***
Тепла даже тысячи свечей было бы недостаточно, чтобы нагреть воздух этого дома. Когда-то здесь был слышен детский смех, а стены еще помнят прикосновение маленьких ручек прекрасной девочки, детство которой закончилось со смертью отца. Еще недавно единственными обитателями особняка были эльфы и среднего возраста вдова. Мелочная и злобная женщина, которая всю жизнь жила по выдуманным в своей голове правилам и порядкам, а также заставляла всех вокруг вести себя точно так же. Если бы презрение решило принять человеческий облик, то, несомненно, стало бы Эдвиной Паркинсон. Сейчас она и Тёмный Лорд сидели за обеденным столом, ужиная в тишине. — Вы не сказали мне даже слова с тех пор, как находитесь в моем доме, — осторожно начала женщина, сжимая серебряный нож в руке. — Меня забавляет то, что ты всё ещё считаешь этот дом своим, — ухмыльнулся Реддл, отпивая из бокала. Он бы давно избавился от раздражающей и назойливой Паркинсон, но не в его правилах было убивать хозяев домов, тем более чистокровных, из-за мелочей. Более того, дом всё ещё подчинялся ей, а родовую магию не перепишешь по щелчку пальцев. Том даже не смотрел в её сторону. Эдвина, хоть и являлась чистокровной, была для Тома хуже грязнокровок. Сидеть с ней за одним столом, находиться в её доме было для него сродни купания в луже с отходами. Однако, потеряв Малфой-мэнор, часть последователей, а также многие ценные бумаги и дневники, Реддл впервые за долгие годы ощутил некоторую растерянность. Эмоция эта не была похожа на то, что обычно чувствуют люди, и ощущалась легкой вуалью на краю его сознания, но этого было достаточно, чтобы вывести мужчину из себя. Он был удивлён такой наглостью школьников, и, что скрывать, даже слегка восхищён их смелостью. Весь этот коктейль из давно забытых ощущений царапал изнутри его череп и, пытаясь привести мысли в порядок, Реддл, почти не думая, принял приглашение вдовы. Эдвина опустила голову в тарелку и, пробираясь сквозь страх, продолжила: — Я лишь хочу выразить вам своё почтение и принести извинения, если я виновата, мой Господин. Лорд скривил губы. Ему не хотелось объяснять столь очевидные вещи, но он знал, что Эдвина всегда была слишком навязчивой, и если мысль засела у неё в голове, женщина будет совершать глупость за глупостью, добиваясь ответа. — Твоя дочь вместе с предателями крови, избранным мальчиком, выродком Малфоев и другими представителями магического мира, включая грязнокровку, сожгла труды многих лет моей жизни, — он сделал ещё глоток и на несколько секунд завис, всматриваясь в бордовый оттенок вина. — И сейчас ты, без стыда глядя в глаза, донимаешь меня пустой болтовней, не понимая, в чём твоя вина? Паркинсон открыла рот, чтобы ответить, но Реддл одним жестом ладони приказал ей замолчать, а после встал и, медленно обойдя стол, подошёл к Эдвине. Женщина дрожала, хоть и пыталась не выдавать беспокойство, продолжая держать спину ровной. Как только Том оказался слева от неё, Паркинсон всё же сжалась и робко подняла глаза на своего Господина. От ровной спины не осталось и следа. — Голову вниз, — прошипел Реддл и, не увидев подчинения, прошипел вновь: — Я сказал, голову вниз. — Мой Лорд… — Заткнись, — рявкнул Том и провел носом по щеке женщины, глубоко вдыхая её запах. — Ты пахнешь ничтожностью, Эдвина, — прошептал он ей на ухо. — И я не удивлен. Какой еще запах может иметь существо, подобное тебе? Он ходил вокруг неё, точнее сказать, кружил, будто коршун, в развевающейся мантии, и даже не думал опускать палочку, чем доводил органы Эдвины до состояния свинца. — Дрожишь, горбишься, боишься, — он обернулся к ней. — Чего ты боишься? Умереть? — скривившись, спросил мужчина. — Скажи мне, думаешь, если бы я боялся и трусился, то был бы сейчас там, где нахожусь? Имел бы я такую власть и влияние? Да, я не на вершине, но очень близок к ней, однако и того, что есть у меня, у таких, как ты, не будет никогда, — Том снова подошел к Паркинсон и очень медленно сделал глубокий надрез на её щеке. Женщина дернулась и заскулила, но ничего не сказала Реддлу. Всё так же сидела, глядя, как на белоснежную тарелку капает её кровь. — Молчишь, — он склонил голову набок. — И будешь молчать, не хватит духу отстоять себя и умереть с гордостью. При этом, мы же одинаковые. Мы люди, которых произвели на свет другие люди. Состоим из плоти и крови, имеем равное количество органов и конечностей. Что мешает таким, как ты, создавать крестражи, что мешает иметь власть? И не ври, что тебе бы её не хотелось, ещё как хотелось бы, а мешает только одно — страх. Вы не готовы идти на риск, не готовы думать и продумывать, не готовы умереть, отстаивая свои ценности, — Реддл провел палочкой по руке Эдвины, оставляя очередную полосу. — Вам нужно за кем-то идти, нужно кому-то служить, — он снова придвинулся к её лицу. — Ты понимаешь это? Вы сами делаете из себя рабов, сознательно отдаёте себя как безмолвный товар, а хозяин перед скотом не отчитывается, — отстранившись, Том направился к двери в свой кабинет, бросив не оглядываясь: — Надеюсь, я ответил на твой вопрос.***
Гарри поднял голову, но не решался выдать себя. Ему не хотелось, чтобы остальные видели, что он снова с ними. Пусть думают, что он ещё в омуте, который задушил его грубой верёвкой, оставляя с обратной стороны глотки уродливые шрамы. Голову жалил вакуум. Хотелось, чтобы это прошло. Гарри отчетливо слышал, как в мантии Рона громко тикали карманные часы. Слышал, как Тео перекатывает во рту мятный леденец, он всегда так делал, чтобы успокоиться. В его уши врезался хруст пальцев Джинни, которая сжимала мокрый платок. Поттер слышал все эти мелочи, но сквозь гул не мог разобрать даже слова, сказанного присутствующими в комнате. — Поттер, — Драко возник сбоку слишком резко, но парень не дернулся, так и продолжал стоять, глядя в омут памяти. — Поттер, если ты замер, это не значит, что тебя не видно. — Иди куда шел, — прошептал Гарри. — Я уже здесь, — упрямо ответил Драко и подошел ещё ближе. — Что бы у тебя ни произошло, ты, конечно, имеешь полное эгоистичное право скрыть это от нас, но если ты решил ничего не рассказывать, то будь добр — соберись. Ведь иначе получается очень интересная история: говорить ничего не хочешь, но всем своим видом выдаешь тот пиздец, который происходит в твоей голове. Гарри пристально посмотрел в глаза Драко. Он понимал, насколько парень был прав, но не мог говорить о том, что узнал, и тем более не мог стереть с лица события последнего часа. — Услышал тебя, — Поттер кивнул и, сжав зубы, последовал к выходу. — Гарри, — Рон окликнул его и поднялся с кресла. — Позже, — он хлопнул дверью, но тут же снова открыл её. — Не ходите за мной, разберитесь с ящиком Снейпа. Грейнджер оттолкнулась от шкафа, как только дверь за Гарри закрылась, и уверенно направилась к выходу. — Гермиона, он хочет побыть один, — Джинни попыталась остановить девушку. — Если бы я каждый раз слушала Гарри Поттера, он бы наверняка был бы уже мёртв, — ответила она, захлопывая дверь. Гермиона вышла в тёмный проулок и почти сразу наткнулась на серьёзный взгляд Гарри, который стоял, подпирая стену, и будто ждал её здесь. — Мы, как хорошие друзья, должны уважать твоё право на личное пространство, но, видимо, это работает только в одну сторону, да? — Да, — не моргнув, ответила девушка. — Если ты не видишь разницы между тем, чтобы лгать о потери магии, и тем, чтобы поддержать друга, то да, считай, что работает только в одну сторону. — Знаешь, — Гарри тяжело вздохнул. — С тех пор, как мы начали впадать в эти странные сны, я перестал ощущать ту дружбу, которая была между нами с первых курсов. Мы всегда окружены слизеринцами. Ты чаще бываешь с Драко, чем с нами, — он сунул руки в карманы. — Трио незаметно и постепенно распалось. — Не думаю, что ты удивишься, если я скажу, что чувствую то же самое, — Гермиона подняла глаза к небу. — Но мы оба знаем, что между нами уже давно нет просто дружбы. Мы семья, Гарри, ближе, чем ты и Рон, для меня только родители. Да, сейчас мы меньше общаемся, но я точно так же, как и год назад, готова жизнь отдать за тебя или Рона. Я всегда выберу вас. Всегда найду вас. Всегда буду с вами. — Даже несмотря на твои чувства к… — Даже несмотря на них, — перебила девушка. Внутри Гарри лопнуло напряжение, которое он испытывал много месяцев. То, что они отдалялись друг от друга, ранило его так сильно, что даже раны от сектумсемпры представлялись Поттеру менее болезненными. — Снейп любил мою мать, — шёпотом произнёс парень. — Повтори? — Гермиона распахнула глаза и, не моргая, уставилась на друга. — Любил кого? Кто? — Задаю себе те же вопросы, — ухмыльнулся Гарри. — Давай начнем с начала, — Гермиона махнула головой и, собравшись, облокотилась на стену рядом с Поттером. — С самого начала. Поттер рассказал подруге всё, что увидел в омуте и о чём прочел в письме, утаив лишь одну, но самую ключевую деталь. Он не делал пауз и не переводил дыхание, пытаясь проговорить всё так быстро, как это вообще было возможно. Парню не хватило бы и многих месяцев, чтобы переварить информацию о том, что большая часть его внутренних замков состояла из воздуха. Снейп не был злодеем с самого начала, а его отец не являлся примером справедливого и доброго человека, каким его представлял Гарри. Последняя грань между добром и злом стёрлась, и парень в полной мере осознал, о чём в тот день говорил Дамблдор. Мир — серый. Людей окружают оттенки, а не цвета. Реддл же является чернильным пятном на карте мира, измазывая и пачкая собой всё на своем пути. Директор в глазах Поттера был чистым светом. Лучом надежды, который разгоняет тьму, однако теперь, и Гарри было сложнее всего смириться именно с этим, парень понимал — этот луч света через ослепление стал дорогой в то самое чернильное пятно. Если бы не Снейп и его воспоминания, рано или поздно избранный мальчик захлебнулся бы в луже чёрной воды. — Ты такой напряженный из-за отца? — с сомнением спросила Гермиона, как только Поттер закончил рассказ. — Да, — очередная ложь. — Гарри, я знаю тебя много лет и вижу, когда ты врёшь. — Мне нечего тебе ответить, — он даже не пытался смотреть ей в глаза. — Сложно представить, что такого ты там увидел, раз не можешь открыться даже мне, — Гермионе действительно стало страшно. Тревога сковала солнечное сплетение, а руки, против воли, потянулись к плечам друга. — Дело не в том, могу ли я рассказать тебе, а в том, готова ли ты услышать, — опустив голову, ответил Гарри. — Знаешь же, что готова, — девушка чуть сжала его плечи. — Не в этот раз, Гермиона, — прохрипел Гарри и склонил голову, касаясь щекой её запястья. — Вы чего тут так долго? — Уизли выглянул из-за двери. — Иди сюда, Рон, — не отрываясь от руки Гермионы, сказал Поттер. — Что случилось? — спросил парень, когда подошёл чуть ближе. — Ничего, я просто скучаю по вам, — ответил Гарри и поднял руку, приглашая Уизли в объятья. Поттер не хотел, чтобы сейчас его будущее стало их будущим. Ему хотелось продлить миг неведения, хотелось, чтобы эта ночь стала вечной. И пусть погаснут звёзды, пусть взорвётся Луна, а Реддл сожжёт весь мир вокруг этого квартала. Сейчас ему хотелось побыть обычным человеком в кругу друзей. Человеком, которому не нужно спасать мир и не нужно видеть в глазах близких ужас и сожаление. Черт, он просто хотел одну минуту эгоизма и не собирался просить у высших сил прощения за это. Боги ушли. Остались лишь чернильные пятна.***
Луна в эту ночь была особенно яркой. Девушка сидела на подоконнике, свесив ноги наружу. Скоро небо окрасится светлым и, возможно, ещё до рассвета её посетят гости. Она знала о них и ждала, когда несколько почти ещё детей переступят её порог в поисках ответов. Ответов, которые могла дать лишь она. Ответов, которыми она могла одновременно спасти и убить всё живое в мире, на который ей было плевать. Белый шифон платья легко щекотал голые ступни под порывами сильного и холодного ветра. Полностью закрытые руки и шея. Незамысловатый узор на груди. Случайному прохожему, которому не посчастливилось бы пройти под её окнами в эту лунную ночь, могло показаться, что наверху сидит молодая невеста. Однако, присмотревшись, этот человек наверняка отпрянул бы назад и в ужасе побежал не оглядываясь, стараясь оказаться как можно дальше от этих залитых темнотой глаз. — Как мало люди смотрят на тебя, госпожа, — говорила она, обращаясь к Луне. — Предпочитают тебе звёзды или, чего хуже, Солнце. Оно жалит их, сжигает, превращает кожу в болезнь, но люди всё равно тянут к нему свои лица. Девушка облокотилась головой на оконную раму и поджала колени. — Снова говорите с Луной, мисс? — пожилой мужчина возник в дверном проёме. — Ты знаешь, Карл, лишь её я могу ставить выше себя, иногда это необходимо. — Хочу заметить, что это происходит лишь от того, что Луна не имеет души, а вы, по своей натуре, ни одно живое существо не поставили бы даже вровень с собой. — Кроме него, — возразила девушка. — Да, — кивнул слуга. — Напомните, где он сейчас? Ах да, обречен на ужасные муки по вашей вине. — Столько лет прошло, но ты не устаёшь бить меня этим в самое сердце, — она ответила это сквозь зубы, но в словах читалось больше боли, нежели злобы. — У вас нет сердца, мисс, — мужчина слегка поклонился и вышел за дверь. Приложив руку к груди, девушка снова возвела взгляд к небу: — Хотела бы я, чтобы он был прав, госпожа. Через четверть часа она встанет, скинет любимое платье, надевая на себя ненавистную ей, но более понятную другим одежду. Она наденет очки и сладкое выражение лица. Соберет себя и свою боль в жёсткий кулак и прикажет слуге приготовить веранду, которая на рассвете наполнится запахами мяты и надежды. Или чувством глубокого разочарования.***
Хлопок двери вернул друзей в реальность. Драко смотрел на них чуть издалека, не пытаясь подойти ближе. — У вас вечер встреч выпускников? — спросил парень, скрестив руки на груди. — Очень смешно, Малфой, — скривился Рон. — В этот раз не очень, — ухмыльнулся Драко. — Мы прочли послание от Снейпа. Видимо, он был еще умнее, чем мы предполагали, и наперед знал, что может в любой момент отправиться вслед за Дамблдором. Есть наводка на одну ведьму, которая может знать о ритуале. — Он оставил адрес? — Гарри сделал шаг вперед, поправляя свитер. — Да, — кивнул Драко. — Можем отправиться через камин. Снейп пишет, что собирался к ней, — он многосмысленно кашлянул. — Сегодня. Она готова принять нас в любое время и, судя по словам Снейпа, не будет удивлена, если мы появимся вместо него. — Чертовщина какая-то, — нахмурился Рон. — Он собирался к ней сегодня, но заранее оставил для нас письмо с адресом, и мы прочли его как раз в тот день, когда он погиб. — Возможно, ведьма сможет ответить и на этот вопрос, — Драко подкурил сигарету и облокотился на стену. — Тогда не будем терять время, — Гарри всё ещё чувствовал тепло от тел друзей сквозь свою одежду, но оно угасало так же быстро, как и надежда сохранить личный мир прежним. — А ты задержись, — Драко мягко поймал Гермиону за локоть, когда парни уже зашли в дом. — Что-то случилось? — теперь первыми в голову приходили только плохие мысли. — Там было ещё кое-что, — Малфой достал из-под мантии маленькую деревянную коробку. Туда могла поместиться средних размеров книга, не более. Сверху коробки лежал конверт. — Что это? — Дамблдор просил Снейпа отдать это тебе лично в руки, так написано на конверте. — Ты открывал его? — Конечно, каждый вечер вскрываю чужую почту, — закатил глаза парень. — Хоть бы раз ответил нормально, — шикнула Гермиона, вырывая коробку из его рук. — Ты бы разлюбила меня в ту же минуту, — ухмыльнувшись, ответил Драко. — Что? — Гермиона распахнула глаза. — Я тебя не… — но, столкнувшись с огнями в серых глазах, девушка так и не смогла договорить. Хотела, и при должном усилии сумела бы, но внутренне понимала, что не хочет это произносить, в то же время думать о том, что первое признание было таким кривым. Другое слово не приходило ей на ум. — Дорогая мисс Грейнджер, — она прочитала эти слова, а в голове звенел голос Дамблдора…. Давайте опустим момент, где я пишу о том, что скорее всего уже умер, раз вы это читаете. Я оставляю содержимое ящика вам, так как уверен, что вы непременно послушаете меня и не станете открывать его раньше времени. Мне искренне жаль, что Драко всё же пришлось взять на себя это бремя, а я уверен, что это сделал именно он, но всё же ухожу с легким сердцем, ведь знаю, что мальчик больше не блуждает в одиночестве во тьме. Не доверяйте всему, что видите. Не верьте никому, кроме самых близких. Не оставляйте Гарри. Ему по судьбе суждена большая трагедия, но пережить её придется именно его друзьям. Помните, что любовь — большая сила, которая погубила и спасла бессчётное количество жизней и судеб. Не забывайте, что дружба — это именно то, что спасает вам жизнь. Не делите мир на чёрное и белое, не упускайте из вида детали, и главное — всегда, абсолютно всегда доверяйте своей интуиции, даже если она подсказывает вам что-то, с чем вы не согласны.Настоящее могло бы представиться нам руинами, покрытыми мхом, измени мы хоть одну деталь в прошлом. А. П. Дамблдор.
— Даже на пороге смерти говорил загадками, — Драко цокнул языком и потянулся к коробке. — Ты слышал, что он сказал? — Гермиона не дала ему даже дотронуться до крышки. — Брось, могу тебе гарантировать — баллы с тебя уже не снимут, — ответил парень и снова протянул руку. — Тебе придётся меня убить, — не уступала Гермиона. — Это я могу, — Драко ухмыльнулся и поднял бровь. — Валяй, я жду, — она привычно задрала подбородок и высверлила в Драко дыру своим взяглядом. — Не этой ночью, — он оставил попытки забрать коробку, ведь в глубине души прислушивался к просьбам директора даже после его смерти. Потушив сигарету, Драко потянулся к талии девушки, но та неосознанно отшатнулась от него. Неловкость от недавних слов зудела в голове, отчего вздернутый подбородок превратился в опущенное лицо. — Не придавай такое большое значение словам, — парень сразу же понял, в чём дело, читая с её движений все мысли Гермионы. — А чему мне придавать значение? — Этому, — ответил Драко, и, подняв её подбородок, оставил на губах поцелуй. — Может, мне и этому, — она кивнула на его губы, — не стоит придавать большое значение? — Гермиона подмигнула парню и направилась в дом. Перекинувшись парой особо неуместных шуток, волшебники по очереди переправились в дом ведьмы через камин. Девушка уже стояла в гостиной, с точностью до минуты зная, когда к ней прибудут долгожданные гости. — Эм, доброе утро? — вопросительный тон Рона говорил о его крайней степени удивления. Перед ним стояла совсем юная девушка. Возможно, их ровесница или лишь слегка старше. Тёмные очки скрывали глаза, но не могли скрыть красоту лица ведьмы. Готическая, граничащая с чем-то запредельным красота приковала к себе сначала Рона, а после и всех, кто предстал перед ней. Чёрные волосы аккуратными и воздушными завитками струились до поясницы, а кожа была настолько бледной, что казалось, будто девушка поместила внутрь себя лунный свет, который подсвечивал не только лицо, но и всё тело. — Доброе, молодой человек, — кивнула ведьма. — Ваши имена мне известны, как и причина визита. Позвольте мне представить себя и свою свиту в лице одного старого слуги. Моё имя Вида, — она вела себя учтиво, но во всех её жестах, а также в тоне голоса чувствовалось некое превосходство. — Это мой слуга Карл. — Вы та самая женщина, — Блейз намеренно подчеркнул это слово, — которая может помочь нам? — Вы пытаетесь намекнуть на мой возраст, однако сами являетесь довольно молодым человеком, мистер Забини, — снисходительно ответила Вида. — Вы те самые сильнейшие волшебники, которые собираются спасать мир? — Один-один, Забини, — ухмыльнулся Драко. — Прошу прощения, — буркнул Блейз. — Право, не стоит, — в её улыбке не чувствовалось и капли доброжелательности. Сухой и официальный тон, от которого веяло лишь холодом. — На веранде накрыт стол. Думаю, после столь тяжелой ночи вы не откажетесь от чашки горячего чая с мятой. — С чего вы взяли, что ночь была тяжелой? — Гермионе до чрезвычайности не понравилась и сама девушка, и её дом, а особенно высокомерие, с которым она проговаривала каждое слово. — Гермиона Грейнджер, — Вида приподняла уголок рта. — Ничуть не удивлена этому вопросу именно от вас. Знаете же, что вам не обязаны объяснять каждую загадку? Но так уж и быть: вашего потрёпанного внешнего вида и серых унылых лиц уже достаточно для того, чтобы сделать кое-какие выводы о том, как вы провели ночь. — И всё? — переспросила Гермиона. — А вы хотели услышать историю о магическом шаре или разговоре с духами? — она, не скрывая этого, насмехалась над Гермионой, и было бы глупо отрицать, что ей давалось это с особой лёгкостью. — О, нет, — девушка не собиралась так просто уступать. — Я хотела услышать историю о том, кто ты, черт возьми, такая? — ей не впервой было играть в подобные игры. — Интересно, — ответила Вида и склонила голову набок. Гермиона смотрела на неё пылающим взглядом и даже не думала отводить его. — Давайте вы все успокоитесь, — мягко сказал Карл. — Дело в том, что Вида непростая ведьма. Давно лишившись зрения, она обрела дар видеть то, что другим не дано. И ваш внешний вид, и события, как прошлого, так и будущего, и каждую вашу эмоцию. Она видит глубже, чем это может представить себе обычный человек. — Поэтому Снейп оставил нам письмо, — поняла Джинни. — Да, я предупредила Северуса, что он не сможет попасть ко мне на завтрак сегодня, — кивнула Вида. — Не сможет попасть на завтрак, так ты называешь его смерть? — в этот раз из себя вышел уже Гарри. — Чай. Остынет, — отчеканила ведьма. — К чёрту чай, — Драко сделал шаг вперед. — Мы и так потеряли уйму времени. У тебя есть что нам рассказать? — Я редко ошибаюсь, — ответила Вида. — Но была уверена, что в этот раз ошиблась, однако вы именно такие, какими должны быть. — Должны кому? — с вызовом спросила Панси. — Себе, — спокойно ответила девушка. — То, что вам нужно, находится в Отделе тайн. Одно из пророчеств. Одно из очень важных пророчеств, — повторила Вида. — Там хранятся сотни шаров, как нам понять, какой из них нужный? — Не беспокойтесь, вы поймёте, мистер Нотт. — Конкретно я? — нахмурился Тео, но, поймав выражение лица Виды, сразу же понял глупость своего вопроса. — Что ж, спасибо. Если выживем в министерстве, обязательно отправим вам открытку, — съязвила Гермиона и повернулась к камину. — Мисс Грейнджер, — Вида окликнула её, когда девушка набрала горсть пороха. — В детстве вы очень любили детективы. Лимонный сок очень интересная вещь, не так ли? Гермиона нахмурилась. Она знала, для чего использовали сок лимона, но не могла поймать нить. — Как и домовики, — добавила Вида. — Домовики не вещи, — резко ответила девушка. — Мы говорим с вами на разных языках, однако суть остаётся неизменной. — Всего хорошего, Вида, — ответила Гермиона и бросила горсть пепла себе под ноги.***
Грейнджер громко выругалась, оказавшись снова в доме Снейпа, и сбросила с камина первый попавшийся бутылек. — Да кто она такая? — разъярённое шипение настигло Драко, как только зелёное пламя вокруг неё исчезло. — Её слуга ясно дал понять, кто, — парень знал, что она спрашивает не об этом, однако удержаться от возможности разозлить её ещё больше не мог. — Малфой, — предупреждающе ответила Гермиона. — Что за история с лимонным соком? — Где остальные? — она проигнорировала его вопрос и тут же выдохнула, стараясь взять себя в руки. Даже Драко не выводил её из себя так сильно, как это сделала Вида за жалкие пятнадцать минут. — Не знаю, я ушел вслед за тобой, переживая за целостность дома крёстного, — Драко откинул осколок стекла носком ботинка. — И, видимо, не зря. — Я исправлю это, — махнула рукой Гермиона и потянулась за палочкой. — Не исправишь, — Драко аккуратно отлеветировал стёкла ближе к окну, а после, раскрошив заклинанием, развеял их наружу. — В банке хранилась очень редкая пыль из пещер на севере Англии. Тебе повезло, что ты не поранилась, хотя, возможно, это стало бы для тебя уроком не трогать чужие вещи. — Малфой, я… — Мне плевать на банку, как и на пыль, но в ней могло содержаться что угодно. Это дом зельевара, который служит, кхм, служил Реддлу, — Драко навис над девушкой, и лицо парня действительно напугало Гермиону. Она никогда не видела его таким раньше. — Ты могла умереть. В лучшем случае умереть, — парень крепко сжал зубы, отчего на его скулах заходили желваки. — Разумная и сдержанная даже в своей ярости, что, блять, с тобой случилось? — Не знаю, Малфой! — прокричала Гермиона. Она устала терпеть его наступление, поэтому оттолкнула парня и отошла на несколько метров в сторону. — Интуиция, понимаешь? Она мне не нравится, я не думаю, что нам стоит ей доверять. — Интересное заявление, — ответил Драко и, развернувшись, направился к Гермионе. — Мне большая часть мира не нравится, Грейнджер. Твои святые друзья ещё совсем недавно были именно в этой части. — Ох, да, прекрасно помню, как ты сдерживался, — она ткнула пальцем в его грудь и посмотрела прямо в глаза, ожидая ответа. — Не равняйся на меня, Грейнджер, — он схватил её за руку, которой она касалась его груди. — Мне хватает ума анализировать ситуацию, и я не боюсь умереть. Знаю, что и когда делаю. Знаю, к чему приведёт тот или иной мой шаг. Ты же поддалась эмоциям, пошла у них на поводу, — он сжал её кисть. — Не знала, что было в той банке, не знала, что могут сделать с тобой в том доме. Говоришь, что нам нельзя доверять ей? Блеск! При этом стоишь в метре от ведьмы, о силе которой ничерта не знаешь и споришь с ней, подвергая опасности себя и всех окружающих. — Я знала, что делаю, — и Гермиона действительно в это верила. — Не в этот раз, Грейнджер, не в этот раз. Уже второй раз она слышала эту фразу в свой адрес. Ей показалось, что этот день попросту насмехается над ней. Хотелось уйти, но вот незадача — уходить было некуда. Из дома Снейпа можно выйти в любой момент, а из своей головы никак не выйти. — Что у вас с лицами? — спросил Блейз, выходя из камина. — Почему вы так долго? — ответила вопросом на вопрос Гермиона. — Прости, мама, больше не повторится, — хохотнул Блейз, но, уловив выражение лица девушки, тут же напрягся. — Спрашивали, знает ли она ещё что-то о ритуале. — И? — Драко наконец отпустил руку Гермионы и повернулся к другу. — И ничего, — Тео ответил за Блейза. — Сплошные загадки и лёгкие насмешки. — В двух словах, — подхватила Панси. — Не упустим пророчество — облегчим себе жизнь. — Она вскользь, но упомянула, что и так дала тебе достаточно информации, — Гарри выжидательно смотрел на Гермиону. — Сок лимона используют для изготовления невидимых чернил, однако не думаю, что в мире магии кто-то стал бы использовать такие примитивные методы. Скорее всего, она намекала мне, но вот на что именно я всё ещё не поняла, — объяснила девушка. — Было некогда, — еще один резкий взгляд в сторону Драко. — Не будем приписывать это к неудачам, — ответил Рон и подошёл к стеллажу с зельями, собирая в найденный у Снейпа мешок. Нельзя было разбрасываться возможностью захватить всё, что могло и не могло пригодиться им в будущем. — У кого-нибудь есть мысли, как пробраться в министерство, которое кишит Пожирателями? — иронично спросил Забини. — У меня есть, — Драко улыбнулся той самой улыбкой, от которой не стоило ждать ничего хорошего. — Но вам это не понравится.***
Как только последний волшебник скрылся в зелёном пламени камина, Вида тут же поспешила на свежий воздух. Открытие, которое поразило девушку в самое сердце, не давало ей спокойно дышать. — Возможно, они смогут, — первая за долгие годы по-настоящему искренняя улыбка. — У вас всегда будет другой вариант, мисс, — хмыкнул Карл. — Оба ритуала должны идти параллельно друг другу, иначе баланс будет нарушен, а последствия такого исхода неизвестны даже мне, — Вида сняла очки и скинула платье, оставшись в одном белье. — Но? — слуга даже не обратил на это внимание. — Но ты знаешь моё отношение к Реддлу. Выскочке, который возомнил себя богом, — растирая шею, ведьма последовала обратно в дом и достала из шкафа платье, в этот раз красное. — Однако вы будете помогать и ему? — Карл стоял позади неё и ждал, пока его хозяйка оденется, чтобы затянуть корсет. — Я не имею права помогать кому-либо из сторон. Зачем спрашиваешь, если сам знаешь об этом не хуже меня? — ответила Вида и, надев платье, подошла к зеркалу, указав слуге на шнуровку. — Вам запрещено указывать на что-то конкретное и вы также не можете содействовать исполнению ритуала, однако вы вольны давать подсказки и оказывать поддержку, — он резко дёрнул нити, заставляя тело ведьмы дёрнуться. — Именно так вы поступили с юной мисс, ведь так? — Она умнее их всех, но растрачивает себя по пустякам и не имеет даже малейшего понятия, какая сила скрывается внутри неё, — Вида смотрела на свои глаза в отражении и вспоминала, как тьма постепенно захватывала их. — Тёплых чувств она к вам не питает, — улыбнулся Карл и отошел от хозяйки. — Будто ты не знаешь, почему, — Вида оторвалась от своего отражения и взяла с тумбы расческу. — Глубоко внутри она почувствовала, что похожа на меня, и ей стало страшно. Я уловила в её воспоминаниях письмо старика. Альбус завещал ей следовать интуиции, вот она и восприняла это ощущение как повод не доверять мне. — Справедливости ради, вам и вправду не стоит доверять, мисс. — Спорить не стану, — кивнула девушка. — Однако в их же интересах держать меня рядом. — Не нужно лукавить, — покачал головой Карл. — Это вы всех держите рядом. Всех, кто вам полезен. — С тобой невозможно разговаривать, — беззлобно воскликнула ведьма. — Но мне в любом случае пора. Том ждет меня уже больше часа. Намеренно опаздывать к нему на встречи, наверное, единственное, что приносит мне радость в общении с ним.***
Где бы Вида ни находилась, она всегда чувствовала себя как дома. Ведь знала, что ей не придётся шевелить даже рукой для получения любых прав, привилегий и всего остального, что могло прийти ей в голову. Она уже давно не пользовалась своей силой так, как могла бы, однако понимала, что та никуда не исчезала. Вида чувствовала это могущество каждой клеточкой своего тела и ненавидела его столь же сильно, сколь она было высоко. — Ты опоздала, — Том решил не обременять себя приветствием. — Видишь здесь кого-то с меткой твоего слуги? — Вида склонила голову набок и насмешливо осматривала Лорда. — Мне бы очень хотелось увидеть свою метку на твоей руке, — с вызовом бросил мужчина и подошёл почти вплотную к ведьме. — Ты можешь наслаждаться фантазиями во снах. Если они тебе, конечно, снятся, — приближая своё лицо к Лорду, ответила девушка. — Не переступай черту, — Том сильно сжал палочку, и расстояние между их лицами сократилось до миллиметров. Ответом ему был звонкий смех девушки. Вида смеялась громко, закидывая голову назад, чем доводила Лорда до пика ярости. — Никому не позволено так говорить со мной и ты это знаешь, — его глаза потемнели от крови. — Я знаю лишь то, что ты как был с комплексом бога, таким и остался, — отсмеявшись, ответила Вида. — Помню тебя ещё совсем мальчиком, бегающим вокруг меня со своими крестражами. — Видимо, ты лишилась не только зрения, но и ума, — холодно ответил Реддл. От такого тона у всех окружающих холодела кровь, но ведьма даже не думала убирать с лица насмешку. — Я лишилась глаз, а не способности видеть, — с улыбкой ответила Вида. — И всё так же вижу тебя насквозь. Иногда стоит спускаться на землю, Том. Не возводить идолов самому себе и уметь преклоняться перед чем-то, что намного выше и сильнее тебя. Любой другой путь — дорога к безумию, и ты зашёл уже достаточно далеко. — Ты принесла то, о чём я просил тебя? — игнорируя её слова, спросил Реддл. — Объяснишь, зачем тебе это? Не думала, что тебя волнуют подобные мелочи. — То есть всё это, — он очертил воздух от головы до ног ведьмы, — мелочь? — Даже не пытайся сравнивать нас, — она не восприняла это как укор, напротив, её снова глубоко позабавили слова Реддла. — Многие недооценивают силу обаяния, — теперь он провел рукой, указывая уже на себя. — Не хотелось бы внушать страх ещё и внешностью, всё же, когда задуманное мною исполнится…. — Если исполнится, — посмеиваясь, перебила Вида. — Когда я завершу ритуал, — не уступал Том, — весь мир склонится предо мной. Все выродки и нарывы будут истреблены. Люди и часть волшебников станут лишь декорациями в вечной пьесе. — Артист, — с издевкой произнесла ведьма. — А сцена где? Мир, порабощенный даже не твоей магией? Или люди, которые сейчас преданы тебе лишь из страха и при любой возможности оставят тебя одного перед пустым залом? — она выдержала паузу, наслаждаясь кипящей яростью Реддла. — Мне нет дела до людей, хоть всех перережь. Устраивай купания в крови грязнокровок и прочего мусора. Однако не заблуждайся, декорация здесь именно ты. Ты и твои страхи. — Мара! — крикнул Том, не сдержавшись. — Не смей меня так называть! — её ярость была неописуема. Воздух наполнился искрами, а от огромного выброса энергии все окна первого этажа взорвались осколками. — Я могу быть снисходительной, ведь ты развлекаешь меня своей глупостью, однако берегись, Том. Берегись и не забывай, с кем говоришь. Буквально всё, что ты имеешь, дала тебе я. Одно из твоих любимых непростительных создала я. Мне достаточно поднять руку, и ты захлебнёшься собственной желчью. — Не запугивай меня, — он всё же не решился снова назвать её имя. — Ты та, которая сквозь века несла лишь тьму, сейчас играешь в добродетеля. Мне жаль даже смотреть на то, что от тебя осталось. — Поэтому ты даже не пытаешься назвать моё имя? Поэтому в твоей голове сейчас рой мыслей о том, что я почти разрушила дом, в котором ты нашёл пристанище, одним лишь голосом? — ведьма сняла очки, и Том заглянул тьме в самую душу. — Опомнись и прекрати делить мир на стороны. Ритуал, с помощью которого ты собираешься захватывать мир, создала я, обрекая себя же на муки. За один год могла убить больше людей, чем ты за всю жизнь, но не всегда использовала силу лишь во вред. Когда живёшь на земле целые столетия, понимаешь, что грани не просто стерты — их не существует, а если ты всё ещё в них веришь, то являешься не более чем сумасшедшим фанатиком. — Ты всё равно не сможешь меня остановить, это не в твоих интересах, — ни одно из слов Виды не пошатнуло его идеалы. — Верно, — кивнула ведьма. — Но безвыходных ситуаций не бывает. Не перестанешь трепать мне нервы, я найду, как выйти из положения. — Убеждай себя в этом, — теперь уже Том снисходительно кивал в ответ на её слова. Он знал, что сейчас она блефует. — Держи, — она протянула ему маленький жёлтый пузырек. — Пришлось выжимать кровь из парней двух деревень, — между делом, будто это не имело значения, сказала Вида. — Наслаждайся отражением в зеркале и восхваляй себя пуще прежнего, — отвращение сочилось из её слов. — Но не забывай о том, что эту магию нужно подпитывать. Под чарами ты останешься прежним, это лишь более сильная иллюзия. — Можешь быть свободна, — не отрывая взгляд от пузырька, бросил Реддл. Вида лишь ухмыльнулась в ответ на это ребяческое, почти детское поведение Тома и, обратившись в смоляной дым, пронеслась прямо сквозь мужчину, заставляя того упасть на колени, и вылетела в окно.***
Девять волшебников неспешно ступали по черному мрамору министерства, стараясь даже не дышать лишний раз. Из-за эхо в пустых коридорах любой скрип обуви мог выдать их присутствие здесь. Никаких разговоров. Никаких резких жестов. Полная и абсолютная собранность. Коридор за коридором, часто блуждая в полной тьме, они приближались к своей цели. Их лица были похожи на застывшие маски, которые можно снять лишь вместе с кожей. — И кто же у нас тут, — резкий бас из-за спины и яркий свет от люмоса. — Ба, да мы сорвали джек-пот. Четверо Пожирателей окружили волшебников со всех сторон. — Даже не знаю, что чувствовать, — воскликнул один из мужчин. — На что вы надеялись, проникая сюда? — Остолбеней! — выкрикнула Джинни. — Круцио! — одновременно с ней вскрикнул Пожиратель. Девушка упала на пол и забилась в конвульсиях, сотрясая стены министерства своим криком. И некому было бороться, ведь Псы застали волшебников врасплох, и в тот миг, когда Уизли падала на пол, оставшиеся уже были без палочек. — Зачем ты тратишь на неё время? Уизли — предатели крови. Они не нужны Лорду живыми, — мужчина вскинул руку и произнес заклинание настолько быстро, что если бы не яркая вспышка зелёного цвета, никто бы и не понял, что произошло. Тело Джинни обмякло, а крик, разрывающий пространство, резко стих. Распахнутые глаза и лицо, выражающее скорее удивление, чем ужас. Она была мертва. Блейз кинулся на одного из рядом стоящих мужчин, но не успел даже коснуться его. Чары сектумсемпры сработали быстрее. Он упал совсем рядом с Джинни и мог касаться её запястья. Кровь быстро покидала его тело, окрашивая пол и вместе с тем волосы и одежду Уизли. Забини истекал кровью, в то время как остальные всё ещё не могли помочь ему. Одному из Пожирателей быстро надоело это зрелище, и коридор озарила вторая зелёная вспышка. Семь волшебников ничего не сказали. Двое уже не могли. Семь волшебников были окружены Псами. Двое были мертвы.