Калейдоскоп моей параллельности

Тепло попрощавшись с дедами, Цунаде быстро вернулась к Какаши и остальным. Ученица попросила немного времени наедине с первыми хокаге, пока техника не развеялась. Хаширама проводил взглядом любимую внучку и повернулся к оставшимся. — По моим ощущениям технике осталось минут 10-15. Пора прощаться, Сакура. Куноичи вздрогнула, глаза сразу же предательски защипало от зарождающихся слёз. Да, она знала, что рано или поздно ей придётся проститься с ними ещё один раз. Сколько их уже было, этих прощаний с дорогими людьми? И не все были такими мирными. Сколько слёз она пролила на похоронах, прощаясь навечно? Сколько раз её сердце разбивалось на тысячи осколков, встречая друзей, что она уже проводила в последний путь? Сколько... сколько... сколько же… Но куноичи одёрнула себя. Надо собраться! Этот раз действительно последний, ведь её путь уже завершён. Она состарится и умрёт в этом мире, если конечно сможет дожить до старости. Сакура похлопала себя по щекам и, улыбнувшись, повернулась к мужчинам, что скоро должны будут уйти в светлый мир. — Я рада, что смогла вновь стоять рядом с вами на поле боя. Повод конечно нерадостный, но благодаря вашей помощи мы смогли быстро победить врага. Спасибо вам. Она поклонилась и повернулась к Мадаре. — Мадара... без твоих тренировок я никогда бы не научилась так красиво танцевать на поле боя. Лучшего партнёра не сыскать во всех мирах, и я сейчас не только про танцы, ты знаешь. На этих словах Сакура подошла и крепко стиснула Учиху в объятия. Мадара лишь улыбнулся уголками губ и поцеловал куноичи в макушку. — Я всегда приду к тебе на помощь, чертёнок. Не стесняйся пользоваться трудами Тоби, печати Эдо Тенсей ты знаешь. И да, я всё ещё считаю, что веер на спине подошёл бы тебе гораздо больше. Подумай над этим. Также я завещал тебе свой Гунбай, не прибей уж им моего потомка. И он хитро ей подмигнул. Ткнув его в бок, Харуно отстранилась, улыбаясь во все 32. — И не надоело тебе? Уже ведь 134-ый раз отказ получаешь. Помнится, когда я соглашалась ничего путного с этого не выходило. Мадара, лукаво улыбаясь, лишь развёл руками с проигравшим видом. Сакура шагнула к Хашираме, губы предательски задрожали. Сенджу сам сжал её в по-братски крепких объятиях, что аж ноги куноичи оторвались от земли на несколько мгновений. — Не плачь, сестрёнка. Ты ведь знаешь, что это — лишь начало дальнейшего длинного пути. Наш путь завершён здесь, но он продолжится в новом месте. У тебя впереди ещё столько дел, ты так долго шла к тому, чтобы всё сложилось именно так. Поэтому сегодня я разрешаю тебе плакать, но только от счастья, поняла? Он немного отстранился и вытер слёзы с её щёк большими пальцами рук. Улыбнувшись, Хаширама продолжил: — В доме, что я построил для вас с Тоби есть небольшой тайник, я распечатал его сейчас. Загляни туда, как вернёшься, тебя ожидает небольшой подарок. Не грусти больше, мой милый цветок, я хочу видеть только твою улыбку. И помни, что ты навсегда останешься в моём сердце, частью моей семьи, ведь я люблю тебя, сестрёнка. Закончив свои напутственные слова, Бог шиноби запечатал всю любовь и теплоту, что испытывал к Сакуре на её лбу, в прощальном поцелуе. Сакура на миг прикрыла глаза, вбирая в себя все эмоции, которыми всегда так щедро делился со всеми первый хокаге. — Я тоже люблю тебя, брат. Всегда любила, буду любить и помнить тебя. Я буду защищать твоё наследие с гордостью, на сколько хватит моих сил. Сейчас ей очень не хватало мужества, ведь теперь предстоит попрощаться и с ним. Судорожно вздохнув, она повернулась к младшему Сенджу. Он, как и всегда, стоял чуть поодаль от остальных. Отстранённость — его родная черта, что всегда так раздражала Сакуру, сколько бы раз она не сталкивалась с ней, путешествуя по параллельным мирам. Лишь со временем она научилась мириться с ней, но так и не полюбила, не приняла до конца. Ведь куноичи всегда отдавала в отношениях всю себя, во всех отношениях. Когда заботилась, любила, ненавидела, убивала врагов, растила его детей... Всегда, до конца… Он первым шагнул к ней навстречу. В красных глазах, что всегда были омутами спокойствия и безразличия, теперь поселилась тоска. На секунду Сакура даже пожалела, что вернула ему некоторые воспоминания из параллельной жизни, пока находилась в прошлом этого мира. Если бы Тобирама меньше знал, возможно, сейчас ему было бы легче? Но он ведь так радовался, когда она показала ему… Отбросив непрошенные мысли, она порывисто бросилась к нему в объятия. Маленькие кулачки ирьенина сжали ткань на его спине так, что костяшки побелели. — Тоби... прости меня… Сенджу лишь мотнул головой, уткнувшись носом в её макушку и вдохнув едва ощутимый запах волос. Последние минуты в мире живых ему посчастливилось провести с любимой женщиной, он не будет роптать на судьбу. — Я всегда знал, что ты уйдёшь. Не извиняйся за тот раз, ты ведь даже попрощалась, по-своему. То твоё письмо я хранил всю жизнь, в этом вся ты. Милая, до кончиков волос вежливая аккуратистка. Наверное, в эти твои черты я и влюбился с первого взгляда или же в твой вздёрнутый носик, утонул в омуте твоих весенних глаз... Я был скуп на комплименты, Сакура, видимо это приходит лишь с возрастом. Тебе стоило появиться в моей жизни на пару лет позже, хах... И задержаться на пару десятков дольше… Слушая его спутанное признание, Сакура больше не смогла сдерживать слёзы. Они быстро сбежали по щекам девушки и разбились о доспех Тобирамы. Как когда-то её мечты о мирной, долгой семейной жизни. Тот год, что она провела в прошлом этого мира был одним из самых светлых её воспоминаний, но и боли принёс не меньше. Она справилась с миссией слишком быстро, и мудрец Рикудо не позволил ей задержаться, хоть она и молила об этом. Их прощание было ужасным, она просто сбежала, оставив глупую прощальную записку, пропитанную её горькими слезами. И вот ей снова приходится отрывать от сердца близкого ей человека. Прощаться, не имея возможности даже нормально поговорить. У неё за спиной столько прожитых в других мирах лет, но по иронии ей снова не хватает времени! Почему судьба шутит лишь злые шутки? — Тоби, прости меня... Я так виновата перед тобой, слишком эгоистично с моей стороны было напоминать тебе... чтобы потом вот так быстро бросить. Но я обещаю, что следующая моя жизнь от начала и до конца будет лишь с тобой. Она мысленно воззвала к Мудрецу Шести путей. Лёгкое сияние возникло слева от них. — Наставник, гарантируйте моё обещание, прошу вас. Я знаю, что вам это по силам... Умоляю, соедините наши реинкарнации. Это моя последняя к вам просьба... Мудрец лишь печально улыбнулся и сложил руки в печати. — Моя упрямая ученица, не плачь так горько. Я исполню твою просьбу, вы переродитесь вместе. Поспеши сказать всё, что хотела, времени почти не осталось. И он вновь растворился в воздухе, оставив за собой лишь медленно угасающие светлячки света. — Пора прощаться, душа моя. Усмехнувшись с того, как забавно теперь звучит эта фраза по отношению к их будущему, он нежно заправил за ушко выбившуюся прядь розовых волос. Сакура больше не обрезала волосы, ведь многим близким людям они так сильно нравились. Но в бою они часто мешались ей и выбивались из причёски. — Это всё, что я могу сделать для нас сейчас. Прощай, Тобирама... И встреть меня в будущем с улыбкой. Даже её заплаканное, испачканное в пыли и крови лицо было прекрасным. Тобирама на миг залюбовался ею, а затем медленно приник к её губам в прощальном поцелуе. Никогда ещё он не целовал её так. Словно самое важное, что он мог сделать — это подарить ей этот последний поцелуй его угасающей жизни. Передав ей всю свою бесконечную тоску, безграничную любовь и трепетную надежду на будущее… Одинокая слеза вновь скатилась по её щеке и, упав, в этот раз не встретила на своём пути преграды из металла его доспехов. Со стороны было видно, как начали распадаться на прах и пепел стоявшие возле биджу воскрешённые. От ног и выше, к голове, смерть кралась по их уставшим телам. Сакура всю жизнь будет жалеть, что не открыла глаза на мгновение позже… Ещё секунду назад её губ касалось родное тепло, а уже в следующий миг она увидела, как в сантиметрах от неё распадается хлопьями пепла его красивое лицо… Свет померк в изумрудных глазах... Даже обещание о будущей жизни не могло спасти Сакуру от жестокой боли, что приносит расставание. Ветер лёгким дуновением начал разгонять внезапно появившиеся три горстки пепла и бумаги. Отчаянный крик боли пронзил разряженный воздух над полем битвы...