная леди недолго, вскоре в Близнецы прибыл её дядя по матери – Эдмар Талли. – Боги, как ты похожа на Кэт! – воскликнул он вместо приветствия, когда Эддард Старк представил его своим детям. Санса удивленно пискнула, когда её учтивый ответ был прерван порывистыми объятиями. Подхватив её одной рукой, а второй Брана, дядя, закружил их в воздухе так, что дети, не выдержав, счастливо рассмеялись. – Мы одна семья, – торжественно сказал молодой лорд Талли, когда отпустил племянников на землю, – Я обещаю любить вас до последнего вздоха. – И Робба, и Рикона, и Арью тоже? – на всякий случай уточнил Бран, заглядывая дяде в глаза. – И Робба, и Рикона, и Арью тоже, – уверил племянника мужчина, взлохматив тому макушку. Сансе понравился дядя Эдмар – он был ласков и весел, не скупился на теплые объятия и уделял своим племянникам много времени. Брана он учил фехтовать, не стыдясь брать в руки детский деревянный меч. А узнав о любви Сансы к красивым песням и историям, дядя постарался пересказать ей все сказания, что знали в Речных землях, старательно припоминая сюжеты. Он даже спел для неё песню. Голос младшего брата мамы звучал звонко и стройно. То была песня о лорде Деремонте, что сражался на Краснотравном поле, и после гибели своих товарищей остался один против множества врагов, но бесстрашно бросил им вызов. Воинственная, но грустная песнь. – Расскажи мне о своей печали, Санса, – сказал однажды дядя Эдмар. Юная леди грустно посмотрела на своего родственника. По установленному в Близнецах обыкновению, она читала книгу в уютной библиотеке при свете свечей, забравшись с обеими ногами на большой деревянный стул с мягкой обивкой. В этот вечер дядя присоединился к ней, придвинув свой стул поближе к племяннице. Раздумывая, Санса отвела взгляд в сторону окна. За ним уже господствовала нежная ночь позднего лета. Звезды, похожие на поблескивающие жемчужины, россыпью украсили темный бархат неба. Из окна башни вдали виднелись Лунные Горы – высокие зубчатые пики, прекрасные и неприступные. – Знаете, дядя, я стала невестой, – тихо сказала Санса. То было правдой. Вскоре после того, как Рамси отбыл из Винтерфелла, из Дредфорта прискакал его отец, лорд Русе Болтон, в сопровождении десятка своих гвардейцев. Санса наблюдала за ними сверху из окна. Один из всадников нес знамя с черным полотном, и красный ободранный человек трепетал на ветру. – Старая Нэн говорит, что они сдирают кожу живьем со своих врагов, – сказала стоящая рядом Арья, пытаясь запугать свою сестру. Её серые глазенки широко распахнулись, – Говорят, их темные подземелья полны томящихся узников. Твой жених мигом сдерет с тебя кожу, если ты будешь такой же глупой курицей, как сейчас. – Арья! – возмутилась Санса, но сестра лишь скорчила ей рожу и убежала прочь,весело хихикая. Посетовав на несносный характер своей сестрицы, рыжая девочка вернулась к наблюдению, но, к её досаде, двор уже опустел – а ей так было любопытно поглядеть на отца Рамси. Впрочем, разглядеть его поближе она смогла, когда родители позвали её в обеденный зал, чтобы представить лорду Болтону. Он был еще не стар, насколько могла судить Санса, может на пару лет старше её собственного отца. Но вот только волос на его голове было маловато, да и те, что остались уже проредили серебристые нити седин. Сансе лишь оставалось надеяться на то, что Рамси не облысеет, подобно своему родителю – ей нравилась пышная шапка курчавых волос жениха, она добавляла бастарду хотя бы каплю романтичности. А в целом, Рамси не очень походил на отца – лишь бледные глаза, похожие на льдинки, выдавали их близкое родство. – Приветствую вас, леди Санса, – сказал тогда Русе, подойдя к дочери Эддарда и Кейтилин, – В последний раз мы виделись с вами, когда вы были еще совсем малы, но уже тогда было ясно, что вы станете красавицей, – мужчина мягко взял её руку и почтительно приложился к ней губами. Дело было сделано. Назад в Дредфорт Русе Болтон скакал с договоренностью о браке для сына. – Ты что же, не рада этому, племянница? – вырвал Сансу из воспоминаний голос сидящего рядом дяди. Синие, как её собственные, глаза смотрели на неё с теплым вниманием, – Твой жених стар и немощен, как лорд Фрей? – Он молод, – ответила дочь лорда Старка, затрудняясь сказать, насколько мощен её нареченный – роста он был невысокого, и девочка переживала, что сама со временем, сделается выше него. – Не волнуйся, – приободрил племянницу дядя Эдмар, положив свою теплую широкую ладонь ей на плечо, – Будь к нему заботлива, внимательна и нежна, и твой жених тебя обязательно полюбит, и, я думаю, ты тоже его полюбишь со временем, как моя сестра полюбила твоего отца. Следом за молодым лордом Талли к Близнецам начали стекаться и другие лорды со своими гвардейцами. Серебряные орлы, белые ягнята, золотые журавли, лисы, кентавры, вепри, розы и шипы, белые деревья и башни – казалось, что этим разноцветным полотнам нет конца и края. Лорды прибывали и прибывали, привозя с собой жен и дочерей, и вскоре мрачные Близнецы заполнились юными девами, одна другой краше. – Неслыханно дело, – однажды случайно услышала Санса разговор двух прачек. Одна из них, толстая и румяная женщина осуждающе поджала губы, глядя на смеющуюся компанию молодых леди, – Королеву еще не казнили, а невесты для его милости уже тут как тут. – Ой, нехорошо-то как, – запричитала её собеседница, молодая на вид девушка, – А шепчутся-то, что нынче каждый лорд мечтает свою дочь за короля выдать, даже наш лорд Уолдер надоумил леди Рослин возле его милости юбкою крутить. – Ох, Мэри, худо будет, – в сомнениях покачала головой толстушка, – Чую, попортит его милость нашу леди Рослин, говорят, он мастак под юбку лазать. Обрюхатит и дело с концом, а женою сделает леди Маргери из Вышесада, она-то вон какая красотка, и денег у её отца полно. Санса поморщилась от услышанного. Ей сделалось неприятно от того, как свободно обычные простолюдинки обсуждают благородных лордов, приписывая им самые недостойные помыслы. Дочь лорда Старка всегда раздражали такие люди: служанки, сквайры, конюхи, простые смерды, не стесняющиеся в выражениях. И все же кое в чем эти две прислужницы были правы – леди Маргери Тирелл, действительно, красавица. Тиреллы из Хайгардена хлынули в Близнецы рекой золота, серебра и полированной стали; их сопровождал отряд из сотни мечей, горделивые знаменосцы и рыцари, присягнувшие наемники и вольные всадники. Над их головами ветер, навеянный с Перешейка, теребил дюжину изумрудных знамен, расшитых изящной золотой розой. Внимание юной дочери Севера, наблюдавшей за приездом благороднейших лордов Простора, сразу привлек рыцарь в серебряной броне, отполированной до зеркального блеска и украшенной причудливым узором, изображавшим букет из тысячи различных цветов. Лошадь под ним, прекрасная серая кобыла, была стройна, как и сам наездник. Легкая, как плясунья, она словно была создана для быстрой езды. – Это сир Лорас Тирелл, – подсказал ей оруженосец дяди, щуплый, но расторопный мальчишка, – Он сын Мейса Тирелла, лорда Хайгардена и Хранителя Юга, его прозвали Рыцарем Цветов. Когда сир Лорас стянул с себя шлем, Санса изумилась копне каштановых с рыжинкой кудрей – она еще никогда не видела такого красавца. Юная леди не спускала с него любопытного и восторженного взгляда. Самый настоящий рыцарь, словно сошедший со страниц любимых историй! Следом за серой кобылой Рыцаря Цветов в ворота замка, громыхая, въехала огромная повозка из умащенного маслом дерева и позолоченного металла, влекомая десятком тяжеловозов. Из повозки, не без помощи расторопных слуг, выплыла толстая фигура усатого мужчины в дорогих одеждах, следом за ним, опираясь на деревянную трость, вышла миниатюрная, высохшая, очень старая дама, одетая не менее нарядно и дорого. Голову её венчал интересный высокий чепец, скрывающий лоб и подбородок, расшитый золотыми нитями. Самой последней из повозки выпорхнула легкая, невесомая фигура молодой девушки в воздушном платье цвета голубого неба. По спине её струился водопад мягких каштановых волос с такой же рыжинкой, как у сира Лораса, из чего Санса сделала несложный вывод, что прекрасная дева и сир – брат и сестра. И когда солнце спряталось на западе, а Близнецы, словно покрывалом, накрыла нежная темная ночь, юная леди Старк, улегшись в постель и прикрыв глаза, думала о том, как было бы здорово, если бы её жених хоть немного походил на сира Лораса из Хайгардена. Тогда бы Теон Грейджой, наверняка, съел бы свои сапоги от досады.* * * * * * * * *
В покоях дочери пахло цветами и медом. Этот запах был знаком Эддарду – спальня его супруги Кейтилин пахла точно также, женские хитрости в виде рецептов ароматной воды во все времена передавались от матери к дочери. Он покорно сидел на стуле в углу, наблюдая за последними приготовлениями Сансы к обеду в обществе Тиреллов. Приглашение, что он держал в руке, казалось невинным. Но каждый раз, когда лорд Старк перечитывал его, становилось все яснее и яснее, что прославленные лорды Хайгардена затеяли этот обед непросто так. Возвращаясь мыслями в прошлое, Эддард вспомнил, осаду Штормового Предела. Сражаясь на стороне Таргариенов, Мейс Тирелл, командовавший огромной армией пеших и конных, и Пакстер Редвин со своим флотом из военных галей окружили замок и блокировали его с суши и с моря. Штормовой Предел был поставлен перед выбором – капитуляция или голодная смерть. Замок не представлял стратегического значения, но это была основа военной мощи Роберта, такая же значимая для Баратеонов, как Винтерфелл для Старков. Если бы этот замок пал, Роберт потерял бы свой дом и свои земли... и двое его братьев оказались бы заложниками в руках врага. И падение замка убедило бы многих штормовых лордов, поддерживающих его, что настало время преклонить колени. Понимая это, упрямый Станнис Баратеон, средний брат Роберта, наотрез отказывался открыть ворота. Осада продолжалась год, Станнис и его солдаты питались крысами и кожей сапог, пока лорды Тирелл и Редвин сидели напротив стен Штормового Предела и пировали среди своих дружин. После поражения Таргариенов на Трезубце, Эддард сам повел войско для снятия осады. Лорды Простора, узнав о смерти своего короля, покорно сложили знамена без сражения. Тогда, среди походных шатров в лагере Тиреллов, его, еще молодого, нашла пожилая женщина. – Эти люди пережили ужас – сказала она, указав длинным перстом на стены Штормового Предела. Затем её острый и беспощадный взгляд больно уколол лицо Эддарда, – Вашему королю Роберту следовало бы броситься спасать своих братьев от голодной смерти, чем гнаться с мечом за тем, кто всего лишь задел его мужское самолюбие. – Теперь он и ваш король, – сумел лишь вымолвить лорд Старк, но острые слова неизвестной старой леди не давали ему покоя. Он и сам понимал, что помочь осажденным следовало раньше. Позже ему сказали, что это была Оленна Тирелл. И уже тогда её прозвали Королевой Шипов. – Я готова, – мягкий голос дочери вырвал Эддарда из безрадостных воспоминаний, и он нашел в себе силы сдержанно улыбнуться, глядя на то, как Санса, подражая южанкам, уложила волосы наверх, в сложную округлую прическу. В отличие от него, дочь от приглашения Тиреллов была в восторге. Санса, будучи во всем утонченной и нежной, искренне восхищалась великолепием и изысканностью, что источало семейство Простора. Из всех детей лорда Старка, в ней менее всего жил Север. Ей бы блистать на Юге, но её женихом стал Болтон, и старые Боги еще не знали союза севернее, чем этот. – С каждым днем ты все краше и краше, – ласково потрепал дочь по плечу Эддард. Его отчий комплимент нашел отклик в сердце девочки – и хотя она, как учила септа Мордейн, проявила сдержанность, глаза её счастливо заблестели, разгоняя своим сиянием невеселые думы, что омрачали разум лорда Старка. Приободрившись, он согнул руку в локте, предложив Сансе следовать за ним. Весело хихикнув на столь непривычный для себя жест в исполнении отца, но тут же вернув своему лицу прежний строгий, подобающий леди вид, она все же скользнула своей маленькой ладонью под его руку. У высоких резных дверей в покои Оленны Тирелл стояли двое часовых в золоченых полушлемах и зеленых плащах с каймой из золотистого атласа, с розой Хайгардена на груди. Оба были молодцы семи футов ростом, широкие в плечах, узкие в поясе, с великолепными мускулами. Лицом они походили друг на друга, как две капли воды – те же крепкие челюсти, синие глаза и густые рыжие усы. Завидев лорда Старка вместе с детьми, молодцы отворили двери, и очаровательная Маргери Тирелл сама сбежала по короткой лестнице навстречу вошедшим. – Лорд Старк, я так рада, что вы пришли. Добро пожаловать, – девица приветливо улыбнулась, сделав жест следовать за ней, – Надеюсь, вас не испугали грозные телохранители моей бабушки? – весело щебетала она, ведя за собой гостей, – Нет? Хорошо. Их зовут Эррик и Аррик, но бабушка не может их различить, поэтому называет их Левый и Правый. Это так забавно, правда? В камине солярия трещал огонь, пол был усыпан душистым свежим тростником. Во главе длинного стола на козлах одиноко восседала высохшая, похожая на куклу, старушку. Кроме слуг и шута, в комнате, к удивлению Эддарда, больше никого не было. – Имею честь представить вам мою бабушку, леди Оленну, – представила пожилую женщину леди Маргери. – О, незачем, внучка, – совсем не по-старушечьи фыркнула та, – С лордом Старком мы уже знакомы, виделись без малого шестнадцать лет назад, – поддавшись вперед, старая женщина, весьма кокетливо для своих лет, протянула руку Эддарду для поцелуя, высоко приподняв крохотный морщинистый подбородок. От старушки пахло розовой водой. Какая она маленькая, подумал Нед, и совсем не похоже, что у нее колючий нрав. – Благодарю за приглашение, – ответил мужчина, но внимание леди Оленны уже переключилось на его детей. – Поцелуйте меня, дитятки, – сказала она, протянув свои мягкие, покрытые коричневыми пятнами, руки, – Я знавала вашего деда, лорда Рикарда, хотя и не слишком близко. Бран и Санса послушно клюнули старую женщину в щеку. – Надеюсь, вы не огорчены, что обедать вам приходится в женском обществе? – обращаясь к Эддарду, спросила леди Оленна, когда все, наконец, уселись, и Маргери велела слугам подавать еду. – Нисколько, – заверил её Нед, принимаясь за суп с зеленым луком и грибами, – Хотя, признаться, ожидал увидеть вашего сына и… внука. Я наслышан о его турнирных успехах. – Это правда, Лорас хорошо умеет вышибать людей палкой из седла, что нисколько не делает его умнее. Что до моего сына, то жаль, что я не крестьянка и у меня нет большой поварешки – авось я бы вбила бы немного разума в его голову. Ложка лорда Старка, наполненная супом, замерла в воздухе, так и не достигнув рта, что весьма неизящно приоткрылся в изумлении от слов леди Оленны. – Бабушка, выбирайте слова, – взмолилась леди Маргери, – Что о нас подумают наши гости? – Что мы не лишены рассудка, – невозмутимо продолжала старая леди, – по крайней мере, одна из нас. Лорас давно писал письма домой, подбивая нас отправить Маргери в Красный замок. Что за бредовая мысль класть свою сестру под короля, надеясь управлять государством, водя его милость за его половой орган? Конечно, это была идея его дружка Ренли. Тогда мой сын сказал Лорасу нет, но зато сейчас, когда её милость будет казнена, Мейс углядел в этом шанс. Мысль о том, что его внук может когда-нибудь усесться на Железный Трон, заставляет его пыжиться, словно…как бишь её? Маргери, ты у нас умница – скажи своей выжившей из ума бабке, как называется та рыба с Летних островов, которая раздувается вдесятеро против своей величины, если её тронуть. – Дутая рыба, бабушка. – Ну еще бы. У этих островитян нет никакого воображения. Моему сыну следовало бы взять своей эмблемой эту дутую рыбу. Увенчал бы её короной, как Баратеоны своего оленя, – возможно, это осчастливило бы его. Но говорят, моя Маргери приглянулась Роберту, а вы что на это скажете? Лорд Старк не знал, что сказать. Как только в Близнецы на суд стали прибывать лорды, стало ясно, что Переправа станет местом сражения за влияние. Дом Ланнистеров рисковал безнадежно пасть, а место подле Роберта освобождалось. Юные девы, дочери лордов, бесстрашно шли в атаку, то и дело крутясь подле короля. Подобное внимание льстило Роберту, и он всё хохотал над их неумелым кокетством до тех пор, пока не прибыли Тиреллы. – Хороша, словно заря, – остался доволен Роберт, после того, как округлый и усатый лорд Простора представил ему свою дочь. Более того, Мейс Тирелл весьма жирно намекнул, что приданое за его дочь будет щедрым и назвал сумму, что покрыла бы треть долга короны перед утесом Кастерли. Как заметил Эддард, это сделало Маргери в глазах его друга еще желанней и привлекательней. – Король очарован, – честно ответил лорд Старк. Леди Оленна коротко переглянулась с внучкой. – А что до вас, лорд Старк? – внезапно сменила тему старая женщина, – Вы теперь десница нашего короля? – от её зоркого взгляда не укрылась серебряная булавка в виде руки, пристегнутая к его дублету. – Король оказал мне милость. – Тоже мне милость, – снова фыркнула леди Оленна, изящно подперев подбородок указательным пальцем. В её ещё живых глазах мелькнули смешинки, – Знаете, как говорят в народе? Король ест, а десница подтирает задницу. Но как насчет небольшого альянса, лорд Старк? Для крепкого мира в Семи Королевствах, разумеется. Нед с тоской посмотрел на своих детей. Их развлекал шут Маслобой, весь в зеленых и желтых перьях, с пышным гребнем на голове. Он умело балансировал с апельсинами на голове, локтях и своём необъятном заду, а Санса и Бран тихонько хихикали, наблюдая за его представлением. Леди Оленна предлагает альянс, и Эддард Старк знал, посредством чего заключаются такие союзы. Его собственный брак – плод такого же альянса, неужели пришло время и его детей, тех, кто сейчас так мило и невинно смеётся над проделками шута? – Что скажете? – тем временем напирала ОленнаТирелл, – Скажем, у вас есть дочь… а у меня есть внук. Лорас очаровательный юноша, а вашей Сансе будет хорошо в Хайгардене. – Санса помолвлена с сыном лорда Болтона, – строго отрезал Эддард, нахмурив брови. – В самом деле? Очень жаль, – старая женщина в задумчивости потерла указательным пальцем подбородок, – Знаете, в девичестве я была помолвлена с принцем Дейроном, но вышла замуж за Лютора, да упокоят Семеро его душу. Помолвка – это еще не свадьба. – Я дал слово его отцу, и я его сдержу, – тон лорда Старка не терпел возражений. За столом повисло напряженное молчание, даже Маслобой, почувствовав в воздухе искры, угомонился и умолк. Леди Оленна испытующе буравила взглядом гостя. Нед встретил её колючий прищур холодным северным спокойствием, и, наконец, уголки губ старой леди медленно поползли вверх. – Лорд Старк – человек чести, – довольно улыбнулась она, – Это большая редкость – мужчина, оправдывающий свою репутацию. Что же касается нашего возможного союза, я не переживаю из-за того, что ваша старшая дочь уже помолвлена, ведь у вас есть и младшая дочь, верно? Сколько ей лет? Неду хотелось устало вздохнуть и проклясть все, но в словах старой леди имелось зерно. Если Роберт женится за Маргери Тирелл, а Старки породнятся с лордами Хайгардена, то королевство получит необходимый сейчас мощный стержень в виде союза Севера, Простора, Речных и Штормовых земель. Едва ли Тайвин рискнет подняться против такой внушительной силы.* * * * * * * * *
– Это правда? Леди Оленна хотела, чтобы я вышла замуж за сира Лораса? Санса, уловившая за обедом отрывок из разговора взрослых, накинулась на отца с вопросами, едва они пересекли порог её покоев, и за ними надежно захлопнулась массивная дверь. – Этому не бывать, – спокойно, но твердо ответил ей отец. Развернувшись к ней спиной, он собирался было уйти, но дочь остановила его, коснувшись рукой его локтя. – Но почему нет? – не желала сдаваться Санса. Собравшись с духом она улыбнулась, – Папа, позволь мне выйти замуж за сира Лораса. Я уверена, что мы полюбим друг друга, как королева Нейерис и принц Эйемон. Мы будем такими счастливыми, как поют в песнях, ты увидишь. Нед Старк устало вздохнул – с дочерьми приходится тяжелее, чем на войне. – Санса, у тебя уже есть жених, – мягко напомнил мужчина, – Рамси Болтон кажется мне вполне достойным юношей. – Но он бастард! – не сдержавшись, воскликнула Санса, – Сир Лорас лучше и благородней! И я хочу стать его женой и родить ему сыновей с медными волосами, и они вырастут великими и отважными рыцарями! – Довольно Санса! – в голосе отца слышалось резкое нетерпение, – Как ты можешь так говорить? Твой родной брат Джон тоже бастард – это не делает его хуже других! Санса тут же прикусила язык, пожалев о том, что сказала. Ей сделалось стыдно за свои слова, ведь Джон и, правда, хороший брат. Он никому не сказал о том, что видел тогда её и Теона в лесу. Более того, он в своей манере даже попытался защитить сестру, поколотив Грейджоя в тренировочном бое на мечах. Но сир Лорас… а лорд Рамси такой… – Я буду хорошей, – взмолилась Санса уже спокойнее, – Я обещаю стать изящной, благородной и любезной, если ты… – Дочь, – прервал её на полуслове Эддард. Он усадил девочку на кровать, а сам присел рядом, ласково пригладив её макушку, – Я дал слово лорду Болтону. Мы Старки из Винтерфелла, Хранители Севера, и если мы не будем держать своё слово, то как мы можем просить того же от своих подданных? Я растил тебя честным человеком, и мне хочется думать, что моя дочь знает, что такой долг и что значит быть верным своему слову. – Значит, Арья выйдет замуж за сира Лораса? – в синих глазах плескалась зарождающаяся обида на сестру вперемешку с завистью. – Если Боги сочтут это необходимым. Сказав это, отец покинул её опочивальню. Оставшись наедине с собой, Санса мысленно приказала себе не плакать, ведь настоящие леди способны контролировать свои эмоции – септа Мордейн часто напоминала ей об этом. Но снимая с себя любимый кулон с милой стрекозой, девочка все еще злится на отца и на Арью, потому украшение сталкивается с поверхностью стола слишком громко и сильно. Кулон, отскочив от дерева, со звоном брякается на каменный пол. И когда Санса поднимает его, то обнаруживает, что крошечный камешек под головкой стрекозы безнадежно покрылся трещинами. Увидев это, юная леди не сдержалась и зарыдала. Сорвав с себя платье, она бросилась в постель и плакала до тех пор, пока не заснула.* * * * * * * * *
– О чем ты говорил с Тайвином? – Он требует помиловать Джейме в уплату долга короны. – Этому не бывать, Роберт, он выкинул в окно моего сына! Рамси лениво и вполуха вслушивался в разговор короля Роберта и лорда Старка. Верховные мужи государства шли впереди него, негромко переговариваясь о делах, а он вместе отцом уныло плелся позади них. Тело юноши ныло от долгой езды верхом. Он был не в духе. Перешеек они пересекали извилистой обходной дорогой, пролегшей по бесконечному черному болоту. Воздух там был сырым и липким. Сама дорога сузилась настолько, что вечером они не нашли места для лагеря и устроились ночевать прямо на Королевском тракте. Густые чащобы наполовину утонувших в воде деревьев стискивали дорогу, затрудняя лошадям путь. Повсюду грязь и трясины, лужи вонючей стоялой воды. Рамси никогда не был неженкой, но даже ему в какой-то момент захотелось взвыть. И когда их небольшой дредфортский отряд, наконец, добрался до Переправы, юноша вздохнул с облегчением, предвкушая горячий обед и спокойный сон. Заметно повеселев, он окинул Близнецы беглым оценивающим взглядом. Задумчиво причмокнув губами, Рамси сделал вывод, что замок этот штурмом не взять. Мощные высокие стены с большим количеством амбразур и зубцов могли вместить необъятное количество лучников и катапульт, добротные решетки и глубокие рвы делали крепкие ворота неприступными. Пока юноша изучал замок, в воротах открылась калитка, дощатый мост лег на ров, и дюжина рыцарей выехала навстречу; возглавляли отряд сам король и лорд Старк. Лицо отца Рамси вмиг просветлело от оказанной чести. – Зная этого проклятого поддонка, можно предположить, что он потребует суд поединком, ну и кого мне против него выставить? Выйти самому? Уж я бы наподдал ему как следует. Мужчины продолжали переговариваться, и Болтонам не оставалось ничего другого, как следовать за ними. Рамси устал их слушать, гадая, как скоро их с отцом отпустят, всё чего ему хотелось сейчас – смыть с себя пот и дорожную пыль да рухнуть на кровать. – Суд состоится завтра, – объявил вдруг король, поворачиваясь к юноше, – Малец, постарайся быть убедительным. Ты ведь привез с собой людей, которые подтвердят твои слова? – Да, ваша милость, – нашел в себе силы ответить Рамси. Он не забыл, о чем просил его Роберт Баратеон в Винтерфелле. Чтобы его показания прозвучали весомо и убедительно нужны свидетели – их у Рамси было вдоволь, ведь Цареубийцу брали всем отрядом, и он прихватил с собой всех, даже жутковатого Эдда Мучителя. – Я пришлю вам своего слугу, он покажет вам ваши комнаты, – наконец, объявил лорд Старк, – И моя дочь будет рада вам, я позову её. «Ах да, моя невеста» – вспомнил Рамси о забавной рыжей девчушке, оставаясь дожидаться её во внутреннем дворе среди множества слуг и солдат, снующих туда-сюда. Замок был полон народу. Кругом звенели мечи и топоры, грохотали фургоны, лаяли псы, бранились толстые служанки. По всей этой суматохе внимание Рамси привлек мальчонка, что тренировался стрелять из лука, пыжась от натуги. Волчонок со светлой шерстью терся у его ног. Издав короткий нечленораздельный звук, мальчик, наконец, спустил тетиву, и стрела угодила в деревянные бочки, что покоились в футе от выставленной мишени. – Расслабь левую руку, – не выдержав, подошел к нему бастард, – И локоть приподними повыше. Мальчик, глянув на него спокойными карими глазами, послушался, сделав, как посоветовал ему Болтон. – Да ты и стоишь неправильно, – сделал вывод Рамси, поглядев на ноги неумелого стрелка, – Ну-ка. Юноша носком своего сапога подбил ступни мальчика, выровняв их параллельно друг другу. На этот раз стрела почти достигла своей цели, и мальчик, обрадовавшись, подпрыгнул на месте, а затем посмотрел на Рамси едва ли не с обожанием. – Спасибо вам, – взволнованно проговорил он тоненьким детским голоском. Затем вглядевшись в лицо Рамси внимательнее, мальчик вдруг узнал его, – Ты ведь жених Сансы, мы виделись в Винтерфелле, это ты схватил Цареубийцу. Говорят, ты попал в его руку из лука со ста шагов в полной темноте! – Не стоит верить всему, что говорят, малыш, – уклончиво ответил Рамси, вспомнив, что в том расстоянии едва ли можно было насчитать и пятидесяти шагов, и все же ему сделалось приятно от того, что его имя на слуху. Теперь и он припомнил парнишку, то был младший брат его забавной невесты – Бран Старк, которого весьма неаккуратно выбросил в окно этот тупоголовый сир Ланнистер. На его месте Рамси бы уж точно не допустил такой промашки и нашел куда более верный способ избавиться от свидетеля. – Я не малыш, – насупился было Бран, но его внимание привлекла появившаяся во дворе сестра, – Санса, у меня получилось! – тут же прихвастнул мальчик, демонстрируя воткнутую в полотно стрелу. – Моя дорогая невеста! –вмиг сделался любезным Рамси. С широкой улыбкой он шагнул ей навстречу, раскинув руки в приветливом жесте. Юная невеста посмотрела на него кисло. Сухо поприветствовав его, она уныло пробормотала что-то о долгой дороге и о том, что путникам следует отдохнуть. Сказав какие-то вежливые слова отцу Рамси, дочь лорда Старка спешно откланялась, приставив к Болтонам слугу. Недовольно поджав губу, Рамси проследил за её удаляющейся юбкой – не на такое приветствие он рассчитывал. Глаза юноши недобро сузились в угрожающем прищуре, когда он увидел, как уже вдалеке девчонка опирается на предложенную кем-то руку. Какой-то холеный лордёныш в нарядных одеждах шепчет ей что-то на ухо, и девица Старков дарит ему в ответ милую улыбку, сверкая синими, как речная гладь, глазами. Всего на мгновение, но Рамси становится не по себе. Он прекрасно понимает, как выглядит перед ней напротив того прилизанного красавца, потным после долгого переезда, неумытым и небритым, в грязных сапогах, пахнущий болотом и лошадьми. – Какая досада, – насмешливо прокомментировал Русе, вырастая за спиной сына, – Наверное, это Лорас Тирелл из Хайгардена, я знал его отца, он очень похож на него. – Этот? – нарочито весело произнес Рамси, пытаясь скрыть раздражение, – Смазлив, словно баба. Твои солдаты, встретив такого в лесу, трахнули бы его в зад, приняв за девку. – Юные девы, вроде Сансы Старк, любят подобных, – не оценил шутку Русе. – Неважно, кого она там любит, она все равно моя, – возразил отцу юноша, – Святой лорд Старк скорее обделается в штаны, чем нарушит свое слово. – На твоем месте, я бы не был так обнадежен помолвкой, ведь её тетка однажды сбежала от своего жениха с принцем Таргариенов, красивым и…благородным. На это ответить бастарду было нечем.* * * * * * * * *
Огромный высокий зал Восточного замка вместил в себя собравшихся лордов вместе с их свитами, все они разместились на сколоченных из дерева ступенчатых сидениях по обе стороны от прохода, через который ввели подсудимых. Сансе сделалось дурно, в душном зале с толпой людей и горящими факелами, освещающими те мрачные углы, до которых не дотягивался дневной свет, не хватало воздуха. Вспотев от волнения, она покрепче вцепилась руками в деревянные поручни трибуны, на которую вызывали свидетелей. Ей вспомнилось, как верховный септон в самом начале произнес молитву, прося небесного Отца направить их на путь правосудия.Будучи покорной и старым, и новым богам, Санса шепотом присоединилась к молитве, прося у Отца справедливости. От неё требовалось лишь подтвердить слова брата, чей рассказ поверг собравшихся людей в шок и недоумение. Юная леди, глубоко выдохнув, поведала лордам Семи Королевств о том дне, когда чудом спасла брата от падения. Речь её была заранее заготовлена и несколько раз отрепетирована, но руки её тряслись, ладони покрывались влагой, а язык заплетался – Санса чувствовала, что все взоры устремлены на неё. Когда лорд Ренли Баратеон, младший брат короля, ведущий процесс, наконец, поблагодарил её за показания и разрешил удалиться, Санса на негнущихся, дрожащих ногах прошла к своему месту подле отца и брата. Теплая рука лорда Винтерфелла нашла её вспотевшую ладонь, крепко сжав в немой поддержке. Следующим свидетелем выступил Рамси Болтон, и люди немного притихли, вслушиваясь в его долгий рассказ. Немного отойдя от волнения, Санса невольно обращает внимание на рассказчика, отметив, что в отличие от неё и Брана, Рамси совсем не волнуется. Напротив, его показания звучат уверенно и убедительно, подкрепленные, к тому же, словами солдат из того самого отряда. От Флориана в нём будто бы ничего и нет – лицо нареченного Сансы не в привычку строгое и серьёзное, без кривых ухмылок и дурашливых юродивых масок. Дальнейшие разбирательства проходят, как в тумане. Громадная фигура короля Роберта на высоком престоле Фреев смотрится грозно и устрашающее, но еще страшнее его зычный, похожий на рев голос, которым он приговаривает виновных к смертной казни. Сансе страшно – она впервые видит правосудие. Даже её младшему брату это не впервой, ведь пару месяцев назад их лорд-отец счел его достаточно взрослым, чтобы лицезреть, как дезертиру, нарушившему закон, отрубают голову. Сир Джейме, тем временем, просит меч и испытание поединком – его красивое, но измученное заточением в темнице лицо выглядит решительно. Санса знает закон нетвердо, но припоминает, как мейстер Лювин рассказывал о том, что любой рыцарь, обвиненный в преступлениях, вправе требовать этого. «Воин по приговору Отца вкладывает силы в десницу правого» – всплывают в голове и слова септы Мордейн. Но правда в том, что Ланнистер преступник, и дочь Неда Старка знает это лучше других. Он никак не может быть правым, и Воин ни за что не вложит сил в его меч. Неужели сир Джейме надеется избежать кары Отца? Разве дадут Семеро победить тем рукам, что так вероломно пытались умертвить дитя? – Не для себя! – почти торжественно объявляет Ланнистер, вызывая в собравшийся толпе гулкий рокот – Для моей сестры! Желаю выступить её защитником и очистить имя королевы перед ликом Семерых! Губы Сансы Старк приоткрываются в ошеломлении, немом и странном. Мягкое девичье сердце отрывисто вздрагивает во внезапно нахлынувшем горьком понимании. «Чего не сделаешь ради любви» – именно эти слова услышал Бран из уст мужчины прежде, чем полететь вниз. Любви? Глаза щиплет от внезапно налетевших необъяснимых слез. Сансе вдруг делается горько и странно – о такой любви не пели в знакомых ей песнях. Но это и есть любовь – она видна в полных надеждой глазах сира Джейме, в том нежном, успокаивающем взгляде, что дарит он королеве прежде, чем покинуть душный зал, чтобы сразиться на поле за жизнь своей дамы. Для поединка выбрали внешний двор. День был серый и безветренный. Солнце упорно боролось с тучами, и исход этого поединка можно было предсказать не более чем исход, от которого зависела жизнь королевы. Лорды заняли крепостные стены, теснились на ступенях башен, смотрели из окон, с мостов и балконов. Противником сира Джейме вызвался быть смуглый черноволосый мужчина в желтых одеждах и копьем в руке. Позже Санса узнала, что это был дорнийский принц Оберин Мартелл, прибывший в Близнецы в самый последний момент. Когда король Роберт со своего помоста поднял руку и голос дюжины труб заставил толпу утихнуть, верховный септон, выйдя вперед, воззвал к Отцу и Воину. Сир Джейме Ланнистер держался хорошо, и в какой-то момент, всем показалось, что Цареубийца победит, но копье дорнийца ударило ему под горло с такой силой, что наконечник пробил ворот доспеха. Убитый упал в каких-то десяти футах от Сансы. Острие копья обломилось и осталось в шее мертвого рыцаря, кровь медленными толчками оставляла тело. Санса сидела, сложив на коленях руки, замерев в холодном оцепенении. Она еще не видела смерти. Ужас холодком пробежался по её коже. – Санса, не смотри, – рука отца сомкнулась на её предплечье капканом, но юная леди отрешенно отстранила от себя грудь отца. «Вот что бывает с теми, кто нарушает свои клятвы» – понимает вдруг Санса, оцепенело наблюдая за тем, как золотые плащи подвели королеву к мраморной плахе и склонили её, оперев грудью о край. Королевский палач занес над её тонкой шеей огромный топор. Солнечный свет заплясал на темном металле, отражаясь от острого края. Кровь хлынула на деревянный помост, отсеченная голова ударилась о его край и свалилась вниз, на траву. Некогда прекрасные золотые локоны окрасились в цвет летнего вина. Семеро справедливы. Санса думает об этом, боясь вздохнуть и пошевелиться. Распахнутые в страхе глаза все еще глядят на золотую голову, покоящуюся в луже крови. Женщина, носившая её на своих плечах, не исполнила долга, что обязывал её быть верной своему королю, верной клятвам, связывающих супругов. Обеты были нарушены, а душа королевы потонула во мраке порочной, запретной любви. Возможно, о них сложат песни. И барды будут петь о любви, что убивает чувство долга. «Я буду покорной и верной своему долгу» – обещает себе Санса, искренне сожалея о том, как бесчестно она вела себя, грезя о сире Лорасе да злясь на отца.* * * * * * * * *
Каменная арка, ведущая в сад, обросла изумрудной лозой, ползучие ветви её переплетались с длинными ростками кустов, торчащих прямо из полуразваленных стен. Возможно, когда-то сад в Близнецах был красив. Закрыв глаза, можно было представить, как высокие краснодревы раскидывали пятнистые тени над звонкими ручьями, как благоухали сирени и розы, высаженные в стройные ряды. Теперь же все поросло сорной травой и козиголовком, и даже широкие каменные дорожки еле угадывались в зарослях липучего чертополоха и бледно-лилового вереска. По одной из дорожек, что еще была различима и кем-то утоптана, расслабленной походкой навстречу Сансе шел юноша. Завидев его, юная леди привстала с деревянной скамьи, оправив юбку своего лучшего платья из бежевых шелков, и мило улыбнулась со всей доброжелательностью, на которую была способна. – Ваш отец сказал, что вы меня искали? – её жених вопросительно приподнял брови, отчего его бледные глаза, похожие на льдинки, широко распахнулись. Вглядевшись в ледяную россыпь голубых крапинок, когда их взгляды встретились, Санса подумала о том, что, пожалуй, глаза у Рамси Болтона красивые. Да и сам он, наконец, одетый с иголочки, выглядел, как подобает лорду. Короткий черный дублет с бордовыми вставками выгодно оттенял северную бледность его кожи, чистые волосы курчавились пышной волнистой шапкой, гладко выбритый подборок вновь делал его похожим на мальчишку не старше Робба и Джона. Может быть, не так уж сложно будет его полюбить, как кажется? – Да, – дружелюбно отозвалась Санса, сделав короткий шаг навстречу юноше, – Я хотела бы предложить вам прогулку, – плавным движением руки она указала на дорожку, что вела вглубь сада. Голос юной леди звучал оживленно, но вся она внутренне сжалась под цепким, подозрительным взглядом Рамси. Возможно, он припомнил, как невнимательна была к нему Санса в день его прибытия. Но теперь, желая исправиться, дочь лорда Старка изо всех сил старалась принять тот факт, что когда-нибудь они поженятся и подарят дому Болтонов наследников. Рамси почувствовал в своей невесте перемену – нынче с этой стороны дул иной ветер. Девчонка вдруг сделалась милой, вовсю заглядывая ему в глаза да улыбаясь, словно он какой-то принц. Куда же подевался сир Лорас Бабенка, которому она так пылко глядела в рот? Нарочно выдержав паузу, словно обдумывая её приглашение, он, наконец, вновь строя из себя лорда, предложил ей свой локоть. Довольным взглядом Рамси проследил за тем, как осторожно она взяла его под руку. – Вы научили Брана стрелять из лука? – первой заговорила Санса, – Это замечательно, раньше у него совсем не получалось. Они неторопливо двинулись вдоль дорожки, двое гвардейцев её отца шли за ними на почтительном расстоянии. – Хм, я уже пожалел об этом, – усмехнулся Рамси, – Теперь он всюду бегает за мной, боюсь, ваш брат словно репей. – Надеюсь, он вас не утомляет, – учтиво ответила дочь лорда Старка, – Потерпите немного, ведь мой брат скоро отправится в столицу вместе с отцом и станет оруженосцем сира Барристана Селми, он носит белый плащ Королевской гвардии и посвятит Брана в рыцари, когда придет время. Отец даже разрешил Брану взять своего лютоволка, а вот Леди осталась в Винтерфелле и… Рамси не хотелось прерывать её щебет, но он вдруг понял, что, пожалуй, лучшего момента для того, что он приготовил своей невесте, может и не быть. Остановившись, юноша нащупал маленькую коробочку в своем кармане и, выудив её наружу, безмолвно протянул Сансе, с интересом наблюдая за её реакцией. Синие глаза девчонки выразили удивление, когда она извлекла из коробки тоненькую серебряную цепочку с миниатюрным кулоном в виде иксобразного креста. Палец юной невесты коснулся рельефного узора, выполненного чьей-то умелой рукой. На кресте растянулся маленький ободранный человечек. Подчеркнутый изящным ювелирным чернением, он был заметным и поблескивал серым металлическим холодком – простая, но изящная работа. Идея с подарком не принадлежала Рамси. Он, ничего не смыслящий в том, как быть обходительным с леди, и не думал ей что-то дарить. Но Русе Болтон велел вручить своей будущей невестке кулон, что когда-то носила его вторая жена, Бетани Рисвелл прежде, чем помереть от лихорадки. Отец настаивал на этом, твердя, что того требуют обязательства, прилагающиеся к статусу жениха из знатного дома. – Красивый, – произносит, наконец, девчонка. Легонько прикусив в короткой задумчивости нижнюю губу, она скользнула по лицу Рамси взглядом неуверенным и робким. Затем нерешительно вложила ему в руки цепочку и зачем-то повернулась к нему спиной. Длинные тонкие девичьи пальчики ловко подобрали россыпь медных волос наверх, обнажая нежную кожу шеи. Поняв её нехитрый замысел, Рамси подошел ближе, улавливая уже знакомый запах цветов и меда. Накидывая украшение на ложбинку меж её острых ключиц, он случайно задевает обнаженную шею пальцем. Плечи невесты вздрагивают, а сама она коротко ахает, смущаясь прикосновению кожи к коже. Забавляясь её стеснением, Рамси нарочно возится с застежкой дольше, чем требуется. – Ты моя невеста, – шепчет он Сансе на ухо, едва ли не касаясь его своими губами, – Привыкай носить знаки моего дома. Застегнув, наконец, цепочку, Болтон и не думает отстраняться. Руки его смыкаются на тонких девичьих плечах крепкой хваткой. – Ты ведь не забыла о том, что ты моя? Нет? – в притворно любезном, наигранно участливом, обеспокоенном тоне еле заметно сквозит угроза. Дочь лорда Старка слабо дергается, пробуя освободиться, и Рамси, усмехаясь, притягивает её за плечи ближе к себе. – Я видел тебя с этим Тиреллом. – Сир Лорас был учтив и только, – неумело оправдывается девчонка. – В самом деле? – саркастично разыгрывает дурачка юноша, – А я уж подумал, что моя невеста водит меня за нос. Ты ведь и не думала? Нет? Хорошо. Почувствовав беспокойство приставленных к девчонке гвардейцев, Рамси убирает руки, освобождая тонкие хрупкие девичьи плечики. – Ты моя, – серьезно говорит молодой Болтон, желая крепко вдолбить этот факт в хорошенькую головку своей невесты. Он перехватывает растерянный её взгляд, когда она оборачивается к нему, и, не мигая, смотрит прямо в глаза, – Не заставляй меня повторять это еще когда-либо. Я ненавижу повторять дважды. Лицо бедняжки белее полотна, и лишь алеющие щеки да уши добавляют красок побледневшей коже. Руки Сансы неловко теребят края струящейся юбки, взгляд опускается вниз вместе со склоненной головой. «Ей стыдно за свое поведение» – с удовлетворением отмечает Рамси, – «Это хорошо». И все же ему следует быть с невестой мягче до поры до времени, чтобы она, чего доброго, не вздумала упорхнуть.И потому юноша быстро сменяет гнев на милость. – Смотрится красиво, – говорит Болтон, имея в виду украшение, что теперь висит на её длинной тонкой шее. Тон его вновь любезен и губы привычно расползаются в широкой улыбке. Обманутая наигранной вежливостью, Санса заметно приободряется. Они продолжают начатую прогулку среди буйства трав и стелющихся лоз. – Папа сказал, что вы сопроводите меня обратно в Винтерфелл, – окончательно расслабившись, подает голос девчонка. – Это большая честь для меня, моя милая невеста, – сыпет любезности Рамси, а сам внутренне усмехается, предвкушая весьма занимательный путь обратно.* * * * * * * * *
– Роберт, умоляю тебя, – попросил Нед, – ты можешь оставить при себе заложником Тириона Ланнистера, но прошу, отдай детей Тайвину, он их дед и позаботится о них как должно. Мирцелла, Томмен и Джоффри не виновны в грехах своих родителей. – Боги! – ругнулся король и, не имея больше сил сдерживать свою ярость, с грохотом обрушил увесистый кулак на стол, – Ты до сих пор настаиваешь! Джоффри и Томмен словно топор, подвешенный над моей собственной шеей! Я бы предпочел видеть их мертвыми, но я слишком долго считал их своими детьми, чтобы взять грех на душу. Заполучив их, Тайвин после моей смерти объявит Джоффри законным королем, выставив меня, тебя и твоих детей лживыми клеветниками. Он умоет королевства кровью. Понятно я выражаюсь? Прочие члены совета, прибывшие на казнь в Близнецы, изо всех сил старались изобразить, что находятся совсем не здесь. Вне сомнения, они вели себя мудро. Нед устало вздохнул, пригладив ладонью подбородок. Ему вспомнилось лицо Тайвина Ланнистера в момент, когда дорнийский принц ради личной мести вонзил копье в плоть Джейме. В бледно-зеленых глазах отразилась великая боль утраты, жесткий морщинистый рот искривился жалко и горестно, рукой он схватился за грудь, и, будучи уже немолодым, разменявшим шестой десяток, видимо, пострадал от сердечной боли. Однако, он быстро овладел собой. Боль его, всепоглощающая и страшная, преобразилась в не менее ужасающий гнев. На казнь дочери Ланнистер смотрел уже жёстко, крепко сцепив зубы, отчего его морщинистое лицо сделалось еще острее, чем прежде. Вне сомнений, он сделал все, что мог, чтобы защитить своих детей. Все свидетели, что выступили в защиту близнецов, были, скорее всего, щедро подкуплены. Но благодаря сыну Русе обвинение прозвучало убедительней. Когда все закончилось, слуги участливо хотели помочь Тайвину подняться, но он, осадив их, отмахнулся, покинув двор самостоятельно. Высокая фигура львиного лорда возвышалась над всеми прочими – по-прежнему сильная и несломленная. «Да сберегут нас Боги от гнева Тайвина», – взмолился Нед, вспоминая Рейнов и Тарбеков, что когда-то восстали против Ланнистеров. Вспомнил он и слова песни, что теперь несли в себе невысказанную угрозу. С тех пор лишь дождь в пустынный зал, По лорду слезы льет. С тех пор лишь дождь в пустынный зал, По лорду слезы льет… – Я устал от этого разговора, – тем временем молвил Роберт. Потянувшись к бутылке вина, стоящей возле его локтя, король с сожалением обнаружил, что она пуста, – У меня кончилось и вино и терпение, обсудим более приятные вещи. Например, мою скорую свадьбу с леди Маргери. – Старый хорёк Фрей тяжело переживает поражение, – хохотнул сидящий подле него Ренли, – Он-то надеялся что, объев его закрома да опустошив все винные погребы, ты надумаешь-таки сделать королевой очаровательную Рослин. Теперь старина Уолдер пытается сбагрить её молодому лорду Талли, я слышал, что тот ответил ему отказом, опасаясь, что ты, брат, уже успел её попортить. Но я уверен, Маргери будет хорошей королевой. «Королева мертва. Да здравствует королева!» – хмуро подумал Нед Старк, слушая младшего Баратеона.