Цена бумажной морали

Время шло, Скайлар медленно, но уверенно шла на поправку, что не могло не радовать членов семьи. Джулия уже несколько месяцев держалась в трезвости, во имя детей и блага семьи. Женщина и без того корила себя за пропитое детство близнецов и за то, что позволяла супругу подвергать их бесконечным мукам. Если бы она не искала успокоение в бутылке, то могла бы противостоять Теодору и возможно, уберегла бы ментальное здоровье детей. Тогда бы не произошло чудовищного факта кровосмешения в их семье. Миссис Сазерленд было стыдно признавать свое безразличие в прошлом, но куда кошмарнее было осознавать, что некоторые знакомые тоже в курсе этого, как например братья Шелби. Повторять такой огромной ошибки, женщине не хотелось. И она, вставая на путь исправления, занималась младшей дочерью. Джулия пыталась наладить отношения и с близнецами, но Райли ее не подпускал к себе, а Эмили сторонилась в недоверии. Девушка была загружена мыслями о конфликте с братом, отношениями с Джоном и делами бизнеса. Она хотела все дела подвести к завершению, прежде чем переедет к Шелби. В доме царила напряженная обстановка из-за романа Эмили с козырьком, что крайне не нравилось главе их семьи. Интуитивно, женщина чувствовала нарастающий конфликт, который был готов вылиться в нечто большее. Трудности в отношениях близняшки с гангстером лишь больше подогревали остроту их отношений с братом. Тот был только рад такому положению дел, и не упускал возможности лишний раз напомнить Эмили о том, что она лишь замена утерянного оригинала. Джон старался сохранять нейтральные отношения с Сазерлендами, особенно навещая Скай и Эми. Давалось это с колоссальным трудом, но ради любимой он терпел. Козырек выжидал, когда же Эмили наконец переедет к нему, искал лучшего момента, чтоб предложить стать его женой. Шелби было сложно все это осуществить сейчас, так как в их жизни плотно засел близнец, а из-за болезни младшей, Эмили было сейчас не до этого. Так все и продолжалось, ровно до того момента, пока поздним вечером в дом Шелби не постучал Тень. Мэри открыла дверь мужчине, заинтересовавшись что ему нужно от господина Шелби в поздний час? Мужчина сказал, что это срочно и касается мисс Сазерленд. Услышав об Эмили, женщина мигом направилась в кабинет Джона, оповестить о визитере. — Что случилось? — взволновано спросил козырек, откидывая формальности. — Миссис Сазерленд и Скайлар сейчас находятся в номере отеля, куда я заселил их, — ответил Тень. — Где Эми? — с непередаваемой тревогой вопрошал Джон. — Райли увез ее с психиатрической бригадой скорой помощи, — ответил мужчина. — В какую клинику мне не известно. — Какого черта, — в отчаянии рявкнул гангстер. Тень был человеком Райли, работал на него много лет и знал слишком много о них с близняшкой. Чувствуя раскол между ними, мужчина решил принять сторону Эмили, и сейчас проявлял себя перед козырьком, дабы получить доверие. — Блядь, — стиснув зубы, шипел цыган. Он был как раненый зверь, мечущийся из угла в угол не находя себе места. — Джон, — строго позвал его Тень. — Я думаю тебе стоит поговорить с миссис Сазерленд. Может она знает подробности. — Точно, — оправился Шелби от истерики. — Едем к ней. Ранее. Прохладный ветерок трепал прядки медных волос Эмили, что она собирала в косу и прятала под пальто. Девушке незачем было лишнее внимание посторонних людей. В таком месте их конечно мало, но всякие сплетни ей ни к чему. Сазерленд крайне редко бывала на кладбищах. Среди захороненных здесь, ее родственников не было. Все члены семьи Сазерленд покоились в фамильном склепе, поэтому и визиты ее сюда были от силы, пару раз за всю жизнь. Близняшка не знала где именно располагалась искомая ею могила, но любезный сторож кладбища, за пару шиллингов проводил ее. Затянутое небо скорбело вместе с теми, кто пришел сюда навестить покойных родственников и друзей. Ветерок, будто поняв, что мешает выкладывать цветы на могилах, успокоился. Сазерленд чувствовала себя крайне некомфортно. Она словно незваный гость пришла к месту упокоения того, кого никогда не знала. Эми считала, что не имеет права здесь находиться. Неловкость и смятение, ее мысли порождали сами. Рыжеволосая успокаивала себя тем, что в конце концов, никто не знает зачем она тут и кого навещает. Близняшка осторожно ступала между памятников, боясь зацепить надгробия. Стараясь не быть слоном в посудной лавке, она придерживала подол пальто. Наконец, подойдя к искомому месту, девушка остановилась. Эмили поправила восьмиклинку, сделала пару глубоких вдохов и присела на колени. — Привет, — прошептала Сазерленд. Надгробие было выполнено из качественного мрамора в виде высокой прямоугольной плиты, а над ней склонился каменный ангел, протягивая руку к месту, куда обычно кладут цветы. — Сегодня пасмурно и дождливо, — поддерживала «беседу» она. — А еще тут очень тихо. Так ей казалось, она разбавляет неловкую паузу молчания. Близняшка достала заранее заготовленный платок и смахивала им пыль и грязь с надгробия и его украшений. Она уделила особое внимание высеченному на мраморе портрету покойной, как если бы вытирала лицо живой девушки. Ее пальцы выталкивали забившуюся пыль в ложбинках букв и цифр, и наконец, те стали читаемы: «Марта Шелби и Оскар Шелби — любимые жена и сын (1902-1925)» Девушка поджала губы, не зная, что и сказать. Завядшие цветы, она убрала, отметив, что к ним все же кто-то приходит. И на их место положила свежий букет нежных тюльпанов. — Надеюсь угадала, — улыбнулась Эми. — Я не знала какие тебе нравились. Сазерленд повырезала сорняки, что лезли ростками на плиту. Затем достала из кармана сверток. Он был небольшим, и хранил в себе маленькие детские пинетки. Они были такими крошечными, как для куклы. Милые бело-голубые, умещались в ладошке девушки. Она осторожно положила их возле цветов. — Сказать по правде, я не знаю зачем пришла, — откровенничала она с Мартой. — Просто, мне показалось это правильным. Близняшка раз за разом делала паузы, не зная, что и говорить. Сама ситуация была странной, а со стороны и вовсе безумной. Но ей это было необходимо. Эмили терзало чувство вины, точно такое же, какое испытывал Джон в самом начале их отношений. — У Джона все хорошо, — поджимала она губы. — Он теперь большой начальник «острых козырьков». И мы с ним, вроде как вместе жить собрались. Близняшка испытывал тяжесть от этих слов, она будто уводила чужого мужчину из семьи. Ей было стыдно. Пальцы Эмили разожгли новую свечу, что она принесла с собой. Девушка накрыла ту стеклянным колпаком с отверстием вверху. — Не злись на него, — продолжала рыжеволосая. — Ему очень трудно без Вас… надеюсь я облегчаю его страдания. Сазерленд все поправляла цветы, не унимая рук. — Все было бы по-другому, ты же понимаешь, — Эмили смахивала проступившие слезы. — Мы с тобой любим одного мужчину и желаем ему только лучшего. Близняшка еще раз протерла портрет от капелек мелкого дождика. — Я не обещаю быть идеальной, тебя мне не переплюнуть, — пыталась шутить она. — Но я буду стараться делать его счастливым. Хочу чтоб ты знала, он о Вас не забывает. И я буду помнить. Сазерленд почувствовала облегчение, как если бы призналась в убийстве. Было ли это ее фантазией, или где-то на небесах Марта выслушала ее, девушка не знала, но ей хотелось думать, что она сделала все верно. — Покойся с миром, Марта, — прошептала девушка. — Спи спокойно, малыш. Сазерленд поднялась с колен, тут же упав обратно. Чья-то рука помогла ей подняться. Из-за помутнения, девушка не сразу разглядела женщину. — Эмили, ты в порядке? — взволновано спросила Полли. Цыганка придерживала девушку под локоть, беспокоясь о ее состоянии. — Спасибо, — отозвалась рыжеволосая. — Просто голова закружилась. — Неважно выглядишь, — отозвалась Грей. — Когда последний раз нормально ела? — Все правда нормально, — настаивала она. Полли помогала отряхнуть брюки Сазерленд, видя состояние последней. — Ты что тут делаешь? — опомнилась Эми. — Тоже, что и ты, — ответила женщина, зажимая сигарету в губах. — Навещаю покойных. — Я думала это делает Джон. — Нет, — отрезала Грей. — Он был тут только на похоронах. Томас и Артур не могли оторвать его от гроба. Он кричал и вырывался, как озверевший. Это был единственный раз. Больше он не приходил сюда никогда. Близняшке стало стыдно за неприятную ревность. Она мысленно бранила себя за это. Марта была задолго до нее, у них был брак и они ждали ребенка. Сазерленд просто не имеет права ревновать к ней. — А что здесь делала ты? — задала резонный вопрос женщина. — Я не знаю, — честно ответила Эмили. — Понятно, — ухмыльнулась Полли. — Пойдем, дождь усиливается. Женщины сидели в местной чайной, попивая ароматный черный. Грей решила поближе узнать Эмили, раз уж ее племянник собрался связать свою жизнь с этой девушкой. Сначала они общались на общие темы, касаемо города, бизнеса, Персиваля, оружия и ставок. Затем перешли к более личным вещам. Полли много рассказывала о сыне, сетуя на его желание казаться взрослым. Эмили давала советы в выборе тактики общения, исходя из опыта проблемного брата-близнеца. За болтовней время проходило слишком быстро, а общение стало непринужденным. Женщина отметила, что Эмили вполне себе приятная и умная девушка. Она будто не была из семьи Сазерлендов. Не было в ней стервозности Джулии и ее надменности, отсутствовала хитрость и умение манипулировать, что были присущи ее близнецу. Девушка была намного проще и добрее, чем члены ее семьи. Грей это нравилось. Цыганка пересмотрела свои взгляды на их союз, хоть и понимала, что от нее там ничего не зависит. Джон уже все решил и не намерен был отступать. — Тебя подвезти? — спросила Пол. — Нет спасибо, — ответила близняшка. — Я на машине. — Это меня и беспокоит, — разъяснила женщина. — Ты о головокружении? — подняла брови Эми. — Все нормально, мне намного лучше, это так, временное. — Тогда просто будь осторожна, — пальцы цыганки сжимали руки Сазерленд. — И береги себя. — Обязательно, — улыбнулась Эмили. — Жду в гости, — крикнула на прощание Полли, открывая дверь автомобиля. — Спасибо, что согласилась пойти со мной, — нежно улыбнулась Аманда. Девушка придерживала Эмили под руку, пока они вместе шагали к кабинету врача, что наблюдал за течением ее беременности. Уистлер заметно нервничала, хоть и пыталась скрыть это за улыбкой. — Всегда рада помочь, — любезно ответила близняшка. Блондинка теребила край рукава платья, когда пальцы Эмили остановили ее беспокойные руки. — Успокойся, — шепнула она. — Ненавижу эту процедуру, — тяжело выдохнула Аманда. — Это как-то унизительно, что-ли. Красота улыбки испарилась, заменив ее на проступившие слезы и часто дыхание. Девушке было обидно, что супруг так занят работой, что не нашел времени сопроводить ее на столь неприятную процедуру. Его, как и во многих моментах, заменяла сестра. За что Уистлер, и правда была очень благодарна. Это куда лучше, чем оставаться тут одной. — Ну все, — шепнула Сазерленд, подавая салфетку. — А хочешь, я пройду это вместе с тобой? — Ты серьезно? — нахмурила прекрасное лицо блондинка. — Пусть мне будет так же неприятно, зато тебе не так страшно, — пожала плечами рыжеволосая. — Спасибо, — смущенно опустила глаза Аманда. — Я очень благодарна такой поддержке. — На что только тетушка Эмили не пойдет ради племяшки, — надув губы, девушка склонилась к животу Аманды. Дверь в кабинет доктора открылась и их встретил низенький, пожилой мужчина в больших очках и с залысинами на голове. — Добрый день миссис Сазерленд, — поприветствовал он пациентку. — И Вам… — не знал он как обратиться к Эмили. — И миссис и мисс Сазерленд, — пошутила блондинка, указывая на спутницу. — О, родственники, — по-доброму улыбнулся он. — Ничего, что мы вдвоем? — интересовалась Эми. — Мои пациентки часто приходят в сопровождении подруг, — отвечал он, подготавливая инструменты. — Это нормальная практика. Я за компанию осмотрю и Вас. — Хорошо, — тихонько произнесла близняшка. В кабинете доктора ее уверенность и жажда поддержать невестку немного погасли. Но Эмили была человеком слова, и держала его вне зависимости от ситуации. — Прошу Аманда, — указал врач на ширму. — А Вы пока подождите здесь. Сазерленд сидела тихо, как мышка. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которая боится врачей. Эми стыдила себя за это, взрослая и зрелая, а испугалась осмотра гинеколога. Минуты тянулись дольше обычного, близняшка не находила себе места из-за волнения, поэтому бесконтрольно кусала ногти. — Ну что же, — голос мужчины прозвучал спокойно и немного с улыбкой. Рыжеволосая быстро убрала пальцы от губ, как если бы ее застали за преступлением. Ей стало стыдно за подобное поведение. — Все хорошо, даже отлично, — рассуждал доктор. — Малыш развивается как положено, прилежание плода правильное и в целом все в норме. У Вас будут легкие роды Аманда. Блондинка счастливо улыбалась, поправляя платье у ширмы. Уистлер буквально светилась изнутри. Близняшка не могла не улыбаться в ответ, чувствуя радость за брата и его жену. Металлический звук гремящих инструментов, что врач сбрасывал в железный контейнер с пометкой «использовано», немного омрачал настрой зеленоглазой. — Ну что, — обратился мужчина к ней, поправляя очки. — Теперь Вы? — Да… нет наверное, — замялась Эми. — Раз с Амандой и ребенком все в порядке… мне-то и не надо было… я же просто… это поддержка, — ее слова путались. Аманда рассмеялась панике близняшки. — Давай, ты обещала, — напомнила Уистлер, отбирая пальто из ее рук. Сазерленд неуверенно шагала к ширме, оборачиваясь на невестку. — Эмили, — усмехнулась Аманда. — Паника в твоих глазах — бесценна. Девушка старалась шутить, дабы немного разрядить обстановку. Такая неприятная для нее процедура, превратилась в забавную ситуацию, когда золовка начала паниковать и пытаться соскочить. Рыжеволосая лежала в кресле и смотрела в потолок. Она старалась абстрагироваться от всего, в надежде, что это быстрее закончится. Чувствуя ее волнение и напряжение, мужчина постарался быть очень деликатным и осторожным. Проводя осмотр, он задавал вопросы касаемо самочувствия, последних дней цикла и подобное. Сазерленд была уверена, что это все стандартные вещи, которые врачи всегда спрашивают. Эми была уверена в своем здоровье, поэтому не предполагала услышать о каком-либо заболевании. — У Вас тоже все в норме, — подытожил доктор. — Срок примерно шесть-семь недель. Близняшка поднялась на локтях, уставившись на него. Мужчина смотрел на ее округлившийся и изумленный взгляд, понимая, что та не в курсе. Тишину нарушил хлопок упавшей сумочки из рук Аманды, что стояла за ширмой, и до этого так весело подшучивала над золовкой. — В смысле? — выдала рыжеволосая. Она с первого раза поняла, о чем идет речь, но не нашла ничего другого, что сказать. Девушку замутило, а голова неприятно закружилась, на ее счастье она все еще лежала. — Эмили, — тепло улыбнулся врач. — Вы беременны. — Нет, — усмехнулась Сазерленд, отрицая очевидное. — Этого не может быть. Эмили была точно уверена, что после того случая, она не способна на зачатие. Тем более, что прошло уже столько лет. — Может Вы ошиблись, — засуетилась она. — Проверьте еще раз. Этим она лишь развеселила пожилого доктора, чей стаж работы был больше, чем она прожила. — Эмили, — позвала ее, ворвавшаяся за ширму Аманда. — Черт, — выругалась близняшка. — Аманда! — Просто я… — в оленьих глазах девушки копились слезы. — Я так рада, дети это счастье. — Так все, хватит, — вернула себе самообладание Сазерленд. — Нам пора. Спасибо за осмотр. Эмили поспешила покинуть кабинет врача, почти что выбегая на улицу. Девушка шла слишком быстро, из-за чего Аманда заметно отставала. Она просто хотела сейчас побыть одна. Не хотела, чтоб кто-то видел ее слабость, ведь уже чувствовала подкативший к горлу ком и влагу слез в глазах. Сазерленд завернула за один из корпусов, что вел к парковке, и, опираясь спиной о кирпичную стену, осела. Она зажимала рот рукой, чтоб не всхлипывать. Из зеленых глаз лились слезы, да в таком объеме, что наверное накопился за последние пять лет. Страх и отчаяние сейчас были спутниками Эми, а здравый рассудок спал. Ее сердце часто билось, отдаваясь ударами в горле, а длинные волосы, кончиками касались земли. Тошнота от волнения переходила в панический ужас, от одной только мысли о случайной и незапланированной беременности. Ее будто откинуло на много лет назад, когда это было непростительным проступком. Собственно как и сейчас, подобное осуждалось, а такие дети назывались бастардами. Из-за пелены слез, близняшка не сразу разглядела Аманду, что убирала волосы с ее лица и утешительно обнимала. — Ну все, — шептала блондинка. — Все же хорошо, я с тобой. Они не были близки, но поддержка Уистлер была как никогда кстати. Рассказать о подобном, Эмили не могла никому. — Это ребенок Джона, да? — уточнила блондинка. — Это чудесно. Я уверена, он будет хорошим отцом. Девушка прижимала лицо золовки к своей груди и животу, так как была на порядок выше. Ее пальцы гладили медные волосы, и жалели девушку, как если бы она была ей матерью или сестрой. — Все будет хорошо, главное успокойся, — шептала Аманда. — Ты не одинока. — Аманда, — всхлипывала она имя невестки. — Пожалуйста, никому об этом не говори, я умоляю тебя. Близняшка пребывала в отчаянии. И в таком состоянии, ей виделся лишь один выход. Уистлер была удивительной девушкой, в ней умещались внешняя красота, идеальность лица, фигуры с покладистым характером и добрым сердцем. Девушки ее типажа, обычно бывали теми еще беспринципными стервами, но не Аманда, что характером была вся в отца. Все, кто ее видел, отмечали ее красоту, а когда знакомились ближе, удивлялись ее доброте и милосердию. Такие черты характера, не допускали в ней злобу и ненависть. Она очень сильно любила Райли, а соответственно и Эмили. Несмотря на их прошлое, блондинка воспринимала это как должное. Разумеется, появление Джона в их жизни, подарило шанс на то, что ее супруг успокоится и оставит сестру в покое. А рождение их ребенка и вовсе положит конец прошлому. Аманда заботливо готовила сэндвич с индейкой и сыром, что так нравились золовке. Она заварила для них обеих ароматный чай с мелиссой и лимоном, он великолепно помогал справиться с тошнотой. В ее первом триместре все было как у всех и девушка уже была научена неприятным опытом. К тому же, близняшка не хотела, чтоб об этом пока кто-то знал, а соответственно скрыть тошноту было сложно. Безусловно, она рассчитывала, что у них с Джоном все будет серьезно, а значит и у них с Райли все наладится. Но помогала она Эми не только из корыстных целей, а потому что ей было не все равно. Не застав Эмили в своей комнате, Уистлер направилась к Скай, затем в библиотеку. Ее даже посетила ужасающая мысль, что та могла пойти в тренировочный зал, а ей нельзя никакие физические нагрузки. Аманда в силу возможностей не очень быстрого перемещения, спустилась вниз, но обнаружила на тренировке только супруга. Тот нежно чмокнул ее в нос, удивившись такому раннему пробуждению. — Я думала Эми тут? — как-бы невзначай спросила она. — Нет, ее здесь нет, — ответил близнец. — А зачем она тебе? — Хотела вместе позавтракать, — ее ответ был непринужденным. — Ммм, — протянул он, вытирая влажное от пота лицо. — Смотрю Ваш недавний визит к врачу сблизил Вас. — Да, — улыбнулась блондинка. — Я ей очень благодарна за поддержку. Жаль тебя не было. — Ну прости меня милая, — улыбнулся Райли, своей безупречной улыбкой. — Я слишком много работаю, ради нашей семьи. Но обещаю, впредь проводить больше времени с Вами. Аманда поцеловала супруга, направляясь к выходу. В ее душе теплились его слова и обещание. Поднимаясь по лестнице, ее вдруг пробила мысль и слова мужа о визите к врачу. Перебирая ногами по ступенькам быстрее, девушка забеспокоилась. Ее сердце подсказывало, что что-то неладно. Из ниоткуда взявшееся волнение отдавалось тревогой внутри. Взгляд Аманды зацепил витражное окно, выходящее в их двор. Она заметила шевеление на улице. Девушка пересекла холл, открыв входную дверь. У машины стояла Эмили, одетая слишком неприметно и по мужскому типу. Заметив Аманду, она засуетилась, усаживаясь в салон. На крики Уистлер, девушка не реагировала, игнорируя тот факт, что беременная пытается догнать ее. — Да ты издеваешься, — зашипела Аманда сама себе. — Пользуетесь тем, что я быстро передвигаться не могу. Она сразу поняла в чем дело. Вспомнила испуг золовки, когда та узнала о своем положении. Аманда понимала, что ей не догнать ее, даже если она прямо сейчас сядет в авто. Да и погоней этой лишь привлечет нежелательное внимание Райли, а ведь она обещала хранить этот секрет. Но, понимая что та хочет сделать, ее разум стал с бешеной скорость подбирать другие варианты действий. Блондинка вернулась в дом, не подавая вида, что что-то произошло. Она направилась в кабинет супруга, пока тот был занят утренней тренировкой. Времени было мало, и действовать было необходимо прямо сейчас. — Ну нет Эми, — шептала себе под нос Уистлер. — Детей убивать я тебе не дам. Добравшись до телефона, что стоял на рабочем столе, Аманда попросила связать ее с домом Джона Шелби, но услышав в трубке голос женщины, что любезно сказала, что Джон в это время уже на работе, не отчаялась. Она просила соединить ее с компанией семьи Шелби, и вновь попала на женский голос, но теперь он был молодым и немного томным. Лиззи отвечала, что Джон на собрании и сейчас не может говорить, отмечая что-то в журнале приемов. Аманда пыталась быть убедительной, и даже немного угрожающей. Старк нехотя, подняла телефонный аппарат с длинным проводом, придерживая трубку плечом. Женщина вздохнула, цокнула, подошла к зеркалу, дабы убедиться, что выглядит достаточно привлекательно, и только тогда постучала в дверь его кабинета. Козырек позволил ей войти, не отрывая взгляда от бумаг. Мужчина был погружен в работу, стараясь делать важные дела в первой половине дня. — Звонит какая-то женщина, хочет тебя услышать, — прошептала Старк, прижимая трубку к груди. — Я занят, — ответил цыган, даже не взглянув на секретаря. Он и правда был загружен делами и вникал в отчет, не особо интересуясь тем, что она ему говорит. — Он занят и не может сейчас говорить, — ответила Лиззи, закатывая глаза и все так же стоя в дверях. Голос в трубке был настойчивым и громким, Старк это раздражало, но это было ее работой. — Говорит, что это по поводу Эмили Сазерленд и срочно, — передала она слова звонившей, так же прижимая трубку к груди. Не теряя ни секунды, Джон поднялся с места, отобрав телефон у девушки. Лиззи была удивлена таким поведением. Джон поднес телефонную трубку к уху, слушая девушку на том конце провода. В какой-то момент его лицо стало бледным и без эмоциональным, как если бы было из фарфора. А затем, его глаза округлились и он часто заморгал. А после, стал растерянным, как мальчишка, получивший выговор от школьного учителя. — Диктуй адрес, — хрипло произнес он, хватая карандаш. Не прошло и секунды, как мужчина сунув в руки Лиззи телефон, спешно накидывая пальто. Женщина спрашивала его о том, куда он собирается и что говорить Томасу, когда тот спросит. Но Шелби ее уже не слышал. Он несся по лестнице, спеша к авто, теперь на счету была каждая секунда. Эмили сидела в коридоре больницы, рассматривая его стены. Потолки были высокими, с закругленными концами, что плавно переходили в потолок. Интерьер был в белых и молочным тонах, что действовало на нервы. Все было таким холодным и бездушным, и даже персонал казался каким-то черствым и безразличным. Сазерленд пряталась за высоким воротником пальто и восьмиклинкой. Ее здесь никто не знал, среди девушек и женщин в очереди знакомых не было, но она чувствовала стыд. Ей мерещилось, что во взглядах окружающих, она видит осуждение и порицание. Близняшка рассматривала людей в очереди, чувствуя как накатывает паника. Все они были такими чистыми и будто безгрешными. Кто-то на большом сроке беременности, как Аманда, кто-то еще нет. Но всех их объединяла любовь к детям, а она детоубийца. Тошнота вновь подкрадывалась, но на этот раз с мелкой и противной дрожью о спине, что покрывала ее кожу прохладной липкой испариной. «Ты шлюха, что натрахала бастарда вне брака», роилась мысль в ее голове. «Таких как ты будут осуждать до конца твоих дней». «Позор семьи, ты занималась любовью с мужчиной, чего ты ожидала, новый автомобиль, или волшебную палочку?» — «Волшебная палочка», уже наградила меня беременностью, — беззвучно шевелила губами Эми сама себе. Мысли и чувство вины раздирали ее на части, девушке даже не хотелось думать, что внутри нее зародилась маленькая жизнь. Это маленькое существо такое крошечное и невинное, но может так кардинально изменить ее жизнь. К таким переменам, она просто не готова. Гадкое и мерзкое чувство вины перед «ним», просто рвало ее душу на куски. Это она во всем виновата. Этой ей расхлебывать и нет ей прощения, сколько не стой со свечкой в церкви. Неприятная боль от потянутых волос у виска, вернула Эмили к реальности. Та даже и не сразу сообразила, что происходит. — Ох, простите, — засуетилась девушка рядом с ней. — Он такой любознательный. Сазерленд встретилась взглядом с малышом, что сидел на руках своей мамы и смотрел на нее своим забавным, изучающим взглядом. Слова в горле рыжеволосой просто застряли. Они смотрели друг на друга, как влюбленные, чьи сердца пронзила стрела Купидона. Мальчику было от силы пол годика. Он был таким милым, как маленький ангелочек с большими синими глазами. Его мать все время что-то щебетала ему. Она была моложе Сазерленд, да и в целом очень молода для матери. Оба были довольно скромно одеты, а ее обувь говорила о том, что служит ей уже не один год. Но в ее глазах было столько нежности и любви, что Эми была уверена, ей плевать на туфли, одежду и прочие блага, когда она так погружена в заботы о сыне. — Ничего, — улыбнулась Эми. — Мы к педиатру, — продолжила разговор незнакомка. — Просто возле Вас место освободилось. Рыжеволосая улыбнулась, опустив голову. Она не хотела чтоб посторонние видели ее слез. Малыш вновь и вновь пытался ухватиться за локоны Эмили, что торчали из-под пальто. — Вы ему определенно понравились, — шутила молоденькая мамочка. — Оскар, ну что же? Ну кто так проявляет внимание, эх, несносный ты мальчишка. Сазерленд будто ударило током, она уставилась на малыша и его мать. О чем та лепетала сыну, девушка не слышала, будто пребывая в вакууме. В голове билась птицей в клетке мысль «что я здесь делаю?». Так было нельзя. Эмили часто задышала. В ее памяти стали всплывать ужасные воспоминания о том, как она узнала о беременности от брата, как оба боялись этого. Затем мозг сжалился над ней и выудил момент, когда Джулия носила их сестру, затем, как Скай появилась на свет, как девушка впервые взяла ее на руки. Близняшка уже была готова сорваться места и бежать, куда глаза глядят, когда сидящая справа женщина, указала на то, что подошла ее очередь. Сазерленд встала, взглянула вслед уходящей девушке с младенцем, и перешагнула порог кабинета врача. Джон не соблюдал абсолютно никакие правила движения, ему было откровенно плевать. Мужчину сейчас охватывали гнев, паника, ужас и страх. Он не хотел верить, что Эмили добровольно убьет их ребенка. Козырька трясло и лихорадило, он не мог связно мыслить и даже не представлял, что будет говорить ей. То недалекое расстояние до больницы, мужчине казалось, что по времени как до луны. Шелби резко остановил машину прямо на дороге, выбегая из салона. Ему было плевать, что он ее не закрыл и ее могут угнать, что ему что-то кричит охранник, что его дорогие ботинки утопают в траве мокрого газона. Впереди была только цель и время, что сейчас было его врагом. «Только бы успеть» пульсировало в мозгу козырька. Мужчина вихрем влетел в здание. Его воображение рисовало ужасающую картину, как их малыша прямо внутри живота Эмили сейчас проткнет холодный, железный, медицинский инструмент. Как этот комочек сжимается и прячется, ища спасение. Как бездушный врач изымет этого маленького человечка из ее лона, оборвав его жизнь. Такого допустить он не мог. Гангстер тряс медсестру за плечи, пытаясь выяснить какой врач принимает Сазерленд. Та с перепугу ничего не могла ответить. Но на помощь пришел один из его людей, что следовал за Джоном от самого офиса. Мужчина дал денег женщине постарше и опытнее, и та любезно выдала информацию, что должна быть конфиденциальной. Шелби летел по лестнице на четвертый этаж, ощущая свою беспомощность перед временем и расстоянием. В лестничном пролете между третьим и четвертым этажом, врачи спускали пациента в бессознательном состоянии, чем заняли весь проход. Цыган нервничал и не знал как теперь ему туда попасть, потому что, судя по их действиям, это надолго. — Джон, — позвал его один из «острых козырьков». — В туалете можно через окно попасть к пожарной лестнице, а оттуда вверх и по карнизу в нужный кабинет. Не раздумывая ни секунды, Шелби рванул в уборную, следуя плану. Его тело было максимально напряжено, ноги временами соскальзывали с поверхности карниза, а пальцы крепко держались за выступы. Медленно, но уверенно, он приближался к нужному окну. А внизу уже толпились зеваки и пара полицейских. Сидя на кушетке, Эмили тряслась от мелкой дрожи, что никак не унималась. Девушка чувствовала себя грязной и униженной. Она уже подготовлена медсестрами к процедуре, оставалось лишь собрать волосы. Дрожащие пальцы отказывались слушаться, из-за чего она уже несколько раз пыталась привести себя в порядок. Вошедшим врачом оказался тот самый мистер Аркет, что проводил их с Амандой осмотр и следил за ее беременностью. — Мисс Сазерленд, — обратился он к пациентке. — Признаюсь, неожиданная встреча. Не ожидал Вас увидеть на данной процедуре. Близняшка смотрела в пол, не смея поднимать стыдливый взгляд. — Я уверен, произошла чудовищная ошибка, — бубнил мужчина, поправляя очки, глядя в медицинскую карту. — Нет, — качнула головой она. — Все правильно. В ее голосе звучала горечь отчаяния. Аркет тяжело вздохнул, отпустив улыбку с лица. Мужчина положил карту на стол и снял очки. Он не притронулся ни к инструментам, что угрожающе лежали рядом с кушеткой, ни к пациентке, ни к перчаткам. — Давайте начнем уже, — тихо предложила зеленоглазая. — Вы так спешите, потому что боитесь передумать, — констатировал доктор. — Нет, я не передумаю, — огрызнулась она, в собственную защиту. Мужчина присел рядом с ней на кушетку, что нарушало субординацию. — Эмили, — позвал ее врач. — Я проработал в больницах очень много лет, даже во Франции бывал. Его сморщенная и большая рука, коснулась ее пальцев, установив между ними некий контакт. — За всю мою карьеру, — продолжал Аркет. — Я такого навидался, что и в кошмарном сне не приснится. — Было и хорошее и не очень, я видел так много девочек, девушек и женщин. У всех них были разные обстоятельства, проблемы и ситуации. Но всех Вас, объединяет одно. — Что? — спросила она, наконец подняв на него свой взгляд. Ее глаза были сердитыми и полны слез. — Ваш взгляд, — тепло ответил доктор. — Я понял, что ты носишь дитя, как только Вы с Амандой перешагнули порог моего кабинета. Это всегда видно в Ваших глазах, даже когда Вы сами еще не в курсе. — И что же Вы увидели во мне? — Страх и волнение, смешанное со счастьем, — ответил мужчина, устало потерев переносицу. — Мистер Аркет, — попыталась она быть строже. — Вы говорите это, чтоб отговорить меня? В надежде, что я изменю свое решение? — А Вы измените, — улыбнулся мужчина. — Все те дамы в очереди с Вами. Вы и представить не можете, на что они готовы ради своих детей, ради того чтоб суметь их зачать. А ты так легко и просто расстаешься с этим шансом. Некоторые из них, готовы предложить тебе все на свете, лишь бы ты отдала эту возможность им. Сазерленд упустила слезы, издав тихий и слабый стон. Девушка положила ладонь на грудь, пытаясь успокоить накатывающую истерику. Близняшка и до этого сомневалась в правильности своего решения, а все эти знаки на ее пути…. Этот милый малыш по имени Оскар, слова врача… все это уговорило ее посмотреть на ситуацию с другой стороны. Девушке захотелось покинуть это место прямо сейчас и оказаться в своей комнате, завернувшись в одеяло. Если высшие силы существуют, то так они дают ей знаки. — Если там есть кто-то, — беззвучно шевелила губами близняшка, уставившись в потолок. — Дай мне знак, ибо я не знаю что мне делать. Шум и свист с улицы привлекли внимание обоих. Доктор взволнованно надел очки, направившись к окну. Заплаканная Сазерленд сидела на кушетке поджав ноги. — Эмили! — послышалось из-за стены. Из-за стены на четвертом этаже. — Эми, не делай этого! — натужно кричал Джон, появившись в окне. Гангстер ударил кулаком в стекло, наконец добравшись до пункта назначения. Аркет закрывал собой хрупкую фигуру девушки, испугавшись такого хода событий. — Я призываю Вас к благоразумию, — старался сохранять спокойствие доктор, все также закрывая ее собой. — Прошу, не трогайте мою пациентку, она в положении. Шелби сбил рукавом пальто осколки, торчащие из рамы, и перелез внутрь. — Спокойно мистер Аркет, — уверенно обратилась она к врачу. — Это отец ребенка. Джон в миг оказался у ног возлюбленной, сидя на коленях. — Малышка, — шептал он, зацеловывая ее руки, из его порезанных пальцев сочилась кровь. — Что ты наделала? — Ничего, — выдохнула она, пытаясь улыбнуться. — Я ничего не сделала. — Вставай детка, — поднял он ее. — Пойдем домой. Козырек накинул на нее пальто, прямо поверх сорочки. Не хотелось тратить время на переодевания, к тому же внизу его люди разбирались с полицией. — К вечеру Вам поставят новое окно, — бросил Джон мистеру Аркету. — Простите. — Ничего, — улыбнулся врач. — Такого в моей практике еще не было, вот и новая история. Мужчина тепло улыбнулся пациентке. Теперь история Эмили Сазерленд, однажды будет рассказана юной девушке, запутавшейся в себе, в минуты, когда та не будет ведать, что творит. — Всего доброго, — попрощался он с гостем из окна. — А Вас, мисс Сазерленд, я жду в скором времени на постановку на учет. — Договорились, — робко улыбнулась она, прячась под крыло Джона. Гангстер придерживал любимую, выводя ее в коридор, где их провожали изумленные взгляды пациенток. Эмили переминалась стоя у стола в кабинете Джона. Девушка уже несколько минут выслушивала возмущение Аманды в телефонной трубке. Та была в ярости, но рада, что Шелби успел. В дверь вошла Полли. Женщина удивилась появлению Сазерленд в их офисе, но еще больше ее внешнему виду. Больничная сорочка стандартного размера болталась на ее маленькой фигурке, поверх было накинуто пальто, что своим воротом закрывало медные волосы, а ботинки были надеты поверх босых ног. Лицо было болезненно бледным, а губы почти синюшными. Взгляд девушки был испуганным и виноватым, его не могли скрыть ни темные ресницы на густые брови. Договорив по телефону, она с тяжелым вздохом положила трубку и опустила глаза в пол. Ей было стыдно, что она так поступила с Амандой, заставив ту перенервничать. Но куда страшнее были ее помыслы об аборте. Близняшка гнала их подальше, но получалось не очень. — Джон отъехал ненадолго, — заговорила она. — Уже должен вернуться. — Я в курсе, — бросила цыганка. Эмили сдирала ногтями кожу с пальцев, и не смела поднимать взгляда. Она как нашкодившая школьница, не знала куда себя деть. Ей казалось, что весь мир ополчился на нее, из-за ее поступка. — Я… просто… — путала она слова и мысли. — Все хорошо, — быстро проговорила Грей, обнимая девушку. — Ты просто испугалась. Эмили не ожидала такой реакции и внезапной поддержки. — Все мы уязвимы в этот период, — продолжила женщина. Ее пальцы поглаживали волосы Эми. — Он рассказал тебе? — она вновь виновато опустила голову. — Нет, — улыбнулась Полли. — Я просто это поняла. А сейчас не заставляй его ждать. Спускайся вниз и садись в машину. Пальцы Грей стерли сорвавшуюся слезинку из зеленых глаз. Козырек остановил авто. Мужчина был взволнован и немного резок. Сазерленд молчала и смотрела в окно всю дорогу. Ей было стыдно и страшно, от понимания, что она могла натворить и что будет дальше. Девушка не могла подобрать слов и не пыталась оправдаться. Цыган вышел из машины, хлопнув дверью. Затем, открыл пассажирскую дверь, подавая ей руку. Эмили покорно вышла из салона. Она осмотрелась. — Что это за место? — напряглась близняшка. Это был высокий холм, что открывал великолепный вид на город. Неподалеку стояла старая полуразрушенная церковь, а рядом с ней пруд, что разделяли эту зону с начинающимся лесом. — Место, где все мужчины семьи Шелби зовут своих женщин в семью, — ответил гангстер. Эмили потупила взгляд. Ее руки задрожали, а в коленях ощущалась слабость, когда мужчина встал перед ней на одно колено и взял ее за руку. — Эмили Сазерленд, — очень серьезно произнес он ее имя. — Согласна ли ты стать моей законной женой? Рыжеволосая пребывала в таком ступоре, что и звука издать не могла. Слишком много событий произошло в один день. Она кивала головой в знак согласия, так и не вымолвив и слова. Шелби надел кольцо, что ювелир только закончил изготавливать. Оно было красивым и нежным. Джон поднялся и требовательно поцеловал невесту. Его поцелуй был настойчивым, а руки сжимали ее лицо. — Как ты могла допустить одну лишь мысль об этом? — шипел козырек, покусывая ее губы. Из глаз Эмили текли слезы. Это больше не было страхом и стыдом, теперь они были от радости, что любимый остановил ее, не дав случиться непоправимому. — Прости меня, — едва смогла вымолвить она. — Никогда больше не смей подвергать себя и нашего ребенка опасности, — шептал мужчина, шаря руками по ее животу. — Я так сильно люблю тебя. Так сильно люблю нашего малыша. Так сильно. Сазерленд целовала его в ответ, как будто это был последний раз. — Едем домой, — хрипло произнес козырек. Он вкладывал в ее ладонь ключ от своего дома, давая понять, что она теперь там хозяйка. — Джон, — тревожно произнесла она его имя. Гангстер напрягся. В его голове пронеслись сотни мыслей, касаемо сегодняшнего дня, ее опрометчивого поступка, всего произошедшего. — Я люблю тебя, — на выдохе проговорила Эми, как если бы признавалась в преступлении. Шелби крепко прижал ее голову к своей груди, упустив пару скупых, мужских слез. Эмили обнимала его за талию, чувствуя покой и защиту. — Малышка моя, — шептал он, касаясь губами ее виска. Автомобиль остановился перед парадным входом в офис компании Шелби. Вышедшие из него мужчины выглядели довольно представительно. Дорогие костюмы, часы и обувь говорили за себя. — Перси, — позвал его один из помощников. — Зачем мы вообще здесь? — Не знаю, — поджал он губы ухмыльнувшись. — Просто чувствую, что должен проверить как обстоят дела у Шелби и Сазерлендов. — На кой черт они нам сдались? — продолжал сопровождающий. — И без того им помогаем. — Не знаю. Но чувствую, что должен.